Энциклопедия в двух томах 42 страница

В эпосе и пуранах (по преимуществу) наиболее известные сюжеты с участием В. таковы. Соперничество В. и Утатхьи (Мбх. XIII). В. похищает Бхадру, дочь Сомы, жену мудреца Утатхьи, и уводит её в свой дворец на дне морском; узнав о похищении жены, Утатхья посылает к В. мудреца Нараду, но В. прогоняет его; Утатхья обращается к реке Сарасвати с просьбой не питать более океан водою, а сам осушает океан; В. вынужден покориться и вернуть жену мужу. В. полюбил апсару Урваши, жену Митры, и она рождает двух сыновей (Вишну-пур. IV). В., как и другие боги, при приближении Раваны превращается в лебедя, которому потом дарует красоту. Равана вторгается в царство В., побеждает его сыновей и внуков, вызывает на бой самого В., тот, однако, уклоняется от вызова. В. в сказании о Парашураме даёт брахману Ричике тысячу коней, затем он скрывает у себя потомков царя Марутты. В. в ряде сюжетов помогает Индре (ср., напр., рождение Скандхи, разрушение крепости асур Трипуры и др.). Боги создают богиню Кали, и В. дарует ей ноги и петлю, которой она опутывает асурского демона Махиши (Марканд.-пур.). В. дарует Арджуне петлю, лук, стрелы, колесницу, с тем чтобы он достиг неба (Мбх. III). В. и белое опахало в одной из версий сказания о пахтанье океана (Матсья-пур.). Харишчандра молит В. о сыне; В. дарует ему сына и требует принести его в жертву; после ряда отсрочек принимается решение отдать Варуне в жертву Шунахшепу (Айт.-бр. V II). В. вместе с Индрой и Сомой предлагает убить жреца Аурву (Хариванша I, XLV 76—77). В. поёт гимн Кришне, чтобы отвести его угрозы (II, CXXVII) и т. д. Ср. также сюжеты, связанные с сыновьями или братом В. (Агастья, Васиштха, Бхригу, Вивасват и т. д.) или с царством В. (напр., сказание о нагах), которое наряду с его дворцом (Мбх. II 9) не раз описывается в эпосе. Устанавливается более тесная связь В. с нижним царством, смертью (петля становится главным его атрибутом), В. является в окружении змей. Брахманы, напротив, подчёркивают ритуальный аспект В. (его связь с жертвоприношением раджасуя, Шат.-бр. II 196; V 4, 3, 1 и др.).

Эволюция образа В. (в частности, такие его моменты, как оттеснение В. Индрой и близкая связь с Митрой) позволяет восстановить некоторые детали формирования этого божества. Сочетание Митра — Варуна (при том, что В. — асура) несомненно родственно древнеиранскому Митра — Ахурамазда, что надёжно гарантирует индо-иранский характер этой пары (ср. мотив мудрости В., как и его иранского соответствия). Само имя В. исследователи сопоставляли с хеттским морским божеством Аруной, с древнегреческим богом неба Ураном, наконец, со славянским Волосом (Велесом), литовским Велнясом и т. д. Поэтому при сохранении ряда неясностей индоевропейские параллели к этому имени несомненны.

Лит.: Елизаренкова Т. Я., Ещё раз о ведийском боге Варуне, в кн.: Труды по востоковедению, 1, Тарту, 1968, с. 113 — 22; Dumйzil G., Ouranуs—Varuna. Йtude de mythologie comparйe indo-europйenne, P., 1934; Lo m mei H., Das Varuna und FluchGedicht. Atharva-veda 4, 16, «Zeitschrift der Deutschen Morgenlдndischen Gesellschaft», 1938, Bd 92, S. 452—63; Luders H., Varuna, 1—2, Gцttingen, 1951 — 59; Renou L., Varuna dans l'Atharvaveda, в кн.: Festgabe fьr H. Lommel, Wiesbaden, 1960, S. 122—28; Thieme P., Patafijali ьber Varuna und die sieben Strцme, в кн.: Indo—Iranica. Melanges prйsentйs а G. Morgenstjerne, Wiesbaden, 1964, p. 168—73; его же, King Varuna, «German scholars on India», Varanasi, 1973, p. 333—49; Bhattacharji S., The Indian theogony, Camb., 1970, p. 23—47; Kuiper F. B. J.,Ahura Mazda cLord Wisdom5?, «Indo-Iranian Journal», 1976, v. 18, p. 33—38.

В. H. Топоров.

ВАРФОЛОМЕЙ (арам, bartholmaj, «сын Толмая»), в новозаветном повествовании и в христианских легендах один из двенадцати апостолов. Упомянут (всегда после Филиппа) по ходу перечисления апостолов во всех трёх синоптических Евангелиях (Матф. 10, 3; Мк. 3, 18; Лук. 6, 14; ср. также Деян. 1, 13). В четвёртом Евангелии это имя не встречается, зато фигурирует некто Нафанаил, который слышит об Иисусе Христе от Филиппа, выражает сомнение в том, что мессия может явиться из Назарета, но затем убеждается в пророческом ясновидении Христа; Христос называет его «израильтянином, в котором нет лукавства» (Ио. 1, 45—50). По-видимому, речь идёт об одном и том же персонаже, сыне Толмая по имени Нафанаил. Поздние агиографические предания говорят о совместной проповеди христианства В. и Филиппом в Сирии и Малой Азии, о распятии В. и снятии живым с креста, о погребении им Филиппа, о дальнейшей проповеди в Индии и Армении, наконец, о его мучительном конце в городе Албанополе; там его ещё раз распяли, причём, как добавляют ещё более поздние источники, содрали с него кожу живьём. Именно эта страшная казнь воздействовала на воображение западноевропейских художников позднего средневековья и барокко, любивших жестокую выразительность сцен мученичества. В католической иконографии атрибут В. — нож мясника, орудие его казни.

С. А.

ВАСИЛИСК (лат. basiliscus, regulus, от греч. вбуйлент «царь»), мифический чудовищный змей. По описанию Плиния Старшего (1 в., Plin. Nat. hist. VIII 78; XXIX 66), В. наделялся сверхъестественной способностью убивать не только ядом, но и взглядом, дыханием, от которого сохла трава и растрескивались скалы. Можно было спастись от В., показав ему зеркало: змей погибал от собственного отражения; смертельным для В. считался также взгляд или крик петуха. Имел гребень в виде диадемы, откуда его название — «царь змей». В средние века верили, что В. выходил из яйца, снесённого петухом и высиженного жабой (поэтому на средневековых изображениях он имеет голову петуха, туловище жабы и хвост змеи).

М. Ю.

ВАСИТТА, Вашитта (Wasitta), в хеттской мифологии гора, родившая сына от человека. Согласно мифу, дошедшему в поэтической форме, бог Кумарби считает месяцы, оставшиеся до родов В. Горы и боги спрашивают В.: «Почему рождаешь ты?» В. отвечает, что «в горы человек пришёл чужой, И он со мною ложе разделил, И я с тех пор беременною стала»... Сюжет о рождающей горе проник в хеттскую мифологию из Шумера при возможном хурритском посредничестве.

Лит.: Луна, упавшая с неба. Древняя литература Малой Азии, М., 1977, с. 156—57.

В. И.

ВАСИШТХА (др.-инд. Vasistha, букв, «самый богатый»), в ведийской и индуистской мифологии один из семи божественных мудрецов — риши, олицетворяющих звёзды Большой Медведицы. В. был сыном Брахмы, но вследствие проклятия лишился своего тела (PB VМI 56) и вновь рождён из семени богов Митры и Варуны, воспылавших страстью к небесной деве — апсаре Урваши (VII 33, 11 —13). В гимнах седьмой мандалы «Ригведы» (которые ему приписываются) В. рисуется другом богов и прежде всего Варуны, принимающего его в своём доме, показывающего ему смену дня и ночи, берущего с собой на корабль (VII 88). В индийской традиции В. служит идеалом брахмана; он и его потомки, составлявшие могущественный род васиштхов, считались домашними жрецами (пурохитами) царей Солнечной династии. Цикл мифов о В. посвящен вражде между ним и другим риши — Вишвамитрой, тщетно пытавшимся отнять у В. принадлежавшую ему Сурабхи — «корову желаний». По одному из этих мифов, когда В. был жрецом царя Калмашапады, Вишвамитра вселил в тело этого царя демона — ракшаса, и тот пожрал одного за другим сто сыновей В. В отчаянии В. стал искать смерти: он бросился вниз с горы Меру, но её каменистое подножие сделалось мягким, как трава; он вошёл в костёр, но огонь стал прохладным; с камнем на шее он попытался утонуть в море, но волны вынесли его на берег; он погрузился в реку, кишащую крокодилами, но река обмелела, а крокодилы его не тронули. Вскоре после этого В. узнал, что вдова его старшего сына носит в чреве ребёнка и что тем самым не прекратится его род. Успокоенный В. оставил мысли о смерти и, окропив Калмашападу священной водой, избавил его от ракшаса (Мбх. I 166—168). Другой миф рассказывает, что, задумав убить В., Вишвамитра приказал однажды реке Сарасвати принести ему В. на своих волнах. Однако, увидев, что Вишвамитра поджидает его на берегу с оружием в руках, В. повелел реке течь в обратную сторону. Сарасвати послушалась мудреца, а раздосадованный Вишвамитра на один год превратил её воды в кровь (IX 42). Согласно «Вишну-пуране», женой В. была Урджа, дочь Дакши. Другие источники называют женой В. Арундхати, которой тщетно домогались А гни и Индра, а она, став олицетворением супружеской верности, была вознесена на небо в качестве утренней звезды.

Лит.: Oldeberg H., Ьber die Liedverfasser des Rigveda, «Zeitschrift fьr deutschen Morgenlдndischen Gesellschaft», 1888, Bd 42, S. 199—247.

П. А. Гринцер.

ВАСУ (др.-инд. Vasu, Vasavah, множ. ч.; от vasu-, «добрый»), в ведийской и индуистской мифологии восемь божеств, образующих особую группу. Вместе с 11 руд рами и 12 адитьями, Дьяусом и Притхиви В. образуют древнеиндийский пантеон из 33 богов (ср. «Атхарваведу», «Шатапатха-брахману» и др.). В ряде гимнов «Ригведы», в отдельных эпизодах эпоса, в перечислениях и классификациях в упанишадах все три группы богов выступают вместе. Но уже в брахманах В. связываются с землёй, тогда как рудры — с воздухом, а адитьи — с небом (Шат.-бр. I 3, 4, 12; IV 3, 5, 1). В «Чхандогья-упанишаде» (III 6—10) В. входят в состав пяти объединений, причём они связаны с А гни, рудры — с Индрой, адитьи — с Варуной и т. д. Агни как предводитель В. появляется только в поздних ведийских текстах, но уже в «Ригведе» он сопутствует В. (X 3, 2; 110, 3; 150, 1). В более ранний период руководитель В. — Индра (именуемый в эпосе Васава), хотя он и не может преступить их закон (X 48, 11); в позднем индуизме это место начинает занимать Вцшну. Божества, составляющие группу В., представляют собой персонификацию природных явлений, стихий и объектов, ср. в «Вишну -пуране»: вода (Апа), полярная звезда (Дхрува), луна (Сома), земля (Дхара или Дхава), ветер (Анила), огонь (Анала или Павака), утренняя заря (Прабхаса), свет (Пратьюша); в «Брихадараньяка-упанишаде» (III 9, 3) В.: огонь, ветер, воздушное пространство, солнце, небо, луна, звёзды; позже как В. рассматриваются Ашвины, адитьи, рудры, Вишну, Шива и Кубера (в «Вишну-пуране»: Агни, Сома, Ваю, Дхрува и др.). В «Рамаяне» В. — дети Адити. Об отдельных В. см. в статьях, посвященных конкретным богам этой группы; там же литература о В.

В. Н. Топоров.

ВАСУДЕВА, в индуистской мифологии: 1) (др.-инд. Vasudeva) отец Кришны и брат Кунти, матери пандавов, героев «Махабхараты»; 2) (др.инд. Vasudeva) имя Кришны и Вишну (поскольку Кришна его воплощение). Трактуется как патронимическое образование: «сын Васудевы», отца Кришны. По-видимому, в древности В. считался неким отдельным божеством, но постепенно слился с образом Вишну — Кришны, причём два варианта его имени были закреплены за двумя персонажами мифа о Кришне.

С. С.

ВАТА (др.-инд. Vаta, собств. «ветер»), в ведийской мифологии божество ветра. В. тесно связано с Ваю, на основании чего иногда объединяют эти два имени в единый мифологический образ. Тем не менее характеристики этих двух персонажей заметно различаются, в силу чего их целесообразно рассматривать по отдельности. В. — менее индивидуализированная и неантропоморфная форма божества; в ряде случаев В. — обожествлённая сила ветра. В «Ригведе» ему посвящено два небольших гимна (X 168; 186). В. узнают не по его образу, а по свисту, зазыванию. Его колесница, запряжённая конями (их запрягает Индра, X 22,4—5), мчится, всё сокрушая, грохоча, порождая красноватые отблески, вздымая пыль, по земле и по воздуху. За В. следуют вихри. В. — перворождённый, он — дитя мира, друг вод, дыхание богов, подчинён космическому порядку. Он никогда не отдыхает, с ним на его колеснице всегда находится бог — царь всего мира. Помимо Индры В. связан с богом грозовой тучи и дождя Парджаньей (ср. X 65,9; 66, 10). Отсюда и связь В. с дождём (VII 40,6), бурей, грозой (IV 17,12; V 83,4; X 168, 1—2). Вместе с тем В. приносит исцеление и долголетие (X 186). В послеведийский период роль В. становится менее существенной и нередко Ваю выступает как замена В. Имя В. как обожествлённого ветра восходит к индоевропейской эпохе; ср. иранские параллели (особенно зороастрийское Vata или Oado на монетах эпохи Канишки, правителя Кушанского царства) или персонифицированный образ Ветра в славянской мифологии.

Лит.: Wikan der S., Vayu, Uppsala— Lpz., 1941.

В. H. Топоров.

ВАТАЦУМИ-НО КУНИ (др.-япон., «страна бога-духа моря»), в японской мифологии владения морского царя Ватацуми-но ками, с которыми, так же как и с самим царём, связано много сюжетов. Особенно подробно сюжет В. развит в мифах «Кодзики» и «Нихонги» о братьях-богах Ходэри и Хоори. Обиталище морского царя описывается как волшебный мир, где дворцы построены подобно рыбьей чешуе, дочь морского бога именуется Тоётама-химэ («дева обильных жемчужин»), названия всех предметов имеют эпитет «драгоценный» С В.-н. к. связаны мифологические представления, характерные для мифов об иных мирах. В широко известной сказке-легенде о рыбаке Урасима В.-н. к. выступает как страна вечной молодости: лишь вернувшись на землю и увидев себя глубоким стариком, Урасима обнаруживает, что он пробыл у морского царя не три года, как ему казалось, а более трёхсот лет. Таким образом, В.-н. к. представляется миром, неподвластным течению времени, а морской царь — обладающим властью над людьми и стихиями (ср. мотив жемчужины прилива и жемчужины отлива в мифе о Хоори).

Е. П.

ВАХАГН, Ваагн, в армянской мифологии бог грозы и молнии. Согласно мифу, его рождали в муках небо и земля, а также пурпуровое море; к рождению был причастен и красный тростник (которым разрешилось море), извергавший дым и пламя; из пламени появился В. — юноша с огненными волосами, с пламенной бородой и глазами, подобными двум солнцам. Родившись, В. вступает в борьбу с вишапами (отсюда его эпитет «Вишапаках» — «вишапоборец») и побеждает их. Миф о В. сложился, вероятно, в сер. 1-го тыс. до н. э. на основе индоиранских мифов о грозовых божествах, борющихся и побеждающих змееобразных демонов. В истоке этимологии имени В. — эпитет Индры «Вритрахан» («убийца Вритры»). Борьба В. с вишапами — «грозовая борьба» бога против злой персонификации бури, смерча или грозовых облаков (вишапа-демона). В эллинистическую эпоху В. отождествлялся с Гераклом. Согласно варианту мифа, В., предок армян, суровой зимой украл у родоначальника ассирийцев Баршама солому и скрылся в небе. Когда он шёл со своей добычей по небу, он ронял на своём пути мелкие соломинки; из них образовался Млечный путь (по-армянски называемый «дорога соломокрада»). По иной версии, В. — не бог, а сын царя Тиграна-вишапоборца, убившего Аждахака.

В честь В. были построены храмы в Аштишате, в Ахевакане, Малом Ахбаке (ныне в Турции). Образу В. посвящены картины современных художников А. Коджояна, О. Минасяна, стихи И. Иоаннисяна и Е. Чаренца.

С. В. Арутюнян.

ВАЦИЛУ, в мифологии лакцев священная гора. Согласно поверьям, между двумя примыкающими друг к другу скалами, стоящими на вершине В., может протиснуться лишь безгрешный человек; грешника скалы задерживают. Бесплодные женщины, проскользнувшие между камнями В., очищаются и могут рассчитывать на успех молитвы, обращенной к богу о ниспослании им детей. В. (ею считается гора возле Кумах — центра Лакского района) являлась местом молитв о дожде, на ней совершались жертвоприношения.

Название этой горы (Вацилу) восходит, по мнению советского исследователя Л. И. Лаврова, к осетинскому Уацилле, которому лакцы молились, как и осетины, во время засухи. Народная этимология В. связывается с мифом (в сказании «Любовь нартов») о нарте Бархху, влюблённом в Пари. Решив по просьбе Пари создать близ места её обитания море, он вырыл котлован; выкопанную же землю собрал и образовал гору, сказав при этом, что эта гора будет под солью [Ва («это») цил («солью») лу («внизу»)].

И в других районах Дагестана некоторые горы почитались священными, на них также молились, совершались жертвоприношения.

Х. Х.

ВАЧ (др.-инд. Vac, букв, «речь», «слово»), в древнеиндийской мифологии богиня речи, персонификация речи. В «Ригведе» ей посвящен один гимн (X 125), в котором анаграммируется её имя. В. обитает на небе и на земле, её лоно в воде, в море; она распространяется по всем мирам, достигает неба, веет, как ветер, охватывает все миры. В. выше неба и шире земли. Она — владычица и собирательница богатств, наделяет ими всех; тот, кого она любит, становится сильным, мудрым, брахманом, риши; тех, кто ненавидит брахманов, В. поражает стрелой из лука Рудры. Она порождает споры между людьми и насыщает тех, кто слышит сказанное ею. В. многообразна. Она несёт Митру, Варуну, Индру, Агни, Ашвинов, Сому, Тваштара, Пушана и Бхагу; вместе с нею — Рудра, Васу, Адити, все боги. Её называют божественной, царицей богов (VIII 89, 10—11). В творении сущего В. связана с Праджапати (брахманы), а через эпитет Вачаспати, «господин речи», — с Вишвакарманом и Сомой. В период после «Ригведы» В. обретает многие связи (генеалогические, родственные, сюжетные). Так, уже в «Атхарваведе» она отождествляется с Вирадж и считается дочерью бога любви Камы, тогда как, по мнению комментатора вед Саяны, В. — дочь великого риши Амбхрины (от слова со значением «влажный»). В «Тайттирия-брахмане» В. называют «матерью вед» [то же в «Махабхарате»; в «Айтарейя-брахмане» (VI 15) Вишну тремя шагами приобретает миры, веды и В. — речь] и женой Индры, содержащей в себе все миры [иногда В. — атмосферная богиня, а гром называют «голосом (vдc) срединного пространства»; ср. «Найгхантука» 5, 5]. Она — одна из жён Праджапати, создавшего воды из мира в образе речи («Шатапатха-брахмана»). В эпический период В. становится богиней мудрости и красноречия; её начинают отождествлять с Сарасвати, рекой и речной богиней, и считают женой Брахмы (в «Бхагавата-пуране» она его дочь, а в «Падма-пуране» она дочь Дакши, жена Кашьяпы и мать гандхарвов и апсар). Самый известный мифологический сюжет с участием В. — выкуп у гандхарвов украденного ими Сомы ценой В., превращенной в женщину (Айт.-бр. I 27; Тайтт.-самх. VI 1, 6, 5; Майтр.-самх. III 7, 3), ср. мотив В., выманивающей у гандхарвов Сому (Шат.-бр. III). Образ В. сложился на основе древнеиндийских представлений о триаде мысль — слово — дело и об особом значении звучащей речи. Указывались параллели между древнеиндийскими теориями слова и некоторыми чертами В., с одной стороны, и учением о Логосе в древнегреческой философии — с другой.

Лит.: Scharbau С. Б., Die Idee der Schцpfung in der vedischen Literatur, Stuttg., 1932, S. 123 след.; Essers В., Vдc. Het woord als godgestalten in de Veda, Assem, [1952].

В. H. Топоров.

ВАК) (др.-инд. Vayu, собств. «ветер», «воздух»), в ведийской и индуистской мифологии бог ветра. В. тесно связан с Вата. Ему посвящен целиком один гимн в «Ригведе»; в нескольких гимнах он славится вместе с Индрой. В. более индивидуализирован, чем Вата, хотя и его характеристики довольно неопределённы (у него приятная внешность, он тысячеглаз, быстр, как мысль, касается неба и т. д.). В. рождён двумя мирами (PB VII 90, 3), заполняет воздушное пространство (X 65, 1 — 2), появляется утром; у него сияющая колесница и множество коней (99, 100, 1000), иногда — быков; с ним в колеснице — сам Индра. В. щедр, благосклонен, у него богатства, которые он дарит, он награждает жертвователя сыном, даёт потомство, имущество, коней, быков, славу, предоставляет убежище, рассеивает врагов. Помимо связи с Индрой и с марутами, которых В. родил (I 134, 4), подчёркивается связь с сомой: В. имеет право (иногда наряду с Индрой) на первый глоток сомы; сома приятен ему, течёт навстречу и т. д. Однажды упоминается, что В. — муж дочери Тваштара (VIII 26, 21 — 22). К В. обращаются одновременно с Индрой и Парджаньей, ему приносят в жертву животное белой масти (Майтр.-самх. II 5, 1). В. — жизненное дыхание (prвnв, PB I 164, 31 — 32) и сам возник из дыхания Пуруши (X 90, 13). В послеведийский период образ В. становится более определённым (ср. Вишнудхарма-пур. LVIII 1—6: антропоморфное изображение), он входит в ряд сюжетов. Так, в «Рамаяне» (I 1, 17, 35) В. влюбляется в дочерей Кушанабхи и, оказавшись отвергнутым, проклинает их; там же (IV 1, 32; V 2, 17—22; V 3, 27—34) В. выступает как отец Ханумана и Сампатина (в «Махабхарате» он отец Бхимы). В «Бхагавата-пуране» В. по просьбе мудреца Нарады разрушает вершину горы Меру, которая падает в море, давая начало острову Ланка. В ряде случаев В. сопровождает Индру в битвах; в мифе о победе над Вритрой в версии «Шатапатха-брахманы» (IV) боги посылают на разведку В. В сказании о соперничестве Вишвамитры и Васиштхи из-за коровы Сурабхи (Рам. I) Индра посылает В. и Каму помочь апсаре Менаке. Иногда В. выступает как даритель: Карттикее (см. Сканда) он даёт колесницу (сказание о Сканде — «Матсья-пурана»), Кали — уши, лук и стрелы («Маркандейя-пурана»). Существенно превращение В. в одного из хранителей мира (см. Локапалы), в его власть был отдан северо-запад, его животным (вахана) стал олень («Матсья-пурана»). В «Вишну-пуране» упоминается, что В. входит в группу васу. В упанишадах В. нередко появляется в списках и при классификациях. Ближайшее мифологическое соответствие В. — авестийское Вайю.

Лит.: Wikander S., Vayu, Uppsala — Lpz., 1941.

В. Н. Топоров.

ВЕБУЛА, в мифологии чинов в Бирме (тибето-бирманская группа) холм, где появилась их племенная группа яхао. Согласно мифу, солнце на холме В. оставило яйцо. Одна бирманская женщина нашла его и положила в горшок, который поместила около очага. Из яйца вышел мальчик, ставший предком яхао.

Я. Ч.

ВЕДИЙСКАЯ МИФОЛОГИЯ, совокупность мифологических представлений ведийских ариев (вторгшихся во 2-м тыс. до н. э. в северо-западную Индию и постепенно расселившихся в восточном и южном направлениях); обычно под В. м. понимают мифологические представления ариев периода создания вед, а иногда и периода создания брахман, прозаических комментариев к ведам, и упанишад, тайных учений философско-религиозного характера, генетически связанных с ведами, но отражающих, по сути дела, уже иную культурную традицию; хронологически В. м. относится к эпохе между сер. 2-го и сер. 1-го тыс. до н. э., когда первобытнообщинное устройство ведийского общества находилось уже на стадии разложения и постепенно формировался уклад, который был характерен для военной демократии.

Источники В. м.: четыре древнейших собрания вед; брахманы к соответствующим ведам (ценные сведения о ритуале, интерпретации его сокровенного смысла и символики, ряд мифов и мифологизированных преданий); араньяки, тексты, связанные с брахманами; упанишады. Эти источники относятся к классу шрути — «услышанное» (т. е. откровение). В. м. передавалась устно, и «божественному» характеру текстов соответствовала особая роль речи и памяти, противостоящих забвению и нечленораздельному хаосу. Тексты смрити — «запоминаемое» (восходящее к авторитетам) включают сутры, в которых речь идёт о жертвоприношениях, домашних обрядах, мифологизированном законодательстве и т. п. Некоторые сведения о В. м. могут быть извлечены из более поздних индуистских текстов, генетически связанных с ведийской традицией, и даже из буддийских текстов. В этом смысле даже поздние индуистские тексты, обряды, изобразительное искусство наряду с ведийской археологией и языковыми свидетельствами (прежде всего при сравнительно-исторической интерпретации их: этимология, топономастика и др.) могут рассматриваться как косвенные источники В. м. В последнее время прибавился ещё один источник — языковые данные о пребывании индоарийцев во 2-м тыс. до н. э. на Ближнем Востоке.

Истоки В. м. лежат в мифологических и религиозных представлениях индоевропейских племён более раннего времени (по крайней мере, 3-го тыс. до н. э.), в той или иной степени модифицированных в условиях жизни ведийских ариев. Об этом можно судить по совпадению слов, обозначающих целый ряд важнейших религиозно-мифологических понятий и имён, в ведийском и других индоевропейских языках. Характерно, в частности, сохранение ряда архаизмов в окраинных ареалах (напр., в ведийском и в кельто-италийском). Другой ряд соответствий предполагает более поздние культурно-языковые общности, но ещё в рамках общеиндоевропейской традиции (ср. греко-индоиранские параллели). Сопоставление данных В. м. в их языковом выражении с фактами других индоевропейских традиций свидетельствует об исключительной архаичности исходных элементов В. м. (чем и объясняется особая роль В. м. в реконструкции древних индоевропейских представлений) и о выводимости большей части элементов В. м. из общеиндоевропейского мифологического и лингвистического фонда. Индоевропейские соответствия свидетельствуют, напр., об индоевропейских истоках таких ведийских понятий, как «бог» (deva-), «бессмертный» (amrta-), «вера» (sraddha), «царь» (rajan-), «жрец» (brahman) и т. д., таких мифологических имён, как Дьяус-питар, Ушас, Парджанья, Пушан, Варуна, маруты, Яма, Ахи Будхнья и т. п. Ещё более очевидны связи В. м. с древнеиранской, позволяющие надёжно реконструировать ядро единого индоиранского пантеона, некоторые общие мифологические мотивы, сходные черты ритуала (включая жреческую организацию) и основные элементы исходной религиозно-мифологической концепции, отличающейся от других древних индоевропейских традиций. Об индоиранских истоках В. м. свидетельствуют такие понятия, как: вед. asura- — авест. ahura-, один из двух основных классов мифологических персонажей; вед. atharvan- — авест. aиaurvan-, aиravan-, названия жрецов; вед. ksatra- — авест. xsaftra-, название одной из групп в социальной иерархии; вед. yajna — авест. yasna- — «жертвоприношение»; вед. barhis — «жертвенная солома» — авест. bardsman; вед. sтma- — авест. haoma-, растение и напиток, вызывающий экстатическое состояние; вед. rta — «космический закон» — авест. asa — и др. О соответствиях между именами мифологических персонажей свидетельствуют вед. Mitra — авест. Miиra-; вед. Vrtrahan-, эпитет Индры (букв, «убийца Вритры») — авест. Vrиragna-; вед. Yama и его отец Vivвsvant- — авест. Yima- и его отец Vivahvant-; вед. Vata- — авест. Vata-; вед. Vayu-— авест. Vayu-; вед. Apвrh Nв-pдt — авест. Apдm Napдt; вед. Trita- Aptyв- — авест. Иrita-. Aftwya-; вед. Nasatya- — авест. Narзharиya-; вед. Bhaga- — авест. baya-, др.-перс. baga — «бог», «господин»; вед. Aryaman- — авест. airyaman-, перс. erman — «гость» и т. д. Возможно, что часть этих сопоставлений объясняется заимствованием древнеиранскими племенами ряда ведийских слов и имён мифологического содержания в условиях двусторонних связей иранских племён с ведийскими в восточном Иране (как полагают некоторые учёные). Тем не менее единство индо-иранской мифологии остаётся вне всяких сомнений. Различия между В. м. и древнеиранской мифологией помогают уточнить проблему хронологии и направление эволюции некогда единой системы.

Поскольку документы из архивов Богазкёя, Тель-Амарны, Митанни, Нузи, Алалаха свидетельствуют о пребывании ариев, близких к ведийским племенам, в Передней Азии в сер. 2-го тыс. до н. э., — эти данные в известной мере также могут быть использованы для характеристики «протоиндоарийской» мифологии, совпадавшей с ранней В. м. или очень близкой к ней.

Богиня земли (?). Золотое блюдо. 8—7 ее. до н. э. Лаурия-Нандагарх.

Слева — Шива лингамурти. Фаллический образ Шивы-Рудры. Камень. 1 в. до н. э. Гудималлам.

Справа — Индра как верховное божество на слоне. Барельеф. 2 в. до н. э. Бходжа.

В В. м. обнаруживаются также некоторые черты сходства с религиозно-мифологическими представлениями древней культуры долины Инда (Мохенджо-Даро, Хараппа), существовавшей до вторжения ведийских ариев и, возможно, ими уничтоженной. Не исключено, что речь идёт о заимствованиях. Однако, учитывая хронологию этих инноваций, можно думать и о более позднем их происхождении под влиянием контактов с автохтонным населением Индии далее к югу и востоку: встречающиеся в В. м. образ мирового дерева в виде ашваттхи, многоголовые или многоликие боги, Великая богиня, композиция из птиц и змей, Рудра-Шива, отчасти Вишну, некоторые символы — свастика, линга, йони и т. п., отдельные представления о мифологизированном пространстве и времени, планетах и т. п. находят аналогии не только в данных цивилизации долины Инда (см. Протоиндийская мифология), но и в других традициях этого ареала.

Основные источники, как правило, не содержат мифов в чистом виде. Лишь в относительно немногочисленных случаях мифы излагаются достаточно полно; чаще приходится иметь дело с фрагментами или даже с отдельными разрозненными мотивами, именами и словами, являющимися осколками мифа или результатом его свёртывания. Поэтому для полного суждения о В. м. необходима известная реконструкция совокупности мифов и их упорядочение (иерархизация). Тем не менее можно с уверенностью говорить об универсальности мифологического начала в ведийской традиции (само слово veda — ср. рус. «ведать», «ведовство» — обозначало всю область сакрального мифологизированного знания).

К высшему (божественному) уровню В. м. принято относить 33 бога (333 в некоторых брахманах; в отдельных источниках — 3306, 3339), причём само это число — существенная константа, под которую «подгоняется» количество персонажей.

Эти 33 бога делятся на земных, атмосферных (промежуточных) и небесных. Иногда богов членят на группы (8 васу, 11 рудр, 12 адитьев и ещё 2 божества — Ашвины или Дьяус и Притхиви, или Индра и Праджапати и т. п.), противопоставленные по тому же тройственному принципу. Несмотря на отдельные отклонения в составе групп, ядро остаётся устойчивым: Притхиви, Агни, Брихаспати, Сома, Сарасвати и др. — земные; Индра, Трита Аптья, Апам Напат, Матаришван, Ахи Будхнья, Аджа Экапад, Рудра, маруты, Ваю, Вата, Парджанья, Апас — атмосфер ные; Дьяус, Варуна, Митра и другие адитьи, Сурья, Савитар, Пушан, Вишну, Вивасват, Ушас, Ашвины — небесные. Более поздние тексты предлагают иные интерпретации тех же групп: васу — огонь, земля, ветер, воздушное пространство, солнце, небо, луна, звёзды; рудры — 10 органов жизнедеятельности и атман; адитьи — 12 месяцев года (Брихад.-уп. III 9, 1—5). Подобные членения отражают попытки установления соответствий между архаичными космологическими схемами трёхчленной вселенной и составом пантеона (а позже — основными элементами макро-и микрокосма).

Дата добавления: 2015-08-28