Девушка с удивлением посмотрела на Целительницу. Кто, интересно, может ждать ее здесь? Может, отец? Вряд ли, отец всегда был к дочери безразличен – ведьма в семье была всего лишь разменной монетой в играх с Синклитом Двенадцати. Разве что мама. Только от нее девушка видела в раннем детстве любовь и нежность. Но мама так рано умерла, Касре исполнилось всего лишь немногим больше ста лет, когда мамы не стало. Да, наверное, мама здесь.
Девушка послушно пошла за доброй женщиной в странную маленькую комнатку, и та сама вымыла ее под теплой водой каким-то душистым мылом. Струйки воды брызгали со всех сторон, Касра жмурилась, взвизгивала и счастливо смеялась. Странно, она почти не помнила того кошмара, который творили с ней палачи Синклита. И была так рада, что не помнила! Целительница зачем-то смазала ей кожу белесой мазью и положила рядом черно-серебристый мужской костюм, похожий на военную форму.
Касра с недоумением глянула на костюм и только тут обратила внимание, что Целительница одета в такой же. А на плече... Эльфийка вздрогнула от внезапно вспыхнувшего страха. На плече пылала багровым огнем пугающая эмблема – когтистая рука, как бы не рука самого Светоносного, поддерживающая горящее багровым адским пламенем Око Бездны. На плече костюма, положенного перед ней, была такая же... Только тусклая.
** Светоносный – Люцифер (лат. Lucifer, Несущий Свет, Светоносный), Сатана
– Не бойся, девочка! – перехватила ее испуганный взгляд женщина. – Бездна любит своих детей и не несет им зла. И эта не та Бездна, куда был низвергнут Несущий Зло. Эта включает в себя все сущее - миры, людей, вселенные. Ты пока не понимаешь, но скоро, очень скоро все поймешь и почувствуешь сама.
Она так по-доброму улыбалась Касре, что девушка поверила и натянула на себя комбинезон. Странно, ни в одном платье, даже самом дорогом и красивом, никогда не было так удобно. Костюм сидел, как влитой, и Касра даже почувствовала себя неловко из-за того, что ее женские прелести так подчеркиваются. Это ведь постыдно... Но что это она, она же на небесах, как можно судить о том, что здесь постыдно, а что – нет?
– А теперь повтори за мной три слова, – снова погладила ее по щеке женщина. – Арн ил Аарн.
Касра на секунду запнулась – она не знала почему, но была уверена, что произнесение этих слов тут же изменит ее судьбу на земле или в небесах. Изменит навсегда и бесповоротно, не оставив путей для отступления, изменит полностью. Что-то мгновенно рождалось и столь же мгновенно умирало в ней, казалось, она возводит внутри себя замок, величественный и грозный. И в этом величии прекрасный. Какая-то Сила улыбалась девушке, но убей ее небеса, если она понимала какая она, эта Сила, добрая или злая. А возможно этой Силе просто не интересно все, что осталось там, внизу? Все относительные понятия добра и зла? Касра зажмурилась, холодок страха, смешанного с восторгом, пробежал по телу. Но что-то уже вызревало, нарастало в ней, жаждало вырваться на свободу – казалось, бутон цветка собрался раскрыться, и разве можно было дать ему умереть, этому цветку? Никак нельзя...
– Арн ил Аарн... – тоненьким, дрожащим голоском повторила эльфийка и открыла глаза.
Небеса не обрушились на нее, и гнев богов не сжег девушку на месте. Только белесая дымка окутала Касру, но она совсем не испугалась. Уверенность в том, что здесь ей не причинят зла, стала почему-то абсолютной. Глаза сами по себе опустились на Око Бездны, и оно начало медленно наливаться багровым пламенем. Одновременно с потолка звучала трель какой-то птицы, торжествующая и уверенная. Что-то укололо Касру в плечо, и взгляд девушки снова упал на эмблему. Око Бездны пылало все ярче, но страха уже не было – только торжество и спокойная уверенность, что теперь она не одна и не будет одна уже никогда. Странные ощущения накатывались на эльфийку, дрожь то била ее, то исчезала неизвестно куда.
– Касра! – чей-то отчаянный вопль заставил оторваться от самосозерцания и обернуться.
К ней огромными прыжками несся Кер, одетый в такой же костюм и такая же багровая эмблема пылала на его плече. Девушка тихо вскрикнула и рванулась к нему, но эльф успел первым, подхватил ее на руки и закружил по комнате, плача, смеясь и что-то выкрикивая.
Он покрывал поцелуями лицо любимой и никак не мог насмотреться, никак не мог поверить, что она снова с ним. Перед глазами вставала страшная маска смерти, на которую было похоже лицо Касры всего лишь пять дней назад. А теперь она здорова, полностью здорова! Нет, здесь происходят чудеса! А где – здесь? Этого Кер и до сих пор не знал. В рассказы о том, что этот невероятный огромный замок – всего лишь корабль, мастер меча поверить не мог. Ну не бывает таких кораблей! Он снова поцеловал залитое слезами лицо Касры и прижал ее к себе так крепко, что девушка даже пискнула. Эльф целовал и целовал любимое лицо, целовал и никак не мог остановиться.
А Касра смеялась, целуя в ответ, и тоже не могла насмотреться на того, кого уж и не чаяла увидеть в этой жизни. Только вспомнив, где она, девушка остановилась.
– Ты тоже умер? – тихо спросила она. – Они и тебя убили?
Кер замер на месте, ошеломленный этим вопросом, и беспомощно посмотрел на Целительницу, стоящую рядом. Женщина встревоженно нахмурилась и немедленно связалась с кем-то по голару. Эльф уже научился пользоваться им и не переставал удивляться странной штуке, позволяющей так много. Да впрочем, здесь все было невероятным, но самым невероятным оказалось выздоровление Касры. После того, что с ней сотворили, не выживают! Никакая магия не могла помочь, это знал каждый. А она здорова! Но только почему его девочка считает себя мертвой? Она же жива, она здесь, она с ним!
– Мы ведь на небесах... – продолжала шептать девушка. – Разве внизу есть такая доброта, такая радость? Там же только боль и ненависть... А здесь их нет, просто нет, я слышу это, так явно слышу...
– Нет, свет моей жизни, ты жива, – снова нежно поцеловал ее Кер. – Тебя спасли в последнюю минуту, ты уже умирала. А здесь происходят чудеса. Я их видел!
– Как я могу быть жива? – изумленно распахнулись глаза Касры. – Они же меня термизам скормили, у меня же и этого не было... Такие раны не заживают, ты же воин, ты знаешь...
Она положила руку себе на грудь, и эльф едва сдержался, чтобы не рвануться вниз – убивать зверей, сотворивших такой ужас с его любимой, его единственным светом в окошке. Только воспоминание, что все они мертвы, и наказывать больше некого, помогло прийти в себя. Надо побыстрее отвести девочку к братьям и сестрам, их любовь и доброта помогут убедить ее, что она жива.
Эти любовь и доброта уже не так потрясали Кера, как в первые два-три дня, он постепенно начал привыкать, хоть и не переставал постоянно благодарить небеса за то, что оказался среди аарн. А их Командор... Эльф вздрогнул – уничтожить самого Вульхаса? Это же не слабее нужно быть... Но как страшно он платит, Керу уже успели рассказать об этом, да и видел он, как все вокруг скорчились от капли той боли, что прорвалась от Мастера. Эльф и сам постепенно привыкал называть мага именно так – Мастером с большой буквы. А ведь тоже колдун...
– И кто это у нас тут умер, а? – раздался веселый, скрипучий голос. – Такая здоровая, красивая, умная девочка. Такая живая, а говорит, что умерла. Ай-яй-яй...
Кер оглянулся и улыбнулся Тра-Лгаа, повисшей на стене возле них. Арахна умиленно пощелкивала жвалами, глядя на Касру. Эльф знал, что именно она убирала из памяти его девочки самые страшные воспоминания, боль и безнадежность. Убирала, пока Касра еще спала, нельзя было дать ей проснуться со всем этим ужасом – результатом стало бы безумие. И жаль, что нельзя убрать все – слишком эта проклятая боль въелась в девушку, настолько въелась, что стала частью ее существа, а трогать основы личности никогда не решался ни один Целитель Душ. Кер уже немного привык к внешности арахнов, хотя и до сих пор вздрагивал, когда кто-нибудь из гигантских пауков проносился над ним по потолку. Он только немного беспокоился, как воспримет их Касра.
Но девушка не испугалась – она не ощутила угрозы от этого безмерно красивого, сине-желто-алого существа, покрытого нежной шерсткой. Она просто протянула руку и погладила Тра-Лгаа по этой шерстке. Арахна в ответ дотронулась до ее щеки суставчатой лапой.
– Ты такая красивая... – тихо сказала Касра, изумленно рассматривая невероятное существо.
– Ты тоже, – заскрипела смехом арахна. – Но ай-яй-яй! Ты на небесах, но живая. И мы тебя любим.
– Как я могу быть живой?! – вскрикнула девушка, отступив на шаг, в ее глазах горело недоумение.
– А вот и жива, – прищелкнула жвалами Тра-Лгаа. – У нас многих в эту комнату мертвыми приносили. Но всех оживляли!
Арахна повернулась к двери и позвала:
– Ана, маленькая, поди сюда, моя хорошая!
В круглом проеме появилась совсем юная девочка, Касра не дала бы ей больше семидесяти-восьмидесяти лет. Огромные, в половину лица глазищи были синими-синими. Из них на эльфийку поплыла такая тихая нежность, что Касра застыла на месте, любуясь милым ребенком. Девочка настолько понравилась ей, что она даже поймала себя на стыдных мыслях и желаниях, от которых отчаянно покраснела и постаралась задвинуть эту грязь куда подальше. И в тот же момент поняла, что действительно жива! У мертвой не могло появиться никаких желаний такого плана, на небесах нет физической любви! Девочка не менее отчаянно покраснела и смущенно посмотрела на Касру.
Эльфийка поняла, что гнусное желание не осталось незамеченным для малышки, и как же ей стало стыдно... Так стыдно, как не бывало еще никогда в жизни. А все вокруг почему-то тихо посмеивались, и от них на Касру поплыло чувство тепла, покоя и поддержки. Стыд сжался в комочек и растворился, ее никто не осуждал, и это поразило девушку. Ведь греховное, неестественное, постыдное желание слышали все, это Касра откуда-то знала четко. Не понимала, откуда знает, но знала. Так что, здесь все такие, как она сама? Все слышат чужие чувства? О благие небеса... А где это – «здесь»? Если она не умерла, то где она? Кто эти существа?
– Вот, посмотри, какой нашу Аночку сюда принесли... – привлек внимание девушки скрипучий голос Тра-Лгаа.
На стене напротив вдруг появились живые картинки, совсем как в хрустальном шаре какого-то мага. Касра увидела похожую комнату сперва пустой, а потом в нее ворвались несколько эльфов с двумя тележками, на которых лежали две женщины. Старуха и эта девочка. Сотни рваных ран уродовали юное тело, лицо выглядело черным и страшным. Мертвым. Девочка была мертва, это эльфийка поняла сразу и испуганно вскрикнула, зажав рот ладонью. Но как же это? Вот ведь она, рядом, жива, стоит и улыбается ей, Касре. А на стене было видно, как мертвое тело положили в яму с розовой слизью. Точно такую, как и та, в которой очнулась она сама недавно. И как на глазах зарастали раны после этого. И как спустя какое-то время девочка, которую, как она слышала, звали Аной, оказалась жива и здорова. Перепугана до смерти, но жива и здорова.
Значит, в этих ямах происходит исцеление? Значит, и она сама жива? Все это показалось настолько невероятным, непонятным, что Касра даже не заметила, что тихонько плачет, уткнувшись Керу в грудь. Арахна дала всем сигнал не трогать бедняжку – пусть выплачется, пусть перестанет бояться. Ей еще столько всего предстояло узнать и понять...
Кер ласково поглаживал плачущую девушку по голове и счастливо улыбался – она с ним, он теперь никому и никогда не отдаст свою любимую девочку, никому не позволит ее обидеть, сделать ей больно. А Касра все никак не могла успокоиться, и никогда еще ей не плакалось так сладко. Никогда она не чувствовала себя такой защищенной, атмосфера в этом странном месте была такой доброй, дружелюбной и ласковой, что эльфийка почти физически ощущала как последние капли страха исчезают, тают, как снег утром. Где бы она ни находилась, ни ей, ни Керу здесь не желают зла, их любят и рады видеть.
– Кер, дружище! – донесся до слуха девушки мужской голос, и она подняла голову, утирая слезы.
Рядом с ними стоял огромный седой воин и по-дружески улыбался. Ее любимый хлопнул незнакомца по плечу и рассмеялся. Касра так давно не слышала его искреннего смеха! Впрочем, столь открыто Кер и не смеялся раньше. Только криво ухмылялся. А от его обычного злобного оскала Касре и самой иногда становилось не по себе.
– Что, Рен? – отозвался Кер, продолжая прижимать к себе все еще всхлипывающую девушку.
– Вас обоих Мастер видеть хочет.
– Он уже вышел? – эльф встревожено посмотрел на дварх-майора, судьба Командора стала ему за эти дни далеко не безразлична.
– Да, с полдня назад, – в глазах Рена Кер видел живой интерес, десантник с восхищением смотрел на Касру, он никогда еще не видел настолько прекрасных женщин. – Тина там под дверьми почти пять суток просидела, не отходила, ждала. А то бы он сразу что-то делать кинулся. Совсем ведь себя не жалеет, следить, что за дитем малым, нужно! Тине едва удалось его поспать загнать, все рвался вниз, проверить как там.
– Не понимаю я... – с тоской в голосе сказал эльф. – Не понимаю... Как маг может быть таким? Они же все и всегда только о себе думают, я на них насмотрелся. А этот...
– А этот, – вмешалась в их разговор Тра-Лгаа, – этот не такой. Ты думаешь, мы не поражаемся ему, брат мой? Еще и как поражаемся. Все же на нем одном держится. И если, не дай Сплетающий Паутину, кому плохо становится, так ведь первым на помощь бросается. Он же больше тысячи лет притворялся бесполым, скрывал от нас как ему больно, плохо, тоскливо, одиноко, никто даже не пытался к нему близко подойти, издали любили и преклонялись. А он мучился в одиночестве и ни один из нас ничего не подозревал! Если бы не Тина, так бы ничего и не узнали...
Кер снова вспомнил, как все вокруг попадали на пол, крича от боли. От малой частички боли Мастера попадали. Даже его самого, хотя эльф еще не проходил Посвящения, пробило. Кер вздрогнул от этого воспоминания и попытался представить, каково пришлось Командору, что тот испытывал сам. Страшновато получалось... Если бы какой-нибудь маг пошел на такую боль ради власти, ничего удивительного не было бы, ради власти колдуны еще и не на то шли. Но этот... Этот пошел на такое ради других, чтобы помочь тем, кому плохо и больно.
Эльф замер на месте, вдруг поняв одну истину – его верность отныне навсегда принадлежит этому человеку, и высокородный в тридцатом поколении отпустил любимую, встал на одно колено, поднял над головой вынутый из ножен меч и принес клятву Тридцати Слов. Он клялся перед лицом небес и знал, что его клятву слышат. Рен отошел в сторону и отсалютовал эльфу одним из собственных мечей, мгновенно оказавшимся в его руке. Дварх-майор понял, что тот клянется не простой клятвой, но не удивился, успев уже немного узнать и понять это существо древней расы, живущее только во имя любви и чести. Понять и начать уважать. Рен почему-то был уверен, что настанет день, и Кер станет одним из коршунов.
Касра расширенными от изумления глазами смотрела, как клялся какому-то неизвестному ей Командору ее любимый. Клялся древней клятвой Тридцати Слов. Уже больше тысячи лет ни одни уста не решались произнести эти слова – слишком страшно небеса наказывали отступника. Девушка слышала все сказанное, но так ничего и не смогла понять. Говорили о незнакомых эльфах, о странном маге. Добрый маг? Какая-то невозможная сказка. Маги физически неспособны к доброте и сочувствию, это Касра знала точно. Она ведь слышала их чувства, знала все их помыслы и желания.
Но о маге, который царил здесь, говорили так хорошо и относились к нему с такой трепетной любовью, что девушка засомневалась. А засомневавшись, решила не делать поспешных выводов, пока сама не познакомится с тем, кто, как она слышала, уничтожил самого Повелителя Вульхаса. Поверить в это Касра, конечно, не смогла – такое не по силам эльфу, такое может совершить разве какое-нибудь божество, никак не меньше. Но Кер клялся искренне, он искренне уважал этого мага, даже преклонялся перед ним – девушка слышала его чувства обостренно, как никогда до сих пор.
Касра смотрела на любимого и размышляла. Плести логические кружева она умела лучше многих, но предпочитала скрывать свои знания и умения даже от родителей, не говоря уже о прочих. Если принять за первую посылку, что они с Кером все-таки живы, то что может следовать из этого? Многое, очень многое. И очень настораживающее. Первым и самым важным являлось непонимание того, где они находятся и кто эти странные круглоухие эльфы вокруг. Причем, эльфы, действительно не желающие зла. Никому не желающие. Это Касра ощущала четко и верила своим чувствам. Плюс их невероятное могущество – ни один из магов не способен исцелить ее раны.
Отодвинув в сторону страх, она попыталась спокойно вспомнить все, что с ней сделали палачи Синклита. Нет, она полностью права, с такими ранами не выживают, и вылечить их совершенно невозможно. Даже для самого сильного и искусного мага. И уж тем более, заново отрастить части тела, которых у нее уже не было! А ведь прошло всего пять дней. Это было единственным, что Касра поняла из разговора Кера и высокого воина, которого звали Реном. Всего за пять дней ее полностью исцелили? Это невозможно, но, тем не менее, случилось, а значит, придется принять собственное исцеление за факт и исходить уже из него. Мало того, среди непонятных эльфов не только эльфы, взять хотя бы это странное существо. Странное, но, несомненно, разумное. Девушка снова внимательно посмотрела на висящую напротив Тра-Лгаа и попыталась вслушаться в ее чувства.
Арахна была немного удивлена клятвой Кера, но испытывала к нему искреннее расположение и встревожено размышляла о чем-то непонятном эльфийке. У нее не нашлось ни одного отрицательного чувства ни к кому вокруг! Да и сама всеобщая атмосфера продолжала изумлять Касру до глубины души – душевное тепло, какая-то незримая ласка покровом, защищающим от зла, висели в воздухе. Неужели здесь нет никого, кто был бы обижен на кого-то? Девушка усиленно вслушивалась в эмосферу, но так и не смогла уловить ни одного нехорошего чувства. Что ж, кое-что она уже знает, а с остальным стоит подождать, пока не сможет узнать и понять больше.
– Идем? – подошел к вставшему эльфу Рен. Тот кивнул.
– Подождите-ка! – подошла к Керу Целительница. – Позови свою девочку, мне нужно сказать вам пару слов, чтобы не было неприятных неожиданностей.
Касра услышала ее слова и подошла сама. Неприятных неожиданностей? В чем, интересно? Кер с тревогой уставился на женщину, снова обняв прильнувшую к нему девушку.
– Значит так, милые мои, – внимательно посмотрела на молодую пару Ниит. – После исцеления в ти-анх у любого человека или эльфа довольно долго будет обостренное сексуальное желание. Так что, Касра, не удивляйся своим желаниям, не удивляйся, если тебе захочется в отношениях между мужчиной и женщиной куда большего, чем нужно обычно. В этом ничего страшного нет – просто все силы организма активированы, и гормонов, вызывающих желание, выделяется в кровь значительно больше. Ты, Кер, уж будь с ней поласковее и понежнее – после ти-анх она снова девственница.
Касра задохнулась от этой новости. Хотя да, все ведь выросло заново, у нее же внизу, кроме тазовых костей, ничего не оставалось. И желание, на самом деле не дающее девушке покоя, теперь стало понятным. А Кер улыбнулся и так поцеловал ее, что у Касры сладко закружилась голова, и холодок пробежал по животу.
– Запомни, девочка: ничего постыдного и неестественного в твоих желаниях нет, – обратилась к ней Целительница. – Даже если тебе хочется ласкать другую женщину.
Эльфийка возмущенно пискнула от этих слов, больше ни на что ее не хватило, и отчаянно покраснела, столь отчаянно, что все вокруг негромко рассмеялись, одновременно излучая такую доброжелательность, что Касра в который раз уже удивилась. Они действительно так считали, действительно были уверены, что ничего постыдного в ее желаниях нет... Но все равно, как можно вслух говорить о столь неестественных вещах?!
Девушка очень стыдилась того, что ей с детства не давали покоя подобные желания, и всегда их давила. Никогда не позволяла себе такого и никогда не позволит! Хотя желающих найти в городе было можно. Очень даже просто! Да о чем говорить, сколькие из знакомых высокородных леди грешили «особой дружбой» и делали недвусмысленные намеки юной ведьме... Но Касра не разрешала себе опускаться. И не разрешит. Она покосилась на Кера и нахмурилась – и этот туда же! Лыбится вовсю, смеется над ней, небось! Но эльф не смеялся. Раньше его бы шокировало подобное заявление, но теперь он чувствовал, что здесь ему предстоит узнать и переосмыслить очень и очень многое.
– Кстати, девочка, - снова заговорила Целительница. - Мы - не эльфы, мы совсем другая разумная раса. Куда более короткоживущая. Самоназвание - люди. В единственном числе - человек. Но мы генетически совместимы с эльфами. Почему так, я просто не знаю. Кажется, в далеком прошлом мудрые вашей расы добились этого. Зачем - опять же не знаю. Говорю тебе это, чтобы ты не удивлялась, если увидишь что-нибудь совсем не присущее эльфам.
Девушка широко распахнула глаза от удивления и замерла, осмысливая сказанное. Другая раса? Короткоживущая? В древних легендах что-то говорилось о людях, кажется о том, что они хищные и жестокие. Но эмосфера вокруг свидетельствовала совсем о другом!
– Кер, Касра... – донесся до эльфов несколько смущенный голос Рена. – Вы, конечно, простите меня, но Мастер там уже всякое терпение потерял, вас дожидаясь...
Касра оторвалась от любимого и замерла. Возле седого гиганта вертелась в воздухе черная воронка, напоминающая смерч. Но никто не бежал от воронки, как бежали бы от смерча, все воспринимали ее как самую обычную вещь. Даже Кер. Мало того, он взял Касру за руку и повел ее именно к воронке! Девушка попробовала было упираться, но не успела и влетела внутрь, только и успев, что взвизгнуть от внезапно вспыхнувшего страха. Но ничего страшного не случилось, на секунду только потемнело в глазах, и они оказались совсем в другом помещении.
Эльфийка открыла рот, напрасно пытаясь выдавить из себя хоть слово – это что же, они здесь так перемещаются? Она сама была ведьмой и прекрасно знала, сколько сил должен потратить маг, причем маг наивысшего посвящения, на самое короткое перемещение. Странность накладывалась на странность, все казалось каким-то не таким, невозможным и невероятным. И где это они теперь, куда их перенес неизвестный колдун?
Овальная, очень большая комната сразу навевала мысли об уюте. Светло-серые шероховатые стены. Два широких, низких, удобных ложа напротив отделяла какая-то невысокая полупрозрачная стенка. Мягкие, в тон стенам, кресла и пуфики были разбросаны по комнате, где попало. Потолок светился нежным оттенком какого-то цвета, которому девушка и названия-то подобрать не сумела бы. Но этот свет радовал глаз и успокаивал нервы. Весь пол оказался ковром, очень пушистым и тоже в тон стенам. Касра покачала головой – богато живут, очень богато, мало в каком замке можно увидеть ковер на полу.
Услышав какой-то звук слева, девушка повернула голову и замерла на месте. Она даже протерла глаза, не будучи в силах поверить в увиденное. Но ничего не изменилось – у стены слева все так же сидел в кресле соответствующего размера огромный, раза в три выше Кера, черный дракон. Сидел, глазел на нее и прихлебывал что-то из бокала, в который при желании вполне можно было утрамбовать саму Касру, и еще бы место осталось. Она беспомощно подняла глаза на Кера и чуть не обиделась на него – он (ну ни капли совести!) ухмылялся.
Девушка обижено надула губы и посмотрела направо. Ну, и дракон! Ну и что! Да хватит уже ее изумлять! Справа, слава небу, не было ничего удивительного, там, у низкого столика, сидели в креслах мужчина и молодая женщина. И кто, интересно, этот самый Командор? Человек или дракон? Кер направился все-таки к человеку, низко поклонился ему церемониальным поклоном мастеров меча и сказал:
– Ты звал нас, Мастер? Мы к твоим услугам. Познакомься – это Касра, моя жена перед лицом неба.
Кер назвал ее женой?! Женой перед лицом неба?! Девушка мгновенно позабыла обо всем и с радостью посмотрела на него. Ведь пока они были в бегах, не надеясь выжить, то просто любили друг друга, как могли и когда могли, даже не заикаясь о браке. Но она так мечтала ночами, особенно когда его не было, что у них появится когда-нибудь свой дом. И никто не придет в этот дом, чтобы причинить им зло... Прекрасно понимала, что такое невозможно, но все же мечтала. А теперь Кер назвал ее женой, назвал по древнему обычаю, почти забытому в нынешнее время.
– Здравствуй, девочка, – мягкий, глубокий, наполненный мощью и добротой голос сотряс ее всю, и Касра почти неслышно вскрикнула. У человека не может быть такого голоса!
А тот, кого называли Командором, улыбнулся ей и продолжил:
– Познакомься, это – Тина, Тина Варинх, а это...
– Я и сам могу представиться, Мастер, – добродушно прогудел дракон низким, трубным голосом. – Меня зовут Т’Сад Говах, я один из адмиралов сего бардака, именуемого орденом. Рад приветствовать Меняющую Смысл.
Как он ее назвал? Касра даже замерла на месте, пытаясь понять. Меняющая Смысл? Но ведь так называли великую леди, Верховную Ведьму, называли очень-очень давно, тысячи и тысячи лет назад. И уж кто-кто, но она, недоучка несчастная, на этот титул никакого права не имеет. Тогда почему дракон ее так назвал? Или он способен, как драконы из тех же древних легенд, видеть будущее? Но даже если и так, даже если Касре суждено когда-нибудь стать Меняющей Смысл, пока она не имеет права так называться! Небеса накажут за подобную наглость! Девушка решительно повернулась к дракону, поклонилась по всем канонам вежливости поклоном невежды мудрецу, и сказала:
– Простите меня, уважаемый господин адмирал, но прошу не называть меня так. Я еще ничем не заслужила этот титул.
Дракон бросил косой взгляд на ехидно ухмыляющегося Командора и громоподобно хмыкнул. Тот в ответ приподнял левую бровь, как бы говоря: «Вот видишь, я был прав...» Касра с некоторым удивлением переводила взгляд с одного на другого, пытаясь понять их молчаливый диалог, но не получилось. А Мастер снова смотрел на нее, внимательно смотрел, и в этом взгляде горели такой силы любовь и нежность, что эльфийку просто подхватило и понесло куда-то потоком чувств. Вдруг его глаза изумленно расширились, и Командор медленно встал с кресла. Зрачки мага превратились в провалы Тьмы, тысячи маленьких черных молний частой сеткой покрыли тело.
Касра смотрела в эти провалы, и ей казалось, что она валится в них. Огромная рука подхватила эльфийку в воздухе, и кто-то, не менее огромный, принялся внимательно разглядывать ее всю, каждую мысль и каждое желание девушки вынули из нее и оценили. Доброжелательно, ласково, с любовью. Человеческое существо не способно так любить! Такая любовь – прерогатива божества!
Свет и Тьма потоками рушились на эльфийку и поднимали душу на неизмеримую, недостижимую, невероятную высоту. Какой-то ветер продувал все существо Касры свежестью. Он гремел и звал за собой в неизведанное, туда, где никто и никогда не бывал. Этот ветер наполнял ее серебром, серебряным светом, вымывая все нечистое, все грязное и все горькое, что скопилось в душе за годы жизни в мире зла и ненависти. Только теперь до девушки начало доходить, почему перед этим магом так преклонялись, почему его так любили. Ведь он нес всем вокруг серебряный ветер звезд. Да что говорить, он сам был всего лишь отзвуком этого серебряного ветра...
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 37 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |