Просто небольшой кусочек моей души. 3 страница

В общем, я его сразу простила, но, по своей привычке – тупить – не пошла с ним гулять, решив, что, ежели он слишком скоро увидит, что я совсем не обижаюсь и не злюсь, и в следующие разы будет вести себя также нехорошо.

Ну, неужели, так сложно сделать один коротенький звоночек своей девушке, и сообщить, что ты опоздаешь, задержишься, или вовсе перенести встречу?

Это не смертельно, поверьте, мужчины.

Гораздо страшнее – молчание.

Вот, к примеру, моя бурная фантазия сразу определила вас мертвым или смертельно раненым от десятка пуль, и умирающим, не в силах совершить звонка. Ну отчего иначе ты не звонишь? Больше достойных причин и существовать не может.

Когда он уходил от меня, я, кстати, именно это себе и представляла.

Он, - мой супергерой, сражался со злодеями, убегал, прямо по крышам, скользил вниз по навесу, спрыгивал на движущийся автомобиль, потом прятался в багажнике другого авто, был ранен, пуля прошла где-то сбоку – слава богу, ничего серьезного, он бы только сказал «Детка, это совсем пустяк!» У него было какое-то супергеройское задание, которое он выполнил, и, взглянув на часы, понял, что опоздал. Быстро сбросил дома супергеройский костюм, перетянул рану и полетел в ближайший цветочный ларек, который бы еще работал. А потом ко мне, просто, чтобы увидеть меня.

Я могла бы швырнуть в него букетом, но потом слиться с ним в страстном поцелуе! Я даже пожалела, что я не сделала этого. Не зная ничего о нем, просто приняла букет, и с улыбкой на лице сказала, что подумаю о том, прощать ли мне его.

Почему хорошие мысли приходят опосля…? Я должна была сказать тогда так: «Я прощу тебя, но при одном условии…» Он несчастный, уставший, раненый, с надеждой и тревогой бы спросил, что он должен сделать, а я коварно бы улыбнулась и ответила «Я прощу тебя, если ты сейчас поцелуешь меня.» Немного слащавенько, но выглядело бы к месту.

Но я ничего не сказала такого. Я попросила рассказать его в чем причина его опоздания. Но он не рассказал. Он сказал, что не может сказать мне. Еще бы! Иначе и быть не могло бы! Он же супергерой, это его тайна.

Предложил без надежды погулять, а я сказала, что уже поздно гулять. И он ушел. По привычке касаясь моих рук и медленно выпуская их из своих. А я потом долго не находила себе места и обижалась на себя за то, что не пошла с ним прогуляться. Даже разревелась. Какие мы глупые люди. В какие играем мы глупые игры… И сейчас я даже не знаю, жалеть мне или нет о том, что я не сохранила ни одного из засохших тюльпанчиков. На память.

Потом он опять переносил встречу. На этот раз, предупредив меня о переносе – аллилуя! Значит мой отказ от прогулки все же подействовал. Мы должны были встретиться на остановке, до которой я шла по мосту. Он наверное кривил нос оттого, что я иду пешком, и что ему пришлось выдвинуться мне навстречу, на мост – сам был не рад такому своему предложению. Хотя, может, мне только это показалось. Ветер дул теплый, игривый, добрый такой, знаете ли. Я шла по мосту без шапки впервые за долгое весеннее время, и кайфовала, вытягивая руки в разные стороны и чуть вверх, касаясь ладошками ветра. Ветер гладил меня, играл с моими волосами, я задирала голову, слегка откидывая ее назад и чувствовала себя счастливой, а потом высматривала его впереди. Почти в конце моста показался он – в своей крутой черной куртке, в черных очках, со своей коронной нагловато – хитроватой улыбкой. Он специально вышагивал, создавая походку альфа - самца, ей богу, и мне это нравилось, хотя, напротив него, я считала себя нелепостью. Иду, растянувшись в улыбочке, спутанные волосы, ботинки типа берц. Нелепость, не иначе.

В этот раз он даже рассказал о причине опоздания. Попросили побыть свидетелем того, как какие-то чуваки обкурились.

Да – да, вечно у него были какие-то полу - криминальные, да полу – наркоманские истории. Не иначе, как бандит - злодей, или супергерой – не зря ведь он читал разные комиксы и смотрел разные супергеройские фильмы. Он даже стал моим «суперкотЭ», спешащим мне на помощь.

Нет, вы бы только знали, насколько он верен! Или предан, как пес. Или просто сколько я для него значила (опять проскальзывает мой глупый эгоизм, - наверняка, он просто показывал мне, насколько он хорош)… Он, бывало, конечно опаздывал, или вовсе не приходил на встречу, но и ждать он умел не хуже.

Как – то он ждал меня на остановке с работы. Он тогда приоделся особенно хорошо. Похвастался очками – черными, с секретом, который я не стану раскрывать. Вообще это так приятно, когда тебя кто-то ждет и встречает с работы.

Еще он как-то проторчал часа три в ожидании того, пока меня подстригут. Не думаю, что каждый мужчина выдержит такое испытание. И я ведь даже не хотела его испытывать, я просто подумать не могла, что в учебной центре так долго подстригают челку. Думала, забежим на минут десять, и продолжим прогулку, оказалось – проверился в ожидании. Выхожу, а он все еще ждет меня. Я даже не знаю, как описать то умилительное счастье, которое я почувствовала в тот момент. Наверное, я чувствовала с его стороны преданность и любовь - мне.

Доминирование? Да нет, увольте. Рядом с таким мужчиной просто хотелось идти с высокоподнятой головой. Все - таки как – то мы, – девушки – это чувствуем.

Я, кстати, тогда была на огроменных шпильках и платформе, чем еще больше наполняла себя уверенностью в себе. Да, выше задирать голову меня заставляли каблуки и он. Я даже считала себя красивой в такие времена, и все чаще красилась и наряжалась. Так то я редко крашусь. И вообще выгляжу повседневно довольно скучно. Да и челку подстригли мне совсем не так, как надо, испортив прическу.

Он одевался с каким-то смыслом. Чтобы все бросали взгляды. Он действительно наряжался для меня. То рубашечка, то весь такой надушится, побреется. Просто конфетка, просто вкусняшка! Иногда на нем, правда, была и легкая небритость – я открою ужасный секрет, но я ее обожаю, - небритость эту – некоторым она, вправду, так идет! Добавляет брутальности, что ли.

В сочетании с показушностью – к виду победителя, завоевателя, Альфа, он очень сильно ревновал.

О, как мне нравилось иногда специально подливать масла в огонь, чтобы видеть его ревность. Какая я плохая. Но в ревности он полностью раскрывался, не сдерживая эмоций, повышая голос, показывая себя настоящего. А это была интересная картина – видеть во влюбленном мужчине, еще и зверского мужика. Собственника. Гремучее сочетание сводило меня с ума, оттого я не могла не дразнить его.

«Я получила приглашение на вечеринку быстрых свиданий» - хитро и скромно улыбалась я.

«Ты туда не пойдешь» - ему удалось сказать это почти спокойно, но я заметила, как заиграли жилки – то ли нарочно, то ли нет – трудно было определить, но он быстро разгорался.

«Я ведь позову своих друзей! Мы на кусочки разнесем этот особняк с вечеринкой! Всех поубиваем! И мне ведь ничего не будет за это! Мой отец – судья! Мне любое преступление с рук сойдет!»

Я приподымала бровки, растягиваясь в открытой улыбке. «Да что ты говоришь. Да как ты меня ревнуешь. Ммм…»

Он начинал весь содрогаться.

«Пожалуй я позову в театр своего друга.» - слежу за реакцией.

Не смотря на меня, снова почти спокойно, - в этот раз выходит лучше, произносит – «Не дойдет твой друг до театра. Ноги вырву.»

В общем бешеный зверь, аррр. Страсть.

Как-то я была у сестры, - мы шутили о том о сем, а он спрашивал меня по телефону, где я. Я сказала, что в гостях. В ответной смс он спросил, кто ж такой бессмертный? Боже, почему, если ты находишься в гостях, то непременно у какого-нибудь мужчины? У меня опять же было веселое настроение, настроенное на игривый лад, и я загуглила фамилию какого-то русского ученого, который по мнение многих алхимиков действительно изобрел эликсир бессмертия, и, возможно, жив до сих пор. Я ему и написала имя и фамилию этого ученого. Сам же спрашивал, кто бессмертный. Юмор у меня такой, своеобразный. А он, от ревности, чуть куллер на работе не снес.

Хотя, сколько бы мужчина не говорил, да не рассказывал, а у него еще и существовала привычка – врать.

Врал он как типичный – перейдем к гороскопам – овен.

Такой наивный ребенок, не замеченный на хоть каком-либо притворстве, умелее всего может врать. Даже если он соврет просто ради прикола, то так, что никто и не заметит.

«Я приезжал на встречу, но потом, неправильно тебя поняв, и решив, что ты идешь в кино с подругой, уехал домой.» Это он мне так оправдывался после того, как я его минут сорок у кинотеатра ждала.

И, как типичный овен, обязательно по прошествию времени скажет правду. Просто, мимоходом разговора, как бы невзначай.

«Да, да, я помню, что я тогда не приехал на встречу. Извини. Я просто устал с работы, уснул дома, и проспал…» И опять невинные глазки. А на вопросы о том, что в прошлый раз он говорил иначе, улыбнется и пожмет плечами, извинится. Может даже искренне сказать, что не помнит – вправду – врунишки могут и забывать обо все сказанной лжи. И попросит прощения.

Еще одна его привычка – он мог так усердно и наивно по-детски извиняться, что его нереально было не простить, хотя я и не обижалась то обычно. Даже. На. То. Что. Он. Назвал. Эту. Несчастную. Салфетку. Дилдо! Я, - ну нет бы, чтобы погуглить прежде чем писать свой сумасшедший бред в БЛОГе – о да, я веду блог - дневник о своей жизни, куда скидываю все – свои мнения, критику, оценки, фото и видео – отчеты. Не могла не написать и о салфеточке, которую сохранила. Правда, как только одна из подруг тихонько рассказала мне о том, что значит это ужасное имя для салфетки, я обрушилась на создателя салфетного монстра. А салфетка покончила жизнь самоубийством, превратившись в самолетик и улетев. Это, конечно же, неправда. Она до сих пор хранится у меня на полке, черт возьми!

Это был второй раз, когда он, с присущей ему легкостью, поставил меня в неприятное положения, иначе говоря, унижая мое достоинство, если таковое вообще еще у меня осталось. Второй раз, после случая с облизыванием бокалов с мороженым.

Я понятия не имела, как на это реагировать – как на «плохую» шутку (кто-то же из моих знакомых назвал ее удавшейся и выдал респект), или как на то, что он меня, правда, ненавидит. И я бы его, наверняка, не простила бы, если бы не его умение просить прощения.

Он наприсылал мне несколько фотографий на которых были запечатлены оригами, сделанные им – милые бумажные бабочки – знает же, черт, чем пронять! Еще и записочки – «прости». Еще и выложено все сердечком. Я, как только увидела его старания, сразу заулыбалась. Детский милый сад. Но для меня никто еще никогда не делал такие милые романтичные радости. А бабочки из бумаги должны были перелететь вскоре из его квартиры в другие теплые края, - ко мне. И вот я его уже обожаю!

Но еще чаще, чем врать и извиняться - он просто не договаривал, так как врать овны не любят. Мы вообще – борцы за справедливость, в большей степени, правда, что справедливо, а что нет, определяем сами. Да и потрепать языком не против, - вон сколько я уже натрепала – не ожидала даже, что напишу большой рассказ. Планировала так, пару листочков.

* * *

«Я тебе скажу так, - я знатный балабол, но, если я не нахожу слов, чтобы что-то сказать, то это уже серьезно», - смотрел он на меня влюбленными глазами, гладил мои руки, и я таяла – от слов балабола. Знатного балабола.

Его руки, которые нежно касались моих. Знаете, с каким-то особенным трепетом, как к чему-то особенному.

Это целая отдельная история с руками – мой какой-то своеобразный фетиш. Он всегда целовал мои руки на прощание. И всегда, когда он так делал, мое сердце замирало.

Он снова трогал мои руки своими, говорил странности о том, какие у него жесткие руки – это ведь неправда! - потом снова целовал. И меня потянуло поцеловать его руки. Поцеловать его губы.

И я разрешила себе поцеловаться…

И понеслось.

Вкусив один раз наркотик, ты подсядешь. Подсела. Смотрю на него, в его глаза, которые поплыли, он и сам уже поплыл весь по диванчику кофейни, в голове моей гуляет ветер, а я пытаюсь состроить из себя королеву семейства кошачьих – вот ты и растаял! – на самом деле, иллюзия лидерства – сама растеклась уже по нему, потекли у меня слюни, глаза прикрылись томно, а в голове ни мыслишки не образуется, и нет места для умных красивых слов – один сплошной ветер.

Только и можешь смотреть в его изменившийся взгляд, без всяких пошлостей и шуточек – в настоящие влюбленные глаза. А по прошествию лет, по взрослению, как же хорошо я понимаю, как недолговечны такие глаза, оттого мне немного печально, и оттого я хочу замереть в этом коротком мгновении на целую вечность.

Кто-то может со мной поспорить, что это вовсе и не влюбленные глаза, просто, когда мужчина ХОЧЕТ женщину (наоборот, происходит также), он «течет», и глаза сами собой становятся такими томными. Может быть, и так, не стану спорить. Но, когда в голову проникает ветер, он напевает, что это «влюбленные» глаза, так не мешайте же ему напевать!

«А еще я умею пускать слезу» - он пытался выдавить ее из себя, но у него не получилось. Вообще он очень быстро, после наших с ним посиделок, менялся – мы снова просто разговаривали, он снова шутил, иронизировал. Но не в этот раз. Его взгляд, голос, состояние – ничего не изменилось в тот вечер. Наоборот, я увидела в нем какую-то странную тоску. Разочарование ли? Любовь ли? Томление?… Не знаю. Не смогла понять. Как же ж это понять, - когда ты влюбился, а на тебя смотрят с тоской и разочарованием, будто потеряны, и не знают, что делать с этими всеми «влюбленностями». Я и сама не знаю. Только начинаю думать сразу, что мне это нравится. Быть влюбленной. Пусть я превращаюсь в полнейшую дуру, которая не может связать и двух слов, или, напротив, начинаю нести всякую «мимимишную» чушь, пытаюсь (ой как коряво!) показывать свою «влюбленность», но, самое главное, чувствую внутри, что я живая. Сначала – это счастье. Это такое наркотическое чувство счастья. Потом это осознание того, что ВСЁ, финиш, крышу снесло ветром…. И ведь, придется ее потом чинить как-то, новую строить.

В четверг мое состояние описать можно одним лишь словом – ломка.

Пробудешь вот ты с человеком целую вечность в одном коротком вечере, как я, представишь себе, как полностью и безвозвратно отдаешься ему, и хочешь также получить его. А его нет. У него свои дела, своя жизнь, свое время и своя суета. И думаешь ты, - да как так же? Вчера существовали только мы в целом мире – не было ни официантов, ни прохожих, даже вкусного кофе по-венски не существовало. Только ты и я. А сегодня вдруг у тебя дела, переезды на новое жилье, друзья, новоселье, занятия, репетиторы, работа, жизнь…

И ты впадаешь в ступор.

А как же я?

И думаешь, - ну хотя бы минуточку удели на меня – скинь короткое смс, что скучаешь по мне, или позвони, чтобы услышать мой голос, если он тебе нравится, или забеги ко мне в обед – встретиться взглядами на несколько минут.

Страшно то, что я захотела к нему. Как больной человек. Как умирающий. Да – да. Кто знает, что случится с нами завтра, - наше дело быть счастливыми сегодня, сейчас. И сейчас я желаю видеть тебя, чувствовать вкус твоих губ, еще хотя бы несколько мгновений видеть, что тебя тянет ко мне, что ты влюблен. Я знаю, что это проходит, но не так скоро же, черт побери!

В среду ты еще смотрел на меня этим влюбленным взглядом, а в четверг не хочешь даже говорить со мной по телефону.

Как же я?

В моих ушах все шумело, в голове завывал протяжно ветер, и мне казалось, что еще немного и я упаду в обморок.

В среду я чувствовала, как в моей груди, или где-то в животе – не примерялась – просыпаются бабочки.

В четверг, они стали вырываться наружу – а это страшно – они рвали мне не только кожу, но и душу.

Я эгоистично стонала, желая только, чтобы ты сейчас был со мной. Всецело мой. И не понимала, как может быть иначе. Даже мысли такой не существовало.

Наркотик ведь становится привычкой. Так же и с людьми. А мне стоит только чуть-чуть расслабиться с человеком, как я мгновенно привыкаю к нему. А привыкать ни к чему и ни к кому нельзя. Захочется эгоистично обладать человеком. Что-то из ряда: «Моя собственность».

Знаешь, тогда, когда я сказала, что тебе будет лучше не тратить на меня время, я прочитала одну чудную книгу Праха «Кофейня». Она тронула меня до глубины души, сама не знаю почему. Бывает же так. Так вот, следующая фраза точно оттуда: «Все люди собственники. Но вот в чем парадокс – не всегда свою «собственность» можно удержать, и, как ни горько сказать, любой собственник – это всегда чья-то собственность. Вот в чем главный фокус».

Желая тебя целиком – с ног до головы, я, не задумываясь, стала твоей собственностью. Только вот, в роли собственности я частенько оказываюсь ненужной, или использованной, или и то и другое одновременно, моя же «собственность» все время более стремится к свободе, - будто я реально буду приковывать тебя к батареи наручниками, и никуда от себя не отпускать. Смешно.

В пятницу очередные «дела». Снова на меня у тебя не было минутки.

Да, меня ломало, и я хотела тебя. А ты – нет. Я же все отлично понимаю. И не настолько я глупа, насколько ты меня таковой можешь посчитать. Меня опять же можно посчитать глупенькой. Считайте, разрешаю, - махну рукой. Быть может, так оно и есть, как знать. Меня, конечно и ломало, и крутило, и шумело в голове, но полуотключенный мозг подсказывал мне, что это ничто иное, как моя привычка резко «привязываться» к человеку.

Какая же я страшная наркоманка по человеческим душам! Не оттащишь! Сразу все готова отдать, буду тащить все из дома, да куда там, - мир готова перевернуть, лишь бы снова и снова быть рядом! И все ведь я понимала, что это мое настроение – еще и бешенство оттого, что он больше не горит желанием быть со мной – «перегорел», но признаться себе в этом я не хотела. Признаться себе в том, что ты не нравишься тому, кто нравится тебе – это же так больно и так оскорбительно. Особенно в периоды ломки.

Иногда меня ломает по человеку совсем чуть-чуть, иногда месяцами – тут все зависит оттого, насколько я сошла по нему с ума. Но в итоге, ветер стихает, все изнутри выдувает, остается пустота. До следующего раза.

Страшно, что это стало моей привычкой. И ведь еще страшнее, что я это понимаю, нет бы еще я никогда не снимала розовые очки, а так… Понимаю.

И именно поэтому, из-за ужасного безвыходного понимания, я не могла и не смела сделать большего, чем идти навстречу ветру рядом с пыльной трассой, по обочине и бездорожью. Ощущать себя абсолютно одинокой. Ненужной. Забытой.

Но понимание не мешает мыслям, желаниям, мечтаниям.. Я научилась их отчетливо разделять. То сниму очки, то снова мир в розовом. Интересная игра.

И вот я просто шла, и размышляла о разном.

«Отчего же я не могу стать для кого-то наркотиком? Кофеином. Энергетиком. Наверное, мой блеск для губ не настолько аппетитен»…

А еще я ему звонила.

И писала смски.

Говорила, что я так сильно скучаю, что хочу бродить вдоль этой пыльной дороги до самого вечера, чтобы дождаться его и увидеть на несколько минут.

Сама себе говорила «Наверное, не надо так скучать», но хотела, чтобы он со мной поспорил.

А он не спорил – «Не надо».

Казалось бы, что в этих словах такого, но они прозвучали для меня громко, - при этом без восклицания, просто и спокойно, как предупреждающий знак о запрете. В них, правда, были какие-то чувства. В тех его влюбленных глазах, в них ведь непременно тоже были какие-то чувства?!

Я даже немного успокоилась после прогулки. Я же понимала, что он – не моя собственность. И, когда он захочет, то придет во мне. Просто обидно было то, что я уже хотела к нему, а ответного с его стороны желания – уже не чувствовала.

В выходные я снова продолжила себя изводить, уехав из города, к маме, к деду.

Знаете, смерть - это слезы, это самое настоящее человеческое горе и ад.

Не для того, кто умер – там все непонятно. Для всех нас – не разделяя – это неизбежно.

Я даже подумать и сказать ничего не могу бабочке или о ней – у м е р л а. И внутри наглухо закрылась та часть, что связывает меня с ней – как нечто дорогое и секретное. Я хочу пробраться в эту комнату, но понимание того, что это убьет – не пускает меня. Всё что остается, - смириться. Смириться и ждать – думать, что когда-то, когда придет мой час умереть, я наконец снова смогу увидеть ее и поговорить с ней.

Это была первая смерть, которую я осознанно пережила. Я видела, как она лежала в гробу. Как гроб опускали и засыпали землей.

Всё, больше не буду писать об этом.

Не могу.

Извините.

Мне говорили – «проститься с ней». Кто-то целовал, припадал… А я не могла подойти. Дотронуться.

Проститься?

Как я могу с ней попрощаться?

Ни за что!

Прощаться – это значит больше никогда не увидеться.

А я еще увижусь с ней после смерти.

Да, пусть я не знаю, что там, за чертой – и если темнота, то пусть. Но сама мысль о том, что однажды я еще смогу с ней увидеться и поговорить, успокаивает. Относительное такое спокойствие.

А все говорят – снится и говорит, что ей там хорошо.

И мне снилась.

Хороший сон.

Умиротворение, спокойствие. Полное спокойствие. Мы шли через теплое поле. Летнее теплое солнце. И она почти не говорила. Выглядела много лучше, чем перед смертью. И на лице ее читалось спокойствие. Умиротворение. Будто она все знает. И оттого что знает, не говорит мне. Будто именно после смерти ты находишь наконец смысл, который ищешь всю свою жизнь.

Не ищите смысла. Потом найдется. Наверное.

В общем, одно дело, когда ты сидишь где – то абсолютно один, закрывшись в ванной комнате, скажем, и плачешь, и даже разговариваешь вслух, - вот обо всем этом, что я написала, - другое, когда для тебя не существует уединенных стен. А видеть, как кто-то страдает, плачет, видеть сменяющие друг дружку потерянные мысли в стеклянных глазах, смотрящих в пустоту – это изматывает. Ломает. Потому что помочь ничем не можешь, изменить ничего не в силах. Смерть – есть смерть.

Грубо и грустно говорить, что смерть может оправдать равнодушие, которое появилось в нашей семье.

Если она кого-то и сближает, нас, кажется, напротив, - рассадила по разным углам. Никто никому не нужен.

Нет, не поймите неправильно – все друг другу также помогают, даже поддерживают, продолжается какое-то общение… Но это все не настоящее стало. А похожее на иллюзию. На видимость внимания. Шаблонные «надо поддержать», «мы же семья».

Многое изменилось после смерти бабушки. Я это сильно чувствую. Чувствую, что осталась абсолютно одна.

Папе давно нет дела до нас. Брат со мной почти не общается. Мама теперь больше в себе, намного. Дед ходит по опустевшему дому призраком.

Все – эгоисты. Я – эгоистка. Не исключение. Мне тоже ни до кого нет дела. Я все больше жалею себя. Ищу спасения в этих нежных губах. Не нахожу.

Понимаете, это просто ситуация такая.

Я абсолютно одна.

И вот, значит, сижу я, то что-то говорю, пытаясь разрядить обстановку, то замолкаю, обессиленная, и все думаю о том, почему он мне не звонит. Смена мыслей – пускай с ужасного на ужасное, но второе хотя бы оставляет его в живых.

Почему, как только я поцеловала его, он сдал назад. Извожу себя ненужными мыслями. Хочу слышать его голос, благо – в нерешимости ему позвонить, у меня есть другой вариант – его песни. Да – да, он еще и поет, я уже говорила. Вечно я на этих артистичных, ранимых эгоистов нарываюсь.

Уф, чего я только себе не накрутила в голове за эти выходные «без него». И разные проблемы с его авантюризмом и тяге к приключениям, и то, как я пытаюсь откормить его худенькую мордашку, и то, какой сюрприз я хочу сделать к его скорому дню рождения. Как поддерживаю. Как мы вместе учим физику. Даже ссоры прокрутила и выходы из разных ссор. Совместное проживание. Романтику. Путешествия. Быт. Свадьбу. Новую квартиру. Поклейку обоев. Сообщение о беременности. Боже мой, да, я сумасшедшая!

Я подумала, что он уходит от общения со мной, потому что у него какие-то новые проблемы – их у него всегда хватало. Может быть даже что-то серьезное. Мне становилось немного не по себе…

А хотите хотя бы знать, что я придумала устроить на его день рождение, который должен был в скором времени состояться?

Хотите?

Хотите – не хотите, а уже услышите, коль я начала писать все это.

В общем, все должно было быть следующим образом. Некоторого рода сюрприз.

Я не вспоминаю про его праздник. Вообще. Ни слова. Будто бы забыла такая, ага.

А потом, с утра звоню ему, он – сонный непременно, отвечает, что-то типа «Привет, солнышко» или «Доброе утро, кошечка». Он всегда так приятно мило говорит, а я говорю в ответ слегка тревожным, но серьезным голосом – актриса из меня, правда, ужасная, мне проще быть писакой и помалкивать, чем играть, но ради него я бы постаралась.

И вот, я такая говорю:

- Привет. Мне нужно тебе кое-что сказать. У меня есть тайна. То, о чем я тебе еще не говорила. Не могла. Это очень важно. И срочно. Мы должны увидеться. Сейчас…

Он бы, скорее всего опешил бы, и согласился.

- Я позвоню тебе, как буду подъезжать до тебя. И я грандиозно отключаюсь.

На самом деле я с командой уже собираемся на месте, хохочем и готовимся заснять фирменную эпопею моей фантазии – мини флешмоб.

В общем, когда он выходит на остановку встречать меня, я звоню ему еще раз, и говорю, что это не телефонный разговор, и прошу его быть осторожнее.

Мгновение, и по моему сигналу, на него, прямо из случайных прохожих налетают «мои» ребята с длинными такими воздушными шариками, атакуя его. Было бы круче достать джедайские мечи, но я не смогу раскошелиться намного, - финансовый кризис в моем кошельке. Обидно, да.

Он отбиваясь и смеясь, видит, наконец, выбегающую меня – может быть, на мне черный развевающийся по ветру плащ, может быть, я просто расстегиваю куртку, под которой одежда «Советского супермена». И я спешу ему на помощь. Мы с друзьями грациозно и смешно – у кого уж какой получится экспромт - сражаемся на шариках, а потом я взрываю хлопушку, и все сдаются.

Я подхожу к умирающему от смеха имениннику, и, со всей рыцарской гордостью признаюсь ему, возможно даже, припав на одно колено для пущего эффекта.

- Я должна признаться тебе. Я не простой человек. Я Супер Маша. Я знаю, со мной непросто. Но я всегда приду тебе на помощь, стоит тебе только позвать меня. Я сделаю короткую паузу, для того, чтобы он прекратил уже ржать и отнесся ко мне, как к адекватной взрослой женщине, - Я хочу сделать тебе предложение. Надеюсь, его глаза загорятся в эту минуту вниманием.

- Будь моим Супергероем, - и я протяну ему такую же супергеройскую футболку, что будет на мне. А потом мы соберем у всех шарики и улетим с их помощью, и с помощью ветра прямо к нему.

Возможно, даже, что супергеройская я окажусь еще и немного суперзлодейской.

Я коварно потираю ладони и делаю злобный кашляющий старушечий смех «Хы-хы-хы». Придется заглянуть в интим – магазин. От этой мысли мне становится даже как-то неловко, думаю, прихватить с собой подругу для смелости.

Ладно, все бы ничего, если бы просто мысли – фантазии. Нет же, от слов я резко перехожу к делу, и вот уже штудирую Интернет в поисках нужных мне футболок, сравниваю цены, наконец, нахожу, где что можно заказать. А еще пишу по чатам, среди знакомых о секретной организации флешмоба. К несчастью, все еще пока отказываются. Вообще народ всегда трудно собрать. Не очень у меня как-то развиты организаторские способности на деле, - все больше на словах. Но я не сдаюсь, а только распаляюсь.

Я бы, конечно, могла подарить ему что-то из его пожеланий - мы с ним как – то делились такими секретиками – я, например, говорила, что хочу попробовать макаруны, а он, - что хочет для гитары новые струны. Еще одним его желанием, правда были выходные со мной – и это желание я собиралась исполнить в будний, но выходной день. К счастью, я могла взять отгул с работы, за рабочую субботу. Но вот гитары, струны…

Жаль, что я не разбираюсь в гитарах.

Можно еще подарить кальян, который тоже в списке его желаний, конечно – мы с ним как-то курили кальян, - ему вообще, кажется, нравится учить меня плохому, но почему бы и мне тогда не научить его хорошему. Впрочем, идея просто подарить кальян все - таки осталась у меня где-то на втором плане, так как это только мое с ним воспоминание.

Я просила, чтобы он показал, как выпускать колечки дыма, объясняя свой интерес еще и тем, что я однажды видела, как так делала моя подруга.

Он пытался выпускать колечки, при этом косил в кучу глаза и выглядел очень смешно.

После мы еще ходили в кино. Кривлялись в кривых зеркалах, и фотографировались у таких картонных стендов, где нужно просовывать голову в какую-либо картинку. Я была, кажется, каким-то медведем, а он феей. Ах, какое же милое ребячество, как мне с ним свободно и весело было. Так что, если бы не удалось с сюрпризом, то был бы кальян – непременно. Как напоминание о том, что я помню каждое мгновение, и, что я ценю это каждое мгновение, каждое колечко дыма.

Но, кальян можно приобрести и без повода, а если все усложнять, что я любила – это был бы сюрприз. По-моему в моем сюрпризе хватило бы всего. И героев, и шариков, и домашнего торта, и даже «криминальных» тайн.

Дата добавления: 2015-08-28