Недалеко от отеля есть спортцентр. Спроси на ресепшене, как пройти.
Когда Регина договорилась с Никой и Алексом, чтобы они присмотрели за дочкой, она кинула в сумку полотенце и чистое белье, надела купальник и поверх футболку и шорты и, поцеловав в лобик спящую дочку, прикрыла за собой дверь номера.
Сейчас она медленно шла по направлению к спортцентру. Медленно, давая себе время разобраться в том, чего она хочет от разговора с Даром. Она так и не поняла, хочет ли она узнать правду о том, что действительно произошло четыре года назад, или нет?
Грустно вздохнув, девушка призналась, но только сама себе, что до последнего держалась за свою версию происходящего, черпая из нее силы бороться с Даремом. Она прекрасно понимала, как мало у нее сил сопротивляться на два фронта - с ним и с собой. При этом если для Дарема нужно было всего лишь надеть маску равнодушия, которую носила последние годы, то с каждым днем все трудней становилось убедить себя, что не нужен он ей, что он сволочь, что Ксюше хватит и приходящего папы.
И, возможно, пришло время выяснить правду, какой бы она ни была. Но еще до этого нужно решить, стоит ли допускать этого мужчину в свое личное пространство. Что бы ни говорило ей сердце, его мнение сейчас не принималось в расчет. Его время закончилось тогда, когда она сняла кольцо, которое проносила несколько месяцев, и убрала с глаз долой, в тот момент, когда она вымела осколки первой любви из души и закрыла сердце на маленький ключик, который выбросила. Теперь решать должен рассудок и только он!
Сколько раз за эти дни Регина раскладывала пасьянс плюсов и минусов появления Дарема в ее жизни, а все никак не могла определиться со своей позицией. Ей никогда не удавалось собраться с мыслями, когда он был рядом. Он всегда влиял на нее, хорошо или плохо, но влиял. Ее мнение всегда было с оттенком его воздействия, а мысли никогда не были чистыми и ясными, если он был поблизости. Так почему она решила, что ей это удастся сейчас?
Наверное, потому что внутри она всегда знала, что не простит его, что бы он ни сказал. Какие бы серьезные причины он ни приводил, она не сможет забыть, что он предпочел не бороться за нее и их будущее, а уйти. Как никогда не простит своих слез, пролитых из-за него, не забудет одиноких ночей, проведенных в пустой и холодной кровати, мечтая о его объятиях.
Грустно улыбнувшись, девушка поняла, что наконец-таки определилась со своей позицией. Да, она сделает все возможное, чтобы не пустить Дара в свое сердце, потому что еще одного его ухода ей просто не пережить, а Ксюше нужна живая мама, которая будет для нее заботливой и любящей, а не сломанной куклой.
Впереди вырос узнаваемое по описанию администратора из отеля здание, являющееся целью ее прогулки. Когда Регина закрыла за собой дверь и прошла в холл, у нее мелькнула мысль, что подобная пустота странная, особенно для вечернего времени, но, озабоченная предстоящей встречей, она откинула ее подальше и прошла туда, где было освещение.
В тусклом свете ламп перед ней предстал огромный бассейн, который занимал практически все место в помещении. Лесенки с каждой стороны позволяли спуститься вниз, а плитка на дне складывалась в замысловатый рисунок. Вода имела приятный голубоватый цвет, а легкий запах хлорки напоминал, почему Реджи не любила бассейны в таких центрах.
Одним из нерушимых правил посещения бассейна являлось ношение резиновой шапочки, а девушка хронически ненавидела плавать в ней. Но сейчас никого не было рядом, поэтому она наплевала на это обязательное правило, да и на все остальные. Какой смысл искать раздевалку, если не знаешь, где она может быть?
Реджи усмехнулась и, недолго думая, задорно рассмеялась и скинула шортики и футболку около бортика бассейна, стянула резинку с волос, плюхнула рядом сумку и аккуратно спустила по лесенке вниз, к воде. Дотронувшись большим пальцем ноги до воды, негромко взвизгнула и отпустила руки, уйдя на мгновение под воду.
