– Хуже, – пробормотал Олег.
– Хуже?
– Намного, – сказал Олег. – Намного хуже.
Томас не понял, что может быть хуже, разве что сам дьявол, но спросить не успел: залитая сургучом пробка сухо щелкнула, начала выдвигаться. Глаза всех: колдуна, герцога, воинов и даже Томаса с Олегом – не отрывали от нее взглядов.
Пробка выползала мучительно медленно, потом вдруг пошла быстрее, Томас не успел проследить за ней взглядом, когда с негромким, но гулким звуком, словно из глубокой пещеры, вылетела с огромной силой и пропала в темном небе.
Из кувшина пополз сизый дымок, поднялся над поляной, но не рассеялся, а медленно собирался в неясную фигуру. Воины дрожали, не осмеливались пятиться, раз уж герцог остался, демон наливается жаром, обрел слепящий оранжевый цвет. Устрашенный Томас рассмотрел сквозь его тело деревья, но фигура демона все росла, пока не стала размером с быка, вставшего на дыбы.
Колдун не двигался, руки простерты к исчадию ада, Томас видел на его лице злое торжество.
– Олег, – прошептал Томас вздрагивающим голосом, – что делать?
– Сдохнуть, – откликнулся Олег зло.
– Как?
– Да как угодно, – ответил Олег. – Попасть в лапы этому демону… это же муки, которых не придумать…
– Самоубийство – грех, – отрезал Томас. – Другое дело – красиво погибнуть.
– Обязательно красиво, – поддакнул Олег. – Без этого ну никак!
Демон повернул устрашающую морду к колдуну. Пасть приоткрылась, дрожь пробежала по телу Томаса: никогда не видел такого множества острых и тонких зубов, вся пасть демона в зубах, такое ощущение, что и глотка с зубами…
– Кто… вызвал… меня? – проревел демон.
От гулкого, преисполненного чудовищной мощи голоса дрогнули деревья, с них посыпалась листва и сучья, а земля качнулась под ногами.
Воины дрожали так, что копья в их руках выписывали восьмерки. Герцог приказал зло:
– Перестаньте трусить, червяки!.. Не видите, он на нашей стороне!
Колдун услышал, выпрямился, ответил строгим и властным голосом:
– Вызвал тебя я, великий маг и чародей Лилиенталь Восьмой. Силой своей власти повелеваю слушать меня и выполнять все приказания.
Демон глухо рыкнул:
– Вызвать меня проще, чем повелевать.
Колдун сорвал с груди амулет и вскинул над головой.
– А это видишь?.. Я могу заточить тебя, демон огня, в этот камень, а затем бросить в сосуд с холодной водой. И держать там…
Демон вздрогнул, голос его стал еще тише:
– Слушаю и повинуюсь.
– Повелитель, – сказал колдун строго.
– Повелитель, – покорно повторил демон.
Герцог перевел дух, а воины переглянулись почти без страха. Колдун гордо усмехнулся, голос приобрел жесткие повелительные нотки:
– А теперь поклонись мне, дабы все видели, что ты всего лишь раб мой.
Глухой рев донесся до спрятавшихся в часовне, однако демон медленно опустился к самой земле, стал на четвереньки и коснулся лбом земли.
Колдун оглядел всех пылающими триумфом глазами. Герцог старался улыбаться одобрительно, Томас всматривался в его лицо и видел быстро растущий страх, уже не перед демоном, а перед мощью колдуна.
Наконец, насладившись демонстрацией власти, колдун сказал строго:
– А теперь слушай повеление, ради которого я тебя изволил по своей милости вызвать! Повернись и посмотри на эту жалкую хижину из камешков. Видишь?
Демон поднялся в прежний рост, развернулся, став еще громаднее, проревел густым львиным рыком:
– В ней двое смертных. Эта?
– Точно, – ответил колдун торжествующе. – Повелеваю тебе…
Рука Томаса, неотрывно сжимающая рукоять меча, ослабела, страх пронзил все тело при мысли, что с таким чудовищем сражаться просто невозможно.
Колдун протянул руку с указующим перстом в сторону часовни, рот его раскрылся… камень с силой ударил его в лицо. Колдун отшатнулся, инстинктивно закрылся ладонями, а когда отнял их от лица, пальцы стали темными от крови, губы разбиты, темная струйка вытекала изо рта и капала с подбородка на грудь.
– Сволочи! – вскрикнул колдун в дикой ярости. – Вы мне за это заплатите!.. Демон, возьми и уничтожь!.. Немедленно!..
– Слушаю и повинуюсь, – проревел демон густым голосом, в котором Томасу почудилось ликование. – Сделано!
Он ухватил громадными лапами колдуна. Тот лопнул, как бычий пузырь, наполненный кровью, темные струи с силой ударили во все стороны. Демон захохотал и с тяжелым грохотом провалился сквозь землю.
Герцог с криком отступил еще в момент, когда демон ухватил колдуна, а его воины сразу же побросали копья и бросились в темноту леса.
Томас оглянулся на Олега, тот криво усмехнулся, разжал ладонь. Второй камень выскользнул на землю. Томас услышал глуховатый голос волхва:
– Ну вот… все-таки нынешние демоны умнее..
Томас прошептал ошарашенно:
– Что… что случилось?
– Давай выбираться отсюда, – ответил Олег. – Мне кажется, герцог соберет отряд и снова прибудет сюда. А потом пустится в погоню.
Томас поспешно выскользнул из часовни, огромный костер продолжает полыхать, а в том месте, где исчадие ада утащило колдуна, спекшаяся в раскаленный камень земля трещит и потрескивает, остывая, как брошенная в холодную воду бани каменная глыба.
Олег пошел впереди, Томас старался держаться поближе, хотя ветви, которые отстраняет с пути волхв, иногда хлещут по лицу, но зато хотя бы видит его спину.
– А почему не получилось? – спросил он в эту спину.
– Жалеешь? – буркнул Олег, не оглядываясь.
– Да не то чтобы уж сильно…
Олег выскочил на полянку, привыкшие к темноте глаза четко выделяли его фигуру в лунном свете, оглянулся.
– Не спи на ходу!
– Да не сплю, – огрызнулся Томас. – Это ты по корягам, как заяц дурной… Так почему он его схватил?
– А тебе не все равно? – буркнул Олег. – Демон силен, но дурак. Стоило почуять кровь, он осатанел. И вместо того чтобы ломиться к нам, схватил то, где пахнет свежей кровью. А так как это был колдун, то демон, сам того не ведая, избавился от его власти…
Томас зябко передернул плечами.
– Как он… колдуна…
– Сожрет, – подтвердил Олег с удовольствием. – С косточками. А тебя бы сожрал с железом. Хотя нет, железо бы выплюнул. Зачем ему железо?.. Это у нас оно в крови, а у демонов кровь, как у рыб. А то и вовсе нет ее, а так – субстанция… Демоны вообще-то должны жрать медь. Или цинк. Да, по-моему, цинк. А медь, если уж очень оголодают…
Томас сказал торопливо:
– Очень мне нужно про внутренности демонов! А сейчас он где?
Олег покачал головой.
– В преисподней, наверное.
– Навсегда ушел?
– Не трусь, уже не вернется.
– Почему?
– Очень трудно вызвать демона, но еще труднее заставить его делать то, что хочешь. Малейший сбой и… как видишь.
Он отвечал рассеянно, постоянно прислушивался, ловил носом воздух. Томас тоже пытался слушать, но пока в лесу мертвая тишина, птицы спят, а совы и летучие мыши летают бесшумно.
– А что, – вдруг вспомнил он, – ты говорил про нынешних демонов?
– Умнее, – ответил Олег. – Старые туповаты.
– Разве демоны не те, что со времен Адама и Евы?
– Есть и те, – подтвердил Олег, – те совсем… от животных не отличишь. Самые разумные – это ваши, христианские.
Томас сказал возмущенно:
– В нашей вере нет демонов!
– Есть, – ответил Олег уверенно. – А Сатана? А все его дьяволы? Везельвул, Бафомет, Аскарот, Азазель…
– Это бывшие ангелы, – сказал Томас неуверенно. – Они усомнились, заспорили, отказались выполнить приказ Верховного Сюзерена, вот и были низвергнуты…
Олег кивнул.
– Я и говорю, что ваши демоны умнее. Старые умеют только убивать, а ваши даже усомняются… усомнюются… усомневаются… умничают и вольницы требуют, как удельные бароны…
Они миновали этот лесок, быстро прошли широкий луг и снова углубились в чащу. Томас громко сожалел, что оставили коней, Олег все больше беспокоился и посматривал по сторонам, наконец сказал резко:
– Все, переждем остаток ночи здесь.
Томас вздохнул с превеликим облегчением.
– Я уж думал, всю ночь будем мордами о деревья… У меня вся рожа расцарапанная.
– Скажешь, что в бою получил шрамы, – буркнул Олег.
Томас начал собирать хворост, Олег покачал головой.
– Что не так? – спросил Томас.
– Ночуем без огня, – коротко сказал Олег. – Нехорошее в воздухе.
Томас принюхался, пожал плечами.
– Пахнет прелью. И муравьи где-то близко.
Олег отмахнулся.
– Спи. Боюсь, что завтра сил понадобится больше, чем сегодня.
Глава 17
Он разбудил Томаса, едва-едва на горизонте между деревьями начало светлеть небо. Томас поднялся озябший, сонный, но усилием воли встряхнулся и вслед за Олегом сразу перешел на бег.
Они не пробежали и сотни шагов, как сверху обрушилась сеть, а из кустов выскочили с торжествующими криками вооруженные люди. Томас выхватил меч, однако за веревки с силой дернули, он упал, на него наваливались, били по голове и плечам, выворачивали руки. Он чувствовал, как чужие пальцы выдирают из руки меч, дрался отчаянно, наугад бил кулаками и ногами, но почти все удары вязли в веревках.
Потом его связали так, что не мог шевельнуть и пальцем, и бросили лицом вниз. Везде звучат возбужденные голоса, донесся стук копыт, командирский голос посылал в погоню. Томас сплюнул кровь из разбитых губ и порадовался, что хотя бы Олег сумел каким-то образом избежать сети.
Его перевернули лицом вверх, над ним появлялись вооруженные люди в одежде цветов герцога Гере, Томас сохранял неподвижное лицо, не к лицу рыцарю рваться и бесполезно дергаться в путах на потеху черни, но глазами следил за всеми, кто появлялся в поле зрения.
Подошел и остановился над ним человек в черной сутане. Черные как уголь глаза вперили острый взгляд в плененного рыцаря.
– Кто твой спутник? – спросил он резко.
Томас поморщился.
– Спутник? У благородного рыцаря спутником может быть только такой же человек благородного происхождения.
Человек в сутане сказал зло:
– Ишь, благородный… Так кто он все-таки?
Томас скривил губы.
– Оттуда я знаю? Напросился идти со мной, чтобы я в пути защищал его острым мечом. А за это он будет оказывать разные услуги в пути.
– Какие? – потребовал человек в сутане.
Томас посмотрел с удивлением.
– Обычные. Все, что делает слуга. И еще обещал рассказывать разные истории. Он, как он сам сказал, человек ученый, знает много.
Человек в сутане хмурился все больше.
– И что он рассказывал?
Томас поморщился.
– Да ерунду какую-то, я не понял. Я думал, будет рассказывать о великих битвах и деяниях грозных королей, а он плел какую-то хрень…
– А что именно?
Томас нахмурился, окинул его надменным взглядом, хотя и трудно такое проделать, лежа на земле, связанным, как баран перед клеймением.
– А, кстати, с кем имею честь? Если вы человек благородного происхождения, то я, может быть, и отвечу вам, если изволю. А если подлого сословия…
Человек в сутане в раздражении отмахнулся, исчез из поля зрения. Томас, несмотря на боль от зверских побоев, криво улыбнулся. Олег спасся, все встревожены. Засада поставлена мастерски, недаром Олег воздух нюхал. Но этот колдун, сколько же их у герцога, сумел всех так прикрыть подлым колдовством, что даже Олег не учуял. Но, видимо, Олег все-таки был настороже…
Герцог спрыгнул с коня, оруженосец тут же перехватил повод, а герцог подошел к спеленатому Томасу.
– Ну что, – поинтересовался он со злым торжеством, – не удалось?.. Думали, если одного чародея убрали, я бессилен? Мне тут же предоставили двух!..
Томас ответил с пренебрежением:
– Да, это по-рыцарски, понимаю. Не только признаться в помощи колдунов, но еще и бахвалиться такой подлостью!
Герцог сказал победно:
– Главное – результат.
– Дерьмо, – ответил Томас. – Но моего спутника вы упустили, верно?
Герцог нахмурился.
– Ваш слуга?
– Всего лишь попутчик, – ответил Томас небрежно. – Ваша свора бросилась на меня, что я, понятно, высоко ценю, вот его и упустили.
Герцог отмахнулся.
– Неважно. Главное, вы в моих руках. Полагаю, вашему слуге слишком уж много уделяют внимания. Не настолько уж он… чтобы его так ценили. Эй, погрузить эту добычу на коня! Возвращаемся в замок.
Воины закончили укладывать сети, прибыла телега, раненых и ушибленных погрузили, Томас подивился, что набралось так много, а ему казалось, что все совершилось мгновенно. Томас надеялся, что его усадят в седло и так повезут, но четверо подхватили его и забросили на коня, перекинув, как мешок, через седло.
Герцог снова взобрался на коня, а когда мимо провезли пленного, осведомился ядовито:
– И что же не слышу угроз, что пожалуетесь королю?
– Король занят большими делами, – ответил Томас. – А с мелочью справимся и сами.
Герцог пришпорил коня, за ними унеслись трое. Остальные поехали с телегой, двое присматривали за пленным рыцарем, которого привязали к седлу крепче, чем если бы он был медведем.
Ехали мучительно долго, Томас изворачивался так и эдак, увидел приближающийся город, навстречу высыпала хохочущая толпа, среди них Томас с болью и отвращением увидел женщин.
Когда провезли под аркой в замок, во дворе снова злорадствующие, он услышал знакомый голос, повернул голову. Леди Жанель смеялась, прижимаясь к тучному господину в богатой одежде, показывала на него пальцем. Лицо стало жестоким и злобным, а в глазах он увидел жгучую ненависть.
«За что? – подумал вяло. – Я ей ничего не сделал…» Мелькнула мысль, что калика именно это и поставил бы в вину.
Его отвезли на задний двор, он слышал, как острый нож режет ремни, напряг застывшие мышцы. Занемевшее тело рухнуло на землю, он почти не ощутил боли.
Прогрел злой голос герцога:
– В подвал его!.. Приковать к стене. Подготовить жаровню, клещи…
Томас с ненавистью посмотрел снизу на возвышающегося над ним герцога.
– И чем вы пытаетесь напугать рыцаря креста?.. Пытками?
Герцог сказал с интересом:
– Можно подумать, пытки вас не пугают! Или в самом деле не пугают?.. Ну, значит, вам не приходилось даже прищемить себе пальчик.
– Господь будет моим заступником, – твердо ответил Томас.
– Ну да, ну да…
Из подвала вышел и торопливо приблизился к герцогу угрюмый и массивный мужик в кожаном переднике и в толстых кожаных рукавицах. Он казался рослым, но чем ближе подходил к хозяину, тем ниже становился, а когда заговорил, старался заискивающе смотреть как бы снизу вверх:
– Ваше высочество, мы вытесали два новых кола, а также готова дыба…
Герцог с удовлетворением потер ладони.
– Благородный сэр Томас, это все ерунда насчет изощренных пыток, которым пленников подвергает лесной народ, всякие там тролли, гоблины. Ерунда!.. Никто, никакие исчадия ада не в состоянии измыслить все жуткие пытки, которые придумывают люди. И все это, уверяю вас, дорогой сэр Томас, вы испробуете на себе… Хотя нет, не все, тут я вру. Все невозможно, ибо некоторые пытки должны заканчиваться мучительной смертью, а человека, увы, нельзя замучить до смерти несколько раз, ха-ха! Жаль, конечно. Но вы, будьте уверены, пройдете через все, что возможно…
Томас прохрипел:
– Господь все видит. Он будет моим заступником.
Герцог захохотал громче, с удовольствием.
– Как же, как же!.. Посмотрим, как он явится, чтобы освободить своего верного вассала из моих гнусных лап. Эй, приступайте!
Томаса подхватили с земли и поволокли по ступенькам вниз. Пахнуло сыростью от стен, но, когда загремели засовы и со скрипом отворилась железная дверь, Томас ощутил сухой горячий воздух.
Его затащили в подвал, в каменную стену между массивных глыб вделаны толстые кольца. Вчетвером подтащили к стене, Томас ощутил тепло камней, словно здесь недавно бушевал огонь, рывком поставили на ноги. Томас надеялся на жаркую схватку, стоит им только развязать ему руки, однако освобождали медленно: сперва приковали, потом уже разрезали путы окончательно.
В подвале широкая жаровня с тлеющими углями на треноге, на другой стене целый набор щипцов устрашающего вида, в углу бочка с водой и две широкие лавки, от которых пахнуло смрадом старой разлагающейся крови.
Еще посреди подвала широкий плоский камень непонятного назначения, темный наверху, багровые полосы по бокам. Внезапно Томас сообразил, что это застывшая кровь, по телу пробежала дрожь.
Пользуясь, что герцога пока нет, он тихонько спросил у мужика в кожаном переднике, явно пыточных дел мастера:
– А что случилось?.. Почему ко мне такая злоба?
Тот ответил негромко:
– Вы же, ваша милость, угробили его лучших рыцарей… Как не осерчать?
– Это понятно, – согласился Томас. – Но убил бы, да и дело с концом. Зачем все эти страсти? Пытают, когда нужно что-то вызнать. А что я знаю?
Палач посмотрел на него с пониманием.
– Да, это верно, ваше высочество.
Томас посмотрел с подозрением.
– И ты на что-то намекаешь? Достали меня эти намекатели… Так зачем это ему?
Палач помялся.
– Поговаривают, – ответил он угрюмо, – наш хозяин служит Богу-Сыну… В смысле, Бог-Отец и Бог-Сын – это не одно и то же… И Бог-Сын, он же светоносный Люцифер, принимает жертвы, ибо сам был принесен в жертву на кресте… И с тех пор, значит…
Томас слушал с ужасом эту ересь, даже боль от цепей не обожгла так остро, как подобное святотатство.
– Твоему хозяину, – сказал он с глубоким убеждением, – гореть на вечном огне!
Палач ответил угрюмо:
– Мы люди маленькие. Нам что велят…
Наверху загремели засовы, послышались голоса. Герцог спустился в подвал в сопровождении двух дворян, явно навеселе, рожи красные, сразу уставились на пленного крестоносца с детским любопытством.
– Ну что, – сказал герцог с ходу, – у тебя есть шанс… правда, крохотный. Но есть. Если принесешь присягу господину нашему, Люциферу, который в образе Иисуса Христа сказал о себе: «Я есмь… звезда светлая и утренняя», то… возможно, наши братья сочтут возможным принять тебя в наш сонм.
Томас фыркнул.
– Люцифер?.. Самый мерзкий из демонов?.. Не смеши.
Герцог покачал головой.
– До чего же эти люди дикие и невежественные! Люцифер – солнечный ангел, чье имя означает «Несущий свет». Среди ангелов он был одним из прекраснейших и назывался Рафаэлем. Именно его Господь послал на землю, дабы тот жил среди людей, наставлял их всем наукам и премудростям… что наш господин, кстати, постоянно и делает. Все, кто не закоснел в невежестве, должны преклониться перед Люцифером! Только он выведет человечество к свету, о чем говорит само его имя…
Томас дернулся в цепях, железо зазвенело. Он хотел плюнуть под ноги герцогу, но решил, что уподобится простолюдину, и лишь надменно вздернул подбородок.
– Никогда, – произнес он с чувством, – благородный человек не поклонится грязным демонам. А Люцифер – демон, демон, демон!
Герцог некоторое время рассматривал его в упор, Томас смотрел в ответ с вызовом. Палач замер, страшась даже дышать. Наконец герцог сел на колоду, откинув полы одежды, кивнул палачу:
– Приступай.
Глава 18
У ворот подвала прохаживались двое, оба в кожаных доспехах, на головах железные шапки, в руках каплевидные щиты. Короткие мечи на поясах, но каждый держит в руке копье. Не чудовищное длинное, рыцарское, годное только для таранного конного удара, а обычное. Которым так удобно держать противника на расстоянии, бить им легко и быстро, а при нужде и метнуть, как дротик.
Олег бесшумно вытащил ножи, подкрался ближе. Темнота обрывается у его ног, яркий свет от костра высвечивает даже пробежавшую по земле жужелицу. Стражи мерно вышагивают рядышком, так удобнее чесать языки, хотя вообще-то должны ходить взад-вперед один другому навстречу…
Они повернулись и пошли оба в обратную сторону, Олег поднялся и, догнав на цыпочках, быстро и умело вонзил ножи, как режут скот, чтобы даже не замычал. Падающие тела подхватил и опустил осторожно, чтобы не звякнули железом. Ножи торопливо вытер об их одежду и снова сунул в ножны на поясе.
В самом подвале расположилось около десятка вооруженных людей, Томас висит на стене, подвешенный за руки. Обнаженное тело в кровавых полосах от плетей, огромных кровоподтеках, а в воздухе сладковато-приторный запах горелой плоти. Присмотревшись, Олег различил среди кровоподтеков сожженные места, куда прикладывали раскаленное железо.
Двое самых дюжих, отложив оружие, медленно начали снимать потерявшего сознание крестоносца. Олег наблюдал, как его вытащили на середину и взгромоздили на плоский камень. Ноги не поместились, свесились на землю, но головой и спиной рыцарь на камне.
Из темного угла вышел человек в темной одежде, Олег не сразу узнал герцога.
– Что ж, – сказал он с холодным разочарованием, – дураки обычно держатся дольше… Все потому, что тупые, как скот. Но и скот хорош на жертвенном камне…
Томас что-то прохрипел, герцог сказал громче:
– Сейчас твое сердце вырвут во имя милости Люцифера – сына Божьего, ставшего нашим богом на земле. Если хочешь что-то сказать…
Олег вышел из тени, первым ощутил его приближение герцог, обернулся, ахнул:
– Снова ты!
– Снова я, – подтвердил Олег. – Ты можешь освободить этого человека, после чего я позволю тебе остаться в живых.
Герцог схватился за меч, лицо побагровело.
– Ах, позволишь?
– Да, – ответил Олег кротко, – ты всего лишь делаешь то, что велел тебе некто намного более могущественный.
– Ах ты дрянь, – прохрипел герцог, – ты назвал меня слугой?.. Убейте его!
Он сам бросился с обнаженным мечом. Два ножа вылетели из рук этого странного человека, который так и остался для обитателей замка загадкой. Герцог опустился на колени, пытаясь выдернуть нож из горла. Олег бросился вперед, мечи в обеих руках даже Томасу показались широкими веерами. Люди герцога малость опешили, а Олег рубил и рубил, двигаясь с немыслимой скоростью, каждый взмах рассекал голову, грудь или перерубывал руку с оружием.
– Убейте же! – прокричал кто-то уже с паникой в голосе.
Олег быстро двигался вправо, влево, вперед, отступал, не давая приноровиться, сам он выглядел чудовищем с двенадцатью руками. И в каждой руке разящий меч.
Их осталось трое, они начали отступать, Олег сделал быстрый шаг вперед, и острое лезвие разрубило голову вместе с железной шапкой до нижней челюсти. Двое бросились бежать, но успели достичь лишь двери: Олег, не сходя с места, швырнул им вслед ненужные уже мечи, и оба бегущих успели только вскрикнуть, когда острые клинки с силой погрузились им в спины, достав сердца.
Томас смотрел затуманенным взором, Олег выдернул нож из горла герцога, Томас пробовал пошевелить разбитыми в кровь губами, Олег сказал успокаивающе:
– Молчи, молчи. Я все знаю, что скажешь.
– Все, – прошептал Томас, – наперед знает… только Господь…
– Вряд ли, – возразил Олег. – Ему самому было бы неинтересно.
Он подхватил грузное тело на плечо. Томас бессильно повис на волхве, Олег бегом понесся прочь из подвала. Холодный ночной воздух чуть охладил раскаленное тело, под ногами не хрустнуло, пока Олег бежал в темноте. Томас успел смутно подивиться, как он видит, если и луна за тучами, и звезды попрятались, затем в голове помутилось, все поплыло, тьма нахлынула и поглотила его с головой.
Очнулся он, как сам понял, не скоро, уже на коне. Ноги привязаны ремнем, пропущенным под конским брюхом, ночь закончилась, из-за горизонта встает радостная алая заря.
Олег едет рядом, время от времени заботливо придерживая его в седле. Томас застонал, с трудом разлепил спекшиеся от жара губы.
– Я же говорил…
– Что? – спросил Олег.
– Не тебе… герцогу… Что Господь меня не оставит…
– Ну?
– Вот он и не оставил…
Олег долго ехал молча, наконец спросил с недоверием:
– А что, он в самом деле на меня похож?
Томас прошептал с отвращением:
– Дурак… он не оставил меня, прислав тебя…
– Вот щас спихну с седла, – пригрозил Олег. Он уже не вертел головой, взгляд устремлен вперед, алая заря разгорается быстро, вот-вот выглянет оранжевый край солнца, и разом проснутся под его лучами шмели, пчелы, жуки и бабочки. – Ишь… ценность…
Томас еще дважды впадал в забытье, очнулся уже на земле, в яме костер, от крупных углей веет хорошим теплом. Суставы болезненно ноют, он подвигал руками, боль стала еще острее, однако руки и ноги слушаются. Пока был в беспамятстве, калика успел вправить суставы.
Голова налита расплавленным свинцом, все тело стонет, плачет, требует покоя. За кустами донесся успокаивающий храп и хруст, с которым кони пожирают молодые веточки.
– А как ты коней ухитрился? – спросил Томас.
– Это было непросто, – признался Олег. – К счастью, не все разделяли увлечение герцога сатанизмом… Ты есть уже можешь?
– Попить разве что, – ответил Томас. – Вина…
– А какого? – осведомился Олег. – Фалернского или тосканского?
Томас отмахнулся, поморщился от резкой боли в суставах.
– Любого…
– Вода в ручье, – ответил Олег безжалостно. – Но раз уж ты слаб, могу и принести.
– Не стоит…
Что-то в голосе Олега насторожило Томаса, он поднял голову. Олег, суровый и напряженный, всматривался в чащу леса, поглядывал и на совсем уже светлое небо.
– Все-таки выслали погоню, – сказал он раздраженно, – что за дурь… Да, это редкостная дурь, могли бы урок усвоить получше. Ладно, жди меня здесь.
– А ты?
– Нужно вернуться, – ответил Олег сумрачно. – Оба кузена герцога пустились по нашим следам, это нехорошо. Кроме того, мне кое-что надо узнать…
Томас прохрипел:
– Ты с ума сошел…
– Уже давно, – подтвердил Олег. – Иначе чего бы с тобой связался?
Он отступил за кусты и растворился так бесшумно, словно сам превратился в призрак. Томас прислушивался, но нигде не треснул сучок, не шелестнула ветка.
Лорд Терсегаль, кузен герцога Гере, родственник короля и теперь после гибели Рихарда полновластный хозяин земель вплоть до большой реки, а при выполнении ряда условий договора с Хозяином – хозяин всего королевства, а то и всей Британии, бежал через лес, как последний нищий, удирающий от спущенных на него собак, лишившись меча, шлема и даже коня. Всего час назад погоня, казалось, близилась к завершению, следы проклятого язычника становились все отчетливее и свежее, как вдруг неведомая сила начала вырывать из отряда одного человека за другим.
Его закаленные люди быстро впали в панику, и напрасно Терсегаль доказывал, что волшебством и не пахнет: у каждого погибшего либо торчит из шеи или спины стрела, либо распростерт с размозженной камнем головой, а испачканный кровью камень находится рядом, либо по неведомой дури люди напарывались на острые колья… хотя Терсегаль догадывался, что несчастные не сами накалывались, пару раз даже видели смутное движение за кустами, а один раз – скорченную лохматую фигуру, но все это подходило и под описания наружности Лесного Народа, неуловимого и злобного, так что редеющий отряд волновался все сильнее.
Наконец Оакнер, его брат и первый помощник во всех делах, сказал прямо:
– Против нас весь лес. Надо возвращаться.
– Мы догоним эту сволочь!
За спиной Оакнера виднелись хмурые озлобленные лица, его явно поддерживает весь отряд, только Джон и Морган, старые верные соратники, хранят молчание, эти пойдут за ним, Терсегалем, в огонь и воду.
– Нас уничтожат всех, – возразил Оакнер. – И все равно ничего не добьемся. Нужно вернуться. А там взять больше людей, а еще лучше – сильного колдуна, который оградит нас…
Он вздрогнул, глаза расширились, а из груди, прорвав кожаный панцирь, высунулся треугольный красный от крови наконечник стрелы. Терсегаль пригнулся и, укрывшись щитом, прокричал:
– Джон с пятеркой – туда!.. Морган – обойди слева!..
Сам он присел за огромной корягой, прислушивался к крикам и топоту. С ним осталось десять человек, все прятались за щитами и вслушивались в отдаляющиеся крики. Тело Оакнера лежало посреди поляны, под ним растеклась огромная лужа крови. Между лопаток торчит расщепленный кончик стрелы. Судя по тому, что без оперения, стреляли из ближайших кустов.
Когда топот и треск кустов затихли, Терсегаль прорычал гневно:
– Поняли этот знак богов?.. Он хотел вернуться, и вот он убит за такой призыв. Так что мы найдем…
Так просидели долго, очень долго. И хотя судьба погони стала ясна даже ему, он все еще отказывался верить, что восемь человек, бросившиеся в погоню за одним человеком, пали от его руки.
Люди начали посматривать на него выжидающе. Он еще раз пересчитал всех, да, всего лишь десятеро, а он – одиннадцатый. Если проклятый язычник сумеет проредить ряды еще на двух-трех, то здесь останется столько, сколько он уничтожил только что.
– С другой стороны, – произнес он, – хоть мы не боимся погибнуть, но цель наша – захватить язычника. А этого не сделаем, если погибнем. Потому вернемся в храм, пусть с нами отправится Темный Глаз или Ночные Крылья, а еще лучше – оба. Они видят даже червей на длину копья под землей, от их взора не укроется жук на дереве на милю, они издали почуют и увидят этого неуловимого мерзавца… Варгель, ты идешь впереди, а ты, Йонсен, замыкаешь. Тронулись!
И вот сейчас даже они все остались в лесу, убитые умело и безжалостно. Он один сумел выбежать из леса, но там, где оставили коней, обнаружил только привязанного к дереву оруженосца. Лицо парня было в крови, он простонал, завидев герцога:
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 108 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |