Писать стихи несложно право:

Немного о стихах

Писать стихи несложно право:

Нашел слова и рифму – и пиши.

И вот тебе кричат уж «браво!»,

Но ты гордиться не спеши.

Стихи своей моралью ценны,

Той мыслью, что в строках сияет,

Которая и под покровом пены

Своею красотой сверкает.

Таким стихам не сложат дифирамбы,

Их не возвысят выше Джомолунгмы.

В них лишь вникают под покровом лампы,

Искрятся мыслью от тоскливой думы…

Потому, что глуп

Я глуп, и потому невзгоды, неудачи

Прощаю сам себе как выигранный бой.

Не стану я кроить судьбу свою иначе,

Я не скучаю ни в толпе, ни сам с собой.

Я глуп, и потому молчу, не возражаю,

Когда меня винят и вешают ярлык.

За почести и чин не дал бы ни гроша я,

Люблю я только то, к чему давно привык.

Я глуп, и потому не вижу в наслажденьях

Ни цели жизни и ни забытья.

И не меняю ни жен, ни убеждений.

Я глуп, и потому, наверно, честен я.

Я глуп, и потому я многим не понятен –

Наш век к стереотипам так привык.

А в логике моей так много белых пятен,

Что умники со мной становятся в тупик.

Я глуп, и потому по лужам до поздна я

Брожу, не замечая улиц и дворов.

Что вижу я во сне – как объяснить не знаю,

Не видят умники таких прекрасных слов.

От Бога

Человечество живет мечтой,

Мечтой о светлой праздной сути.

Живу и я мечтой, но с той толпой

Я не хочу смешаться,

Как не смешался б с мутью.

Другой бы укорил меня,

Что я его к той мути числю,

Но не вертелась бы земля,

Когда б та муть зарделась мыслью.

Секунды мимо вас летят,

Их отмечает только горе.

Века и эры вас манят,

Но с ними вы всегда в раздоре.

Кто правит вами – секунда или век?

Не думайте, не тот, кто справился бы вами.

Но правит вами все же человек,

И дай вам счастья Бог,

Чтоб не топтал он вас ногами.

Чужим мечтам вы мало отдаетесь,

И в вашу мысль мало кто поверит.

Своими мыслями вы кое-как крадетесь:

Пусть Бог один всю вашу жизнь размерит.

Не унывать как сильный рыцарь,

Не отдаваться бредням, не стонать,

Наверно также трудно птицам

Порыву ветра противостоять.

«Но мы не птицы, - скажет мне читатель,-

И жизнь нельзя сравнить с порывом ветра».

Отвечу. Если в птицу превратил бы вас каратель,

Не пролетели б вы и метра.

Да, физически слабее птицы человек,

Душа его кровавых мук полна.

Не жил бы он свой человечий век,

Но человеку сила разума дана.

Умирающий

Жизнь коротка как сон, как часть мгновенья,

Но как измерить этот миг?

Старуха-смерть уж рядом. Ширь видений

На горло давит, чтобы вызвать крик.

Ужасный сильный свист в ушах

Уносит из реальности всю память.

В душе воспоминаний все сильнее взмах.

Задался целью жар все тело плавить.

Глазами шарит по земле слепой.

Что потерял он? Уж не цвета ль сок?

Порой жизнь человека также крошит слой

Всей сути ушлой, что нам дарит рок.

Зрачки остановились, разглядывая воздух,

С краев сдвигается голубизна в мерцаньи.

Старуха, улыбаясь и вопя, опустошает кожух,

Как ветхий Вакх-Дионис в вакханалии.

Звон колокола неотступно бьет в висках,

Взывая содрогаться тело.

Душа вся скована в тисках,

Из уха в ухо что-то пролетело.

Вдруг пред глазами вепри появились,

Они несутся, все в пути сметают.

Душа и тело сжались, разъярились,

Но только руки простыню сминают.

Откройте, кто-то ведь стучит в окно:

Все мышцы сжалися в клубок.

Опять ошибка – это боя сердца стон

Стремглав несется в адовый поток.

К чему так хочется уснуть,

Не чувствовать ни рук, ни ног, ни тела?

Ужель настало время потонуть

В той бездне, о которой смерть все пела?

Мысль

Абстрактности полна стихия:

Закрой глаза и ты плывешь.

И эти посвятить хочу стихи я

Той мудрости, которою живешь.

Огромный белый шар перед глазами

Плывет и меркнет, образуясь вновь.

Но вот уж мысль бледными мазками

Меняет белый цвет на кровь.

Отчетливые формы вижу ясно,

Порыв – и снова белый шар.

Две красные свечи под маской

Внимательно следят за ходом карт.

Хватаюсь влажными руками за бездны край,

Но гаснет свет, стрелой свернувшись.

О, Боже милосердный, покарай

Стрелу, что умерла чуть покачнувшись.

За стоном мысли редкий проблеск солнца

Пропляшет свой заветный танец.

Вертящиеся круглые оконца

Зажмут ее указывавший палец.

Беги за тем, чего достигнуть трудно,

Умри за то, что ближе к сердцу рая,

Хвались же тем, что для других так нудно,

Творящий дом не покидай ты, даже умирая.

Не верится иным, что ты летишь без крыльев,

Стремишься в бездны ад, все время обгоняя жизнь,

Творишь по воле Божьей ты насилье,

Ведь имя дали мы ей «Мысль».

Вершина лет на склоне жизни

Снегами опалила синеву.

Пристанищем отважной мысли

Вдруг стал твой мозг, но это ни к чему.

Когда ж забвенью я предамся,

Другой подхватит мысль мою.

И раю, аду ль я отдамся:

Я мысли, что без крыльев песнь пою.

Видение

Девушка милая

С милой мне мыслью.

Девушка крылая,

Взнесемся над высью.

Памятно мне

Что тобою забыто.

Лица же где?

Все тобою закрыто.

Шум привокзальный,

Осень прощения,

Час расставаний –

Секунда общения.

Как не хотела

Ты расставаться,

Жизнь пролетела,

Сказав: «Не сдаваться!»

Я, то услышав,

Тобою замкнулся.

Грудь еле дышит…

Но вдруг я очнулся.

Напрасно старался

Всмотреться сквозь мглу ту.

Мрак приподнялся

И стан твой окутал.

Бижизнь

Событие во временном потоке

Однообразно правит миром,

Но, обнажаясь в праведном пороке,

Оно двуличностью себя обременило.

По-разному показываясь людям,

Несет оно в себе веселье и тревогу,

Оно умы системой будит,

Двусмысленностью обращаясь к Богу.

А человек – отображение событья,

Его лицо – прообраз жизненной природы,

Его мышленье – разность двух открытий,

Когда вживается в естественные коды.

Двусмысленность не порожденье человека,

Она дитя и плод природы древней,

А человек до не скончанья века

Двусмысленно уподоблялся ей.

Мы истинное зеркало природы:

Природа – моно, мы с ней – стерео сознанье.

И веет в человечестве бесчисленные годы

Двусмысленное жизни окончанье.

Сон

Лица прохожих

В чем-то похожих

Улыбками схожих

И мыслями тоже.

В дне обитая,

Вдоль них я шагаю,

Солнце ласкаю,

Тебя поджидаю.

День бесконечный,

Как время беспечный,

Ветер мне встречный

В лицо дует. Вечность.

Вот я соленый

Под жаром каленым

Лечу покоренный

Как ветер. Влюблен я.

Неба сияние,

Взлет обаяния.

Все мироздание

Несет покаяние.

Песня влюбленных

Как взлет окрыленных.

Мир обнаженных

В свечах зажженных.

Тело под парусом

Врезалось в заросли.

Что-то от радости

Было в той слабости.

Пространство отмерил я

В мраке неверия.

Ты не поверила,:

Что сон мой развеяла…

Отвлечение

Я бы поверил в Бога,

Если б людская жизнь

Вдруг облеклась вся мысль…

Я бы поверил в Бога.

Я бы поверил в Бога,

Если бы горя мгновенья

Обволоклись забвеньем…

Я бы поверил в Бога.

Я бы поверил в Бога,

Когда над лживости пеньем

Зажглась бы звезда омертвления…

Я бы поверил в Бога.

Я бы поверил в Бога,

Когда б мы познали чудо,

Светящее званием мудрым…

Я бы поверил в Бога.

Я бы поверил в Бога,

Когда бы сам был Богом,

Если бы знал о многом…

Я бы поверил в Бога.

Я бы поверил в Бога,

Если б святым стал сегодня.

Если б не верил в него я…

Я бы поверил в Бога.

Крещение

Бездонное шоссе,

Машин поток без края

Струится в полосе,

Гудеть не уставая.

Бензинный газ и смрад

Поток прикрыть стараются,

Как будто скромный враг

Вину таить пытается.

Подвластно машинам движенье,

Им же подвластно время.

Вонзилось в людское мгновенье

Секундно-пространственное бремя.

И неизвестности ради,

Как будто из самого ада,

Плывут машин ряби

Как гонят на смерть стадо.

И в этой людской суете

И в суете машинной

Как распятие на кресте

Свершилось чудо священное.

Откуда-то из небытия

Возник святой старик.

Как будто антисвета не найдя,

Он в мир людской проник.

Тот, старец, весь седой,

Был в длинный плащ одет,

На голове был обруч золотой,

Из глаз струился отрешенный свет.

И так вот, у потока смерти стоя,

Как будто совершенство отрешенья,

Он слабой, но святой рукою

Крестил автомашин движенье.

И в этом крещении безответном

Слилось столпотворенье философий,

А в этом старике безвестном

Святую душу Бог от мысли обособил…

Наедине с природой

Природа, милая моя,

Любил ли кто тебя как я,

И возвышал ли добродетель,

Которую ты даришь детям.

Прекрасно думать иногда,

Что все, что создано тобою,

Сотворено лишь для добра,

Которым ты полна собою.

Тем более не ясны проявленья,

Основа для которых однобокость.

Зачем тебе нужны творенья,

Которыми кишит жестокость.

И если детище твое – жестокость,

Как можно в разум допустить,

Не проявив при этом стойкость,

Что Бог тебя мог сотворить.

Нет, ты не Бога проявленье,

Не ты святая из святых.

Родной отец тебе движенье,

А мать – материи порыв.

Такой я чувствую тебя отныне,

И очень трудно, горько мне,

Когда жестокость и насилье

С добром шагают наравне.

Обращение

Не торопитесь, люди, жить,

Ведь жизнь секундами ценна.

А ими нужно дорожить,

Чтобы ее прожить сполна.

Не торопите, люди, время:

Его не возвратить назад.

И не внезапно семя,

Которое испортил яд.

И годы вы не торопите,

Они и так летят быстрее света.

Вы их крупицами храните,

За каждый требуя с себя ответа.

И дням вы счета не видите:

Их много, можете поверить.

За их насыщенность себя хвалите,

В себе стараясь их отметить.

Не торопитесь, люди, умирать.

А смерть – она придет, ее не бойтесь.

Спокойно можем мир свой покидать,

Исполнив вечный долг и памятью покоясь.

Тайна

Люди, какие вы разные

Перед Богом и перед природою.

В душе вы как будто бы праздные,

Окутаны легкостью гордою.

Но не судите о людях небрежно

И не старайтесь познать человека.

Человек – это тайна; ее же раскрытие

Непоправимо убьет в нем стремления.

Учитесь общаться с людьми и только,

Будьте загадкой для них, ведь так

Вы в нашей жизни с ними достойно

Встретите утро и солнца закат.

Устремление

Смотрю перед собой в пространство

И вижу прерии систем,

Как будто их хаос убранства

Лишен каких-то перемен.

Систем столпотворенье – это пища

Для мыслей и умов людских.

Им нужно приоткрыть законов нишу,

Разжать научные тиски.

В пространство я смотрю опять

И вижу: нет систем и нет законов.

Хочу, чтоб время повернулось вспять

И не было у человечества канонов.

Тогда я мысленно себе представлю,

Что мы материя и только.

Тогда я думать бы других заставил,

Что мысль не блуждает вольно.

Что есть огромное начало,

Которое всецело правит миром.

Оно, одно оно на все влияет

И для людей является кумиром.

Мы вечные сознания рабы,

Но гордость заставляет нас восстать,

И мы не видим мира без борьбы,

И жизнь меняем мы опять.

Ужели есть конец восстаньям этим?

И создадим ли мы из мира рай?

Пока мы под ногами себе все ставим сети,

Не видя миру-омуту желанный край…

Безответно

Скажите, объясните мне,

Зачем живем на этом свете мы?

И почему мы в наготе

Стараемся одеться для борьбы?

Ужели для страданья создан человек,

Ужели муки – это жизнь?

Мученья нескончаемы весь век,

А их перемежает мысль.

И мысль тоже о страдании:

Страданье – жить, страданье – умирать.

Освобождение в познании ль?

Не быть иль быть, как нам гадать?

Ответьте, люди, мне нагому,

Зачем же жить мне, я не понимаю?

И если можно жить иначе, по-другому,

Как без борьбы прийти к святому раю?

Молчат уныло люди света,

Молчит весь свет людской.

Опять не слышу я ответа:

Так будет ли в страданиях покой?

К Нодару Думбадзе

Читая Нодара Думбадзе,

Я заново жизнь ощущаю.

Читая Нодара Думбадзе,

Я с ним и смеюсь и рыдаю.

Я весь проникаюсь забвеньем,

Как будто я жив или мертв.

Я весь наслаждаюсь мгновеньем:

Меня роман его ждет.

Я утопаю в сюжете,

Меня уже нет в этом мире.

Я за героев его в ответе,

Становлюсь я огромен, душа моя – шире.

Я словно бреду по сознаньям

Тех славных и гиблых людей.

Живу я по их же преданьям,

Но чувствую все я острей.

Я сторож из гастронома,

Ученый, преступник, портной,

Я умер, я – совершенно здоровый,

И я – не нашедший покой.

Как много, сколько вас, люди,

Вы внешне похожи на массу,

Но под прицелом метких орудий

Вы свои обретаете мир и окраску.

Орудия – строчки: слова и фразы,

А люди – это прекрасный роман.

Живу и дышу я тобою, Думбадзе,

Жди, я иду по твоим стопам.

Провидение

Лязгайте, черти, зубами,

Ведьмы, танцуйте в страхе:

Плывут мертвецы путями,

Сближают которые плахи.

Скатились огромные слезы

С темных провалов глазниц.

Скелеты сходят с обозов,

А может быть с гробниц.

Трещат вперемешку кости,

Звенят, подплывая все ближе.

К богу шествует в гости

Скелетов бездонная ниша.

Забейтесь в страхе, черти,

Вопите навзрыд, старухи,

Плывут просторов клети,

Которые не строили духи.

Которых не строили боги,

И не творили святые.

Жуют людские крохи

Гнилые скелеты былые.

Безысходность

Полочки, полочки

Веком оставлены,

Люди на полочках

Мирно расставлены.

Бренно как жизнь

Расставление это.

Хорошая мысль

В скорлупу приодета.

Прыгать ей, прыгать

Бедненькой мысли,

Пока ей не двигать

Полочки жизни.

Скорлупа, ох, тонка,

Разобьется и точка.

Ведь скорлупа,

Она бьется о полочки.

Полочки, полочки

Жизнью оставлены,

Люди на полочках

Вновь все расставлены.

Новая мысль

В скорлупу приоделась,

Полочку-жизнь

Изменять разлетелась.

Скорлупа так тонка:

Разобьется ведь снова.

Мысль так хрупка,

Что не бьется основа.

Прыгать ей, прыгать

Бедненькой мысли,

Никогда не двигать

Полочки жизни.

Бренно как жизнь

Расставление это,

Хорошая мысль

Скорлупой лишь согрета.

Раздумье

Вся бренность жизни вылилась наружу:

Пришел, отметился – с крестом теперь иди.

И ты идешь как обнаженный в стужу,

Не зная сколько километров впереди.

О сколько раз бранил я эту стужу,

Хотел пройти ее я стороной,

Но лишь одно твердил я слово: нужно,

И вновь судьба смеялась надо мной.

Не мог найти в себе я столько силы,

Чтоб отказаться наотрез от суеты людской.

И жизнь сводила все к своим мерилам,

И не было исходности другой.

Ну, как же можно жить так, не желая,

Как можно растоптать и мысль свою, и душу.

И делать все это из-за того, что понимаю:

Все это нужно, нужно, нужно.

Как вырваться из суеты натужной,

Чтоб смех был радостен и помыслы чисты,

Чтоб было вечно сочетание логичности наружной

С извечной непокорностью душевной красоты.

Как хочется лететь над бренностью и скукой,

Лететь на крыльях необузданной души,

Не думать о святыне пресловутой,

Не покорятся, не дрожать, не мельтешить….

Но снова бренность жизни вылилась наружу:

Отжил, управился – с крестом теперь умри.

И ты уйдешь как обнаженный в стужу,

Теперь уж считая километры на пути.

Людские декреты

Пробегись по зеленой лужайке,

Уколись о сухую колючку,

Отзовись на призывность чайки

И пролейся на землю из тучки.

Прожужжи словно пчелка у уха,

С соловьем подружись на кусточке,

Воплотись в гармоничность звука

И пройди озарение почки.

Закачайся как рожь на рассвете,

Прожурчи словно речка на склоне,

Пронесись на цветочной карете

Во владычестве львиной короны.

Пронесись по земной параллели,

Прокричи монотонно фразу,

Отзовись соловьиным трелям

И поймешь свою сущность сразу.

Заалей под прикрытьем ночи,

Прикоснись к первобытности праха.

Ты поймешь, что закрывши очи

Попадешь ты в обитель приматов.

Прикажи себе лезть в озаренье,

Вакханалией забив всю душу.

Пробегись по зеленой алее

И сорви недозревшую грушу.

Ты забейся в танце зверином,

Прокричи монотонную фразу,

Ты устань в диалоге интимном,

Ты поймешь свою сущность сразу.

Ты поймешь как легко и прекрасно

Жить в утробе прекрасной планеты.

Так зачем же живем так бесстрастно:

Мы несем ведь дикарства декреты.

Почему же мы верим в Бога,

Почему же мы смотрим на звезды?

И зачем нам искать подлога

В том, что отдано нам природой?

Разобраться, понять, осмыслить:

Это дело богов, не иначе.

Наше дело не знать корысти,

Понимать что такое «богаче».

Ожидание

В последнее время живу я надеждой,

Что все в моей жизни, жизни безбрежной

Поддернуто дымкой, дымкою нежной,

И я вдруг избавлюсь от накипи снежной.

Что вдруг я растаю, как лед я растаю,

Весь растворюсь я, не то чтоб по краю.

И все, чем сейчас, я сейчас обладаю

Уйдет от меня, поглотится вдруг далью.

Что вдруг я очнусь, я очнусь от забвенья,

И больше не будут поддернуты ленью

Мыслей моих, моих мыслей творенья,

Что жизни моей отражают мгновенья.

И вновь вознесусь, вознесусь я повыше,

Туда, где встает мое солнце над крышей,

Туда, где над городом радуга дышит,

Оттуда любовь меня лучше услышит.

Тогда я отдамся любви моей страстной,

И вновь отыщу я мотив свой прекрасный.

И снова полеты над бездной опасной,

И жизнь уж не будет казаться напрасной.

Приди же, спаси ты любовь нашу вечную,

Беги без оглядки, беги же навстречу мне.

И мы унесемся в даль бесконечную,

Чтоб встретиться с жизнью, жизнью беспечною.

Розовая любовь

Я ожиданием томлюсь опять

И вновь сомнением охвачен,

Как будто время повернулось вспять

И жизненный запас истрачен.

Вожу незрячими глазами

По фантастической стезе,

Хочу я изменить мазками

Все то, что отдаю мечте.

Прыжком воздушным окунаюсь

В твои огромные глаза.

Но только к розам прижимаюсь,

Не чувствуя удар шипа.

Люблю я сердцем и душой,

Я весь – полет, я весь – движенье.

Сознанье пролетает стороной,

Неся в себе мои сомненья.

Сомненья больше не слабеют,

Стараюсь время я измерить,

Но вновь охвачен я сомненьем,

И вновь боюсь тебе я верить.

Ты гладишь по груди рукою,

Я чувствую твои прикосновенья.

Они охвачены телесной болью

И снова предо мной сомненья.

В крови сочащейся купаюсь,

Витает вдалеке сознанье.

Внезапно с мыслью я сливаюсь,

Что обретаю вновь познанье.

Осознаю я, что те розы,

Которые любил я и хотел,

От крови чрезмерной дозы

Вдруг стали алыми совсем.

Душа и тело под ударами заноз.

Я вдруг познал что я люблю.

За обладание букетом чудных роз

Я кровью собственной плачу.

Но я отбрасываю вдаль сомненья,

Я вновь и вновь любви прошу.

Букету роз с шипами до забвенья

Всю кровь мою до капли приношу.

Навсегда

Мысли клеятся как слепые,

Думать тяжело и смрадно,

Так я думаю не впервые,

Разделяясь всю жизнь стократно.

Жить – это также непросто

Как с любимой своей расстаться,

Как построить вселенной остов

И впервые в любви признаться.

И не смог бы я в этой жизни,

Уж поверь мне, вращаться страдая,

Если б не со мной мысли,

Что у меня есть ты, дорогая.

Если б не было надежды,

Что в поцелуе прижму тебя я,

И еще раз слетят одежды,

Тела и души нам обнажая.

Понимаешь, ты у меня одна.

Любовь ты моя, не забава.

И, наверное, нас судьба

Крепко-накрепко вместе сковала.

Я люблю тебя одну

Так сегодня и будет завтра.

И мечтать я всю жизнь хочу,

Чтоб была ты опять в послезавтра.

Чтобы снова я смог целовать

Твои черные, черные очи.

И меня ты могла обнимать,

Обнимать, что есть силы и мочи.

И еще я сказать хочу,

Что терять мы друг друга не можем,

Ведь люблю я тебя одну,

И меня ты любишь похоже.

Ты одна у меня. Изменяясь,

Не подменит никто мне тебя.

Я хочу, чтоб стократ разделяясь,

Ты была бы со мной навсегда.

Гудки из телефонной трубки

«Пока,- сказала ты. - Пока»,

И трубку телефона положила.

И в трубке раздалось: та, та, та, та,

И время бег остановило.

Я слушаю гудки издалека,

И сердце бьется в ритме этих звуков.

А в трубке раздается: та, та, та,

И время жизни стало часом скуки.

Но вновь мерещится мне голос твой,

А звук из трубки подпевает.

Хочу воскликнуть я: «Постой!»,

Но речь моя не поспевает.

И не могу вернуть я ту,

Которую услышать я мечтаю.

А в трубке раздается: ту, ту, ту,

Но трубку я не убираю.

Я наслаждаюсь звуком этим,

Ведь он возник твоей частицей.

Он держит от меня в секрете

Кто будет ночью тебе сниться.

Но мне хотелось бы узнать,

Чтоб ты сказала после: «До свиданья».

И я стараюсь разгадать

Гудков из трубки код прощальный.

Но вновь я ничего не понимаю,

Я как всегда в незнании опять.

Я только звуку резкому внимаю,

Но и его я не могу понять.

Я трубку вешать не хочу:

Она последняя слыхала голос милый.

Но в трубке раздается: ту, ту, ту.

И ничего я изменить не в силах.

Молитва

Я прошу тебя не покидай

Мир моей зари, моей мечты.

Я молю тебя не забирай

Ту любовь, что мне дарила ты.

Свет вокруг погас и стало вдруг

Так светло в душе, так празднично.

К нам пришла любовь из первых рук,

Зародив в душе загадочность.

То была зима, но я сказал,

Что моя весна уже пришла.

Я тебя с собой тогда позвал,

И моя любовь в тебе взошла.

Ты была во сне и на яву,

Я мечтал любить тебя всю жизнь.

Знай, что никого не полюблю:

Заняла собой мою ты мысль.

Ты не поняла, что ты одна,

Что любовь моя тебя одной,

И, мечту убив, ты предала

То, что так лелеял разум мой.

Но куда все ушло я не знаю,

Как произошло не понимаю,

Как потерял я любовь, кто ее отнял.

Снова песне грусти я внял.

Я прошу тебя не покидай

Мир моей зари, моей мечты.

Я молю тебя не забирай

Ту любовь, что мне дарила ты.

Божественное эхо

Боже! Как я люблю тебя!

А тебя больше нет…

Боже! Вновь я зову тебя!

Лишь эхо гремит в ответ…

Но кого же люблю я,

Кто же ты, божество мое?

Но кого же зову я?

В ответ только эхо поет…

Недаром наш Бог триедин:

Одного я безумно люблю,

Другой меня ждет впереди,

А третьего сном я ловлю.

Кто ты все ж, божество?

Может ты – то, что правит душою,

Что похоже на волшебство

И волнует сердце порою.

Я кричу задыхаясь во сне,

Я зову вновь свое триединое,

Но в ответ пустотою в душе

Отзывается эхо мне длинное.

Эхо! Твоя мать пустота,

А отец твой – игра преломления.

Порождаешь во мне ты страх,

Ты ввергаешь в ошеломление.

Ты – ничто. Но ничто отвечает

На вопросы мои непрестанно.

Значит Бог мой не замечает,

Что зову я его неустанно.

А может Бог мой и эхо –

Это что-то единное-схожее:

Оба схожи прерывистым смехом

И на пройденное похожие.

Ну, а если сделать открытие

И узнать кого все же зову,

Кто же Бог мой, души повелитель

И кого же так сильно люблю.

Да, ту, кого я люблю

Только с Богом сравнить удается.

Потому-что я песнь мою

Начал с силы, что богом зовется.

Ты как Бог триедина в одном,

Ты дарила мне радость и счастье,

И была ты в сердце моем,

Но боялись мы оба ненастья.

А потом предложила ты дружбу,

Ты хотела подругой мне стать,

Чтобы я отслужил тебе службу,

Золотой стал бы рыбкой порхать.

Но когда я сказал о любви,

Ты ответила коротко – нет.

Побоялась людской ты молвы

И дала мне ужасный ответ.

И осталась в душе пустота,

И в ней эхом толпятся все звуки,

Не смотреть мне в твои глаза,

Не обнимут меня твои руки.

Вот так в пустоту превращается Бог,

И в душе эхом скачет его триединство.

Я любовь нашу дружбой представить не мог,

И нашел в пустоте я единство.

Так уйди же и сгинь в пустоту:

Я хочу, чтоб свершилось проклятие,

Чтобы ты навсегда любовь нашу ту

Проносила бы в сердце распятием.

Чтобы эхом струилась она

Где и с кем бы ты не смеялась,

Не давала б покоя и сна,

И в тебе как во мне пустотою осталась.

Дата добавления: 2015-08-28