Мужчина стоял в тени дверного проема на противоположной стороне помещения и наблюдал за появлением и действиями девушки. А она, словно издеваясь, рассыпалась переливами смеха и показывала, чего он лишился по своей глупости и молодости. Он уже и сам не знал, нужен ли этот разговор?
Нет, ему он нужен был, это бесспорно, а вот ей? Зачем ей, вполне счастливой и без него, снова бередить воспоминания, ковыряться в старых ранах, растравливать их?
«Чтобы они зажили окончательно и перестали напоминать по ночам о прошлом», - подсказало что-то внутри. Но, вспоминая о мужчине, который был сегодня с Региной в аквапарке, он сомневался, что было чему заживать, а ревность собственника вспыхивала с новой силой, расцветая от любой картинки, мелькавшей в его распаленном мозгу.
Дарем сам не знал, как смог тогда удержаться от того, чтобы прямо там, на глазах у дочери, не доказать, кому на самом деле принадлежит и всегда принадлежала Регина. Наверное, только то, что там была Ксюша, и удержало его.
«Почему ты решил, что она всегда была твоей?» - внутреннее Я заразилось ядом ехидства от Беллы и теперь играло роль провокатора, подначивая его.
«Мне без разницы, что было и кто был у нее за эти годы. Я и только я виноват, что не был этим самым «кем». Я прощу ей все за гарантию нашего будущего», - решил он, наблюдая, как девушка плавает от одного бортика к другому.
Вот она вцепилась одной рукой за бортик, а второй убрала волосы с лица. Такой знакомый жест, сотни раз повторяемый в прошлом. И снова боль потери ударила рикошетом по нему. Нет, она только его!
Плавные движения ее фигуры, изящные очертания женственного тела в воде и блеск влаги на нежной коже груди заставили тело сжаться от почти неудержимого желания обладать ею, чувствовать ее в своих руках. Забытая сладость ее губ притягивала возможностью вспомнить, какого это, целовать ее, ощущать ласки ее язычка на своем теле. Какой же он глупец, что из гордости отказался от всего этого!
Прекратив жалеть себя, он вышел из тени, быстро скинул одежду и нырнул под воду, стараясь, чтобы не было слышно всплеска воды. Еще раздеваясь, он увидел, что Реджи сделала маленький перерыв и, положив локти на борт бассейна, отдыхала и копила силы для нового заплыва. Сильными гребками, он стремительно приближался к ней, под водой видя очертания ее ног, лениво перебирающих в воде. Неслышно вынырнув в пяти метрах от нее, он услышал мелодичное мурлыканье. Она всегда напевала что-то, когда принимала душ, и это едва слышное пение было сильнейшим афродизиаком для него. И сейчас он ударило как раз в то место, которое сильней всего жаждало примирения с ней.
Здравые мысли о предстоящем разговоре улетучились из его головы, оставляя одно желание обладать ею. Медленно подплыв к ней, он установил вокруг нее преграду из своих рук, обнимая ее. Едва удержавшись от соблазна почувствовать, как ее тело идеально подходит к его, он мягко коснулся губами ее волос, вдыхая запах, которого ему не хватало эти годы, запах, из-за которого он возненавидел раннюю очень. Аромат зеленых яблок, который разносился в сентябре, слишком напоминал ему о ней.
Регина почувствовала близость Дара в тот момент, когда его руки легли по бокам от нее. Не увидела, а именно почувствовала, как реагировала всегда, стоило ему появиться рядом. И уставшая от борьбы с собой, с ним, с их влечением, она забыла обо всех решениях, которые приняла, направляясь сюда. Собственноручно разрушила все баррикады, старательно возводимые столько дней, и на один вечер позволила себе поверить в сказку.
Не открывая глаз, она ощущала малейшие изменения в его движениях, нежность поцелуя, коснувшегося ее волос. Ощущала его присутствие рядом каждой клеточкой тела, которое вибрировало от сдерживаемого желания повернуться и до боли вжаться в его тело, чтобы поверить, что это не сон, что это реальность, что он рядом и все так же хочет ее, как раньше. Впиваясь ногтями в ладони, она едва контролировала порывы, которые грозились сорваться.
А для Дара, который и не подозревал о желаниях любимой, весь мир сжался до клочка бассейна с летней водой, которая плохо охлаждала пламя, охватившее его. Она, только его Реджи. Его маленькая, страстная, самая любимая девочка на свете.
Он все так же не мог решиться разрушить волшебство момента и дотронуться до нее пальцами, чтобы ощутить ее реальность. Чуть склонил голову, легко подул с ухо, не сводя глаз с нее. Она не двигалась, замерев неподвижно. Ни одобряющего одного жеста, звука, но и ни одного протестующего.
Со стороны он казался мучеником, боготворящим высшие силы, которые воплотились для него в женском теле. Легкое прикосновение губ к мочке уха и слабая дрожь, пробежавшая по ее телу. Ободренный этой слабой реакцией, Дар положил руки на ее плечи, радуясь, что бассейн недостаточно глубокий для него, чтобы невозможно было стоять. Ласкающими движениями провел по ее плечам и спустился на спину.
Пара секунд и с завязками бюстгальтера было покончено, он уплыл по поверхности воды и через некоторое время опустился на дно, но паре, заставшей у границы воды, было не до него.
Регина прерывисто дышала, стараясь не упустить ни одного прикосновения, которые обжигали и оживляли. Все пытаясь держать себя в руках, она едва сдерживалась, чтобы не закричать: «Идиот, да поцелуй ты меня!» Но, напуганная отчаянной решимостью, которая читалась в нем без слов, молчала. Только развернулась и, обвив его шею руками, прикоснулась поцелуем к его губам.
Дарем чуть не обезумел, когда ее сладкие губы прижались к его. Да, она решилась, она поняла и простила. Жадно, ненасытно он снова и снова пил нектар ее губ, не в силах насытить жажду после стольких лет без нее, после стольких ночей безумных фантазий. Словно беря приступом крепость, он атаковал ее язык своим, встречая ту же ярость эмоций у нее.
Легкая эротика, которая только что доминировала, исчезла, оставив после себя дымку животной страсти, когда исчезли все чувства, кроме жажды обладания. Обладания и принадлежности только ей, только ему, и никому иному.
Что-то прорычав, Реджи оттолкнула его, но тут же притянула назад, ногами обняв за талию, и с хищной улыбкой склонилась к его шее. Она не думала о том, что делает, когда оставляла след зубов на его шее, только мысли о клейме принадлежности мелькали в голове.
Шшшшш, - сквозь зубы прошипел Кроуфорд, чувствуя боль и жжение на месте укуса. Встретившись с девушкой взглядами, впервые за все время, он поразился нетерпению, горящему в ее глазах. Казалось, что она отчаянно что-то ищет, но это впечатление исчезло, стоило ему моргнуть.
Метку, значит, оставила?
Не дожидаясь ответа на свой вопрос, он склонил голову к ее груди. Легкие поцелуи, которыми он осыпал нежную, словно лепестки цветов, кожу, сменились неистовыми ласками. Казалось, что он не мог выдержать ни минуты без ее невнятного бормотания и тихих вскриков в мгновения особенно острого наслаждения.
Она плавилась в его руках, как метал в пламени огня печи. Когда он взял вершину ее груди в рот, посасывая, как младенец, Регина охнула от яростной волны блаженства. Оно накатывало порывами, сменяясь почти неощущаемыми секундами перерыва. Даже с закрытыми глазами она чувствовала его пристальный взгляд в моменты передышки. Дар изучал ее с пристальностью фанатичного ученого, открывшего новый вид экзотического животного.
И снова жар костра и гул в ушах, когда уходишь из реальности в тот мир, где нет ничего, кроме него, ничего, кроме восторга любви.
Дар, - стон сорвался с ее гуд и одновременно тело выгнулось вперед, вслед за губами, ставшими путеводителем в это забытом мире страсти. – Боже…
Я люблю тебя, - прошептал он, боготворя руками, губами ее тело. – Люблю.
Еще, - едва слышно выдохнула она.
И он с радостью откликнулся, даря все больше и больше. Как он хотел слышать от Регины это, довести ее до того состояния, когда она будет умолять. И при этом знать, что ты – единственный, кто может сделать ее такой, готовой на все.
Еще не время…
Скользнув рукой вниз, он нежно провел по внутренней стороне бедра, воскрешая воспоминания о ее чувствительности, когда услышал хныкающий звук, который она издала, стоило ему прикоснуться к ее лону. Приласкав влажные лепестки, он раздвинул их и проник пальцем в обжигающую тесноту. Она уже была мокрой от сдерживаемого возбуждения, которое он пробудил и возродил к жизни. Она была готовой для него.
Я хочу слышать тебя, - приказал он.
Что?
Хочу слышать твои стоны и крики. Хочу знать, что ты хочешь меня.
Да пошел ты… - но надолго ее не хватило. Черт бы тебя побрал, - захлебываясь от накатывающих ощущений, закричала она, извиваясь в его руках. – Я хочу тебя.
Регина едва не плакала. Она уже не осознавала, где она находится, что с ней происходит. Только то, что Дарем рядом, что именно он довел ее до такой кондиции. Взлетая все выше и выше по ступеням к храму экстаза, она не могла достигнуть вершины. Сколько еще он будет мучить ее, заставляя переживать мучительную сладость? Где это чертово освобождение, когда она так ждет его?
Проклятье, сорвавшееся с губ его девочки, невольно вынудило Дарема хрипло рассмеяться. Можно подумать, что ему легко! Но она должна испытать все, что они потеряли, все, что упустили. Пусть на это понадобится не один год, но он возместит все, что не мог раньше дать ей. И сегодняшняя встреча станет отправной точкой этого.
Потерпи. Еще чуть-чуть, - уговаривал ее он, в очередной раз вознося на вершины и останавливая на границе неба. Ему нужно было, чтобы она запомнила этот день навсегда, чтобы она помнила, кто доставлял ей такое наслаждение, чтобы она сама назвала его имя. Сама!
Даааарррр, пожалуйста, - он перехватил стон губами, заглушая ее крики и проклятья, вбирая в себя вибрации ее голоса.
Черт, Реджи, - уже он застонал, когда почувствовал маленькую ручку, которая пробралась за резинку плавок и крепко ухватила уже стоящий колом член. Выпростала его, лаская по всей длине. – Дьявол тебя побери, чертовка!
Только вместе с тобой!
Сдернув с ног плавки, он направил возбужденный до предела член в нее, закрывая глаза от ощущения тесноты и жара, опалившего его со всех сторон. Впиваясь поцелуем в ее губы, он медленно продвигался вперед, с каждым толчком приближаясь к апогею слияния. Легкая боль, которую приняли ногти Регины, царапающие его спину, и крики мужчины и женщины, достигающих пика наслаждения, доказывали, что тоска, которую они изливали, не была односторонней.
Да… черт тебя побери, Кроуфорд, еще! – никогда до этого Дарем не слышал из уст Реджи во время секса таких слов. Она была ненасытной, требуя больше и больше. Она была прекрасней всех в этот момент, раскрасневшись от переполнявшего ее восторга. Никогда раньше он не чувствовал такого дикого вожделения, толкаясь, с каждым ударом проникая все глубже и глубже.
Регина не была собой в этот момент. Какая-то ее часть удивлялась такому распутному поведению в объятиях изменника, но остальная, преобладающая, вопила, что ей плевать на то, что было. Главное то, что происходит сейчас. И сознание ушло глубоко внутрь, обещая вернуться, когда вода затушит пожар страсти.
А пока она кричала от наполнявшей ее бури чувств, которые смешались и дарили самые невероятные впечатления. Она летала на облаках, тонула в глубоких водах океана, плавилась в языках огня. И улетала за горизонт, останавливаясь на грани мироздания, и возвращалась назад.
Прикосновение пальцев Дара к G-точке стало отправной точкой, после которой Регина взорвалась на тысячи ослепляющих звезд. Прикусив губу мужчины, она закричала и судорожно выгнулась, сжимая внутренними мышцами его возбужденное естество.
Ловя губами ее крики, Дарем успел выйти из нее до того, как излился в освобождении.
Люблю, - выдохнул он, прижимая ее к себе, и обессилено оперся рукой о борт бассейна, чтобы не сползти под воду. Второй рукой крепко прижимал любимую к себе.
Наконец-таки все изменилось…
«Боже, что я натворила?! О чем я только думала? Он же теперь меня точно в покое не оставит. Дура, дура, дура!!!»
Но даже эти, здравые в своей неприкрытой истине, мысли не могли перекрыть восторг, который охватывал ее, стоило вспомнить о только что пережитых мгновениях, и заглушить теплоту, возникшую в глубине души. И эти чувства пугали больше, чем могло бы показаться человеку со стороны.
Регина казалась умиротворенной и счастливой, когда ее держал в объятиях единственный за всю жизнь любимый, да же разлука с которым не могла перебить чувства. Но скольких сил ей стоило сдержать панику внутри себя и сохранить спокойное выражение лица! Кто бы мог подумать, что одного прикосновения его хватит, чтобы разрушить все оборонительные сооружения, так долго и с такой заботливостью возводимые.
Как же это пугало, что она не могла оставаться равнодушной к нему! Что ей мешало оттолкнуть его в самом начале? Он бы отступил, Реджи твердо знала это, но ведь нет… решила, что лучше сделать и жалеть, чем жалеть о несделанном. Теперь Орлова уже не была так в этом уверена.
Как теперь отталкивать его, когда она умерла и возродилась в его объятиях, когда она почувствовала себя живой, как никогда в жизни?!
Но, даже несмотря на все, что случилось только что, девушка не простила Дара за все, что случилось раньше. Нет, она не могла.
Мягко убрав руку Кроуфорда, она оттолкнула его и поплыла к лестнице, которая выведет ее к одежде. Ей нужно подумать, но без него рядом. Когда он близко, она не может думать.
Ты куда? – расслабленный, наполненный удовлетворением голос раздался позади.
Не проронив ни звука, Регина выбралась из бассейна и быстро начала одеваться, не теряя времени на стеснение и ответы. Ей хотелось быстрей оказаться как можно дальше от Дарема, от этого дьявола, который бархатным, полным срасти голосом манил к себе.
Рыжик, ты куда? – теперь он уже не был таким довольным, видимо, дошло наконец-таки, что не все так гладко, как ему хотелось бы. Схватившись сильными руками за поручни, Дар одним движением вырвал тело из плена воды. Великолепный, осознающий это и ни капли не стесняющийся наготы, он подошел ближе к Регине, которая опустила голову, механически натягивая на себя одежду. Осталась только футболка. Девушка потянулась за ней, но Дар был быстрей.
Я не отдам, пока мы не поговорим, - с угрозой в голосе произнес он.
Я не хочу с тобой разговаривать, я не хочу тебя видеть и не хочу тебя слышать. Отдай мне, пожалуйста, футболку, и я уйду.
Нет! – жестко ответил он. – Пока ты не объяснишь мне, что произошло! Все было отлично, с какой стати тебе нужно устраивать этот спектакль?! И не смей мне говорить, что это была проверка, сравнение или что ты там судорожно придумываешь! Терпеть не могу, когда ты пытаешься меня обманывать! Сама знаешь, что это никогда не получалось, так что не начинай!
И не собиралась. Мне больше делать нечего, как только врать тебе. Если так хочется порадовать свое эго, то услышь это: ты – лучший любовник из всех, что у меня были!
Эти слова ударили кинжалом. «Лучший из любовников», значит все-таки не единственный. Но не это сейчас важно, гораздо важней то, что она сказала дальше.
Но то, что сейчас произошло, не меняет ничего. Мы по-прежнему чужие люди и таковыми останемся!
Что значит «ничего не меняет»? – тихим злым голос спросил он. – Это меняет все!
Нет, это был просто секс. А секс не значит в наше время ничего.
С этими словами она вырвала из его рук мятую тряпку, в которую благодаря его кулакам превратилась ее футболка, и, подхватив сумку, убежала.
По улице вечного города медленно брела девушка. Ожесточенно сжав ладони в кулаки, она пыталась убедить себя, что поступила правильно. И старалась не плакать.
За четыре года она не проронила ни слезинки, но вот уже несколько недель вода лилась из глаз, как из фонтана. Стоило только ему появиться…
Дарем сильными движениями посылал тело вперед, пока не достигнет границы воды, потом разворачивался и повторял все заново. Вода холодила обнаженное тело, горящее после секса, но не могла охладить ни гнева его, ни злости.
Мужчина сам не понимал, на кого больше злится, то ли на ту стерву, в которую превратилась его любимая, то ли на себя, что способствовал этому превращению.
А еще вода не могла стереть воспоминания о том, что произошло здесь…
Молодой, внешне весьма привлекательный мужчина мерно и совершенно без удовольствия накачивался коллекционным виски, сидя в маленьком уютном баре недалеко от центра Рима. Темное, прокуренное помещение являло собой странную романтику, восстанавливающую способность вспоминать самые хорошие и самые плохие моменты жизни. В жизнь Дарема, а молодым мужчиной был именно он, и те, и другие были связаны с одним именем – именем Регины Орловой.
Почему она такая? – пьяно спрашивал он у пузатой бутылки. – Я же все для нее готов сделать, а она…
Бутылка не отвечала, она даже не смотрела в сторону Дара. Только стояла и как-то быстро пустела. Ну и ладно, он поговорит с умным человеком – самим собой. Поэтому сделав еще один большой глоток, он продолжил свою речь:
Я же раскаялся? – вопрошал он.
Раскаялся, - тут же ответил сам себе.
Тогда почему она такая? Я же хороший.
Это потому, что она – вредина нехорошая. Ей нравится меня мучить, - жалобы продолжались.
В этот момент бутылка должна была радоваться, что не обладает ни слухом, ни обонянием. В первом случае, она не слышала пьяных бредней мужчины, который уничтожал ее кровь, а во втором, не могла вдыхать винные пары, которые он исторгал из себя с каждым словом.
А еще ей нравится флиртовать с другими мужчинами, хотя она знает, что я все вижу, - обиду в голосе Дара мог бы распознать и ребенок. – Вот такая она. И наслаждается каждой минутой, пока я горю от ревности. И ведь не могу же я избивать каждого, кто смотрит на нее! Так скоро половина Рима окажется в больницах и разорит меня, заставляя оплачивать их счета.
Мужчина чуть постарше того, который сидел и беседовал с бутылкой, как со старым другом, зашел в бар и, прищурив глаза, попытался высмотреть кого-то через дым. Поморщившись, он наконец-таки увидел цель своего посещения. Ловко огибая столики и стулья, он достиг стола, за которым сидел его знакомый и упал на стул, усмехаясь при виде Дара.
И как ты дошел до такой жизни, англичанишка?
Я наполовину белорус, - гордо сообщил мужчина и сделал еще глоток.
Тогда почему глушишь виски, а не самопал?
Потому что самопал найти в Риме невозможно и потому что на вторую половину я почти аристократ.
Дар вскинул голову и громко стукнул стаканом о столешницу.
А твоя сестра холопка не хочет меня видеть, - Дар решил, что нашел благодарные уши и тут же излил на них свою обиду.
Сам ты холоп, - оскорбился Алекс, а это был он, и отобрал недопитый виски. – Лучше бы в зеркало посмотрелся. В таком виде, как ты сейчас, даже под окном серенады петь стыдно, а не то что пытаться добиться благосклонности девушки.
Вот, точно! – вскинулся Кроуфорд. – Я еще серенады не пел. А надо спеть. После серенады она меня точно простит.
«Вот идиот», - подумал Алекс и внутренне заржал как конь. Это же надо до такого состояния дойти! Ай, да, Реджи, ай, да умничка! Тоже талант имеет. Как быстро превратила приличного мужика в пропойцу. Ну, молодец, сестренка! Помочь ей что ли в этом трудном деле?
Ну, не знаю, - протянул Саша. – Мне кажется, что серенады – это больше пережиток прошлого, а не элемент романтики. Ты бы колечко ей подарил, с бриллиантом. Может, она и простила бы тебя.
Нет, моя Рыжик не такая. Она настоящая и достойна самого лучшего, а не каких-то там завалящихся камней. Вот спою ей, и сразу все станет хорошо. Да, именно так и сделаю.
Ой, хватит распускать мне здесь «ля-ля», - усмехнулся брат Регины. – Это ты сейчас такой смелый, а стоит только протрезветь, как тут же откажешься от этой идеи. Так что сначала проспись, а потом обещай что-то.
А вот и нет. Я слово дам! – стукнул себя кулаком в грудь Дар. – Вот, как только трезвым стану, тут же пойду серенаду петь. Да, следующей ночью. Ровно в 12 я буду под ее окнами. И мое слово нерушимо!
Ну смотри, - ехидно ухмыльнулся Саша, насмешливо глядя на несостоявшегося родственника. – Я тебя за язык не тянул, сам сказал. А пока пошли в отель, а то бар уже скоро закрывается.
Неееетттт, - протестующее замотал головой Дар. – Я еще не закончил, поэтому требую продолжения банкета, - вспомнил он слова из великой комедии и захихикал. – Так и скажу: «Рыжик, меня царицей соблазняли, но не поддался я!» И она меня простит.
Боже, Кроуфорд, я не для того оставил жену в кровати, чтобы выслушивать твои пьяные бредни. Собирайся и пошли.
Вот, - ткнул его пальцем в грудь Дар, - тебя жена ждет и постельку греет, а у меня кровать холодная, потому что сестра твоя – жестокая ледышка. И вредина нехорошая. А если бы была хорошая, то простила бы меня. Правда же? – умильным голосом спросил он, преданно заглядывая в глаза Саши. – Я же тоже хороший? Да?
Конечно, хороший, - решил согласиться Алекс, действуя по принципу «С пьяным лучше соглашаться во всем!». На какое-то время это помогло: мужчины спокойно передвигались в сторону отеля. Но, стоило им только зайти в холл, как песня началась снова:
А почему я ей тогда не нужен?
Потому что ты бросил ее.
Я не бросал! Это она мне изменила, у меня доказательства есть – фото! – последнюю фразу Дар говорил уже засыпая на ходу. Два шага на автопилоте и мягкое приземление на кровать ему было обеспечено.
Что за фото? – задумчиво спросил сам себя Туманов, но вспомнил, что совсем рядом его ждет любимая жена, и отложил этот вопрос до того часа, когда Дар протрезвеет достаточно, чтобы дать ему объяснения.
Черт! – выругался Дар и поморщился.
Голова трещала как после сильного удара. Он уже около четырех лет не ощущал такой прелести, примерно с того раза, когда громил свою квартиру после нескольких бутылок сам уже не помнит чего, когда увидел фото Редж. Кажется, она не лучшим образом действует на него, если он снова в таком состоянии. То, что сочувствия он от нее не дождется, мужчина прекрасно знал по прошлому опыту.
Как-то его принесли после внепланового посещения студенческого общежития к ней домой, потому что он сообщил всем, что спать будет только со своей малышкой.
Регина хмуро осмотрела его, скривилась, но велела парням «заносить этого пьянчужку в спальню», вытурила носильщиков из квартиры, отбрив за двусмысленные ухмылочки и намеки, и сняла с него ботинки. К тому моменту он был уже в отключке, поэтому все ему известно со слов парней и ее собственных. После этого наплевала на его состояние и то, что ночь на дворе, вытащила запасные ключи от его квартиры, написала гневную записку, что, если он собирается стать алкоголиком, пусть выметает из ее жизни, оставила бумажку на столе в кухне и уехала ночевать к нему на квартиру.
Сколько он вымаливал у нее прощение за свое состояние, словами не передать. А ведь она как-то говорила, что может не надеяться, что она позволит ему пьяному спать с ней в одной не то что кровати, даже квартире. Вот и проверил!
И теперь, сидя в ресторане отеля над стаканом минералки, он предчувствовал все колкости, которыми наградит его Регина. Да и Алекс не оставит без комментариев его вчерашнее поведение. Надо еще вспомнить, где он вчера был, чтобы больше там не появляться, разве что опять решит напиться. У барменов обычно хорошая память на лица.
Доброе утро, трудоголикам алкогольной сферы! – первым появился, как и стоило ожидать, Саша.
Доброе! – поморщился Дар от удара колокола в голове от громкого голоса. – Потише, пожалуйста.
Ок, ок, - засмеялся Туманов. – Кстати, хочу спасибо сказать.
Последняя фраза настолько удивила Дарема, что он смог оторвать воспаленные глаза от столешницы и поднять их на собеседника.
За что?
Я вчера такое удовольствие получил от театра одного актера и одной бутылки, - ухмыльнулся Саша, сел напротив англичанина и с выражением блаженства на лице вытянут ноги. – Боже, какое наслаждение!
Бурное утро?
Скорее ночь. Это пытка, когда твоя жена разваливается на всю кровать и оставляет тебе такой уголок, что на нем и сидя поместиться трудно, не то, что лечь.
По крайней мере, ты можешь спать в одной кровати с женой. А выход найти легко: поднимаешь ее и перекладываешь.
Я попытался, - страдальческим голос пожаловался Саша, - но тогда она начинает просыпаться.
Мне бы твои заботы. Не смей даже жаловаться на такие мелочи. Когда Ника выгонит тебя из своей кровати, тогда моя жилетка к твоим услугам.
Улыбку Алекса нужно было видеть, да и довольное лицо говорило, что все претензии к жене больше надуманны, нежели присутствуют на самом деле.
Да, тело любимой женщины рядом стоит любых неудобств. Кстати, хочешь совет?
Давай.
Никогда не называй мою сестру «холопкой» даже за ее спиной, - серьезно сказал Алекс. – На первый раз я забуду об этом, но во второй получишь в морду. И это, если услышу я, но если об этом узнает Реджи, то можешь попрощаться с любым шансом вернуть ее.
Боже, - схватился за голову Кроуфорд, - а что, такое ляпнул?
Именно! А еще обронил фразу, что ты почти аристократ…
Ну да, - скривился Дар. – Каким-то далеким предком был то ли граф, то ли виконт. Правда, к моему рождению это стало уже легендой, а не действительностью. Вот Белла в детстве мечтала, что станет герцогиней.
А еще, что у тебя есть фото, как доказательство измены Регины.
Черт! Есть хоть что-нибудь, что я не выдал в пьяном бреду?
Мысленно Дарем себя таким матом крыл, что даже многоопытный Алекс вряд ли слышал. Как он мог такое выдать, ведь уже давно прояснилось, что и к чему.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 35 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |