И тут до меня дошло, что Инесска не поехала домой, как обещала.
— Э… подружка, а что у тебя стряслось?
Инесса подошла и села за стол, зажмурившись, выпила рюмку спиртного, а потом посмотрела на меня взглядом побитой собаки и развела руки в стороны.
— Все Лилечка… Вадик откуда-то узнал про Женьку, приехал ко мне домой. Там был жуткий скандал, соседка позвонила и дала послушать. Они… идиоты даже входную дверь не прикрыли. Что теперь делать?
Я загасила окурок в пепельнице и выпила свою рюмку с коньяком, поморщившись, съела кусочек сервелата.
— Вот же лимон есть, — предложила Несска.
— Ты балансировала на грани Инесс. И то, что случилось сегодня, произошло бы рано или поздно.
— Но Вадик, — жалобно пискнула Акимова, — он мне как-то дороже Жорика.
— Несс, давай спать. Завтра будет новый день и свежие мысли. Просто… у меня на данный момент голова отказывается думать.
На цыпочках я прокралась в комнату и подошла к постели, чтобы убедиться, что с Альсом все в порядке. Он спал лежа на правом боку и подложив руку под щеку, дышал свободно и ровно. Я улыбнулась, поправив сползшее одеяло, поцеловала его в губы и быстро вышла, бесшумно прикрыв за собой дверь.
На этот раз почти моментально провалилась в глубокий сон, едва прилегла на подушку. Утром нас разбудил звонок в дверь. Мы ничего, не понимая разом, вскочили с Несской все еще сонные, стукнувшись при этом лбами.
— Доброе утро! Простите за стол ранний визит, но дело не терпит отлагательств, — извинился тот самый мужчина, который открывал для меня дверцу машины, когда за мной приехал дед Альса.
— Господи! Половина восьмого, воскресение, — упавшим голосом ответила я. — Ну, что же входите, коли нарисовались.
Несска, выглянувшая было в коридор, увидев молодого и приятного незнакомца, смущенно ойкнула и скрылась из виду. Я закрыла дверь и обратила взор на непрошеного гостя.
— Пройдем на кухню или здесь поговорим?
— Здесь, — улыбнулся тот. — Меня зовут Андрей Рузанцев, и я личный помощник Станислава Михайловича.
— Слушаю вас Андрей….э-э…
— Просто Андрей. Неужели я такой старый, чтобы меня называли по отчеству?
«О, очередной плейбой, клевый такой» — подумалось мне про себя.
— Хорошо Андрей. Тогда большая просьба не называть меня госпожой.
— Идет, — с ходу согласился он. — Станислав Михайлович недавно узнал о том, что вы были вынуждены покинуть клинику госпожи Мелешиной. Но Альсару Альбертовичу пока необходимо находиться под наблюдением врачей…
— Вы приехали, чтобы забрать Альса?
— Да. Так надо в данной ситуации. Вы сможете видеть его, когда захотите. С этим проблем не будет.
— Спасибо на этом. Вот только вряд ли Альсар Альбертович захочет с вами уехать.
— Возможно, но вы же умная женщина. Поговорите и убедите его, — мягко попросил Андрей.
— Лилька, — ошеломленным шепотом позвала выглянувшая из-за двери комнаты Инесска.
— Несс, потом…
— Иди сюда и скорей, — шикнула она, прикрывая рот рукой.
— Извините, я на минуту.
— Несска, ты разве не…. - мои слова застыли на языке, потому что работал телевизор.
— А теперь наша ежедневная программа «Подглядели», — бодро и весело сообщила ведущая одного из каналов. — Как вы уже знаете, поздним вечером пятницы в частную клинику госпожи Мелешиной поступил ее родной сын Князев Альсар с сотрясением мозга. Но вот, что любопытно. На следующий день внука приехал навестить его дедушка — известный бизнесмен Князев Станислав Михайлович в сопровождении молоденькой и довольно-таки хорошенькой девушки. Возникает вопрос: дед привез девушку внуку или же приехал со своей любовницей? Будем ждать новых новостей. И переходим к другим не менее интересным и захватывающим новинкам.
— Что?! Что это такое? Какая грязь, — брезгливо поморщилась я, пятясь назад.
— Лиль, включила и случайно увидела анонс, — виновато ответила подруга. — Решила, что тебе надо самой все услышать. Думаешь, это Мелешина подсуетилась? Но так про своего отца?!
— Мне очень жаль, — послышался сочувствующий голос Рузанцева сзади меня.
Несска взвизгнула и, прыгнув в постель, укрылась до подбородка.
— Молодой человек, ну нельзя же так врываться, когда девушка не совсем одета, — с кокетливым укором вымолвила она.
— Не совсем? — переспросил мужчина и снисходительно улыбнулся. — По-моему вообще не одета. Прошу прощения! Лилия, пойдемте в коридор.
Стараясь ступать, как можно тише, вошла в комнату, боясь разбудить Альсара, но он не спал, а склонившись, стоял у окна, опершись руками на подоконник.
— Ты хочешь, чтобы я поехал с ними? — бесстрастно спросил молодой человек и, повернувшись, выпрямился.
— Ты слышал наш разговор? — стушевалась я, медленно приблизилась и остановилась рядом.
— Вы говорили достаточно громко. Это ведь Андрей приехал?
— Да. Альс, понимаешь, в клинике твоей матери я тебя однозначно не могла оставить, но твой дедушка позаботится о тебе. Наверняка он подыскал другую больницу…
— Котенок, а ты не думала о том, что мне теперь некому доверять. Мать оказалась стервозной истеричкой, но зато умело маскировалась под хорошую. А мой дед…. ему я давно перестал верить. И вот ты тоже отказываешься от меня…
— Все ни так! О тебе только и беспокоюсь. Завтра понедельник, из школы вернусь домой часа в три дня, в лучшем случае. Я же с ума сойду, как ты здесь один!
Сказать, что как раз деду он может доверять, не поворачивался язык. И вряд ли сейчас получится убедить в этом парня. Лицо же Альса выражало крайнюю степень задумчивой отрешенности. Было видно, что последние события изрядно пошатнули его моральный дух.
— Нам о многом надо поговорить.
— Знаю, но это подождет, пока ты не поправишься, — я подняла руку и пальцем очертила линию его подбородка, дотронулась до упрямо сжатых губ.
Альсар невесело усмехнулся и, поцеловав мой палец, снова отвернулся к окну.
— Который день дождь, — равнодушно проговорил он. — Хорошо, я поеду с Андреем, если ты так хочешь. Но есть небольшая просьба. Навещать не приезжай. Встретимся в школе, когда мне станет лучше.
Эти его прощальные слова пронзили мое сердце щемящей болью. Альс вдруг стал каким-то чужим и далеким. Но разве так должно было случиться?
Может для кого-то эти три недели пролетели и незаметно, но не в моем случае. Почти весь сентябрь лил дождь, но наступивший октябрь порадовал теплой погодой и долгожданным солнышком. Серые низкие тучи сменились на голубое небо, а солнечные лучи игриво засверкали на разноцветных листьях деревьев и кустарников. Лично для меня уходящая сентябрьская неделя выдалась тяжелой. Во-первых, из-за трех контрольных работ, а также из-за визита комиссии, которая ходила по классам и проверяла качество ведения уроков.
— Ну и как у тебя были? — поинтересовалась Ирина, подсев за мой столик в школьном кафетерии.
— Были, но повезло, что в шестом классе. А там сама понимаешь, требования не так высоки, как в старших. Но методика проведения урока им показалась неплохой.
— В понедельник будет педсовет по итогам первого учебного месяца. И замечания комиссии из Министерства образования Римма Ивановна озвучит. Ты кстати отчет подготовила?
— Еще в начале недели был готов, — улыбнувшись, ответила я.
— Молодец! — похвалила Ира. — Ой, побежала, — спохватилась она, взглянув на часики на своей руке. — У меня отчет не готов, а сегодня вечером свидание, которое плавно перетечет в бурную ночку. По крайней мере, надеюсь на это, — лукавая улыбка озарило ее лицо.
— Удачи тебе, Ириш!
— Спасибо! Все, улетела.
«Одиночество — сволочь, одиночество — скука» — припомнились слова из одной песенки.
Вот это точно про меня. Я не находила себе места от тоски по Альсару, он стал чаще сниться, а его глаза потрясающей глубины и едва уловимая улыбка с завидным постоянством преследовали мое воображение.
— Лилия Андреевна, — я вскинула взгляд на незаметно подошедшую Мартину.
— Что тебе надо Тачук?
Тачук?! В моем мозгу, словно распрямилась пружина, сжатая до сих пор. Арина Тачук, та самая женщина, которую расстреляли вместе с отцом Альсара. Как же я раньше-то об этом не подумала? Но все так закрутилось: несчастье с Альсом, несносное поведение его матери, а потом вынужденная разлука с любимым и его непонятные слова о том, что пока нам лучше не видеться.
— Была у Альсика. И знаете, приезжала спасенная им девушка. Ммм… такая хорошенькая, правда, ей всего-то пятнадцать, но…
— Тачук, короче. Что тебе надо? — решительно оборвала я ее намеки.
— Лилия Андреевна, нервные клетки не восстанавливаются. И вы же умная, сами подумайте, что мне надо.
Она победоносно улыбнулась, обнажив ровные белые зубы и развернувшись на каблучках, пошла к выходу.
— Избалованная наглая сучка, — пробурчала я себе под нос и, поднявшись, покинула кафетерий.
Выйдя на крыльцо, подставила лицо солнечным лучам и зажмурилась. Если не открывать глаз, то ничто не скажет о том, что на дворе — осень. Вон, даже синички динькают так радостно, что душа наполняется ликованием.
— Лилия! Лилия, вас ждут. Может, пойдемте?
Голос Андрея заставил меня нахмуриться и распахнуть глаза. Он стоял рядом, небрежно засунув руки в карманы черных брюк, и улыбался.
— Хорошо выглядите, Лиля.
— Спасибо, — очень сдержанно поблагодарила его я и начала спускаться по лестнице, а Рузанцев пошел вслед.
За воротами стояла знакомая мне черная машина, а возле нее курил незнакомый высокий и широкоплечий мужчина.
— Сегодня я вместо водителя, а это Александр — телохранитель нашего босса, — пояснил Андрей, перехватив мой недоумевающий взгляд.
— Станислав Михайлович в машине?
— Да. И очень вас ждет!
Я села на заднее сиденье и дед Альса улыбаясь, чуть сжал мою руку.
— Лиля, рад нашей встрече, — тепло поприветствовал он.
— Взаимно! Как Альсар?
— Андрей, опусти перегородку, пожалуйста, — попросил Князев — старший. — Альс, в полном порядке, — начал он, как только мы остались наедине. — Его лечили на дому, а также он занимался индивидуально с учителем, чтобы не отстать от школьной программы. В понедельник придет в лицей. Как ты? Чего-то бледненькая? Нам надо поговорить, а поэтому хочу тебя пригласить на ужин в ресторан. Что скажешь?
Я опешила не столько от новостей, что с Альсом все хорошо, сколько от приглашения на ужин. Слишком четко помнила ту грязь, которую на нас вылили с экрана телевизора.
— Э-э-э… как-то это неожиданно, но скажу прямо. Вы не боитесь, что завтра нас с вами уж точно запишут в любовников?
— Ах, ты вот о чем? Да, пусть чешут языками. Злословие и зависть всегда были на первом месте среди людских пороков. Не обращай внимание! Лиля, хочу с тобой пооткровенничать.
— Хм… Станислав Михайлович вы меня пугаете! — тихо призналась я.
— Да, ладно! Я еще ничего не рассказал, а ты боишься.
— Не совсем боюсь, но как-то мне тревожно.
— Значит, пора развеять твои страхи и тревоги. Согласна?
Князев — старший привез меня в небольшой, но уютный итальянский ресторанчик, оформленный в классическом стиле. Нам отвели уединенный столик, а сразу подошедший официант подал меню в красивой кожаной папке красного цвета.
— Стасик, как я рад тебя видеть дорогой мой! — раздался мужской голос с заметным итальянским акцентом.
Я обратила взор на пожилого незнакомого мужчину с потрясающе доброй улыбкой, одетого в черный костюм и белоснежную рубашку.
— Джанни, старина! Давненько не виделись. Как ты! — откликнулся дед Альса.
— Отлично! Два дня назад был на Родине, повидал внуков. Может, представишь свою даму?
— Да, разумеется. Это Лилия! Тебе по секрету скажу, что она будущая жена моего внука.
При этих словах я чуть не выронила папку с ассортиментом блюд из рук и подняла взволнованный взгляд на Станислава Михайловича для того, чтобы увидеть выражение его лица.
— Люблю, когда она смущается, — с улыбкой обратился он к своему другу.
— Вам идет смущение сеньорита, — заверил Джанни. — Давайте-ка, вам подскажу, что лучше всего заказать.
— Готова услышать страшные тайны Князевых? — спросил дед Альсара, когда, как я поняла хозяин этого милого заведения, оставил нас одних.
— Неплохое вступление, — просияв, храбро заявила я, отпивая глоток красного вина, которое уже успели принести.
— Отважная девочка! — похвалил мужчина. — Но перед тем как начать беседу, скажу самое главное, ради чего я и привез тебя сюда.
Он не спеша выпил полный бокал вина и промокнул губы салфеткой.
— Лиля, нам на время необходимо убедить всех, что мы с тобой любовники!
— Что?! Вы… это, что такая шутка?
— Отнюдь, милая! Все чересчур серьезно! Позволь, объяснить подробнее.
Глава 15
Нам пришлось немного помолчать, пока пришедший официант не расставил заказанные блюда и не удалился.
— Начну, пожалуй, с вопроса: Альсар тебе что-нибудь говорил о нашей семье, о своем детстве?
— Очень мало. Он пытался мне что-то рассказать, но я не захотела сама.
— Лилия, тебе придется меня выслушать, что бы ты ни услышала, потому что этот разговор косвенно коснется и твоего отца. Готова?
— Да, Станислав Михайлович. Одиннадцать лет пыталась забыть, не хотела ничего знать, но чувствую, что подошло время истины.
— Семья важна для каждого человека в детстве и потом, когда наступает период взрослой жизни. Маленькому человечку для счастья нужны папа и мама, а большому тот единственный или единственная, чтобы разделить судьбу и завести детей. Пафосные слова, но, тем не менее, так распорядилась матушка-природа. Я рос в детдоме. Моя мать умерла, когда мне исполнилось семь лет, а отцу было на меня наплевать. Незаконнорожденный сын был не нужен богатому и влиятельному человеку. Но видно Бог есть и случилось то, что должно было случиться. Законная жена моего отца не смогла родить ему ребенка и вот тогда, он вспомнил о брошенном сыне. В тринадцать лет на меня свалились все блага, какие только могли быть. Но шесть лет я прожил в детском доме, как сирота. И никак не мог взять в толк: почему отец допустил, чтобы меня отдали в приют?
— И вы простили вашего отца? Вот так просто?
— Не сразу, а постепенно моя ненависть к нему сошла на нет. Но не, потому что он вырвал меня из нищеты, а потому что, общаясь с ним раз за разом, я осознавал, что этот человек все же достоин моего прощения. Все мы иногда ошибаемся. Такова жизнь.
— А я не простила свою мать за то, что бросила меня! И никогда не прощу! Можете осуждать.
— Осуждать? Да я сам наворотил такого, что… — он обреченно махнул рукой.
Некоторое время мы кушали в полном молчании. Но я понимала, что сказано еще далеко не все.
— Будешь десерт? — спросил дед Альса, когда с основными блюдами было покончено.
— Да. Можно мороженое, — смущенно проговорила я.
— Лилечка, для тебя все, что угодно. Ну, ешь мороженое и слушай, — произнес Князев — старший, как только вазочка с прохладным лакомством оказалась передо мной на столе.
— В тот день, когда родился мой сын, было много новорожденных. Но все разговоры свелись к тому, что молодая девушка, родившая в этот же день дочку, умерла. Молока у моей жены было достаточно и ту кроху стали приносить вместе с нашим сыном, а Вера кормила обоих с большой радостью. Я, разумеется, был не против.
— Мила Станиславовна вам не родная дочь? — вдруг поняла я, не дослушав до конца.
— Ты умная девочка! Ох, грехи мои тяжкие, — вздохнул мужчина и попытался улыбнуться, но не смог. — Гореть мне в аду за них! Мы с Верой удочерили эту девочку. А когда дети подросли, то я стал замечать, что их отношения начинают выходить за рамки брата и сестры. Альберт сокрушался, что полюбил родную сестру и… в общем, мы поговорили с ним по — мужски. И, в конце концов, решили сказать Миле, что он не мой родной сын, что у них есть шанс на любовь и счастье.
— Зачем вы это сделали? — изумилась я.
— Видишь ли, да простит меня моя покойная супруга, но она очень баловала Милу. И та, как ты могла убедиться выросла избалованной и уверенной в том, что весь мир вращается лишь вокруг нее. Альберт безумно любил Милу и не хотел причинять ей боль, вроде той, что она круглая сирота, а он сын богатого человека. Девушка с ее запросами и амбициями, с тонкой психикой не перенесла бы такого известия. Потом… я неоднократно пожалел о нашем с сыном поступке, но обратной дороги не было.
— Иногда все же лучше сказать правду, какой бы горькой она не была. Но вас можно понять, вы тоже не хотели причинять ей боль.
— Из Милы вышла хорошая мать. Альс родился слабеньким, а когда подрос начал часто болеть, но она держалась стойко. Альсару исполнилось пять лет, и между его родителями словно черная кошка пробежала, но я не смел, вмешиваться в их жизнь, понимая, что и так позволил себе слишком многое. В итоге семья практически развалилась: у нее — любовник, у него — любовница. Глеб — старший брат Альса все понимал и не одобрял поведение отца, ведь Альберт не скрывал того, что встречается с посторонней женщиной, Мила умело маскировала от детей левые отношения. Маленький Альс тянулся к отцу, а поэтому мой сын частенько брал его с собой, когда ездил к своей любовнице, у которой была дочка на год младше моего внука.
Станислав Михайлович замолчал, чтобы выпить воды и перевести дух, а я догадалась, что сейчас настала очередь рассказать о том зимнем и снежном вечере и не ошиблась.
— Прошел Новый год, а январь выдался на редкость снежным под стать февралю. Вечером, восьмого числа Альберт собрался ехать к Арине, Альс напросился с ним. Моего сына и его женщину расстреляли почти в упор, судя по заключению криминальных судмедэкспертов. Ну, а дети во время убийства сидели в машине.
— Разве Альс был не один? — затаив дыхание спросила я.
— Нет, шестилетняя Мартина тоже была там.
— Боже! — выдохнула я. — А мой отец?
— Он, по-видимому, оказался в том районе случайно и попался, как непосредственный свидетель, который возможно видел лица убийц или что-то еще. И они решили убрать его. Открыть ответный огонь твой отец не мог, по той причине, что его дежурство закончилось, и он сдал табельное оружие.
— Но Альсар что-то говорил о том, что видел?
— Они были детьми, были напуганы. Мартина вообще путалась в словах и не смогла сказать ничего определенного.
— Альс после этого случая перестал разговаривать?
— Да. Откуда ты знаешь?
— Он упоминал об этом, — вздохнув, пояснила я. — А другие свидетели?
— Никого! Конечно, кто-то видел весь этот ужас из окна. Вызвали же милицию. Но смельчаков все рассказать не нашлось. Бог им судья!
— Получается, что спустя столько лет ничего не удалось прояснить?
— Лиля, я всего лишь смертный человек с большими деньгами. Даже со своими связями не смог пролить свет на это преступление. Оно перешло в разряд нераскрытых, как часто бывает. Я не Всемогущий Бог. Не все в этом мире решает туго набитый кошелек, многое, но не все. Не все продается и покупается, вопреки расхожему мнению.
— Да, Станислав Михайлович полностью с вами согласна.
— Вот ты, например, как понял, не гонишься за несметным богатством?
— У меня есть крыша над головой и работа. Деньги я получу те, которые заработаю. Но хочется простого человеческого счастья и тепла, хочется знать, что кому-то нужна в этом большом, но в то же время таком хрупком мире, — призналась я. — Вот и мои слова зазвучали пафосно.
— Ты нужна Альсару, а он нужен тебе. Я хочу вам помочь.
— А он… хотя бы спрашивал обо мне? — спросила я и покраснела.
— Понимаешь, девочка Альсар после выходки матери в больнице изменился. Замкнулся в себе, угрюм и задумчив. Когда-то я хотел, чтобы Тина и Альс поженились. Все-таки они вместе прошли через такое. Забегая вперед, скажу, что вовремя одумался и понял свою ошибку. Нельзя навязать любовь другому человеку без его на то желания. Мила сразу была против отношений между Мартиной и сыном, активно поддерживала упирающегося Альсара. Ну, а я оказался для внука неким злым дедом, заставляющим плясать под свою дудку. Вот, видишь, сколько лет прожил, а продолжаю совершать недопустимые ошибки.
На город тихо опустился вечер, облака на горизонте, окрашенные в золотисто-розоватые тона, поблекли и приобрели темно-фиолетовые оттенки. Улицы заискрились от множества огней и иллюминации витрин. Наш разговор продолжился в машине.
— Станислав Михайлович я вам очень благодарна за откровенность, но никак не могу уловить связи между тем, что вы поведали и вашей фразой о видимости наших любовных отношений.
— Я долго думал, может это и не лучший вариант выхода из ситуации. Мила не приемлет возле Альса ни одну девушку, давно заметил. Но к Мартине и тебе у нее особая лютая ненависть. Она не даст вам с Альсом быть вместе, уж поверь мне. Я хочу нанять частного детектива, чтобы добыть кое-какие сведения. Это займет какое-то время. Но Альс выйдя в школу, захочет быть с тобой и тогда мою дочь ничто не остановит. Думаю, что известие о связи учительницы и бизнесмена, который спонсирует лицей, в котором работает эта учительница, будет более мягким что ли. Нежели новость о том, что у классного руководителя роман с ее учеником. Да, так получилось, что Альсар — совершеннолетний и все же…. Как скажется такое на твоей репутации? Боюсь, что ни один директор после такого не захочет брать тебя на работу и твоей педагогической карьере придет конец, закончится, так толком и не начавшись.
Минуты три-четыре я обдумывала сказанное дедом Альса. Как мне показалось, некая разумная мысль сквозила во всей этой затее. Но, что подумает обо всем этом Альс?! Кем я буду в его глазах после всего этого?!
«Подлой обманщицей и охотницей за большими деньгами» — ответил мой внутренний голос на поставленный вопрос.
— Вижу, ты слишком сомневаешься, — нарушил молчание Князев — старший.
— Но Альс, возненавидит…. - не в силах закончить измученно вымолвила я, переводя взгляд с улицы на мужчину.
— Возненавидит! Лиля, все должно выглядеть правдоподобно! И Альсар должен поверить, что между мной и тобой что-то есть на самом деле, иначе не стоит затевать весь этот театр. Тогда поверит Мила, успокоится и оставит вас в покое. Решать тебе! Но когда все утрясется и прояснится, я уверен, что мой внук поймет и простит тебя, потому что любит.
— И что мне надо будет делать?
— Совсем малое. Принимать мои знаки внимания, подарки, появляться со мной на публике, а также переехать жить в мою квартиру.
— Ох, — пролепетала я, не зная, что ответить.
— Подумай до воскресения. И дашь знать. Мила сама подтолкнула меня к такой идее.
— Вы считаете, что сообщение по телевизору ее рук дело?
— Наверно, да. Надо выяснять.
Когда мы подъехали к моему дому, и я собралась выходить из машины на улицу, Станислав Михайлович удержал меня за локоть.
— Ты в курсе того, что у твоей подруги и Рузанцева начался роман?
— Нет, она ничего не говорила, — потрясенно отозвалась я.
— Лиля, про наш фарс никто не должен знать. Никто!
— Хорошо.
— А много детей живет в вашем доме, — вдруг поинтересовался он.
— Много, — улыбаясь, заверила я, не задумываясь, почему его это интересует.
— До-свидания Лиля! Буду ждать твоего звонка.
Возле моей квартиры на корточках сидела Инесса, увидев меня, вскочила и, бросившись, обняла.
— Ну, наконец-то ты вернулась! Торчу здесь второй час.
— Зачем? — безразлично спросила я, открывая дверь и пропуская подругу вперед.
Только сейчас я заметила, что Несска с большой сумкой и в душу закрались нехорошие предчувствия.
— Неужели…
— Лиль, — виновато перебила она, уронив сумку на пол, — можно поживу у тебя? Да, жмот Жорик зажал квартиру. С Вадиком расстались. А у родителей жить не могу. Там отец с мачехой, обстановка не та.
— Вот как? А что же твой Дрюня тебя квартирой не спешит обеспечивать?
— Дрю — Дрюня?! — хлопая ресницами запинаясь, переспросила Акимова.
— Рузанцев, теперь понятно кого имела в виду?
— Лилька, не злись, — Несска пошла вслед за мной на кухню, — собиралась все тебе рассказать. Как-то вспыхнуло между нами…
— Вспыхнуло? Инесс, не верю ни единому твоему слову. Увидела, что он при деньгах, да еще личный помощник Князева и решила заарканить этого мужика.
Не обращая внимания на присевшую за стол подружку, я вымыла руки и, включив плиту, поставила на нее кофеварку.
— Слушай, Лилька, а чего ты такая бешеная? Вот реально бешеная. Если честно, то наверно второй раз тебя такой вижу. Может у тебя были виды на Андрея? Ты говори и не стесняйся, если надо, то отойду в сторону.
Я схватила сигарету с зажигалкой, прикурив села напротив Инессы, закинув ногу на ногу, и уставилась ей прямо в глаза. Срываюсь на подруге, рушится моя жизнь, но она-то в этом не виновата. Обвиняю ее в том, что подцепила денежного мужика, а сама чем лучше? Как ей сказать, что собираюсь переехать жить к мужчине, годящемуся мне в дедушки? И ведь надо будет убедить Несску, что я что-то испытываю к этому мужчине. Но Акимова знает меня всю жизнь и слишком чутко чувствует мой настрой. А поэтому легко может понять, что лгу.
— Твой Андрей останется с тобой! Несс, прости! Должна тебе кое-что сказать.
— Лилька, у тебя проблемы с Альсом? Или его мать снова сделала какую-то гадость? — в глазах подруги были искренний интерес и сопереживание.
— Не совсем… я переезжаю жить к Князеву.
— Ух! Поздравляю! Значит, строгая маман все же смирилась с вашими отношениями?
— Несс, переезжаю жить к Князеву — старшему, — тихо уточнила я, отводя взгляд.
Всего миг стояла оглушительная тишина, а потом…
— Чего?! — прокричала Инесса. — Сегодня вроде бы третье октября, а не первое апреля.
— Это не шутка, — упрямо возразила я и, загасив окурок в пепельнице, направилась к плите, чтобы сделать кофе.
Мы пили его, молча, смотрели телевизор тоже молча. Лишь изредка ловила на себе недоумевающие взгляды лучшей подруги, по которым поняла, что она пребывает в полушоковом состоянии от моего признания. Субботним утром я проснулась в отвратительном настроении. По обыкновению умылась и прошла на кухню, сварить кофе и выкурить сигарету. На данный момент я была ни в чем не уверена, а завтра надо будет дать ответ Станиславу Михайловичу. Мои равнодушно блуждающие глаза остановились на детской площадке в нашем дворе. На дороге стояла грузовая «Газель» и мужчины, одетые в рабочую униформу выгружали что-то ярко-цветное. Хорошенько присмотревшись, я поняла, что это новый игровой комплекс для детей, включающий в себя лабиринты, лесенки, переходы и горки. Так вот почему Князев вчера спрашивал, много ли детей в моем доме.
— Что там такое? — лениво спросила Инесса, выглядывая из-за моего плеча. — Ааа, понятно. Это что-то типа благодарности, что ты согласилась…
— Несс, замолчи!
— Значит, замолчать?! Ты подумала об Альсаре?! Что будет с ним, когда…
— Несс, Альс еще молод… для меня.
— Уж, ладно! Да, Лилька ты отличилась. Надеюсь, что позволишь мне пока пожить у тебя?
— Живи. Все равно квартира будет пустовать.
— Спасибо. Думаю, что надолго у тебя не задержусь. Кстати, Андрюша взял выходной и вечером мы с ним идем в ночной клуб. Пойду в душ, — на пороге она приостановилась, — Что-то ты темнишь. Лилька обдумай все, как следует.
— Этим и буду заниматься, пока ты будешь развлекаться, — огрызнулась я, наливая в свою любимую чашку с пионами кофе и устраиваясь на табурете.
Около семи часов вечера Инесса ушла, сказав, что сначала они идут в ресторан, а потом в клуб на всю ночь. Время неумолимо двигалось к воскресенью, а я так ничего и не решила. Голова была тяжелой, мысли мутными и поверхностными. Совсем неожиданно захотелось расплакаться или напиться до прыгающих в глазах чертиков, но только чтобы не думать, не чувствовать, забыться….. Альс до сих пор не появился. Эти три недели мы даже не общались по телефону. И это ужасно напрягало. В дверь позвонили, и я пошла, открывать, сокрушаясь, что не дала Несске запасные ключи, чтобы не дергала меня. Вероятно, она что-то забыла и теперь вернулась. А может это вовсе и не Акимова?
— Да-да, иду….. - слова застряли в горле, когда увидела перед собой Альсара, вальяжно привалившегося к стене.
— Привет! Не ждала? Или ждала, но кого-то другого?
Провалиться бы ему с такой проницательностью! Стоило мне его увидеть, как ноги начали подкашиваться, сердце заухало в груди и казалось, забилось о ребра. Непроизвольно я облизнула сухие губы, а он проследил за моим движением, после чего взглянул прямо в мои глаза и усмехнулся. Я всем телом ощутила, что в эти самые секунды напряжение между нами достигло критической отметки и должно что-то произойти… Меня пугало то, что я так взволнованна и возбуждена, вглядываясь в темные, загадочно блестевшие глаза Альса, пыталась понять, о чем он думает, но не могла. Не успела вскрикнуть, как оказалась прижатой к стене в прихожей, а парень навис надо мной, опершись руками на уровне моих плеч по обеим сторонам. Я вздрогнула оттого, что дверь, подтолкнутая его ногой, громко захлопнулась, и мы остались наедине.
— Скучала? Ждала? Чего молчишь? — допытывался он, приблизив свои губы к моим.
— Альс… — мой язык не слушался.
— Мы так близко…. скажи, что будет дальше? — раздался его слегка хрипловатый и требовательный голос над самым моим ухом.
Во мне перемешались страх и желание быть с ним.
— Не надо, — еле слышно пролепетала я и стала оседать на пол.
Дата добавления: 2015-08-27; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |