Поэт стоял возле моста и смотрел на приближающуюся мо-лодую женщину. Едва он увидел ее большие темные глаза и изящно завитые каштановые волосы, окружающий мир пе- рестал для него существовать. 33 страница

— Кретин! — заревел Саймон, выплюнул выбитые зубы и бросился на Габриеля, сумев нанести ему удар в грудь.

Осмелевший Саймон увидел, что Габриель пошатнулся и отступил, и немедленно бросился на него, считая, что про­тивник ослаблен. Но реакция Габриеля была молниеносной: два удара в живот заставили Саймона согнуться и рухнуть на сизую траву.

Габриель расправил плечи и наклонил голову вбок. Джу­лию поразило его необычайное спокойствие, как будто это не он, а его двойник только что лишил нескольких зубов сы­на сенатора Тэлбота.

— Вставай, — произнес Габриель, и от звука его голоса у Джулии внутри все похолодело. — (Саймон что-то просто­нал.) — Я, кажется, велел тебе встать.

Сейчас Габриель был похож на ангела-мстителя: прекрас­ного собой, страшного своей силой и абсолютно беспощад­ного.

Саймон не шевелился. Тогда Габриель схватил его за во­лосы и рывком поднял на ноги.

— Если ты вздумаешь еще раз приблизиться к ней, я тебя убью. И не убил тебя сейчас только потому, что Джулианне было бы тяжело видеть меня в тюрьме. Да и я не хочу остав­лять ее одну после всего того, что ты, сукин сын, сделал с ней. Запомни, скотина: если снимки или видео, даже отда­ленно похожие на нее, появятся в Интернете или в бульвар­ной газетке, ты подпишешь себе смертный приговор. Я найду тебя в любой точке Земли. Когда-то я держался по десять ра­ундов против ребят с Юга, а они не чета тебе. Так что сил го­лыми руками раскроить твой поганый череп у меня хватит... А теперь получи еще одно доказательство серьезности моих слов.

Габриель отошел на шаг и левой рукой нанес Саймону апперкот в челюсть. Саймон беззвучно рухнул на землю, раскинув руки. Габриель вытащил носовой платок, невозму­тимо вытер перепачканные кровью пальцы и поглядел на дверь. Оттуда как раз вышла Джулия и попыталась спустить­ся с крыльца.

— Джулия! — Габриель бросился к ней и успел поймать падающую со ступенек девушку. — Дорогая, ты как? — Он прижал ее к груди и стал нежно укачивать, как ребенка. — Джулия!

Габриель откинул ей волосы с лица. Ее губы были крас­ными и распухшими, на шее темнели царапины. Габриеля испугали не столько ее очумелые глаза, сколько кровавая от­метина на шее.

«Неужели эта двуногая скотина посмела ее укусить?»

— Джулия, как ты себя чувствуешь? Он что... — Габриель взглянул на ее одежду, боясь увидеть самое страшное.

К его удивлению, одежда не была даже разорвана. Джу­лия была полностью одета, только несколько расстегнутых пуговиц на блузке.

Он закрыл глаза и мысленно поблагодарил Бога, что не опоздал. Окажись он здесь несколькими минутами позже, неизвестно, какую бы картину он застал.

— Поехали со мной, — твердым, излишне бодрым голо­сом произнес Габриель.

Он снял куртку и набросил ей на плечи. Потом застегнул все пуговицы на блузке и осторожно усадил Джулию на пас­сажирское сиденье джипа.

Джулия держалась за искалеченную лодыжку и что-то бормотала.

— Что случилось? — спросил Габриель. Не дождавшись ответа, он потянулся, чтобы снова откинуть с ее лица упря­мые пряди. Джулия вздрогнула и отвернулась. Габриель даже замер. — Джулия, очнись. Это я, Габриель. Сейчас мы по­едем в больницу. Слышишь? У тебя что-то с ногой. Там тебе помогут.

В ответ — ни слова, ни даже легкого кивка. Она не дро­жала, не плакала. Это был шок. Габриель набрал домашний номер Кларков.

— Ричард? С Джулией беда... Что случилось? В дом к То­му заявился этот Саймон... То-то и оно, что она была в доме одна. Она сумела закрыться у себя в комнате. У нее что-то с ногой. Я сейчас везу ее в Санбери. Если хочешь, подъезжай туда... Тогда до встречи. — Габриель посмотрел на Джулию, надеясь, что она хоть как-то отреагирует. — Мы сейчас едем в больницу, в Санбери. Ричард тоже подъедет. У него там знакомый врач.

Джулия по-прежнему молчала. Тогда Габриель позвонил в справочное и узнал номер местного пожарного депо. На его звонок включился автоответчик. Габриель в нескольких фразах описал случившееся с Джулией.

«А ведь прежде всего виноват ее чертов отец. Почему, черт побери, он оставил ее одну в доме?»

— Я ударила его, — высоким, пронзительным голосом

произнесла Джулия.

— Что ты сказала?

— Он целовал меня... Я его ударила... Прости меня. Я со­всем не хотела с ним целоваться. Прости. Я виновата. Вино­вата.

Габриель благодарил судьбу, что ему сейчас важнее всего поскорее привезти Джулию в больницу. Иначе... он просто вернулся бы на лужайку и расправился с Саймоном, не,ду­мая о последствиях.

Джулия бормотала что-то маловразумительное и одно­временно страшное. Что-то о том, как он ее целовал, потом о Натали. Но страшнее всего было слышать, что теперь Габ­риель бросит ее, поскольку она покусана и вообще она не женщина, а... никчемная подстилка...

«Что же этот подонок успел сделать с ней?»

— Успокойся, Беатриче... Слышишь? Беатриче, посмот­ри на меня.

Джулия не сразу узнала это имя. Она повернулась к Габ­риелю. Ее глаза по-прежнему оставались испуганными, слов­но Саймон притаился на заднем сиденье и в любой момент мог снова броситься на нее.

— Дорогая, ты ни в чем не виновата. Ты поняла? Ты не хотела целоваться, но тебе с ним было не справиться.

— Я не собиралась тебя обманывать. Мне очень стыд­но, — прошептала она.

— Джулия, я тебя ни в чем не виню. Наоборот, я очень рад, что ты его ударила. Такие, как он, вообще не должны ходить по земле.

Габриель боялся даже думать о том, какой ад пережила Джулия в отцовском доме.

♦> ♦> ♦>

Приехав в больницу, Ричард сразу же направился в холл приемного покоя, где и нашел Габриеля с Джулией. Габриель нежно гладил ее по волосам и что-то говорил. Ричард уди­вился не самой сцене, вполне привычной для больницы, а уровню близости между его приемным сыном и Джулией. Более того, он был даже ошеломлен.

Пока ждали приезда врача, Ричард осторожно осмотрел лодыжку Джулии. Каждое прикосновение его пальцев застав­ляло Джулию вскрикивать и морщиться от боли. Краешком глаза Ричард посмотрел на Габриеля. Тот кусал костяшки пальцев.

— Думаю, перелома у тебя нет. Скорее всего, это вывих. Габриель, Джулии сейчас не помешает чашка чая и что-ни­будь вкусненькое. Будь добр, сходи в кафетерий.

— Я ее не оставлю, — с мальчишеским упрямством про­бурчал Габриель.

— Тебе сходить за чаем — две минуты. А мы тут с Джу­лией поговорим.

Габриель нехотя кивнул и направился в больничный ка­фетерий.

Ричард, конечно же, увидел две отметины на шее Джу­лии. Первая была совсем свежей и напоминала укус. Вторая имела совсем иное свойство и говорила о страстных чувствах. Появилась она, скорее всего, день назад, если не раньше. Похоже, отношения между Габриелем и Джулией более близ­кие, чем он думал.

— Грейс много работала здесь. Волонтером. Ты это зна­ла? — (Джулия кивнула.) — Чем ей только не приходилось заниматься! Но чаще всего она помогала жертвам домашне­го насилия. — Ричард вздохнул. — Она видела столько стра­даний! Иногда это были дети. Кого-то спасти не удавалось, хотя их физическое состояние не внушало опасений. Этих людей убивал психологический шок. — Ричард посмотрел Джулии в глаза. — Я скажу тебе то же, что Грейс говорила своим пациентам... Ты ни в чем не виновата. Какие бы ошиб­ки ты ни совершала, не верь, будто заслуживаешь такой судь­бы. Ни в коем случае. И еще тебе скажу: не припомню, когда я гордился своим сыном больше, чем сегодня.

Джулия молча разглядывала свою несчастную лодыжку.

Вскоре к ним подошел невысокий симпатичный мужчи­на азиатской внешности.

— Ричард, рад тебя видеть, — произнес он, протягивая

руку.

Ричард встал и крепко пожал руку врача:

— Здравствуй, Стивен. Хочу тебе представить Джулию Митчелл. Она друг нашей семьи. Даже больше чем друг. Джу­лия, познакомься: это доктор Лин.

Стивен позвал санитара, Джулию усадили на каталку и по­везли в смотровой кабинет. Доктор Лин заверил Ричарда, что отнесется к пациентке как к родной дочери.

Зная, что Джулия попала в хорошие руки, Ричард решил пойти в кафетерий и найти там сына. Свернув в коридор, Ри­чард понял, что Габриель не дошел до кафетерия. Он стоял посреди коридора и довольно громко спорил с Томом Мит­челлом.

— Я всяко лучше тебя разбираюсь в людях! — кричал Том, потрясая кулаками перед самым носом Габриеля.

— Очень сомневаюсь, мистер Митчелл. Иначе мне бы не пришлось нестись в ваш дом и разбираться с этой двуногой тварью. Запоздай я на пять минут, он бы изнасиловал вашу дочь в ее спальне.

— Джентльмены, вы находитесь в больнице. Здесь не ме­сто для подобных разговоров, — одернул их Ричард

Том кивнул ему и тут же снова повернулся к Габриелю:

— Я рад, что Джулия не пострадала. Если ты ее действи­тельно спас... что ж, я в долгу перед тобой. Но тут еще выяс­нять надо. Пока я сюда ехал, мне позвонили из полиции. Оказывается, ты до полусмерти избил сына сенатора Тэлбота. Может, это ты ворвался в мой дом и спровоцировал драку. Ты ведь наркоман!

— Я готов сделать тест на наличие наркотиков у меня в крови. — Глаза Габриеля потемнели. — Мне нечего скры­вать. И вместо того чтобы беспокоиться о сенаторском сынке, почему бы вам не подумать о собственной дочери? Между прочим, оберегать Джулианну — это ваша обязанность. Ваш отцовский долг. Но у вас это никогда не получалось. На дочь у вас вечно не хватало времени. Том, как вы могли, зная, что собой представляет ваша жена, отправить к ней маленькую девочку.

Том стиснул кулаки до снежной белизны. Казалось, еще немного — и синие жилы на них лопнут.

— Заткнись! Ты сам не знаешь, о чем говоришь! Ты еще будешь учить меня, как мне воспитывать дочь! Ишь, образец примерного поведения выискался. Или забыл, какой хвост разных гадостей за тобой тянется? Нечего соваться в наши семейные дела. И не смей приставать к Джулии, пока за ре­шеткой не оказался!

— Это я-то не знаю, о чем говорю? Бросьте, Том. Вам бы­ло удобно закрывать глаза. Так спокойнее. Сент-Луис дале­ко. У вашей жены был проходной двор. Дружки менялись чуть ли не каждую неделю. И все это на глазах вашей маленькой дочери. Однажды в вас все-таки заговорила отцовская со­весть, и вы забрали дочь к себе. Но вас хватило всего на год. Чем же вам так помешала девятилетняя Джулия? Может, она скверно себя вела? Или требовала нарядов и игрушек? Или, что еще хуже, требовала к себе внимания? Вашего отцовско­го внимания! Но ваше внимание безраздельно принадлежало местной пожарной команде.

Тома Митчелла душила ярость. В таком тоне никто и ни­когда не смел с ним говорить. В нем боролись два желания: заехать Габриелю между глаз или сбегать в пикап за охотни­чьей винтовкой и всадить ему пулю в лоб. Спохватившись, что свидетелей будет более чем достаточно, он заковыристо обругал Габриеля и двинулся к стойке администрации, что­бы выяснить, сколько будет стоить лечение Джулии и ее воз­можное пребывание в больнице.

К тому времени, когда Джулия на костылях вышла из травматологического отделения, Том успел остыть. Как часто бывало, гнев в нем уступил место глубокому чувству вины.

Габриель подбежал к Джулии.

— Как ты? — спросил он, указывая на перебинтованную ногу. — Это серьезно?

— Переломов нет. Спасибо тебе, Габриель. Я и думать боюсь, что бы могло... — Впервые за все это время Джулия дала волю слезам.

Габриель обнял ее за плечо и нежно поцеловал в лоб. Все это происходило у Тома на глазах. Ничего не понимая, он подошел к Ричарду. После недолгого разговора с ним Том снова вернулся к дочери:

— Джули, ты как? Хочешь поехать домой? Если нет, Ри­чард предлагает остаться у них. — Он переминался с ноги на ногу.

— Домой я не поеду... Не могу.

Джулия одной рукой обняла отца. Он что-то прошептал ей на ухо и торопливо покинул больницу. Вслед за ним ушел и Ричард, понимая, что его присутствие здесь излишне.

— Можем ехать, — сказал Габриель.

— Мне тут навыписывали лекарств. Но у них не все есть.

— Пустяки. По дороге заедем в аптеку. Насчет одежды не волнуйся. Потрясем сестринский гардероб. Что-нибудь и у ме­ня найдется. В крайнем случае можем забрать твой чемодан.

— Я не могу туда возвращаться, — всхлипнула Джулия.

— Тебе и не нужно.

— А что с... ним!

— Думаю, это чудовище ты больше не увидишь. Пусть скажет спасибо, что остался жив. Сейчас им занимается по­лиция.

Джулия посмотрела в его глаза и увидела только искрен­нюю заботу.

— Я люблю тебя, Габриель.

Поначалу он словно не услышал ее признания. Потом порывисто обнял и молча поцеловал.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ

После обеда Скотт заехал навестить школьного друга, остав­шегося жить в Селинсгроуве. Возвращаясь обратно, он ото­ропел: возле дома стояли две полицейские машины со вклю­ченными мигалками. В гостиной инспектор Джейми Робертс допрашивала Джулию, а в столовой инспектор Рон Квинн вел допрос Габриеля. Ричарда уже допросили.

— Может, кто-нибудь объяснит мне, что делают копы в нашем доме? Ну, что натворил Габриель на этот раз? — Скотт стоял на кухне и сверлил взглядом отца и сестру.

Эрон молча достал из холодильника бутылку пива, от­крыл и так же молча подал Скотту. Скотт благодарно кив­нул и припал к бутылке.

— Саймон Тэлбот напал на Джулию, — тихо сказал ему Эрон.

— Что? — Скотт едва не поперхнулся пивом. — Как она?

— Этот мерзавец здорово укусил ее и едва не сломал ей лодыжку, — добавила Рейчел.

— Он что, ее... — Скотт не мог заставить себя произнес­ти последнее слово.

— Я спрашивала у нее, — покачала головой Рейчел. — Может, и не надо было, но я не удержалась. Джулия сказа­ла, что нет.

Все облегченно вздохнули.

— Где эта тварь Саймон? — заорал Скотт, шумно опуская на стол недопитую бутылку. — Эрон, собирайся. Пора этого красавчика проучить.

— Габриель уже вправил ему мозги. Квинн сказал, что Саймона пришлось срочно везти в больницу и накладывать швы на челюсть. Габриель ему и несколько зубов выбил, — сказал Эрон.

— Что-что? — удивился Скотт. — Это наш-то профес­сор? А он с какой стати встрял?

Эрон и Рейчел понимающе переглянулись.

— Я все равно должен посмотреть на это сенаторское отродье, — хрустя пальцами, заявил Скотт. — Задам ему па­рочку вопросов.

— Оставь это заботам полицейских, — покачал головой Эрон. — После больницы Саймона ждет заключение под стражу.

— Но объясните мне, зачем Габриелю понадобилось ма­рать свои профессорские ручки ради Джулии? Они едва зна­комы.

— А вот тут ты ошибаешься, — возразила Рейчел, подхо­дя к брату. — Они успели познакомиться, и настолько, что они пара.

— Повтори еще раз, — попросил сбитый с толку Скотт.

— Повторяю: Джулия и Габриель — пара.

— Вот черт! — тяжело выдохнул Скотт. — А у нее-то где глаза были?

И прежде чем собравшиеся успели высказать свои пред­положения, на кухню вошел Габриель. Увидев встревожен­ные лица, он тоже нахмурился:

— Где Джулианна?

— Джейми еще не окончила ее допрос, — ответил Ри­чард. Он улыбнулся и похлопал приемного сына по плечу: — Я очень горжусь тобой, сынок. Ты ведь спас Джулию. Мы все благодарны тебе, что ты поспел вовремя.

Габриель поджал губы и растерянно кивнул.

— Конечно, за то, что вышиб зубы Саймону Талботу, тебя надо наградить, — довольно угрюмо произнес Скотт. — А за то, что клеишься к Джулии, тебя самого надо побить. Не го­дишься ты ей. Ни с какой стороны. — Скотт поморщился и хватил кулаком по столу.

— Моя личная жизнь тебя не касается, — холодно отче­канил Габриель.

— Касается, раз ты за Джулию принялся. Хорош профес­сор! Уже со своими аспирантками трахается. Тебе мало кра­соток, которые сами под тебя лезут?

Рейчел молча побрела к двери, предчувствуя новую ссору.

Габриель стиснул кулаки и почти вплотную подошел к Скотту:

— Еще одно подобное слово о Джулианне — и я тебя по­колочу.

— Скотт, остынь, — посоветовал ему Эрон, вставая меж­ду ним и Габриелем. — Ты забыл, что в доме полиция?

— Джулия не из тех девчонок, с кем можно покувыркать­ся, а потом бросить. На таких, как она, женятся, — не уни­мался Скотт.

— Думаешь, я этого не знаю? — сердито спросил Габ­риель.

— А ты думаешь, она еще не наелась придурками?

— Скотт, угомонись, — тихо, но твердо сказал сыну Ри­чард. Скотт повернулся к отцу, о присутствии которого со­вершенно забыл. — Хочу тебе напомнить: Габриель спас Джулию от потенциального насильника.

Скотт посмотрел на отца так, словно тот сообщил ему не­что такое, о чем все, кроме него, давно уже знали.

Чтобы брата не понесло дальше, Рейчел решила сменить тему:

— Габриель, оказывается, ты знаком с Джейми Робертс. Вы учились с ней в старших классах?

— Да.

— Дружили?

— Чуть-чуть.

Все повернулись к Габриелю, но он быстро покинул кухню.

Через несколько минут Ричард встал и позвал Скотта с собой в кабинет. Скотт молча пошел за отцом.

— Я хочу поговорить о твоем отношении к Габриелю, — все тем же тихим, но твердым голосом начал Ричард, когда они вошли к нему в кабинет.

В доме Кларков никто и никогда не поднимал руку на де­тей. Самым суровым наказанием считался разговор в отцов­ском кабинете, и сейчас Скотт вновь ощутил себя нашкодив­шим подростком.

К его удивлению, отец был немногословен. Ричард кив­ком указал на картину, что висела у него за спиной. То была репродукция с известного полотна Рембрандта «Возвраще­ние блудного сына».

— Ты помнишь притчу, послужившую сюжетом этой кар­тины?

Скотт нехотя кивнул. Сейчас он предпочел бы получить отцовский подзатыльник.

❖ ❖ ❖

Проснувшись, Джулия села на постели, хватая ртом воз­дух.

«Это был только кошмарный сон. Это был только кош­марный сон. Всего-навсего сон».

Она огляделась по сторонам, еще не веря, что находится в одной из комнат дома Кларков, а не в своей спальне, на полу, придавленная Саймоном. Это ее немного успокоило.

Джулия включила настольную лампу. Темнота мгновенно исчезла, и Джулия воочию убедилась, что это действительно дом Кларков. На столике, рядом с лампой, лежали обезбо­ливающие таблетки. Их и воду заботливо принес Габриель, когда несколько часов назад укладывал ее спать. Он, не раз­деваясь, лег рядом и держал ее в своих объятиях, пока она не уснула. Потом он ушел.

«Я не могу без него».

Габриель был ей нужнее таблеток, света и даже воздуха. Его объятия, его голос, шепчущий успокоительные слова. Только он один мог заставить ее забыть о случившемся. Джу­лии хотелось поскорее оказаться рядом с ним. Поцеловать его, вдохнуть его запах и тогда поверить, что все позади.

Она проглотила несколько таблеток, снимавших боль в ло­дыжке, после чего встала и на одной ноге запрыгала в ком­нату Габриеля, чтобы снять сердечную боль. В коридоре она замерла, прислушиваясь к звукам из других комнат. Убедив­шись, что везде тихо, она открыла заветную дверь и запрыг­нула внутрь.

Глаза Джулии быстро привыкли к полумраку. Жалюзи не были опущены. Габриель лежал на спине, на той стороне кровати, где у него в квартире обычно лежала она. Хромая, Джулия подошла к другой стороне кровати, откинула одея­ло и уже поставила колено на постель.

— Джулианна? — Тихий шепот Габриеля напугал ее, и она зажала ладонью рот, чтобы не вскрикнуть. — Постой.

Она замерла. Ей вдруг показалось, что Габриель не особо рад ее появлению.

— Прости, что напрасно тебя потревожила. Сейчас уйду. — Ей вдруг стало стыдно за свою навязчивость. Кусая губы, она стала медленно подниматься.

— Джулия, я не то имел в виду. Подожди, я сейчас.

Он встал, держась к ней спиной. Теперь она догадалась о причине его скованности: он лежал совершенно голым и не хотел смущать ее своей наготой.

Единственным светом в его комнате был сейчас свет звезд. Габриель на фоне звездного света. Короткие мгнове­ния, пока он нагибался за трусами, Джулия беззастенчиво любовалась его телом: мощной спиной, широкими плечами, длинными сильными ногами и, конечно же, его бесподоб­ными ягодицами.

Натянув трусы, Габриель повернулся к ней лицом, пода­рив новое удивительное зрелище. Даже дракон на его груди казался сейчас мирно спящим.

— Так, наверное, лучше, — засмеялся он. — Зачем сму­щать тебя моим голым телом?

Джулия не засмеялась вместе с ним, но смысл шутки по­няла.

— Почему ты не спишь? — спросила она, укладываясь рядом.

— Я поставил будильник. Хотел проведать тебя среди ночи. Проснулся сам... Как твоя лодыжка?

— Болит.

— Ты приняла таблетки? Я их оставил возле стакана с водой.

— Две штуки проглотила. Но они действуют не сразу.

Габриель повернулся к ней боком и стал целовать ее пальцы.

— Ты моя маленькая воительница. — Он гладил ей воло­сы, пропуская пряди между своих пальцев. — Это боль в ло­дыжке тебя разбудила?

— Нет. Мне приснился кошмар.

— Хочешь об этом поговорить? — спросил Габриель.

— Нет.

Габриель крепче обнял ее, показывая: если она переду­мает, он готов выслушать ее самым внимательным образом.

— А ты хочешь меня поцеловать? — спросила она.

— Я думал, после случившегося ты вообще не захочешь, чтобы я к тебе прикасался.

Джулия потянулась к нему губами. Сама.

Они словно поменялись ролями. Теперь Габриель осто­рожничал, боясь малейшим движением причинить ей душев­ную боль. Но он ошибался. Джулия нуждалась в его поцелу­ях. Ей хотелось пить его тепло, греться в его огне, поскольку Габриель сейчас занимал все ее мысли.

Джулия провела языком по его нижней губе, потом ее язык проник глубже, и началось их неистовое «танго языков»

Ее окутала знакомая, приятная волна наслаждения. Джу­лия самозабвенно целовалась с Габриелем, и ей ни о чем не хотелось думать. Даже о своей покалеченной лодыжке. Вско­ре к их поцелуям добавились знакомые ласки. Они оба сто­нали от наслаждения. Потом Габриель изменил позу и навис над нею. Его правая рука скользнула по ее шее, коснулась плеча, замерла над холмиком ее груди, миновала ребра и за­стыла на бедре. Одежда, которая сейчас была на Джулии, со­стояла из спортивного топика Рейчел и ее же облегающих спортивных трусов. Поскольку хозяйка одежды была худо­щавее своей подруги, наряд очень соблазнительно подчер­кивал все выпуклости и округлости тела Джулии.

Даже в полумраке Джулия была прекрасна. Габриель лю­бовался ею, пока вдруг не почувствовал, что его колено про­тиснулось ей между ног. До сих пор это был запретный при­ем, но сегодня Джулия сама с готовностью развела ноги.

Она хотела большего. Она требовала большего. Ее дыха­ние стало судорожным, прерывистым, а ее руки буквально вцепились Габриелю в волосы, не отпуская его голову и не давая оторвать губы от ее губ.

Габриель ласкал ей груди через ткань топика. Это было приятно, но сегодня Джулии хотелось переступить черту. За­чем одежда? К чему условности? Она хочет его. Не надо ждать никакой Флоренции. Пусть это случится сегодня. Сейчас.

Джулия взялась за низ топика, намереваясь снять. Габри­ель помешал ей, погрузив в новую волну ласк и заставив на время забыть о мокрой от пота одежде. Их поцелуи стали еще жарче и неистовее.

— Я сейчас... сниму все, — прошептала она. — Ты мне помоги... только ногу не задень.

Джулия опять взялась за низ топика, но пальцы Габриеля сжали ей обе руки.

— Джулианна, не надо. — Он тяжело дышал. — Пожа­луйста... остановись. — Он отодвинулся, встал на колени, стараясь успокоить дыхание.

— Значит, ты... не хочешь?

От ее тихого голоса и невинного вопроса у Габриеля сжа­лось сердце. Он покачал головой и закрыл глаза.

Габриель ее не хочет! Когда Джулия поняла, что это не шутка, у нее в мозгу зазвучали самые гадкие и Жестокие сло­ва, которые она слышала от Саймона... «Глупая сука! Даже подстилкой не можешь быть. Кому нужен кусок льда? Кто вообще согласится лечь с тобою?»

Джулия повернулась на бок и осторожно спустила ноги на пол. Сейчас ей хотелось поскорее добраться до своей ком­наты и не разреветься по дороге. Но прежде чем она встала на здоровую ногу, две сильные мужские руки обняли ее за талию. Габриель уложил ее себе на грудь. Теперь ее ноги све­шивались с кровати, а лопатки ловили биение его сердца. Ощущение было незнакомым, но предельно эротичным.

— Пожалуйста, не уходи, — прошептал он, целуя ее в ухо. Он потерся носом о ее шею. Джулия всхлипнула. — Я не хо­тел тебя огорчить. Тебе очень больно?

Джулия не отвечала. Тогда Габриель снова поцеловал ее в ухо и обнял уже крепче.

— Больно, но это другая боль, — сказала она, по-преж- нему боясь разреветься.

— Расскажи мне о ней. Расскажи, чем я сделал тебе больно.

«И он еще не понимает!»

— Ты говорил, что хочешь меня. А сейчас, когда я нако­нец была готова тебе отдаться, ты вдруг меня отверг.

Габриель шумно, со свистом, втянул в себя воздух. Джу­лия почувствовала, как напряглись его руки. И не только руки.

— Ты что, Джулианна! Я ни в коем случае не отвергаю тебя. Я тебя очень хочу. Ты такая красивая, такая соблазни­тельная. Скажи, ты действительно хочешь, чтобы это произо­шло у нас здесь?

Джулия медлила с ответом, и это был единственный от­вет, нужный Габриелю.

— Дорогая, даже если ты и готова, я не войду в тебя се­годня. У тебя повреждена лодыжка. Нужно подождать, пока она заживет. Я должен убедиться, что все твое тело в полном порядке. Только тогда мы с тобой займемся изучением... раз­ных поз.

Джулия понимала: он хочет обратить это в шутку и пыта­ется ее рассмешить.

— Но важнее всего — дождаться, когда исчезнет вот это.

Габриель осторожно провел пальцем вокруг укуса, остав­ленного Саймоном. Джулия вздрогнула, и его сейчас же об­дало волной гнева. Габриель совладал со своими чувствами. Он целовал ей шею до тех пор, пока Джулия не вздохнула и не склонила голову ему на плечо.

— Джулия, дорогая, интимная близость не таблетка, чтобы заглушить эмоциональную боль. И я был бы никудышным возлюбленным, если бы сейчас воспользовался твоей слабо­стью. Тебе это понятно? — (Подумав, Джулия кивнула.) — С тобой сегодня произошел кошмар наяву. Естественно, те­бе хочется поскорее все это забыть. У тебя сейчас обнажены все нервы, и ты острее, чем прежде, нуждаешься в защите. Джулианна, это нормальная человеческая потребность. Тебе нечего стыдиться. Я хочу помочь тебе, любовь моя. Очень хочу. И есть много способов это сделать. Чтобы привлечь мое внимание, не нужно срывать с себя одежду. Все мое внима­ние и так принадлежит тебе. Я и без интимной близости могу тебе показать, насколько ты желанна.

— Это как? — недоверчиво прошептала Джулия.

— Сейчас увидишь.

Габриель поцеловал ее и перевернул на спину. Сам он ле­жал на боку, подперев голову локтем, и смотрел в ее большие грустные глаза. Потом осторожно, не торопясь, он стал гла­дить ей волосы. Его пальцы двигались по ее щекам, смахивая слезы. Потом настал черед подбородка, щек, бровей.

Не касаясь ее грудей, Габриель вел пальцем по ложбинке между ними. Ниже, еще ниже, до живота, где была полоска голого тела. Там его палец стал чертить замысловатые узоры, затем он положил ладонь на ее руку и поцеловал в грудь.

— Как хорошо, — едва слышно выдохнула Джулия.

— Мы с тобой вдвоем. Ты и я. Больше никого. И мне сей­час важнее всего твой покой. Если хочешь вернуться в свою комнату, я тебя перенесу. Может, тебе удобнее спать одной? Я готов сделать для тебя все, что в моих силах. Но, дорогая, не проси, чтобы этой ночью я взял твою девственность. Ты мне ее подаришь, но не сегодня.

— Я хочу остаться здесь. Без тебя я плохо сплю, — при­зналась Джулия.

— И я плохо сплю без тебя. Как хорошо, что это у нас об­щее. — Габриель поцеловал ее и осторожно повел руку к ее ягодицам. — Теперь ты убедилась, что мое внимание к.тебе ничуть не ослабело? — Он снова поцеловал ей шею. — Про­сти, что тогда поставил тебе отметину.

— Не надо просить прощения, Габриель. Мне... нравится твоя отметина. И я с удовольствием вспоминаю, как она по­явилась.

— Мне нужно быть внимательнее.

— Ты и так очень внимателен, — вздохнула Джулия.

— Тогда, дорогая, перевернись на живот.

Джулия не сразу, но легла на живот и повернула голову, чтобы видеть Габриеля и показать, что она полностью дове­ряет ему.

Габриель встал на колени и осторожно откинул ей волосы:

— Расслабься. Почувствуй, какая ты красивая.

Осторожно, обеими руками, Габриель стал массировать

ей шею, плечи, спину, исследуя каждый дюйм ее тела с голо­вы до кончиков пальцев. Особое внимание он уделил масса­жу каждой стопы.

Джулия тихо стонала.

— Помнишь, как ты осталась со мной после того жутко­го семинара?

Она кивнула, закусив губу.

— Тогда ты относилась ко мне с большим недоверием. У тебя были для этого все основания. Но уже тогда я решил, что я... Словом, любовь моя, со мной ты всегда будешь в бе­зопасности. Обещаю.

Закончив массаж руками, Габриель повторил все это гу­бами. Вряд ли тот, кто от нее устал или кому она надоела, стал бы столько возиться с нею. Когда он вытянулся и лег рядом, Джулия обняла его и страстно поцеловала.

— Спасибо тебе, Габриель, — только и могла сказать она.

Теперь она понимала, что поторопилась отдаться ему те­лом. Вначале нужно обнажить душу. Она вдруг почувствова­ла: момент настал. Сейчас. Ее душа устала хранить секреты. Его секреты.

Габриель и так многое ей рассказал о себе. Почему она должна таиться? Пусть ей будет больно рассказывать, но еще больнее оставлять это внутри.

Дата добавления: 2015-11-04