- И так сойдет, - решил юноша, откинул предохранительный колпачок и надавил на гашетку. Пенетратор вновь, испуская голубые огненные хвосты, полетел вперед. Ярчайшая вспышка, вновь электромагнитный поток, и обновление данных радара.
- Сзади!!! – взревел капитан комаров и лихо дал импульс вперед, чтобы развернуть свою «кобру» на 180 градусов. На радаре захвата целей яркими красными огнями зажглись около десяти маркеров.
Ваня активировал все двигательные системы и, накренившись вправо, использовал маршевые двигатели, дабы быстрее развернуться. Как только он закончил маневр, прямо перед его носом раздался взрыв.
Огромный корвет типа «Скорпион», расцвел ярчайшим огненным цветком и разлетелся на куски, вызвав обрушение правой стены из мусора. В ядерный вихрь мгновенно затянуло крупные куски мусора.
На лобовом стекле истребителя 20/17 – Сафин отразилось перекрестье наведения ракет направленного действия, Ваня, не задумываясь, отправил пару ракет по одной из захваченных вражеских целей. К ядерному урагану, добавилось еще две вспышки. Было непонятно, попал кадет Сафин в цель или нет.
- Борт РК-3 и РК-4! – практически кричал в эфире Комаров, - полная тяга всех двигателей, за мной! Борт 20/17, 20/18 огневое прикрытие!
«А как осуществлять это прикрытие» - растерялся кадет Сафин. В этот момент истребитель Мая выпустил в сторону противника две ракеты. Как оказалось позже, результативно сработать по вражеским корветам не получилось ни у кого. С корветов типа «скорпион» шла массированная атака автоматическими турелями использующими сигнатуру свой чужой.
«Кобра» капитана Комарова лихо нырнула в один из открывшихся после взрыва борта РК-2 туннелей, два «скорпиона» последовали за ней, затем туда же ломанулся борт 20/17.
Май на секунду задержался, чтобы совершить еще пару выстрелов по неприятелю.
Туннель представлял собой узкий замкнутый лаз, так что в нем не было место на какой-либо маневр, но и мусора в нем было не так много, поэтому все машины выдавливали из себя полную тягу. Ваня до упора вжал в пол педаль, дабы увеличить скорость, ведь его ХRA-73 по сравнению со «скорпионами» был реактивной птичкой.
Сзади появились вражеские корветы, судя по данным компьютера, марки «Ишим», они тоже решили на полной тяге догнать группу и уже в упор расстрелять ее ракетами.
Ваня дал импульс, на носовую маневровую дюзу пытаясь выполнить единственный возможный в подобных условиях маневр.
- Ванек, ты спятил! – кричал в эфире Май, увидев как его друг делает «кувырок».
Кувырок состоял в том, чтобы развернуть машину на 180 градусов, а тяговую силу маршевых дюз оставить по вектору движения. Ваня выпустил на встречу двум неприятельским корветам ракету и сделал вдогонку пару выстрелов из главного калибра.
Цветком подобным тому, каким расцвел борт РК-2, взорвался один из корветов «Ишим», сметя взрывной волной своего напарника, идущего почти вплотную.
- Минус два! – радостно завопил Ванек, делая на ручке кресла очередную пометку. Лететь спиной вперед у кадета Сафина долго не получилось, его истребитель вновь клюнул носом и вернулся в нормальное положение, но в этот самый момент далеко впереди взорвался выпущенный капитаном Комаровым пенетратор. Очередная электромагнитная волна, пойманная радаром, обновила картинку.
- Борт 20/17, 20/18, по выходу из туннеля контакт на 10! – скомандовал капитан. Буквально спустя секунду мрак туннеля, освещаемый лишь яркими огнями маневровых дюз, оборвался, и звено Р-512-ИО-1 вышло вновь в эти мусорные лабиринты.
Повернув дюзы боком из туннеля Май, и Ваня вылетели уже развернувшись в сторону противника. Для того чтобы саму группу не зацепило случайной ракетой, им пришлось выдавить из истребителей всю тягу дабы на считанные секунды обогнать корветы и «кобру»
- Восьмерка! – крикнул Май. Ваня тут же сообразил, что от него требует напарник. Вражеских целей было всего ничего – три корвета, поэтому обмануть их было делом не сложным. Пара перекрестных бочек, с несколькими точными выстрелами, должны были результативно сработать по ним. И все бы прошло отлично, если бы во время второй бочки, ушедший от удара вражеский корвет не плюнул вдогонку двум кадетам раскаленной плазмой.
Ваню и Мая спасло лишь, то, что неведомо откуда выпавший гигантский кусок обшивки неизвестного крейсера принял на себя большую часть плазменной энергии.
Борт 20/17 был полностью прикрыт от удара листом металла, истребителю Мая же повезло куда меньше. Небольшая часть плазмы угодила прямо в кабину пилота.
В эфире раздался душераздирающий крик пилота, который буквально варился заживо в своей машине.
- Май!!!- кричал Ваня, пытаясь заглушить крики друга, - Май!!!
Сквозь лобовое стекло юноша увидел, как его друг пытается выровнять истребитель, дабы выйти из восьмерки.
«Он жив!» - мелькнула в голове жизнерадостная мысль.
Ваня дал импульс на маршевые, делая изящный разворотный финт. В узких коридорах лабиринта гигантскому, по человеческим меркам, корвету было негде развернуться, и он лишь мог вращать своими орудиями да и то не всеми.
Навстречу борту 20/17 последовал очередной выстрел плазменной пушки. Ваня мгновенно уклонился вправо, но, избежав лобового столкновения с плазмой, он попал под град главного калибра. Хвала Господу, что вовремя выпущенная кадетом ракета, угодила корвету «Ишим» точно в реакторный блок, не дав ему превратить, истребитель ХRA-73 в решето.
- Ребята молодцы!- восторженно ликовал Комаров, - в вашем секторе больше нет вражеских целей! Догоняйте! Май, как ты?!
Ваня только сейчас заметил, что он больше не слышит криков своего друга.
- Все нормально, бортовой медик вколол мне лошадиную дозу обезболивающего, но моя нога выглядит отвратительно. Ванек слышишь, Карл Павлович не врал! Я действительно похож на жареные какашки! – рассмеялся в эфире Май. «Шутит, значит живой» - успокоился Ваня и заметил, что он не может остановить дрожь в руках. Осознание того, что за сегодняшний вечер он столько раз был на мгновение от гибели, пришло позднее. Через минуту поредевшее звено Р-512-ИО-1 вышло на расчетную точку встречи со второй частью звена.
Р-512-ИО-2 появились лишь спустя десять минут по истечению условленного времени. Их часть звена поредела в половину. Ваня на экране визира узнал истребитель Генки Ка и от сердца отлегло. Хоть раньше они с Генкой не особо дружили, сейчас же этот пухлый паренек был для юноши как родной.
Задание было выполнено – все разведывательные бакены заняли свои расчетные точки и теперь ярко сигналили на базу, о своей активной деятельности. На всем обратном пути в эфире висел гомон. Больше то конечно, как выражался капитан Комаров, «трындели» кадеты. Тем, кто выжил сегодня, явно нужен был отдых.
На крепости их встречали как героев. Точнее как героев встречали кадетов.
Петрова пришлось буквально выковыривать из его истребителя. Плазма, попавшая в его кабину, сплавила левую ногу Мая с приборной панелью. Мало того, что хирургическое вмешательство требовалось самому пилоту, так еще и с его машиной теперь было немерено возни. Механики тут же принялись за починку, а медики из северного мед бокса вкачав Маю хорошую дозу снотворного вместе с куском приборной панели вынули его из кабины и транспортировали в мед корпус.
Ване они тоже дали какой-то гадости, чтобы у того не тряслись руки.
- Спасибо, - сказал он и одним махом выпил все. Руки и впрямь перестали трястись в течение минуты, но на душе висело очень противное ощущение. Юноша был несказанно рад, что выжил, да еще и пополнил свою негласную графу «сбитые вражеские цели», но на душе было гадко от того что ему казалось еще раз у него не получится и удача обязательно отвернется. Ведь «кувырок» в туннеле и кусок обшивки, прикрывший его машину от контакта с плазмой, назвать ни как не меньше чем чудом нельзя было.
- Ты сегодня показал себя молодцом, - похвалил кадета капитан, подошедший к нему в кают-компании, где все те, у кого сегодня были удачные вылеты, отмечали это, - а я думал вы шестой курс еще совсем сосунки, - улыбнулся Комаров, - а вы воно как.
- Спасибо, - ответил Ваня и отхлебнул из банки непонятный напиток, который ему втюхал Генка.
- Я тут вот что подумал. Вы с Маем летаете отменно, да и стреляете тоже не плохо, почему бы вам в истребительное звено не податься? – спросил капитан. Ваня задумался, истребительное звено оно довольно таки большое и шанс, что тебя собьют, сам собой уменьшается, да и вылеты у них не частые. Ванек не знал, каких слов ждет от него ведущий звена, поэтому ответил.
- Товарищ капитан, меня приписали к звену Р-512-ИО, и я останусь в нем до конца, пока меня не собьют или пока не демобилизуют, - отчеканил кадет Сафин. Капитан улыбнулся и хлопнул его по плечу.
- Молодец, кадет. Правильно думаешь. И друг твой также сказал…
- Вы были в медицинском боксе? Как он?
- Нормально, - улыбнулся Комаров, - наше медики нынче что угодно обратно пришьют. Правда, помудохались они там с твоим другом. А он еще от наркоза не отошел, еле разговаривает. Но вроде сказали, что его к вечеру обратно переведут в жилые блоки.
Капитан еще раз улыбнулся и зашагал вдаль по коридору. Тут подошел Генка.
- Ты чего не пьешь? – спросил он, потрясывая уже давно пустой банкой. Ваня посмотрел на него.
- Да не лезет что-то, - отмахнулся он.
- А зря, - сказал Генка, выискивая взглядом еще одну баночку.
К вечеру Май и впрямь вернулся, слегка помятый, хромой, но довольный как слон. Как-никак его чуть заживо не сварили, а он выжил. Встретили его как героя. Весь вечер до отбоя расспрашивали, каково это под плазму попасть, потому что редко, кто оставался в живых после такого «ласкового» контакта и мог потом рассказать. А ногу ему и впрямь залечили так, что и не поймешь без тщательного осмотра, что она пару часов назад была одним целым с куском железа.
В блоке дали команду отбой и выключили свет.
***
- Ванек, - тихо позвал его Май, - ты спишь?
- Нет, - откликнулся Ваня, - уснуть не могу, как глаза закрываю, так сразу вижу эти точки Лагранжа.
- Я тоже, - признался Май. В каюте повисла тишина, нарушаемая лишь редкими перекличками храпов бойцов, чьи спальные места были привинчены к стенам.
- Нога болит? – уточнил Ваня, глядя в потолок, который являлся полом.
- Нет. Просто не спокойно как-то.
Ваня выбрался из своей кровати и прыжком оказался на полу.
- Ты куда?
- В мед бокс схожу, успокоительного возьму, а то сегодня я уже точно не усну. Кинь мне монитор, а то, не дай бог, заблужусь, - сказал Ваня, натягивая джинсы и футболку. Май взял с тумбочки, также привинченной к потолку, модуль и метнул его другу. Ваня поймал прибор и вышел из комнаты.
Гравитация, которая была в коридоре, вдруг контрастно подействовала на него и кадет чуть не упал. Но вовремя опершись на стену, он устоял.
Медицинский бокс был четырьмя этажами ниже и, судя по карте на мониторе, лабиринты кабинетов там были похлеще, чем в точке Лагранжа. Юноша воспользовался лифтом, чтобы опуститься на пару этажей, затем приходилось идти пешком или искать другой лифт.
Пока Ваня пробирался в тишине по коридорам, он заметил одну очень неприятную вещь. Видимо для экономии электричества, жилые блоки на ночь обесточивались, и, идя по коридору, загорались лишь те лампы, которые были впереди тебя на шаг, а те, что были позади, соответственно, гасли.
Спустившись по таким коридорам, с вереницами обзорных окон вдоль стен, еще два пролета кадет Сафин замер, дабы свериться с показаниями монитора. Если верить этой умной машине, то медицинский бокс был прямо перед ним. Ваня прошел в конец коридора и коснулся сенсора открытия двери. Створки, оснащенные сервоприводом, послушно разъехались в стороны.
В мед боксе было на удивление светло и бело. Буквально все вокруг было отделано белыми пластиковыми панелями, от чего создавалось неприятное ощущение стерильности всего, окружающего. На посту, как и ожидалось, дежурила медсестра. Она сладко посапывала, положив голову на большую стопку бумаг. Ваня остановился, думая стоит ее будить или нет. Будить ее не хотелось, поэтому юноша самовольно решил поискать в одной из палат какое-нибудь успокоительное.
Благо в училище у них был предмет медицина и успокоительное от активированного угля он бы точно отличил. Но в этот самый момент, когда он уже собирался пройти дальше, из ординаторской, находящейся по правую сторону от коридора вышла девушка в белом халате, бегло наброшенном поверх пижамы.
- Кто здесь? – тихо спросила она, явно не замечая Ваню. Тот сделал пару шагов вперед.
- Кадет Сафин Иван, звено Р-512-ИО, - шепотом отчеканил он. Девушка в темноте явно улыбнулась.
- Ну, пойдем кадет, пойдем, - произнесла она, чтобы не разбудить медсестру на вахте и повела Сафина в одну из свободных палат.
В палате №56 действительно никого не было. Девушка включила свет и села за стол находящийся возле окна. Она рукой указала на свободное место. Ваня сел и положил руки на стол.
- Ну чем болеем? Или очередной поклонник? – спросила девушка. Ваня посмотрел на нее.
Его собеседница была и впрямь очень мила: жгучая брюнетка слегка азиатской внешности, с прекрасной точеной фигуркой, длинными до лопаток волосами и приятным на слух голосом.
- Вы действительно выглядите очень прекрасно, но к сожаления или же, наоборот, к счастью я не поклонник. Мне просто очень не спится, после сегодняшнего вылета, поэтому я хотел у вас попросить какое-нибудь слабенькое успокоительное, Арина Анатольевна, - пробормотал Ваня.
- Младший лейтенант Растропина, если можно, - поправила его девушка и, хихикнув, встала из-за стола. Она быстро сбегала в ординаторскую и принесла с собой электрический чайник с пачкой каких-то таблеток.
- Будешь чай? – спросила Арина, ставя чайник на стол.
- Так точно, товарищ младший лейтенант, - по-уставному опять отчеканил кадет Сафин. Девушка засмеялась.
- Ладно, можешь называть меня просто Арина. Обойдемся без уставщины.
Арина налила Ване чаю и протянула пачку таблеток, затем налила себе и села напротив.
- И что же это такие молодые люди у нас тут забыли на «Стреле»? – кокетливо поинтересовалась она, отпивая из чашки.
- Мне уже есть восемнадцать, - ответил Ваня, думая о том, что самой его собеседнице чуть больше двадцати лет, - нас мобилизовали из-за угрозы скорого наступления.
- Погоди, погоди, - быстро остановила его Арина, - ты сказал, что твое звено Р-512-ИО?
Ваня, молча, начал кивать, чай действовал на него успокаивающе и развязывающее, может это вовсе и не чай.
- Сегодня, - девушка посмотрела на часы, - ну то есть уже вчера, где-то в восемь часов от вас бойца привезли. Ох, и настрадался же он. Симпатичный такой.
- Май наверно, в него из плазменной пушки попали, вот он и побратался с истребителем своим, - сказал Ваня.
Разговор явно клеился, с Ариной было разговаривать легко и свободно, как со старым знакомым.
Таким макаром, в мед боксе двое не спящих проговорили еще пару часов. Девушка рассказала о разных случаях бывавших здесь, Ваня рассказал о себе, о своем кадетском корпусе, что буквально еще утром он был на Земле, потом разговор зашел о жизни и о прочих вещах.
Арина рассказала, что ей недавно исполнилось 20, и у нее еще нет молодого человека, но на крепости нашлось много ухажеров. Ваня чувствовал, как его уносит этот непонятный чай, поэтому он спросил.
- А можно я тоже буду твоим ухажером?
- Можно, только капитан Комаров этого не одобрит, - на полном серьезе произнесла Арина.
- Зачем? – без тени застенчивости поинтересовался кадет Сафин.
- Ну, он… как бы это сказать… ну в общем, он чаще остальных здесь появляется, - сказала девушка и тут же, спохватившись, добавила, - но я ему ничего не обещала, поэтому нам ничего не мешает. Заходи сюда завтра.
- Завтра, в смысле совсем завтра? Или завтра в смысле уже сегодня? – не понял Ваня. Девушка мило засмеялась.
- Завтра, в смысле уже сегодня. Слушай, а оставайся-ка ты лучше здесь на ночь, а то ты сейчас под лекарством вряд ли доберешься до блока. А ваше звено, чуть ли не под самой крышей живет. Уснешь еще где-нибудь в коридоре.
Перспектива уснуть в коридоре кадету Сафину показалась крайне нехорошей, в связи, с чем он решил остаться в боксе на ночь.
***
Второй день на орбитальной крепости «Стрела» не принес ничего хорошего. Практически с утра до ночи за обзорными окнами крепости маячили десятки звеньев истребителей, которые испытывали новые примочки и новые виды вооружения по условным целям.
Май целый день не унимался, расспрашивал, где его друг пропадал всю ночь. Ответ «я всю ночь провел с шикарной брюнеткой в медицинском боксе» был не очень корректным и поэтому Ваня решил молчать, как рыба.
Ближе к обеду звену Р-512-ИО пришлось совершить сопровождающий вылет. На точках Лагранжа за ночь никто не объявился, если верить данным бакенов, в связи, с чем нужно было укрепить свои позиции в этих местах.
Командование приказало развернуть на захваченных вчера точках форпосты, а пилотов «звена смертников» взяли в качестве провожатых, мол, там они облазали все вдоль и поперек.
Приказы командования не обсуждаются, поэтому Генке, Ване, Маю и еще нескольким бойцам пришлось вновь поднять в открытый космос свои истребители.
Лететь в компании гигантского монтажного крейсера и десятка корветов, вооруженных до зубов было куда спокойнее, поэтому молодые пилоты позволяли себе левые разговоры в эфире.
Монтажный крейсер был крайне неповоротлив, но лазерная пушка, которой он испепелял мелкие куски мусора на своей дороге, весьма впечатляла.
Пока во время пути Май жаловался, что механики практически все перебрали в его истребителе и теперь он даже не чувствует борт 20/18 своим, задумавшийся Генка не успел увернуться от роя быстролетящих метеоритов. Скоростные камни, на пути которых попался летающий кусок железа с пилотом внутри, превратили истребитель Ка в решето, перебив его по хребту. Генка во всю свою прыть заковался в боевой скафандр и катапультировался.
Он всегда отличался своей прытью, стормози он на пару секунд и обычный сопровождающий рейс превратился бы в трагедию. Пришлось Ване как близлежащему транспортному средству принять бойца на борт. Весь оставшийся путь Генка злился и дулся сам на себя, что угробил любимую машину.
По возвращению, капитан Комаров, еще вчера бывший улыбчивым и радостным, моментально сменил маску. Он заставил Ваню перебрать буквально на болтики весь свой истребитель. Приговаривая:
- Пилот должен знать свою технику, по каждому винтику. Кадет Ка не знал, вот он и лишился машины. А ты у нас пилот хороший, так что давай работай, может, по ночам ходить не будешь.
Ваня не знал, что и думать, либо Комаров взъелся на него из-за Арины, что какой-то смазливый кадет после первого же дня ему весь «огород потоптал», либо ему доложили о ночных бдениях кадета Сафина, и капитан решил его наказать по уставу. Все, перебрав и перепроверив, капитан Комаров решил отправить своего подчиненного на еще одну работенку.
В виду предстоящей битвы со всех сторон солнечной на крепость «Стрела» начали слетаться боевые крейсеры, корветы и вообще всевозможные силы. Чтобы облегчить стыковку крейсеров с крепостью, на стыковочные узлы первых нужно было закрепить датчики магнитного поводыря. Так-то это задание было отдано на монтажные блоки, но Комаров счел, что кадет Сафин ни черта не понимает в строении истребителя и решил заменить им одного из техников ставящих датчики магнитного поводыря.
Капитан сказал, что он и Мая бы отправил на эту работенку, чтобы тот не расхолаживался, но у него больная нога, так что работать Ване придется в одиночку.
Работать в безвоздушном пространстве, разрешалось строго в инженерном скафандре, который весил не меньше полутоны. Передвигаться приходилось с помощью реактивного ранца, который тоже весил не мало. И вот спустя пару часов, неблагодарного каторжного труда, мокрый от пота и злой от тупости крейсерных инженеров Ваня вернулся в блоки.
Туда же пришла и младший лейтенант Растропина, под предлогом осмотреть ногу кадета Петрова, на самом же деле они вновь весь вечер просидели вместе с Сафиным. Девушка поделилась своими мыслям на счет предполагаемого наступления.
- Я тут видела, как на крепость мастерили всевозможные средства противоядерной обороны. У нас из медицинского бокса окна входят как раз на главную палубу. Утром еще десяток инженеров корпорации «Кольцо» прибыло, чтобы установить все надлежащее оборудование и вообще помочь с какими либо ремонтными работами. Вань, а как ты думаешь, откуда наши узнали о том, что китайцы наступление готовят?
Ваня почесал затылок, подобный вопрос был вне его компетенции.
- Ну, не знаю, - протянул он, - наверно куча спецназа взяли в плен одного китайца и пытали его, пока он все не рассказал.
Как же он ошибался.
Ближе к вечеру, около семи часов, капитан собрал все свое небольшое звено в кают-компании. Он много говорил, но главной мыслью все же оставалось то, что звено Р-512-ИО, в виду предстоящего сражения расформировывают за ненадобностью.
- И так, господа офицеры, господа кадеты, командование, расформировывая наше звено, предлагает нам два выхода, - здесь капитан сделал небольшую паузу, - это по желанию, можно податься в истребительное звено И-234-ФА, или идти офицерским составом на флагманский крейсер «Арктика».
Пока говорил капитан, Ваня уже решил куда он пойдет, но после того как собрание уже несуществующего «звена смертников» закончилось, Комаров пригласил к себе четырех кадетов: Сафин, Петров, Ка и неизвестный доселе девятикурсник Крыжов.
- Ребята, командование хочет, чтобы вы вошли в состав звена О-316-ИО.
- Товарищ, капитан. Если я все правильно понял, то звено «О» это «особое», - произнес Крыжов, с видом бывалого и знающего человека.
- Все верно, но будет лучше, если обо всем вам расскажет ведущий звена майор Стрижницкий.
Весь следующий день прошел в подготовке к генеральному сражению. Звено особых действий большую часть дня занималось разбором плана основывающемся на донесениях внешней разведки.
План звучал очень заумно, но цели, поставленные перед мини-группами звена, выглядели довольно просто. Но всегда в подобных вещах есть веское «НО». Если столь простые цели не будут выполнены, исход битвы может быть крайне печальным.
Ночь, начиная с 00.00 до 3.00, Ваня вместе со всеми остальными сидел в кают-компании, словно на иголках. Кто-то поглядывал на часы, кто-то дулся в картишки, кто-то смотрел телевизор, но все ожидали одного…
И вот, когда на часах стукнуло 2.56, по всем коридорам пролетел тревожный разрывающий слух сигнал тревоги. Из динамиков послышался голос командующего российскими космическими силами.
- На крепости «Стрела» объявлена общая военная тревога. Враг пересек границу космического пространства России, и теперь продвигается в нашем направлении!
Все моментально соскочили со своих мест и устремились на верхние и нижние палубы к своим летательным аппаратам. Ваня и Май тоже рванули к лифту.
На дороге появился высокий и худощавый инженер в комбинезоне, который никуда не торопился. Кадет Сафин чуть не сбил его с ног, но вовремя остановился и извинился. Глаза скользнули по пропускной карте инженера. «Владислав Анатольевич Сурянов. Инженер 3-го ранга».
На палубах вылет совершался за вылетом, звено за звеном.
Ваня, совершив нужный ритуал и нацепив на нос оранжевые очки, проверил наличие табельного пистолета, выдаваемого на период боя каждому пилоту, и аптечки.
Все на месте. В эфире истребительного звена, к которому, по плану, был приписан кадет Сафин и кадет Крыжов (Мая и Генку отправили в другое звено), друг за другом летели сообщения. «Борт Р-54, взлетел», «Борт К-65, взлетел».
Ваня, дав импульс на маневровые и поднявшись над палубой, громко произнес в микрофон:
- Борт 20/17 – Сафин, взлетел!
- У нас в звене есть кадеты? – послышалось в эфире, но голос ведущего звена, капитана 1-го ранга Кадрова, низко оборвал:
- Отставить разговорчики в эфире. Квадрат H-5. Полная тяга!
Ваня увидел как его напарник Крыжов, полыхнул маршевыми дюзами своего истребителя, и стремительно набирая скорость, понесся вперед.
Внизу начали открываться гигантские гермоворота транспортных отсеков. «Там Май и Генка», - подумал Ваня. Как только ворота были открыты полностью, полыхая маршевыми дюзами, подобно пчелам, вылетающим из улья, из транспортного отсека повылетали корветы первого дивизиона, за ними второго. Где-то там Генка и Май на своих истребителях, но их не увидеть в плотном потоке техники.
- Удачи, бойцы! – вдруг прозвучал в наушниках голос главнокомандующего армии, и Ваня понял ради чего он здесь, ради чего он шесть лет учился в кадетском училище. Это понимание придало некий азарт и остервенение, юноша наклонил кабину по вектору движения и дал стопроцентную тягу на маршевые двигатели. Истребитель мгновенно рванулся, вперед ввинчиваясь в космическое пространство. Там далеко возле точек Лагранжа, на коих были расположены форпосты, маячила китайская армада, и, по-видимому, шел ожесточенный бой, тех, кто первыми принял на себя удар противника.
Десятки, нет сотни вражеских корветов, мелькая плазменными дюзами, напролом прорвались через форпосты, ведущие бой с крейсерами, и теперь на всех ньютонах неслись навстречу русской армии.
Квадрат Н-5 был одним из приближенных квадратов к сектору точек Лагранжа. Поэтому там уже мелькали яркие огни ракетных взрывов и плазменных выстрелов.
Сам истребитель ХRA-73 ощутимо потяжелел, что, слава богу, не сказывалось на летных показателях. Помимо глушащей установки на борту машины, боковые турели были заменены на плазменные пушки, чему кадет Сафин был несказанно рад. На полигоне в Петропавловске-Камчатском из плазменного орудия широкого действия ему довелось стрелять лишь один раз, и ощущения после выстрела были незабываемыми.
Борт 20/17 резко ушел влево, дабы избежать столкновения с вражеским корветом, идущим на таран. Корвет «Ишим» встретили плотным огнем «Скорпионы» первого дивизиона, заставив вспыхнуть его как свечку. Ваня увел свою машину вниз, туда, где шла ожесточенная битва его истребительного звена.
- Ванек сзади! – истошно завопил кто-то в эфире. Буквально в метре над крышей кабины кадета Сафина пролетела ракета. Висевший перед ним истребитель того же типа (значит это и был кадет Крыжов), открыл огонь по неприятелю из главного калибра.
- Шестой, - заорал он, а Ваня лишь увидел, как замигала иконка теплового воздействия, значит, неприятель сбит.
Вдохновленный действиями напарника, кадет Сафин завернул бочку, отлавливая радаром все близлежащие вражеские цели. Визир тут же отметил пару корветов, по которым в дальнейшем были выпущены ракеты.
Форпост впереди был разбит, и теперь вражеские крейсеры, отстреливая все, что движется, двигались вперед.
- Борт 20/17, 22/14 и Р-56 атака на вражеский крейсер. Все остальные прикрытие! – кричал в эфире ведущий звена.
Атака на крейсер заключалась в точечном попадании термоядерного фугаса в реакторный отсек. А чтобы попасть в отсек нужно было метко выстрелить этим зарядом в шахту охлаждения реактора 2х6. И так как подобной мощности снаряды находились лишь на корвете, то все остальные просто расчищали ему дорогу.
- Восьмерка, - выкрикнул Крыжов, загораясь маршевыми. Совсем близко к Ване от попадания из лазерной пушки на куски разлетелся истребитель. Его буквально распылило на молекулы. Такой смерти кадет Сафин не хотел. Поэтому он, что есть силы, развернул свою машину, в воздухе выделывая восьмерку. В полете юноша пару раз выстрелил из плазменных пушек, что принесло в негласный рейтинг еще две единицы.
Что выделывал Крыжов, это надо было видеть, он каждый миг выкручивал «штопоры», «бочки», какие-то непонятные петли, успевая при этом технично отстреливать вражеские цели. Его истребитель, круто нырнув вниз, ушел под брюхо китайского крейсера. Внизу раздались взрывы.
- Лазерных пушек, нет, - провозгласил кадет, появляясь по другую сторону крейсера.
Тем временем корвет Р-56 уже почти вплотную подобрался к шахте крейсера и прицельно выстрелил. Термоядерный снаряд яркой вспышкой исчез внутри. Взрыв. И полнеба, открывающееся из кабины борта 20/17, вспыхнуло миллиардами фотонов. Истребитель взрывной волной снесло в сторону.
«Не помеха, теперь он не помеха», - подумал Ваня, выравнивая свою машину.
- Кадет Сафин! Кадет Крыжов! – прозвучал в эфире голос майора Стрижницкого, - занять позицию по квадрату G-8. Активировать заглушки!
Дважды говорить не пришлось. Пара истребителей, повысив тягу на маршевых, понеслась через все поле боя, опасаясь попасть под обстрел, как чужих, так и своих.
Заглушки, о которых говорил майор Стрижницкий, нужны были для того чтобы перекрыть радио сигнал.
Если верить донесениям разведки, китайцы хотели устроить массированную ядерную атаку по российским городам, чего конечно никак нельзя допустить. Заглушки мешали получению сигнала активации ядерных боеголовок – это был один из способов предотвращения атаки. Второй способ заключался в том, чтобы попросту не пропустить вражеские крейсеры с боеголовками на борту в расчетную точку для нанесения ядерного удара.
На радаре, кроме тысячи вражеских целей обозначенных красными маркерами, голубыми точками горели маяки заглушки.
- Борт 20/17 прибыл, - произнес в микрофон Ваня, подлетая к вражескому крейсеру со стороны маршевых дюз. В эфире появился Крыжов.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 28 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |