Как же она перенесла, что все узнают о ее дочери, которая родила ребенка вне брака? – ядовито спросила Регина, пытаясь хоть так взять себя в руки, но слезы потом лились из глаз.
Зря ты так, сестренка. Ты прекрасно знаешь, что мама уничтожит любого, кто плохо скажет о нас. Дома все только знают, что у тебя прекрасная дочка, которой все мы безумно гордимся и которую любим. А то, что произошло, осталось в семье.
Так получается…
Да, а как, ты думаешь, я могла помогать тебе, если сама училась и нигде не работала? У меня таких денег не было, так что…
Но почему? – снова повторила она.
Потому что ждали, когда ты сможешь простить их. Искренне, а не ради приличий или денег. Да, и не приняла бы ты от них ничего, а так они могли помогать, пусть ты об этом и не знала. Они любят нас и всегда будут любить, чтобы мы ни сделали. Они родители и этим все сказано, но они тоже люди и тоже совершают ошибки, порой страшные и непростительные, но они уже выстрадали их. Гораздо сильней, чем ты. Ты считала себя правой, а они – виноватыми. Все четыре года…
Сестры молчали, каждая думала о том, что произошло когда-то, каждая переосмысливала их разговор сейчас, переходя на новый этап жизни. За этот разговор они повзрослели, по-новому глядя на повороты судьбы.
Возвращайся домой, систер, - улыбка Софии засияла. – Они ждут тебя все эти годы.
Я вернусь, только не одна.
Я знаю, но пока что говорить им не буду. Пусть будет сюрприз… Кстати, а с чего ты решилась спросить? Четыре года молчала и вдруг…
Это все Дар, - засмеялась Реджи. – Только он в этом виноват.
Напомни мне сказать ему «спасибо», когда познакомимся.
Не забуду, ты его не бей только.
Сильно не буду, но чуть-чуть ему не помешает. Но я рада, что он объявился.
Я тоже. Ладно, пора мне искать своих, а то потеряются на просторах Вечного Города.
Удачи.
Три года спустя…
Регина открыла дверь дома, она старалась не шуметь, когда закрывала ее, но желаемого результата это не принесло: в прихожую мягкой тенью скользнул муж, окидывая ее подозрительным взглядом.
Что-то случилось? – его тоном можно было охлаждать виски или замораживать воду, превращая в кубики льда.
Ничего, - коротко ответила Регина.
Она сняла сапоги на высоком каблуке, привычно поставила их на место в шкаф, потом сняла куртку, отправляя и ее на законное место. Подхватила сумку, которую поставила на пол, чтобы не мешала, и прошла мимо Дара в комнату. Сумка отправилась в кресло, а девушка, еще раз пройдя мимо мужа, направилась на кухню. Там налила воды в высокий стакан и села на стул, с облегчением думая, что наконец-таки можно расслабиться. Точнее можно было бы, не присутствуй здесь Дарем.
На дворе был конец декабря. Землю вокруг занесло белым толстым покрывалом, которое помогло природе заснуть, чтобы она могла отдохнуть до весны, когда снова настанет пора цвести и пахнуть. Деревья стояли, посеребренные инеем, он же рисовал каждое утро на окнах неповторимые рисунки, зачаровывающие детей, да и взрослых тоже.
Уже отгремело католическое Рождество, как привычно называла она 25 декабря. Скоро на пороге появится новый год, принося новости, радости и печали. Новые и старые, они всегда были одинаковыми.
Они с Даром женаты уже три года, за которые сложилось немало семейных традиций, в частности, они всегда отмечали все три праздника. 25 декабря проводили в Великобритании вместе с мистером Кроуфордом-старшим и Беллой с ее мужем. Новый Год был семейным праздником, который отмечали исключительно дома, даже без гостей, а 6 января все собирались в доме родителей Регины.
Уставившись в окно, она вспоминала прошедшие годы, которые были наполнены любовью, счастьем и скандалами, которые быстро переходили в стадию «маме и папе нужно помириться», как их называла Ксюша. Мирились родители быстро, той же ночью. А утром все было хорошо…
У нее была своя копилка самых-самых воспоминаний, которые она с любовью перебирала иногда, просто чтобы не забыть, что такое бывает на свете…
День Рождения Ксюши. Ей исполнилось 4 года. С самого утра у Регины не было присесть, она готовила самый чудесный праздник на свете, чтобы дочка навсегда запомнила этот день. Но она не забыла бы его в любом случае: это был первый День Рождения с папой, который уже пообещал лучший подарок на свете.
Интересно, что это будет? – улыбнулась сама себе Регина, даже не сомневаясь, что подарок будет великолепным.
Сейчас увидишь, - прошептал любимый голос на ухо, а руки Дара уже обвили ее талию и крепко прижали к себе. – С Днем Рождения нашей дочери. Твой подарок покажу ночью.
Он легко поцеловал ее в шею, а она лишь удовлетворенно вздохнула, опираясь на крепкое тело и наклоняя голову на бок, чтобы ему было удобней.
Сейчас совсем не время, - бормотал он, а губы тем временем считали по-другому и творили волшебство, погружая ее в мир грез.
Мам, пап, вы опять целуетесь. Сколько можно? – недовольный голос дочери орал с порога в комнату.
Уже перестали, - Дар нехотя отпустил жену. – А ты почему не ждешь меня на улице с подарком?
Мне надоело ждать, и я решила тебя поторопить, - недовольно нахмурилась девочка.
Ну, хорошо, пошли…
Папа с дочкой на шее шли впереди, Ксюша гордо сверкала глазами, восседая выше всех. И чуть не свалилась вниз, когда увидела «подарок», начиная визжать от радости. На первом этаже дома задребезжали стекла от этого проявления восторга и радости. Подарком оказался маленький щенок немецкой овчарки.
Тявкая, маленький черно-бежевый лохматый очаровательный монстрик рвался с поводка, чтобы радостно начать прыгать вокруг людей, которые с умилением смотрели на него и тянули руки, чтобы погладить.
В этот момент Дар поднялся на недосягаемую высоту в глаза дочери: такого красавца не было ни у кого из друзей. А еще у малыша, щенка то есть, был ужасно мокрый язык, которым он моментально облизал все лицо молодой хозяйки, которая, едва увидев нового друга, бухнулась на коленки на землю, забыв, что на ней красивое праздничное платье.
Ну и как ты его назовешь? – поинтересовался папа у дочери, а мама пыталась незаметно вытереть слезы, которые выступили на глазах. Он помнил, не забыл их разговор, еще когда они были студентами. Тогда Регина призналась, что хотела бы иметь овчарку, когда у нее будет своя семья, и непременно немецкую.
Магнифико.
Как?
Это как Великолепный, только с английского, - попыталась объяснить свой выбор Ксеня.
Он и, правда, великолепен, - прошептала Регина, гладя чуть жесткую шерстку щенка.
Вечером того же дня Дар преподнес свой подарок и жене. Фотографии из нового дома потрясали своей красотой. Большой просторный двухэтажный особняк не был вычурным или вульгарным. Даже на фотографиях он был уютным, семейным домом, в котором хотелось жить с самыми любимыми людьми на свете.
Я подумал, что нам будет ужасно тесно жить в нашей квартире вместе с Магнифико, - улыбнулся Дар, видя, что любимая и слова не может произнести. – Если этот дом не нравится, то можем купить другой, но ты обязательно полюбишь его, когда увидишь. Он – то, что нужно для молодой семьи. К тому же недалеко от города.
Я люблю тебя, - улыбнулась Регина, прижимаясь к его губам своими. Фотографии отлетели в сторону, забытые на время. – Я тебе говорила сегодня об этом?
Вода в стакане закончилась, воспоминание тоже… Пора идти спать. Девушка медленно поставила стакан на стол и так же неспешно покинула кухню. Дар, который все еще стоял и с непониманием и укором во взгляде смотрел на нее, игнорировался. Его будто не существовало для нее.
По дороге в спальню заглянула в комнату дочери. Ксюша спала, напоминая во сне ангела. Красивая девочка, которая разметалась во сне по кровати и скинула с себя одеяло. Пижама с мишками и любимая игрушка рядом ярко характеризовали ее предпочтения. Она всегда упрямо хранила первую любовь. Тот самый мишка из времени, когда папы рядом не было, остался фаворитом.
Спокойной ночи, солнышко, - прошептала Регина, целуя дочку в лоб. – Прости меня.
Она просила прощения за то, что уже несколько дней не могла уложить дочку спать сама, хотя и знала, что та плохо засыпает без нее. И специально задерживалась на работе, чтобы избавиться от настойчивых вопросов мужа, зайти домой и скрыться в спальне, упирая на усталость.
Сегодня она поступила так же: приняла душ и нырнула в кровать, даже не пожелав сказать Дарему «спокойной ночи». Она избегала его, его голоса, прикосновений - всего, что было с ним связано. Не могла выносить.
Она закрыла глаза и притворилась, что спит, прекрасно зная, что он знает, что она притворяется. Он всегда чувствовал, когда она лгала. Чувствами, слова, движениями. И теперь он знал, что его прикосновения резко стали ей неприятны, даже отвратительны. Знал, но не понимал почему.
Мужчина замер на пороге комнаты, с любовью, смешанной с обидой и страхом, глядя на нее. Он не понимал, что произошло, но боялся. Боялся потерять ее, ее любовь и тепло, которым она окружала их жизнь. Он боялся, что потерял ее… снова. Но в этот раз он не будет таким идиотом, он будет бороться за их семью, за их жизнь.
Даже если она больше не любит его, он все равно сможет победить, сможет вернуть их чувства, вот только он не понимал причины. Почему она охладела к нему, почему оледенела, что он не в силах пробиться сквозь барьер?
Он разделся и лег рядом, не спуская с нее теплого взгляда. Она не спала, он видел это. Видел дрожащие ресницы, слышал прерывистое дыхание, которое она старалась выровнять, чувствовал напряжение, сковывающее ее тело, и отторжение, которое буквально наполняло пространство вокруг них.
Уже неделя, как такое повторяется каждый вечер. Шесть дней прошло с того момента, как он попытался выяснить, что происходит. Но его любимая жена просто отказалась разговаривать с ним, лишь холодно обронила, что все в порядке. А он ведь идиот, чтобы поверить в настолько явную ложь!
Его мало волновали проблемы, которые часто появлялись. Он верил, нет, он знал, что они все переживут, все преодолеют, но только если будут вместе. Без нее он не сможет жить, не хочет жить, особенно теперь, когда узнал, каково это быть с ней всегда.
Как она могла оттолкнуть его? Она, которая всегда была на его стороне, которая всегда была рядом. Даже на приемах, которые она ненавидела, но терпела, раз так нужно для его бизнеса. Повинность, которую она несла с милой улыбкой на губах. Всем вокруг казалось, что Регина наслаждается происходящим, а Дар понимал, что ему придется расплачиваться за эту пытку.
Мужчина улыбнулся, вспоминая, как Регина устраивала пакости, когда ей становилось скучно. Иногда ему казалось, что она ни капли не изменилась с того, предпоследнего курса универа. Все та же веселая девушка, которая редко показывает себя настоящую. А иногда она была умудренной опытом женщиной, которая видела и знала больше него. И за эту изменчивость он любил ее еще сильней. Он любил ее так сильно, что сам боялся этого чувства. Знал, что сделает все, что она попросит. Он любил жену сильней, чем кого-либо в своей жизни, даже сильней, чем дочку, их кровь и плоть, их общее продолжение. Не понимал, как смог выдержать четыре года без нее, без них. Теперь Ксюша и Регина составляли смысл его жизни. Только они, только навсегда.
Как навсегда вошли в его жизнь большая семья и друзья Регины, с их спорами, разборками и любовью. Алекс и Ника, Софи с семьей, старшие Орловы, Влад… вся куча близких и далеких родственников. Он никогда в жизни не забудет первую встречу с родными Реджи.
На дворе стоял конец августа. Скромная черная машина въехала в небольшую деревню. После шумного Минска и тем более Лондона здесь было тихо. Настолько тихо, что безмолвие било по ушам, настораживая Дара. Впрочем, это было меньшее, что беспокоило его в тот момент. Его любимая сидела в соседнем кресле, напряженная до кончиков волос. Стоило им отъехать от Минска, как Регина погрузилась в себя, уйдя так глубоко, что до нее не с первого раза удавалось достучаться. Она даже не заметила, что на заправке их машина заглохла и пришлось сменить ее на более простую, договорившись, что на следующий день ее пригонят после проверки.
Регина вспоминала и представляла, как произойдет ее первая за четыре года встреча с родителями. И не могла ничего предугадать. Волновалась, до боли впиваясь ногтями в ладони. Хорошо, что Дар прекрасно справлялся и с управлением машиной, и с разговором с дочкой, делая все, чтобы она не заметила, что мама немного не в себе. Регина сомневалась, что способна сейчас объяснить что-то Ксюше.
То, что они остановились, девушка заметила только тогда, когда Дар дотронулся до ее руки.
Уже приехали? – девушка нервно крутила кольцо на пальце. Она отметила, что это успокаивает и помогает сосредоточиться, но его тяжесть еще не стала привычной, постоянно напоминая об изменившемся статусе ее.
Да, - улыбнулся мужчина. – Сильно волнуешься?
А может быть иначе? – ее улыбка была дерганой.
Мам, пап, можно я пойду? – звонко осведомилась Ксюшка, с любопытством обозревая через стекло незнакомую местность, которую хотелось обследовать и потрогать.
Лети, только не исчезай из поля зрения,- разрешила Регина, прекрасно зная, что здесь потеряться невозможно, да и дети всегда свободно бегали по улицам.
Дар вышел из машины, открыл для девочки дверцу. Та выскочила, радостно улыбаясь, ей безумно скучно было ехать, хоть папа и думал, что достойно развлекал ее. Но она была маленькой, а не глупой, поэтому прекрасно поняла, что маме нужно подумать. Но теперь ведь она может побегать и размяться?! Девочка чмокнула отца в щеку и побежала по траве, срывая красивые цветочки. Вдалеке еще были клумбы, но там рвать цветы нельзя. Так мама учила.
Дарем посмотрел вслед дочери и обошел машину, открывая дверь для невесты. Правда, мысленно уже звал Регину женой, но это только мысленно.
Иди ко мне.
Он притянул ее к себе. Нежно обнял, не допуская никаких вольностей, только поддержка.
Успокойся, все будет хорошо. Ты же понимаешь, что они не с меньше тебя хотят этой встречи.
Я понимаю, но все равно боюсь.
Ты у меня храбрая, так что выдержишь. К тому же я всегда буду рядом.
Я знаю.
Несколько минут они молча стояли. Регина чувствовала, как с каждый мгновением рядом с ним все сомнения улетучиваются. Он прав: все будет хорошо.
Пора, - шепнул он на ухо любимой и достал телефон, набирая номер Софии. Через минуту из дома выбежала девушка, чуть старше его Реджи, но очень на нее похожая.
Встреча сестре была впечатляющей: они обнимались, смеялись, украдкой вытирали слезы и говорили, хором, громко, одновременно. Как они умудрялись слышать и понимать друг друга, Дар так и не понял. Прибежала привлеченная шумом Ксюша с криком «тетя Софи» и все стало в тройном размере. Кажется, это у Орловых в генах.
Ладно, пошлите, - сделав глубокий вдох, сказала Софи, разрушая все атмосферу легкости и радости. Осталось одно напряжение, которое можно было резать ножом.
Уже открывая дверь квартиры, старшая Орлова обронила:
Но с тобой, герой, я еще поговорю отдельно, - так при этом улыбнувшись, что он, взрослый мужчина поежился, представляя себе этот приятный разговор.
«Черт, что это вообще за семейка?! Такое ощущение, что меня убивать будут все и не по одному разу», - пронеслась раздраженная мысль у Дара, но ладошка Ксюши в руке и присутствие Регины рядом стоили любых «бесед».
Софи сделала знак оставаться им в прихожей, а сама прошла в комнату, где собрались гости. Кажется, они просто в гости приехали, а попали на праздник.
Я чего-то не знаю? – спросил он.
Сегодня День Рождения моих родителей, - тихо пробормотала Реджи.
Мам, пап, еще раз поздравляю вас, - раздался громкий, уверенный голос Софи. – Вы прекрасно знаете, что я желаю вам только хорошего и побольше, но сейчас мне хотелось бы подарить вам самое большое счастье на свете. Оно только что прибыло. Думаю, что вы не разочаруетесь…
Софи, что ты имеешь в виду? – взволнованный женский голос зазвучал в унисон с мужским.
Регина взяла дочку за руку и сделала последние несколько шагов в ту сторону. Дарем помедлил, оставаясь на пороге комнаты. Он хотел понаблюдать за всем со стороны, хотел сделать свои выводы, правильно ли он поступил, когда подтолкнул любимую к этому шагу.
Мама…
Регина прошептала одно слово, но женщина уже обернулась, будто почувствовала ее приближение. Дарем стоял в двух метрах позади, но его не видели, глаза, полные слез, смотрели только на одно человека в мире. Мужчина, сидевший рядом, встал, обнимая жену за плечи, но и он смотрел только на младшую дочку, не в силах поверить, что это действительно она.
Дочка, - его негромкий голос сорвался, но эмоции витали в воздухе, не нуждающиеся в пояснении. – Регина.
Папочка, мама…
Регина сделала один шаг вперед, который послужил сигналом для родителей. Через секунду они уже обнимали дочку, вернувшуюся домой, не сдерживая слез радости и раскаяния. Софи украдкой вытерла капли соленой влаги со щек. Мужчина, стоявший рядом с ней, притянул ее к себе.
Не плач, все же хорошо, - тихо сказал он ей в волосы, чтобы не слышал никто.
Я впервые вижу слезы мамы…
Пять слов ярко расписывали все, что происходило перед ее глазами. Регина что-то шептала в ответ на полные боли просьбы о прощении, понимая, все ее любят так же, как раньше, даже сильней. Любовь родителей всегда была с ней и будет, чтобы не случилось. Только теперь они не будут так беспечны, раскидываясь жестокими словами, теперь они знают им цену.
Софи, - Регина губами позвала сестру, которая выскользнула из объятий брюнета и подошла к своей семье, впервые за четыре года собравшуюся вместе, становясь последней деталью в сцене единения.
Люблю хэппи-энды, - пробормотала Ника Алексу, вытирая мокрые глаза.
Боже, и ты хнычешь, - изображая из себя терпение Господа, буркнул Саша и закатил глаза. Кивнул Дару, которого заметил сразу же, в отличие от остальных, и скорчил рожицу племяшке. Ксюша на глазах повеселела, показав в ответ язык, но осталась на месте, прижимаясь к отцу. – Скоро будет весело, так что вытирай слезы и готовь поп-корн, - шепнул он жене, не собираясь вмешиваться. Он свою роль уже сыграть, теперь осталось быть зрителем.
Понадобилось полчаса, чтобы все чуть-чуть успокоились, чтобы гости и родственники, которые были здесь, оторвали взгляд от хэппи-энда и обратили внимание на мужчину, стоящего опираясь на косяк двери, и девочку, которая прижалась к его ногам, крепко держа за руку.
Мам, пап, - Регина запнулась, - познакомьтесь. Это моя дочка Ксюша, - новая волна слез, - и мой будущий муж Дарем.
Дар улыбнулся, вспоминая новую волну шума, которая всколыхнулась, когда Регина произнесла те слова. Учитывая, что слепых среди собравшихся там не было, общие черты у Дара и Ксюши нашли все и быстро. Это было, как выразился Алекс, весело… Настолько весело, что он до сих не понял, как выжил в той катастрофе. Заговорили не только Регина, Софи и Ксюша, но все сразу. Вавилонское столпотворение отдыхало по сравнению с Орловыми. Они разговаривали так быстро и громко, пытаясь выяснить все, что для него за границами понимания осталось почти все. Но он видел, что любимая счастлива, она светилась от радости и осознания, что она снова дома. Значит он поступил правильно, а это самое главное.
Ты скоро привыкнешь.
Алекс появился тогда как нельзя кстати, вручая ему бокал с коньяком.
Я уже боюсь этого момента.
Лучше бойся того момента, когда поймешь, что жить без этого не можешь.
Теперь Дар понимал, что тогда имел в виду брат его жены. Теперь он не мог жить без всего, что составляло его жизнь.
Постепенно Реджи заснула, прекратив нервно мять угол одеяла в кулаке. И, глядя на нее, ушел в царство Морфея Дар.
Она проснулась внезапно. Открыла глаза и поняла, что не заснет больше. Не сможет. Ей не хватало воздуха, она задыхалась здесь, в спальне, где все произошло.
Спустила ноги на пол, автоматически ища тапочки, которые всегда оставляла около кровати. Так же автоматически надела их и халат, лежавший на кресле около камина, и только потом осознала, что их не должно было быть здесь. Но почему?
Дар, это он оставил ее вещи на привычных местах, зная, что жене не нравится, когда с утра она не может найти привычные и любимые вещи. Грустная улыбка тронула ее губы, а сердце кольнула тонкая игла совести. Что она делает с ним, с их семьей? Как она может? Но она не могла поступать по-другому. Какая-то внутренняя сила толкала ее, заставляя поступать так. Регина чувствовала, что так будет правильно.
Девушка старалась не шуметь, когда спускалась вниз, на кухню. Поставила чайник, залезла в холодильник, чтобы отыскать там что-нибудь вкусненькое. Есть хотелось ужасно, что не удивительно: за весь день она сгрызла сухарик и выпила чашку чая. От внутреннего напряжения ее тошнило постоянно, стоило только чему-нибудь оказаться в желудке. А вот теперь захотелось есть. Регина быстро сварганила бутик, запивая его горячим крепким кофе. Теперь ей нельзя было его пить, но, как и в прошлый раз, хотелось безумно. А, учитывая стрессы, которые сама себе устраивала каждый день, без него обойтись будет особенно трудно.
Дарем остановился на пороге, глядя на любимую, которая застыла в темноте около окна, бездумно глядя на улицу. Он знал, что она ничего не видит, уже понял это за неделю подобного поведения. Но она впервые проснулась среди ночи, до этого только бормотала что-то сквозь сон, кому-то что-то доказывала, иногда плакала. А сейчас застыла, маленькая, в теплом пушистом халате, грея руки о горячую чашку. Такая хрупкая и такая беззащитная…
Он тихо подошел, становясь позади нее, и, преодолевая зону ее отторжения, прижал к своей груди, касаясь губами ее виска. Забрал чашку из ее рук, поставил на подоконник и сжал ее ладошки своими, согревая их.
Рыжик, что происходит?
Тихий шепот заставил ее окаменеть, стать статуей в его объятиях.
Ничего, - мотнула головой. – Все в порядке.
Солнце, не ври. Я же не идиот, чтобы пропустить все мимо себя. Что-то произошло, и это заставило тебя отстраниться. Ты хочешь выкинуть меня из своей жизни, но за что? Я чем-то обидел тебя?
Легкий поцелуй в висок пробил ту стену, которой девушка пыталась отстраниться. Слеза покатилась по щеке, судорожный вдох, и вот слезы уже катятся непрерывным потоком по ее лицу.
Малыш, ну что ты? Зачем ты так?
Глотая всхлипы, она развернулась, утыкаясь лицом ему в груди, и больно ткнула кулаком в живот.
Это ты все виноват! Ты! Виноват!
Черт, Орлова, в чем я еще виноват?
От бессилия он начинал злиться, не понимая, в чем на этот раз виноват и почему она плачет? Обычно она ругалась, могла матом, кидалась в него тем, что под ругу попадалось, но не плакала. И всегда в такие моменты он забывал, что она уже три года как не Орлова, точнее не совсем Орлова. Редж отказалась менять свою на фамилию мужа, согласилась только на двойную, хоть обе части плохо сочетались. Дара подкидывало, когда он слышал это жуткое сочетание «Орлова-Кроуфорд». Но ничего не поделаешь, слава Богу, что дочка носила его фамилию.
Ты виноват! Гейт, ты подонок, как ты мог? – еще один кулачок улетела в его живот. Мужчина на автомате напряг мышцы и рука ее встретила каменную стену. Регина прошипела что-то нехорошее, почти свистя.
Черт, да что случилось?!
Я беременна, а ты сволочь! – выпалила девушка и спрятала лицо, чтобы не видеть его реакции.
Реакция мужа была приблизительно такой, как ее, когда узнала: он оцепенел, даже не дыша. Просто застыл, не шевелясь. А потом подхватил ее на руки, кружа по кухне, иногда натыкаясь на стол и покрывая ее лицо бесчисленными поцелуями.
Боже, дурочка, что ты такое говоришь? Это же волшебно, - мужчина не скрывал своего восторга от этой новости. Вот только реакция жены была другой: она сжалась, не в силах произнести то, над чем думала все это время. Дарем не мог не заметить этого… Он опустил ее на пол и легонько затряс, словно пытался привести ее в чувство.
Редж, - его голос прервался, - только не говори, что ты…
Нет, - прошептала она, - пока нет…
«Пока!» Он отметил это слово, понимая, что сейчас произошло. Как она может так говорить? Она же знает, как он мечтал о ребенке, их ребенке. Видя его лицо, Регина отвернулась и отошла к окну, тяжело опираясь руками на подоконник.
Я не могла тебе это сказать. Но я не могу… не могу.
Почему?
Не знаю. Но чувствую, что что-то не так. Не так, как в прошлый раз. Я не могу спать, я не могу есть, не могу работать, думать, говорить. Не могу, меня выкручивает при одной мысли, что я беременна. Все не так, как было тогда. И я не могу видеть тебя, в голове постоянно мелькают мысли, что все закончилось, что наша жизнь закончилась на этом. Это сводит меня с ума.
Как ни странно, но из этих путанных слов Дарем вынес то главное, что пыталась сказать Реджи. Научился читать ее мысли между словами, понимая лучше нее самой, что она хотела сказать.
Рыжик, не бойся, все будет хорошо. Я никуда не исчезну, я всегда буду с тобой рядом, всегда, - мужчина в два шага пересек разделяющее их расстояние и притянул к себе жену. Пара шагов назад, и оба упали на стул. Он прижал к себе любимую, вдыхая ее запах, набираясь сил, чтобы сказать то, что знал с самого начала. – Если ты решишь сделать аборт… - он замолчал, потом собрался с силами и продолжил, - я все равно буду с тобой. Ты помнишь наши клятвы: «Всегда и что бы ни случилось – вместе». Я прошептал тебе эти слова, когда нас объявляли мужем и женой, и они были правдой: я никогда тебя не оставлю, если буду жив. Чтобы ты ни решила, помни об этом. Но, пожалуйста, умоляю тебя, не делай этого. Я безумно люблю тебя, Ксюшу и уже так же сильно люблю этого малыша, о котором только узнал. И всегда буду любить его, как и ты, хоть и не признаешься в этом. Роди еще одно маленькое чудо, чтобы мы могли любить его, а не горькое воспоминание. Чтобы мы могли вместе ночами не спать, чтобы пережили все пеленки-распашонки вместе, как мечтали тогда, давно.
Регина тихо плакала, слушая слова мужа, и проклинала себя. Как она может, она что, совсем эгоистка? Муж на коленях готов умолять ее, а она… боится. Но чего? Что он бросит ее, честно ответила она сама себе. Что снова повторится тот ад, когда она была одна. Беременность ассоциировалась только с болью и тоской. Но она ведь не одна…
Прости меня, - губами нашла его губы, через поцелуй высказывая все, что тревожило ее, что заставляло сомневаться в нем, в себе. Ласково стирая мокрые потеки с ее щек, он снова и снова доказывал, что любит ее больше жизни. – Прости.
Пошли спать, - он не выпускал ее из своих рук, боясь, что это лишь мираж, его сон. – А завтра все будет хорошо.
Не могу, - она смущенно улыбнулась. – Я кофе не допила.
Ну, тогда допивай быстрей и марш под одеяло, а то простудишься, - скомандовал он, а сам аккуратно спускал халат жены с плеча, прижимаясь губами к шелку ее кожи. – Стоп! Кофе!? Орлова, ты о чем думала, когда заварила себе кофе, да еще такое крепкое? Тебе же нельзя!
Но очень хочется, - засмеялась она, окончательно понимая, какой глупой она была, когда позволила страхам одолеть себя. – А если хочется, то можно.
Так, госпожа «Я все хочу», пошли в кроватку, а то не выдержу и отшлепаю кое-кого.
Отнесешь меня?
Глупый вопрос!
Она с любовью смотрела на мужа, который в этот момент понял, что способен на все, пока она с ним, пока она только его… жена, любовь, смысл жизни…
Перелистывая страницы
Книга предоставлена группой в контакте "Ольга Горовая и другие авторы журнала САМИЗДАТ"://vk.com/olgagorovai
(Ксения Авдашкина)
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |