- Да – не сразу ответила Тира – Пойдем быстрее...
Тоха усмехнулся и вернул луч фонаря обратно под ноги.
- Трусишь?
Тира возмущенно фыркнула.
- Нет, - и в оправдание добавила – Тут просто прохладно.
Они подошли в плотную к стене. Тоха потушил фонарь.
- Зачем ты выключил свет? – забеспокоилась Тира.
- Значит, трусишь... – снова законстатировал он, Тира пхнула его в плечо локтем
– Включи свет! – Скомандовала Тира.
- И не подумаю. – Ответил Тоха.
Наступила пауза, Тира сделала несколько шагов вправо, вернулась на место, провела пальцев по трухлявому потоку, тишина, кругом одна тишина, и темнота.
- Тоха! – Громко окликнула его Тирианна.
В ответ молчание.
Тира стала пытается найти его в пространстве, в слепую размахивая руками, и то дело натыкаясь на обугленные стены. Антон как будто бы сквозь землю провалился, ни слова, ни одного признака жизни не производилось из темного глухого помещения.
- Тоха!.. – Еще громче окликнула его Тира.
В ответ она услышала звон ключей и поскрипывание замка, первый щелчок, второй, третий, и свет наполнил комнатку, сквозь яркий свет еле-еле виделась фигура Антона, держащего дверь судя по всему выводящею наружу.
- Поднимайся быстрее! – воскликнул он.
Неуверенно наступив на первую ступень Тира подумала что лучше бы она осталась в постели и вообще отказалась от пьесы, зная в каких условиях она будет репетироваться.
Но поднявшись, еще на несколько ступеней Тирианна изменила свое мнение, подумав, во первых я бы не могла отказаться от роли Машки, видь тогда бы она досталась Могилат, и я осталась побежденной ею, потом когда бы мне попалась роль из пьесы с двумя действующими лицами?
Рассуждая об этом она и не заметила как короткая лестница закончилась и прямо перед ней выявилось море, спокойное и тихое, как она любила. А над его горизонтом только начали появляться яркие лучи. Они медленно приходили все в более и более яркие цвета, сначала полился нежно лиловый цвет, но с каждой секундой он становился все ярче и ярче... Это было так невероятно и так необычно… Удивительно подобное зрелище происходит, каждое утро а большинство людей находит себе множество всяких дел благодаря которым пропускают ежедневное чудо. Тире даже стало жалко тех людей, которые сейчас наверняка спят в кровати, видят какие-то туманные сны и не могут увидеть божественный рассвет... Начало дня...
- Аккуратно! – Громко воскликнул Тоха, Тира опустила глаза вниз и с ужасом осмыслила, что стоит на самом краю крыши. В этот момент она почуствывала как все вокруг поплыло...
– Дай руку! – Распорядился Тоха но Тира была не в состоянии что либо сделать, казалось еще мгновение и она сорвется вниз.
Тоха, поняв, что просить ее о чем нибуть чрезвычайно глупо сам схватил ее за руку и оттащил от парапета и Тира упала на бетон.
- Спасибо, - пробормотала, Тира приходя в чувства, - Никогда не думала, что высота так жестока.
- Жестока? Это только половина того, что не дай бог могло с тобой случиться!
- Ну, и что же со мной могло случиться?
- Нет, ты как дитя, ей богу, – хмыкнул Тоха - А если бы ты сорвалась,... Меня бы в тюрьму посадили.
- Ну, и что? А может быть я летать умею! – Озлобленно воскликнула Тира.
- Ха! Летать она умеет! Ты можешь реально на жизнь смотреть? Если бы ты сорвался! Ты представляешь вообще что я мог тебя потерять?
Молчание.
- Что? – Не веря своим ушам переспросила Тира – Кого ты мог ты мог потерять?
- Тебя. – Настойчиво повторил Тоха и снова повторил безумную фразу Тиры – Летать она умеет. Вообрази, что бы со мной твоя мамаша сделала.
- Она в отъезде…- предупредила Тира.
- Тем более. – Добавил Тоха.
- Что тем более?
- Я отвечаю за твое здоровья.
- Почему ты?
- Потому что я старше. – Заявил Тоха.
- Ладно, но пока еще с моим здоровье все хорошо, мы можем читать пьесу? Ведь мы должны ее читать, что бы в понедельник сдать ее Пал Ивановичу текстовку. Так, где там моя сумка? – спросила она вставая.
- Да сиди ты уже летчица, я возьму. – предупредил Тоха. Тира умостилась по удобнее, на крыше было на много теплее чем в низу и солнце казалось так близко будто бы на ладони.
- Где? - спросил, Тоха ковыряясь в сумке – Не могу найти.
- Там где-то. – Неопределенно ответила Тира – Ищи.
Тоха наконец то высунулся из ее сумки.
- Вот это – он держал в руках свернутый в трубку свиток - А зачем ты его свернула? – спросил он и хотел его уже развернуть, но Тира сообразив ситуацию, быстро вскочила с места и выхватила послание.
- Не это не он! – отрезала Тира спрятав свою тайну за спину..
- Что это? – заинтересовался Тоха и в правду говорят «Чем неизвестной, тем интересней.»
- Это секрет – сказала Тира – который я сама до конца не поняла.
- Покажи! – попросил Тоха, подходя ближе.
- Нет! – отрезала Тира она точно не знала что значит этот свиток но она знала что бо этом точно не кто не должен знать.
- Возможно, я могу тебе помочь. - Сказал Тоха.
- Поможешь? Да ты текстовку не можешь в сумке найти! Поможет он!
– Я обещаю помочь. – Еще раз повторил Тоха.
Помощь? Да ее нужна помощь, по крайней мере, самой ее здесь никогда не разобраться. Мысль о защите свитка начала ослабевать и Тира медленно и неуверенно достала изо спины причину спора. А может быть она должна во всем разобраться сама, Тира развернула лист бумаги и посмотрела на рисунок
Солнце, луч, перстень, рубин, Ковш.Да без помощи ее в этом не разобраться. Она не заметила как Тоха подошел сзади и вместе с ней рассматривал рисунок
- Что все это означает?
- Понятия не имею – ответила Тира подымая взгляд – но это что-то очень важное.
- От куда оно у тебя?
- Помнишь тот день когда нам с тобой дали пьесу?
-Да, помню – сказал Тоха - Это была кажется суббота.
- Да, суббота. Ты знаешь изо чего я опоздала?
- Нет.
- Я опоздала именно изо свитка. В то утро, был мокрый снег, а когда я проходила мимо пиццерии я поскользнулась и упала, куча всяких разных бумаг и тетрадей посыпалось из сумки, я отряхнулась и собирая вещи вероятно подхватила его с собой, по крайней мере у меня других предположений на счет ее попадания в сумку нет.
- И все?
- Нет, вечером того же дня я хотела сунуть в тот карман реферат по русой литературе, но он не влез тогда я нашла свиток, он еще тогда был обвязан серебристой лентой и решила раз он не чей тогда бы почему не заглянуть в его содержимое...
- И все?
- Нет, я попыталась развязать ленту но у меня не получилось будто бы она и в правду была из серебра я конечно расстроилась но вдруг. Внимание! На ленте появились две буквы.
- Так интересно и какие же?
- К и А.
- А где же делась лента.
- Сгорела.
- Как сгорела?
- Я еще не все до конца рассказала. Как только я заметила, инициалы они сразу же исчезли. Лента сама по себе развязалась, и я увидела, чистый лист.
- А как же здесь появились…- с пробормотал Тоха лукаво улыбаясь в свиток. А ты меня не обманываешь?
Недоуменное молчание.
- Значит обманываешь?
В этот момент нервы Тиры уже не выдержали.
- Кто тебя обманывает! Придирок. Я тебе говорю чистую правду! Которая мне как ты видишь, не так легко дается, поскольку это все звучит не вероятно! Ты мне и не врешь! И постоянно перебиваешь!!! Ты, ты..!!!
Тира колотила его кулаками по груди плача и смесь одновременно, пытаясь сказать ему все что на данный момент о нем думает.
- Да успокойся ты! – он одним быстрым движением откинул ее в сторону, хоть и небрежным но ласковым. – Верю, я тебе верю!!!
- Верит он, тоже мне Станиславский нашелся! Тогда зачем эта глупая улыбка – непокорялась Тира – Зачем постоянно перебивать?! Зачем?!
Тоха помрачнел. Сейчас он наконец то понял что рассказ Тиры был на полном серьезе. Она говорила правду.
- Ты не кому это не рассказывала потому что думала что тебя сочтут за сумасшедшую? – Тихо и грустно спросил он присаживаясь рядом.
- Да – ответила Тира вытирая слезы, – Видь, кто поверит в такой бред. Понимаешь?
- Понимаю. Я тебе верю. – Тихо сказал он. – Ты не сумасшедшая.
Тира мягко улыбнулась. Она даже не могла подумать что кто-то примет такую бредятину в серьез.
- Спасибо. – поблагодарила его Тира и крепко обняла.
- Пьеса.
- Что пьеса? – удивилась Тира отнимая от него руки.
- Надо репетировать.
Тира молча достала из рюкзака УЖЕ пьесу.
- Давай с начала первую картину прочтем, а там посмотрим. – передоложил Тоха.
- Давай. – согласилась Тира
Первое время они очень мучились со словами потому что все было написано очень мелким шрифтом но потом уже через час когда реплики как ни как, а остались в голове Они начали ее проговаривать без текста. Эта была чертовски красивая история... о любви. В которой два действующих лица. Валера задумчивый, умный, парень из пристани приехавший на некоторое время домой. И Маша взбалмошна, местная жительница какого-то маленького крымского провинциального городка…
КАРТИНА ПЕРВАЯ
Эй ты, здравствуй!
Свисают верёвочные лестницы, висит корабельный колокол. Лампочка в проволочной сетке, шпаги крест накрест. Раннее утро. Четверо мимов изображают команду корабля, поправляют такелаж, снуют по палубе. Валерка стоит на капитанском мостике смотрит в даль, шум ветра всплеск моря, крик чаек. Мим подходит к колоколу, бьёт склянки. Тихо играет музыка с постепенным увеличением. Полу – мрак, высвечивается Валерка, мимы надевают на него костюм иллюзионщика.
Валерка (выходит на середину сцены, в пространство). Уважаемая публика! Мужчины и женщины! Дети, взрослые, старики! В мире иллюзии так просто сделать всех вас счастливыми,… Чем же мне утешить вас, дедушка? Очень грустно расставаться с солнцем и друзьями… Я подарю вам то, что делает человека бессмертным. (Берет из рук третьего ассистента нечто невидимое, протягивает «старику»). Берите – берите, пожалуйста, берите вот это. Не смущайтесь тем, что подарок мой неосязаем. Это талант. Вы напишите чудесную сказку – и навсегда останетесь в этом мире…
Четверо бесшумно танцуют. Выглядывает Маша.
Маша (c непосредственностью, свойственной доброжелательным людям). Эй ты, здравствуй! Меня Машей зовут.
Музыка смолкает, мимы снимают с Валерки плащ и расходятся по сторонам, не заметно расходятся. Валерка в растерянности поворачивается в сторону, откуда звучал голос.
Валерка (посмотрев на Машу, без энтузиазма). Учту.
Маша. А ты, Валерка Дорохов – я знаю. Я в пятницу приехала. Здесь у бабки живу.
Валерка. У Таисии, что ли?
Маша. Ага.
Валерка. Проходи.
Маша (пролезая в щель). Что это у тебя?
Валерка. Шпага.
Маша. А. это чтобы глотать? Мне бабка говорила, что у тебя шпагоглотатель живет, Альберт Гвидо…
Валерка. Вообще-то он Семен Семенович Лещинский, но для шоу лучше, когда Гвидо.
Маша. Во фраке он на дирижера похож. А в пижаме – на клоуна. А этот у тебя живет, Николай, - он кто?
Валерка. Гомо сапиенс.
Маша. Кто?!
Валерка. Человек.
Маша. Чудной. Калитку нам починил. Бабка десятку вынесла – не берет. Двадцать принесла - опять не берет. Я, говорит, вам так, за ваши красивые глаза починил. Ему что деньги не нужны?
Валерка. Он отдыхать приехал. А не деньги собирать.
Маша. А если отдыхать, чего он второй день в сарае молотком стучит?
Валерка. Семена Семеновича уговорили выступить. Мы ему аппаратуру мастерим. В сарае вон ящик лежит. Будем в нем голову от туловища отделять. Сунешься и – привет от Копердфильда. Усекла?
Маша. Ух – ты! А у нас постояльцы скучные, не то, что у тебя. С пляжа придут, пообедают и спят. А потом в карты играют или в нарды… (Опускается на корточки рядом с Валеркой). Ты всегда молчаливый такой?
Валерка. Я не молчаливый, я немногословный – разница.
Маша. А я, наоборот, поболтать люблю. А, правда, что у тебя мать на Мадагаскаре сейчас?
Валерка (кивает). Штурман дальнего плавания она.
Маша. Я еще вчера гвозди вытащила из досок. Я давно хотела познакомиться с тобой.
Валерка. Странная ты.
Маша. Чем?
Валерка. Не размышлял еще. Странная – и все.
Маша. Ты узнай сначала, а потом размышляй. А так, меня за дурочку принять можно. Только бабке не говори, что я здесь была. (Пауза). Сказать, почему у меня к тебе интерес?
Валерка. Валяй.
Маша. Потому что бабка не любит тебя: «Постояльцы у него – кто первый постучал, тот и живи».
Валерка. Дурочка. Это у вас постояльцы, а у меня – друзья.
Маша. Какие друзья, если ты их в глаза не видел? А, правда, что ты денег с них не берешь?
Валерка. Правда.
Маша. Шизанутый! А почему?
Валерка. Не знаю. У нас всегда кто – нибудь живет - то родственники, то друзья.
Маша. С таким понятием голым останешься! Иллюзионщик твой - знаменитый артист, говорят, а дома не нажил. На старости лет по чужим людям шлется.
Валерка (обернувшись, резко). Вот змея! Ты зачем приползла? Гадости говорить? А ну, ползи под свою колоду!
Маша (оглянувшись на забор) Тшш! Валерка, ты что? Валерка, ты не обижайся на мои слова.… Я ведь тут одна, ни кого не знаю еще.… Не уходи… (Протягивает руку).
Валерка. Простота. (Усмехнувшись, пожимает протянутую руку). Довольна?
Маша. Ага. И не кричи на меня, ладно? На пляж пойдешь?
Валерка. Репетиция у меня. Я, главный ассистент Семена Семеновича.
Маша (с сожалением). А я у моря с приезда только раз была. Захлопоталась. А еще бабка говорит, это не про тебя, и чего, говорит, к югу, у людей такое стремление? Медузы да соль.
Валерка. Лицемерка, твоя бабка!
Маша (испуганно оглядывается.) Тихо!
Валерка. Если бы люди на речки ходили, кто бы ей в день за койку платил?
Маша. Она мне родня, обсуждать её не имею права …
Валерка. Будешь при ней рот раскрывать, она и тебя в лицемерку превратит. (Смотрит на часы). Ого, восемь уже! Заспались мои. Пора будить. (Идет к дому).
Маша. Валерка, можно, я буду к тебе приходить?
Валерка. Являйся. «Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты»
Маша, смеясь, уходит. Музыка усиливается. Появляются мимы. Они являются ассистентами Валерки. Один из мимов подходит к колоколу, даёт склянки.
Валерка – иллюзионист. Мой милый друг мне объяви,
Когда всё делать без любви,
Тогда зачем на свете жить?
Зачем, встречать эфир, Авроры чудной?
Смотреть в бескрайний небосвод,
Стремиться в даль, за горизонт.
И покорять вершины гор; себя забыть –
Пространство покорять в рутине нудной.
И для чего на свете жить,
Когда в груди ослабла нить –
И оборвалась жизни суть?
Повлёкши за собой крушенье мирозданья вдруг.
Зачем смотреть на блеск звезды,
Под сенью ласковой весны,
Внимая соловьиный свист как счастья путь?
Зачем, скажи, скажи мой милый друг?!
И всё надеяться, надеяться, томиться в ожиданьях…
Четверо танцуют. Звучат склянки.
После этого стиха Тира замолчала.
- Все. – Известил Тоха и взглянул на Тиру она как будто бы окаменела – Все-е-е-е. – снова сказал он и толкнул ее в плечо для пробуждения.
- Мне показалось, - сказала Тира – или мы с тобой играем влюбленных...
- Именно их - сообщил Тоха и глядя на ее испуганное лицо предупредил – но не волнуйся сцены поцелуя здесь нет.
Тира перекрестилась, Со словами «Слава богу!»
- Вторую читать будем? – спросил Тоха переворачивая лист. Тира вздохнула но все же ответила.
- Давай – сказала она, опершись об спину Тохи и добавила – Интересно же чем кончиться!
- Это врядли в ней десять картин – усмехнулся Тоха – сегодня не дочитаем.
Тира глубоко вздохнула, в очедной раз думая зачем она согласилась на эту пьесу.
КАРТИНА ВТОРАЯ
А глаза-то у тебя зеленые,
Как у кошки нашей… Смешно.
На следующий день.
Выходит Маша. Она в белом, не по росту халате. Садится и, пересчитывает деньги. Через время входит Валерка, замечает Машу.
Валерка (подкравшись к Маше) Кошелек или жизнь?!...
Маша, вздрогнув, поспешно прикрывает деньги, оглядывается.
Валерка. Ух, ты, наторговала! Интересно, чего будет, когда черешня кончится? Гляди, она тебя в рабство продаст.
Маша. Тьфу! (продолжая пересчитывать деньги) Не продаст. Ну, никогда не сходится. Бабка думает, я потихоньку от нее мороженое ем.
Валерка. Если подозревает – ешь. Назло. Давись, но ешь.…Ух, Машка, утро, какое – помереть! (Сложив ладони рупором). Э-ге-ге, море- е! Э-ге-ге, лю-ди-и!
Маша. Постояльца нового пустили к себе.
Валерка (с большим удивлением) Куда?!
Маша. А чердачок у нас есть. Ой, Валерка! Это сколько же комнат в «Ливадийском дворце»?
Валерка. Вот-вот! «Чердачок»!.. Тебя бы во дворец Ливадийский. Там бы ты постояльцев развела. (После паузы, вдруг). Машка, дай мне до первого сто гривен.
Маша. Зачем?
Валерка. Не дашь – утоплюсь.
Маша. Топись.… У бабки моей попроси, у постояльцев.
Валерка. Еще чего – у постояльцев. Вижу, отец плохо воспитывал.
Маша (через паузу). Сбежал от нас отец.
Валерка. Куда?
Маша. Обыкновенно. Он у нас в ресторане играл. У него солистка была. Она пела, а отец ей аккомпанировал.… Влюбилась она в отца, и увела от нас. (Пауза.) Красивый он, в него влюбиться легко… Гляди, какие глаза у меня! Я на ресницах пять спичек могу удержать.
Валерка. Нос картошкой у тебя.
Маша. Ничего не картошкой. Курносый. Сейчас, между прочим, такие носы в моде.
Валерка (кричит за парапет). Люди, эй, люди! Наш город почтила своим посещением знаменитая красавица века Мария…
Маша оттаскивает его от парапета.
Слушай, Машка, а как фамилия твоя?
Маша. Если крышу сносит – дома сиди.
Валерка. Нет, правда, как?
Маша (пауза). Балагуева. (Пауза). Валерка, а зачем тебе деньги?
Валерка. Секрет. (Идет).
Маша (вслед, зло). Ну и катись!
Валерка. Что?!
Маша. Не навязываюсь, катись!
Валерка. Ха! Глядите, обиделась! (Подходит к Маше, в спину). Эй!
Маша не отвечает
Эй, Клаудия Шифер!
Молчание.
Дядька приезжает ко мне.
Маша (быстро оборачивается). Какой?
Валерка. А черт его знает, какой. Матери двоюродный брат. Телеграмму прислал:
«Буду Симферополе девять утра». Сюда пока доберется – часа три. Пойду к часу на автостанцию встречать.
Маша. Ну, а деньги зачем?
Валерка. У нас заведено – родственников или друзей, обедом встречать. А я, в кладовку заглянул – Торричелевая пустота.
Маша. Тебе мать на руки денег совсем не дала?
Валерка. Дала. Только вылетел в трубу. Прогорел.
Маша. Куда же ты их?
Валерка. Не все равно? Были, да нет.
Маша. Опять?
Валерка (вытягивается, чеканно). На приобретение необходимых мелочей для изготовления иллюзионной аппаратуры. Как-то: лампочек – сто штук; бумаги цветной – пятьдесят листов; черного бархата – пять метров. Всего на одна тысяча девятьсот восемьдесят гривен, копеек – ноль-ноль.
Маша. Да ты что, с ума сошёл? Две тысячи гривен! Пусть бы иллюзионщик из своего кармана достал.
Валерка. Откуда у него? На пенсию живет… Ты ему об этом не проговорись. Я сказал, что из старых запасов принес…Ничего, Машка. Я почти двадцатку по карманам наскреб.
Маша (Пауза). Ой, Валерка, постоялец - наш новый – телепат! Ты в телепатию. Веришь?
Валерка. Считается – научно не объяснённое парапсихологическое явление передачи чувств и мысли на расстоянии.
Маша. Какая разница, чем считается, если есть. Я, например, верю! (Поворачивается спиной). Вот, смотри мне в затылок. … Смотришь?
Валерка. Смотрю.
Маша. Думай теперь. Сосредоточенно думай. Предмет вообрази. (Закрывает глаза, ощупывает руками воздух). Так… так,… ага,… что – то круглое,… ягоды,… много ягод.… Думай, думай… Ведро теперь… Черешня в ведре.
Валерка. Свихнешься ты на своем базаре.
Маша. А ты думал про что?
Валерка. Про тебя. Чего в тебе больше – глупости или ума?
Маша. Ума. Я жутко умная. Только, я как собака: все понимаю, а выразить не могу.… Теперь, ты повернись. Я буду думать, а ты старайся мою мысль поймать.… (Сосредоточенно смотрит Валерке в затылок). Ты волю расслабь. Глаза закрой.… Возникло?
Валерка. Сова.
Маша. Почему сова?
Валерка. Не знаю – сова.
Маша. А я шпагу задумала.
Валерка. Контакт нужен.
Маша (подозрительно). Какой?
Валерка. Обыкновенный. Ладони мне на виски положи.
Маша. А-а-а! Так?
Валерка. Попробуем – скажу. В затылок смотришь?
Маша. Ага.
Валерка. Внушай.
Маша (засмеялась). Ой, Валерка, уши у тебя горячие.
Валерка. Ну и что?
Маша (не сразу, тихо). Ничего. (Медленно опускает руки).
Валерка (постояв с закрытыми глазами, оборачивается). Чего же ты?
Маша. Не хочу.
Валерка. Гипнотизируешь меня?
Пауза.
Маша. А глаза-то у тебя зеленые. Как у кошки нашей… Смешно.
Пауза.
Валерка. Плевать. Давай еще раз попробуем. Вдруг произойдет. (Поворачивается к Маше спиной, закрывает глаза).
Тихо, фоном играет музыка. Появляется один мим, он внимательно наблюдает за происходящим. Маша смотрит не на Валерку. В странной задумчивости она посмотрела на море, опустила глаза. Замечает Валеркин рюкзак. Мим перехватил её взгляд, взял рюкзак, подносит Маше. Маша неторопливо достает из кармана деньги, кадет в рюкзак, отходит, присаживается. Мим кладёт рюкзак на место, со сцены уже ни куда не уходит.
Катер.… Погоди-погоди.… Вырисовывается. Фрегат.
Маша (отсутствующе). Ага.
Валерка (рассмеялся). Кошку я видел.… Вот тебе и «ага». Водят друг друга за нос, а притворяются, что научный эксперимент. (Посмотрел на часы) Ого! Хотел пригласить на пляж, однако купание отменяется. (Достаёт из рюкзака мелочь, что – то нащупал, рассмотрел, присвистнул.) Материализация мечты! Машка, гляди – сто гривен! Ха-ха! А я, миллионер, унижался перед тобой. Весь дом перерыл, а в рюкзак не догадался заглянуть. Ничего будет у родственничка пир. (На радостях, шлепнув Машу по затылку, убегает).
Звучит музыка. Мим и Маша смотрят друг на друга, потом Маша отводит взгляд от мима. Мим, копируя Машу, находясь в таком же состоянии, подходит к колоколу. Маша некоторое время продолжает пребывать все в той же странной задумчивости. Уходит. Мим, который возле колокола, даёт склянки. Музыка. Вбегают трое – мима. Баталия. Сейчас они разбойники из шиллеровской драмы.
- Тира – шепотом окликнул ее Тоха.
- Что? – Тира бистро обернулась и увидела его грустный взгляд и спокойное лицо, ее было даже странно видеть его таким печальным, унылым и невеселым, видь это Тоха такой живой такой актив такой радостный. А сейчас это был не он.- Что? - вновь спросила Тира.
- Может ты все таки скажешь что было потом, после исчезновения серебристой ленты.
– Если говорить откровенно мне не хочется говорить на эту тему...
- Но почему? – перебил ее на полу слове Тоха.
- Я же простила – не перебивать!
- Прости
- Я хотела бы забыть 27 февраля как страшный сон как пьяный бред и никогда слышишь никогда больше не вспоминать об этом дне. Но вдруг лист вспыхнул, синим огнем, я жутко испугалась и побежала на кухню за водой. А когда вернулась огня уже не было, а на листе было это – она ткнула на рисунок и ожидающе посмотрела на Тоху.
- Даю тебе клятву что об происшествиях 27 февраля ни узнает ни она живая и мертвая душа. Веришь?
- Верю. – Ответила Тира – больше всех на свете верю!
- Так говори... – сказал Антон, но Тира молчала – Говори же что было потом.
- Он вспыхнул. – Коротко сказала Тира и опять замолчала.
- Кто? – Допытывался Антон – Ты можешь ясно объяснить.
- Лист вспыхнул, синим огнем, - Пыталась объяснить Тира – Я выбежала из комнаты, а когда через секунду вернулась огня уже не было только на столе лежал этот обгоревший свиток.
- Ты случайно фантастику не пишешь? – с подозрением осведомился Антон, Тира сидела к нему спинной но могла построить что он улыбается.
- Нашел время шутить – с укором произнесла Тира и пнула ее в бок. – Я же говорю абсолютно серьезно, а ты...
- Виноват прости, - сказал он и подал ее руку – Не обижайся, просто сюжет слишком фантастический...
- Фантастический... – Пробурчала Тира пожимая руку – А не палящий огонь на этой самой крыше на которой мы сидим – Она ткнула пальцем в бетон – Это разве не фантастика.
- Фантастика – согласился Антон - Но это же... – он замялся.
- Что?!
- КАРТИНА ТРЕТЬЯ.
- Чего?
- … равняется любовь.
Звучит музыка.
На парапете, свесив ноги вниз, сидит Валерка. Смотрит задумчиво в воду. Входит Маша с рюкзаком, переброшенным через плечо. Происшедшая с ней перемена заметна сразу. В походке, в манере произносить слова, в повороте головы появилась вызывающая независимость. Волосы, уложенные на голове, создают некое подобие прически. Голубой топик, мини юбка. На ногах туфли на каблучках. Останавливается возле Валерки, наблюдает за ним.
Маша. Привет! Чего сидишь?
Валерка. Медитирую
Маша (помолчав, отходит, смотрит в море, и вдруг запела). «Слова любви мне говорили Вы, в городе каменном, а фонари глазами жёлтыми нас вели сквозь туман
Валерка (с недоумением, наблюдавший за Машиными вокальными упражнениями). Режут тебя?
Маша. «…Любить я раньше не умела так искренне, пламенно. В душе моей не осторожно, разбудили вулкан…».
Валерка. Слушай, чего это ты вырядилась?
Маша, пританцовывая, притопывая каблучками, прошлась по парапету.
(Все более изумляясь). Машка, на корм рыбам пойдешь!
Маша (поправив кофточку). А, правда, мне голубое к лицу? (Запела). «Помоги мне! Помоги мне…»
Валерка. Сирена!
Маша. Поинтересовался бы, почему я вчера ни разу не заглянула к тебе?
Валерка. Почему?
Маша. Догадайся.… Проверяла я тебя. Зайдет или не зайдет?
Валерка. К Таисии?
Маша. Не с ней у тебя дружба. (Запела). «Желтоглазую ночь позови…» Я в вокальном ансамбле солисткой была. Ой, Валерка, что с пацанами делалось потом! Один даже записку прислал – давай, встретимся.
Валерка. Встретились?
Маша. Ага. Он говорит: целоваться умеешь? Я говорю: «Нет…». Он говорит: «…чего ж ты песни поешь про любовь, обманываешь людей?». Дальше рассказывать или нет?
Валерка. Если выдающееся – валяй.
Маша. Он говорит: «Давай целоваться научу…» Я говорю: «Давай».
Валерка. Чего-чего?
Маша. Предлагает он: давай, мол, научу. Я говорю: давай…
Валерка (через паузу). Тьфу! Балаболка ты, Машка.
Пауза. Смотрят друг на друга. Играет тихая лирическая музыка. Некоторое время они пристально смотрят друг на друга.
Маша. Смешной такой, стихи пишет. Робкий. Поцеловал и убежал. До самой осени при встрече глаза опускал. А то еще случай был. Один из параллельного класса на танцы меня пригласил…. Простудилась, а то бы пошла.
Низкий пароходный гудок. Полумрак. Склянки – позывные мимов. Входят четверо, под музыку. Они команда корабля смотрят в даль. Останавливаются у Валерки за спиной. Один из мимов подошел к колоколу, даёт склянки.
Валерка. … «Адмирал Нахимов» ушел. Вокруг Европы туристов повёз… Босфор, Дарданеллы….
Восточная, танцевальная зарисовка.
Валерка. Никогда я не был на Босфоре,
Ты меня не спрашивай о нём.
Я в твоих глазах увидел море,
Полыхающее голубым огнём.
Не ходил в Багдад я с караваном,
Не возил туда я шёлк и хну.
Наклонись своим красивым станом,
На коленях дай я отдохну.
И хотя я не был на Босфоре –
Я тебе придумаю о нём.
Всё равно – глаза твои, как море,
Голубым колышутся огнём.
Низкий пароходный гудок. Валерка приосанивается, фуражка почти опустилась ему на голову.
Маша. Валера! Какой-то отсутствующий ты. Не задумывайся, когда я рядом стою.
Музыка обрывается. Музыка звучит где-то на пляже. Четверо – мима – поднимают фуражку и на цыпочках уходят со сцены.
Валерка. Задумаешься тут с тобой! Ну? Нет, правда, чего это ты вырядилась с утра?...
Маша искоса поглядывает на Валерку. Прошлась по мостику – туда, обратно; прошлась, подражая манекенщицам, вызывающе вскинув голову.
Цирк!.. Слушай, иди ассистенткой к нам. Погарцуешь перед людьми.
Маша. Не пойду, бабка убьет. Не любит она вас… Валера, а я тебе поесть принесла.
Валерка. Мне?!
Маша. Папа любил, когда я ему на речку завтрак приносила. (Выкладывая из сумки бутерброды). Гляди – бутерброды и лимонад. Ты ешь, а я буду смотреть.
Валерка, нетерпеливо потирая руки, ожидает, пока Маша расстилает салфетку, выкладывает из сумки бутерброды. Потом с жадностью набрасывается на еду.
Вкусно? Валерка, а, правда, мне голубое к лицу?
Валерка. У-у… Может, сегодня воскресенье у нас?
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |