Это дневник девушки, по имени Мари. Она жила в городе Лос-Анджелес, но к великому сожалению её уже нет в живых. Она была чудесной девушкой, но жизнь отвернулась от нее. Все было бы прекрасно, если

Мемуары

сумасшедшей

А.А.РОМАНОВА

Это дневник девушки, по имени Мари. Она жила в городе Лос-Анджелес, но к великому сожалению её уже нет в живых. Она была чудесной девушкой, но жизнь отвернулась от нее. Все было бы прекрасно, если бы не один случай, который напрочь изменил её судьбу.

ஜஜஜஜஜ

День первый:

Кажется, у меня паранойя…Такое чувство, что меня все преследуют… Мне хотелось от всех убежать, что я только с собой не делала. Я много раз хотела покончить с собой, но в последний момент меня что-то или кто-то останавливал. Например, когда я хотела выброситься из балкона, в комнату зашла моя мать, когда стояла на обрыве крыши, начала из носа капать кровь, а после упала в обморок от страха высоты, вены резать тоже пыталась, но тут я поняла, зачем умирать так глупо, положила нож на место.

Вы спросите зачем я это делаю, ведь в мире так много хорошего? Я очень легко отвечу на этот вопрос: да, со мной оставалось много доброго и светлого, но этого было очень мало, ведь со мной остались только мечты и надежды. Ты наверно скажешь что я сумасшедшая? Это правда, иначе я бы не сидела тут, в дурке.

День второй:

Я закончила своё предисловие, а сейчас действительно начну свою историю… Психбольница стала моим вторым домом, вернее первым, ведь первого у меня как такого не было. (Дома всегда было не мило, вечно, что-то происходило не ладное. Отец приходил пьяным, сестра играла на нервах, учиться было просто невозможно в такой «приятной» обстановке, мать я почти не знала. Нет, я её знала, мы жили вместе, просто мы вообще не общались. Мы не обращали на друг друга никакого внимания.)

Вот сижу я сейчас возле окна, смотрю на этот бессмысленный мир через решетку и думаю: «Ведь несправедливо это всё. За что я тут? Я же не виновата, что он разбился? И то, что я была за рулём? Я была в трезвом состоянии, права при себе. А в суде признали недееспособной и то, что меня нельзя садить за руль автомобиля, потому что я веду себя неуравновешенно. Они же не знают, что я пыталась себя много раз убить. Это моя личная жизнь и я в ней хозяйка. ХВАТИТ! Я так больше не могу». Но это пока были только мысли, потому что я начала свою вторую, сумасшедшую жизнь…

День третий:

Я часто сидела у окна, мне просто не куда было деть свой взгляд, только как на чёрные дороги улиц. Я смотрела и чувствовала что-то, какую-то силу, которая меня притягивала к этому окну, наверное, это моя старая привычка.

У меня действительно мысли и действия психопатки… Но всё это происходило, только по одной причине, о которой я напишу позже.

День четвёртый:

Было дело, когда ко мне в больницу пришли какие-то люди. Эти люди не были мне знакомы. Они представились как комитет по спасению людей, которые находились в психиатрической больнице. Я пристально на них посмотрела и не могла понять, что им от меня нужно. Девушка, которая была ко мне «привязана» (это была моя смотрительница) предложила мне с ними поговорить. Я не знала для чего это было нужно, но всё-таки решилась. Они привели меня в кабинет нашего директора и начали задавать много глупых и просто ненужных вопросов. Я не прекращала смотреть на них большими непонятными глазами. После всех заданных мне вопросов, один из комитета задал мне последний вопрос: «Вы хотите здесь находиться?». Я ответила положительно. После моих слов, комитет посмотрел на меня как на пожизненно больного человека. Я объяснила: «Да, я хочу здесь находиться. Здесь спокойно, а там – я показала пальцем на окно – жестокое обращение с людьми, которого я не выдерживаю!!!». У меня начался приступ истерики и меня отвели обратно в «четыре стены» (так я называю помещение, где нахожусь). После этого дня ко мне никто из посторонних не приходил. Только изредка приходила моя подруга (да, у меня были друзья, и много друзей, но все они меня предали и я осталась одна). Только с Кэм я могла нормально поговорить обо всём. Хотя был момент когда я ей четь не выцарапала глаза, но она почему-то меня за всё прощает. Я бы не смогла…

(Когда меня перевели в эту больницу, я попросила врачей, чтоб они не сообщали моей семья где я, а позвонили Кэм).

День пятый:

Одиночество… Как же это всё-таки прекрасно. Только я и мои мысли, мои мечты, мои надежды, мои чувства. Вот ты сейчас читаешь мой дневник и думаешь какая же я была больная, что всего себя лишила. А чего я себя лишила? Ты просто подумай… Тебе никогда не хотелось от всех скрыться, куда-то убежать? То-то же. А если ты ответишь нет, то это ты сумасшедший человек, а не я. Мне просто хотелось свободы, и я её получила, хоть и не такую, какую надеялась, но всё-таки.

День шестой:

Держу ручку в руках, а в этот момент хочется писать дурость или просто кричать. Хочется умереть от крика, чтоб душа растворилась в воздухе.

Не думай, что в моей голове живёт только темнота и грусть. У меня тоже, как и у всех людей бывает «просвет», хоть я и необычный человек. Например, мне очень хотелось быть ангелом. Чтоб выросли крылья, чтоб порхать и смотреть на мир с высоты. Может тогда получилось бы его улучшить? Никогда меня не покидала эта мысль. Может где-то живёт человек, который всё в какой-то момент изменит к лучшему? А может быть это ты? Или это я? Вдруг после того, как ты прочитаешь мой дневник, захочешь творить добро? Перевернёшь последнюю страницу моего дневника, и тебе захочется выбежать на улицу и вскрикнуть: «ЛЮДИ!!! Проснитесь! Ведь мир такой интересный! В нём так много непонятного. Он необъятен. Мир-загадка, так давайте же попробуем её разгадать». Поверь мне, люди к тебе не прислушаются, но тебе всё равно будет хотеться кричать, и ты будешь это делать. Я тебя не настраиваю против человечества, просто прошу выполнить мою последнюю просьбу: не повторяй моих ошибок.

Ты что? Думаешь это конец? Нет, я буду жить вечно, пока жив мой дневник, который переходит из одного поколения, в другое. Храни его, храни, как свою жизнь, потому что ты ещё много интересного узнаешь из этой простой тетрадки, которую когда-то написала я – обычная девушка из Лос-Анджелеса – Мари. Моё имя здесь неуместно, ведь я даже его не смогла сохранить. Не сохранила простых четырёх букв, которые мне дала моя мать при рождении.

Если ты хранишь своё имя, как зеницу ока, то тебя будут уважать люди, у тебя будет много друзей. Так… Что-то я отвлеклась от своей жизни и начала философствовать

День седьмой:

Не помниться, чтоб у меня был какой-то день «пустой». В моей жизни всегда, что-то происходило. Она была непостоянна… Я люблю свою жизнь, я живу и радуюсь, но как-то по-своему. Моё веселье не было никому понятно. Из-за этого моя жизнь пошла под откос. Нет, ты наверно подумал, что никто не понимал моего юмора, моих шуток и поэтому я хотела себя убить или ещё что-то сделать? Нет! Ты не правильно думаешь. Я просто была какой-то отшельницей, меня никто не любил, никто не понимал, я была ненужная, а теперь мне просто всё равно, меня уже не волнует, что и кто обо мне думает, я не хочу больше зависеть от кого-то.

Сейчас я нахожусь в каком-то мире, где все люди, как один. Где все стены белые. Все врачи в халатах, и ты ходишь в халате, только в особенном, которым пользуются, когда у тебя «крыша едет».

День восьмой:

Я вдруг вспомнила, я ведь не рассказала тебе о том, как всё произошло, тогда, в машине. Как же это всё было? Ах, да…

У меня тогда всё было отлично, был тёплый весенний денёк, грело солнышко, а рядом в машине мой парень. Мы решили поехать за город, на пикник, и отдохнуть от всей городской суеты. Мы очень сильно любили друг друга, поэтому много времени проводили вместе.

Когда мы ехали, а ехали мы очень медленно, дорога была пустая, ни одной машины, мой парень начал лезть ко мне, в том смысле, что он лез ко мне целоваться. Я от удовольствия закрыла глаза, потом не заметила, как потеряла управление. Вскоре, из-за угла вылетает грузовик на высокой скорости, я пыталась затормозить, но у меня ничего не вышло. Мой парень погиб на месте, водитель этой здоровой машины лежит в реанимации, а я тут – в психушке.

После этого случая я вынуждена была скрываться, вот из-за этого я хотела покончить с собой, потом меня нашли «фараоны», не знаю как, ведь свидетелей не было, кроме водителя грузовика, но как я знаю, он не может говорить. Меня нашли, потом был суд, а потом я оказалась в больнице. Судья показалась мне очень подозрительной, она вела себя будто её подкупили, чтоб меня отправили в дурку. Как я уже говорила, мне было всё равно, поэтому я смирилась и сижу в «четырёх стенах», хорошо хоть дневник разрешают вести.

День девятый:

Предательство… Простое слово, но много значащее. Одно только действие этого слова приводит тебя к сумасшествию. В любом виде, в любом случае это слово плохо влияет на твою психику. Тебе хочется всех убить и закрыться в какой-то комнате, забиться в углу и думать о том, как ты могла дружить с такими людьми. Да, были друзья, но предали… и после даже не вспомнили об этом. Предали, бросили, забыли… много слов можно придумать, но всё равно описать не получается. Сразу на сердце образовывается какое-то пятно, которое не выводится, отвращение к этим людям, которые сделали тебе так больно, просто больше не хочется про них говорить. Они просто меня предали, тема закрыта! Но моя лучшая подруга всё равно осталась со мной…

День десятый:

Я вот подумала, а в моей жизни довольно много плохого и чёрного. Много плохого, что можно вспомнить. Те предательства, о которых я уже говорила, смерть близкого мне человека, плохая семья, отсутствие своей собственной семьи. Но всё-таки, есть одно, но хорошее. Сны…

Сон – это такой мир, где всё принадлежит только тебе, ведь сон – это только твой мир, ты сама его придумываешь, он как параллельная вселенная. Это просто чудо, когда тебе сниться, что-то прекрасное, что-то хорошее. Я люблю сны, они помогают мне отдохнуть от внешнего мира. Да, есть и плохие сновидения, но и они бывают полезными (поверь моему опыту).

День одиннадцатый:

Помнишь, я писала, что ко мне больше никто не приходил, так вот, сегодня утром ко мне приходила та судья, которая меня засудила и отправила в больницу. Я сейчас пишу, и у меня рука дрожит, потому что у меня шок от этой встречи. В начале, я не хотела, чтоб её впускали, а потом подумала: «Интересно, что она мне будет говорить?», и разрешила чтоб она вошла. Мы долго говорили, часа два, но всё не по теме. Она меня много спрашивала о том, как мне тут. «Ты знаешь, Супер, я просто живу тут и радуюсь» - так я ей должна была ответить? Потом рассказывала о пострадавшем водителе, что у него всё хорошо. Потом, спустя час, она начала жутко нервничать при фразе: «Я должна тебе кое-что сказать». У неё тряслись руки, она подальше отсела от меня. Я удивилась… И вдруг, она подскочила и начала метаться по «четырём стенам». Моё удивление увеличивалось всё больше и больше… После, судья Линкольн произнесла фразу: «Это моя вина, не нужно было их слушать, я поддалась их угрозам, они меня принудили, это я, Мари, я тебя сюда отправила, я…». Она расплакалась. Я тихонько спросила: «Каким угрозам? Кто Вам угрожал?». Судья подняла на меня свой взгляд и мстительно ответила: «Эти люди, они позвонили мне и сказали, что если я тебя не засужу, то они убьют мою семью. Прости меня, прости, я не могла привлекать сюда своих близких». Я посмотрела на эту бедную заплаканную женщину и задала ещё один вопрос: «Зачем Вы пришли?». Миссис Линкольн вытерла растёкшуюся тушь, а потом ответила: «Я помогу тебе отсюда выбраться, я заставлю прокуратуру пересмотреть твоё дело, я заплачу за твою свободу, если надо будет». Я не начала визжать от радости или прыгать по кровати, я просто подошла к окну и сказала: «А Вы не боитесь, что эти люди узнают, о том, что Вы замышляете, и поставят Вашу жизнь и жизнь Вашей семьи под угрозу?». Линкольн ответила: «Я это заварила, мне теперь и расхлёбывать!». Потом я услышала как закрылась дверь. У меня до сих пор шок, интересно, у неё получиться то, что она хочет сделать? Будем надеяться…

День двенадцатый:

Читая мой дневник можно подумать, что у меня очень изменчивый характер. Да, это действительно так. Это всё из-за стрессов, которые меня преследуют. Сегодня – я белая и пушистая, а завтра – мегера. Мне и самой это не нравиться, но я ничего не могу с собой поделать, вот такая я, Мари.

Я всё думаю о нашем разговоре с судьёй, я ночь не спала, я думала, что если она меня отсюда вытащит то, что я буду делать на свободе? Я так привыкла к «четырём стенам», что забыла про городскую жизнь и городские улицы. Надо над этим поразмышлять…

Мне бы очень хотелось узнать, кто эти люди, которые принудили Миссис Линкольн меня засудить. Ведь как-никак, это мои враги, иначе, зачем им моя виновность?

День тринадцатый:

Что-то ко мне все зачастили. Сегодня приходила Кэм. Я, конечно же, ей всё рассказала. У моей подруги, так как и у меня, был шок. Она долго не могла мне поверить, даже подумала, что я окончательно «поехала крышей». Ещё немного и она бы вызвала ко мне в палату врача, я вовремя её остановила. Я удивилась, когда Кэм сказала, что она отыщет эту судью. Что поможет ей узнать кто эти люди. Которые ей угрожали, ведь угрожали они ей по телефону. Обычно, Кэм не лезет ни в чью жизнь, а тут она даже вскочила от желания мне помочь. Хорошо хоть подруга мне помогает, ведь про меня даже родители забыли. Они, наверно, даже не догадываются где я могу быть.

День четырнадцатый:

Сегодня я опять стояла возле окна, хотя я наблюдаю за миром каждый день, сегодня увидела что-то невероятное. Окна нашей психушки устроены так, что видно центр города, моя палата находится на восьмом этаже (у нас высотная больница, в ней десять этажей). Так вот, когда я опустила взгляд на пешеходный переход, я увидела свою сестру, она быстро куда-то шла, потом, когда она перешла дорогу, она подняла голову в мою сторону и помахала рукой. Мне ли это она? Просто моя семья не знает, что я нахожусь в клинике. Когда я скрывалась от полиции (я их называю «фараонами»), я блуждала по улицам, а домой заходила только по ночам, и то, меня никто не видел, потому что отца практически никогда нет дома, мать спит, как «убитая», а сестры тогда вообще не было дома. Может Кэм им всё рассказала?

День пятнадцатый:

Со мной твориться что-то странное… Сегодня мне приснился Питер, мой парень, после этого сна я проснулась посреди ночи в холодном поту. Мне приснилось то, как нам было хорошо, а потом картина поменялась, и приснилась та ужасная авария. Повсюду кровь, разлетаются куски машины, ужасный крик… Я, я в тот день вызвала скорую, а потом скрылась, не знаю, что на меня нашло? Я знала, что если бы там осталась и всё объяснила, то мне бы не приписали такой приговор, а тут появились какие-то люди, и я тоже хороша. Сижу в психушке и сама себя ругаю за то, что уже не исправишь. Скорее всего, мой побег можно оценить, как чувство шока. Мне тогда было очень плохо, никто не мог поддержать. К Кэм я тогда не решилась идти, и правильно сделала, не нужно, чтоб её оценили как мою сообщницу.

День шестнадцатый:

Как бы хотелось выпустить мой дневник в продажу (ведь я даже пишу в стиле книги). Чтоб все думали о том, какие судьбы ходят по нашему миру, какая необыкновенная у нас жизнь. Вот бы воплотить эту мечту в реальность…

День сорок шестой (прошел ровно месяц):

Сегодня шокирующий день… меня выписали из больницы. Это очень странно, ведь Миссис Линкольн сказала, что меня выпишут только тогда, когда она, вместе с Кэм, найдут виновников преступления или тогда, когда вытечет мой срок наказания (3 года). Кэм тоже не приходила, хотя прошел уже месяц. Кстати, прости дневник за то, что так долго о тебе не вспоминала, просто, не о чем было писать.

Судья не приходила, следовательно, она ещё в поисках шантажистов, срок мой не истёк, прошло только четыре месяца, тогда почему меня выписали из психушки?

День сорок девятый (через три дня):

Наконец я у себя дома…

Я опять не писала, прости дневник, потому что переехала к себе, прошло три дня. Надо было забрать некоторые вещи от родителей. Мать и отец были удивлены, когда я им рассказали, где я была все эти месяцы. Они думали, что я дома, со своим парнем, но это, увы, не так.

Теперь мен ясно, почему меня так рано выписали из клиники. Вчера я позвонила доктору и спросила о моём скором освобождении. Она рассказала мне, что приходила какая-то девушка и заплатила за мою свободу. Естественно, я попросила описать эту девушку, когда я услышала это подробное описание, у меня «отвалилась челюсть». Все критерии полностью совпадали с моей «любимой» сестричкой: длинные черные волосы, круглое лицо, длинные ресницы, пухлые розоватые губы, не много веснушек (моя сестра была крашенная, ведь у людей с черными волосами не бывает веснушек, а я рыжая и у меня тоже есть веснушки), светло-серые глаза. После я спросила про её голос, доктор ответила, что голос был очень испуганным и напряженным, но зато очень приятным. Потом я попрощалась и повесила трубку. Спустя два часа, я вспомнила, что когда я приехала к предкам за вещами, то сестры не было дома. Мама сказала, что она пришла за час до меня, быстро собрала вещи и уехала на отцовской машине.

Меня эти действия сестры очень заинтриговали. Зачем моей сестре, которая меня с детства не очень любит, «выкупать» меня из «четырёх стен»?

День пятидесятый:

Сегодня утром я позвонила Кэм. Она мигом примчалась ко мне. Моя лучшая подруга разделила со мной мой шок, по поводу сестры. Кэм предложила гениальную идею, она предложила позвонить Миссис Линкольн и обсудить с ней эту проблему. Я согласилась.

День пятьдесят первый:

Вчера мы пытались позвонить судье, но ничего не вышло, никто не отвечал на звонки. Я рискнула позвонить сегодня. После многочисленных попыток, мне удалось дозвониться. Я всё рассказала про сестру, про моё освобождение и о том, что сестра буквально сбежала из дома. Миссис Линкольн всё внимательно, не перебивая, выслушала, а после спросила: «Ты помнишь номер машины твоего папы?». К моему счастью, я ещё с детства помню эти цифры. Продиктовав номер, я услышала короткие гудки в трубке.

День шестьдесят пятый (через две недели):

Сегодня произошло нечто жуткое. Я сидела в комнате и писала резюме на работу. Время было позднее, часов 12 (документ составить раньше не получилось, поэтому пришлось «царапать» ночью). Сижу спокойно, при приглушенном освещении, и вдруг зазвонил телефон! Было так неожиданно, и страшно. Просто представь, и ты поймёшь, как это. Так вот, вскочив от испуга, я подошла к телефону. В трубке я услышала серьёзный голос Миссис Линкольн. Она извинилась за поздний звонок, а после начала разговор. Она рассказала, что сейчас сидит в Интернете, и наткнулась на одну статью на сайте www.poiskmashin.com.В статье писалось о папиной машине. Писали, что в этом автомобиле была девушка с парнем, как выяснилось после того, как машину нашли на обочине далеко от города. Внутри авто были документы этих людей. Выслушав судью, я попросила завтра к ней приехать вместе с Кэм. Линкольн дала добро.

День шестьдесят шестой:

Этой ночью мне опять снился Питер. Я разговаривала с ним во сне. Сон был чудесный, не такой как остальные, но сейчас всё равно не об этом.

Мы с Кэм, были сегодня у Патриции* дома. Она уже наняла следователей, чтоб они нашли мою сестру и того парня, который был с ней.

*Патриция – это Миссис Линкольн.

День семьдесят первый (через пять дней):

До сих пор не было никаких вестей о моей сестре, но сегодня приезжала Миссис Линкольн вместе с детективами. Они доложили о том, что задержали девушку с парнем и приехали за мной, чтоб я их опознала, но, во всяком случае, мою сестру. Я приехала с ними в участок, но это была не Энжи, так зовут мою родственницу. Было очень обидно, видимо они подделали документы.

День семьдесят второй:

Я очень хочу найти свою сестру. Если это она причастна к этому происшествию, то я буквально схвачу её за горло и вытряхну из неё всю её поганую душу. Да, иногда я бываю злой…

День семьдесят третий:

Сегодня ко мне переехала (на время, пока мы не найдём виновников) Кэм. Она всегда поддерживает меня в трудную минуту, за это я её люблю.

День семьдесят четвёртый:

Наконец-то позвонила Миссис Линкольн (я облегчила поиски моей сестры, с помощью её фотографий до и после окрашивания волос). Она радостным голосом сообщила, что они всё-таки её нашли. Я молниеносно приехала в участок вместе с Кэм. Там я увидела Энжи. Того парня они тоже нашли, он сидел рядом с ней, опустив голову. Сестра зловещим взглядом посмотрела на меня, а после произнесла: «Ну что? Допрыгалась? Тебе это так с рук не сойдёт». Я удивилась, и даже чуть испугалась, ведь эту реплику должна была произнести я! Потом её увели в другую комнату, вместе с парнем. Ко мне подошёл один из «фараонов» и сказал, что скоро будет суд, поэтому я обязана присутствовать на этом мероприятии. Как мне надоели эти суды…

День семьдесят шестой (через два дня):

Сегодня был суд. Такого ШОКА у меня ещё никогда не было! Мою сестру признали не виновной!!! А парня просто наказали и начислили штраф в сумме 1000$. Ты можешь себе это представить? Я не могу. После этого, Патрицию присудили и сняли с должности судьи из-за того, что в судебном заседании Энжи сказала, что она дала Миссис Линкольн взятку, и та её взяла. Как в такое могли поверить, Ведь Патриция работает в суде уже много лет и имеет высокий статус.

Когда закончился суд, наша троица (я, Линкольн и Кэм) вышла на улицу. Я извинилась и посочувствовала судье за такой не честный приговор. Потом мы с подругой уехали домой.

День семьдесят седьмой:

Сегодня ночью шел сильный дождь. Казалось будто молния вместе с грозой сейчас ворвётся в квартиру. Я не спала ночью, на душе у меня было не спокойно из-за того, что моя сестра на свободе. Она может сделать всё, что ей только угодно. Не много поразмыслив, я всё-таки попыталась заснуть. У меня это получилось, но ненадолго. Когда я уснула было около часа, Кэм давно храпела, а когда проснулась - полвторого. Виновата плохая погода за окном.

День семьдесят восьмой:

Сегодня я сделала ужасное открытие. Оказывается дома, у себя дома, ещё хуже чем в психиатрической клинике. Дома можно быстрее сойти с ума, чем в больнице. Вся эта уборка, готовка еды, ходьба на работу. Нет, я не говорю, что это плохо, просто когда проводишь много времени в «четырёх стенах», то быстро отвыкаешь от повседневной жизни.

Я не могу поверить в то, что могла провести 3 года в неволе. Хотя, это я сама виновата. Ладно, уже не об этом, всё позади. Я надеюсь, что всё теперь будет хорошо.

День семьдесят девятый:

КОШМАР!!! Сегодня был ужасный день, я даже боюсь про это писать. Я и моя лучшая подруга мирно сидели у меня дома. Был спокойный тихий вечер. Тут, в квартиру, врывается Энжи с тем парнем, в руках у них пистолеты. Я медленно приподнялась с дивана и тихим голосом начала успокаивать сестру. Она наорала на меня, а потом ударила пистолетом по лицу. Я упала, а что было дальше не помню. Когда я очнулась, я увидела на полу раненую, в плечо, Кэм. Я быстро вызвала скорую помощь. Врачи приехали и забрали мою подругу.

День восьмидесятый:

Сегодня я была у Кэм в больнице.

По моему, эти «заведения» нас преследуют.

Доктор сказал, что никаких осложнений пока не наблюдает, что жить будет, поэтому впустил меня к ней ненадолго в палату. Когда мы разговаривали, я узнала много интересной и полезной информации. Она рассказала о той встрече с Энжи. Пока я лежала в углу в отключке, а Кэм истекала кровью, моя сестра разговаривала с тем парнем. Теперь я поняла его роль в этой истории. Как прояснилось, это вовсе не парень моей сестры, как я думала. Он просто её сообщник, а пошёл на это преступление, только из-за того, что моя сестра шантажировала его какими-то фотографиями с какой-то вечеринки. При разговоре, Энжи начала запугивать его, типа если он кому-то расскажет, то об этих фотках узнает не только полиция, но и те, кому они будут полезны. На этих фотографиях было зафиксировано то, как этот парень передавал другому парню допинг. Следующие известие меня вообще поразило, я наконец узнала, почему меня так ненавидит моя родная сестра. Она меня не переваривает только потому, что я её красивее, что меня родители любят больше, чем её, из-за того, что у меня есть парень. Это всё не правда, но вот к чему может привести зависть: можно подставить свою родную кровь. После того, как Кэм еле-еле закончила разговор, в палату вошёл доктор и попросил меня удалиться из помещения. Я пообещала подруге, что буду навещать её так, как она меня.

День восемьдесят первый:

В ту ночь, когда ко мне ворвалась Энжи, соседи услышали выстрел и вызвали «фараонов». Они приехали только тогда, когда мы уже были в больнице, но полиция всё-таки опять нашла этих двух преступников. Я не стала подавать на них заявление, но тут в участок приехали мои родители, и только тогда Энжи засудили на 10 лет строгого режима, а парню крупно повезло. Он признался во всём и через это ему уменьшили срок до пяти лет, но потом приехали его богатые друзья и вытащили его из «обезьянника».

День восемьдесят пятый (через четыре дня):

Прошло четыре дня и только сегодня у меня получилось навестить свою подругу. Сейчас мне очень страшно, даже рука трусится от переживания. Сейчас ты узнаешь почему.

Я приехала к Кэм. Там, по дороге в её палату, я встретила её лечащего врача, с не очень радостным видом. Меня это очень насторожило. Доктор подошёл ко мне, отвёл меня в сторону, начал разговор: «Мне очень трудно об этом говорить, но такова судьба. У Кэм очень тяжёлое состояние, если в течение трёх недель сидеть, сложа руки, её можно потерять». Я его перебила, я вспомнила, когда он говорил, что никаких осложнений не наблюдает. Потом он опять продолжил: «Да, но это было три дня назад. Вчера, я отвёл Кэм на обследование. Там, мы рассмотрели её плечо под рентгеном и выяснили, что пуля, попав в плечо, задела жизненно-важную ткань». После этих слов, я спросила, что требуется для её спасения. Доктор покачал головой, а потом ответил: «Мы, конечно, можем сделать ей операцию, чтоб нарастить повреждённую ткань, но такая операция будет стоить очень дорого». Я задала последний вопрос, а потом ушла. Содержание вопроса было очень простое: сколько стоит эта операция. Доктор отвёл меня в регистратуру, взял листок бумаги и ручку. Написал кругленькое число (10 тысяч долларов). У меня нет и не было таких денег, но я всё равно их достану.

День девяносто девятый (через две недели):

Как ни крути, но интересная штука – жизнь…

Сегодня ко мне в гости приходил отец Кэм. Спустя шесть лет он решил объявиться.

Кэм, когда ей было 13 лет, ушла из дома. Она не могла смотреть на то, как её мать водит в дом всяких мужиков, пока отец на работе. Кэм любила своего папу, но не могла так больше жить.

Её отец пришёл вместе с деньгами. Он узнал о трагедии своей дочери от врачей из больницы, они позвонили ему в офис. Он рассказал мне, что узнал о том, почему его дочь ушла из дома. После этого он развёлся со своей женой, которая потом уехала во Францию, с очередным хахалем. Я спросила, почему он не искал свою дочь, (хотя я знала, что Кэм поменяла имя и фамилию, и узнать где она находиться тяжело). Представь себе, он именно это мне ответил. После разговора, отец моей подруги передал мне денежную сумму, а потом просто ушёл. Видимо он не хотел вмешиваться в её жизнь, в новую жизнь своей дочери.

День сотый:

Сейчас утро, хотя обычно я пишу вечером, я иду вместе с конвертом с деньгами в больницу. Вечером допишу, что было дальше…

Но дальше Мари не смогла написать, потому что сегодня произошло ужасное событие. Ты наверняка заметил другой, чужой, почерк. Да, это действительно так, ведь это пишу я – Питер. Ты не думай, что я восстал из мёртвых, просто всё это время я лежал в реанимации, а Мари об этом почему-то не сообщили. Сегодня я хотел найти свою девушку, ведь именно сегодня меня полноценно выписали из больницы, но все мои поиски закончились трагически: Мари направлялась в больницу к Кэм, как мне потом объяснили. У неё в руках был конверт, на котором было написано: «Кэм от её отца, с любовью!». Потом она переходила дорогу, а там стою я.

Я искал Мари по городу, а потом увидел её на той стороне дороги, она тоже меня увидела, потом остановилась на полпути и её сбила машина. Сколько таких смертей в наше время поступает за последнее время, но этот конец был написан не для Мари, она как будто играла чужую роль в этой жизни, она была главной героиней в этом рассказе, а почему-то играла второстепенную.

Я понял, что конверт для подруги, я не знал куда идти, и потом я услышал последние слова моей девушки: «Она в больнице…». Я передал конверт в клинику и Мари туда же отнёс, но сказали, что спасти мою любовь уже нельзя.

Пока я, вместе с родителями Мари, хоронил её, Кэм уже сделали успешную операцию…

Питер, её парень

«Спасибо за всё!!!» - так я и не сказала этих слов Мари, которая так мне помогла, я даже не побывала на её похоронах. Мне сделали операцию, но я не могу разделить эту радость с моей Мари. Питер мне всё рассказал. Я очень удивилась, когда увидела его, но теперь всё потихоньку проясняется. Я нашла своего отца, и теперь живу с ним.

Кэм, её подруга

Когда мы узнали, что случилось с нашей девочкой, мы решили помочь Питеру и Кэм с производством этого личного дневника. Нам очень жаль, что мы потеряли сразу две дочери: одна умерла, а вторая надолго в тюрьме.

У нас теперь всё хорошо, наши дочери научили нас ценить жизнь: я работаю, а отец уже не пьёт и тоже работает.

Мать и отец, её родители (писала мама)

Да… в это очень трудно поверить, но у Мари была тяжёлая судьба, ей пришлось пройти через многое, она и дальше вела б дневник, если бы не её смерть. Она была недостойна такого нелепого конца. Я не могу больше ничего сказать, я скорблю вместе с вами…

Патриция, её судья

А мне вообще не жаль, она сама виновата во всём! Так ей и надо! Человек не может быть идеальным…

Энжи, её сестра

Мы назвали этот «путеводитель по жизни» МЕМУАРЫ СУМАСШЕДШЕЙ, потому что Мари, в какой-то степени, была именно такой. Она всегда добивалась того, что хотела, поэтому некоторые люди считали её психопаткой. Мы, все, очень рады, что нам довелось знаться с этой прекрасной девушкой, поэтому воплотили её мечту в реальность!

Покойся с миром, наша дорогая Мари…

Все люди, которые принимали участие в её жизни

Дата добавления: 2015-08-27