— Не балуй!
Петрович от игры в «гляделки» не отказался: томно потянувшись, он зевнул во всю свою немаленькую пасть и медленно, прямо-таки демонстративно, принялся точить когти о композит обшивки. Потрясенный Тарасов полюбовался сначала на глубокие параллельные царапины, потом на завитушки стружек, и глубокомысленно выдал:
— Не сработаемся.
— Петрович, ммать! — опомнился я.
Торопливо подхватив увесистого напарника за шкирку — ох, не любит он этого! — я закинул кота на заднее сиденье, сопроводив экзекуцию красноречивым образом: рыжий зверь с ревом убегает от разъяренного Егеря, который методично придает ему ускорение волшебными пенделями. Вот стервец! Спалимся, как есть спалимся.
— Извините, товарищ майор, это у него стресс после перелета, — попытался я отмазаться совсем не оригинальным способом. — Я его приструню, можете быть уверены.
— Да мне-то что, — хмыкнул в ответ тот. — Вам с ним жить. А убытки возместите, с первой зарплаты.
Тарасов говорил с совершенно непробиваемым выражением лица, и я так и не понял, шутит он, или и впрямь вознамерился содрать с нас стоимость покраски глайдера. Впрочем, о столь прозаических вещах думать было некогда — Галя уже устроилась на заднем сиденье, багаж покоился в соответствующем отделении, и даже сволочной Петрович разлегся рядом с моей ненаглядной, демонстративно вытянув лапы с выпущенными когтями. Ждали только меня, и я поспешил втиснуться на пассажирское место рядом с пилотом. Устроившись поудобнее, я захлопнул откидную дверцу, Тарасов последовал моему примеру и запустил движок. Глайдер приподнялся над пенобетонным покрытием на антиграве, зафырчал выхлопом и вдруг прыгнул в небо, за пару мгновений набрав порядочную высоту. Завершив подъем, наш проводник врубил автопилот и беззаботно откинулся на спинку кресла. У меня сложилось впечатление, что не будь нас, он бы и вовсе ноги на приборную панель взгромоздил — совсем как какой-нибудь офис-менеджер, изнывающий от безделья в персональном кабинете. Завязывать разговор майор не торопился, видимо, ждал от нас первого шага. Молчание начало меня напрягать, и я вознамерился уже было поинтересоваться маршрутом, но клятый Петрович снова меня опередил: с отчетливым скрипом прошелся когтями по обшивке сиденья. Знаете, как коты умеют — вытянутся, отклячив зад, и давай пятерни сжимать-разжимать. А потом еще и притопчут хорошенько облюбованное место. Вот и мой напарник занялся примерно тем же. Поначалу Тарасов на посторонний звук внимания не обратил, но чертов кот не унимался, упорно игнорируя мои мысленные обещания показать ему кузькину мать — он всерьез решил устроить будущему начальству проверку на прочность. И в конце концов доигрался: майор вдруг перегнулся через кресло, ткнул Петровича указательным пальцем в нос и строго произнес:
— Не шали.
Последовавшую дуэль взглядов мой напарник позорно продул. Тарасов все с тем же отсутствующим выражением развалился в кресле, а кот послушно убрал когти и свернулся в клубок, то и дело исподлобья зыркая на грозного начальника. Судя по уловленным мной отголоскам эмоций, Петрович пребывал в полнейшем расстройстве чувств, о чем свидетельствовал нервно подергивающийся хвост. Впрочем, успокаивать, даже мысленно, я его не стал — получил по заслугам. Вот еще без стружки кальмара посидит недельку, и думать начнет, прежде чем что-то отмочить. Проигнорировав обиженное фырчанье на заднем сидении, я повернулся к Тарасову:
— Товарищ майор, а мы куда сейчас?
Тот еле заметно поморщился — не нравится, когда майором называют? — но с готовностью пояснил:
— В Чернореченск. Ваша точка еще не готова, приказ в управление пришел совсем недавно. Придется денька три в городе пожить. Насчет жилья не волнуйтесь, устроим все в лучшем виде. Заодно в курс дел войдете, на довольствие встанете и кое-какое имущество получите.
— Ясно, — хмыкнул я. А что мы хотели — с корабля на бал? С другой стороны, привыкать к переменам надо постепенно. — А можно еще вопрос, товарищ майор?
— Комиссовался давно? — глянул на меня Тарасов с хитрым прищуром.
— Нет. А что, заметно?
— Угу. Короче, хорош тут «товарищмайоркать», и давай на ты. Не настолько я старше, чтобы мне выкать, до седин не дожил. Смекаешь?
— Так точно! — ляпнул я, что называется, не подумав.
Тарасов вдруг рассмеялся, легко и совершенно не обидно, хлопнул меня по плечу:
— Если так сложно, называй шеф, или босс, или еще что-нибудь придумай. Но отвыкай. Ты теперь человек гражданский, хоть и служащий государственной компании. Уяснил?
— Окей, босс! — не стал я спорить. — Так что там насчет кое-какого имущества?
«Тыкать» новообретенному начальству мне пока не позволяла совесть, поэтому я решил по возможности прямых обращений избегать. Майор понимающе хмыкнул и ответил:
— В первую очередь снаряжение и оружие. Все научное оборудование идет с модулем в комплекте, этим ребята-техники занимаются. Твое дело получить в арсенале ствол, а то и несколько, как аппетит разыграется. Конечно, военные образцы тебе никто не даст, так что про «вихрь» забудь. А все остальное, включая любую доступную охотничью модель — запросто. Тут, кстати, всяческой экзотики полно, еще огнестрельной. Из «калаша» стрелял когда-нибудь?
Я отрицательно помотал головой, с грустью вспомнив сгинувший на Флоранс новенький «ле февр». Если есть возможность, однозначно надо местными антиками разжиться. И инструктора нормального найти.
— Еще настреляешься, — подмигнул Тарасов. — Досыта причем. Если будет желание, сведу тебя с одним местным умельцем. Михалыч любую приблуду к стволу раздобудет, а если не найдет, то сам сделает. Быстро и качественно. Ха, надо будет с него магарыч за рекламу стрясти.
— А вообще как там? — я неопределенно махнул рукой. — В общем и целом?
— Нормально. Кочевников нет, зверья опасного мало, если непосредственно в аномалию соваться не будете, то и оружия не нужно. Как летом на даче. У вас будет «ограда», знаешь, что это такое?
Я скривил губы в понимающей усмешке — еще бы, бывший Охотник, да не знает? Самый распространенный защитный комплекс, младший брат «забора», которым посадочный модуль на Находке был оборудован. Будем считать, что босс меня успокоил.
— Сообщение только воздушное, в комплекте с базой идет такой же глайдер. Доступ в Сеть есть, но с ограничениями — премодерация запросов, и особенно исходящего трафика. Ничего не поделаешь — местная специфика, секретность блюдем. Кстати, а что спутница твоя такая грустная? — понизил голос Тарасов. — Накосячил?
— Не обращай внимания, босс. Стресс. Периодический.
— Понятно, — хмыкнул майор, закатив глаза. — Ничего, бывает.
И резко сменил тему:
— Питомец у тебя интересный. Петрович, да? Оригинальная кличка. Был у меня один знакомый кот, Кузьмичом звали.
— Василий-Иоганн Петровский Распадок, — представил я напарника полным именем. Тот встрепенулся, но тут же вновь свернулся клубком, лишь раздраженно дернул левым ухом — дескать, не поминай всуе. — Он у меня породистый, потомственный сибиряк.
— Я заметил, — ухмыльнулся майор. — И хар
а
ктерный, зараза!
— Ага, этого не отнять…
Перелет между тем подошел к концу. Простиравшийся до того под днищем глайдера смешанный лес сменился обширной вырубкой, посреди которой вольготно раскинулся довольно крупный город — далеко не мегаполис, но оттого еще более уютный и не суетливый. Примерно половина районов теснилась внутри бетонного периметра, вдоль которого с юга шли заграждения из колючей проволоки. Здания тут в основном были в пять этажей, улицы узкие, но прямые. По ним сновали мураши-автомобили, причем, если мне не изменяли глаза — с двигателями внутреннего сгорания. Ничем иным объяснить наличие выхлопных труб я не мог. Впрочем, я мог и ошибаться — все-таки довольно высоко, невооруженным взглядом не все различишь. Над этой частью города Тарасов провел летательный аппарат на скорости, и начал снижение, лишь когда мы оказались над обширными коттеджными поселками, примыкавшими к периметру с севера.
— Академгородок, — пояснил майор, аккуратно прижимая глайдер почти к самым крышам живописных домиков. — Здесь местная техническая элита проживает, и ученый люд. Вон там, кстати, уже наш поселок, персонал с Базы обитает, там и общежитие есть, и гостиница. Но я вам получше вариант присмотрел.
Наша юркая машинка пронеслась вдоль улицы практически до самого ее конца, и с легким стуком опустилась на заасфальтированную площадку у крайней усадьбы — по-другому назвать двухэтажный дом с порядочным участком земли язык не поворачивался. Тарасов откинул дверцу со свой стороны и объявил:
— Прибыли. Выходим, ребятки.
Я с готовностью выбрался из салона, но к Гале не успел — галантный босс уже поддерживал ее под руку, помогая покинуть тесную кабинку елико возможно элегантно. По лицу девушки было видно, что ей такая забота приятна, однако меланхолия была слишком сильна, чтобы она позволила себе хотя бы мимолетную улыбку. Я сунулся было к багажнику, но Тарасов жестом приказал на это дело пока что забить, и уверенно направился к калитке из красного рифленого железа. Видимо, бывать здесь ему уже не раз приходилось, потому как он уверенно проделал какие-то манипуляции с запором, и створка гостеприимно распахнулась, открыв проход в уютный заасфальтированный дворик.
— Пойдемте, — майор приглашающе махнул рукой и первым оказался за забором. — Ближайшие дни поживете тут. Сейчас с хозяевами знакомиться будем.
Мы с Галей безропотно проследовали за ним, а вот вредный Петрович задержался — прошелся вдоль двустворчатых ворот, принюхиваясь к окрашенному металлу, и напоследок пометил трубу, на которую была навешена калитка. Затем с чувством выполненного долга вплыл во двор, встал ровно посредине, задрав хвост трубой, и принялся потягиваться, всем своим видом изображая властелина мира. Остановившийся у входной двери Тарасов смерил моего напарника насмешливым взглядом и хмыкнул:
— А вот это ты зря, котик! Ромуальд этого не любит.
Я вскинулся было — еще не хватало кошачьих разборок! Петрович местного барсика порвет на британский флаг, а я потом отвечай! — но сказать ничего не успел: из-за угла вдруг вынесся крупный двухцветный кобель немецкой овчарки и молча, даже без традиционного угрожающего рыка, ринулся к Петровичу. Дальнейшее произошло за долю секунды, хотя выброс адреналина в кровь, спровоцированный реакцией напарника на опасность, замедлил время до состояния густой смолы. При виде псины кот выгнул спину, встопорщил шерсть на загривке и неосознанно принял защитный окрас, став серым в тон асфальту — ни дать ни взять ощетинившийся иголками еж нехилых таких размеров. Кобель, видимо, тот самый Ромуальд, заподозрил неладное, уперся всеми четырьмя лапами, но затормозить не успел — скользнул на когтях по относительно ровному покрытию, трусливо поджав хвост. Однако это ему не помогло: Петрович ловко ушел с линии атаки, пропустив тяжелую тушу сбоку, и слегка мазнул лапой по собачьей морде. По двору разнесся жалобный скулеж, ударил со всех сторон, отразившись от стен, и время ускорило бег. Я закрыл рот — поздно, доктор, я холодный, как говорится — и послал Петровичу злобный образ: предупреждал же не палиться! Кот виновато фыркнул и принял свой естественный цвет, еще более усугубив ситуацию. Майор Тарасов, так и торчавший на ступеньке у двери, молчал, но по его лицу было видно, что он метаморфозами моего питомца ничуть не удивлен. Скорее, тот подтвердил его догадку. Ну вот как с таким напарником секретность соблюдать?! Вот дать бы ему сейчас пендель, да от души, чтобы несколько метров пролетел, да в стенку сарая влип! Петрович в ответ на мои мысли злобно взвыл, зыркнув недобро желтым глазом, но развить конфликт нам не удалось: из-за дома донеслись женские голоса, а на втором этаже, скорее даже в мансарде, распахнулось окно, и из него высунулась сивая коротко стриженая голова. Молодой парень, лет двадцати, не больше, озабоченно нахмурился и выдал:
— Эй, кто там Ромку гнобит?! Вот щас спущусь!
— Спускайся, только тебя тут и не хватает, — спокойно отозвался Тарасов, и обернулся на голоса.
Из-за угла дома, откуда недавно появился пес, вышли сразу три женщины: молодая, моих примерно лет, зеленоглазая блондинка со смешными косичками, одетая в стиле милитари, дама под пятьдесят, такая же светловолосая, видимо, мать зеленоглазки, и стройная миниатюрная брюнетка. Последняя дамочка заслуживала особого описания. Лет двадцати пяти-тридцати, не больше, смуглая, с небесно-синими зрачками и правильными чертами лица, и удивительно обаятельной улыбкой. Она толкала перед собой сдвоенную детскую коляску на гравиподвеске, и при виде Тарасова весьма оживилась. Тот тоже не остался равнодушным, шагнул к ней, по пути пощекотав по животу одного из малышей, отозвавшегося веселым агуканьем. Галя вдруг встрепенулась, вырвала свою ладошку из моей руки — когда только ее схватить успел? — и упорхнула к мамашке с подругами.
— Ой, какие милые! А как их зовут? Можно покачать?..
— Не так быстро, Галина Юлиановна! — Тарасов придержал мою не в меру разошедшуюся пассию за локоток и принялся по очереди представлять дам: — Это Иволгина Ольга Сергеевна, хозяйка дома. Она любезно согласилась поселить вас в гостевой комнате. Это ее дочь, Варвара. А это моя жена, тоже Ольга.
Галя, сияя улыбкой во все тридцать два зуба, изобразила нечто, отдаленно напоминавшее книксен, женщины раскланялись в ответ.
— А это Сашка с Пашкой, — майор развернул коляску к Галине, чтобы она могла получше разглядеть младенцев. — Они еще совсем мелкие, четвертый месяц пошел.
— Денисов, Олег, — переключился Тарасов на меня. — Прошу любить и жаловать. Это наши новые коллеги, будут работать в составе миссии. Они биологи, через три дня улетят на исследовательскую станцию. В общем, знакомьтесь.
Майор отобрал коляску у жены и перебрался вместе с близнецами на солнышко, оставив нас с Галей в компании женской половины семейства Иволгиных при поддержке оной семейства Тарасовых. Дамы сразу же принялись засыпать мою ненаглядную вопросами из разряда как добрались, да откуда, да зачем, и тому подобное. Мне же стало скучно, и я пристроился поближе к майору. Зализывающий раны Ромуальд разлегся у наших ног, и я демонстративно его поглаживал, не обращая внимания на Петровича. Тот замахнул на крышу сарая и расхаживал вдоль водостока, задрав хвост трубой.
— Интересный у тебя кот, Олег! — вполголоса хмыкнул Тарасов, проследив мой взгляд. — Ничего рассказать не хочешь?
— Ладно, босс, сдаюсь! — рассмеялся я в ответ. — Вообще-то, это конфиденциальная информация, даже секретная, не побоюсь этого слова. С другой стороны, лучше уж я сам, чем ты начнешь базы данных запросами бомбардировать.
— Я не страдаю излишним любопытством.
— Все равно, — отмахнулся я. — Мне мое начальство — настоящее — добро дало на контакт. Будем работать в тесной взаимосвязи. Короче, я Егерь. И не просто Егерь, а фелинолог.
— Я догадался, — ухмыльнулся майор. — Проходил в свое время стажировку в корпусе, насмотрелся на вашего брата, и особенно на котиков. Так что тебе, Ромуальд, крупно повезло. Живи и радуйся, псина!
— История же наша с Галей печальная весьма и весьма… — начал я, но договорить не успел: входная дверь распахнулась и из дома вышел давешний паренек.
Надо сказать, от Тарасова он отличался разительно, хоть и был затянут в такой же камуфляж — скорее всего, местного производства. По комплекции он больше походил на меня, то есть был достаточно субтильным, но резким. По решительной походке и плавным движениям становилось понятно, что он носит форму не просто так. Остановившись рядом с нами, он крепко пожал майору руку, потом протянул ладонь мне:
— Старший лейтенант Иволгин, Поисковая служба Чернореченска.
— Денисов, Олег.
Иволгин вопросительно заломил бровь, но продолжения не дождался. Открыть рот ему не позволил Тарасов:
— Все, Сашка, отбой. Товарищ только-только с корабля, устал, и вообще, наговоритесь еще. Он из Миссии, на планете человек новый. Работает с учеными, вон, с Галиной Юлиановной. Усек?
Иволгин кивнул и склонился над Ромуальдом, приговаривая нечто вроде «кто ж тебя так отделал, бедный». Потом взгляд его зацепился за рыжее пятно на крыше сарая, и старлей укоризненно попенял псу:
— Ромка, Ромка, сколько раз я тебе говорил, не связывайся с котами. Вон какую ряху наел! Где тебе с таким совладать… Твой?
— Ага, — не стал я отказываться от напарника. — Петрович, сибиряк. Прошу любить и жаловать.
— Где служил? — поинтересовался все же Сашка, вдоволь налюбовавшись котом.
— В корпусе Егерей, комиссовался по ранению, — без особых подробностей пояснил я. — На гражданке скучно, вот и завербовался в Миссию. Соблазнился приключениями. Ну и Галю одну отпускать стремно. Она у меня что твой ребенок. Непосредственная до жути. Ученый, что с нее взять!..
— Это да, приключений у нас тут богато, — немного невпопад отозвался Иволгин. — А, Тарасов?! Не хочешь повторить?
— Отвали, балабол! — беззлобно отмахнулся тот, покачивая коляску.
Сашка с Пашкой пригрелись на солнышке и синхронно посапывали, едва выглядывая из пеленок. Ожившая Галя щебетала с новыми подругами, Петрович степенно вышагивал по крыше, и даже слегка отошедший от потрясения Ромуальд пытался лизать мою руку — в общем, лепота! Мне вдруг стало по-настоящему хорошо. Такого я за собой последний год и не припомню. Вот так бы сидеть всегда, наслаждаясь покоем и приятной во всех отношениях компанией, и ни знать ни про Первых, ни про «Внеземелье», ни про прочую грязь, которой довелось хлебнуть в избытке. Жаль, что мечты сбываются очень редко, особенно такие, казалось бы, незамысловатые…
— Олег, комнату смотреть пойдешь? — вывел меня из задумчивости Галин голос.
— Нет, иди сама. Потом крикнешь, я вещи притащу.
— Хорошо.
И впрямь хорошо. Только сомневаюсь, что это надолго. Вот таким я в последнее время стал пессимистом. И мне это совсем не нравилось.
* * *
Система Риггос-2, планета Ахерон, станция мониторинга среды N517, 20 апреля 2538 года
Легкий глайдер заложил широкий круг над обширной серой проплешиной посреди бескрайнего моря сочно-зеленой травы, и взял курс на виднеющиеся у самого горизонта ярко-оранжевые приземистые строения. Чуть дальше за ними темнела стена леса, а немного слева змеилась узкая лента реки. Все это я рассмотрел чуть позже, когда летательный аппарат, направляемый твердой рукой майора Тарасова, приблизился к нашему будущему жилищу — стандартной станции мониторинга среды с порядковым номером пятьсот семнадцать. Выглядела она, прямо скажем, не очень впечатляюще — россыпь однотонных боксов и технических модулей, непременный полукруглый ангар из армированного пластика, в самом центре посадочная пятка, залитая пенобетоном. По периметру станцию окружала довольно редкая цепочка матово-черных штырей с блямбами излучателей — защитный комплекс «ограда», пока еще не активированный. Тарасов уверенно направил глайдер на стартовый пятак, посадил аппарат и вырубил движок. Упруго выпрыгнул из кабины, прошелся туда-сюда, разминаясь после довольно длительного перелета.
— Ну что, коллеги, добро пожаловать! — объявил он, едва мы с Галей выбрались из салона. — Петрович, давай-ка ты первый, по традиции. Вон жилой блок. Так что пулей. Усек?
Кот, за прошедшие дни сдружившийся с прошедшим проверку на прочность начальством, безропотно выполнил приказ: неспешно протрусил к указанному боксу, уверенно сдвинул лапой створку шлюза и исчез в глубине помещения. Через некоторое время он выбрался обратно на улицу и удовлетворенно мяукнул.
— Все путем, — перевел я. — Берлога нормальная. Пойдем, дорогая. Саныч, ты с нами?
— Идите, я пока тут постою. Кстати, ничего не забыл?
Я недоуменно обернулся и ловко поймал брошенную майором двустволку-вертикалку. Тарасов сдержал обещание и на следующий после прибытия день свел меня с местным оружейником — одноруким обладателем бьющего по ушам баса. Тот оказался компаньоном Сашки Иволгина и с удовольствием обеспечил меня парой гладкоствольных самопалов и нарезняком — местной версией винтовки Мосина. «Калаш» мне выдали в «мародерской» службе — и тут мой новый босс расстарался. Из современного оружия тот же Тарасов презентовал «сайгу-мастер» — весьма приличный самозарядный карабин под унитар 5,45, да неизменный «дефендер». На большее с моим официальным статусом гражданского специалиста рассчитывать не приходилось.
Периодически поглядывая на Галю, которая по-хозяйски уверенно обследовала близлежащие модули, я прошел к нашему новому жилищу. Неугомонный Петрович тут же боднул меня в ногу и принялся тереться о штанину. Машинально погладив питомца, я заглянул внутрь: а ничего так, просторно, не то что у нас на Пятачке. Оп-па, и кровать надувная! Это просто праздник какой-то! Надо срочно обновить… Впрочем, это подождет, а вот пульт от «ограды» найти не помешает уже сейчас. Техники ребята ушлые, за ними глаз да глаз нужен.
За хлопотами незаметно пролетел час, все это время Тарасов терпеливо торчал у глайдера — не хотел улетать, не попрощавшись. Нас же с Галей осмотр нового хозяйства увлек не на шутку, я едва сумел вытащить ненаглядную из лаборатории. Надо сказать, оснащена она была по последнему слову техники, даже я, в лабораторном оборудовании профан, осознал этот факт. Правда, не оценил, равно как и Петрович. В конце концов майор потерял терпение и окликнул меня:
— Денисов, короче, я полетел. Связь по графику. И в воскресенье ждем вас в гости, Ольга плов затеяла. Не забудь.
— Будем всенепременно, — заверил я босса, мыслями устремленный к расположившейся неподалеку аномальной зоне. Новая работа обещала стать интересной, и даже захватывающей. — Счастливого полета.
— Бывайте! — Тарасов устроился в кабине и махнул на прощанье рукой.
Глайдер приподнялся на антиграве, плюнул выхлопом из дюзы, и я уже вдогонку проорал:
— Привет всем!
Мой босс отмахнулся — дескать, все слышал, передам! — и рванул штурвал на себя, посылая верткую машину вверх. Через несколько секунд летательный аппарат превратился в еле различимую точку на фоне неба. Проводив его взглядом, я оперся на ружье и по-хозяйски осмотрел станцию. Все-таки хорошо здесь, не наврал Исаев. Природа, чистый воздух, речка под боком…
— Петрович, на рыбалку завтра рванем? Хочешь свежатинки, а?
Напарник теранулся головой о мою штанину и врубил урчальник.
Эпилог
Система Риггос-2, планета Ахерон, станция мониторинга среды N517, некоторое время спустя
Я проснулся от некоего дискомфорта, исходящего из левого плеча. Из одной точки, как будто кто-то приложил к коже раскаленный металлический прут, и тот постепенно прожигал плоть, приближаясь к кости. При этом ни боли, ни вони горелого мяса не было — просто зуд, пробирающий до самого нутра. Вскинулся на постели, пошарил руками — нет, Галя рядом, чуть слышно посапывает во сне. В ногах встрепенулся Петрович, зыркнул глазами-фарами, но сразу же успокоился и смежил веки. Черт, что за?!
— Любимый, что с тобой?
— Ничего… Показалось. Спи, малыш.
— Ой!..
— Чего?!
— Жжется… — даже в темноте я уловил испуганный блеск ее глаз. — На лопатке.
За-ши-бись! И что это за спецэффект такой, интересно знать? Система самоуничтожения активировалась, что ли?
«Ответ отрицательный. Инициация кода второй ступени Программы».
Вот так радость! И что теперь делать? Куда бежать, за что хвататься?
«Активирован режим активного ожидания».
Ну, слава яйцам! Ждать, значит…
«Ответ положительный».
Я облегченно рухнул на подушку и притянул к себе испуганную Галю. Если уж предстоит мука ожидания, то что мешает нам ее скрасить всеми доступными средствами? Вот и я так думаю…
Конец
Сентябрь — декабрь 2012 г.
Иллюстрации
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |