– Я сама не ем, – резко ответила я.
– А надо бы, слишком худая.
В ответ она получила молчание. Эти наставления начинали раздражать.
«Почему все вокруг пытаются меня накормить? Если им так хочется есть – пожалуйста! Только прошу оставить меня в покое!» – думала я, пока рентгеновские лучи насиловали мои исхудавшие ребра.
Я не хотела выходить из железной кабины в предчувствии самого ужасного момента пребывания в больнице.
Пять минут до кабинета сдачи крови показались мне дорогой на плаху к палачу. У меня подкашивались ноги, и меня всю трясло… Вот, я уже сижу на стуле, а к моему дрожащему пальцу приближается железная пластинка. Я зажмурила глаза и приготовилась кричать, но, к своему удивлению, ничего не почувствовала. Через минуту процедура закончилось, и, быстро выбежав в коридор, я направилась в папину ординаторскую. Я шла с облегчением, думая, что самое страшное позади, но, оказалось, бывают вещи похлеще.
Моя глупая голова забыла, что после сдачи крови необходимо выпить чай с сахаром или съесть что-нибудь сладкое для восстановления гемоглобина в крови.
Когда в ординаторской мне протянули кружку с горячим сахарным чаем, я резко откинулась назад и, с ужасом вытаращив глаза, сказала:
– Нет! Вы что, с ума сошли? Тут же сахар!!!
– Всего две ложки, – ответил врач.
– Всего? По-вашему, две ложки это мало? Вы издеваетесь.
Я почти плакала, потому что была уверена, что именно эти две ложки заставят меня снова располнеть.
– Ну а просто чай выпьешь? – спросил папа, садясь рядом.
– Да.
Все пять человек, находившихся в ординаторской, смотрели на меня с нескрываемым удивлением, явно не понимая, что со мной происходит, а я радовалась чудесному спасению от сахара.
Спустя десять минут медсестра отдала результаты анализов, после просмотра которых я убедилась в странности нашей медицины. Почти 17 лет врачи убеждали, что у меня вторая группа крови, и поэтому я, как умная Маша, отказывалась от потребления многих продуктов, боясь поправиться, а тут выяснилось, что на самом деле у меня никакая не вторая, а самая первая, положительная!
Теперь в рацион было необходимо включить мясо, морепродукты, а иногда даже баловать себя мол?чкой. Это компенсировало мои пережитые страдания.
Сразу после посещения больницы я попросила маму заехать в супермаркет. Там, среди полок с йогуртами, я чувствовала себя самым счастливым человеком на свете. Если мне не изменяет память, то тогда в тележке их оказалось около 15 штук.
19. XXS
Июнь. Рост: 157. Вес: 38,000 кг.
Хорошая учеба в течение всего семестра принесла мне бонус в виде «автоматов» по всем предметам, и с первого июня летние каникулы вступили в свою законную силу.
Не успел начаться долгожданный первый летний день, как А. предложил встретиться. Я охотно согласилась, теперь мне нельзя было упускать любую возможность прогуляться.
«Во сколько встретимся?» – отправила я SMS. «Давай часа в 4?» – через секунду был получен ответ. «Ок, пойду собираться».
Подойдя к шкафу, я поняла, что в такую жару мне нечего надеть, и не только потому, что в ломящемся от одежды шкафу нет ничего подходящего, но и оттого, что вся без исключения летняя одежда стала мне велика. Пришлось отложить прогулку на день и немедленно отправиться с мамой в ТРЦ. Она единственный человек, с которым я люблю ходить по магазинам. Невероятно, как ее взгляду всегда открываются уникальные вещи, спрятанные в куче заурядных тряпок, которые, пройдя тщательный критический мамин отбор, торжественно отправляются на кассу.
Во время праздничного шествия в честь Дня защиты детей я бродила в поисках летних шорт, маек, платьев и юбок моего мизерного размера. Все, что привлекало мое внимание, оказывалось огромным, и я жалела о своей худобе, поддаваясь миллисекундному помутнению сознания, но моментально одергивала себя и с довольным выражением лица продолжала бродить меж магазинных отделов и наслаждаться отсутствием своего XS размера.
Изучив ассортимент нескольких магазинов, я повернула за угол, где находилась ZARA, славившаяся наличием крошечных размеров одежды. Я зашла внутрь. До того момента, пока на весах не показались заветные 38 килограммов, я ненавидела эту испанскую марку одежды за любовь к манекеновым стандартам. Производители как бы тонко намекали: «Хватит жрать, если хотите влезть в наши шмотки!» Но в тот день я получала неописуемое удовольствие, сознавая, что смогу спокойно надеть брюки 34-го размера и майку XS. Я стояла у полки с новой коллекцией и смотрела на прелестные шорты в морском стиле размера XXS.
– Ну и на кого они их пошили? Ты посмотри на это! – возмущенно обратилась я к маме, рассматривающей белое платье.
– Ты в них влезешь, точно говорю.
– Издеваешься? Я не особо-то и худая.
Да, тогда я была уверенна, что выгляжу стройной, а никак не худой. В голове щелкнуло, и возникла мысль, что мне необходимо стать настолько тощей, чтобы влезать в «заравские» шорты XXS.
– Посмотрим, сколько еще осталось сбросить, – схватив их, я отправилась в примерочную.
По пути я успевала ругать себя за то, что не достигла того тела, на которое шьют самые маленькие вещи.
Сюрприз! Шорты оказались мне впору.
– Мам! – радостно крикнула я, одернув шторку.
– Я же говорила, – она мило улыбнулась, а я крепко обняла ее за шею и запрыгала от радости.
После удачного шоппинга мама предложила перекусить.
– Ты хочешь кушать? – спросила она.
Я чувствовала себя настолько хорошо, что даже голод, мучивший меня со вчерашнего вечера, исчез.
– Нет.
– Ну немножко-то надо!
– Если только немножко, – впервые за последние месяцы я не ответила раздраженным отказом на предложение поесть.
Поднимаясь на эскалаторе на второй этаж к скоплению разнообразных ресторанов и кафе, я рассматривала посетителей этого места. Недалеко от входа моим глазам предстала огромная очередь в «Ростикс». Обезумевшие люди чуть ли не по головам пробирались к кассе, дабы заполучить сэндвич с куском жирной курицы, придавленным калорийной булкой и обильно смазанный майонезом. Где-то среди этого жирного безобразия был одинокий листик салата, который вызывал у меня уважение.
– Ты что там так внимательно рассматриваешь? – спросила мама.
– Пытаюсь понять, почему все эти люди едят этот отвратительный фастфуд.
– Им нравится. Я тоже люблю иногда там перекусить.
– Кошмар, не расстраивай меня, – ответила я, сойдя с трапа эскалатора.
Пообедав в итальянском ресторане, где моему желудку были предложены овощной салат без масла и зеленый чай, мы отправились в гипермаркет за продуктами.
Раньше, когда моя масса тела составляла 50 килограммов, оказавшись в подобном месте, Настина жирная задница первым делом бежала к сладкому, мучному, ну или, на крайний случай, к колбасному отделу. В те, как мне тогда казалось, доисторические времена мне было безразлично, какое количество калорий попадет в мой организм. 3000, 4000 или 5000 – неважно. Желание есть было основополагающим.
Теперь эти запретные зоны обходились стороной, привилегированное положение занял фруктово-овощной отдел. Когда я смотрела на чужие тележки, набитые хлебом, маслом, пачками макарон, тортами, пирожными, замороженной пиццей, жирной масляной рыбой, горами разной колбасы и упаковками пухлых сосисок, мне становилось жутко от мысли, что еще несколько месяцев назад я была такой же сумасшедшей пожирательницей, как эти люди с тележками.
Было тяжело знать, что и моя любимая мамочка – жуткая сладкоежка.
Заруливая в отдел сладостей, было приятно понимать, что я больше не нуждалась в ежедневном потреблении шоколада, конфет, тортов и булок.
– Вот тебе обязательно это есть? – спросила я, когда мама взяла упаковку свежеиспеченных шоколадных кексов.
– Да, они меня радуют.
– Удивительно! – рассмеялась я над ее ответом.
– Ты не ешь, а я буду, – сказала она и показала мне язык.
– Мама, блин. Пошли давай.
Через час мы были дома. Хвастаясь обновками перед вторым родителем и старшим членом семьи, я только и слышала от папы: «Худая, как велосипед!» и от бабушки: «Теперь можно и поправиться на пару килограммов».Они все еще не понимали, что чем чаще они будут говорить подобные фразы, тем кайфовее будет мне.
20. Санаторий
День начался с контрольного взвешивания. Ровно 38 килограммов.
Какое счастье видеть эти цифры каждое утро! Они делают мою жизнь лучшее и приятнее.
«Сегодня я вернусь под вечер, возможности пообедать не будет, а значит – можно позавтракать», – чистя зубы и одновременно махая ногой, думала я.
Мама и бабушка чуть ли не запрыгали от радости, когда в маленькую тарелочку я положила овсянки с фруктами и взяла небольшой хлебец с плавленым сыром. Это был первыйзавтрак за долгое время.
Стрелки часов показывали двенадцать, а, следовательно, до встречи с А. у меня оставалось три часа, и можно было немного пробежаться. Спустя двадцать минут и преодолев два с половиной километра, я пошла собираться. Так получилось, что это была наша первая долгая прогулка вдвоем. Мы много переписывались в «ВК», но встречались мельком, на улице, иногда пересекались в разных компаниях, и нам никогда не удавалось пообщаться тет-а-тет.
Парень опоздал на пятнадцать минут, объяснив это проблемами на дорогах.
Я, как и прежде, не была от него в диком восторге. Оттого, что думы о личности Мистера О. настойчиво не покидали мой мозг.
Манера общения А. сильно отличалась не только от той, которую я наблюдала в виртуальной жизни, но и от манеры общения всех парней, с которыми мне доводилось пересекаться. Этот молодой человек не упускал любую возможность обозначить, что он невероятно классный, а все вокруг лишь мелкое дерьмишко. Меня это сильно раздражало, однако его чертовски привлекательная внешность, как мне тогда казалось, восполняла эти «чудесные» рассуждения о ничтожествах окружающего мира.
– Мне нужно ехать домой, – сказала я, когда пройдя энное количество километров, мы сели на лавочку отдохнуть.
– Уже? Всего же семь часов.
– Я завтра уезжаю, вставать очень рано, и еще нужно успеть собраться.
– Куда ты уезжаешь?
– В санаторий.
– С кем? – поинтересовался А.
– С мамой.
Мы давно собирались съездить в лечебно – профилактическое учреждение и поправить здоровье, а сейчас, когда худоба брала верх, это стало особенно актуальным. Из-за голода и ограниченного питания у меня появились проблемы с желудком и кожей, а волосы выпадали клочьями. Нужно было восстанавливаться, пока не стало слишком поздно.
Первое, что я сделала после встречи с А. – отправила ему SMS-сообщение, содержание которого до сих пор заставляет меня сомневаться в собственной адекватности: «Скажи, я сильно толстая?» Это было крайней точкой идиотизма, но мне нужно было знать его мнение. «Ты сильно худая», – ответил парень. «Прекрасно», – подумала я.
6:00.Автовокзал.
Через двадцать минут мы уезжаем в санаторий. Мама думала, что там я немного поправлюсь и начну нормально питаться, но у меня были совсем другие намерения. Мысль о том, чтобы сбросить еще парочку килограммов, не покидала меня вот уже четыре дня. Мне хотелось весить 36 кг. Для каких целей – непонятно.
Четыре часа в автобусе – и мы на месте. Проезжая мимо дивных сибирских пейзажей, я успела найти складку на животе, обвинить свои худощавые ноги в чрезмерной полноте и заметить несуществующие бока. Теперь у меня была одна цель – избавиться от вымышленных недостатков тела.
В двенадцать часов я и мама заселились в уютный номер с видом на лес и поле одуванчиков. Мне хотелось скорее приступить к реализации своих безумных планов. Спустя тридцать минут после приезда к нам постучали и сообщили о том, что нужно отправиться на прием к врачу, который назначит курс лечения и определит, какие процедуры нужно посещать.
Странно, но почему-то, по моим наблюдениям, 90 %всех женщин-врачей имеет чересчур полные формы, вот и эта милая старушка не была исключением. Она с трудом умещалась на стуле. Смотря на эту женщину, я спрашивала себя, как ей не тяжело носить такой груз жира и как так было можно запустить себя?
После вопроса о цели моего пребывания здесь она знала только о проблеме с желудком и кожей, про похудение я додумалась умолчать. Врач, назначив различные процедурыи прописав чай, который должен был помочь моему бедному желудочку снова нормально функционировать, отправила нас на обед. Милая, добрая мама позаботилась о том, чтобы у меня не было возможности выбрать себе питание, и в результате неделю мне предстояло довольствоваться прелестями шведского стола, изобилующего жирной пищей.
– И что мне тут есть? – спросила я, подойдя к большому столу с кучей жирной еды.
– По-твоему, нечего?
– Тут все на масле! – повысив голос, ответила я.
– Ничего страшного, – спокойно отозвалась мама.
– Прекрасно! Тогда я вообще ничего не буду есть!
– Настя, это уже до абсурда доходит.
– Переведи меня на другое питание!
– Положи себе овощей и не возмущайся.
Я послушалась, но была очень зла на то, что мне не оставили право выбора.
После обеда мы вернулись в номер. Трехминутная дорога от столовой до комнаты сопровождалась удивленными взглядами проходящих мимо людей. Они даже не стеснялись пялиться на меня и говорить со вздохом: «Какая худая девушка», но теперь подобные высказывания не вызывали у меня чувства радости, они стали неотъемлемой частью моего обычного дня.Оказавшись в номере, я занялась составлением расписания своих процедур. В обязательную программу входили озонотерапия, гидромассажные ванны и сауна. Помимо этого, ежедневные занятия аквааэробикой, упражнения в тренажерном зале, игра в большой теннис, двухразовая пробежка и баня на протяжении восьми дней. Я уже забыла о своем желудке и сухой коже, мне нужно было срочно худеть.
21. +2
Уезжая на некоторое время, начинаешь четко оценивать свою значимость в жизни окружающих тебя людей. Мифы о твоей нужности рассеиваются, и наглядным образом демонстрируется полное безразличие. Несмотря на хорошие дружеские отношения, за прошедшие восемь дней никто не прислал мне даже жалкой SMS-ки «Как дела?» Друзья оказались просто хорошими знакомыми.
Уедешь ты на неделю или на год – ничего не изменится. Конечно, они скажут, что будут скучать, руководствуясь правилами вежливости, а на самом деле забудут о тебе на следующий день, как только ты пересечешь границу родного города.
Пребывание в санатории сопровождалось нескончаемыми комментариями относительно моей худобы, советами поправиться и жалобными вздохами старушек, но я лишь улыбалась всем в ответ.
Каждый день я видела женщин, которые приехали сюда, дабы распрощаться с лишними десятками килограммов жира. Они проходили специальный курс, в который, помимо физической нагрузки, входило питание вареными овощами и гречневой кашей без соли. В первый день я умоляла маму разрешить мне питаться вместе с ними, но, естественно, получила отказ.
Я испытывала чувство зависти, когда эти полные дамы направлялись в столовую. Мне тоже безумно хотелось получать минимум калорий. Но уже на второй день это желание прошло, в мозгу ослабел какой-то барьер, и частичка страха покинула меня. На два с половиной дня я позволила себе вернуться в додиетическую эру и сходить на завтрак, чтобы съесть молочную кашу с булочкой. С этого же дня, наряду с интенсивными спортивными упражнениями, в моей жизни появились шоколад и каждодневное потребление сухофруктов. Я знала, что расходую больше калорий, чем потребляю, наверное, поэтому допустила такую слабость.
Но все меняется, меняется стремительно, особенно в голове худеющего человека.
Под вечер третьих суток проснулась совесть и стала грызть меня изнутри, а внутренний голос жалобно завопил: «Ты не должна этого есть! Нет! Ты поправишься. Ты приехала худеть!» Утром исхудавшего тела почти семнадцатилетней девушки на завтраке замечено не было.
Бег. Большой теннис. Сауна. Спортзал. Гидромассаж. Баня. Бассейн и аквааэробика. Ежедневно, ровно в 17:00.
Занятия по аквааэробике посещали еще 10 ленивых женщин больших размеров. Я старалась больше всех этих толстушек, которые, не досушив волосы, бежали поглощать свою низкокалорийную пищу. Они бежали есть, а я бежала в сауну.
Мне было холодно, всегда было холодно.
Шесть часов в сутки были посвящены занятиям спортом, после такого продуктивного дня нужно было обязательно расслабляться. Вечерние прогулки на свежем воздухе – лучшее средство для расслабления, лучше, чем массаж всего тела. В 400 километрах от города природа совсем другая: кристально-чистый воздух, высокие деревья с ярко-зелеными листьями, полевые цветы и непрекращающееся пение птиц. В часы вечерних прогулок я чувствовала, как из моей жизни улетучивались все проблемы, и становилось невероятно спокойно на душе. Я забыла обо всем и обо всех, даже о Мистере О.
На шестой день жесточайшего режима я начала сходить с ума от желания съесть что-нибудь непозволительное. Я боялась позволить себе взять 40 лишних калорий, прекрасно зная, что питаюсь максимум на 500 ккал, а организм тратит на свою жизнедеятельность около 1400, без учета калорий, сожженных в сауне, на пробежке и аквааэробике. Я уже превысила свою суточную норму на 200, а перешагнуть за 500 калорий в сутки – было сущим кошмаром.
За восемь дней мое тело подтянулось, теперь, делая упражнение на пресс, я не видела ни единой складки, а ноги стали безупречно накачены.
– Просто прелесть, – сказала я, смотря на себя в зеркало перед отъездом.
Странно было слышать от себя подобные изречения.
Пять часов до города пролетели как один миг. Папа встречал нас в автовокзале.
– Ты стала еще худее, – первое, что произнес он, когда мы вышли из автобуса.
– Ура! – довольно взвизгнула я.
Мне не терпелось скорее взвеситься и увидеть вожделенные цифры – 36 килограммов. Я была уверена, что мой вес был именно таким. Залетев домой, я сразу побежала в священный уголок для взвешивания. 40 кг…
– Что??? Какие 40?! У нас весы сломались!!! – заявила я.
– Настя, это нормально, у тебя мышечная масса появилась, – сказала бабушка, проходя мимо.
Я не хотела никого слушать. Меня словно накрыло железобетонным блоком.
40килограммов!!!
Потребовалась всего секунда, чтобы по моему чувству легкости проехался локомотив. Мне казалось, что я надуваюсь как воздушный шар. Теперь в зеркале я видела жирнуюдевушку, а не ту худую красавицу, которая пару часов назад уехала из санатория.
Я злилась на себя и ругала за съеденные каши, шоколад, сухофрукты, обвиняя их в набранных килограммах. Меня не успокаивало то, что эти два килограмма принадлежали мышцам.
На следующий день я приговорила себя к 200 миллилитрам супа из шпината и зеленому яблоку.
12 июня был День рождения города. Как обычно, вся тусовка сосредоточилась в центре. Я пообещала А. встретиться с ним, даже не зная, хотела я этого или нет. В центр я поехала ради одного – на сцене вечернего города выступал Мистер О. со своей группой. Мне хотелось скорее оказаться там, увидеть его, посмотреть в бесстыжие голубые глаза.
Четыре часа в компании с А. тянулись мучительно долго, каждые пятнадцать минут я смотрела на часы и умоляла стрелки бежать быстрее. Мысленно я уже была с Мистером О.и не слышала, о чем рассказывал рядом идущий парень.
Наконец-то на часах девять. Мы оказались на большой площади, в окружении тысяч пяти пьющих и орущих людей. Мои глаза побежали в разные стороны в поисках Его. И вот… Около сцены стоит тот самый долгожданный пункт вечера.
Мистер О. повернулся в мою сторону и улыбнулся. Сердце замерло, мне захотелось броситься к нему на шею, но я сдержала свой порыв. Я даже забыла, что не одна и пришла сюда с А.
– Привет, – с трудом выговорила я, когда мы подошли к нему.
– Привет, Настюш. – Мистер О. приобнял меня и сказал своим подлым прекрасным голосом: – Я так рад тебя видеть!
Зачем он так делает?! Почему не может просто сказать «Привет!», ему обязательно нужно назвать меня уменьшительно-ласкательным именем! Я ненавидела эти «приветы» только потому, что потом мне становилось еще хуже.
Я смотрела на него и засветилась от счастья. Улыбка не сходила с моего лица, и я снова была похожа на идиотку. Рядом с ним я становилась другим человеком. Очень странно, что, находясь рядом с парнем, от которого у девушки сносит голову, она в секунду отупевает и начинает нести несусветный бред. Что происходило с моим языком в эти минуты? Я не могла внятно связать предложение и начать говорить уверенным голосом, не могла собраться с мыслями. Что за неконтролируемый процесс? Вряд ли мне когда-нибудь удастся найти способ избежать таких ситуаций.
А. наблюдал за происходящим и явно злился, но мне было все равно. Минуты через три парень вышел из себя и со словами: «Можно и не так явно это демонстрировать», – отошел подальше, а я осталась стоять рядом с Ним.
«Кто мне этот А.? Кто он такой, чтобы мне что-то предъявлять?» – меня разозлила его неадекватная реакция.
День закончился. Я больше ничего не ела, хотя с шести часов вечера голод начал усиливаться…
Утром вес чудом снова вернулся, и священные 38 килограммов вновь радовали мои глаза, а сообщение от Мистера О.: «Ты в своем санатории совсем исхудала» – окончательно снесло мне башню.
«Это плохо?», – честно, я боялась его ответа. «Нет, ты в любом теле замечательная». Ну, за что он так со мной?!Он не отдавал себе отчета, что подобные сообщения только усугубляют мое и без того тяжелое состояние. Парни – странные создания, они не отпускают от себя, не хотят, чтобы другие проявляли к тебе внимание, но в то же время они не могут просто сказать «ты мне безразлична».
22. Мой день рождения
Конец июня.
С самого раннего детства 22-й день первого летнего месяца становился для меня маленькой сказкой. Родители старались сделать все, чтобы в этот день мне было особенноздорово. Мой день рождения праздновал весь двор, дом наполнялся гостями, были конкурсы, призы, подарки и обилие вкусной еды. Но детство кончилось, и счастливый праздник превратился в примитивные встречи в кафе и загородные поездки. В этом году картина была еще более удручающей. Страх преобладал над праздничным настроением… Я с ужасом ожидала предстоящих суток, когда конфеты и шоколад начнут атаковать мой желудок в неограниченном количестве.
С утра настроение было прекрасное. На столе в зале огромный букет цветов, подарок в красивой розовой обертке с большим белым бантом, коробка любимых Raffaello и, конечно же, 38 килограммов на весах. Все казалось великолепным, пока мысли о грядущих калориях не посетили мою голову…
На часах было 13:00, когда я старательно бежала на дорожке, наматывая километр за километром.
– Может, уже хватит? – спросила бабушка.
– Нет, пока всего три с половиной километра, а мне сегодня предстоит много съесть, – ответила я и преодолела еще километр.
Мне нужно было хоть как-то компенсировать предстоящую атаку калорий. Безусловно, можно было сдержать себя и довольствоваться, например, салатом, но я ждала своего праздника целых два месяца, чтобы съесть столько шоколада, печенья и торта, сколько мне захочется. Но… Всегда это НО! С каждой приближающейся минутой мне все меньше и меньше хотелось праздновать свое 17-летие. Страх поправиться овладевал мною… В голове только и крутилось: «Завтра я буду толще! Завтра я не влезу в свои маленькие шортики! Завтра я буду ненавидеть себя за съеденное!»
Приходилось всеми возможными способами отвлекаться и не думать об этом. Я прыгала по комнате, играла с собакой и дискутировала с мамой о перспективах на будущее. Очередной приступ был ликвидирован звонком А. Парень толкнул пятиминутную речь в мою честь, и я внимательно его слушала первые три минуты… В завершение А. сказал: «Мне очень жаль, что я сейчас не в городе, не с тобой», а мне было безразлично.
Мистер О. поздравил меня в «ВК».
В пять часов я, мои близкие друзья и человек, которого я хотела видеть больше всего на свете, собрались в суши-баре. Настроение было прекрасное, и даже традиционный дождь в этот день его не испортил.
– Ты сегодня даже сладкое ешь? – удивленно спросила Ю.
– Сегодня мне можно все, – довольно ответила я и съела очередной шоколадный ролл.
– А завтра начнешь сходить с ума и корить себя за то, что съела?
– Вероятнее всего, но сейчас мне не хочется об этом думать.
Девушка улыбнулась. Порой мне казалось, что мои повадки хорошо известны окружающим. Я старалась никому не рассказывать о своей диетической жизни, но каким-то чудесным образом друзья раскрывали мои «худые» секреты.
Спустя три часа мы вышли на улицу. Капающий с неба дождь нисколько не удивил. На протяжении семнадцати лет каждое 22 июня сопровождается этой небесной водой. Это аксиома. Несмотря на всю неизбежность, дождевые капли не разрушили нашей тесной компании. Под дождем мы пили шампанское из праздничных стаканчиков и веселились как дети. Это стало одним из самых запоминающихся событий в жизни. Не было никакой шикарной вечеринки и дорогих подарков, только любимые люди и куча незабываемых эмоций.
После танцев под дождем мы поехали ко мне. Только Мистер О. нас покинул, чем очень меня расстроил…
– С днем рождения!!! – с порога закричала мама в клоунском колпачке и дернула нитку хлопушки.
– Мама, ты как обычно. Спасибо большое! – Я обняла ее и поцеловала в щеку.
– Так, быстренько проходим и садимся за стол.
– О боже, сколько можно есть, – застонали мы, но с мамой спорить бесполезно.
Поглощение, нет, пожирание еды продолжилось. Мне даже дышать стало больно. Желудок не соображал, что происходит, с чего такая щедрость, а я недоумевала, как я могу столько съесть, учитывая тот факт, что мне было достаточно 200 граммов любой пищи, чтобы погасить пищеварительный пыл.
После группового акта обжорства мы пошли гулять. Под утро, проводив гостей и вернувшись домой, я принялась доедать именинный торт. Он был невероятно вкусным, с орешками и карамельной глазурью. Коварный торт выманивал меня из комнаты каждые десять минут, и в итоге, не сумев справиться с соблазном, я перенесла его оставшуюся часть в свою комнату. И за просмотром фотографий дня рождения я прикончила этого шоколадного мерзавца.
После чрезмерного потребления калорий и поедания жиров последовали три дня на яблоках и воде. 26 июня вес снова был в норме.
23. Начало конца
Конец июня – праздник для тех, кто заканчивает школу. Двадцать пятого числа у Ю. был выпускной, и именно в этот день Мистер О. пригласил меня на прогулку. Я не могла упускать такой шанс побыть с ним вместе. Однако через полтора часа мне пришлось оторвать себя от приятной компании, чтобы поехать к подруге. Я считаю, что дружба – одна из самых главных ценностей на Земле, которой нужно дорожить, и делать все, чтобы сохранить ее как можно дольше. Но так устроен наш мир, что все заканчивается, цветыумирают, и дружба тоже. Друзья появляются и исчезают, мы прощаемся с ними навсегда. И порой больно забыть человека, который был другом.
Лето, чудесная погода, прекрасные выпускники, которые счастливы, и это неудивительно: окончание школы = праздник, свобода! Лично для меня было так. После выпускного вечера один из моих знакомых – по совместительству одноклассник Ю. – написал на стене в «ВК»: «Хотели бы вы накормить Анастасию?»
У меня возникло чувство, равносильное тому, если бы мне подарили Porsche или, в крайнем случае, Mercedes.
Третье июля.
После ночного марафона по улицам города и нон-стопа в кино я вернулась домой. Дико болела левая нога. Сначала я подумала, что ничего существенного и всему виной десятки километров, пройденные за ночь, но, на всякий случай, я смазала ногу специальной мазью и обернула бинтом. Боль прошла, но через два дня пришлось принять пять таблеток обезболивающего средства, чтобы как-то дотянуть до утра. Нога опухла, и было понятно, что ситуация хреновая.
5июля. 11 часов. Больница.
Папа уже ожидал меня в холле, успев два часа назад сообщить, что мне предстоит небольшая операция. И вот… Операционный стол, огромные лампы и три врача в белых халатах и масках высятся надо мной. Я начала ерзать по операционному столу как маленький ужик, в результате чего двум рослым мужикам пришлось немного придерживать меня за руки, чтобы поставить наркоз.
– Это же совсем не больно, – сказал мужчина милым голосом.
– Ага, вам хорошо говорить, это же не вас тут режут! – Мне почему-то стало смешно.
– Потерпи еще минут пятнадцать, – уговаривал папа и усердно резал подошвенную сторону моей левой стопы.
– Сколько? Папа, выпусти меня, пожалуйста! Я больше не могу.
Мне не было больно, но я ощущала все манипуляции, производимые с моей несчастной ногой.
– Все, готово! – объявил папа-доктор. – Такое чувство, что тебя тут убивали, – улыбнулся он.
– Лучше бы меня убивали, – не задумываясь, ответила я.
– Вставай, бедолаженька, – засмеялся самый большой мужчина-врач.
Мне поставили дренаж в прекрасную четырехсантиметровую дырку на подошве и замотали двумя бинтами, из-за чего на левую ногу было невозможно наступать. Я облокотилась на врача и потихоньку сползла со стола.
Первую неделю ходить было невозможно. Приходилось все время лежать на диване и три-четыре раза в день прыгать на одной ноге до кухни или жизненно важных комнат. Четыре дня после мини-операции прошли под лозунгом: «Бедная и несчастная Настя». Настроение поднимали чипсы, мороженое и шоколад. Однако все это съедалось до часу дня ив маленьких количествах, не превышая 1000 килокалорий. Я могла контролировать себя. Сидя на диване и уставившись в монитор, я поражалась тому, что 99 %моих друзей-знакомых, зная о случившейся неприятности, не писали и не звонили. Только Мистеру О. я могла простить подобное поведение.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 39 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |