Глава четвертая. ГРАНИ ПРАВА
1. МНОГОГРАННОСТЬ ПРАВА
1. Право: определения, черты
Когда в этой книге, отправляясь от "первых знакомств" с юридическими вопросами, шаг за шагом, началось рассмотрение основных особенностей права, то сразу же обнаружилось ряд его черт, суммированных на основе первичных юридических и общенаучных данных в кратком определении. Самое главное в этом определении свелось к двум моментам. Во-первых, - к тому, что перед нами "система общеобязательных норм, выраженных в законах, иных признаваемых государством источниках". И во вторых, эта система общеобязательных норм является в государстве "общеобязательным основанием для определения правомерно-дозволенного и юридически недозволенного, запрещенного (а также государственно предписанного) поведения" со всеми вытекающими отсюда императивными принудительными последствиями{1.2.5.}.
Затем - при попытки увидеть в праве строгие реалии - перед нами открылась догма права, охватывающая его внутреннее атомистическое строение, внешние формы, действие на практике.
Плюс к тому, при дальнейшем рассмотрении права как наличной реальности стало ясным, что сами по себе нормы - вовсе не единственный компонент содержания права. Материю права наряду с юридическими нормами и на их основе образуют также индивидуальные предписания, санкции, меры защиты, юридические факты и некоторые другие явления правовой действительности.
Вдобавок к этому тут же, даже без углубления в особенности права как явления социальной, духовной жизни, со всей отчетливостью обнаружилось, что право имеет "два измерения" - является силовым образованием и одновременно феноменом духовной, интеллектуальной жизни и в это связи - несет в себе (или - не несет, но тогда - с какой-то глубокой деформацией во всей правовой материи) основательный демократический и гуманистический потенциал.
Как объяснить все это? Столь различные определения и черты?
И вот тут пора сказать о том, что тот феномен в жизни общества, о котором с самых первых страниц в этой книге идет речь, "право" - многогранное явление. И не только во всех разноплоскостных значениях термина "право" (моральные права, естественное право, право-обычай и др.), и не только в отмеченных "двух измерениях", но и тогда, когда оно рассматривается в строго юридическом смысле, т.е. под углом зрения особенностей и сторон, характерных только для позитивного права как институционного нормативного образования.
2. Основные грани права
Позитивное право, будучи на первый взгляд явлением предельно простым, ясным, очевидным для каждого (оно в этой плоскости не более, чем общеобязательный в государстве критерий, который определяет, кто и что "вправе" или "не вправе" делать, иметь), вместе с тем представляет собой явление сложное, многогранное1. Наше внимание и мысль схватывают то одну, то другую из этих граней, нередко гиперболизируют и возвеличивают одну из них, порой представляют ее в виде единственной, всепоглощающей. Отсюда - долгие, непрекращающиеся споры о понимании права - тем более острые, иной раз ожесточенные, что к научным соображениям примешиваются политические мотивы, личностные амбиции (особо острые, порой болезненные, увы, в научной среде, когда речь идет о терминах, дефинициях, авторских претензиях на них).
Между тем при последовательно научном подходе исходная задача при рассмотрении позитивного права заключается в том, чтобы "увидеть" и держать в поле зрения в с е грани права, последовательно охарактеризовать их, начиная с наличных юридических реалий, а затем - через особенности юридического содержания - к глубоким, "невидимым" пластам правовой материи. И тогда - как надеется автор - начнет все более раскрываться юридическая логика, характерная для правовой материи.
И вот с этих позиций основные грани права (или, если угодно, - пласты правовой материи) могут быть представлены в следующих трех звеньях. Это:
догма права;
правовое содержание;
правовые идеи.
3. Угол зрения
Отмеченные грани позитивного права представляют собой как бы единую цепь, одну плоскость: догма права - это отправное, исходное во всей правовой материи, в ней, догме права, раскрывается определенное юридическое содержание, а во всем этом, и в догме права и в юридическом содержании, реализуются известные правовые идеи.
Но при рассмотрении всех этих элементов (граней, пластов) правовой
материи может быть взят другой ракурс - такой угол зрения, весьма существенный для понимания юридической логики, который сориентирован на основное, прагматически значимое предназначение позитивного права в практической жизни - на регулирование общественных отношений.
И вот тут, при таком угле зрения на правовую действительность, отдельные элементы правовой материи - прежде всего юридические нормы, их комплексы, - приобретают характер правовых средств. Такими же правовыми средствами оказываются и другие фрагменты правовой действительности, выходящие за пределы юридических норм как таковых, - субъективные права и обязанности, а также юридические санкции, меры защиты, индивидуальные веления, акты, в том числе и акты самих участников юридических отношений. И тогда начинают вырисовываться механизмы юридического регулирования, а главное само позитивное право предстает в качестве многомерного, объемного социального явления.
И хотя такой "угол зрения" станет основой рассмотрения вопросов правовой теории только в последующем, при освещении правового регулирования, нужно уже сейчас держать в поле зрения и это направление научной интерпретации правовых явлений
Глава четвертая. ГРАНИ ПРАВА
2. ДОГМА ПРАВА: ОСНОВНЫЕ ЧЕРТЫ
1. Составные части и соотношения в догме права
При первых же встречах с миром юридических явлений этот мир предстал главным образом в качестве догмы права, которая выступила, как мы видели, в трех плоскостях:
во-первых, в виде атомистического строения права - юридических норм, субъективных прав, обязанностей, других категорий правоотношений;
во-вторых, в виде внешних форм права - законов, иных нормативных юридических актов, других источников юридических норм, принципов;
в третьих, в виде реальных фактов, выражающих действие права, - актов реализации, применения права, его толкования (а также в качестве конечного, итогового "опредмечивания" права - в практических действиях государства, должностных лиц, граждан, реализующих предписания позитивного права).
В предшествующем изложении среди указанных компонентов догмы права особо выделено второе из указанных звеньев, которое в сокращенном виде обозначено под именем "закон".
Почему? Ответ на этот вопрос в значительной степени уже был дан ранее. Именно через закон и иные формы внешней объективизации определенные идеи и ценности юридически конституируются, выступают в качестве институционного нормативного образования - значительной социальной силы, всеобщего регулятора с комплексом высокозначимых уникальных свойств - действенного фактора общественного развития, основы законности и правопорядка в обществе. В виде "закона" позитивное право и воспринимается как твердая, постоянная объективная реальность, институционное образование, зримый, видимый факт в жизни общества1.
К этому следует добавить следующее. Через закон, внешнюю форму объективируются, становятся зримыми, видимыми не только сам феномен позитивного права в целом, но вся гамма частиц правовой материи. Прежде всего - те частицы юридических реалий, которые находятся как бы "внутри" действующего права и или являются его своего рода "продолжением", т. е. относятся к другим, отмеченным ранее звеньям догмы права - к его атомистическому строению и к его действию.
А ведь эти "частицы" и есть то главное, решающее, с чем сопряжено само бытие позитивного права, его социальная сила и функционирование на практике, в практической жизни. И что не менее важно - именно в них, отмеченных "частицах", выражено своеобразие права как особого явления в жизни общества, его специфика именно как юридического образования.
Конечно, юридическая специфика наличествует и в "законах" (иерархия и соподчиненность нормативных юридических актов, их действие во времени и др.). Но при всем при том, при всей значимости законов в мире юридических явлений, не упустим из поля зрения то обстоятельство, что закон, как и любой иной нормативный и ненормативный акт - ничто иное как письменный документ. И он в этом отношении принадлежит не только к миру права, но и в не меньшей степени к "миру документов", к области фиксированной информации, знаковых данных, письменности со всеми присущих им свойствами, соотношениями объективного и субъективного, особыми формами, к тому же здесь - стандартизированными, типизированными в формальном отношении. Да и вообще закон, при всем его глубоком и многообразном значении в данной плоскости, с внешней стороны - не более, чем внешняя форма права в самом точном и строгом значении понятия "внешняя форма".
Что же касается элементов юридических явлений, относящихся к атомистическому строению права и к его действию (юридические нормы, юридические права, индивидуальные предписания и др.), то вот она, сама плоть, само нутро юридической материи, - то, что непосредственно характеризует ее своеобразие. Законы, другие внешние формы их объективировали, вытащили на свет Божий, сделали видимыми. Но суть дела - юридическая суть! - в них, в них самих - этих частицах правовой материи, через которые и осуществляется регулирование правом общественных отношений.
Именно здесь, в этих слоях правовой материи - в ее глубинах (атомистическое строение), в ее функционировании (действие, применение права) раскрываются сложные соотношения между ее элементам, существующие здесь механизмы, если угодно, незримые тайны позитивного права, его суть и предназначение в жизни людей. Впрочем, более подробное рассмотрение догмы права в указанных содержательных и ценностных характеристиках требует более широкого подхода к правовой материи, когда с опорой на догму права в поле зрения должны быть вовлечены и "невидимые" ее элементы, грани.
2. Материя права: "видимая" и "невидимая" реальности
Ближайшим, наиболее зримым элементом правовой материи, характеризующим ее атомистическое строение, является по всем данным исходная и основная единица этой материи - юридическая норма.
Здесь как будто бы все ясно и очевидно. Вспомним жизненные случаи, с рассказа о которых началось в этой книге знакомство с правом (случаи с оплатой услуг по интернету, брачный договор, затем - злоключения по банковской ссуде и залогу дачи). Один из первых выводов, сделанных из описанных происшествий, состоял в том, что с юридической стороны здесь везде перед нами - известные юридические нормы. И об их существовании свидетельствуют тексты Семейного кодекса, Гражданского кодекса, других нормативных документов, выделение отдельных статей, нормативных положений со словами "вправе", "не может ограничивать", "обязан возместить", да и просто табличка с указанием - "места для пассажиров с детьми и инвалидов".
Но стоит только повнимательней приглядеться к рассматриваемым случаям, так сразу же возникают вопросы. А почему, собственно говоря, упомянутые и другие записи и формулировки свидетельствуют о наличии юридических норм? Именно - норм, да притом - юридических? Ведь юридическая норма должна обладать целым набором элементов - указывать и на условия ее действия (гипотеза), и взаимные права и обязанности субъектов (диспозиция), и на возможные юридические последствия (санкции). А в тексте законов - и мы знаем: в результате специализации права отдельные положения законов приспосабливаются для выполнения лишь отдельных операций - оказываются только какие-то укороченные фразы, чуть ли ни их обрывки. И вот тогда-то с тем, чтобы представить юридическую норму в целом, со всем набором необходимых для не элементов, оказывается необходимым конструирование логической нормы, что в полной мере согласуется с особенностями права как логической системы (притом под углом зрения юридической логики). Более того, при попытках дальнейшего углубления в особенности нормы как первичной частицы правовой материи стало выясняться, что каждая юридическая норма вообще представляет собой весьма сложное образование, включающее известные следы правосознания, иные "микрочастицы"..
Что же получается? Выходит, юридическая норма, казалось бы, простое, элементарное, наиболее наглядное, предельно зримое звено позитивного права, одновременно предполагает существование незримых компонентов - разнообразных связей и соотношений, включающих в нечто "логически целое" иные компоненты, также входящие в правовую материю. Стало быть, обнаруживая свои особенности наличной реальности в формулировках статей закона, а затем в разнообразных связях и соотношениях, и плюс к тому еще - в своей "заряженности" на практическое осуществление, а отсюда в соответствующих практических действиях людей, юридическая норма, казалось бы, очевидная и наглядная элементарная "частица", в действительности, в свих "видимых" и не очень "видимых" особенностях выступает в виде сложного, содержательно богатого явления.
Не менее значимыми, при аналитической проработке правового материала, оказываются другие элементы правовой материи. Ведь субъективные юридические права и обязанности, по сути дела, - это по сравнению с юридическими нормами явления вообще иного ряда. Они - также юридические реалии, но по сути своей представляют собой как бы продукт юридических норм, сливающийся с фактическим поведением субъектов. Юридические права и обязанности (с которыми люди и имеют дело в жизненной практике) также находят определенное выражение в законах, иных источниках, в диспозициях юридических норм. Но по своей плоти, субстанции они не обладают чертами институционности и по сравнению с нормами права "менее зримы" (хотя индивидуально каждым человеком ощущаются с социально-психологической стороны наиболее непосредственно) - во всяком случае до той поры, пока не реализуются в практической деятельности людей, с которым права и обязанности нередко весьма плотно сливаются.
Наконец, включим в поле зрения совсем уже "отдаленный" пласт правовой материи - акты, индивидуальные предписания, иные частицы правовой материи при реализации права, когда наступает реальный эффект от действия юридических норм.
Везде здесь складываются разнообразные, подчас довольно сложные связи и соотношения между всеми этими "видимыми" и "невидимыми" частицами правовой материи. Они, как это будет рассказано в последующем, позволят установить в материи права специфические механизмы и типы юридического регулирования.
Но главное здесь и в другом. В указанных связях и соотношениях проявляется также та невидимая сторона правовой материи, которая выходит за пределы юридической догмы и относится к еще более глубоким граням (пластам) права - его содержанию, к объективированным в юридической системе правовым идеям.
3. Еще раз о юридической догме как материи права
При всех особенностях юридической материи, ее "видимых" и "невидимых" элементов, будем все же постоянно держать в полк зрения то обстоятельство, что догма права - это объективная юридическая реальность. И что ее с полным основанием можно обозначать именно материей права (его "телом", субстанцией, объективированной, опредмеченной реальностью).
Конечно, эта материя - особая. Она существует в общественной жизни. Она, понято, резко отличается от вещественных предметов, далеко не всегда имеет внешне зримый, чувственный характер. Но она именно - материя, т.е. не наши мысли, гипотезы, предположения, воображения и фантазии, а то, что представляет собой наличную действительность, существующую вне и помимо нашего индивидуального сознания, наших хотений и желаний.
Причем материя права (как это, можно надеется, видно из ранее изложенного) - субстанция даже на элементарном уровне сложная, математически строгая, порой ювелирно утонченная, подчас неуловимая. А главное, как и всякая материя, - неподатливая, жесткая, пожалуй, даже со своим трудным характером, нравом.
В этой связи - одно в высшей степени важное замечание.
Юридическая материя - как и всякая "материя" - не податливое "вещество" в руках человека. она не поддается вольному манипулированию. Через право, законы, всю систему юридических институтов возможно решать различные жизненные задачи, реализовывать многие жизненные интересы. Но материя права такова, что ее сложные, математического типа соотношения и механизмы, и тем более выраженная в ней юридическая логика, не позволяют использовать право по принципу - "Что хочу, то и ворочу" или по нравам придворной челяди - "Что изволите?". Тем более, если учесть историческое предназначение права, его органическое единство с человеком, его свободой.
Так что истинный правовед, владеющий необходимой суммой профессиональных знаний, должной юридической культурой и гражданственной целеустремленностью, обязан уметь говорить: "Нет. Право не позволят сделать это"; или "позволяет сделать лишь то-то и то-то, и ничего иного". Иначе - как и в других случаях вольного манипулирования с объективными реальностями - правовая материя мстит за себя, оборачивается в практической жизни недостатками, потерями.
Небольшая иллюстрация. Это - неадекватное использование категории "закон". Законы в качестве документов допускают в немалых пределах относительно свободное с ними обращение со стороны властвующих лиц и их прислужников, но как элемент правовой материи законы главным образом предназначены для того, чтобы утверждать в обществе первичное, изначальное право - основу данной правовой системы. Между тем законодательные органы стали принимать множество "законов", посвященных частным вопросам хозяйственной и социальной жизни - тем, которые по своему содержанию таковы, что они не нуждаются ни в чем ином, как в решениях подзаконного порядка.
С другой стороны. проблемы, требующие законодательного решения, довольно часто реализуются в подзаконных документах, в современных российских условиях - президентских указах ("указное право"). Особую тревогу в рассматриваемом отношении вызывает "законодательство" в регионах. В России в ходе реформ, к сожалению, получилось так, что осуществление начал федерализма (строящегося в соответствии с ранее существовавшим административно-территориальным делением, по былым областям, и краям, автономным образованиям суперцентрализованного партийного государства) сразу же сконцентрировалось на "областном законодательстве". И поэтому, наряду с действительно, важными для данного региона нормативными решениями достаточно высокого правового уровня, на местах появилось немало "законов", в которых содержится не первичный материал, а нормативные постановления сугубо регионально-подзаконного или даже инструктивного уровня. Отсюда (наряду с другими неблагоприятными факторами) - падение престижа закона, отношение к нему как к рядовому акту, с которым можно и не очень-то считаться, а как следствие - рост правового нигилизма.
И в завершении характеристики догмы права представляется важным вновь обратить внимание на то обстоятельство (вкратце отмеченное в завершении первой части книги), что именно в юридической догме уже содержаться исходные, первичные элементы высоких характеристик права - того, что относится уже не "азбуке", не к правовой арифметике, а к алгебре, к своего рода высшей математике права. Такого рода исходные, первичные частицы, при всей - порой только кажущейся простоте, элементарности - уже образуют первую ступень глубокого теоретического освоения этого сложного истинно "человеческого" феномена. Более того, именно заложенные в догме права основы его свойств, структуры, ценности при надлежащем теоретическом и философском подходах и приводят к выработке основательных положений общетеоретического и философско-правового порядка, прежде всего - все то, что относится к юридической логике.
3. ДРУГИЕ ГРАНИ ПРАВА
1. Правовое содержание (структура)
Второй, более глубокий слой правовой материи, следующий сразу же за догмой права и из нее вытекающий, - это содержание объективного права, точнее - структура этого правового содержания.
Сначала некоторые пояснения о самом понятии "содержание", поскольку оно применяется в отношении права.
Прежде всего следует с должной строгостью вычленить фактическое содержание юридических установлений, норм и принципов, т.е. все то, что "дано" в законах, иных источниках самими фактическими отношениями, которые регулируются правом, - отношениями экономическими, политическими, моральными, психологическими и многими другими.
Такого рода фактическое содержание в текстах законов, в других источниках как бы перемешано с юридическими категориями, "юридически прописано". Тем не менее во всех случаях оказывается возможным и одновременно - крайне необходимым различать, с одной стороны, исконно юридические категории, а с другой конкретный фактический материал. Например, в области земельного и трудового законодательства, с одной стороны, "приоритет прав", "субсидиарное применение", а с другой, - природные особенности угодий, труд и его отсутствие (отдых) и т.д.
Далее, в праве можно быть выделено волевое и интеллектуальное содержание. Первое - это усмотрение государственных органов и должностных лиц, их решения по тем или иным вопросам. Второе - выраженное в понятиях, логических построениях отражение действительности, ее идеальное, понятийно-логическое "изображение" в соответствии с требованиями объективности, истины. Впрочем, данная градация ("волевая" и "интеллектуальная" стороны в содержании права) в немалой мере условна: то и другое характеризует содержание права как результат и выражение разумной деятельности людей.
Главное же, что требует повышенного внимания при рассмотрении содержания права, - это его собственное правовое содержание.
К этому собственному, притом - именно правовому содержанию относится, понятно, догма права (и со стороны внешней формы - источников права, и со стороны "частиц" правовой материи, выражающих ее строение). Причем главное, что характеризует этот решающий компонент правовой материи, - юридическая структура (в некоторых прежних работах автора этих строк она обозначалась просто как "правовое содержание") - особое, "правовое" построение частиц юридической материи, причем - такое, когда реализуется, в принципе, в идеале, логика права.
Дело в том, что элементы правовой материи, из которых складывается догма права (юридические нормы, субъективные права, обязанности, юридическая ответственность, правовые гарантии и др.), - это не простое скопище упомянутых внешних форм и "частиц", не хаотическое их множество. Право потому и право, что эти частицы определенным образом выстраиваются, отличаются своеобразной системой. Как справедливо отметил Г.В.Мальцев, "система прав и обязанностей - сердцевина, центр правовой сферы, и здесь лежит ключ к решению основных юридических проблем"1.
При этом, характеризуя собственное содержание права с точки зрения системы субъективных прав и обязанностей, других юридически значимых элементов, нужно различать две плоскости проблемы.
Во-первых, ту плоскость проблемы, когда она решается в принципе, "по идее", с точки зрения потенций и предназначения, заложенных в праве, т.е. с точки зрения характерной для права логики. И значит, решается в общем, на абстрактном уровне, независимо от природы и характера объективного права того или иного общества.
При таком подходе главным моментом, характеризующим систему прав и обязанностей, и, следовательно, ту грань права, которая названа "правовым содержанием", его "структурой", являются ничто иное, как субъективные права - права отдельных субъектов.
Ведь существующее в данном обществе право обретает свой смысл и содержание именно в п р а в а х. Именно в них, в субъективных правах, раскрывается исконно заложенные в объективном праве ("по идее", по определению, в потенции) его суть и предназначение.
Да и в действительности, на деле для людей, для общества важны не сами по себе законы, другие юридические документы, содержащиеся в них юридические нормы, а то решающее обстоятельство (наряду с другими) - что юридически реального "дают" эти нормы. Предоставляют ли они права, т. е. юридические возможности, какие это возможности, каков их объем, порядок осуществления и все другое, что касается юридических возможностей данных субъектов. А в этой связи - и все то, что касается обязанностей, мер ответственности, защиты и т. д. И главное, что напрямую касается субъективных прав, - их юридические гарантии. Стало быть, надо видеть в сути и предназначении права самое глубинное, исконное: право потому и - "право", что оно (закрепленное в законах и выраженное в юридических нормах) "говорит о правах".
Значит, субъективные права, т.е. правомочия, юридические возможности, которыми обладают конкретные субъекты, вместе с соответствующими гарантиями, - это своего рода активный, узловой центр содержания права, его структуры (именно как права!). К нему, этому активному, узловому центру стягиваются все нити правового регулирования, все частицы правовой материи, из которых в совокупности складывается исконное правовое содержание.
Правовое содержание, его структура, таким образом, имеет свою правовую логику, которая имеет определяющее значение. Оно отличается таким построением и такой целеустремленностью, когда все компоненты, из которых складывается юридическая система общества (от правовых положений, принципов и норм Конституции до процессуальных институтов), строятся как бы применительно к правам и их гарантиям, как бы подстраиваются к ним. И с этой точки зрения все другие компоненты права, также в высшей степени важные, - юридические обязанности, запреты, правовая ответственность, процессуальные формы деятельности и др., при всей их самостоятельной значимости, - имеют одновременно в известной мере подчиненный характер, ориентированный на права субъектов.
А теперь, во-вторых, - то, что относится ко второй плоскости проблемы о собственном правовом содержании, его структуре.
Изложенные ранее соображения - соображения, так сказать, идеального порядка, характеризующее его "по идее", по его исконной сути и предназначению, по тому началу, которое, по словам П.И. Новгородцева, лишь "постепенно осуществляется в истории".
В реальной же действительности система прав и обязанностей, других правовых элементов строится по различному, в зависимости от особенностей данного общества - экономических, политических, духовных, от особенностей его политического режима. По различному в этой связи раскрывается определяющая роль во всей правовой материи субъективных прав.
И самое горестное, что здесь надлежит сказать, заключается в том, что при большом разнообразии возможных здесь вариантов, основным типом построения правовых средств и механизмов за многотысячелетнюю историю человечества фактически является такой, который характерен для обществ, где доминируют антидемократические, зачастую прямо авторитарные, тиранические режимы власти, и где в соответствии с этим право имеет сугубо силовой характер (право сильного, кулачное право, право власти). И в данном случае - общие черты и потенции, "по идее" заложенные в правовом содержании, не раскрываются или реализуются однобоко, в уродливом виде. Реальные и значимые субъективные права вводятся здесь по большей части как права-привилегии, для большинства населения в ограниченных пределах или даже как права-декларации; и в целом юридическая регламентация прав имеет декларативный, необеспеченный характер.
Напротив, те правовые элементы, которые в силу правовой логики имеют в исконно-правовом отношении вторичное, зависимое значение (обязанности, запреты, юридическая ответственность), выступают здесь на первый план, приобретают на деле доминирующую значимость и в силу этого придают всему позитивному праву запретительно-обязывающий облик, когда доминирующее значение приобретают юридические обязанности, запреты и стоящие за их "спиной" меры юридической ответственности.
В общем, перед нами оказываются еще не развернувшиеся, неразвитые или ущербные юридические системы. Системы с еще не развившейся или с нарушенной логикой их содержания, втянутые в систему отношений авторитарного ил тиранического общества. Такого рода юридические системы нередко вообще выступают в виде "имитационных", или таких, где в основном существует "видимость права".
Итак, здесь вырисовывается весьма стройная логика права. Либо при последовательной ее реализации центром собственного содержания права становятся такие частицы догмы права, как субъективные права с гарантиями либо - при доминировании власти и неразвитости права - юридические обязанности с санкциями (юридической ответственностью), которые должны обеспечивать исполнение обязанностей.
В полной мере правовая логика, характерная в идеальном отношении для содержания права, его структуры, начинает раскрываться лишь в демократических обществах, особенно в развитых демократических странах на современной стадии развития либеральных цивилизаций. Именно здесь субъективные права и необходимые для них гарантии фактически занимают в юридических системах центральное место; в соответствии с ними строятся правовые средства и юридические механизмы, "свое" (весьма существенное и всё же - зависимое) положение в этих юридических средствах и механизмах занимают юридические обязанности, запреты, правовая ответственность.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |