1578 Н.Э., ОСТРОВ РОАНОК, СЕВЕРНАЯ КАРОЛИНА
Английские колонисты, изолированные от какой-либо поддержки из Европы, отправляли очередные группы охотников в материк в поисках еды. Одна из этих групп исчезла на три недели. Когда один выживший вернулся, он описал нападение как "банда дикарей... их гнилая, червивая кожа была неуязвима для пороха и выстрелов!" Хотя лишь один из одиннадцати участников группы был убит, четверо из оставшихся были тяжело ранены. Эти люди умерли на следующий день, были похоронены, а затем восстали из своих неглубоких могил за несколько часов. Выживший клялся, что остальные из его группы были съедены заживо своими бывшими товарищами, и тогда он сбежал один. Судья колонии объявил человека лжецом и убийцей. Он был повешен на следующее утро.
Вторая группа была послана вернуть тела чтобы "не оставлять их на осквернение язычникам". Группа из пяти человек вернулась в состоянии близком к коллапсу, их тела покрывали укусы и царапины. На большой земле они были атакованы как "дикарями", описанными повешенным выжившим, теперь уже реабилитированным, так и членами первой группы. Эти новые спасшиеся, после некоторого периода медицинского обследования, скончались в течение нескольких часов друг после друга. Похороны были назначены на следующее утро. Той ночью они вернулись к жизни.
О конце этой истории сохранились лишь обрывочные сведения. Одна версия описывает неизбежное заражение и разрушение всего города. Другая рассказывает о народе Кроатан, распознавшем опасность, собравшем и сжегшем всех колонистов острове. По третьей версии, те же коренные американцы спасли выживших горожан, уничтожив нежить и раненых. Все три версии упоминались в литературных и исторических текстах в течение двух последних столетий. Но ни одна из них не дает вразумительного объяснения, почему первое английское поселение в Северной Америке буквально исчезло без следа.
1611 Н.Э., ЭДО, ЯПОНИЯ
Энрике Десилва, португальский купец, ведущий дела на островах, написал эти строки в письме брату:
Отец Мендоса, напившись кастильского вина, рассказал о человеке, который недавно принял нашу веру. Этот Дикарь был членом одного из самых закрытых орденов в этой экзотической, варварской стране, "Братства жизни". Со слов старого священника, это тайное общество готовит убийц, и я говорю со всей искренностью, с целью уничтожения демонов... Эти существа, из его объяснений, когда-то были людьми. После смерти, невидимое зло заставило их восстать... чтобы пировать плотью живых.
Для борьбы с этим ужасом было образовано "Братство жизни", со слов Мендосы, основал его сам Сегун... Его члены отбирались в раннем возрасте... обучались искусству уничтожения... Необычный метод безоружного боя, которому они посвящают много времени, позволяет избежать ударов демонов, способность извиваться подобно змее дает возможность избежать захватов... Их оружие, восточные сабли странной формы, предназначенные для отрубания голов... Их храм, хотя его местоположение держится в секрете, говорят, содержит комнату, стены которой украшают живые и до сих пор стонущие головы уничтоженных монстров. Подготовленные ученики, желающие вступить в братство, должны провести целую ночь в этой комнате, где нет ничего, кроме компании нечестивых сущностей...
Если рассказанное отцом Мендосой – правда, эта земля, как мы всегда и подозревали, является безбожным злом... Если бы не соблазн в виде шелка и специй, мы бы сделали все, чтобы избежать этого места любой ценой... Я спросил старого священника, где сейчас новообращенный, так как надеялся услышать этот рассказ из его собственных уст. Мендоса сообщил мне, что он был найден убитым почти две недели назад. "Братство" не допустит ни утечки своих тайн, ни отказа своих членов от принадлежности к братству.
В феодальной Японии существовало множество тайных обществ. "Братство жизни" не упоминается ни в одном тексте, ни в прошлом, ни в настоящем. Десилва допускает некоторые исторические неточности в письме, например, упоминая Японский меч, как "ятаган". (Большинство европейцев не утруждали себя изучением любых аспектов японской культуры.) Описание стонущих голов также является неточностью, поскольку отрубленная голова зомби не может издавать никаких звуков без диафрагмы, легких и голосовых связок.
Однако, если его рассказ является правдой, это бы объяснило, почему так мало было сообщений о вспышках вируса в Японии, на фоне остального мира. Либо японская культура создала эффективную стену молчания вокруг вспышек, либо Братство Жизни справлялось со своей задачей. В любом случае, не поступало никаких сообщений о вспышках в Японии до середины двадцатого века.
1690 Н.Э., ЮЖНАЯ ЧАСТЬ АТЛАНТИЧЕСКОГО ОКЕАНА
Торговое португальское судно Мариальва отплыло из Бисау с грузом рабов на борту для Бразилии. Оно никогда не достигло своей точки назначения. Три года спустя, в центре Южной Атлантики, датское судно Зибруг обнаружило дрейфующую Мариальву. Группа людей была отправлена туда для помощи или спасения. Вместо этого они обнаружили в грузовом трюме нежить-африканцев, по-прежнему прикованных к своим нарам, извивающихся и стонущих. Никаких признаков экипажа не было, и каждый зомби имел на своем теле по меньшей мере один укус.
Датчане, полагая, что этот корабль проклят, отплыли назад на свое судно и сообщили о своих находках капитану. Он тотчас обстрелял Мариальву из пушек. Поскольку невозможно точно установить, как инфекция попала на корабль нам остается только гадать. На борту не было обнаружено шлюпок. Нашли только тело капитана, запертое в его каюте, с собственноручно сделанным пулевым ранением в голове. Многие считают, что, поскольку африканцы были прикованы цепями, первым инфицированным человеком должен был быть член португальской команды. Если это правда, несчастные рабы вынуждены были смотреть как захватившие их португальцы пожирали или заражали друг друга после их медленной трансформации в живых мертвецов по мере того как вирус постепенно захватывал власть над их телами.
Еще хуже ужасная вероятность того, что один из этих членов экипажа напал и инфицировал прикованного раба. Новый упырь, в свою очередь кусал прикованного кричавшего человека рядом с собой. Дальше и дальше по очереди, пока крики наконец не стихли и весь трюм оказался заполнен зомби. Одной мысли о последних в очереди, видевших как ужасное будущее неуклонно приближается к ним, было достаточно, чтобы это видение стало самым ужасным ночным кошмаром.
1762 Н.Э., КАСТРИ, ST. LUCIA, КАРИБЫ
История этой вспышки эпидемии все еще рассказывается сегодня и карибскими островитянами, и карибскими иммигрантами в Соединенном Королевстве. Это служит серьезным предупреждением, не только о силе живых мертвецов, но и о разочаровывающей неспособности человечества объединиться против них. Вспышка из неопределенного источника началась в бедном районе для белых маленького перенаселенного городка Кастри на острове Сент-Люсия. Несколько свободных черных жителей и мулат осознали источник «болезни» и пытались предупредить власти.
Их проигнорировали. Вспышка была определена как форма бешенства. Первая группа инфицированных людей была заперта в городской тюрьме. Те, кто пострадал от укусов, пытаясь сдержать их, были отправлены по домам без лечения. Через сорок восемь часов весь Кастри был охвачен хаосом. Местная милиция, не зная, как остановить нападение, была захвачена и съедена. Оставшиеся белые сбежали из города в отдаленные плантации. Поскольку многие из них были уже укушены, они в конечном счете распространили инфекцию по всему острову.
На десятый день 50 процентов белого населения были мертвы. Сорок процентов, больше чем несколько сотен людей, бродили по острову в виде воскресших зомби. Оставшиеся либо сбежали любым морским транспортом, который они могли найти или оставались, скрываясь в двух крепостях в Старом Форте и заливе Родни. В результате значительное количество черных рабов оказалось "на свободе", но во власти нежити.
В отличие от белых жителей, культура бывших рабов дала им глубокое понимание природы своего врага, благодаря чему вместо паники они прониклись решимостью. Рабы на каждой плантации самоорганизовались в сплоченные охотничьи команды. Вооруженные факелами и мачете (все огнестрельное оружие забрали убежавшие белые) и объединившись с остающимися свободными неграми, и мулатами (в Санта-Люсии были маленькие, но активные сообщества тех и других) они прошли остров с севера на юг. Общаясь с помощью барабанов, команды передавали друг другу информацию и координировали тактику сражения. Медленно, но верно продвигаясь вперед, они очистили Санта-Люсию в течение семи дней. Те белые, что все еще сидели в фортах, отказались присоединиться к борьбе, поскольку расовая ненависть была присуща им в не меньшей степени, чем трусость.
Спустя десять дней после того, как последний зомби был уничтожен, прибыли британские и французские колониальные войска. Все бывшие рабы были тут же снова закованы в цепи. Все сопротивлявшиеся были повешены. Поскольку инцидент был зарегистрирован как восстание рабов, все свободные негры и мулаты были или порабощены или повешены за поддержку воображаемого восстания. Хотя никаких письменных свидетельств не сохранилось, история дошла до наших дней в устном изложении. Ходят слухи, что где-то на острове существует памятник этому инциденту. Никакой житель не раскроет его местоположение. Если и можно извлечь положительный урок из случившегося в Кастри, то это будет тот факт, что группа гражданских лиц, мотивированных и дисциплинированных, с самым примитивным оружием и средствами коммуникации, способна дать серьезный отпор любому нападению зомби.
1807 Н.Э., ПАРИЖ, ФРАНЦИЯ
Один человек поступил в Château Робине, «больницу» для душевнобольных преступников. В официальном докладе, поданном доктором Рейнеке Бойсе, главным администратором, говорится: “поведение пациента кажется несвязным, почти диким, с неутолимой жаждой к насилию.... Он клацал челюстью как бешеная собака, и ему удалось поранить одного из других пациентов прежде, чем его обездвижили.»
Дальнейшая история рассказывает о том, что «раненому» заключенному была оказана минимальная медицинская помощь (перевязка ран и доза рома), и затем он был помещен назад в общую камеру с более чем 50 другими мужчинами и женщинами. Случившееся через несколько дней, было оргией насилия. Охранники и доктора, слишком напуганные криками, исходящими из камеры, отказались входить в нее, пока не прошла неделя. К этому времени все что осталось, это пять зараженных, частично объеденных зомби, и разбросанные части нескольких дюжин трупов. Бойсе вскоре оставил свой пост и ушел в отставку.
Немного известно о том, что произошло с ходячим мертвецом или первым зомби, который был доставлен в учреждение. Сам Наполеон Бонапарт приказал, чтобы больница была закрыта, "очищена", и превращена в санаторий для армейских ветеранов. Кроме того, ничего неизвестно о том, откуда пришел первый зомби, где он заразился и успел ли он инфицировать кого-нибудь еще, прежде чем попасть в Château Робине.
1824 Н.Э., ЮЖНАЯ АФРИКА
Эта выдержка была взята из дневника Х. Ф. Финна, члена первой британской экспедиции для встречи, путешествия и переговоров с великим королем зулусов Шакой.
Крааль был наполнен жизнью.... Молодой дворянин вышел в центр загона для скота.... Четверо лучших королевских воинов вывели человека, связанного по рукам и ногам.... Мешок, выделанный из кожи королевских волов, покрывал его голову. Тем же самым были закрыты руки и предплечья его охранников, так что их плоть не касалась этого осужденного.
Молодой дворянин схватил свое метательное копье [четырехфутовое острое копье] и прыгнул в загон.... Король выкрикнул свой приказ, приказывая, чтобы его воины швырнули осужденного в крааль. Осужденный ударился о твердую землю, закрутился словно пьяный человек. Кожаный мешок слетел с его головы... его лицо, к моему ужасу, было страшно изуродовано. Большой кусок плоти был вырван из его шеи, как будто каким-то ужасным зверем. Его глаза провалились, оставив отверстия, смотрящие в ад. Ни из одной раны не текло ни капли крови. Король поднял свою руку, заставляя замолчать взбешенную толпу. Тишина нависала над краалем; такая тишина, что даже птицы, казалось, повиновались приказу могущественного короля.... Молодой дворянин поднял свое метательное копье к груди и произнес слово. Его голос был слишком кротким, слишком мягким, чтобы достигнуть моих ушей.
Человек, наверное, услышал одинокий голос. Его голова медленно повернулась, его рот раскрылся. Из его поврежденных, раненых губ вырвался стон, настолько ужасный, что пробрал меня до самых костей. Монстр, а к тому моменту я был убежден, что это был монстр, медленно двинулся к дворянину. Молодой зулус размахивал своим метательным копьем. Он нанес удар, воткнув темное лезвие в грудь монстра. Демон не упал, не истекал, не потерял силу, никакого намека, что его сердце проткнули. Он просто продолжил свое спокойное, безжалостное движение. Дворянин отступил, дрожа как лист на ветру. Он запнулся и упал, земля прилипла к его покрытому потом телу. Толпа хранила молчание, тысяча эбеновых статуй пристально смотрели на трагическую сцену....
Шака прыгнул в загон и прокричал: “Sondela! Sondela!”. Монстр немедленно повернулся от лежащего ничком дворянина к королю. Со скоростью пули, Шака выхватил метательное копье из груди монстра и вонзил его в одну из глазниц. Затем он стал вращать оружие как чемпион по фехтованию, крутя наконечник оружия внутри черепа монстра. Мерзкое существо опустилось на колени, затем упало вперед, скрывая свое отвратительное лицо в красной земле Африки.
Рассказ резко обрывается на этом месте. Финн не объяснил, что случилось с обреченным дворянином или убитым зомби. Естественно, этот обряд части церемонии вызывает несколько важных вопросов: Что положило начало использованию зомби таким образом? Было ли у зулусов больше одного зомби для таких целей? Если да, то каким образом они добывали их?
1839 Н.Э., ВОСТОЧНАЯ АФРИКА
Дорожный дневник сэра Джеймса Эштон-Хэйса, одного из многих некомпетентный европейцев, искавших исток Нила, рассказывает о возможной атаке зомби и организованной, принятой в данной культуре, реакции на нее.
Он пришел в деревню рано утром, молодой негр с раненной рукой. Вероятно, маленький дикарь пропустил бросок копья и намеченный обед оставил прощальную отметку. Настолько забавно было наблюдать, но дальнейшие события показались мне совершенно варварскими... Деревенский шаман и глава племени вместе обследовали рану, выслушали историю молодого человека, и кивком показали невысказанное решение. Раненый человек, сквозь слезы, попрощался со своей женой и семьей.... очевидно, их традициями не разрешен физический контакт, затем опустился на колени перед вождем...
Старик взял большую, с железным наконечником дубинку и затем обрушил на голову обреченного человека, расколов ее как гигантское черное яйцо. Почти сразу же десять воинов племени метнули вниз их копья, вытащили из ножен их примитивные мачете и произнесли причудливое заклинание: “Nagamba ekwaga nah eereeah enge”. Сказав это, они просто ушли в Саванну. Тело неудачливого дикаря, к моему ужасу, затем было расчленено и сожжено, пока женщины племени стенали у столба дыма. Когда я попросил у нашего проводника какое-нибудь объяснение этому, он просто пожал своими маленькими плечами и ответил: "Вы бы хотели, чтобы он восстал этой ночью?". Странный народ эти дикари.
Хэйс не позаботился о том, чтобы сказать точно, что это было за племя, дальнейшее исследование показало, что его географические данные были совершенно неточными. (Неудивительно что он так и не нашел Нил). К счастью, боевой клич был позже идентифицирован как “Njamba egoaga na era enge”, фраза, которая на языке кикуйю означает "Мы сражаемся вместе, и вместе мы победим или умрем". Это дает историкам подсказку, что по крайней мере он был на территории современной Кении.
1848 Н.Э., ГОРЫ ОУЛ КРИК, ВАЙОМИНГ
Хотя это вероятно и не первая атака зомби на территории США, но первая из зарегистрированных. Группа из пятидесяти шести исследователей, известных как группа Нудхэнсена, пропала в центральных Скалистых горах по пути в Калифорнию. Год спустя, вторая экспедиция обнаружила развалины базового лагеря, который как предполагается, был местом их последней стоянки.
Присутсвовали явные следы битвы. Всевозможная утварь рассыпана среди обугленных фургонов. Мы так же обнаружили останки, по крайней мере сорока пяти человек. Кроме многих ран, у каждого был проломлен череп. Некоторые из отверстий, казалось, были пробиты пулями, другие - тупыми предметами, такими как молотки или даже камни... Наш проводник, опытный человек, который провел много лет в этих дебрях, полагал, что это не было делом рук диких индейцев.
В конце концов, он приводил доводы, почему они убили наших людей и при этой не забрали лошадей и волов? Мы сосчитали скелеты всех животных и обнаружили, что он был прав... Еще одно обстоятельство, которое внушало нам большее беспокойство, это число укусов, найденных на каждом из покойных. Поскольку ни одно животное, начиная с воющего снежного волка и заканчивая крошечным муравьем, не притронулось к останкам, мы исключили их причастность в этом случае. Истории о каннибализме не редко можно услышать в новых землях, но нас ужасала мысль, о том, что такие рассказы о безбожной дикости могут оказаться правдивыми, особенно после шокирующих рассказов о группе Доннера... Что мы не могли понять, так это то, почему они так быстро перешли к поеданию друг друга, когда запасы пищи еще не закончились.
Этот отрывок пришел от Арна Свенсона, школьного учителя, ставшего первопроходцем и фермером, членом второй экспедиции. Эта история сама по себе не обязательно доказывает, что это была вспышка эпидемии Соланума. Убедительные доказательства появятся, но не раньше чем через сорок лет.
1852 Н.Э., ЧИАПАС, МЕКСИКА
Группа американских искателей сокровищ из Бостона: Джеймс Миллер, Люк МакНамара, и Уиллард Дугласс, поехали в эту отдаленную часть джунглей с целью разграбить находившиеся там по слухам руины майя. Находясь в городе Tzinteel, они стали свидетелями погребения человека, про которого, говорили, что он “пил кровь Сатаны”. Они видели, что человек был связан, с кляпом во рту, и все еще живой. Посчитав, что это своего рода варварская казнь, жители Северной Америки успешно спасли осужденного человека. Как только цепи и кляп были сняты, заключенный тут же напал на своих освободителей. Стрельба из оружия не имела никакого эффекта. МакНамара был убит; двое других слегка ранены.
Месяц спустя, их семьи получили письмо, датированное следующим днем после нападения. На его страницах мужчины рассказывали подробности своего приключения, включая клятвенное заверение в том, что их убитый друг «вернулся к жизни» после нападения. Они также написали, что их поверхностные раны от укусов загноились, и началась ужасная лихорадка. Они обещали остановиться на несколько недель в Мехико для лечения, а затем как можно скорее вернуться в Соединенные Штаты. Больше о них не было известий.
1867 Н.Э., ИНДИЙСКИЙ ОКЕАН
Английский почтовый пароход, RMS Рона, перевозящий 137 преступников в Австралию, встал на якорь на острове Bijourtier, чтобы помочь неопознанному судну, которое казалось, застряло на песчаной отмели. Группа, сошедшая на берег, обнаружила зомби со сломанной спиной, который тащился по пустым палубам корабля. Когда они попытались предложить помощь, зомби наклонился вперед, и откусил палец у одного из моряков. Один из моряков отрубил голову зомби саблей, в то время как остальные отвели своего раненого товарища обратно на корабль.
Той ночью, раненного моряка положили в койку, дали выпить рома, и корабельный доктор обещал проверить его на рассвете. Той ночью, новый зомби вернулся к жизни и напал на своих товарищей. Капитан, в панике, приказал запереть груз в трюме, оставив заключенных вместе с упырем, и продолжить двигаться к Австралии. Оставшуюся часть путешествия, в трюме отзывались эхом крики, превращающиеся в стоны. Несколько членов команды клялись, что они слышали ужасные визги крыс, пожираемых заживо.
После шести недель в море, судно встало на якорь в Перте. Офицеры и команда гребли к берегу, чтобы сообщить городскому управления о случившемся. По всей видимости, рассказам моряков никто не поверил. Регулярные войска отправили только за тем, чтобы сопроводить заключенных. RMS Рона стоял на якоре в течение пяти дней, ожидая прибытия войск. На шестой день шторм сломал якорную цепь судна, отнес его на несколько миль вверх вдоль береговой линии и разбил о риф. Горожане и бывшая команда корабля, не нашли следов нежити. Все, что осталось - это человеческие кости и следы, ведущие вглубь острова. История о Роне была популярна среди моряков в конце девятнадцатого - начале двадцатого века. В записях морского министерства судно числится как пропавшее в море.
1882 Н.Э., ПЬЕМОНТ, ОРЕГОН
Сведения о нападении получены от сменной группы, посланной в маленький добывающий серебро шахтерский город после двух месяцев отсутствия. Эта группа нашла Пьемонт в развалинах. Многие здания были сожжены. Те, которые все еще стояли, были изрешечены пулями. Странно, что, судя по отверстиям, стреляли изнутри зданий, как будто все сражения проходили в пределах стен домов. Еще более шокирующей была находка двадцати семи искалеченных и наполовину съеденных скелетов. От изначальной теории про людоедство отказались, когда оказалось, что на складах города достаточно продовольствия на всю зиму.
Исследовав непосредственно саму шахту, сменная группа сделала последнее и самое ужасное открытие. Вход в шахту был взорван изнутри. Были найдены тела пятидесяти восьми мужчин, женщин и детей, все умерли от голода. Спасатели установили, что запасов съеденной пиши было достаточно, чтобы продержаться несколько недель, поэтому они предположили, что люди были погребены намного дольше этого срока. После пересчета всех трупов, искалеченных и умерших от голода, судьба, по крайней мере, тридцати двух горожан оставалась неизвестна.
Наиболее широко распространенная теория состоит в том, что, по каким-то причинам, вурдалак или группа вурдалаков пришли из пустыни и напали на Пьемонт. После короткой жестокой битвы, выжившие отнесли всю пищу, которую могли унести, в шахту. После того как люди замуровали себя внутри, они видимо ждали помощь, которая так никогда и не пришла. Есть подозрение, что, прежде чем было принято решение отступить в шахту, один или более выживших предприняли попытку дойти через пустыню к ближайшей заставе за помощью. Так как никаких записей об этом не существует, и ничьи тела не были найдены, логично предположить, что эти предполагаемые гонцы или погибли в пустыне, или были съедены немертвыми. Если зомби и существовали, их следы не были найдены.
Никакого официального объяснения пьемонтскому инциденту не последовало. Слухи варьировались от чумы до схода лавины, внутренних распрей, нападения «диких индейцев» (хотя никакие племена коренных американцев никогда не жили в районе Пьемонта). Сама шахта никогда больше не открывалась. Компания Горной промышленности Пэттерсона (владелец шахты и города) заплатила компенсацию в размере 20$ каждому из родственников жителей Пьемонта в обмен на их молчание. Свидетельство этой сделки появилось в бухгалтерских записях компании. Они были обнаружены, когда корпорация была объявлена банкротом в 1931. Дальнейшего расследования не последовало.
1888 Н.Э., HAYWARD, ВАШИНГТОН
Этот отрывок описывает появление первого профессионального охотника на зомби в Северной Америке. Инцидент начался с того, что охотник Габриэль Алленс спотыкаясь, пришел в город с глубокой раной на руке. «Алленс рассказывал о человеке, который блуждал словно одержимый, его кожа была серой словно камень, а глаза застыли в безжизненном взгляде. Когда Алленс приблизился к несчастному, он издал отвратительный стон и укусил охотника в правое предплечье». Этот отрывок взят из журнала Джонатана Вилкеса, городского врача, который осматривал Алленса после нападения. Немного известно о том, как заражение распространилось от первой жертвы к остальным жителям города.
По отрывочным данным можно предположить, что следующей жертвой был доктор Вилкес, за которым последовали трое мужчин, пытавшиеся задержать его. Спустя шесть дней после первоначального нападения, Hayward стал осажденным городом. Многие попрятались в своих домах или в городской церкви, в то время как зомби неустанно атаковали их баррикады. Хотя огнестрельное оружие имелось в большом количестве, никто не догадался стрелять в голову. Пища, вода и боеприпасы быстро расходовались. Никто не рассчитывал продержаться дольше шести дней.
На рассвете седьмого дня, пришел человек из племени Лакота, Элия Черный. Верхом на коне, с кавалерийской саблей армии США в руках, он в течение двадцати минут обезглавил двенадцать упырей. Затем Черный нарисовал круг обугленной палкой вокруг городского хранилища воды, прежде чем залезть на ее вершину. Воплями, армейским горном, привязанной лошадью в качестве приманки, ему удалось привлечь к себе внимание всех ходячих мертвецов. Каждый вошедший в круг, получал выстрел в голову из его винтовки. В такой осторожной, дисциплинированной манере, Черный уничтожил всю орду, пятьдесят девять зомби за шесть часов. К тому времени, когда выжившие осознали, что произошло, их спаситель уже ушел.
Поздние исследования соединили воедино отрывки прошлого Элия Черного. Когда ему было пятнадцать лет, он с дедушкой был на охоте, когда они наткнулись на резню в группе Нудхэнсена. По крайней мере, один из участников был заражен ранее, и обратившись, напал на остальную часть группы. Черный и его дедушка уничтожили зомби ударами по голове томагавками, с помощью обезглавливания и сожжения. Одна из «выживших», тридцатилетняя женщина, рассказала, как инфекция распространилась, и что более половины восставших из могилы членов группы ушли в пустыню. Затем она призналась, что ее раны, как и у других, были знаком неизлечимого проклятия. Они единодушно просили о смерти.
После этого массового убийства из милосердия, старый лакотец показал внуку незаметную рану, полученную во время сражения. Последним, кого Элия Черный убил в этот день, был его дедушка. С тех пор, он посвятил свою жизнь выслеживанию оставшихся зомби из группы Нудхэнсена. С каждой схваткой он становился умнее и опытнее. Не заходя в Пьемонт, он убил девять зомби из этого города, которые блуждали в пустыне.
Ко времени инцидента в Hayward, Черный, вероятно, стал главным в мире полевым исследователем, охотником и убийцей зомби. Немногое известно об остальной части его жизни, или о том, чем она закончилась. В 1939 году его биография была издана в виде книги и в виде ряда статей, которые появились в английских газетах. Поскольку ни одна из версий не сохранилась, невозможно точно узнать, в скольких сражениях участвовал Черный. Полным ходом идут поиски копий его книги.
1893 Н.Э., ФОРТ ЛУИС ФИЛИППА, ФРАНЦУЗСКАЯ ЧАСТЬ СЕВЕРНОЙ АФРИКИ
В дневнике младшего офицера французского иностранного легиона рассказывается об одной из самых серьезных вспышек в истории:
Через три часа после рассвета пришел он, пеший одинокий араб, находящийся на грани смерти от солнца и жажды.... После дня отдыха, с лечением и водой, он поделился историй о чуме, жертвы которой превратились в чудовищ-каннибалов.... До того как наша экспедиция в деревню была собрана, наблюдатели на южной стене увидели на горизонте нечто похожее на стадо животных....
Через мой бинокль я смог рассмотреть, что это были не звери, а люди, с бесцветной кожей, в изношенной и превратившейся в лохмотья одежде. Когда ветер сменился, он донес до нас ослабевающие стоны, а вскоре после этого запах гниющей человеческой плоти.... Мы догадались, что эти несчастные пришли по следам нашего выжившего. Как они смогли выдержать такой путь без воды и еды, мы не могли сказать.... Крики и предупреждения не имели никакого эффекта.... Залпы из наших пушек не разогнали их.... Выстрелы из дальнобойного оружия не имели никакого эффекта!... Капрал Стром был немедленно отправлен верхом в Бир-Эл-Ксаиб, в то время как мы закрыли ворота и приготовились к атаке.
Атака обернулась самой длинной из зарегистрированных осад зомби. Легионеры были неспособны осознать, что нападавшие были мертвы, и тратили патроны на стрельбу по телу. Случайных выстрелов в голову было недостаточно, чтобы убедить их в успешности такой тактики. О капрале Строме, которого послали за помощью, больше не было никаких вестей. Предполагается, что он принял свою смерть от рук враждебных арабов, или просто умер в пустыне. Его товарищи в форте оставались в осаде три года! К счастью, караван с продовольствием только что прибыл. Вода была доступна из источника, который огибал здание форта. Домашние животные и лошади, в конечном счете, были зарезаны и стали последними съестными запасами.
Все это время, армия немертвых численностью более пяти тысяч продолжала осаждать стены. Ежедневные отчеты сообщают, что многие повержены самодельной взрывчаткой, сделанными на скорую руку коктейлями Молотова и даже каменными глыбами, сброшенными через ограждение. Этого, однако, было недостаточно, чтобы снять осаду. Непрекращающиеся стоны свели с ума нескольких человек, и довели двоих из них до самоубийства. Было предпринято несколько попыток перепрыгнуть через стену и бежать в безопасное место. Все кто пытался, были окружены и растерзаны. Последующая попытка мятежа сократила их количество, доведя общее число выживших только до двадцати семи человек. В это время, командующий состав подразделения решили попробовать еще один отчаянный план:
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |