Братья обеспокоенно переглянулись.
— То-то и оно, милорды, — продолжала дама. — Дорога-то открыта. Известно ли вам, кто мог бы пробраться по этому неохраняемому пути? А я вам скажу. Пятьдесят валлийских лучников, бесшумных и проворных, словно дикие кошки. Как вам такие гости? Вы уже имели удовольствие лицезреть работу двоих из них; и это только двое! Можете себе представить, во что превратятся ваши ночи? Каждая тень будет таить вашу смерть, быструю и неслышную, как дуновение ветерка.
Она выдержала паузу, дабы слушатели могли осмыслить обрисованные перспективы. А затем продолжала:
— Я согласна, что глупо сражаться за то, что уже у вас в руках. Но как насчет того, что вам пока не принадлежит? Ведь остался замок Скалы, и лишь завладев им, вы сможете вздохнуть спокойно. Вот тогда вы будете иметь все, включая личную безопасность. Подумайте над этим, милорды. Вы кажетесь мне разумными людьми.
— И что же вы предлагаете, мадам? — поинтересовался сэр Хью.
— Если бы у вас хватило смелости рискнуть, то я бы предложила вам бой с нашим рыцарем. Хочу сразу оговориться, что он не слишком искусен и силен. По правде говоря, он совсем недавно вышел из отроческого возраста.
— А в чем же ваш интерес, миледи? — продолжали допытываться братья.
— О, моя позиция видится мне чрезвычайно удачной, — усмехнулась леди Лайна. — Я взялась устроить этот поединок в интересах Владычицы Скалы и в случае успеха рассчитываю получить от нее богатую награду. А коли победа в сражении останется за вами, то тешу себя надеждой, что и вы не забудете моих стараний, уважаемые милорды.
Выслушав ее, рыцари удалились для короткого совещания. Когда же вернулись, то так ответили:
— Леди, мы — двое единоутробных братьев, родившихся в один и тот же час. С самого раннего детства мы неразлучны и все делаем вместе. И сражаться мы привыкли тоже вместе, таков уж наш обычай. Как вы думаете, ваш рыцарь согласится выйти на поединок против нас обоих?
— Вот уж не ведаю, — молвила дама. — Он еще очень молод и своеволен. Вы же знаете, сколь честолюбивы бывают эти юнцы. Я, конечно, его спрошу. Но, ежели наш рыцарь и согласится, то при одном непременном условии: вы должны будете оставить своих людей на расстоянии двухсот шагов.
— Это что, такая ловушка, миледи? — всполошился сэр Эдуард.
— Отнюдь нет, сэр, — отвечала леди Лайна. — Скорее необходимая мера предосторожности. Дело в том, что двести шагов — дальность полета стрелы. Вы же понимаете, сколько народу погибнет, коли ваши люди решат вмешаться в схватку или же мои дикие лучники потеряют терпение.
— Звучит разумно, — вынуждены были признать братья. — Итак, спросите у своего рыцаря, согласится ли он выйти на бой против нас обоих.
— Уж я постараюсь, милорды, — пообещала дама. — И, коли Бог дарует вам победу, надеюсь, вы не забудете моей услуги.
И сказавши так, она с улыбкой ушла в пределы замка Скалы. Могучие ворота тут же захлопнулись за ее спиной, а мост незамедлительно поднялся.
После раннего ужина Владычица Скалы удалилась в часовню, дабы заручиться помощью Небес в предстоящем поединке. А леди Лайна уединилась со своим учеником водной из крепостных башен, откуда открывался прекрасный вид на ров и на расстилавшийся за ним луг.
— Надеюсь, ты не станешь сердиться на меня за то, что я выставила тебя глупцом? — сказала она. — Это был единственный способ вовлечь их в поединок. На самом деле ты же понимаешь, мой мальчик, что у них нет причин сражаться с тобой. Но мне удалось задурить им голову, и теперь-то они уверены, будто такая причина имеется. Скажи-ка мне лучше: ты хорошо разглядел противников во время нашей беседы?
— Да, мадам.
— Ну, и каково же твое мнение?
— Ну, оба они крепки телом, хорошо сложены и выше меня ростом. Вес у них примерно одинаковый. Тот рыцарь, что стоял справа…
— Это был сэр Хью, запомни его имя.
— Да, так вот… Судя по всему, он недавно был ранен в колено или голень. Я заметил, что он при ходьбе слегка приволакивает ногу. Несмотря на это, полагаю, что вместе они смогут оказать достойное сопротивление.
— А что еще? Напряги свою память, сынок!
Ивейн послушно прикрыл глаза и попытался восстановить картинку.
— Да, вспомнил! Было и еще кое-что странное: мечи у них с разных сторон. Вот именно! Один из братьев правша, а другой левша.
Леди Лайна легонько погладила его по плечу — этакая мимолетная похвала наставницы.
— Отлично, милорд, — одобрительно произнесла она. — А как они стояли?
Ивейн снова на мгновение закрыл глаза.
— Они стояли так, что ножны у них оказались рядом. Следовательно, тот, что был справа — то есть сэр Хью — леворукий.
— Точно! И они не преминут использовать это преимущество в поединке. Смотри: они становятся так, что их рабочие руки оказываются с внешней стороны, а два щита находятся рядышком посередине. Очень удобно для боя, можно сказать, беспроигрышный вариант. Ты должен сломать их построение. А как это сделать? Тебе надо развести их и заставить атаковать себя с тыла. Смотри, ты делаешь вид, будто отступаешь, и понемногу пятишься к опущенному мосту. А дальше тебе придется исполнить трюк, который я видела лишь однажды…
— Но как я смогу их развести, мадам?
В желтых орлиных глазах наставницы мелькнул озорной огонек.
— В том-то и фокус! — с торжествующими интонациями воскликнула она. — Я очень тщательно тебя выбирала, мой мальчик, а может, мне просто подфартило… Но, так или иначе, а я в тебе уверена: ты сумеешь все исполнить должным образом. Идея в том, чтобы развернуть противников на сто восемьдесят градусов. Тогда их мечи окажутся рядом и будут мешать друг другу, а ты получишь неожиданное преимущество. Тебе следует их немного измотать, а дальше ты делаешь следующее…
И дама начала пальцем чертить на пыльном полу схему предстоящего сражения.
— Смотри, твое обманное движение потянет за собой этого противника. Затем ты резко разворачиваешься и заставляешь его следовать за собой. Видишь, он уже переместился и стоит вот здесь! Теперь ты делаешь выпад в этом направлении, отступаешь и перемещаешься вот сюда — только очень быстро! Видишь, что получилось? Ты сломал их строй и заставил перестроиться нужным тебе образом! Но запомни: тебе нужно будет двигаться очень быстро, просто стремительно. Это твой единственный шанс, мой мальчик, второго не будет. Теперь поговорим о конном поединке, хотя он беспокоит меня гораздо меньше. Я считаю, что с копьем ты победишь любого. К тому же двум рыцарям очень неудобно одновременно нападать на одного противника. У тебя отличный жеребец, ты легко сможешь уклониться от ударов и увлечь их туда, куда тебе надо. Но у тебя есть и еще одно, дополнительное преимущество. Понимаешь, о чем я?
— Право, не знаю, — задумчиво произнес Ивейн. — Если говорить о лучших рыцарях, то они, как правило, одинаково хорошо владеют обеими руками. Мне доводилось видеть, как они перекидывали копье из правой руки в левую и обратно.
— Ну, полагаю, твоих противников трудно отнести к рыцарской элите, — возразила леди Лайна. — Это обычные грабители, которые рассчитывают на легкую победу. Не забудь: они тебя держат за неопытного мальчишку, которого не составит труда побить. Вот пусть и остаются при своем заблуждении буквально до последней минуты. А теперь отправляйся отдыхать, мой мальчик. И ничего не бойся. Поверь, я не стала бы рисковать лучшим из своих учеников в бою против двух негодяев.
Прошла ночь, и наступило утро предполагаемого поединка. Погода стояла превосходная. Первые весенние дрозды приветствовали восходящее солнышко и оживляли своими песнями окрестные кусты. На лугу ласково зеленела молодая травка. То там, то здесь можно было видеть беззаботного кролика, который вылез на обочину дороги погреться и привести в порядок свой мех после долгой зимовки. В крепостном рву резвились целые выводки вновь вылупившихся головастиков — подобно миниатюрным китам, они шныряли по поверхности воды и выделывали немыслимые пируэты. За их передвижением внимательно следила одинокая цапля: она поджидала, когда беспечные головастики приблизятся к ней, а затем своим длинным хищным клювом по одному выхватывала их из мутной воды — словно срывала с ветки спелые вишни.
Сэр Ивейн встал пораньше, привел в порядок меч и тщательно заточил наконечник длинного черного копья. Затем нанес очищенный жир на свои доспехи и кончиками пальцев заботливо втер его в каждый участок металлической поверхности. Юноша испытывал радостное возбуждение перед боем и, увидев свою наставницу, приветствовал ее шутливой просьбой:
— Мадам, могу я просить у вас какое-нибудь украшение для моего шлема?
Та, однако шутки не поддержала. Сегодня она выглядела озабоченной и нахохлившейся — только что не квохтала, как курица-наседка над своим выводком.
— И что вы предпочитаете, юноша? — раздраженно спросила она. — Прядь седых волос или отсыревшую перчатку?
Тем не менее, когда юноша отправился к заутрене, она не поленилась сбегать в свои покои и вернулась с орлиным пером — черно-коричневым с белой опушкой. Это перо она и вставила аккуратно в отверстие Ивейнова шлема.
В назначенный час раздался громогласный звук труб, и братья-рыцари приблизились к замку Скалы в сопровождении вооруженных слуг и оруженосцев. Как и договаривались, они оставили свою многочисленную свиту на расстоянии полета стрелы, а сами — предваряемые лишь старательным трубачом — приблизились к крепостным воротам.
Заслышав несусветный шум, сэр Ивейн вскинул свой шит и хотел было выехать навстречу поединщикам. Однако леди Лайна его остановила.
— Не спеши, — сказала она. — Пусть похорохорятся. Чем дольше им придется ждать, тем лучше для нас. Спускайся вниз и оседлай коня, но не выезжай без моего сигнала.
Она детально растолковала все валлийским лучникам и разместила их на крепостной стене над воротами. У каждого был припасен изрядный запас стрел. Оба внимательно слушали свою госпожу, подобно преданным псам заглядывая ей в лицо.
После этого Лайна бросила взгляд вниз и увидела, что Ивейн уже сидит на своем боевом коне и сжимает в руках длинное черное копье. Изогнутый кончик орлиного пера слегка трепетал на утреннем ветру. Однако дама не спешила выпускать воспитанника. Вот уже и у трубача кончилось дыхание, и торжественная помпезность прибытия сменилась нервозным ожиданием.
— Эй, малодушный рыцарь, — не выдержав, крикнул сэр Хью, — спускайся же наконец! Или, может, духу не хватает? Кишка тонка сражаться против настоящих мужчин?
Леди Лайна и тогда не дрогнула. Она выжидала до тех пор, пока не заметила в стане врагов признаков нарождающейся паники. Братья-рыцари инстинктивно придвинулись друг к другу, кураж их заметно поугас. Стоя плечом к плечу, они бросали вокруг встревоженные взгляды — очевидно, подозревали какую-то коварную ловушку. Лишь тогда дама взмахнула рукой. По ее сигналу с грохотом упал подъемный мост, ворота распахнулись, и сэр Ивейн выехал наружу. Он горделиво прогарцевал мимо братьев и, достигнув намеченного места, развернулся лицом к притихшему замку. Так он и стоял, безмолвный и недвижимый — словно предоставляя соперникам право сделать первый шаг.
И те не заставили себя долго ждать. Угрожающе опустив копья, братья одновременно сорвались с места и ринулись в нападение. Однако лошадь сэра Эдуарда оказалась резвее, и он заметно обогнал своего напарника. Сэр Ивейн был готов к этому. Не дожидаясь, пока первый из братьев приблизится вплотную, он пустил коня вскачь и резво пересек линию атаки. Оказавшись за спиной у сэра Эдуарда, он резко развернулся и сам атаковал второго брата. Мощным ударом он вышиб его из седла. Его неожиданный маневр привел в бешенство сэра Эдуарда. Остановив коня на полном скаку, он предпринял новую попытку — вновь помчался на юного противника, на сей раз уже соблюдая меры предосторожности. Ивейн бросил взгляд на вершину башни, где стояла леди Лайна. Он успел отсалютовать наставнице, а затем перенес все свое внимание на соперника: встретил удар вовремя подставленным щитом и, в свою очередь, нанес сокрушительный удар копьем. В следующее мгновение зрители увидели, как копье сэра Эдуарда преломилось, а сам он вместе с седлом полетел на землю. Дама осталась довольна учеником, о чем свидетельствовали ее аплодисменты и полный торжества крик, который ветер разнес над полем боя.
Поверженные братья поспешно поднялись на ноги и заняли привычную стойку: щит к щиту, а по бокам две руки с острыми мечами.
Сэр Ивейн приблизился к ним со словами:
— В таком поединке, где двое сражаются против одного, я считаю своим правом не покидать седла.
— Вы подлый трус и предатель, сэр! — прокричал ему в ответ один из братьев.
В первый миг юноша вспыхнул от несправедливых обвинений, но тут же в ушах его прозвучал резкий голос наставницы:
— Не трать времени на слова, мой мальчик! Береги дыхание. Пусть твои дела говорят за себя.
Поэтому он смолчал и перешел к реализации хитроумного плана, разработанного накануне леди Лайной: что было сил поскакал к подъемному мосту, который оставался наполовину опущенным, словно приглашая к отступлению. Здесь он спешился и, прихватив с собой меч и щит, торопливо зашагал ко входу в замок. Увидев это, братья бросились ему наперерез, чтобы отсечь путь к отступлению. Они бежали рядом, нога в ногу — как единый, грузный и целеустремленный человек. Не успел сэр Ивейн обернуться, как они настигли его и обрушились двумя мечами. Первой атаки ему удалось избежать: он поднырнул под удар и, перекатившись, вновь вскочил на ноги. Тем временем над крепостной стеной показались две темноволосые головы, возле ушей у них маячило оперение нацеленных стрел. Леди Лайна стояла рядом и внимательно наблюдала за разыгрывавшейся внизу сценой. Юноша бежал к полуопущенному мосту (в душе он не раз успел поблагодарить наставницу за легкость и удобство новых доспехов), но, достигнув его, резко остановился и развернулся лицом к своим преследователям.
Однако братья оказались опытными противниками. Они слегка разошлись в стороны, и сэр Ивейн оказался меж двух врагов. Он попытался поразить одного из братьев и в результате открылся для удара второго. Печальным следствием стало ранение в бок. Но и это еще было не все. Сэр Эдуард сделал обманный выпад, словно собирался нанести удар в плечо, и щит юноши послушно взметнулся вслед за его мечом. Тем временем сэр Хью рубанул Ивейна по ногам. Теперь у юноши было уже две раны, и он чувствовал, как горячая кровь стекает по его ногам и капает на землю. Он лихорадочно пытался припомнить давешнюю схему, которую леди Лайна чертила на пыльных плитах башни, но безуспешно. Голова кружилась, перед глазами плавали цветные круги. Тут на него обрушился еще один сокрушительный удар — на сей раз по шлему, — он-то и вывел юношу из гибельного оцепенения. Ивейн увидел, как кружась полетело на землю его орлиное перо, и в тот же миг до него донесся отчаянный гортанный крик наставницы. Он встрепенулся, и желанный рисунок сам собой всплыл в его памяти. Вспомнил, вспомнил! Юноша сделал отчаянный прыжок вправо и, продвинувшись на несколько шагов, оказался за спиной у сэра Эдуарда. Пока тот оборачивался, чтобы встретить атаку врага, Ивейн успел взмахнуть мечом в сторону второго брата, заставив таким образом и его развернуться на сто восемьдесят градусов. С вершины башни раздался новый крик, похожий на клекот орла. Он подстегнул юношу и бросил его вперед — аккурат промеж двух противников. Те невольно подались друг к другу, чтобы не допустить прорыва. Два меча — оказавшихся теперь в опасной близости — одновременно взметнулись вверх и столкнулись в воздухе. Раздался скрежет металла. Эта невольная заминка дала Ивейну возможность развить хитроумный план. Он шагнул влево, и сэр Хью инстинктивно переместил свой щит в ту же сторону. Теперь его левый бок оказался открыт, и юноша не преминул этим воспользоваться: молниеносным обратным ударом он толкнул несчастного Хью незащищенным боком прямо на меч брата. А Ивейн, не останавливаясь, метнулся за спину сэру Эдуарду и со всей мощи обрушил свой клинок ему на плечо. Удар был такой силы, что рассек торс надвое, и сэр Эдуард замертво рухнул на землю. Теперь у Ивейна остался лишь один противник, и он обернулся к сэру Хью. Но тот, лишившись брата, разом утратил всю храбрость. Пал он на колени и взмолился о пощаде.
Следуя рыцарскому кодексу, сэр Ивейн проявил милосердие. Принял он меч у незадачливого соперника и, взяв его за руку, отвел к воротам замка. Пленника юноша сдал с рук на руки Владычице Скалы, а сам упал без сознания — уж больно много крови потерял он во время боя.
Переполошившиеся дамы перенесли его в опочивальню и тщательно промыли раны. После чего посменно дежурили у постели больного. К счастью, у молодых раны затягиваются быстро, и вскоре сэр Ивейн пошел на поправку.
Владычица Скалы была чрезвычайно рада такому исходу дела и как-то раз зашла поблагодарить юношу за помощь.
— Сэр рыцарь, своими благородными деяниями вы заслужили мою вечную признательность, — молвила она и затем добавила, зардевшись: — Просите любую награду, и ни в чем вам не будет отказа! Можете не отвечать сразу, но подумайте над моими словами на досуге.
После чего дама удалилась, а юноша — еще очень слабый после ранения — впал в беспокойный сон. Пробудившись же, он увидел у своей постели леди Лайну.
— Мальчик мой, — сказала она, — ты целый год провел у меня в обучении и привык получать советы по самым разнообразным поводам. Но в данном вопросе мне бы не хотелось вмешиваться, ты должен принять решение самостоятельно. Скажу лишь одно: здешняя госпожа непременно выполнит свое обещание, можешь не сомневаться. Я видела ее лицо и почувствовала жар ее сердца. Поздравляю, мой мальчик, в своем юном возрасте ты достиг высот, недоступных другим людям. С твоей помощью Владычица Скалы стала богатой дамой, теперь ей принадлежит множество земель и замков. Ты наверняка понял, о какой награде она вела речь. Не смущайся, у тебя есть полное право воспользоваться ее благодарностью. Это очень выгодное предложение, обдумай его хорошенько. Богатые, поистине королевские владения, очаровательная женщина. Жизнь предлагает тебе такие дары, о которых прочие мужчины могут лишь мечтать. Только представь, какая жизнь тебя ожидает. Ты сможешь охотиться в собственных лесах, собирать подати с вассалов, время от времени сражаться с соседями, есть-пить вдоволь и сладко спать с любимой женой, которая, кстати, находится в самом расцвете своей красоты. Однако не думай, что это будет совершенно праздная жизнь. У хорошего хозяина много забот — поля, которые требуется осушать, и урожаи, которые надо собирать. Управление поместьем — нелегкое дело. У тебя будут обязанности по отношению к подданным, в частности разбирать местные тяжбы, когда куры какого-нибудь А разроют грядки в огороде его соседа Б. И если какого-нибудь молодца поймают на браконьерстве, то именно твоей обязанностью будет отрубить заднюю ногу его собаке, выгнать его детей из дома, а самого его повесить на суку ранним воскресным утром. Сможешь ли ты после этого отобедать в кругу семьи и заснуть с чувством исполненного долга? И не думай, пожалуйста, что сельский джентльмен страдает от одиночества. Как правило, раз в году (а то и дважды) в твоих владениях будет появляться странствующий рыцарь. Вы сможете посидеть с ним за кружечкой доброго эля, и он тебе поведает последние новости — кто с кем воюет, где какие турниры устраиваются, как поживает король Артур, как он выглядит и даже что носят придворные дамы в соответствии с последними французскими модами.
Леди Лайна умолкла, потому что заметила, что ее воспитанник уже давно тихонько смеется.
— Вы страшная женщина, мадам! — сказал он.
— Я лишь исполняю обещание, данное нашей любезной хозяйке. Она подрядила меня поработать свахой, и я честно пыталась помочь ей. При случае ты, мой мальчик, сможешь это подтвердить.
— Вот как? В таком случае попросите ее прийти сюда и сами, пожалуйста, тоже останьтесь.
Когда Владычица Скалы вошла в опочивальню, юноша обратился к ней со всей серьезностью.
— Миледи, — молвил он, — зная вас как даму исключительных достоинств, я глубоко польщен вашим вниманием к моей скромной персоне. И поскольку вы отнеслись ко мне со всей добротой и любезностью, то я считаю своим долгом дать вам честный и правдивый ответ. Сколь ни прискорбно, мадам, но я не могу принять ваш щедрый дар, ибо в таком случае я нарушил бы присягу и потерял уважение всего света. Ведь я взял на себя рыцарский обет и поклялся на четырех евангелиях, что непременно исполню его. Надеюсь, вы согласитесь, что рыцарю, изменившему своему слову, не может быть доверия ни в каких делах. Таким образом, я молю вас, миледи, забрать назад ваше великодушное предложение, а вместо того подарить мне на память маленькое колечко со своей руки. Оно будет напоминать мне о вас и поддерживать мой дух в минуты самой смертельной опасности.
Оставшись наедине со своим учеником, леди Лайна с одобрением признала:
— За этот год я обучила тебя лишь одному — искусству владения копьем и мечом. Все прочее ты почерпнул, очевидно, от своей матери. Я верю, мой мальчик, что с таким багажом ты далеко пойдешь и многого добьешься в жизни.
Вскорости они покинули замок Скалы и пустились в обратный путь — приближалось время, когда рыцари должны были встретиться на развилке трех дорог. Уже подъезжая к условленному месту, сэр Ивейн сказал:
— Мадам, вы преподнесли мне бесценный подарок. Скажите, чем я могу отплатить за вашу доброту? Я сделаю все, что в моих силах.
— У меня одна просьба, — медленно произнесла дама. — Я хотела бы, чтобы в знак благодарности ты вечно хранил память обо мне.
— Какая ж это благодарность, миледи? Я и так буду вечно помнить вас. При всем своем желании я не смог бы позабыть время, проведенное рядом с вами.
— Погоди! — остановила его наставница. — Я слишком долго живу на свете, чтобы познать цену обещаниям. Мне известно, сколь недолговечна человеческая память. Но существует хорошее лекарство от людской забывчивости, и изобрела его не я, а наша святая церковь. Каждый год она заставляет всех добрых христиан заново пережить рождение Спасителя, Его смерть и воскрешение. Каким образом? Да посредством обычных религиозных таинств. Мне хотелось бы, чтобы ты пошел по тому же пути.
— Что вы имеете в виду, мадам?
— Ничего святотатственного, мой мальчик! Просто я хочу сказать, что поступки лучше мыслей. А посему я попрошу: в будущем, когда будешь скакать с копьем на противника, не забывай пониже склоняться к шее коня; во время поединка всегда стремись к победе, а победив, проявляй великодушие к поверженному противнику. И вечером, прежде чем отправиться спать, обязательно смазывай жиром свои доспехи. Если ты будешь регулярно выполнять мои советы, этого окажется достаточно. Лучшей благодарности мне не надо!
— Позвольте узнать, мадам… А вы возвращаетесь, чтобы подыскать себе нового рыцаря? — ревниво спросил сэр Ивейн.
— Пожалуй, — улыбнулась дама. — Но подозреваю, мне будет нелегко найти тебе равноценную замену. О Боже! Как, должно быть, тяжело иметь сына!
Прибыв на развилку, юноша поприветствовал своих друзей — Мархальта и Гавейна, а затем препроводил наставницу на ее прежнее место у родника. Там уже сидела тридцатилетняя дама с золотым обручем на волосах. Леди Лайна уселась рядом и водрузила себе на голову тяжелый золотой венец.
— А где же ваша юная подруга? — поинтересовался сэр Ивейн.
— Скоро появится, — хором отвечали дамы. — Она вечно опаздывает.
— Ну, в таком случае прощайте, миледи! — сказал юноша.
Отъехав на изрядное расстояние, он оглянулся — ему померещилось, будто ласковый ветерок донес ответные слова старой наставницы:
— Прощай, сын мой!
И вот встретились рыцари на развилке трех дорог, обменялись первыми впечатлениями. Выяснилось, что у каждого найдется, о чем рассказать товарищам (а еще более — о чем умолчать). Так они и ехали по дороге, сменяя друг друга в роли рассказчика. Вскоре навстречу им попался королевский гонец.
— Ага! — радостно воскликнул он. — Никак это сэр Гавейн и сэр Ивейн! Вы-то мне и нужны. Король Артур послал меня за вами, он желает вас видеть при дворе.
— А что, король по-прежнему сердится? — спросили рыцари.
— Да какое там! Напротив, король очень сожалеет о своем опрометчивом решении и просит вас вернуться в Камелот. Он будет безмерно рад приветствовать вас в своем замке.
Возрадовались сэр Гавейн и сэр Ивейн и сказали своему спутнику:
— Вы должны сопровождать нас!
— Право, не знаю, — засомневался сэр Мархальт. — Наверное, мне лучше вернуться в свое поместье.
— Нет, поехали с нами, — настаивали рыцари. — Иначе ваше приключение останется без достойного завершения.
— Ну, такой-то грех я не могу взять на душу! — рассмеялся сэр Мархальт. — Коли уж дал рыцарскую клятву…
Развернулись рыцари и все трое поскакали в сторону Камелота. А по пути каждый из них оттачивал в уме свою историю — в том самом виде, в каком и будет потом рассказывать ее до конца жизни.
Замечательная повесть о сэре Ланселоте Озерном[2]
Окончился долгий и довольно беспокойный период, в течение которого Артур — отчасти благодаря удаче, отчасти силой оружия — навел мир в королевстве и утвердил свое право на английский престол. Каких-то врагов он сокрушил, с иными заключил мир. Однако любой мир требует защиты, и с этой целью король окружил себя самыми искусными и опытными воинами. Так возникло рыцарское содружество, получившее название Круглого Стола.
Казалось бы, наконец-то можно было вздохнуть спокойно. Но тут перед Артуром встала новая проблема — та самая, которую неминуемо приходится решать всем полководцам в мирное время. Он не мог распустить своих рыцарей по домам, ибо в мире по-прежнему было неспокойно. Но, с другой стороны, очень скоро стало ясно, как трудно сохранять боевой дух армии, которая не имеет возможности сражаться. Ведь известно, что ничто не портится так быстро, как хранящийся в сундуке меч и пребывающий в безделье солдат.
Понимая это, Артур решил прибегнуть к уловке, которой пользовались все военачальники во все времена. Дабы сохранить в своих рыцарях мужество и отвагу (равно как и самую способность сражаться), он стал устраивать для них регулярные выезды на охоту, турниры и поединки. Это были грубые мужские развлечения, в ходе которых рыцарям Круглого Стола неоднократно приходилось рисковать жизнью. Но что поделать? Такова цена, которую приходится платить за возможность оставаться рыцарем. Кроме того, эти воинственные игрища содержали в себе элемент состязания, что тоже подогревало рвение Артуровых воинов. Успешное участие в турнирах приносило рыцарям славу и в конечном счете повышало их положение. Так и получилось, что одни рыцари при короле Артуре возвысились, а другие скатились вниз и превратились в законченных неудачников.
Понятно, что такое положение вещей порождало множество обид и разногласий между придворными рыцарями. Воины старой закалки, которым в прошлом выпало участвовать в настоящих войнах, свято блюли свое рыцарское звание. Молодежь же, выросшая на забавах, не понимала, а потому и недолюбливала ветеранов.
Увы, Артур оказался далеко не первым вождем, который с удивлением узнал, что именно мир, а не война, является главным разрушителем человеческих душ; что в периоды затишья поднимают голову мерзавцы и трусы; и что не нужда, а изобилие и богатство лишают людей покоя и порождают в их сердцах тревогу. Долгожданный мир, на достижение которого было положено столько героических усилий, оказался куда большим испытанием, чем долгая и тернистая дорога к нему. В замешательстве наблюдал король Артур, как новое поколение рыцарей понапрасну растрачивает свою силу, все глубже увязая в трясине мелких притязаний, взаимных упреков и обид. Молодые люди, пришедшие на смену ветеранам, выглядели малодушными, жадными и завистливыми. Они беспечно разрушали старинный рыцарский кодекс, ничего не предлагая взамен.
Однако среди многочисленного сообщества Круглого Стола был один испытанный рыцарь по имени сэр Ланселот, который выгодно отличался от своих товарищей. Он неоднократно доказывал свое мужество и отвагу, равно как и благородство души. Что же касается его умения сражаться, то здесь Ланселоту и вовсе не было равных. Никому ни разу не удалось его победить на поединке — разве что только при помощи злых чар или измены. Это был тот самый Ланселот, сын королевы Элейны, которому старый Мерлин когда-то напророчил славу величайшего в мире воина. Ланселот знал об этом и с самого детства готовил себя к тому, чтобы осуществить пророчество. Ради этого он отринул все прочие радости жизни и в результате стал настолько же выше всех рыцарей Круглого Стола, насколько сами они возвышались над всеми прочими современниками. Он так уверенно побеждал всех соперников и выигрывал все призы на турнирах, что вскоре старые рыцари стали побаиваться с ним сражаться, а молодые — те и вообще отказывались выходить на ристалище.
Король Артур любил Ланселота, как брата, да и королева Гвиневера выделяла его среди прочих. Сэр Ланселот со своей стороны, тоже любил их обоих. Гвиневеру он объявил своей прекрасной дамой и поклялся служить ей до конца жизни.
Однако что такое рыцарь без побед? Так уж случилось, что, не имея возможности сражаться и совершенствовать навыки, Ланселот впал в уныние. Оно и понятно: этот человек полжизни положил на то, чтобы стать достойным рыцарем, и по сути ничему другому не научился. Иного призвания он для себя не видел; любви обрести не удосужился; препятствий, которые подтолкнули бы его к зависти, жадности или предательству, не находил. Простые человеческие пороки — как-то привычка к комфорту или чревоугодие — были чужды закаленному рыцарю. Что же касается веры, то и в ней не привык Ланселот искать утешения. Вот так и получилось, что лучший в мире рыцарь оказался не у дел. Он чувствовал себя выброшенной на берег рыбой; гончим псом, отлученным от охоты; боевым луком, с которого сняли тетиву. Вынужденное безделье сильно испортило характер сэра Ланселота: он стал мнительным, беспокойным, начал раздражаться без повода, а потом и вовсе впал в ярость.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 27 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |