Такая нормативная модель не может рассматриваться как снижение уровня государственного гарантирования местного самоуправления, который определяется прежде всего качественными характеристиками правового регулирования муниципальных отношений, его соответствием текущим социально-экономическим условиям и национально-культурным традициям народа, а также реальной эффективностью используемых федеральным законодателем институтов и средств для формирования самоуправляемых местных сообществ и обеспечения им возможности самостоятельно решать вопросы местного значения. Одновременно федеральные институты гарантирования местного самоуправления могут развиваться и дополняться в законодательстве субъектов РФ, что призвано обеспечить наиболее эффективную реализацию гарантий местного самоуправления в правоприменительной практике. Нормы-гарантии местного самоуправления предусмотрены в конституциях (уставах) многих субъектов РФ. В некоторых субъектах РФ институты гарантирования местного самоуправления получают закрепление в специальных законах о местном самоуправлении.
Важным элементом единой нормативной системы конституционного гарантирования местного самоуправления являются также решения КС РФ. Их воздействие на муниципальные отношения проявляется двуединым образом.
Во-первых, осуществляя полномочия конституционного контроля и защиты прав местного самоуправления, КС РФ анализирует, истолковывает конституционные институты и принципы местного самоуправления, раскрывает их нормативное содержание и преодолевает возможные элементы формально-юридической неопределенности, в том числе с учетом конкретного социально-политического и экономического контекста. Тем самым Суд обеспечивает надлежащий (конституционно обоснованный) режим реализации правовых норм о местном самоуправлении и, соответственно, гарантирует юридическую реальность данных конституционных институтов местного самоуправления.
Во-вторых, в решениях КС РФ получает истолкование смысл и нормативное содержание конституционных гарантий местного самоуправления, развивается заключенный в них нормативно-правовой потенциал, с учетом этого корректируется правоприменительная практика. В результате, как это было отмечено в одном из решений КС РФ (см. абз. 2 п. 2 мотивировочной части Определения КС РФ от 7 декабря 2006 г. N 542-О <1>), формируется надлежащая основа для реализации народом своей власти через органы местного самоуправления (ч. 2 ст. 3 Конституции).
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2007. N 10. Ст. 1260.
На первом месте в системе специальных (юридических) гарантий местного самоуправления Конституция (ст. 133) закрепляет право местного самоуправления на судебную защиту. Содержание данного положения раскрывается в нормативном единстве с универсальной конституционной формулой о гарантировании каждому судебной защиты его прав и свобод (ст. 46).
Универсальный характер комментируемого конституционного положения определяется уже тем обстоятельством, что субъектом права на судебную защиту признаются не отдельные граждане, а "местное самоуправление в Российской Федерации" в целом. Это означает, что данное право может получать реализацию по инициативе и первичных субъектов местного самоуправления (граждан, местных сообществ как разновидности объединений граждан), и вторичных его субъектов (в лице прежде всего выборных и иных органов местного самоуправления). Данное положение о судебных гарантиях прав местного самоуправления конкретизируется в федеральном законодательстве, в том числе в Законе о местном самоуправлении.
В отличие от прежнего законодательства новый Закон о местном самоуправлении не содержит положений, прямо указывающих на судебную защиту прав местного самоуправления (ранее это право было закреплено в ст. 46 Закона 1995 г.). В ряде норм Закона 2003 г. предусмотрена возможность обращения органов и должностных лиц местного самоуправления, а также граждан в суд в целях защиты прав местного самоуправления (ч. 5 ст. 7, ч. 2 ст. 20, ч. 3 ст. 21, ч. ч. 5 и 9 ст. 22, ч. 2 ст. 23, ч. 2 ст. 24, ч. 11 ст. 37, ч. 7 ст. 44, ч. 3 ст. 73, ч. 3 ст. 74, ч. 6 ст. 75). С учетом непосредственного конституционного закрепления права местного самоуправления на судебную защиту полнота судебной защиты прав местного самоуправления должна обеспечиваться, во-первых, путем применения положений ст. 46 Закона 1995 г. в той части, в какой они не противоречат новому федеральному законодательству (вплоть до утраты ими юридической силы с 1 января 2009 г.); во-вторых, широким толкованием в правоприменительной практике в пользу защиты прав местного самоуправления норм разд. III АПК и подразд. III ГПК, определяющих порядок судебного производства по делам, возникающим из публичных правоотношений. В этом плане обоснованной является позиция ВС РФ, согласно которой в силу ст. 133 Конституции органы местного самоуправления, главы муниципальных образований вправе обращаться в суды с заявлениями об оспаривании нормативных правовых актов не только по основаниям нарушения их компетенции (ч. 2 ст. 251 ГПК), но и по основаниям нарушения оспариваемым нормативным правовым актом других прав местного самоуправления (см. п. 16 Постановления Пленума ВС РФ от 20 января 2003 г. N 2 "О некоторых вопросах, возникших в связи с принятием и введением в действие Гражданского процессуального кодекса Российской Федерации" <1>).
--------------------------------
<1> РГ. 2003. 25 янв.
В системе действующего законодательства определяются следующие субъекты, обладающие правом на судебную защиту прав местного самоуправления. Во-первых, это граждане, проживающие на территории муниципального образования (члены местного сообщества); они могут подавать как индивидуальные, так и коллективные жалобы (ст. 46 Закона 1995 г.). Во-вторых, это органы местного самоуправления и должностные лица местного самоуправления, перечень которых определяется уставом муниципального образования (ст. 46 Закона 1995 г.; ч. 5 ст. 7 Закона 2003 г.). К ним относятся как единоличные органы (например, мэр как глава муниципального образования), так и коллегиальные представительные органы местного самоуправления. Причем для органов и должностных лиц местного самоуправления подобные обращения в суд не только право, но и обязанность. Как следует из указанного положения Закона о местном самоуправлении 2003 г., если орган местного самоуправления полагает, что нормативный правовой акт Федерации или субъекта РФ по вопросам организации местного самоуправления и (или) установления прав, обязанностей и ответственности органов местного самоуправления и должностных лиц местного самоуправления не соответствует Конституции, федеральному законодательству, договорам о разграничении предметов ведения и полномочий между органами государственной власти Федерации и субъекта РФ, то вопрос проверки конституционности и законности такого нормативного правового акта разрешается соответствующим судом. Указанная обязанность органов местного самоуправления нередко получает подтверждение и в уставах муниципальных образований.
Законы о местном самоуправлении 1995 г. и 2003 г., а также действующие кодексы весьма широко определяют круг органов и организаций, акты которых могут быть оспорены в судебном порядке в связи с защитой прав местного самоуправления: органы государственной власти и государственные должностные лица местного, регионального и федерального уровней осуществления государственной власти; органы местного самоуправления и должностные лица местного самоуправления; предприятия, учреждения и организации; общественные объединения. Данные акты могут быть как индивидуальными, так и нормативными. При этом отсутствуют какие-либо ограничения на возможность обращения в суд граждан или органов местного самоуправления по поводу признания недействительным любого из перечисленных актов. Это означает, что, например, акт представительного органа местного самоуправления может быть признан недействительным на основе обращения в суд не только граждан, но и местной администрации, главы муниципального образования (и наоборот).
Очевидно, что судебный порядок разрешения разногласий между органами местного самоуправления не должен быть единственным. Заслуживает внимания опыт муниципальных образований, в уставах которых закладываются согласительные процедуры и иные возможности досудебных форм разрешения разногласий, например, предоставление права отлагательного вето главе местного самоуправления в отношении актов, принимаемых представительным органом; возможность приостановить действие нормативного акта главы муниципального образования решением, принятым квалифицированным большинством представительного органа.
Судебная защита прав местного самоуправления может быть реализована в различных процессуально-юрисдикционных формах, предусмотренных Конституцией в соответствии с правилами подведомственности и подсудности, установленными действующим процессуальным законодательством.
Во-первых, в этом плане формула ст. 133 Конституции о праве местного самоуправления на судебную защиту имеет широкий характер: она предполагает возможность как искового спора (между истцом и ответчиком) по поводу прав местного самоуправления по аналогии со спорами о гражданском праве (в соответствии со ст. 131 ГПК), так и рассмотрения в суде жалобы на действия органов власти, должностных лиц, если этими действиями, совершенными в сфере административно-правовых отношений, нарушаются права жителей муниципального образования, но спора о самом праве не возникает (ст. ст. 245, 254 ГПК; Закон об обжаловании в суд действий и решений, нарушающих права и свободы граждан) <1>.
--------------------------------
<1> О практике защиты прав местного самоуправления судами общей юрисдикции см.: Защита прав местного самоуправления в судах общей юрисдикции России / Под ред. В.М. Жуйкова. М., 2003. Т. 2.
Во-вторых, возможности судебной защиты местного самоуправления существенным образом расширяются за счет того, что соответствующие дела о признании недействительными актов, нарушающих права местного самоуправления, могут рассматривать как суды общей юрисдикции, так и арбитражные суды <1>.
--------------------------------
<1> См.: Защита прав местного самоуправления арбитражными судами Российской Федерации / Под ред. А.А. Арифулина. М., 2003. Т. 3.
Универсальный характер соответствующей конституционной формулы о гарантировании прав на судебную защиту местного самоуправления предполагает необходимость дальнейшего совершенствования отраслевого законодательства. При этом имеются в виду, например, необходимость урегулирования порядка разрешения споров, возникающих из бюджетных (межбюджетных) правоотношений с участием муниципалитетов, целесообразность уточнения позиции законодателя по вопросу о возможности обращения граждан не только в порядке конкретного, но и в порядке абстрактного нормоконтроля в рамках гражданского судопроизводства по делам, возникающим из публичных правоотношений, в частности в защиту прав иных лиц и местных сообществ в целом.
Важной формой реализации закрепленного в ст. 133 Основного Закона права местного самоуправления на судебную защиту является также конституционное правоведение, осуществляемое КС РФ, конституционными (уставными) судами субъектов РФ. При этом право самих муниципальных образований (в лице выборных органов муниципальной власти) на обращение в Суд в защиту прав местного самоуправления до настоящего времени не получило прямого закрепления в федеральном законодательстве и реализуется на основе правовой позиции КС РФ, выраженной в ряде его решений.
Согласно этой правовой позиции "не исключается защита средствами конституционного правосудия прав муниципальных образований как территориальных объединений граждан, коллективно реализующих на основании Конституции Российской Федерации право на осуществление местного самоуправления" (абз. 2 п. 4 мотивировочной части Постановления КС РФ от 2 апреля 2002 г. N 7-П <1>; также см. абз. 2 п. 2 мотивировочной части Определения КС РФ от 9 апреля 2003 г. N 132-О <2>). В соответствии с этим Суд признает допустимыми конституционные жалобы выборных должностных лиц и органов местного самоуправления, а также населения муниципального образования в защиту прав местного самоуправления. Обращения муниципальных образований в лице органов местного самоуправления - разновидность конституционных жалоб в порядке конкретного нормоконтроля. Важным условием признания таких жалоб допустимыми является обращение муниципальных органов в КС РФ не в силу собственных интересов, а исключительно в защиту прав населения муниципального образования.
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2002. N 14. Ст. 1374.
<2> ВКС РФ. 2003. N 5.
Конституционно-судебная защита прав местного самоуправления обеспечивается и конституционными (уставными) судами субъектов РФ. Возможность создания таких судов предусмотрена Законом о судебной системе РФ. Согласно его ст. 27 конституционный (уставный) суд может создаваться субъектом РФ для рассмотрения вопросов соответствия его законов и нормативных правовых актов органов государственной власти, актов соответствующих органов местного самоуправления конституции (уставу) субъекта РФ. В настоящее время органы конституционной юстиции созданы и функционируют в 15 субъектах РФ. В законах о конституционных (уставных) судах этих субъектов РФ предусматривается возможность возбуждения конституционного судопроизводства, в том числе по инициативе органов местного самоуправления.
К гарантиям местного самоуправления комментируемая статья относит также право местного самоуправления на компенсацию дополнительных расходов, возникших в результате решений, принятых органами государственной власти.
Этот институт необходимо отличать от передачи органам местного самоуправления материальных и финансовых средств для осуществления отдельных государственных полномочий (ч. 2 ст. 132 Конституции). В порядке ст. 133 Конституции местному самоуправлению должно быть компенсировано то уменьшение либо увеличение расходов, которое не связано с делегированием полномочий, а обусловлено теми или иными решениями органов государственной власти, расширяющими объем финансовоемких обязательств муниципальных образований. Это конституционное требование, таким образом, призвано обеспечить необходимую для решения вопросов местного значения материальнофинансовую основу местного самоуправления и такой уровень ее стабильности, который позволял бы осуществлять по крайней мере среднесрочное планирование социально-экономического развития муниципального образования. В одном из решений КС РФ прямо указывается на то, что компенсация дополнительных расходов местного самоуправления, возникших в результате решений органов государственной власти, гарантирует самостоятельность местного самоуправления в сфере бюджетной деятельности (см. абз. 2 п. 4.2 мотивировочной части Постановления от 15 мая 2006 г. N 5-П <1>).
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2006. N 22. Ст. 2375.
Уменьшение доходов либо дополнительные расходы местного бюджета, возникшие в результате реализации решений, принятых федеральными или региональными органами государственной власти в пределах их компетенции, должны быть ими компенсированы в полном объеме. При отсутствии либо недостаточности компенсации орган местного самоуправления (глава муниципального образования) вправе потребовать ее предоставления в судебном порядке. Федеральные и региональные законы, иные нормативные правовые акты, влекущие уменьшение доходов либо требующие дополнительных расходов местного бюджета, также могут быть обжалованы в установленном действующим законодательством порядке.
Местное самоуправление гарантируется запретом на ограничение его прав, установленных Конституцией и федеральными законами. Эта норма имеет универсальный, своего рода итоговый, характер. Она адресована неопределенному кругу субъектов, которые могли бы своими решениями или действиями ограничить права местного самоуправления. Это прежде всего органы государственной власти всех уровней и их должностные лица: ни указы Президента РФ, ни постановления Правительства РФ, ни законы субъектов РФ не могут сужать (ограничивать) права местного самоуправления.
Вместе с тем как по буквальному смыслу, так и в системной взаимосвязи с иными конституционными нормами, включая положения ч. 3 ст. 55 Конституции, положение ст. 133 не исключает возможности ограничения прав местного самоуправления федеральным законом. Конституционный запрет на ограничение прав местного самоуправления имеет объектом права местного самоуправления, установленные Конституцией и федеральными законами. Однако вводимые федеральным законодателем ограничения прав местного самоуправления не могут быть произвольными; их принятие строго обусловлено конституционными целями ограничения конституционных прав муниципального образования как территориального объединения граждан (ч. 3 ст. 55 Конституции), а сами ограничения по характеру, содержанию и пределам должны быть соразмерными и адекватными названным конституционным целям, что, в частности, исключает их посягательство на существо конституционных прав местного самоуправления. Данный вывод вытекает из общей правовой позиции КС РФ об основаниях и условиях правомерного ограничения федеральным законом прав и свобод, в том числе в сфере местного самоуправления, получившей обоснование в ряде его решений (см., например, абз. 4 п. 3 мотивировочной части Постановления от 30 октября 2003 г. N 15-П <1>; абз. 2 п. 3 мотивировочной части Определения от 5 июня 2003 г. N 274-О <2>; абз. 3 п. 2 мотивировочной части Определения от 9 июня 2004 г. N 231-О <3>; Определение от 2 ноября 2006 г. N 540-О <4>).
--------------------------------
<1> СЗ РФ. 2003. N 44. Ст. 4358.
<2> ВКС РФ. 2003. N 6.
<3> ВКС РФ. 2005. N 1.
<4> ВКС РФ. 2007. N 2.
Соответственно, положение комментируемой статьи обязывает органы государственной власти Российской Федерации и субъектов РФ рассматривать федеральные законодательные нормы, гарантирующие права местного самоуправления, в качестве своеобразного муниципально-правового минимума, ниже которого не может опускаться региональное законодательство. С учетом конституционных положений о верховенстве и прямом действии федеральных законов на территории РФ (ч. 2 ст. 4, ч. 1 ст. 76 Конституции) это означает, в частности, что если тот или иной принцип и право местного самоуправления, предусмотренные федеральными законодательными нормами, не указаны в законодательстве конкретного субъекта РФ, предполагается, что такой закон субъекта РФ должен действовать точно так же, как если бы эти принцип и право местного самоуправления содержались непосредственно в самом законе субъекта РФ.
Конституционный запрет на ограничение прав местного самоуправления, установленных Конституцией и федеральными законами, конкретизирован в Законе о местном самоуправлении, который устанавливает свой приоритет в отношении других федеральных законов в области муниципального права, а также требование соответствия регионального законодательства о местном самоуправлении федеральным законодательным нормам, при этом нарушение данного требования влечет необходимость применения при наличии коллизии федеральных правовых норм (ч. 2 ст. 4, ч. 3 ст. 6). Вместе с тем приоритет указанного Закона в регулировании муниципальных отношений перед иными федеральными законами не может рассматриваться как исключающий расширение в других федеральных законах установленных им гарантий местного самоуправления. На это федерального законодателя ориентируют как комментируемая конституционная норма, так и общие конституционные принципы коллизионного права, одним из которых является приоритет той федеральной законодательной нормы, которая в большей степени обеспечивает права и свободы человека, гражданина, а также территориальных объединений граждан (ст. ст. 2, 18 Конституции).
Конституционная система гарантий местного самоуправления, установленная ст. 133 Конституции, имеет открытый характер. Гарантии местного самоуправления, предусмотренные непосредственно в Основном Законе, могут развиваться, конкретизироваться и детализироваться в федеральном законодательстве и законодательстве субъектов РФ с учетом конституционного разграничения предметов ведения и полномочий между Федерацией и ее субъектами (п. "в" ст. 71, п. п. "б" и "н" ч. 1 ст. 72 Конституции). Кроме того, перечень таких гарантий может расширяться за счет дополнения текущего федерального и регионального законодательства новыми гарантиями; причем субъекты РФ вправе устанавливать повышенный объем гарантий местного самоуправления как по отношению к Конституции, так и по отношению к федеральным законам.
Так, Устав Красноярского края от 29 февраля 1996 г. содержит нормы-гарантии местного самоуправления, исключающие принятие органами государственной власти края решений, которые создавали бы для отдельных муниципальных образований необоснованные социально-экономические или административно-политические льготы и привилегии (ч. 2 ст. 114). Одновременно Устав обязывает органы государственной власти края при принятии решений, непосредственно касающихся муниципальных образований, проводить консультации с соответствующими органами местного самоуправления и учитывать их предложения (ч. 3 ст. 114). Согласно Уставу (Основному Закону) Владимирской области от 14 августа 2001 г. N 285 местное самоуправление обеспечивается гарантией возмещения ущерба, причиненного муниципальному образованию неправомерными действиями или решениями органов государственной власти, на основе решения суда либо добровольно по требованию органа местного самоуправления (ч. 2 ст. 67).
Особым институтом гарантирования местного самоуправления, прямо не названным в комментируемой статье, является институт ответственности в муниципально-правовой сфере, прежде всего ответственность государства перед местным самоуправлением. Гарантирующее значение института ответственности состоит в том, что он, с одной стороны, служит общей юридической гарантией реализации местного самоуправления, обеспечивая надлежащее выполнение установленных Конституцией и текущим законодательством юридических (в том числе финансово-правовых) обязательств Федерации и ее субъектов, адресатами которых являются как местное самоуправление в России (в субъекте РФ) в целом, так и отдельные (конкретные) муниципальные образования; с другой стороны, оказывает специально-гарантирующее воздействие в отношении иных гарантий местного самоуправления, выступая государственно-принудительным условием их реализации.
Ответственность государства перед местным самоуправлением реализуется в различных формах юридической ответственности, вплоть до уголовной и административной - при нарушении должностными лицами органов государственной власти прав местного самоуправления, находящихся под защитой уголовного и административного законодательства; конституционно-правовая ответственность наступает при совершении органами (должностными лицами) государственной власти конституционных деликтов в муниципальной сфере. Существенным недостатком действующего национального права в части урегулирования вопросов ответственности Федерации, субъектов РФ, их органов и должностных лиц в связи с нарушением прав местного самоуправления является отсутствие не только специальных законов, регламентирующих эту сферу ответственности, но и соответствующих специальных норм (институтов) в отраслевых законодательных актах. В результате ответственность государства перед местным самоуправлением предполагается лишь на уровне общих предписаний УК, КоАП и Закона об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов РФ.
Между тем Закон о местном самоуправлении, раскрывая состав полномочий федеральных органов государственной власти и органов государственной власти субъектов РФ в области местного самоуправления, включает в него правовое регулирование ответственности федеральных органов государственной власти и их должностных лиц, органов государственной власти субъектов РФ и их должностных лиц в области местного самоуправления (ч. 1 ст. 5, ч. 1 ст. 6), а ч. 3 ст. 7 данного Закона содержит отсылочную норму об ответственности за неисполнение муниципальных правовых актов, в том числе должностными лицами органов государственной власти. Неурегулированность ответственности государства перед местным самоуправлением ослабляет государственные гарантии последнего, предполагая, по существу, лишь добровольное исполнение государством принятых на себя публично-правовых обязательств в отношениях с местными сообществами, что, как свидетельствует практика, не всегда может рассматриваться достаточным условием гарантирования прав местного самоуправления в соответствии с требованиями ст. 133 Конституции.
Глава 9. КОНСТИТУЦИОННЫЕ ПОПРАВКИ И ПЕРЕСМОТР КОНСТИТУЦИИ
Статья 134
Комментарий к статье 134
Конституция 1993 г. принималась в условиях глубоких формационных преобразований во всех сферах жизни общества, и в этом смысле она стала не своеобразным итогом экономического, социального, политического, духовного и юридического развития общества, а моделью настоящего и будущего. В связи с этим перед авторами проекта Конституции стояли две разновекторные задачи: с одной стороны, предусмотреть возможность уточнения этой модели с учетом опыта и быстро меняющихся реалий социального и юридического развития, с другой - гарантировать стабильность конституционного строя России и составляющих его институтов.
При этом вторая задача воспринималась как более насущная, поскольку предыдущая Конституция в результате ее нарушений, считавшихся не только допустимыми, но и неизбежными, а также многочисленных и не всегда сочетавшихся между собой изменений и дополнений во многом стала беспредметной и не была способна обеспечить рациональность форм общественного бытия и их стабильность в условиях демократии. Устранение крайностей такого позитивистского формализма виделось в установлении границ для ее изменений, по-разному определявшихся для фундаментальных положений Конституции, которые закрепляют основы конституционного строя России и права человека и гражданина и которые не могут изменяться парламентом, и иных ее положений, изменение которых возможно при условии соблюдения необходимого для этого большинства в парламенте и согласия субъектов Федерации.
Перед создателями проекта Конституции стояла проблема формирования механизма новации отдельных положений Конституции и ее пересмотра в целом; это в свою очередь требовало конституирования непосредственно в Основном Законе власти, наделенной полномочием на такое обновление. В широком социальном контексте речь идет о создании условий эволюционного развития Конституции (следовательно, также общества и государства), альтернативой которому является революция. Если говорить о собственно юридическом аспекте проблемы, он касается легитимированных самой Конституцией форм и способов внесения в нее изменений, т.е. организации процесса ее обновления, который может либо затрагивать отдельные положения Конституции, либо охватывать ее в целом, включая основы конституционного строя.
Глава 9 Основного Закона предусматривает несколько властей, наделенных полномочием на обновление Конституции, водораздел между которыми предопределяется масштабом обновления. Доминирующее положение в их ряду занимает многонациональный народ Российской Федерации, обладающий учредительной властью и наделенный правом на всенародном голосовании принять новую Конституцию. Властью, способной учредить Конституцию, обладает и Конституционное Собрание, представляющее многонациональный народ Российской Федерации. Значительно меньшим объемом полномочий по обновлению Конституции, которое может касаться только отдельных ее положений, обладает Федеральное Собрание; при этом поправки к Конституции, принимаемые парламентом в порядке, предусмотренном для принятия федерального конституционного закона, для вступления в силу требуют согласия не менее чем двух третей субъектов РФ. Последнее условие не требуется для внесения изменений в ст. 65 Конституции. Наконец, властью, способной изменить Конституцию, обладают и субъекты РФ. Однако эта власть распространяется на изменение наименования субъекта Федерации, причем новое наименование субъекта включается в ст. 65 Конституции указом Президента РФ.
Исходя из этой дифференциации властей, уполномоченных на обновление Конституции, комментируемая статья различает поправки к Конституции и ее пересмотр. Смысл такого разграничения заключается в том, что федеральный законодатель не уполномочен в порядке обычного нормотворчества вносить изменения в положения ряда глав Основного Закона, а их внесение в иные главы обусловлено одобрением, т.е. согласием субъектов Федерации в лице их органов законодательной власти.
В частности, по смыслу гл. 9 Конституции, поправка к Конституции, как это установлено Федеральным законом от 4 марта 1998 г. N 33-ФЗ "О порядке принятия и вступления в силу поправок к Конституции Российской Федерации" <1>, - это любое изменение текста гл. 3 - 8 Конституции, т.е. исключение, дополнение, новая редакция какого-либо из положений указанных глав Конституции. Как следует из Постановления КС РФ от 31 октября 1995 г. N 12-П <2>, предложения о поправках облекаются в форму особого акта - проекта закона РФ о поправках к Конституции. При этом одним законом РФ о поправке к Конституции охватываются взаимосвязанные изменения конституционного текста; сам же закон получает наименование, отражающее суть данной поправки <3>.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |