- Подушечное заклинание? - язвительно интересуюсь, на что он отвечает весьма грубым жестом. Я смеюсь и поднимаю его на ноги. - Ты захотел кататься, не я.
- Угу, если бы я только знал, что тебя в детстве готовили к Олимпийским играм.
- К чему? - удивленно моргаю. Я резко торможу у него перед носом и тут же заезжаю ему за спину.
- А, не важно, - вздыхает Гарри и потирает ушибленный зад. - Достаточно сказать, что ты - сволочь.
- Ты только теперь понял? - Я беру его за руку. Ощущаю несколько косых взглядов. Плевать. Этот морозный вечер окрашивает румянцем наши щеки и превращает наши слова в белые облачка, уплывающие куда-то в потемневшее небо. Деревья вокруг катка украшены маггловскими лампочками, ярко-белыми, и если чуть-чуть прикрыть глаза, то можно представить, будто это фейки сверкают крылышками среди ветвей.
Гарри сплетает свои пальцы с моими.
- Я не слишком сообразительный.
- Это очевидный факт.
Какое-то мгновение мы скользим в тишине, Гарри расслабляется и даже начинает попадать со мной в ногу. Его уже не так шатает из стороны в сторону.
- Кстати, - наконец говорит он, краем глаза поглядывая на меня. - Альбус желает знать, придет ли Скорпиус к нам на Рождество.
Я резко останавливаюсь, Гарри по инерции движется вперед, теряет равновесие и снова грохается на лед.
- Черт возьми, Драко!
- Ты на коньках, а не в кедах, идиот. Постарайся запомнить. - Я наклоняюсь к нему. - Рождество?
Держась за меня, он поднимается, лишь разок поскользнувшись. Снег налип на его джинсы.
- Ну, не на всю ночь. - Он облизывает губы. - Хоть на время. Если сможешь.
- И это идея твоего сына? - скептически изгибаю бровь.
Гарри складывает ладони вместе.
- Клянусь!
- Я тебе не верю.
Он ухмыляется.
- Ладно-ладно... Возможно, я его слегка подтолкнул.
Награждаю его уничтожающим взглядом.
- Ну ты подумай все же. - Гарри обхватывает меня за талию, вцепляясь пальцами в шерстяную ткань пальто. - Если я упаду, ты тоже упадешь, Малфой.
Я фыркаю.
- Это ты так думаешь, придурок чертов.
Он улыбается.
- Так ты подумай, ладно?
Помедлив мгновение, киваю.
- Я подумаю.
- Отлично.
Гарри делает шаг, его лодыжка подворачивается...
Я лежу, растянувшись на нем сверху, Гарри хохочет.
- Как же я тебя ненавижу, Поттер, - злобно шиплю я. Гарри ловит ладонями мое лицо и целует меня.
- Врешь.
Не вру, честно.
* * *
- Это ужасная идея. Совершенно нелепая, и я никуда не пойду.
Софи наблюдает, как я меряю шагами ее кухню. Всего лишь полдень, а я уже принял три порции виски.
- Драко.
- Я не знаю, о чем он вообще думает. Мы встречаемся чуть больше недели. Я о том, что это же Рождество, Софи...
- Драко! - На этот раз резче.
- Что? - Останавливаюсь и смотрю на нее.
- Он тебя ни к чему не принуждает. - Она кладет перед Скорпиусом бутерброд с обрезанными корочками, как он любит. - Он просто пригласил тебя, всего-навсего.
- И Скорпиуса! - Я осушаю стакан и тянусь за бутылкой. Софи убирает ее в сторону.
- Хватит с тебя. - Она прячет бутылку в шкафчик. - И я что-то не могу понять, причем тут вообще Скорпиус.
Конечно, она не понимает. Я бы объяснил ей доходчиво, если бы сам знал. Но просто... какое-то неправильное чувство. Пугающее. Как будто я вот-вот влипну по уши.
Или уже влип...
Осознание вдруг бьет меня по голове. Колени подгибаются, я падаю в кресло, задыхаясь.
- Дыши глубже. - Софи опускается на колени рядом со мной, поглаживая меня по бедру.
- Софи, - слабо отзываюсь я. - Кажется, я встрял по самые яйца.
Она мягко улыбается.
- Поверить не могу - ты только сейчас это понял!
* * *
Я сам не уверен, каким образом оказался в зале "Качественных Товаров для Квиддича". У меня и мысли не было сюда заходить. Я хотел попасть на Дрянн-аллею, купить подарок матери, потом к Дроссельмайеру, за последним подарком для Скорпиуса.
Но проходя мимо Молнии в витрине, я остановился на мгновение, и его вполне хватило, чтобы принять безумное решение - купить эту метлу для Гарри.
Совершенно очевидно, что у меня поехала крыша.
И, тем не менее, я здесь, протягиваю чек, выписанный на мой счет в Гринготтсе.
- Доставьте метлу в Ислингтон, Верхняя Улица, 34, - даю указание прыщавому клерку, облаченному в цвета Обормутских Ос. - Я желаю, чтобы посылка прибыла в сочельник.
Я набрасываю записку, запечатываю и прилагаю к метле, будучи уверенным на все сто, что пожалею о сделанном в ту же секунду, как выйду отсюда.
Так и есть.
* * *
Мы лежим в постели, запутавшись в простынях. Я провожу ладонью по его груди, цепляясь пальцами за редкие темные завитки волос. У нас отличный секс. Всегда. И это немного сбивает с толку, если честно. Гарри не самый впечатляющий любовник, у меня определенно бывали и лучше. Но он полон энтузиазма и страсти... и, мать его, он сложен как атлет.
Не говоря уже о том, что ему очень хочется перепробовать все на свете, хотя бы раз.
- Господи, - изрекает он, уставившись в потолок, - никогда не думал, что засуну язык в чью-нибудь задницу.
- Да в этом нет ничего экстраординарного, дурачок. - Я придвигаюсь, сворачиваюсь у него под боком, уткнувшись подбородком ему в плечо. Он пахнет потом и сексом, и я чувствую, как мой член опять напрягается.
Мерлин, не знаю, как насчет этого придурка, но рядом с ним я становлюсь просто ненасытным.
- Не для меня, - сухо отзывается он. - Джин меня бы на британский флаг порвала, если бы я попросил ее об этом.
Фыркаю.
- Поооттер, это называется римминг, и все голубые это практикуют. Ладно, не все из нас, но большинство точно.
- Никогда не воспринимал себя голубым, вообще-то. - Он перебирает пальцами мои влажные волосы.
- Насколько я помню, ты поцеловал одного из своих шуринов.
Гарри хватает меня за руку, выкручивая пальцы.
- Ах ты, мудак!
- И тебе, кажется, понравилось.
Он фыркает в ответ.
- Ну... - Большим пальцем поглаживаю его пальцы, обводя суставы. - Кажется, мы достигли той степени близости, что ты уже можешь признаться, который из Уизли это был.
Гарри со стоном отодвигается. Он сгибает колено, и его напрягшееся бедро отсвечивает бледным золотом на фоне простыни.
- Боже.
Я подношу его руку к своему рту и, быстро лизнув кончики пальцев, продолжаю искушать.
- Ну же, скажи мне.
- Ты засранец, - ворчит он, но улыбается. - Ладно, это был Перси. Мы оба упились в...
- О, Бооооже! - со всхлипами хохочу я, не в силах остановиться. - Ты целовался с Перси Уизли? Да я сейчас вышвырну тебя из своей постели! - Упираясь ногой в бедро Гарри, толкаю его к краю кровати.
- Отъебись! - Он хватает меня и наваливается сверху. - Я же сказал, мы оба были пьяные, и это была душевная травма для нас обоих, понял? - Он вздыхает. - И все равно я не считаю себя голубым. В конце концов, мне вполне нравилось трахать жену.
- Мне тоже. В мире существует редкая категория людей - бисексуалы, если ты вдруг не знал. - Я тянусь к нему и принимаюсь вылизывать и покусывать шею.
Получаю легкую оплеуху.
- Не будь таким ублюдком.
Нахмурившись, отодвигаюсь от него.
- А ты не будь таким тупоголовым.
Гарри вздыхает. Огонь потрескивает в камине, свет от фонарей с Верхней улицы проникает сквозь окна.
- Просто мне это все в новинку, понимаешь? У меня никогда не было знакомых с такими наклонностями... Только я.
- И я.
Он вдруг улыбается.
- А я и не догадывался до недавнего времени.
Я сажусь в кровати и с любопытством смотрю на него.
- Правда? Что, в школе никогда не подозревал? - Не то чтобы я изо всех сил скрывал свои наклонности. - Даже Грег и Винсент знали, а они были непроходимые тупицы. - Неожиданно горло сжимается, когда я вспоминаю, что Винсента уже нет. Мне все еще не хватает этого громилы. Даже спустя все эти годы. Мы нечасто видимся с Грегом. У него своя семья в Котсволдзе, и иногда мы встречаемся пропустить стаканчик, если он бывает в Лондоне. Мы обмениваемся портретами наших сыновей и опрокидываем пару-тройку пинт. Но теперь все не так. Что-то разрушилось со смертью Крэбба. И мы не смогли это исправить.
Но после войны у всех так, не только у нас. Пэнси и Тео - единственные школьные кореша, с которыми я продолжаю общаться. Многие погибли. Остальных разметало по разным частям Англии, или даже дальше. Пэнси иногда получает весточки от Миллисент - она эмигрировала в Австралию. Забини мелькает в Лондоне время от времени. Предпочитает жить то в Риме, то в Нью-Йорке.
Да и потом, мы же не Гриффиндорцы, в конце концов! Наше гнездо растоптали ногами, нас вышвырнули прочь, дрожащих от страха. Полагаю, что никто до сих пор не отошел от последствий. Мы слишком много потеряли, каждый по-своему.
Гарри касается моей щеки.
- Ты грустишь.
- Не смеши меня! - Я соскальзываю с кровати. - Вставай. Одевайся.
- Зачем это? - Он вытягивается на кровати, переворачиваясь на живот. - Всего лишь начало двенадцатого. Да мне и тут хорошо, спасибо.
Сверкнув взглядом, я швыряю его брюки ему в голову.
- Твои шмотки, Поттер, давай! Я хочу показать тебе кое-что.
* * *
Полночь, но Париж и не думает засыпать.
Квартал Марэ - мое любимое место, а улица Сент-Круа-де-ля-Бретонри(27) - моя любимая улица, заполненная многочисленными весьма изящными бутиками, какие бывают только во Франции, ресторанчиками, с которыми едва ли сравнятся лондонские, и клубами, которые призваны поразить неискушенное воображение Гарри Поттера.
Радужный флаг(28) трепещет на ветру - они тут на каждом углу, не пропустишь - и даже в такой поздний час на улицах полно веселящихся людей, и звуки музыки доносятся из распахнутых дверей.
Я завожу Гарри в узкий переулок, на ходу нащупывая бумажник в кармане брюк. Достаю маленькую золотую монету, спрятанную в одном из отделений.
- Драко, где мы? - Гарри шепчет мне в затылок.
Улыбаясь, тыкаю палочкой по грязной кирпичной стене.
- Просто одно знакомое местечко.
Кирпичи скользят в стороны, за ними оказывается резная арочная дверь тонкой работы. Я дважды стучу - открывается маленькое окошечко в двери, откуда вытягивается морщинистая рука. Я роняю монетку в ладонь. Рука исчезает.
Дверь распахивается, и мы вступаем в темное помещение.
Свечи мерцают в парящих под потолком подсвечниках. Подошвы утопают в толстом и мягком ковре.
- Драко? - голос Гарри звучит неуверенно.
Я оборачиваюсь. Он нервничает, мнется, рука уже тянется к палочке. Я прикасаюсь к его локтю.
- Доверься мне.
Он кивает, его пальцы заметно расслабляются.
В конце зала, возле еще одной резной двери стоит гоблин. Он кланяется при нашем приближении.
- Ваши пальто и обувь, пожалуйста, - изрекает он. Гарри в панике смотрит на меня.
- Делай, что говорят. - Я выскальзываю из мокасин, которые предпочитаю любой другой обуви, и вручаю их гоблину. Гарри следует моему примеру и отдает гоблину свои кроссовки.
Гоблин возвращает мне золотую монетку и прикосновением пальца открывает двери.
- Ни хуя себе! - восклицает Гарри позади меня.
Я смеюсь.
- Добро пожаловать в Гоморру, Гарри.
Мы стоим на широкой лестничной площадке, по обе стороны от нас вниз извиваются лестницы. В нижнем зале толпятся мужчины - одетые, раздетые, или в процессе разоблачения. Музыка гремит на всю мощь - такое вы вряд ли услышите по радио. Дикие завывания рожков под аккомпанемент струнных создают удивительный первобытный ритм. Эта музыка проникает в кровь, будто специально зачарованная. Сквозь вибрацию звуков все вокруг кажется ярче, насыщенней.
Эротичней.
Разноцветные огни танцуют в одном ритме с музыкой - потоки голубого, зеленого, розового и оранжевого скручиваются и расползаются по стенам.
- Что это за место? - спрашивает Гарри, когда мы спускаемся вниз.
Мимо скользит эльф с подносом, я подхватываю два бокала вина, один протягиваю Гарри.
- Клуб для волшебников с нетрадиционной ориентацией. С весьма ограниченным доступом.
- Еще бы! - Гарри, широко распахнув глаза, оглядывает все вокруг. - То-то я о нем не слышал.
- И не услышал бы. - Делаю первый глоток. - О нем сообщают только заинтересованным, и только устно.
Перед нами танцующая парочка - один из них плавно опускается на колени и ртом захватывает член партнера сквозь ткань брюк. Гарри прокашливается.
- А ты как о нем узнал?
- От одного клиента. - Осушаю бокал и прихватываю еще один с проплывающего мимо подноса, заставленного напитками вперемешку с презервативами (для шлюх и магглорожденных) и флаконами любриканта. - Он притащил меня сюда, чтобы похвастаться мной.
Гарри хмурит брови.
- Похвастаться тобой?
Я беру его за руку и веду дальше в толпу. Мужские тела прижимаются к нам, кожей трутся о нашу одежду. Музыка гремит где-то в районе моего затылка, яркая и быстрая. Чувствую, что я уже плыву.
Еще одна парочка жадно целуется, прислонившись к стене, запустив руки друг другу в штаны. Вокруг них собралось несколько человек - они с жадностью наблюдают, как более старший волшебник дрочит член младшего, заставляя его выгибать бедра.
- Вот так, мой дорогой Гарри, - я указываю на них, - хвастаются шлюхой.
Чувствую, как Гарри напрягается за моей спиной.
- И твой клиент делал с тобой то же самое?
Вино ударяет мне в голову, я едва ли замечаю, что Гарри так и не притронулся к своему бокалу.
- Нет. - Взмахом руки указываю на диванчик в нескольких футах от нас, где юного мага бродяжнического вида ебут, перегнув через подлокотник. Его голова откинута назад, а член трется об диванную обивку. - Он делал это.
Неожиданно я оказываюсь прижатым к стене - Гарри хватает меня за грудки, пальцы больно впиваются в плоть.
- Зачем ты притащил меня сюда? - требует ответа.
Хмм, а мне казалось, что это очевидно.
- Показать тебе, что ты не единственный гей в магическом мире, придурок! - Я отбрасываю его руки. - И давай без грубостей.
Гарри вспыхивает.
- Мне неприятна даже мысль о том, что ты можешь быть с другим, - недовольно говорит он.
- Я - шлюха, Поттер, - резко отвечаю. Он сжимает челюсть. - Ведь именно так мы встретились...
Он прерывает мою тираду грубым поцелуем, своим телом вжимая меня в стену. Мы движемся в унисон, мои руки в его волосах, его руки на моих бедрах, и музыка врезается в мое тело, обжигая кожу.
- Гарри, - шепчу я, но он уже сдергивает с меня брюки.
Я оказываюсь на полу, и все вокруг пялятся на нас. Они смотрят, как Гарри Поттер опускается на меня, покрывает поцелуями мою шею и грудь. Я дергаю его выше и жестко впиваюсь в его рот, умирая от желания. Его язык скользит по моим зубам, я посасываю его, поглаживаю своим языком. Гарри тихо стонет, и от этих звуков мой член наливается кровью.
Он перекатывается на спину и усаживает меня сверху. У него уже откуда-то взялась резинка и флакон со смазкой, видимо подсуетился ближайший эльф. Музыка пульсирует в ушах, и я не могу сдержать стон, когда его пальцы проскальзывают в мою дырку.
Здесь безопасно, и можно делать все, что угодно. Но как только ты отсюда выйдешь, как только двери за тобой закроются, эта ночь превратится в водоворот цвета, музыки и чувств. Ты будешь помнить свои действия, но не вспомнишь лица тех, на кого ты смотрел, кого целовал и трахал.
В этом вся прелесть Гоморры.
Мои брюки сдернуты с ягодиц, рубашка расстегнута. Широко расставив ноги, я насаживаюсь на Гарри... Все смотрят, как он ебет меня, и от понимания этого мой член еще больше каменеет.
- Гарри, - вновь шепчу я, наклоняясь за поцелуем. Я не могу думать ни о чем другом, только о его напряженном теле, только о том, как сильно я хочу его. - Пожалуйста.
Его член толкается в меня, резко и жестко, именно так, как я хочу, и я выгибаю спину, упираясь в его колени. Я равномерно покачиваюсь, и мой член трется о складки спущенных брюк.
Мерлин, это просто охуительно. Вот за это я и люблю секс, быстрый и грубый. Я падаю на Гарри, задыхаясь, желая большего. Впиваюсь ногтями в его кожу, царапаю грудь - он вскрикивает, выгибаясь дугой. Прикусываю его сосок, тяну зубами, а он продолжает со стонами вбиваться меня.
Он мягко пропускает свои пальцы сквозь мои волосы и вдруг неожиданно перекатывает меня на спину и вжимает в ковер.
Рубашка зажата под спиной, пуговицы царапают кожу, когда Гарри таранит меня, и мой хер все так же трется о сбившиеся в гармошку брюки.
Я не могу дышать, не могу пошевелиться, да и не хочу - лишь бы он продолжал меня трахать.
- Сильнее, - умоляю, слепо возя руками по его груди, цепляясь за бока, пытаясь втолкнуть его еще глубже в себя.
Бедра Гарри вколачиваются в мой зад, и барабанный грохот в этом же идеальном ритме пробивает меня насквозь - никогда еще я не чувствовал такого кайфа!
- Гарри, - я выстанываю его имя, поглаживая кончиками пальцев его прекрасное лицо. - Гарри, Гарри, Гарри. Хочу... - Резкий толчок вышибает из меня дух, и я тихо вскрикиваю, вжимаясь в него.
Моя ступня соскальзывает с его спины, цепляется за пояс его брюк.
Мы движемся в едином ритме, и все вокруг теряет смысл, растворяется. Мне нужен только Гарри.
Он грубо целует меня, прихватывая зубами за губу, шепотом выдыхая мое имя прямо мне в рот.
Это уже слишком...
Еще один мощный толчок, и я кончаю, сжимая его бедрами, сперма вытекает густым и горячим потоком. Он не останавливается, и меня всего трясет, влага размазывается по коже, впитывается в брюки. Его волосы торчат во все стороны, глаза горят, плечи напряженно вздрагивают.
- Мой, - стонет он, глядя на меня сверху вниз, и мои пальцы судорожно стискивают его предплечья. - Ты мой, мать твою! - Не сбиваясь с ритма, он подхватывает меня под ягодицы, перекатывается на спину и усаживает меня сверху на свой член.
Я опускаюсь ему на грудь, ритмично подмахивая бедрами навстречу его быстрым толчкам. Мой член с влажными шлепками бьется о живот.
- Ты этого хочешь? - судорожно выдыхаю, и он больно впивается пальцами в мои бедра, приподнимая и обратно насаживая меня.
Это вместо ответа.
Его тело движется подо мной, он дышит, как загнанная лошадь, и я знаю - он уже близок. Блядь, вот прямо сейчас...
Я стискиваю мышцы вокруг его члена и откидываюсь назад.
Он кричит, его напряженное тело выгибается, он вжимается в мои бедра последний раз, сотрясаясь. Я в изнеможении падаю на него.
Мы лежим так какое-то время, задыхаясь, ловя воздух, я чувствую, как его член обмякает во мне. Все тело гудит.
Медленно я прихожу в себя и ощущаю какое-то движение вокруг. Люди.
Они расходятся, те немногие, кто отвлеклись на наше шоу. Я смотрю на Гарри. Он прячет лицо в ладонях.
- Слезь с меня, Драко, - еле слышно говорит он.
Я соскальзываю с него, поднимаюсь, натягиваю брюки. Мы оба молчим, долго молчим.
Домовой эльф с безмятежным выражением лица подбирает использованные резинки.
Гарри встает.
- Мне нужно идти. - Он отшатывается, когда я пытаюсь взять его за руку. Растворяется в толпе.
Меня охватывает острое и отчетливое ощущение, что я тут облажался по полной программе.
- - - - - - - - - - - - - - - - - -
(27) Улица St. Croix de la Bretonnerie в квартале La Marais - место обитания и тусовок парижских геев и лесбиянок.
(28) Наверное, все знают, но на всякий случай - http://www.gophila.com/Go/PressRoom/files/Gay_Flag.jpg. Такой флажок, вывешенный при входе в заведения, свидетельствует, помимо прочего, о толерантности к секс-меньшинствам, а также является символом геев и лесбиянок.
* * *
Он обнаруживается на улице - стоит, прислонившись к витрине булочной на углу, руки в карманах, пристальный взгляд направлен на двух мужчин, целующихся под фонарем на другой стороне улицы.
Через мгновение вздыхает.
- Так мне больше нравится. - Он смотрит на меня, и я ничего не могу прочесть на его лице. - А в этом баре... Драко, это не мой мир.
Разумеется. Его мир - это магические законы и кодексы, пиво на ужин, катания на коньках в парке. Я скрещиваю руки на груди, немного дрожа. Воздух холодный, и от маггловских фонарей небо кажется черно-оранжевым. И звезд не видно - а все потому, что этим ублюдкам недоступны нормальные иллюминационные чары.
- Но он мой.
Гарри кивает.
- Знаю. - Он поднимает на меня взгляд. - Ты когда-нибудь прекратишь?
- А это важно?
Ветер треплет его волосы.
- Наверное. - Свет фонарей отражается в стеклах его очков. - Я не люблю делиться.
Мы молчим.
- Мне пора, - наконец говорит Гарри. Его рука касается моей щеки. Я отстраняюсь, и он выглядит странно разочарованным. - Я свяжусь с тобой через Камин.
Он аппарирует, и я не пытаюсь остановить его.
В конце концов, разве не этого я ожидал?
* * *
Возвращаюсь домой - там темно и тихо. Скорпиус у Софи.
Снимаю пальто, цепляю на вешалку у двери, слоняюсь по пустым комнатам. Сегодняшний вечер сложился совсем не так, как мне хотелось. Но так, как я заслужил, видимо, раз думал, что этому ублюдку будет полезно узнать, что он не одинок. Благие намерения и поступки всегда оборачивались против меня.
В постели холодно, и слишком много места. За эти дни я как-то уже привык, что Гарри раскидывается поперек кровати, занимая две трети.
Я бездумно смотрю в потолок, сна ни в одном глазу.
А пошло оно все. Я отправляю сову Кардинелле, торопливо черканув записку в потемках. Надеюсь, может быть после того, как решение принято, я смогу заснуть.
Если бы.
* * *
На утро она появляется в Камине.
- У меня нет для тебя заказов.
Строгая. Четкая. Деловая. Ни намека на льстиво-игривый стиль, который мы обычно использовали в общении.
- Бред собачий! Не играй со мной.
- Кажется, это должна быть моя фраза. - Она сердито хмурится сквозь языки пламени. - Насколько серьезно ты относишься к своей работе?
Сжимаю губы.
- Всего лишь устрой мне заказ, Кардинелла. Ты не можешь себе позволить отказаться. Сколько шлюх ты потеряла за последние месяцы?
Бью в точку.
Она раздраженно фыркает.
- Гнилой бизнес. Давно пора завязывать. - Она медлит какое-то время, желание наказать меня борется с ее тридцатипроцентной долей. Галлеоны побеждают. - Ладно. На завтра есть одна заявка, пол четвертого, в Клэридже. Клиент предпочитает мальчиков-цыпочек. Так что надень тот черный комплект. Твоя задница в нем просто великолепна, и даже не скажешь, что у тебя имеется член.
Я раздумываю. За двести галлеонов на час облачиться в платье и туфли на каблуках и позволить какому-то старому козлу вставить мне.
Не лучший вариант, но я согласен.
Я слишком долго был вне игры.
- Идет.
* * *
Слава Богу, этот тип оказывается вовсе не старым козлом. Всегда приятней, если клиент привлекательный, должен признать. Не то чтобы я отказался от денег какого-нибудь противного старика. Какая разница, какими галлеонами платить ренту - деньги не пахнут.
Открыв дверь, он с улыбкой окидывает взглядом мои зачарованные темные волосы, маленькое черное платье, очень аккуратное, чуть выше колен, и чулки - в конце концов, я элитная шлюха, а не жалкая шалава - и резюмирует:
- Годишься.
- Хмм, смею надеяться. - Я протягиваю ему маленький пакетик из фольги, а он вручает мне мешочек с галлеонами. Привычный обмен, но чего-то не хватает.
Меня швыряют на кровать без всяких церемоний - несколько легких поцелуев, поглаживаний несуществующей груди. Как-то странно без прелюдий. Гарри любит целоваться, любит довести меня до безумия, прежде чем...
Так, я не должен думать о нем в таком месте. Совсем. Беру себя в руки. У меня тут работа.
А в работе я хорош.
Не сдерживаю стоны, когда клиент задирает подол платья выше талии, извиваюсь на постели, когда он сдергивает с меня крохотные трусики, когда проскальзывает языком в мою дырку. Я раздвигаю бедра под определенным углом ровно настолько, чтобы свести его с ума.
И, как всегда, это срабатывает. Его рот блуждает по моему телу, от яичек и до шеи, и я не успеваю опомниться, как он уже скользит внутри меня, склонившись над моей спиной, как он мычит при каждом толчке и бормочет мне в ухо, какая же я красивая девочка.
Я едва ли возбужден. Я и не хочу, и вовсе не потому, что на мне платье. Но я старательно покачиваюсь и подмахиваю, как высококлассная шлюха (почему как? я и есть), я умоляю его трахать меня, и молюсь мысленно, чтобы он скорее кончил, мать его.
Господи, как же мне не хватает... Нет, я не буду думать об этом. Не буду думать о нем.
Когда он резко дергается и вскрикивает, я чувствую облегчение...
Растянувшись на кровати, заложив руки за голову, он наблюдает, как я привожу себя в порядок.
- Ты же новенький, да? - роняет он, и я удивленно оглядываюсь.
- Нет, вовсе нет. - Я пытаюсь натянуть чулок на бедро. Блядь, стрелка пошла. Накладываю на шелк нервущиеся чары. Должно продержаться.
Он как-то недоверчиво фыркает.
- Кажется, ты не особо проникся происходящим.
Мои плечи напрягаются.
- О чем ты? - спрашиваю беззаботным тоном, отодвигаясь к краю кровати и поворачиваясь к нему спиной.
- Да я о том, - он подползает ко мне ближе, его член покачивается меж бедер, - что тебе, похоже, хотелось быть совсем в другом месте.
Я улыбаюсь ему, очаровательно изогнув губки, как тупоголовая школьница - я часами тренировал эту улыбкой в ванной.
Дата добавления: 2015-11-05; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |