Великая Отечественная война 4 страница

С приказом №227 связан миф о едва ли не главной роли «штрафников» в достижении побед Красной Армии, получивший широкое хождение в общественном мнении и литературе. Слов нет, воевали «штрафники» неплохо, особенно при прорыве трудных участков обороны противника. Однако за все годы войны в штрафных ротах и батальонах воевало всего 422 тыс. человек (1.1% от общего числа призванных в армию). Всего же за различные виды преступлений и провинностей в армии было осуждено около 1 млн человек, в том числе расстреляно 200 тыс. трусов и дезертиров, остальные — направлены в ГУЛАГ. При этом следует учитывать, что армия не есть некая абстракция, где царит дисциплина и порядок, как склонны изображать ее военные историки. Армия — сколок всего общества. В ней все было возможно: и воровство, и грабежи, и прочие виды преступлений, в зависимости от тяжести которых следовало и наказание — тюрьма, лагерь или штрафная рота.

Ирония же истории заключается в том, что после приказа отступление советских войск не только не прекратилось, а кое-где приобрело даже беспорядочный характер.

Наступление

на Кавказ и

его провал

С конца июля действия германских войск и их сателлитов стали развиваться по расходящимся направлениям. Главный удар наносила группа армий «А», наступавшая на Кавказ. Для этой цели она была усилена за счет переброски соединений 4-й танковой армии. Танковые подразделения вермахта устремились в сальские и прикубанские степи и быстро продвигались вперед. Вот отрывок из письма домой рядового свидетеля, перехваченного контрразведкой:

... Исключительно наши неудачи объяснить можно тем, что у нас на передовых позициях мы не видим ни одного нашего самолета, ни одного нашего танка, а у немцев самолетов — как рой пчел, танков не сосчитать. Разве можно устоять перед такой техникой врага? Единственно, что у нас есть — это артиллерия, которая мало-мальски задерживает врага, но одной артиллерии и людей, вооруженных винтовками, далеко не достаточно для борьбы с противником, вооруженным такой мощной техникой, поэтому он прет и прет...

Войска Северо-Кавказского фронта под командованием маршала Буденного отступали к предгорьям Кавказа. Уже 5 августа немцы заняли Ставрополь, а на следующий день — Армавир. 10 августа был захвачен Майкоп, 12 августа — Краснодар. Часть германских соединений повернула на юго-восток, продвигаясь в район Грозного и Терека, другая часть — на юго-запад, через перевалы Кавказского хребта стремясь прорваться к Черному морю на Туапсе.

Однако сопротивление советских войск на Кавказе нарастало. 1-ятанковая армия Клейста, выйдя к Тереку и Баксанскому ущелью, была остановлена войсками Северной группы Закавказского фронта под командованием генерала И.И.Масленникова. В ожесточенных сражениях немцам удалось форсировать Терек южнее Моздока, но большего они уже сделать не смогли. Не удалось овладеть перевалами Главного Кавказского хребта и прорваться в Закавказье. Только на Эльбрусе горные стрелки из дивизии «Эдельвейс» подняли немецкий флаг, но, как отмечал Типпельскирх, «это значительное достижение альпинизма не имело ни тактического, ни тем более стратегического значения».

Напряженные бои шли на новороссийском и таманском направлениях. Части 11-й армии, расположенные в Крыму, форсировали Керченский пролив и высадились на Таманском полуострове, вдоль побережья продвигаясь к Анапе и Новороссийску. Из района Краснодара на город наступали соединения 17-й армии. 10 сентября Новороссийск был взят, но советским войскам удалось закрепиться на восточном берегу Цемесской бухты и организовать прочную оборону. Продвижение немцев вдоль побережья на Туапсе было остановлено частями Черноморской группы Северо-Кавказского фронта. Упорные бои на этом направлении продолжались два месяца. В итоге в конце ноября группировка немецких войск здесь была разгромлена.

В конце октября немецкое командование предприняло еще одну попытку прорваться на Грозный, Баку и в Закавказье, на этот раз по Военно-Грузинской дороге через Крестовый перевал. Соединениям 1-йтанковой армии удалось захватить Нальчик и продвинуться к Орджоникидзе (ныне Владикавказ). Однако контрудар выдвинутой из резерва 9-й армии вынудил противника начать отступление.

Оборона

Сталинграда

Тем временем главное напряжение боев постепенно смещалось в район Сталинграда. 6-я армия Паулюса неудержимо рвалась к городу. В конце августа ее передовые части вышли к Волге. Десятки немецких танков появились в районе Сталинградского тракторного завода. Вслед за ними двигались моторизованные и пехотные части. Противник стремился с ходу ворваться в город, растянувшийся на 40 км вдоль Волги, через его северную окраину. Немецкая авиация сбрасывала тысячи бомб на городские кварталы. Сталинград был объят пламенем. Части 4-й танковой армии, возвращенные в группу армий «Б», подступали и к южной окраине города.

С 25 августа Сталинград был объявлен на осадном положении. Тысячи жителей выходили на строительство оборонительных сооружений. Немцы были встречены стойким сопротивлением частей военного гарнизона и ополчением, составленным из рабочих сталинградских заводов. На уцелевших предприятиях ремонтировались танки, орудия, которые тут же возвращались в бой. Взять город с ходу противнику не удалось, но его войска вплотную приблизились к Сталинграду. Во избежание излишних жертв производилась эвакуация гражданского населения. На левый берег Волги было перевезено около 300 тыс. человек. Моряки речного флота, пренебрегая смертельной опасностью из-за налетов вражеской авиации, совершали непрерывные рейсы через Волгу, спасая людей. В сентябре начался штурм города, который продолжался два месяца. Как писал Типпельскирх:

Сталинград постепенно превращался в груду развалин, и в этом море руин немецкие пехотинцы и саперы, поддерживаемые танками, самоходными установками, огнеметами, артиллерией и пикирующими бомбардировщиками, с гранатами и ножами в руках прокладывали себе путь от дома к дому, от подвала к подвалу и от развалины к развалине. Огромные военные заводы превратились в крепости. Но чем больше становилось развалин, тем больше укрытий находили обороняющиеся. Всякий раз, когда немецкие пикирующие бомбардировщики или артиллерия разрушали два наведенных понтонных моста через Волгу, упорным русским, трудившимся с усердием муравьев, удавалось их восстанавливать. На восточном берегу они расположили очень сильную артиллерию, которая облегчила довольно тяжелое положение защитников города.

В литературе о войне есть тенденция приуменьшать роль Сталинградской битвы. Утверждается, в частности, что борьба за город не имела столь уж существенного значения для исхода войны. Может быть и так, но волею обстоятельств Сталинград стал символом решающей схватки двух враждебных миров. Сколь упорным было стремление Гитлера захватить город, столь же настойчивым было желание Сталина во что бы то ни стало отстоять его. Об этом свидетельствует, например, то, что в район Сталинграда непрерывно курсировали представители руководства и Ставки, в том числе замнаркома обороны Г.К.Жуков, начальник Генерального штаба А.М. Василевский, член ГКО Г.М. Маленков, зампредсовнаркома В.А. Малышев и др.

Противник продолжал наращивать свои силы на сталинградском направлении. Если в июле группа армий «Б» имела в своем составе 42 дивизии, то к исходу сентября почти вдвое больше — 81 дивизию. Против них действовали войска Воронежского, Сталинградского и Юго-Восточного фронтов. Непосредственную оборону Сталинграда вели 62-я армия генерала В.И.Чуйкова и 64-я армия генерала М.С.Шумилова. В сентябре ожесточенные бои происходили в центральной и южной части города и особенно упорные — в районе Мамаева кургана. Противнику удалось рассечь обороняющиеся армии и выйти к Волге. Отчаянные попытки советских армий, наступавших севернее Сталинграда, прорваться к защитникам города не увенчались успехом. Основные силы Сталинградского фронта были отрезаны противником. Учитывая это, Ставка приняла решение об образовании нового Донского фронта под командованием Рокоссовского. В задачи Сталинградского фронта (командующий — генерал А.И. Еременко), усиленного резервами, входила главным образом оборона города.

В октябре главные усилия противника были направлены на захват северной части Сталинграда, где находились заводы и рабочие поселки. Огромная территория тракторного завода полыхала огнем. 14 октября стало днем наиболее трудных испытаний для защитников Сталинграда. На участке в 5 км наступало несколько немецких дивизий. Ценой неимоверных усилий им удалось овладеть территорией завода. Бои переместились в район завода «Баррикады», в полностью разрушенные городские кварталы. Оборона Сталинграда была рассечена на ряд участков. Однако полностью захватить город противнику так и не удалось. По мере того как он увязал в Сталинграде, в момент самых напряженных боев за город советское командование приступило к подготовке грандиозной наступательной операции.

События на

других фронтах

Во время событий на Волге и Кавказе обстановка на других фронтах оставалась относительно спокойной. Только в сентябре гитлеровское командование решило в очередной раз покончить с Ленинградом. Для этого на помощь 18-й армии из Крыма перебрасывалась армия Манштейна. Однако замысел противника был сорван Синявинской наступательной операцией, в ходе которой Ленинградский и Волховский фронты начали прорываться навстречу друг другу. На отдельных участках их разделяло всего 6 км. В районах прорывов непрерывно рвались снаряды и мины, горели леса и болота, земля застилалась густым едким дымом, была сплошь покрыта воронками и обгорелыми пнями. Соединения Манштейна были брошены на ликвидацию прорыва. В октябре советским войскам пришлось вернуться на исходные позиции. В их руках остался лишь небольшой плацдарм на левом берегу Невы — «невский пятачок». Ленинград готовился встречать вторую блокадную зиму.

Настойчивые требования Сталина к союзникам об открытии второго фронта и оказании более действенной помощи Советскому Союзу принесли свои плоды. В сентябре возобновилась транспортировка грузов по северному маршруту. Проводка в СССР самого крупного с начала войны конвоя PQ-18, несмотря на постоянные атаки германских самолетов и подводных лодок, в целом завершилась успешно. В Архангельск прибыло 150 тыс. т грузов. «Этот успех, — писал Сталину Черчилль, был достигнут только благодаря тому, что в этой операции было использовано не менее 77 военных кораблей».

4. ГЕРМАНСКИЙ «НОВЫЙ ПОРЯДОК»

И ПАРТИЗАНСКОЕ ДВИЖЕНИЕ

Устройство

и управление

захваченных

территорий

СССР

Осень 1942 г. была временем максимального продвижения германских войск в пределы Советского Союза. На захваченной территории до войны проживало около 80 млн человек, из которых под пятой оккупации осталось примерно 55 миллионов. Остальные, в основном наиболее активные и производительные группы населения, были либо призваны в Красную Армию, либо эвакуированы, либо бежали на восток.

Захваченная территория СССР расчленялась на отдельные части. Прибалтика и большая часть Белоруссии включались в состав рейхскомиссариата «Остланд», Украина и южные районы Белоруссии — в состав рейхскомиссариата «Украина». Оба рейхскомиссариата рассматривались как районы «колонизации», т.е. превращения их в колонии рейха, начатого сразу же в годы войны. Создание немецких поселений входило в программу расширения «жизненного пространства германской нации» и «упорядочения в размещении народов», направленного на ликвидацию нежелательных социальных, политических и этнических групп. Бессарабия и территория между Днестром и Южным Бугом в их нижнем течении вместе с Одессой («Транснистрия») передавалась Румынии. Часть Литвы и Белоруссии выделялась в отдельный округ «Белосток» и включалась непосредственно в рейх, часть Западной Украины (округ «Галиция») — в генерал-губернаторство. Прифронтовая полоса находилась непосредственно в ведении военного командования.

Вопросы общего управления были сосредоточены в министерстве по делам захваченных восточных территорий, полицейская власть — у Гиммлера, рейхсфюрера СС (специальные вооруженные подразделения нацистской партии) и начальника полиции Германии. Во главе рейхскомиссариатов «Остланд» и «Украина» гитлеровское руководство поставило видных деятелей нацистской партии Г. Лозе и Э. Коха — своего рода «маленьких гиммлеров». В зоне действия вермахта власть принадлежала военным комендантам. Создавались также «самоуправления» из числа местных коллаборационистов и пришедших с немцами эмигрантов из России, городские и волостные управы во главе с бургомистрами и старшинами. Из числа желающих сотрудничать с новыми властями жителей назначались сельские старосты. Однако особых различий в управлении отдельными восточными территориями не было, поскольку гражданский оккупационный аппарат опирался на отряды СС и СД (служба безопасности), жандармерию (гестапо), полицию и регулярные воинские части.

Экономическая

политика

Все ресурсы завоеванных областей объявлялись собственностью рейха. Вслед за войсками на восток из Германии хлынули представители различных ведомств. Концерны Геринга и Круппа прибирали к рукам промышленные предприятия. В городах и селах действовали различные хозяйственные команды, которые занимались реквизицией готовой продукции, сырья, продовольствия, культурных и исторических ценностей. Германское командование открыто поощряло «материальную заинтересованность» немецких солдат и офицеров в войне, превратившуюся в открытый грабеж местного населения, а требование: «Матка — яйки, курка, млеко!» олицетворялось в народе с образом оккупанта-»фрица».

Примерно 22 млн человек были привлечены для работ «в немецких целях и под немецким надзором». На предприятиях был введен принудительный, практически рабский труд. Рабочий день составлял 14-16 часов в сутки. Питание при этом было крайне скудное. Так, на шахтах Донбасса дневной рацион состоял из 250 г хлеба, выпеченного из проса и опилок.

Местное население было обязано нести различные трудовые повинности, связанные с разминированием и расчисткой дорог, строительством и ремонтом мостов, железных дорог, других сооружений. «Саботажникам» грозили виселица, расстрел или заключение в концлагерь. Широко практиковался сгон населения на строительство укреплений. Как высказывался на сей счет Гиммлер, «если десять тысяч русских баб упадут от изнеможения во время рытья противотанковых рвов, то это будет интересовать меня лишь в той мере, в какой будет готов этот противотанковый ров для Германии...»

С первых дней войны германские оккупационные власти объявили, что земли и колхозное имущество на захваченных территориях переходят в их собственность. Поначалу повсеместно сохранялся колхозный строй, дабы обеспечить беспрепятственное изъятие селькозяйственных продуктов на нужды рейха. В дальнейшем стала проводиться более дифференцированная политика. Разработанный «специалистом по России» и «знатоком русской души» А.Розенбергом закон «о новом порядке землепользования», принятый 15 февраля 1942 г., предусматривал введение на большей части оккупированной территории общинной формы хозяйствования. Крестьянские общины должны были под присмотром новых властей обрабатывать земельные наделы и платить налоги. Сельское население было обременено непосильными поставками зерна, мяса, яиц, шерсти и других продуктов. Для исправного выполнения поставок была установлена круговая порука. Значительной части сельских жителей предстояло также трудиться в качестве подневольной рабочей силы в создаваемых на советской земле немецких имениях-фольварках.

Внутри-

политический

режим

Запрещались все общественные организации, проведение митингов и собраний, закрывались музеи, театры, клубы, вузы, школы и детские сады. Их помещения использовались для германских нужд. Некоторое количество школ было оставлено для элементарного обучения местного населения, прежде всего немецкому языку. В школах вводились телесные наказания.

В большинстве районов устанавливался военно-каторжный режим: все население подлежало учету. Передвижение между населенными пунктами без специальных пропусков не разрешалось. В ночное время патрули могли без предупреждения открывать огонь по прохожим. Смерть подстерегала людей на каждом шагу: за предоставление ночлега неизвестным лицам, за распространение слухов, за ущерб имуществу, принадлежащему рейху и т.п. Вот, например, приказ военного коменданта Брянска (дословно):

Кто пойдет на улицах после шести часов — смерть (капут), кто не отдаст поклон германскому офицеру или солдату — тюрьма (лагерь), кто будет агентовать на пользу советским разбойникам (партизанам) — смерть (капут): обер-лейтенант Штрумпф шутки не любит.

«Восточные

рабочие»

Одной из трагических страниц Великой Отечественной войны стала история «восточных рабочих» («остарбайтеров»). Всего, по советским сведениям, на работы в рейх было отправлено 5.3 млн советских людей, по немецким данным — 2.8 млн человек. Расхождение едва ли не в два раза объясняется тем, что германская статистика учитывала только тех «остарбайтеров», которые находились в границах Германии до 1937 г., тогда как их труд использовался везде, куда ступала нога германского солдата. Сегодня могилы «восточных рабочих» можно встретить в разных уголках Европы.

Поначалу гитлеровское руководство считало использование населения оккупированных территорий в качестве рабочей силы совершенно не нужным. Предполагалось, что после быстрой победы в России немецкие солдаты вернутся на свои рабочие места. Поэтому «излишнее» население завоеванных районов рассматривалось как балласт, от которого необходимо избавиться. Но с конца 1941 г. в связи с изменением хода войны вопрос об иностранной рабочей силе принял иной оборот. Экономика рейха остро нуждалась в дополнительных трудовых ресурсах. Взоры берлинских правителей обратились на восток. Как им казалось, советские «недочеловеки» только и ждут, как бы попасть в Германию. На территории Советского Союза создавались специальные ведомственные комиссии по найму, вербовочные пункты, биржи труда, призывавшие советских людей добровольно поработать во славу рейха и изведать хорошей жизни в германском «раю». Поскольку на эти посулы клюнули немногие, вербовка быстро приняла характер принудительного угона населения с применением войск и полиции.

Особенно интенсивный характер массовый вывоз на работы в Германию приобрел с апреля по декабрь 1942 г., когда вышеуказанным способом было «завербовано» 1.4 млн человек. Устанавливались квоты «вербовки» по территориям, а ответственными за их выполнение на местах назначались бургомистры и старосты. Кроме того, на улицах, рынках, в поездах, кинотеатрах устраивались массовые облавы. Особые отряды (зондеркоманды) загоняли людей в лагеря, а затем, отобрав пригодную рабочую силу, в закрытых вагонах и под конвоем отправляли на запад. Остальных нередко «выводили в степь».

Выходцы из Советского Союза составили в рейхе две трети иностранной рабочей силы. Их средний возраст по статистике равнялся 20 годам, что означает явное преобладание молодежи. Документальные кинокадры, оставшиеся от войны, запечатлели эшелоны советских женщин и девушек, угоняемых на запад. Примерно треть «восточных рабочих» работала в хозяйствах немецких помещиков и бауэров или же в качестве домашней прислуги (что было особенно унизительно для людей, «свергнувших господ» и основательно о них подзабывших), 30% — в промышленности, примерно столько же на строительстве. При этом, как указывалось в инструкции, «немецкие квалифицированные рабочие... не должны копать землю и ломать камни, для этого существуют русские...»

«Остарбайтеры» в соответствии с нацистской расовой и идеологической доктриной относились к низшей категории иностранной рабочей силы. Им предписывалось носить на одежде нашивки «ост», жить в специальных бараках или лагерях. Их рабочий день был практически не ограничен, а платили при этом всего 1-3 марки в неделю, давали в день 150-250 г суррогатного хлеба и миску баланды из отбросов. За малейшие нарушения предусматривались жестокие наказания вплоть до отправки в концлагерь. Но главное — бесчеловечное и презрительное отношение, обращение с людьми хуже, чем со скотом. Несколько лучшим было отношение к специалистам. Здесь нацисты отдавали предпочтение экономической целесообразности. Специалистам разрешался выезд в Германию с семьями и за работу им платили значительно больше.

Вместе с тем непосредственное общение германского населения с «остарбайтерами», согласно тревожным донесениям агентов СД, стало исподволь разрушать образ советского человека, созданного нацистской пропагандой. Выяснялось, что русские обладают интеллектом и техническими знаниями, что процент неграмотных среди них очень низок, что уровень подготовки у многих рабочих не ниже, чем у немецких. Поражало немцев и то, что «остарбайтеры» не знают телесных наказаний, имеют высокие нравственные устои и глубокие семейные чувства, что многие из них религиозны и носят нательные крестики и иконы. Как бы то ни было, никаких изменений в политике по отношению к «восточным рабочим» не последовало. В результате 2.2 млн из них вследствие бесчеловечного обращения сгинули в годы войны.

Военнопленные

Еще трагичнее была история германского плена. По германским источникам, в качестве военнопленных, в число которых они включали не только бойцов Красной Армии, а всех, способных носить оружие, было захвачено 5.7 млн советских граждан. Особенно много красноармейцев попадало в плен в первые месяцы отступления, когда в окружении подчас оказывались целые армии. Растерянность, усталось, психологический надлом вели к тому, что плен казался единственным способом выжить. Среди военнопленных было немало раненых и физически истощенных людей. В 1941 г. в Красной Армии числилось попавших в плен и пропавших без вести (что тоже часто означало плен) 2.4 млн, в 1942 г. — 1.5 млн человек.

Около 1 млн. пленных за годы войны вынужденно или добровольно выразили «желание помогать» Германии и пополнили власовскую армию, национальные подразделения вермахта, тыловые службы и ряды «восточных рабочих». В концентрационных лагерях погибли 3.3 млн (57%) пленных, из них почти 2 млн до февраля 1942 г. Гибель такого огромного количества людей была вызвана совершенно неудовлетворительными условиями транспортировки, размещения, содержания пленных, а также намеренным их истреблением. Первым делом отбирались и расстреливались «комиссары» (коммунисты), «евреи» и прочие «радикальные и вредные элементы». Но так как подобная практика вела к резкому возрастанию сопротивления Красной Армии, с мая 1942 г. она была прекращена. При отправлении пленных в лагеря «пешим порядком» конвоирам разрешалось пристреливать обессиленных людей. Всякая попытка к бегству влекла за собой немедленный расстрел. Перевозка в закрытых вагонах или на открытых платформах тоже была сопряжена с большим числом жертв. Так, эшелон, следовавший в декабре 1941 г. из Бобруйска в Минск с 3 тыс. человек, не дошел до станции назначения. Все военнопленные в пути замерзли и их трупы сброшены под откос.

На оккупированной территории и в рейхе гитлеровцы создали густую сеть больших и малых концлагерей. Только на Украине их насчитывалось 180. Пленных содержали в холодных и неприсобленных для жилья помещениях, а нередко и под открытым небом. Рацион питания был столь скуден, что во многих лагерях пленные, спасаясь от голодной смерти, ели листья и траву. Министерством продовольствия был разработан особый рецепт «хлеба для русских» — 50% ржаной муки, 20% жома сахарной свеклы, 20% опилок, 10% соломы или листьев. Из-за массовых заболеваний его выдачу в конце 1942 г. пришлось прекратить. Обессиленные болезнями, эпидемиями, голодом и холодом пленные, по словам очевидцев, «гибли как мухи». Так, к апрелю 1942 г. из 361 тыс. пленных, размещенных на территории Польши, умерло 310 тыс., т.е. более 85%. Да и выжившие напоминали одетые в лохмотья живые скелеты, покрытые струпьями и гноящимися ранами.

Особенно тяжелой была участь пленных в так называемых «лагерях-лазаретах» для раненых и больных. Питания им как не работающим вообще не полагалось, медицинская помощь практически отсутствовала. По существу такие «лазареты» являлись лагерями смерти. В одном из них, развернутом в украинском поселке Славута, за 1942 г. умерло 150 тыс. человек.

В последние годы в литературе раздаются голоса, что Советский Союз сам спровоцировал подобное отношение, не подписав Женевскую конвенцию 1929 г. об обращении с военнопленными. На самом же деле именно гитлеровское руководство, какими аргументами оно бы ни прикрывалось, при достижении своих целей на востоке не желало считаться ни с какими нормами международного права. Еще одним аргументом оправдания нацистской политики в этом вопросе служит нынешняя литература о бесчеловечном обращении с немецкими военнопленными. Но, во-первых, их в первые полтора года войны было немного, а во-вторых, в отличие от Германии Советский Союз, по общему признанию, не проводил в отношении к ним целенаправленную политику геноцида. Конечно, режим, который существовал в советских лагерях, был далеко не сладким и не все могли его выдержать. Вот, например, описание лагерного быта одним из немецких военнопленных:

... Холод, сырость, длинный путь к месту работы, слишком мало времени для сна, сон на цементном полу, на досках или настилах из жердей, на нарах в два-три этажа (в одежде и обуви, чтобы не украли)... Немыслимые лохмотья, дырявые башмаки с вылезающими наружу гвоздями. Наголо остриженные, со щетиной на лицах. Ни ножа, ни иголки, ни нитки, ни носового платка... Драки за порции, за место за столом, еда стоя, раздача чая без кружек, суп в пилотку, понос — прямо в штаны, чередование страха и надежды, никакой почты, тоска по дому, заботы, одиночество, причем все в перемежку — тут же и похитители хлеба, и гордые мастера испортить воздух, и заразные больные. Наказания. Страх перед доносами.

Приводимое описание хорошо узнается, так как примерно то же самое наблюдалось в лагерях для советских заключенных. Особых условий для иностранцев не создавалось. Другое дело, что все это переносилось ими, видимо, намного тяжелее. По советским данным, от 10 до 15% немецких солдат умерли в плену, по германским — не вернулось на родину 30-35% военнопленных. Разница в цифрах длительное время служила камнем преткновения в переговорах СССР и ФРГ, требовавшей возврата военнопленных, якобы остававшихся в Советском Союзе.

«Холокост»

Самой мрачной страницей истории «третьего рейха» был «холокост» — массовое истребление евреев, которое проводилось и на оккупированной территории. По германским оценкам, подлежало уничтожению примерно 5 млн советских евреев. Геноцид по отношению к ним усугублялся тезисом о «еврейском большевизме», и сопротивление оккупационному режиму трактовалось как происки евреев. К сожалению, следует признать, что в акциях по уничтожению еврейского населения участвовали гитлеровские пособники из числа местных жителей, особенно там, где были сильны антисемитские настроения.

Евреев уничтожали без всякого суда и следствия. Особенным усердием отличался гауляйтер Украины Э.Кох, даже в рейхе прослывший палачом и убийцей. Другой нацистский чиновник, гебитскомиссар в г.Слониме (Белоруссия) докладывал:

Я рад констатировать, что количество первоначально имевшихся в области евреев сократилось до 500; несомненно в политическом плане они все еще представляют определенную угрозу, но не могут быть пока полностью устранены по причине их острой военно-хозяйственной необходимости.

Во всех крупных городах выделялись специальные кварталы — еврейские гетто — преддверия массовых расстрелов и концлагерей. Среди них — печально знаменитые гетто в Риге, Львове, Житомире, Минске, Смоленске, Вильнюсе, Каунасе и других городах. Евреев вывозили в специально предназначенные для их уничтожения концлагеря, самым страшным из которых была «фабрика смерти» в Освенциме (Аушвице), где за время ее существования было уничтожено 4 млн человек. Как известно, всего нацисты погубили 6 млн евреев. Вопрос о том, сколько из них составили советские граждане, остается открытым, во всяком случае — не менее 1 млн человек.

Карательные

акции

На оккупированной территории в целях борьбы с партизанским и подпольным движением систематически проводились карательные и устрашающие акции, массовые расправы и казни, осуществляемые специально предназначенными для этого «айнзатцкомандами» СС и СД. Вот строчка из письма домой одного оккупанта: «Вчера русский в штатском застрелил в соседнем местечке немецкого офицера. За это была сожжена целая деревня». Гитлеровцы ввели систему заложников, когда за каждого убитого немца казнили по 50 и более человек. Немецким солдатам и офицерам было прямо сказано, что за расправы с заложниками они не понесут никакой ответственности. Ликвидировали не только заложников, но и тех, кто мог донести о диверсионных актах, но не сделал этого, саботажников (не желающих работать), которых следовало, по указаниям сверху, вешать и расстреливать. Перечень мест, где в годы войны происходили массовые казни, занял бы не одну страницу. Среди них Бабий Яр под Киевом, Саласпилс под Ригой, Гродно, Рушаны, Ровно, Николаев, Ростов и т.д. Считается, что на оккупированной территории в результате преднамеренного уничтожения, а также варварских бомбежек, артобстрелов и прочих акций погибло примерно 7 млн мирных граждан.

Вопрос

о сопротивлении

оккупационному

режиму

«Порядок», установленный захватчиками на советской земле, был таков, что даже нелегкая довоенная жизнь казалась счастливым прошлым. Если во всех странах, оккупированных Гитлером, возникало Сопротивление, то в Советском Союзе оно было усилено многократно. Впрочем, его не следует объяснять только реакцией на установленный гитлеровцами «порядок». Исторический опыт страны показывает, что с чужеземной властью, какой бы она ни была, народ не смирится. Так и теперь население оккупированных территорий поднялось на борьбу с захватчиками. Формы и методы сопротивления были разными: от угрюмой и холодной враждебности к завоевателям и их пособникам, саботажа и неявки на работу до поджогов, диверсий и ухода в партизанские отряды, чтобы с оружием в руках сражаться с врагом.

Дата добавления: 2015-08-28