- Дальше.
- Чо дальше? Ты наврал, ясен-перец, или Леха тебя кинул.
- Дальше, дальше, мыслитель хренов!
- Да ничо! Я с ним поговорить хотел.
- Поговорить? И все, да?
- Ну, это... Да, поговорить!
- Ой, Коля, чувствую, не понимаешь ты меня. Тебе куда для профилактики настучать: по голове, чтоб думал ею иногда, или по рукам, чтоб не распускал больше?
Колян молчал. Видимо, понимал - я могу. И настучу. Вот только не учел я реакцию своего спутника - Соловьева так перекосило от презрения, что кулак разжался сам собой.
- Ладно, мы с тобой после... договорим, - предупредил я гопника и пошел дальше.
Эм, еще раз облив меня эмоциями, сказал, что моей компанией он сыт по горло, и предоставил возможность топать дальше в одиночестве. И хрен с ним.
***
Когда я уходил, Ильи дома еще не было. Обменявшись с Ником новостями, я начал поглядывать на экран сотового. Сначала давил желание звонить каждые пять минут, а потом решился набрать номер. Гудочки были мне ответом. В течение часа я терзал телефон, но Илья по-прежнему не брал трубку. К раздражению начало примешиваться беспокойство.
- Вовка, шел бы ты домой, а? На тебе лица нет.
- Ну да, чтоб меня Лешка покусал.
- Не бойся, он несильно кусает, жить будешь.
- Да кто его знает, как намажет зубы ядом.
- Со мной сидеть не надо, иди домой. Меня, может, уже завтра отпустят на свободу. На крайняк - послезавтра.
- Ага, вот радость, - рассеянно согласился я.
- Иди, щас позвоню Лешке.
- Угу... И спроси, Илья дома?
- Илья? Ну-ну, - понимающе улыбнулся Ник.
- Трепло!
- Да ладно тебе, мы ж одобряем.
- Ой, спасибо, куда ж мы без вашего благословения!
Он начал ворковать в трубку, а я грыз пальцы.
- Вовка, Илья еще не пришел, Эм тоже.
- Угу.
- А Лешка тебя отпустил.
- Да? Ну воспользуюсь его неземной добротой.
Я попрощался с Никитой и сломя голову понесся в общагу. Илюхин номер для разнообразия заменил гудки на “абонент - не абонент”. Черт, с этим надо что-то делать.
- Леха, ты знаешь, к кому он мог пойти? - выпалил я с порога.
- Ты, вообще-то, должен знать это лучше меня, - пожал плечами Попов.
- Должен, но не знаю.
- Звонил?
- А сам как думаешь?
- И?
- Трубку не брал. А сейчас вообще вне сети.
- Не слышал, наверное. Или батарейка сдохла. Нормальное явление.
- Что теперь делать?
- Самое сложное - ждать.
Спасибо, утешил.
========== Ссора в избе ==========
<i><right>Гром гремит, земля трясется -
Вовка всех спасать несется.</right></i>
Стучание головой о твердую поверхность стимулирует умственную активность. В этом я убедился, когда разогнал мысли, подолбившись об стол. Вернувшийся Эммануил с удивлением обозрел это и соизволил прокомментировать:
- Я смотрю, ты все-таки задумался о собственном несовершенстве. Но стол оставь в покое - вид растекшихся мозгов его не украсит. Хотя... Нет, не украсит.
- Если ты закончил изощряться в остроумии, то, может, вспомнишь, с кем Илья общается.
- Илья общается с нами, со своей семьей, а своего любовника, я смотрю, кинул.
Я оглянулся на Леху:
- Ты по всероссийским новостям объявил?
- Да я вообще никому!
- Конечно, никому, вся общага - это ведь не в счет!
- Успокойся, мне Лешка ничего не говорил. У тебя все на лбу написано.
- Я тебе сам щас напишу. И на лбу, и пониже - никакой противогаз не спасет.
- А может, вы заткнетесь оба?
Мы помолчали, сознавая собственный идиотизм. Ну, я, во всяком случае.
- Ну есть же у него друзья здесь?
- Однокурсник, Серега, кажется. В блоке на втором этаже живет, - нехотя процедил Эм.
Я вспомнил ничем не примечательного тощего парня, заходившего к Илье несколько раз.
- Ты куда? Полтретьего ночи! - попытался остановить меня Лешка.
- Вот именно, полтретьего ночи, а Илья неизвестно где.
- Подожди, мы с тобой, - торопливо проговорил Лешик, а Эм кивнул.
Наша стройная процессия ломилась в блок 70Б. Дверь открыл взъерошенный донельзя чел в трусах на босу ногу. В индивиде я признал того самого Серегу.
- Вам чего? - протер он глаза.
- Утро доброе, Илюху видел?
- Кого?
- Илья Муромцев, твой однокурсник.
- А должен был?
- Ну а вдруг он у тебя?
- Почему у меня-то? У Ленки.
- Какой Ленки?
- Так Лена Звягина, мы вместе проект делаем “Влияние татаро-монгольского нашествия на топонимику Руси”.
- Охренеть, - пробормотал Лешка, - они и на это повлияли.
- Конечно, они же принесли с собой не только свою культуру, но и свой язык, а значит, многие...
- Стоять! Сейчас от татаро-монголов обратно к Илье. Почему он у Ленки?
- Так мы у нее были. Она местная. Родители у нее куда-то уехали, вот она и предложила у нее собраться, а то здесь же дурдом и проходной двор одновременно. Ну вот, - он почесал одной волосатой ногой другую, - я ушел раньше, мне надо было, а Илья еще остался. Доделывать. Что, до сих не вернулся?
- Не вернулся. Дай телефон и адрес этой Ленки.
Серега сходил за сотовым и продиктовал буквы и цифры.
- Спасибо, друг, выручил!
- Ну вы это, скажите, ежели что...
Я начал тыкать в экран. Молчание. Натянул кроссовки и дернул на выход, в дверях столкнувшись нос к носу с Ильей.
***
- Не спите? - робко улыбнулся он.
- Нет, что-то не спится, - выдохнул я из себя воздух и превратился в спущенную камеру, - где ты был? Мы тут пол-общаги на уши подняли в поисках твоего неостывшего трупа!
Лешка с Эмом стояли в сторонке, понимая, что сейчас лучше не вмешиваться.
- Я... в общем, так получилось, но пока мы делали проект - я уснул. А когда проснулся, транспорт уже не ходил. Вот... сейчас добрался.
- Ты хоть понимаешь, что мы тут пережили? До тебя не дозвониться, не достучаться, а ты спишь с какой-то шваброй!
- А может, поговорим без эмоций? - в голосе Ильи появились стальные нотки.
Наши догадистые* соседи интеллигентно свалили. Впрочем, если надо - и так все услышат.
- Давай без эмоций. Вдруг получится. Мне ж, блять, не с чего на уши вставать! Это ведь не моего соседа неделю назад ухайдакали так, что он в реанимации оказался. А ты же мне вообще никто, и мне должно быть похер, где ты шляешься в три часа ночи! И тем более я должен положить хуй с приборчиком, что ты у какой-то Ленки на ночь остался! Заебись!
Я был зол настолько, что ограничить матерные обороты не мог. Виноватый взгляд Ильи потихоньку менялся - сначала он смотрел на меня недоуменно, а затем прищурил глаза.
- Знаешь, я привык к истерикам своих сестер, они постоянно считали себя обиженными. Но они девчонки, которым действительно многого не хватает. Что поделать, слабенькие. Да и у нас с мамой не было возможности дать им все, что они хотят. А твоя истерика мне непонятна. Я же не маленький ребенок, который должен сидеть при няньке. У меня есть обязанности, моя учеба, например. И ты не маленький, чтобы я сидел при тебе, вытирал слюни платочком. Я могу о себе позаботиться. И если ты захотел... встречаться с парнем, а не с девушкой, надо это принять. Если действительно хочешь. А за то, что я заставил вас волноваться - я уже извинился. Перед всеми.
Илья еще раз посмотрел на меня и ушел к себе.
***
Два с лишним часа я таращился в стену. Надоело. Я тихонько поскребся в дверь Илюхиной комнаты, но он не ответил. А я все равно зашел.
Илья лежал, свернувшись клубочком, и, казалось, спал. Но когда я присел на кровать, он повернул голову в мою сторону.
- Илья, прости меня. Я просто испугался. Я знаю, что ты взрослый... и самостоятельный... и ответственный... Но не для меня. Для меня ты маленький и беззащитный. Прости, а?
- Дурак ты, Вовка, хоть и любимый, но все равно дурак.
Я ведь не ослышался, нет?
-----------
<i>* Сознательное искажение</i>
========== Лазарет с доставкой на дом ==========
<i><right>Осень настала, холодно стало
Птички зерно перестали клевать...</right></i>
- Тебе уже пора?
Несмотря на то, что Илья спал всего несколько часов, он завозился, стоило мне подняться с кровати, и оторвал голову от подушки.
- Пора. А ты спи, - я наклонился к нему и поцеловал в лоб. - Бляха-муха, догулялся!
- Ты чего кричишь?
- Ты как вообще?
- Ну... нормально, а что?
- Ничего, сегодня сидишь дома. И завтра. И послезавтра тоже. До тех пор, пока не отпадет охота по ночам шляться!
- Вовка, не начинай, мы же уже... апчхи... разобрались, - он шмыгнул носом.
Я не стал его слушать, просто нашел градусник.
- Держи!
- Ты думаешь, я заболел? У меня сильный иммунитет, вообще... апчхи... не болею, - он попытался встать, но я придавил его к кровати, сунув термометр.
- Нет, конечно, ты никогда не болеешь, а тридцать девять с лишним - это твоя нормальная температура.
Кажется, в этой общаге появилась новая традиция - после каждых выходных кто-то обязательно должен отправиться на больничный. Если выпустят Ника, то у нас будет лазарет на дому. А если они будут проводить слишком много времени вместе, то могут и... Нет, не могут.
- Илья, ты меня любишь?
Он смутился. А до меня дошло, что человеку с высокой температурой не до признаний. Дебил мне имя, причем неизлечимый.
- Извини, я глупость спросил. Сейчас ложись, я принесу тебе что надо. Что надо? У тебя-то нет аллергии на аспирин?
- Я сам, - он опять собрался в поход.
- Ты сейчас пьешь лекарство, потом лежишь и ждешь меня пару часиков. Лучше в спящем состоянии. Мне надо появиться на первой паре, замдекана ведет... Всего два часа, ладно? Никаких резких движений.
Илья кивнул и перестал стремиться к трудовым подвигам. Уходить не хотелось страшно, но вылетать на первом курсе - тоже не вариант. И не надо обвинять меня в эгоизме, если меня вытурят - видеться с Ильей будет намного проблематичней. А, нет, я все-таки эгоист.
Всю пару я просидел как на иголках. Очень хотелось позвонить и узнать, как он там, но останавливала здравая мысль, что он, может быть, спит, а я его разбужу. Неудивительно, что звонку я обрадовался как родному. Домой-домой-домой!
***
Оказывается, дурные предчувствия не обманули.
Илья с пылающими щеками сидел на кухне и чистил картошку.
- Я тебя сначала вылечу, а потом придушу. Ты хоть немного о себе подумать можешь?
- Я и подумал, - спрятал он глаза, - я наелся таблеток, все нормально. А ребята голодные придут. Я же рано встал.
- Если ты еще скажешь, что пойдешь на учебу...
- Вовка, ты не ругайся. Я только на одну пару, проект ведь.
- Ага, конечно. Как я про него забыл. Без тебя ж никак!
- Ну да. Я быстро, - он прислонился к стене, роняя нож и картофелину.
- Молодец, уже отучился. Досрочно, - я отнес его в кровать и вызвал скорую.
Врачи “обрадовали” - больных много, вирус гуляет активно, лечиться дома. Выдав внушительную стопочку рецептов, поехали спасать других страждущих. Илья же, это российское воплощение Матери Терезы, предпринимал попытки вырваться на кухню, на что я пообещал, что накормлю всех сам. Илья в ответ скривился и спросил, хочу ли я ухаживать еще и за теми, кто отравится. Я его уверил, что выживут все, кроме него, если он еще хоть раз посмеет встать с кровати.
- А в туалет?
- Ну, туда можно.
- А поесть?
- Поесть принесу.
- А к Сережке? Пусть хоть он отдаст мою часть работы!
- Сам схожу. Еще что-то хочешь? Нет? Тогда лежи.
***
На самом деле, уверенности в том, что все будут сыты и довольны, не было никакой. Нет, я, конечно, съесть их свои кулинарные шедевры заставлю, но вот чтоб это оказалось съедобным - надо очень постараться...
Интернет мне друг, советчик и помощник. Поскольку врачи сказали, что больному нужно пить много, я решил варить суп. Я не пошел по пути наименьшего сопротивления - отварить бульончик и дело с концом! Нет, меня раскатало на изыски. Огромное количество рецептов, таких простых, с первого взгляда, что вообще непонятно, как люди умудряются столько времени проводить на кухне за готовкой. О, какое заблуждение! Если опустить подробности - суп у меня сгорел. Не спрашивайте как, сам до сих пор не понял. Следующим номером было приготовление второго. То, что первое не получилось, меня не остановило. Я собой горжусь - макароны были сварены идеально, просто одним комком. Беда началась с котлетами. Что сложного, спросите вы, положить полуфабрикат на сковородку и не забыть перевернуть. А в этом и заключается основная сложность - я забыл. Просто я решил сбегать к Сереге, а потом встретил однокурсника, который рассказал, что было в универе после моего ухода... Короче, котлет тоже не будет. Оставалась последняя надежда - еще никогда мне не удавалось испортить яичницу. Я молодец - теперь знаю, чем будем питаться три раза в день в течение недели. А кому не нравится - Доширак продают за углом.
***
Постепенно ситуация выравнивалась. Илью, правда, приходилось чуть ли не привязывать к кровати, чтобы подавлять его синдром всеобъемлющей заботы, подогретый температурой, но в целом ему становилось лучше. Ника выпустили во вторник, и я поручил ему приглядывать за Ильей. В свою очередь, Лешка просил Илью смотреть за Никитой. Когда я об этом узнал, орал на Леху так, что на наши разборки прибегали соседи.
В общем, болезные были на хозяйстве, а мы с Лешкой на ножах. Эммануил где-то пропадал. Зная о нашем общем таланте устраивать грандиозную панику по любому поводу, он всегда предупреждал, если не собирался приходить ночевать.
***
Мы сидели на кухне вчетвером. Илья пытался суетиться, я вмешивался, Лешка кидался помогать, посуда в результате его помощи стремительно убывала. Милая домашняя обстановка.
- Здесь обрисовалась интересная закономерность, - подал голос Ник, заклеивая пластырем Лехины порезы, - каждое воскресенье случается какой-либо форс-мажор. Что будет в этот раз? И с кем?
Хороший вопрос. Зная нашу удачу, пора начать запасать бронежилеты и прятаться в бункере.
========== Как Эммануил с паразитами боролся. Часть I. ==========
<right><i>Вы хотели как лучше - было все, как всегда.
Пока вы на вершине - я коснусь рукой дна,
Не понять вам стремлений, что мной движут, вовек,
Вам удобней быть с куклой, ну а я - человек.</i></right>
<b><i>Эммануил</i></b>
Мои соседи - смешные люди.
Впрочем, большинство окружающих меня - забавные существа. Особенно веселят их потуги казаться нормальными, соответствовать стандартам. Ну а меня забавляет выводить их из состояния инертного спокойствия. Начал я воспитание со своей семейки - папа (ударение на последний слог) и маменька всю жизнь пытались вырастить из меня нечто, причем каждый на свой вкус: отец пытался сделать истинную акулу бизнеса, а маман - утонченного кавалера. Результат столь противоречивого воздействия не заставил себя ждать - я вырос циничным настолько, чтоб плевать на общепринятые правила, и уверенным в себе в той мере, чтобы доводить окружающих до белого каления своей непредсказуемостью. Для начала я послал всем известным маршрутом намерение родителей отправить меня на учебу за границу. Им было без разницы, куда именно - просто там “престижней”. Лучше или хуже - никого не беспокоило, а вот вопрос престижа - оказался первоочередным. Меня попытались наказать домашним арестом и лимитом банковской карты, а я ответил необоснованной любовью к братьям нашим меньшим. В течение года я таскал домой червей, лягушек, мышей и прочий набор нечисти из зоомагазинов. Веселее всего оказались летучие мыши: они мило порхали по дому, вызывая предынфарктное состояние у домочадцев. Животных я потом отдавал обратно, не требуя возврата денег. Продавцы, таким образом, получали приличную выгоду, а я - возможность побесить домашних. Потом, к сожалению, папочка пресек мои забавы на корню, перебив ставки - мне просто отказывались продавать любых зверюшек, а копать червей посреди зимы не вариант. Особо расстраиваться я не стал и перешел на эксперименты со своей внешностью. Да, мой лик - отдельный предмет гордости мамочки, лорд Байрон на вольном выпасе. Гардероб мне старались подобрать соответствующий - никакой фривольности, одни костюмы, без галстука меня б не отпустили даже выносить мусор, если б я хоть раз в жизни удостоился такой чести. Отутюженные стрелочки и сияющие туфли. Но и это все до поры до времени. Маман подавилась своим криком, когда узрела меня в косухе, гриндерсах, рваных джинсах и растянутой футболке с надписью “Живым не сдамся!” под рисунком - заяц с гранатометом, истекающий кровью. Одежкой снабдили приятели, с которыми я тусовался вместе последние несколько месяцев. Как притягиваются противоположности, так и меня всегда тянуло к “плохим компаниям”. Эти реальные пацаны, говорящие “чо”, использующие мат вместо предлогов, гоняющие балду по дворам, наводя страх и ужас на мамашек с колясками и бабушек у подъездов, казались мне намного более живыми и нормальными, нежели те снобы, с которыми я учился в элитной школе. Кроме того, я свел знакомство с байкерами и периодически ловил кайф, рассекая по дорогам в их компании. Денег отца хватило бы на то, чтобы обеспечить харлеями всю компанию, но речи не могло идти о том, чтобы приобрести байк для меня. Как же, как же, это ж моветон! Бэнтли с шофером, ну мерседес, в крайнем случае, но мотоцикл... Увольте, что скажут соседи?! Естественно, родители пытались меня контролировать и прессовать, в смысле, наставлять на путь истинный. Заканчивалось все скандалом, который происходил по одному и тому же сценарию - я нагло улыбаюсь, стараясь не показывать вида, что чувствую себя последней сволочью, мама демонстративно пьет успокоительное под присмотром вызванного врача, а отец сверлит взглядом стену. На неделю я лишаюсь всех развлечений, а потом, после нравоучительной беседы с обязательным эпилогом “Мы желаем тебе только самого лучшего”, получаю амнистию. Меня хватает на пару дней идеального притворства, а потом опять дурная компания, глоток свободы, мягкий, но неуклонный прессинг со стороны родителей “во имя меня и вопреки мне”, очередная дикая выходка, вроде кардинального перекрашивания своей русой шевелюры во все цвета радуги, и получаем стандартную реакцию.
Этот замкнутый круг я решительно разорвал, когда отец, не спрашивая моего согласия, а просто поставив в известность, собрался отправить мои документы в Оксфорд. В отместку я подал заявление в первый попавшийся ВУЗ, особо не заморачиваясь выбором факультета (ткнув не глядя в перечень в рекламной брошюре). Биохим. Да бога ради. Родители, узнав “радостную” весть о зачислении, пошли на крайние меры - отказали от дома. Честное слово, романы девятнадцатого века отдыхают. Конечно, они рассчитывали на то, что я сразу же соглашусь на их условия. Их сын и студенческое общежитие?! Вы шутите?! Но я решил идти до конца. Сначала было тяжело. Очень. Поставьте себя на мое место: вместо жизни в особняке с прислугой оказаться в небольшой клетушке без средств к существованию. Отец твердо стоял на своем, но мама - это мама. У меня всегда была определенная сумма, позволяющая не то что не умереть с голоду, но жить неплохо. А по студенческим меркам - просто по-королевски. Потом и отец потихоньку оттаял - я начал периодически навещать родные пенаты, но надолго не задерживался. Проходили - знаем. “Еще не поздно все исправить, Оксфорд тебя ждет, Кембридж не дождется, Гарвард спит и видит...”
Нет, меня и так все устраивает.
Самое главное, у меня появились друзья. Может, мои соседи так и не считали - для них я был чокнутым, помешанным на борьбе со вселенским злом маньяком. Кстати, эту фишку я придумал довольно давно, на уроке биологии в восьмом классе, и успешно применял ее на всех. Большинство искренне верили, что я протираю спиртом котлету перед употреблением. Кроме того, я не мог себе отказать в удовольствии иногда приносить домой животных из приюта, в котором я иногда подрабатывал - на постоянное не хватало времени, учеба отнимала его львиную долю. В отличие от своих соседей, которые пытались скрывать свои тайны, но при этом все всё знали, я им о себе старался не рассказывать. Они все, кроме Ника, были либо из маленьких городков или вообще из деревень, поэтому не стоило их шокировать своей прежней жизнью.
Особое веселье у нас началось с появлением новенького - до этого все дышали ровно, никто ни на кого призывных взглядов не бросал, а тут... Стоило только появиться этому Вовке Князеву, как Ник воспылал вечной любовью к Лешке, а сам Вовчик быстро покорил своей неземной красотой и обаянием Илью. Как эти чудики воевали со своими стереотипами, а потом били клинья друг к другу - отдельная история. Могу с гордостью сказать - без меня не обошлось. В конце концов, это даже забавно - из пятерых живущих в одном блоке - четверо геи. На самом деле, все пятеро, но им об это знать пока не стоит: пусть со своими отношениями сначала разберутся, а потом уже суют любопытные носы в мою жизнь.
***
Мы с Вовкой, который летал на крыльях любви (стопудов переспал прошлой ночью с Илюхой), шли навестить Ника. То есть в больницу шел только Вовка, а я просто дышал воздухом, составляя ему компанию по пути. Вот уж не повезло Никитосу, так не повезло. Или наоборот? Идеальная проверка Лехиных чувств.
Внезапно Вовка притормозил около одной гопнической компании и завел разговор с одним из ее составляющих. Несколько занимательных открытий во время одной не самой длинной беседы - Вовка и Николай (так звали этого юношу) знакомы; Николай и Леха тоже знакомы, причем достаточно близко - еще интересней. Более того, еще и состоялось знакомство Коли с Ником, оно-то и имело весьма плачевные последствия. И сейчас, судя по решительному настрою Вовчика и занесенному кулаку, Николаю придется отвечать за содеянное.
Воспитательные методы Вовки сводились исключительно к применению грубой силы. Как вариант общения с такими “пацанчиками” допустим, но... Но не в этот раз. Николай мне понравился, было в нем что-то от меня самого - тоже пытается бросить вызов окружающим, только ничего другого, кроме как махать кулаками, не умеет. Пожалуй, стоит заняться воспитанием этого субъекта. В конце концов, моя личная жизнь тоже требует разнообразия, а не только наблюдение за окружающими меня влюбленными кроликами.
- Мне кажется, - обратился я к Коляну, когда он, отвернувшись ото всех, орошал дерево, - ты выбрал не самое подходящее место в качестве общественного туалета. Тебе требуется серьезный, понимающий и эрудированный наставник. Считай, что тебе очень повезло - я уже здесь.
========== Как Эммануил с паразитами боролся. Часть II ==========
<i><right>И раз иной за кучей шлака
Не можешь разглядеть бриллиант</right></i>
<b><i>Эммануил</i></b>
- Охуел?
Стандартная реакция, другой я и не ожидал, а нет, ожидал - по сценарию данный индивид должен начать махать кулаками.
Молодец, Коленька, все правильно сделал, только я увернулся. Следующий удар тоже прошел мимо, и еще один, и так далее. Бедный мальчик (с меня ростом, в два раза шире), ну никакого представления о тактике и стратегии боя. Ну ничего, все исправим, всему научим, заодно и не размахивать тяжелыми предметами в непосредственной близости от моего лица.
Я перехватил его руку, завел за его же спину, чуть подвернул (ай, какая я сволочь, знаю, что больно) и озвучил программу на вечер:
- Мы сегодня идем в оперный театр.
Эффект неожиданности - вещь действенная, Николай затих и начал шуршать шариками в своей буйной головушке.
- Чо?
- Я так понимаю, в этом восклицании уместилось сразу несколько вопросов - кто идет в театр, когда именно мы идем, на что идем и, наконец, зачем? Я прав? - захват, на всякий случай, усилил.
- С-с-сука, - выдохнул Коля.
- Видишь ли, я тебя, конечно, могу понимать и с полуслова, но иногда лучше формулировать свои предложения в более развернутой форме. Ты согласен?
- А-а-а-а-а-ы-ы-ы-ы, - попытался объяснить Коля. Впечатлило.
Я выпустил его правую руку, зато сжал левое запястье, совсем не больно, если не дергаться. До моего собеседника, кажется, начало потихоньку доходить, что людей иногда нужно слушать.
- Ты кто вообще такой? Чо те надо?
- Вот теперь правильно, давай поговорим. Меня зовут Эммануил, студент биохима, двадцать один год отроду, живу в местной общаге.
- С Лехой? - он вскинул на меня свои голубые глаза. Вообще, голубые глаза - это пошлый шаблон из дамских романов, но у него они были красивыми. Темнее, чем мои, большие, да еще и с длинными ресницами. Сейчас Николай напоминал теленка - большой, неуклюжий, ничего не понимающий. Определенно, он мне нравится.
- И с Лехой, и с Вовкой, и с несчастным Ником.
Колька тут же набычился (теленок он и есть теленок) - упоминание о счастливом сопернике его не порадовало. Что ж поделать, Коленька, за все нужно отвечать.
- Ну и?
- Что ну и? Наши планы на вечер я тебе сообщил, встречаемся около театра в половине седьмого, начало в семь. Форма одежды - парадная, смокинг можешь не надевать, но брючный костюм и галстук - это обязательно. Не забудь, что вечерний костюм не должен быть светлых оттенков, но легкие полоски допустимы. Галстук можешь выбрать на свой вкус, но не кричащий. И еще, рубашка только белая - не терплю ромбиков и клеточек. Украшениями злоупотреблять не стоит, но запонки можно. Ах да, не спросил, ты ведь любишь Верди? Или предпочитаешь Вагнера?
- А?
- Чудесно. Я рад, что мой выбор тебе по душе. Половина седьмого у главного входа. И без опозданий, - притянул я его к себе за воротник толстовки, - или накажу.
Я нес эту ахинею и ждал, когда ж Николая порвет от возмущения. Но, видимо, перестарался. Тот только хлопал глазами, явно пытаясь сообразить, где взять галстук и что такое запонки. Самый простой и очевидный вариант - послать меня в леса, богатые дичью, его мозг, затуманенный моей словесной пургой, предложить не мог. Учитесь, учитесь, дети мои, как вывести противника из строя. Еще Остап Бендер завещал “грузите апельсины бочках”*, главное - заставить недоумевать, а дальше жертва сама обвалится под грузом собственного смятения. То, что Николай не посмеет проигнорировать мои ценные указания, я даже не сомневался.
***
Шоу продолжается.
Я занял наблюдательный пункт в скверике около оперного. Естественно, ни в какой театр мы сегодня с ним не пойдем. Позже, когда Николай уже сможет оценить всю прелесть оперного искусства и этой божественной музыки. Сам я был одет в лучших традициях рокеров-металлюг - косуха, бандана, джинсы (рваные, само собой), гриндерсы. Украшения тоже не позабыл - цепи звенели, как рыцарские доспехи, на пальцах матово поблескивали перстень с когтем и кольцо с черепом. Прохожие с содроганием косились на мой рюкзак, валяющийся рядом на скамейке. Я их понимаю, вещь-то раритетная. Картинка на рюкзаке - полный мозговынос, в прямом смысле, окровавленный лик зомби со стекающим с одной стороны серым веществом. Прелестно.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 31 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |