Мне все равно, что вы думаете по этому поводу. – Оставила чай, который и на вкус стал хуже, какой-то горький, быть может, отравленный обидой и ушла к себе.
Не хочу никого видеть!
Закутавшись в одеяло, я провалилась в сон.
Вечером раздался звонок в дверь, а я лишь сильнее укуталась и не желала вставать с кровати. Ничего не хочу.
В дверь постучали, и раздался голос отца.
Кирюш, к тебе гости.
А я напряглась: если это Дементьев, то пусть катится подальше, я совершенно не желаю его видеть!
В комнату робко вошла Богдана и мое сердце ухнуло вниз. Девочка выглядела печальной.
Ты ушла. – Тихо сказала она, и меня захлестнуло чувство вины.
В разборках между взрослыми всегда страдают дети. Вот и мы с Эриком обидели девочку. Что я могла ей сказать сейчас?
Я заболела, солнышко. - Хрипло ответила, моля глазами о прощении.
Боже, что же мне делать дальше?
Значит, ты вернешься?
У меня не было ответа на ее вопрос. Не знала, что сказать и обещать. Куда мне возвращаться и к кому? К мужчине, который ради своей цели даже не считался с моими чувствами? Я не смогу с ним находиться рядом, хотя и любила его больше жизни. Но что делать со своей обидой и обманутыми ожиданиями – я не знала. Между нами с Эриком утрачено главное – доверие. Я никогда больше не смогу довериться этому человеку, а потому какие-то отношения между нами невозможны по определению.
Мне надо выздороветь. – Ответила уклончиво, чтобы не давать ребенку ложных надежд.
Богдана залезла на кровать и обняла меня.
Я испугалась, что ты совсем ушла. – Призналась она.
И каждое слово шипом врезалось в меня. Черт возьми, как это больно!
Я не хотела тебя заразить. – Погладила ее по голове.
Можно я побуду с тобой? – жалобно спросила девочка.
Ну, конечно. – Уложила ее рядом. – Рассказывай, как прошел твой день.
Богдана немного повеселела, отвлекаясь от грустных мыслей.
Ты знаешь, Кира, а Данька теперь постоянно вертится рядом со мной. – Доверительно рассказывала мне девочка. – Носит мне игрушки, конфеты, читает стихи.
И как же на это реагирует Ира? – позволила себе немного улыбнуться.
Она злится. – Фыркнула Богдана. – Постоянно ругается с Данькой и запрещает ему со мной дружить.
Ну а ты-то сама как на все это реагируешь? – я же помнила, как расстраивалась Богдана раньше.
Радуюсь. – Широко улыбнулась малышка. – Данька мне давно не нужен, не стоит он моей дружбы. – Небрежно закончила она.
Я закашлялась. Богдане снова удалось удивить меня своими мыслями.
Это ты мне помогла это понять. – Девочка прижалась ко мне. – У меня будет еще много мальчиков.
Это точно. – Чмокнула малышку в макушку.
Как же я ее любила. Не знаю смогу ли я прожить вдали от нее. Если бы не ее отец, все было бы прекрасно. Я тяжело вздохнула.
Вы поссорились с папой? – Богдана серьезно смотрела на меня.
С чего ты так решила? – надо лучше контролировать себя и не вздыхать тут печально.
Папа сильно расстроился. – Поделилась девочка новостями. – Он сейчас такой же, как раньше. Но Кира, с тобой он был очень счастлив!
Мудро замечено, да, но что это меняет? Для меня ничего, а вот Богдана пострадает, если мы так и не найдем выхода из создавшегося положения.
Все будет хорошо. – Мой ответ не устроил девочку.
Я не хочу, чтобы ты уходила, Кира. Мы с папой очень любим тебя! – с жаром говорила Богдана. – Я хочу, чтобы ты жила с нами и была моей мамой.
О, Боже! Мне вновь хотелось плакать. Что же ты натворил, любимый?
Но лишь обняла девочку крепче.
Я тоже тебя люблю, солнышко.
И папу любишь? - не успокаивалась Богдана.
И папу твоего люблю. – Это же правда, зачем ее сейчас скрывать.
Богдана возмущенно засопела:
Тогда миритесь скорее!
В понимании ребенка все было просто: люди любят ее, друг друга и поэтому нужно жить вместе. Если бы так легко можно было решить все проблемы…..
Я промолчала, нечего мне было сказать Богдане.
Вскоре девочка ушла, а я осталась наедине со своей тоской, выходящей наружу со слезами. Я никогда в жизни не плакала так много. Даже после предательства сестры и жениха со мной такого не происходило. А сейчас постоянно глаза на мокром месте. Что со мной происходит? Гормоны, наверное, шалят.
Я вновь уснула. Мне совершенно ничего не хотелось. Даже жить.
Провалявшись в постели три дня, я вдруг с удивлением обнаружила, что пространство вокруг меня заполнено использованными салфетками и платками. Обведя комнату глазами, я осознала, как должно быть выгляжу жалко.
С чего я вообще так расклеилась? Ну, подумаешь, обманули меня. Впервые, что ли? Подумаешь, воспользовались в очередной раз. Такое уже было и раньше. Лежать в кровати и жалеть себя – не выход. Что я хорошего сделала за последние дни? А ничего, даже есть не могла. Вот за это можно сказать Дементьеву спасибо. Может, хоть похудею прилично и стану обладательницей прекрасной фигуры.
Я негромко фыркнула: женщина всегда остается женщиной, чтобы у нее не случилось – всегда интересует один вопрос: как бы похудеть.
Я поднялась с кровати, ставшей мне пристанищем в последние дни, и направилась в ванную.
Подойдя к зеркалу, чуть не заорала – оттуда на меня смотрело чучело. Ей-богу, я не вру! Осунувшееся лицо, темные круги под глазами и вселенская печаль во взгляде. Обнять и плакать!
Умывшись, я вышла на кухню. В квартире стояла тишина, видимо, отец со своей женой куда-то ушли. Возможно, на новую квартиру – там как раз доделывали ремонт. А мне и лучше, не будет расспросов о самочувствии и жалостливых взглядов.
Позавтракать удалось с трудом – чай, и бутерброды не хотели вмещаться в мой пустой желудок. Уменьшился он, что ли? Вроде бы я читала, что для этого нужно две недели голодать, а у меня времени прошло гораздо меньше. Но не стану об этом думать, перекусила немного и ладно.
Потом я собрала использованные платки и салфетки, заправила кровать и решила выйти из дома. Мне срочно требовался свежий воздух.
На улице за эти дни тоже ничего не изменилось. «Зима, холода, одинокие дома» (с).
Что-то меня на лирику потянуло… Уныние это грех. Ничего же страшного не произошло, ведь так? Жива, здорова, все имущество при мне…. И чего так убиваться? Ну, не повезло с мужчиной – так бывает.
Я бродила по улицам и размышляла обо всем, когда обнаружила, что стою перед рестораном, в котором работаю. Надо бы зайти и проведать Федора.
Подойдя к кабинету Баринова, я расстегнула куртку и постучалась.
Войдите. – Услышала я голос шефа.
Привет. – Я показалась на пороге кабинета Федора.
Он критично оглядел меня и выдал:
Выглядишь ты, Романова, не слишком хорошо.
А то я сама не знаю! – обиженно буркнула я.
Вот что за манера у мужиков, а? Говорить в лицо все, что думают. Интересно, почему мне никогда не приходило в голову мысль сказать кому-либо, что он: помят, слишком зарос или отрастил себе пивное брюхо….. Может, я слишком хорошо воспитана для этого? В отличие от всех остальных! Так, меня кажется, понесло не туда.
Оглядев Баринова, я тоже решила быть честной. Надо же когда-то начинать, правда?
Ты что-то, друг мой, тоже не блещешь красотой. – Хмыкнула громко. – И вообще, носить очки от солнца зимой – моветон. Да еще и сидеть в них в помещении. – Попеняла я.
Ну а что, он мне наговорил гадостей, а я молчи? Нет уж, хватит! Девочки для битья больше не существует.
Федор как-то криво усмехнулся и снял очки…. Под левым глазом у него красиво переливался сине-зеленым цветом фингал.
Неужели это Юлька? – ахнула недоверчиво я.
Да быть такого не может! Она может и импульсивная, но побить Баринова не сможет. Или все-таки набралась храбрости и смогла?
Нет, это не она. Ко мне приходил Дементьев. – Федор водрузил очки обратно на нос.
ЭРИК??? – от изумления я села на стул.
В голове не укладывалось, что мой любимый, - я резко себя одернула, - уже не мой и не любимый – мог так поступить с Федором.
Он самый. – Подтвердил Федор мои догадки. – Он решил сделать тебе сюрприз и отправился к Юльке…. Выступил гонцом доброй воли и хотел наладить между вами общение. – Он хохотнул.
У меня мелькнула догадка.
И она ему все рассказала?
Ну да. В подробностях.
Я недоверчиво трясла головой.
И все равно, ну, не мог он тебя ударить! – до конца не хотелось верить в это. Из-за меня раньше никто не дрался. Разве что Эрик сталкивался с Лешкой, но это все не то. А тут такое….
Но это он меня ударил! – возмущался Баринов. – Влетел ко мне и набросился с обвинениями. Ругался так, что у меня уши в трубочку сворачивались.
Дементьев ругался? – еще больше озадачилась я. Может, я попала в какую-то иную реальность или вообще еще сплю?
Еще как! – восхищенно присвистнул Федька. – Он же у тебя вроде экономист, а матом владеет виртуозно.
Так, хватит тут дифирамбы Дементьеву петь. – Прервала я поток восхищения Федора. – Что он тебе наговорил?
Меня разобрало жуткое любопытство.
Маты опустить?
Естественно. – Состроила оскорбленную невинность. Мол, не желаю ничего такого слышать.
Ну…. – Потянул Баринов. – Если коротко: я мудак, который воспользовался расстроенным состоянием своей сотрудницы и затащил е в постель. А потом, насытившись, подло бросил.
ЧЕГО-О-О-О? – захлопала глазами я. – Эрик сказал тебе ЭТО?
Я отказывалась верить! Да не мог Дементьев наговорить Баринову такой ерунды! Это было совсем не похоже на Эрика.
Того. – Веселился Баринов.- По мужскому кодексу чести, никогда нельзя пользоваться тем, что женщина расстроена разрывом с предыдущим возлюбленным. Она не вполне осознает, что хочет. Да и спать с подчиненными – это плохо.
Какая чушь! – фыркнула я. – Насколько я помню, то ты никуда насильно меня не тащил. Все произошло по обоюдному желанию.
Это я и озвучил твоему Эрику. – Вставил шеф.
Он не мой. – Возразила я, и сердце предательски заныло, не соглашаясь с моими словами. – И что дальше?
А он мне зарядил кулаком в глаз. – Вздохнул Баринов.
Да-а-а-а, - у меня не нашлось, что сказать в данную минуту. Это какие-то странные мужские разговоры, которые я не хотела или не желала понимать.
Ревнивый он у тебя. – С уважением добавил Баринов.
Да не у меня! – огрызнулась я. – Мы расстались.
Федор снял очки и оглядел меня:
А он об этом знает?
Естественно! – оскорбилась я. – И вообще, он подлец.
О, как! – Баринов задумчиво рассматривал меня. – Что он натворил?
Мне захотелось поделиться с кем-нибудь тем, что у меня скопилось в душе. В другое время я бы отправилась к Юле, мы бы вместе перемыли косточки Дементьеву, поругали бы его от души, поплакали, выпили бы вина и стали жить дальше. Но Морозова с недавних пор не хочет меня знать, а у меня достаточно гордости, чтобы не навязываться.
Федор помог мне снять куртку – и убрал ее вместе с сумкой в шкаф. Налил чая.
Жалуйся.
Ну, меня и прорвало. Захлебываясь слезами и эмоциями я поведала Федору обо всем, что случилось в последнее время в моей жизни.
Надо отдать должное Федору – слушал он меня внимательно и сумел таки понять главное из моего сумбурного рассказа. Когда я замолчала, Баринов подтолкнул мне тарелку с печеньем.
Подведем итог, Кирюш. Твой сосед и Баронет – один и тот же человек. Так?
Ага. – Кивнула я, с аппетитом поедая крекер. Обычный крекер, на который прежде бы не обратила внимания. Что это со мной? И когда это так кардинально успели поменяться мои вкусы?
Тебя обидело, что он не признался сразу? – Баринов ухватил самую суть.
Да. Понимаешь, Федь, ведь мне и Баронет понравился. Умный, местами ироничный собеседник. Да и Эрик меня притягивал к себе. Я еще грешным делом как-то подумала: вот бы объединить их!
И чем ты недовольна, Кир? Твое желание сбылось. – Недоумевал Баринов.
Я всплеснула руками. Мужчина, что с него взять?
Федя, да как ты не можешь понять! – кипятилась я. – Да, я догадалась, что Дементьеву жена нужна ради Богданы, но если бы он мне сразу об этом сказал и не делал вид, что ему нужна я ради меня самой же….. Все было бы гораздо проще.
Баринов схватился за голову.
О, Господи! Эта женская логика меня когда-нибудь прикончит. Кира, скажи мне, дорогая, а с чего ты решила, что ты сама ему не нужна?
С того! – во мне вновь поднялась обида на Дементьева. – Видел бы ты, с кем он ходил на свидания….. – Вздохнула тяжело.
Комплексы проснулись? – понимающе кивнул шеф. – Шестая часть марлезонского балета.
А я вдруг разревелась: ну, почему никто всерьез не принимает мои слова? Почему не понимают, что я чувствую себя жуткой уродиной на фоне тех женщин? А ведь Эрику они нравились! Стройные, красивые, ухоженные…. Знающие себе цену. И я….. Несчастная и нескладная толстушка, работающая в ресторане кондитером. Какую конкуренцию я могу им составить? И я понимаю, что Эрик мог иметь любую из них, но пришлось остановить свой выбор на мне…. Из-за дочери.
Федор тяжело вздохнул и встал из-за стола. Подойдя, Баринов обнял меня одной рукой и протянул платок.
Давай, успокаивайся, Кира. Я обещал, что не стану поднимать эту тему в наших разговорах, но ты сама напросилась.
Ты о чем? – с испугом глянула на серьезное лицо шефа.
Слушай меня внимательно, дважды повторять я не буду. – Сжав зубы, говорил Баринов.
И я притихла, решив не рисковать.
Ты мне всегда нравилась. Не только как друг, как женщина. И это было в первую очередь. Сначала я отметил твою привлекательность, женственность и сексуальность, которой ты почему-то стыдилась. Но тогда я был женатым человеком, а верность не пустой звук для меня. И я решил, что буду с тобой дружить, ты оказалась потрясающе интересной, могла и выслушать, и посмеяться вместе со мной, а твоя поддержка….. Не раз спасала меня. Думаю, я даже был влюблен в тебя. – Федор замолчал.
А я испуганно зажала рот рукой. Баринов был влюблен в меня? Господи, что это такое происходит? Я точно сплю, такого просто не может быть! Мы же с ним дружили, потом какое-то время дружили организмами….. Но это все, что нас связывало, разве нет?
А потом все изменилось, - продолжил свою речь Баринов. – Мы оба оказались свободными. И никто и ничто не помешало нам какое-то время наслаждаться друг другом. И вспомни, дорогая моя, кто первым испугался этих отношений и все прекратил?
Я. – Вынужденно призналась я. Слова Федора выстроили у меня в голове целостную картинку, в которую до сих пор не верилось. Федор всегда меня хотел. Я ему больше чем нравилась!
И заметь, что я возражал против нашего расставания. – Продолжил говорить Баринов. – Мне хотелось серьезных отношений с тобой, Кира.
От неожиданности я чуть не свалилась со стула.
ЧТО?
Что слышала. – Слегка улыбнулся Баринов. – Почему ты так к себе относишься? Ты умная, красивая, интересная женщина. Ты притягиваешь к себе мужчин, разве это не убеждает тебя в собственной привлекательности?
Но другие женщины….. – Начала лепетать я.
А зачем ты смотришь на других? – искренне удивился Федор. – Думаешь, ты одна такая закомплексованная?
Одна. – Кивнула с серьезным видом, так как была уверена в этом.
Федор громко засмеялся:
Ага, как же! Да у твоей сестры комплексов побольше твоих!
У Вики? – не поверила я. Вот это лишний раз подтверждает, что мужчины и женщины разные. Федор совсем не знал мою сестру. Она считала себя совершенством.
Да. Ты ведь не думала, почему она так себя ведет? – дождавшись моего кивка, Баринов продолжил. – Она всю жизнь росла в твоей тени. Папа тебя обожал, другие люди – начиная от сверстников, заканчивая взрослыми – тянулись к тебе. И тебе для этого не нужно было прикладывать никаких усилий. Даже неважно было – красиво ты одета или нет. А Вика кроме своей внешности ничего не могла предложить. А красота спорная вещь – она сначала притягивает внимание, но если за ней скрывается пустота – человек устает от нее. А ты всегда светишься изнутри. Улыбнешься – и тебе в ответ улыбаются люди. Помимо своей внешности, которая, уверяю тебя очень привлекательная, - ты интересна своим богатым внутренним миром. И мне странно, что ты до сих пор не видишь этого. – Федор пожал плечами. – Вика из трусов готова выпрыгнуть, чтобы стать такой как ты. Поэтому и вешалась на твоих мужчин, но желаемого результата не получала. Она не ты.
Я вздохнула.
Ты совсем меня запутал. – Пожаловалась я. – Никогда о таком не думала.
Оно и видно. – Проворчал Баринов. – Хватит уже принижать себя. Ты бесценна, Кира. В тебе столько индивидуальности, искренности. Думаешь, почему Эрик так себя повел? У тебя сразу маячки стоят: не влезай – убьет! Вот мужик и решил сначала узнать тебя получше. Нехорошо поступил, что не признался сразу? Да, но разве у него был выбор?
Я немного подумала и согласилась со словами Федора. Я бы все равно искала подвох в словах и действиях Эрика. А значит это со мной что-то не так. И Федор прав, нужно решать эту проблему.
Допивая остывший чай, я невольно поморщилась. Вкус у напитка был отвратительным.
Твой чай прокис. – Выдала я.
Федор с удивлением глянул на меня и потянулся к своей кружке. Сделал глоток.
Чай свежий, что ты наговариваешь? – обиделся Федор, будто это он сам собирал чайные листья на плантации, а потом сушил их. – Это у тебя что-то со вкусом.
Возможно. – Не стала спорить, мне и правда было нехорошо. – Ладно, я пойду. В понедельник уже приду на работу.
Хорошо. – Федор составил кружки на поднос и отнес их на подоконник.
От Юльки ничего? – рискнула спросить Баринова.
Молчит. – Грустно ответил шеф, не поворачиваясь ко мне.
Отхлопать бы Морозову по мягкому месту ремнем, чтобы мозги на место встали! Ведь любит Баринова, но встала в позу и строит из себя гордую и обиженную.
Поднявшись резко со стула, я почувствовала, как горячая волна пробежала по моему телу. Схватившись за голову, я даже не успела позвать на помощь – сразу же рухнула на пол.
Очнулась я на диванчике Федора. Баринов суетился надо мной, изрядно побледневший. «Перепугался, бедняга», - улыбнулась про себя.
Что это сейчас было? – слабым голосом спросила я.
Баринов перестал обмахивать меня влажным полотенцем и сел рядом.
Это ты мне объясни, Кира. Ты больна? – подозрительно разглядывал меня шеф.
Вроде нет. – Я потрогала голову, нащупав шишку. Поморщилась от неприятной боли. – Я никогда раньше не падала в обморок.
Баринов прятал глаза и вообще практически заламывал руки. Виноватый Федор то еще зрелище.
Я не успел тебя поймать. Прости.
И лицо такое несчастное.
Да ладно тебе, - поспешила успокоить его, чтобы зря не терзался, - ничего страшного.
«Скорая помощь» уже в пути.
Зачем? – испугалась я. Вообще-то я не любила обращаться к врачам, пойдешь к ним с каким-нибудь пустяком, а тебе найдут кучу еще каких-нибудь болячек. Оно мне надо?
Не спорь. – Федор обтер мое лицо влажным полотенцем. – Хочу удостовериться, что ты в порядке и последствий после падения нет.
Ты как курица-наседка. – Выразила недовольство.
Вот правда, Федька много суетится и зачем, спрашивается? Я здорова, как лошадь. Нет, сравнение с лошадью мне не слишком нравится. Хоть это и грациозное животное, но я-то человек. Короче, здорова я и точка!
Минут через пять приехала бригада «Скорой помощи» и как я не отказывалась, Федор запихал меня в их машину. Тиран!
Меня Дементьев убьет, если с тобой что-нибудь случится. – Бурчал он, уворачиваясь от моих кулаков.
И когда это они успели подружиться? До того, как Эрик подбил шефу глаз или уже после этого?
Пришлось ехать в больницу, фельдшер выявил у меня повышенное давление, помимо легкого сотрясения. Откуда он его вообще взял???
Сдав кучу анализов и обойдя разных специалистов, мне наконец-то поставили диагноз. Точнее, несколько.
Нервное истощение.
Смеялась долго, до истощения мне далеко. Хотя сбросить пять килограммов за это время – это было мощно.
Повышенное давление.
На фоне истощения и переживаний. А то я без них не знаю, что реветь целыми днями никому на пользу не пойдет.
А вот третий диагноз поверг меня в шок.
Беременность. Восемь недель.
Приехали, конечная станция, можете выходить. Я уже и не чаяла, что со мной это когда-нибудь случится. Разве может женщина моего возраста ни разу не забеременеть? Однако у меня никогда раньше не было беременностей.
А тут… Я беременная от Эрика.
Боже, и что мне делать? Говорить ему об этом или не стоит? Если скажу, вдруг он подумает, что я смирилась с его обманом и теперь со мной всегда так можно будет обращаться? Или не говорить? Ребенок будет только моим, нет у него отца и все. Правда, скрыть беременность не получится - мы живем по соседству. Разве что, можно переехать в другой район. Хотя, зачем? Я обожаю свою квартиру. Но жить рядом и молчать, когда у тебя с каждым днем растет живот…. Тоже не слишком хорошая идея. Но менять жилплощадь я не стану! Если только не…. Переехать к соседу, его квартира нравится мне гораздо больше. Так как мне лучше поступить?
От этих мыслей у меня разболелась голова, и я присела в коридоре. Нужно просто добраться до дома, а думать я буду позже – время у меня еще есть.
Закрыв глаза, я представила себя с ребенком на руках. Мальчик с двумя очаровательными ямочками на щечках и любознательным серо-голубым взглядом. Рядом довольный Эрик и Богдана…..
Черт, эта картина заставила меня вновь плакать. Как бы мне хотелось, чтобы между нами не было никаких обид, чтобы мы с Эриком поженились и растили наших детей. Богдану я давно считала своей. Ну, почему все так сложно?
Пока я сидела в коридоре, ко мне подошла врач и вручила мне множество рекомендаций и буклетов.
Вы должны беречь себя, хорошо питаться. Если хотите сохранить беременность, прислушайтесь к моим словам.
Доктор ушла, а я осталась сидеть, перебирая справки и буклеты магазинов: «Я мама», «9 месяцев», «Наш малыш». А меня просто завораживали вещи, представленные в них. Такие маленькие распашонки, ползунки и чепчики. Неужели скоро я стану постоянной покупательницей этих магазинов?
У меня от радости задрожали руки, а глаза заполнились слезами. Теперь-то понятно, почему я так много плачу в последнее время. И как бы ни сложились наши отношения с Эриком в дальнейшем – он уже сделал мне два замечательных подарка. Богдана и наш малыш. От девочки я ни за что не откажусь!
С этой мыслью я вышла из больницы.
Домой я вернулась в ином настроении. Нет, мне не стало легче из-за того, что происходило в моей жизни в последнее время. Но у меня появился стимул жить дальше. Ребенок. Я так долго этого хотела и так много об этом мечтала! И вот, наконец, Вселенная исполнила мое желание. У меня столько дел впереди!
Сделать ремонт в комнате – вместо гостиной там будет детская. Потом встать на учет в женскую консультацию. А в перерыве между этими хлопотами мне нужно водить Богдану в кино, театр и цирк. В общем, проводить с ней как можно больше времени, чтобы девочка не чувствовала себя обделенной моим вниманием.
Ох, сколько же всего мне нужно сделать!
Этим же вечером ко мне пришла Богдана. Мы с ней решили испечь пряники. Как хорошо, что тошнота у меня бывает только в первой половине дня.
Кира, а папа снова уезжает в командировку. – Грустила Богдана. – С кем я останусь?
Шутливо нахмурив брови, я спросила:
Как это с кем? А я? Ты что, забыла, как весело мы проводили время вдвоем?
Но ты же теперь не с папой. – Вздохнула девочка.
Это ничего не меняет! – быстро ответила я.
После моих слов ребенок значительно повеселел.
Сходим с тобой в кино? – хитро прищурилась Богдана.
Конечно. А потом в кафе. – Подхватила я заговорщицкий тон малышки.
Кира, я так тебя люблю! – обняла меня девочка.
И я тебя люблю, солнышко. – Чмокнула ее в макушку и передала чашку с глазурью. – Смазывай пряники.
Богдана с усердием выполнила поручение и села перед духовкой, наблюдать за процессом выпечки.
Я же решила сходить к соседу. Раз он едет в командировку, то я могу забрать Богдану к себе на это время. В его квартире я не останусь ни за что! Слишком много там воспоминаний.
Крикнув отцу и его жене, чтобы они присматривали за Богданой и выпечкой, я позвонила в соседскую квартиру.
Кира? – на пороге появился сильно взъерошенный Эрик.
Может, я пришла не вовремя? Вид у него был, мягко говоря, помятый.
Привет, я не помешала? – кашлянула я, показывая всем видом, что если я не ко двору пришлась – могу и уйти.
Проходи, конечно. – Засуетился Дементьев, приглашая меня в квартиру.
Дальше прихожей я не пошла, поскольку увидела женскую одежду и обувь. Эрик был не один. С женщиной. Поэтому он и взъерошенный, другая женщина зарывалась руками в его волосы. Как я когда-то…. Сглотнув ком, преимущественно состоявший из обиды на Эрика, я начала свою речь.
Богдана сказала, что ты едешь в командировку.
Да, завтра. – Коротко ответил Дементьев. – Всего на несколько дней, может, чуть дольше.
Я могу забрать ее к себе. – Подняв глаза на Эрика и не сумев расшифровать его выражение лица, добавила. – Если ты не нашел кого-то другого для этого.
Не удержалась. Хотелось мысленно отвесить себе подзатыльник и пинок под пятую точку. Ну, дура же, дура и все тут!
Нет у меня никого другого, кроме тебя. – Устало ответил Эрик, и в его глазах была признательность. – Спасибо, что не бросаешь Богдану.
Я вскинула брови:
Я люблю твою дочь. И какими бы не были наши с тобой отношения – Богдана не должна страдать от этого.
Эрик позволил себе улыбнуться.
Я знал, что ты так ответишь.
Конечно, я же такая предсказуемая! – черт, вот кто меня за язык тянет? Промолчала бы, за умную сошла. Так нет, надо ответить, укусить или огрызнуться. Тьфу.
Кирюш, - выдохнул Дементьев, но не успел ничего сказать, так как из гостиной послышался женский голос.
Ну и где ты застрял, Дементьев? Думаешь, мне удобно в таком виде здесь сидеть?
Эрик резко дергается.
Я буду через минуту, Лина.
О, еще одна из партии редких и эксклюзивных. Лина. Альбина, Регина Кристина….. Это мы уже проходили. Любит Дементьев окончание «ина». Что же, надо оставить его наедине с этой леди.
Тебя ждут. – Смогла улыбнуться открыто и почти легко. И Эрик ни за что не догадается, как мне больно. Прошло всего ничего, а у него в квартире уже новая дама. Лихо он! Ну а чего такого, претворяться больше не нужно – Кира от Богданы не отказалась, а значит, личная жизнь Дементьева не пострадает.
Кира, ты все не так поняла. – Эрик устало ерошит волосы, в глазах его тоска.
Прервала его резко, не оставляя шанса для оправданий.
Это меня не касается. Занеси мне потом вещи Богданы.
Развернулась к двери, но Дементьев схватил меня и прижал к своей груди.
Перестань от меня убегать! Меня в комнате ждет парикмахер. Лина моя одноклассница, мы знаем друг друга больше тридцати лет. И она всегда меня стрижет.
Замолчи! - вот зачем он мне это все объясняет?
От аромата парфюма Эрика, его дыхания, крепости объятий кружится голова. Боже, как же я по нему скучаю! Как люблю и хочу!
Кира, поговори со мной, пожалуйста! – умолял меня Эрик.
Я не готова сейчас к разговору! – паника в моем голосе усиливается.
В голове билась лишь одна мысль: бежать отсюда как можно скорей!
Дементьев прижался губами к моей шее.
Хорошо, как будешь готова – только скажи. Я за этой стенкой и жду тебя. – Хрипло говорил он, а мое сердце рвалось к нему навстречу, а в горле бился пульс, и мне хотелось как можно крепче обнять его и никогда не отпускать.
Но мне нельзя сейчас поддаваться чувствам, пока я не приведу в порядок свои мысли – никакого разговора у нас не получится.
Отпусти меня. – Попросила его шепотом, горло перехватило
Иди. – Эрик нехотя разжал руки. – И помни, я люблю тебя.
О, Боже! Зачем он так сказал?
Я выскочила из квартиры Дементьева как ошпаренная, а потом несколько минут успокаивалась в коридоре, прежде чем войти к себе. Спокойной и улыбчивой.
И как тут наши пряники? – наигранно бодро спросила я.
Подрумянились. – Богдана потирала ладошки. – А ты где была?
Похоже, девочка так увлеклась процессом изготовления пряников, что даже не слышала, куда я ходила.
У твоего отца.
Вы помирились? – и столько надежды было на детском личике.
Черт, ради Богданы придется наступить на горло собственной гордости и попытаться наладить дружеские отношения с Дементьевым. Хотя, какая к черту может быть дружба с Эриком, если я его люблю?
Ты видела тетю Лину? – поинтересовалась Богдана.
Нет.
Она смешная. – Богдана расставляла на столе чашки и тарелки.
Что в ней такого смешного? – я буквально силой заставляла себя говорить об этой женщине.
У нее синие волосы, представляешь? – улыбалась девочка. – Она одевается ярко и живет с тетей Ритой.
Упс, откуда ребенок знает такие подробности?
Снимают вместе квартиру? – я наклонилась к духовке, пряники совсем зарумянились – можно и вынимать.
Нет же! – нетерпеливо топнула ногой девочка. – Они с тетей Ритой живут как дядя с тетей.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 40 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |