(миди) Скотч и немного обиды 7 страница

Гарри, сидевший на коленях Малфоя, с ужасом смотрел на Темного Лорда, ожидая, что вот прямо сейчас его и настигнет Авада. Единственное, что несколько успокаивало – Люциус даже не вздрогнул и как ни в чем не бывало продолжал поглаживать его член. А потом наклонился и, прикусив мочку уха, потянул любовника на себя, заставляя снова встретиться взглядом с Волдемортом. А отпустив, впился поцелуем в плечо, довольно сильно прикусив кожу.

– Оборотное? Или чары? – Темный Лорд ухватил Гарри за подбородок и повернул лицо сначала в одну сторону, потом в другую. Поттер до боли закусил щеку, чтобы не ляпнуть какую-нибудь глупость. Хотелось одновременно зажмуриться от ужаса и яростно вцепиться зубами в бледную мерзкую руку. Гарри ее, правда, не видел, упорно глядя в глаза своего врага, но чувствовал, как неожиданно теплые и мягкие пальцы гладят щеку, скулу, неспешно очерчивают линию подбородка.

– А Поттер ничего, смазливенький, – хмыкнул Лорд, ведя рукой по шее затаившего дыхание юноши. – И фигурка неплохая. Забавно… Расстегни это, – он потянул воротник рубашки, окончательно распуская измятый галстук.

Люциус принялся неспешно расстегивать одну пуговицу за другой, их и было-то всего восемь штук, так что времени понадобилось немного. Осознал же Поттер его действия только тогда, когда теплые руки развели полы рубашки и прошлись по его торсу.

– Да, ради такого стоило сбежать с бала. Мило, очень мило, – Волдеморт провел ладонями по его бокам, животу. Гарри заворожено наблюдал за тем, как в темно-вишневых глазах разгорается огонек похоти. Ему было страшно, и от этого страха он еще острее чувствовал каждое прикосновение. Вот коротко остриженные ногти царапнули кожу рядом с проколотым соском, вот два пальца сжали его, сминая, выкручивая – сильно, больно. Сладко. Вот Люциус, намотав на палец его отросшие волосы, потянул голову назад, снова впиваясь зубами в ухо и при этом не переставая ласкать ничуть не опавший член.

– Отзывчивый мальчик, – Волдеморт склонился, целуя юношу в выгнутую шею, услужливо подставленную Люциусом – Малфою была известна его маленькая слабость именно к этой части тела. Ладони Лорда скользнули по стройному телу вниз, пробрались под пояс расстегнутых брюк и легли на ягодицы юноши, приподнимая его над коленями Люциуса. Пара движений, и брюки улетели куда-то в сторону, а в обнаженное бедро уперся возбужденный член, прикрытый лишь тонкой тканью мантии.

– Ох, – вздох Гарри был заглушен поцелуем. Таким ласковым, таким сладким. И только осознание того, что его целует не кто-то, а сам Лорд Волдеморт, мешало полностью раствориться в ощущениях и поддастся требовательным ласкам, прикосновению настойчивых губ.

– А-ах! – он почувствовал, что его подхватили на руки и несут куда-то вглубь библиотеки. Книжные полки вокруг качнулись, и Гарри рефлекторно обнял шею Волдеморта. Было страшно – вдруг уронит – и одновременно очень непривычно и приятно. Плечи у Самого Страшного Темного мага оказались широкими, руки сильными, а тело, к которому непроизвольно прижался гриффиндорец, – довольно приятным на ощупь, хотя мантия, конечно, мешала…

«О чем я думаю, – мысленно пнул себя гриффиндорец, – он же сейчас завалит меня на ближайший диван и отымеет, как уличную проститутку. Он же принял меня за любовника Люциуса. То есть, я и в самом деле любовник … Но я же не только, я…»

В этот момент его ягодицы коснулись холодной полированной поверхности, и Гарри почувствовал, что его усаживают на что-то плоское, широкое… даже не усаживают, а укладывают, попутно сдвигая дальше, на колючее сукно, одновременно раздвигая ноги.

«Вот, точно. Трахнут на письменном столе… – чернильница и какие-то стеклянные безделушки полетели на пол, сброшенные нетерпеливым движением Волдеморта. – Как… как… А потом он поймет, что это не оборотное зелье, а я, настоящий я, и…»

Гарри перепугался настолько, что всхлипнул в плечо мужчины, все еще наполовину удерживающего его на руках. Возбуждение спало, паникующий мозг вырабатывал все более ужасные и унизительные фантазии. Вот Том имеет его прямо здесь, на столе, а потом ставит на колени и насилует его рот, проникая огромным членом так глубоко, что становится нечем дышать. А вот он понимает, что Поттер настоящий, и отдает его на потеху своим Пожирателям. Или не Пожирателям. И, стоя в черной мантии в дверях камеры пыток, наблюдает, как пленника используют сразу трое… нет, четверо мужчин. Гарри не знал, сколько насильников может выдержать человеческое тело одновременно, но был уверен, что быстро умереть ему не дадут. Или самое худшее: Волдеморт оставит его себе, превратит в покорную игрушку, закроет в подвале, прикрутит цепями к каменным стенам и будет развлекаться, охаживая разными плетками и кнутами. На этой мысли возбуждение Гарри не просто вернулось, а достигло практически пика. Гриффиндорец заерзал, пытаясь то ли вырваться из рук Темного мага, то ли наоборот прижаться к нему сильнее.

– Тш-ш, – голос Люциуса раздался прямо над ухом, – все будет хорошо, тебе понравится.

– Не надо… – прошептал гриффиндорец, чувствуя, как чужие ладони раздвигают его колени еще шире, медленно поглаживают внутренние стороны бедер, приближаясь к паху. Сердце заколотилось быстро-быстро, аж зазвенело в ушах, мышцы живота заныли от сладкого ужаса, член напрягся до боли. – П-пожалуйста… я…

– Ну что ты, глупенький, – хмыкнул Лорд, по-хозяйски поощряющее похлопывая его по бедру. Он наклонился и жарко поцеловал Гарри в живот. Юноша ахнул, непроизвольно выгибаясь и запрокидывая голову. Это было… было… восхитительно.

– Не стесняйся, – шептал ему тем временем Люциус. – Ты ему нравишься. Я же знаю, как тебе этого хочется. Каким ты можешь быть. Соблазни его, отдай себя ему, и он станет твоим. Как я, как Драко. Тебя невозможно оставить, от тебя невозможно отказаться…

Гарри приоткрыл помутневшие от возбуждения глаза, встречаясь взглядом с блондином:

– Правда?

– Разве я тебя когда-нибудь обманывал?

– Нет, – шепнул он в ответ, чувствуя, как губы Волдеморта обхватывают его член. – Ох, Мерлин!

Малфой смотрел на любовников и усмехался. Подарок удался на славу, он даже не рассчитывал на такую удачу. Возбуждение уже стало доставлять Люциусу некоторое неудобство. Но выражение лица Лорда, когда тот узнает, кого же он так старательно ублажал, стоило того, что бы потерпеть.

Волдеморт приподнял голову, и Гарри взвыл, вырываясь из удерживавших его рук. Он был готов на все, лишь бы вернуть назад эти губы, эту сладость дразнящих, распаляющих прикосновений. Его губ коснулись чужие пальцы, и он, не раздумывая, втянул их в рот, провел языком по чуть шершавой коже, уже предвкушая, как они проникнут в него, растянут – широко, почти до невозможности. Мысль о том, кто его ласкает, отступила в самый отдаленный уголок сознания, а ужас был смятен вожделением.

И его любовник не заставил себя ждать. Пальцы выскользнули у него изо рта, напоследок царапнув язык короткими ногтями.

– Ма-альчик, – прошипел над ним возбужденный голос, и, распахнув глаза, Гарри увидел, как Волдеморт буквально пожирает взглядом его тело. – Будешь моим? Весь – моим?

Он замер, не зная, что ответить. Но ответ и не требовался: Гарри почувствовал, как в его анус погружаются сразу два пальца, безошибочно находя простату. Мгновенной вспышки возбуждения не было, да Гарри ее и не ждал, но Волдеморт явно знал, как доставить удовольствие мужчине. Его пальцы, до боли растягивая узкий анус, врывались в него все сильнее, быстрее, постоянно задевая небольшой бугорок внутри. В какой-то момент их стало три, Гарри задохнулся от раздирающей боли и тут же вскрикнул, когда тело прошил первый спазм наслаждения.

Другая рука Волдеморта снова легла на его член, лаская его в такт движениям пальцев. Гарри застонал, вскидывая бедра вверх, навстречу проникновению. Сильнее, еще сильнее! Если бы не Люциус, удерживающий его за плечи, Гарри давно уже свалился бы со стола, а так ему оставалось только мотать головой и все шире раздвигать ноги, изнывая от неудовлетворенного желания.

- Быстрее, пожалуйста… еще… там… о, Мерлин, там…

Он выгнулся дугой, почти встав на лопатки, потянувшись всем телом за терзавшими его руками… и рухнул обратно, не в силах сдержать стон обиды: Волдеморт внезапно отступил в сторону, бросив его за секунду до оргазма. Это было больно! Больно и несправедливо!

– Люциус, у тебя есть более удобное место? Все-таки кровать предпочтительнее письменного стола, – Волдеморт с удовлетворением разглядывал пышущего гневом любовника. – Перенеси нас туда, боюсь, что наш друг не в состоянии передвигаться сам.

– Да, мой Лорд, – Люциус едва обозначил согласный кивок и, коснувшись любовников, аппарировал их в подготовленную заранее гостевую спальню. Обставленная не хуже хозяйской, она располагалась в глубине восточного крыла поместья, где им уже точно никто не помешает.

Гарри, задохнувшийся от скрутившего мышцы перемещения, плюхнулся спиной на огромную роскошную кровать и буквально взвыл от боли: рука Волдеморта сильно стиснула член, а сам Лорд тяжело навалился сверху, вжимая его в матрас. Люциус, шлепнувшийся рядом, стремительно откатился в сторону и взмахнул палочкой, зажигая свечи.

– Извини, – мягко мурлыкнул Лорд, отстраняясь. – Я вовсе не хотел причинить боль такому сладкому мальчику. У меня на тебя совсем другие планы, – он снова склонился над своим юным любовником и принялся покрывать его член быстрыми поцелуями, одновременно поглаживая и все шире раздвигая его бедра. Гарри выгнул спину: как любой квиддичный ловец он был гибким, а последние недели забав с Малфоями только улучшили его форму, но такое растяжение уже становилось болезненным. Он застонал сквозь зубы и слегка дернул задницей, попытавшись вырвать ноги из сильного захвата.

– Слишком? – улыбнулся его мучитель. – Тогда вот так, – он качнулся вперед, складывая любовника почти пополам и поднимая его ноги себе на плечи. Горячие губы сжали основание члена, жадный язык принялся вылизывать мошонку, промежность, приближаясь к напряженному анусу.

– О боже, – пролепетал Гарри, чувствуя, как внутрь него погружается нечто мягкое, влажное. Тело дрожало, покрываясь мелким потом. Дыхание с хрипом вырывалось изо рта, перед глазами плыли цветные круги. Эта непереносимая ласка, развратная, неправильная… Он стонал не переставая, сжимая ладонями горячие от пота простыни.

«Это же Волдеморт, тот самый, который убил моих родителей! – наслаждение действиями любовника смешивалось с мыслями о недопустимости, неправильности происходящего. – Он еще не понял кто я, но это не за горами! И тогда… Зря я не послушал Гермиону и связался с Малфоями. Ох! Как хорошо… Нет, это не может быть хорошо! Это потому что он не догадывается ни о чем, а вот догадается… О, да! Чуть ниже!» – мысли перепрыгивали с одного на другое, метались из крайности в крайность, а тело отвечало на любое прикосновение опытного любовника. Казалось, еще чуть-чуть и Гарри просто не выдержит этой сладкой пытки.

– Вот так, так, – продолжал шептать Волдеморт, осторожно укладывая его обратно на кровать и одним змеиным движением вытягиваясь рядом. Его рука снова сжала член Гарри, мягко лаская влажную головку. – Тебе нравится? Хочешь меня? – он притянул юношу ближе, повернул лицом к себе, закидывая его ногу себе на талию и заглядывая в глаза. – Вот так?

– Д-да… Н-не… – Гарри запутался окончательно. Разумеется, он хотел. До боли, до готовности самостоятельно надеться на прижавшийся к бедру возбужденный член. И в то же время понимал, что вот сейчас все кончится. И станет совсем по-другому: больно, унизительно, раздирающе. Он уже слышал летящее в него Круцио, чувствовал врывающиеся внутрь члены Пожирателей, обрушивающиеся на плечи удары кнута. Последнее видение оказалось настолько ярким, что он забился в руках любовника, вжимаясь пахом в его живот, и широко распахнул глаза, практически кончая.

– Кнут? – почти удивленно спросил Волдеморт, встретившись с ним взглядом. – Тебе нравится боль? Насилие? Люциус, да где ты раскопал такое чудо?

– В Хогвартсе, мой Лорд, – ухмылка Малфоя была достойна самого Снейпа, – в Хогвартсе. Это однокурсник моего сына.

– Ну, раз тебя так заводит боль, кто я такой, что бы тебе мешать, – Волдеморт отнюдь не нежно шлепнул Гарри пониже спины. – Вставай. Ну же, подъем! Люциус, помнится, у тебя есть парочка благоустроенных камер в подземелье. Проводи нас туда. Не заставляй молодого человека ждать его порции удовольствия.

– Конечно мой Лорд. У меня есть портключ туда, – хозяин дома вытащил из-под подушки короткое дилдо, вероятно из той же самой коллекции, что присылал сыну. – Пароль активации – «Поттер».

* * *

Переместившись с помощью портключа, Гарри привычно сделал попытку упасть – несмотря на то, что его удерживали на руках, причем вдвоем. Над ухом рассмеялся Люциус, и Гарри почувствовал, что его ставят на пол. Пол оказался каменным и жутко холодным, и Гарри тихонько охнул, коснувшись его босыми ступнями.

– А ты, Люциус, оказывается затейник, – Лорд, стоявший перед ним, шагнул в сторону, и Гарри задохнулся от ужаса. Они находились в подземелье – таком, каким воображение гриффиндорца всегда рисовало застенки Волдеморта. Осклизлые стены, сложенные из крупных темных камней. Чадящее, неровное пламя факелов. Массивная дверь, закрытая на тяжелый чугунный засов. Крошечное зарешеченное окно под самым потомком, из которого тянуло холодным осенним воздухом. В углах, погруженных в густой мрак, белели лохмотья паутины и, кажется, чьи-то кости. Но самым страшным была не гнетущая обстановка и не пробиравший до костей холод. И даже не тяжелые цепи, свисавшие с потолка и слегка покачивавшиеся под действием сквозняка. Гарри впился взглядом в огромную деревянную раму, по углам которой чернели широкие наручники, а с обеих сторон возвышались устрашающего вида вороты с деревянными рукоятками.

– Нравится? – прошипел Волдеморт ему куда-то в шею, провел пальцем вдоль позвоночника вниз, небрежно раздвинул сжавшиеся от ужаса ягодицы, и проник в хорошо смазанное отверстие. – Ты этого хочешь?

– Нет, – почти прошептал Гарри, отрицательно крутя головой и с отчаяньем смотря на Люциуса. – Не надо…

– Ну что же ты? Не бойся, ничего плохого мы с тобой не сделаем, – улыбка Лорда больше была похожа на оскал, – только немного поиграем. Люциус, убери сквозняки, наш гость уже совсем замерз. А мы ведь не хотим, что бы он простудился.

Малфой согласно кивнул и отошел куда-то в сторону, скрывшись в полумраке камеры.

– Да, так намного лучше, – проговорил Том, когда осенний ветерок из окна перестал холодить кожу. – А теперь мы устроим нашего гостя со всеми удобствами.

Двое мужчин, не слушая возражений, отволокли Гарри к пугающей раме, пристегнули наручниками, практически распяв на этом адском устройстве.

– Н-не надо, пожалуйста, – всхлипнул Гарри, почувствовав, как напряглось все тело, когда раму поставили вертикально. Страшно было до потери сознания. Голый, прикованный, без возможности сопротивляться, бессильный сделать хоть что-нибудь… Даже кричать бессмысленно, все равно никто не услышит. Гарри стиснул зубы, чувствуя, что дрожит всем телом.

– Не терпится? – ладони Волдеморта скользнули по его животу, обхватили основание члена – тот стоял как каменный. – Сейчас, сейчас все будет. Люциус!

– Да, милорд! – блондин подошел к Гарри спереди и принялся неспешно раздеваться. Гарри громко сглотнул, следя, как постепенно обнажается белоснежная кожа любовника. – Кляп? Или маска? Или завяжем глаза?

– Пока не стоит, – Волдеморт несильно сжал мошонку Гарри, и тот застонал, запрокидывая голову. – Иначе это закончится слишком быстро. Дай-ка кольцо.

– У меня есть кое-что получше, – Люциус потянулся к невысокому столику рядом с рамой, выбирая на нем что-то блестящее. Гарри затаил дыхание: скальпель? И выдохнул облегченно: всего лишь кольцо, хоть и не совсем обычное. К кольцам на члене он уже привык, Драко любил забавляться, доводя его почти до бессознательного состояния, не позволяя кончить. Но ни одно из колец, которыми пользовался блондин, не было металлическим и – о! – таким холодным.

– Давно такого не видел, – хмыкнул Лорд, защелкивая кольцо, обхватившее основание члена. Металлическая перемычка прижалась к промежности, а в анус скользнул небольшой металлический же шарик. Гарри замер, осваиваясь с новой игрушкой. Впечатление было такое, что его сковали еще крепче – там! Он охнул, чувствуя, как усиливается эрекция – хотя, казалось, сильнее уже некуда. Мерлин, что они с ним делают!

– Ну что, начнем? – негромко прошептал ему в ухо Волдеморт. – Плеть или кнут?

– Не думаю, что стоит портить такую нежную кожу, – Люциус провел рукой по спине, от шеи до округлых ягодиц, – кнут оставляет слишком глубокие отметины, которые даже зелья не могут убрать быстро.

– Тогда приступай, – Волдеморт протянул ему кожаную плетку, на конце которой была симпатичная кисточка из шелковых нитей.

Малфой шагнул вбок, примерился, взмахнул плетью, и на спину Гарри обрушился первый удар. Это было… больно, но почему-то эрекция не только не пропала, а стала еще сильнее. Ягодицы сжались, шарик в заднем проходе продвинулся чуть глубже, а соединенное с ним кольцо потянуло член назад, только усиливая возбуждение. Малфой ударил снова – коротко, явно не в полную силу, и Гарри выгнулся, подставляясь под плеть. Боль была обжигающе сладкой, острой, пьянящей, какой просто не могла быть! След удара вспыхнул горячим наслаждением, Гарри застонал, стискивая зубы, и тут же снова ахнул, когда плеть, обвившись вокруг его тела, задела внутреннюю сторону бедра.

– Тебе нравится? – Волдеморт оказался перед ним, двумя пальцами поддел подбородок, заставляя посмотреть себе в глаза. – Сколько ты выдержишь? Двадцать ударов? Тридцать? У тебя только две возможности прекратить это: сказать «хватит» или попросить нас взять тебя. Что выберешь?

Гарри мотнул головой, вырываясь из его пальцев. «Хватит! – горько хмыкнул он про себя. – Можно подумать, они послушают. А если и так, что меня ждет потом, когда он поймет, что прошло уже больше часа, а эффект оборотного и не думает проходить?»

– Не останавливайся, – негромко бросил он, повисая в своих оковах. – Бей.

«Может быть, я привыкну, и потом не будет слишком больно? Или впаду в беспамятство? Или… Сириус говорил, что если пытка продолжается слишком долго, тело теряет чувствительность. Или к тому времени они уже натешатся, и он просто убьет меня». Гарри всхлипнул, понимая, что подобный исход маловероятен, и ему придется пройти ужасный путь до конца – и тут же вскрикнул, когда плеть снова опустилась на его ягодицы. Мерлин! Как же… как…

Следующий удар вырвал у него полувскрик-полустон. Кончик плети прошелся по соску, словно кусая и лаская одновременно. Гарри уже перестал осознавать происходящее, полностью погрузившись в свои ощущения. Удары сыпались один за другим, но саднящей боли от открытых ран все не было. Люциус старался не попадать по одному и тому же месту дважды. Спина, ягодицы и даже грудь пылали. Эрекция не пропадала, а становилась все сильнее, желание кончить уже давно превысило боль от плети.

– Люциус, как думаешь, он попросит или так и будет стесняться? – насмешка Лорда проникла в затуманенное сознание Поттера. – Думаю, что если бы не твоя игрушка, он уже не один раз кончил бы, и это только от плети. Почему ты не познакомил нас раньше?

– А раньше он не был готов, – мурлыкнул Люциус, откладывая плеть и подходя вплотную к Гарри. Его руки легли на бедра юноши, подрагивающие от невыносимого желания, а возбужденный член вжался в исхлестанную ягодицу, заставляя Гарри зашипеть через стиснутые зубы. – Мальчик месяц как расстался с девственностью и иллюзиями о своей гетеросексуальности. Ведь так? – его руки скользнули вперед, нежно поглаживая чувствительную кожу в паху любовника. Гарри взвыл, выгибаясь и пытаясь вырваться из наручников. Странно, металл не врезался в запястья, хотя и держал крепко. Видимо, на него были наложены смягчающие чары.

– Всего месяц? – удивился Волдеморт, присоединяясь к нежной пытке прикосновениями. – Он очень талантлив. А в сочетании с таким прекрасным телом… кто бы мог подумать, что из заморыша Поттера вырастет подобный красавчик. Я бы не отказался позабавиться с оригиналом, хотя тот-то такими талантами не обладает.

«Только позабавиться?» – почему-то грустно подумал Гарри, чувствуя, как пальцы Лорда поглаживают его мошонку, обхваченную кольцом, пробираются ближе к анусу, вдоль уже теплого металлического стержня, надавливают на него, вжимая в промежность и проталкивая шарик глубже в его тело. «И сейчас он тоже только забавляется? Играет?» – распалял он себя, забыв, что совсем недавно даже свои отношения с Малфоями считал лишь сексом, не обязывающим обе стороны ни к чему серьезному. Да и от этой встречи не ждал ничего, кроме телесных удовольствий. А уж требовать чего-либо от Волдеморта ему и в голову прийти не могло – до этой секунды.

«Я тебе сейчас покажу забаву. Я тебя так трахну, что ты ни о ком другом думать не сможешь, гад лысый. И плевать, кто будет сверху! Никуда ты от меня не денешься!»

Приняв такое решение, Гарри вполне натурально изогнулся в своих оковах, принимая максимально соблазнительную позу, кокетливо прикрыл глаза и провел кончиком языка по пересохшим губам:

– Меня так и будут неспешно тискать, или все-таки выпорют как следует?

Оба мужчины, слегка опешив, отстранились, с удивлением разглядывая свою игрушку.

– А не хватит ли для первого раза? – нахмурившись, спросил Люциус, решивший, что Поттер уже перегибает палку. Одно дело возбуждающая боль, а он прекрасно знал, что бил в четверть силы, и совсем другое – настоящая порка.

– Ну, – улыбнулся Гарри, потягиваясь всем телом, на что следы от плети отозвались приятным жжением, – нужен же мне повод, чтобы попросить вас меня поиметь.

Эпилог

Люциус сидел в своем любимом кресле у камина и скучал. Время от времени он делал глоток из бокала, который вертел в руке, и тоскливо вздыхал. Закон жизни: за веселье всегда приходится расплачиваться скукой. Вот и теперь он вынужден проводить вечера в одиночестве, пока его господин наслаждается новой игрушкой. И даже не вспоминает, что идея пришла в его, Люциуса, голову.

Ах, какое выражение лица было у Лорда, когда тот наконец-то понял, что перед ним самый натуральный Гарри Поттер, а никакая не подделка. А мальчишка тоже хорош! Стоило его поманить, как он с радостью сменил двух великолепных любовников на одного, правда могущественного и неутомимого.

Впрочем, у сложившейся ситуации были свои плюсы. Волдеморт так увлекся исследованием предпочтений Гарри, что совсем забыл о политике. Внутренний Круг не собирался почти полгода, нападения на магглов прекратились, обстановка в стране стабилизировалась. Финансовые дела Малфоев, в последние годы пошатнувшиеся из-за избыточного внимания аврората, шли как никогда хорошо. Драко заканчивал седьмой курс, и очень скоро Люциус собирался подключить его к управлению немалым семейным состоянием. Да, жизнь налаживалась, но менее скучной от этого не становилась.

– Люциус! – в кабинет ворвался Северус Снейп, злой как беременная мантикора. – Где, Мордред тебя подери, он опять шатается?

– Позволь поинтересоваться, – Малфой лениво рассматривал незваного гостя через хрусталь бокала, – кого ты так целеустремленно разыскиваешь?

– Не прикидывайся идиотом, тебе не идет, – Снейп раздраженно упал в кресло и тут же закинул ногу на ногу. – Естественно, я ищу Поттера.

Малфой удивленно приподнял бровь и окинул друга насмешливым взглядом:

– И с какой стати ты разыскиваешь его здесь? – он еще раз оценил степень ярости зельевара и прищелкнул пальцами. – Дисси! Скотч, большой бокал, на два пальца.

– На три, – Снейп нервно дернул щекой и откинулся на спинку кресла. – Люциус, если ты запамятовал, именно ты забирал мальчишку из Хогвартса и на рождественские каникулы, и на пасхальные. Мне плевать, чем вы с ним занимаетесь и сколько раз в сутки имеете его смазливую задницу. Дамблдор настаивает, что он обязан сдать ТРИТОН и получить диплом.

– Дамблдор настаивает, – протянул Малфой. – Если он так настаивает, то почему бы ему самому не отправиться к Волдеморту и не забрать оттуда Гарри.

В голосе Люциуса проскользнула обида, больше подходящая пятилетнему ребенку, у которого отняли игрушку, чем взрослому волшебнику, у которого есть жена и сын.

– Ты о чем? Что Поттер делает у Лорда? Как он там оказался? – Северус опешил настолько, что первый раз в жизни не знал, что сказать.

– С твоей легкой руки, mon cher ami, – Люциус с тоской заглянул в свой опустевший бокал. – Ты же настаивал, что Поттер мазохист. Так вот, ты оказался более чем прав. Лорд в восторге. Поттер, кстати, тоже. И, думаю, результаты ТРИТОН ему еще долго не понадобятся – Лорд не планирует выпускать его из своей постели по крайней мере несколько лет.

– Из постели? – теперь насмешливо хмыкнул уже Снейп, прекрасно знавший привычки любимого Лорда.

– Ну, точнее, из своих… хм… рук. Так что захват магического мира временно откладывается, так и передай своему Дамблдору, – Малфой тяжело вздохнул и взглянул в окно. Снова стало тоскливо. Апрель на дворе, весна, птички поют. У всех романтика, даже Темный Лорд вон влюбился. А он что? Сидит в своем поместье…

– Знаешь, Люциус, я тут подумал… – произнес непривычно хриплый голос Снейпа у него над ухом, – Дамблдор вполне может подождать…

Дата добавления: 2015-08-28