– Я принесла кое-что и для тебя, Джесс, – сказала я. Она неуклюже присела в реверансе и сказала, что мне не стоило тратиться ради нее.
– Я ничего и не тратила, – призналась я. – Твои подарки попали ко мне от других людей.
Джесс открыла еще одну корзину. В ней лежали вещи из прежнего гардероба Матильды, которые я привела в порядок и выгладила. Она начала быстро перебирать вещи, но потом, смутившись, вдруг отдернула руки и спрятала их за спину. Она испугалась, что ее руки слишком грязны для такой красоты.
– О мама! – воскликнула она. – Посмотри, какие они восхитительные!
Вдова укоризненно посмотрела на нее.
– Благослови вас Господь, мадам, – поблагодарила она меня. – Эти вещи не для такой, как моя дочь. Ведь Джесс – простая рабочая девочка. Они слишком изящные и не продержатся больше одного дня.
– Значит, весь этот день Джесс будет их носить, – сказала я. – Она заслуживает этого больше, чем кто-либо другой.
– Можно, мама? – умоляющим голосом спросила Джесс.
Ее мать посмотрела на меня, и я утвердительно кивнула головой.
– Что ж, в нашем доме отродясь не бывало такой красивой одежды, – сказала она. – Но если наша жизнь преподносит нам одни только несчастья, то должны же в ней быть и свои маленькие радости. Надень эти вещи, Джесс.
И тут, к моему удивлению, заговорила Матильда.
– Давай я помогу тебе. Я уложу твои волосы, – предложила она Джесс.
Для этой цели Матильда вытащила ленту из своей прически. Обе девочки скрылись в дальнем углу комнаты. У них теперь было много работы. Джесс была очень худой и жилистой, у нее были большие и грубые руки. Платье, которое она на себя надела, конечно же, больше подходило его прежней владелице. Джесс была довольно симпатичной девочкой, но у нее были грубые черты лица и жесткие волосы, а обута она была в тяжелые деревянные башмаки. И вообще эти две девочки были очень разными. Если Матильда чувствовала себя неловко в пышном наряде, то Джесс откровенно радовалась всей этой красоте. Я уже собиралась сказать девочке, как она чудесно выглядит, но тут вдова прижала руки к лицу и воскликнула:
– О Джесс! Моя маленькая красавица Джесс! Она прямо как с картинки, не так ли, мадам? Теперь любой принц согласится взять ее в жены! Я подумала, что далеко не всякий принц сможет найти себе такую прекрасную жену, как эта маленькая девочка, и что если изысканная одежда не смогла наделить ее красотой, то во всяком случае она подарила ей уверенность в себе. Маленькая, измученная тяжелой работой Джесс просто расцвела на глазах.
– Я надену все эти красивые вещи только один-единственный раз, а потом спрячу их до поры до времени. Я сохраню их, чтобы показать своим детям. Я не думаю, что мне когда-нибудь удастся поехать на бал или званый ужин. Но у меня, как и у всех женщин, будут муж и дети. Им-то я и покажу всю эту красоту, и они поймут, что у Джесс Сайкс в жизни тоже были счастливые времена, – сказала она.
Наконец все эти многострадальные вещи обрели достойного владельца. Мы с Матильдой вернулись домой весьма довольные своей работой. У меня теперь осталось только одно желание. Я очень хотела, чтобы в тот день, когда Джесс решится надеть эти пышные наряды, она обязательно попалась бы на глаза сестрам Вилкокс.
Целый день у меня было хорошее настроение. Я решила устроить день отдыха, чтобы не испугать мою маленькую птичку. В этот день я дала своей горничной выходной, и нам самим пришлось готовить себе обед. Мы превратили это нехитрое занятие в пышную церемонию. Чтобы не расстраивать меня, Матильда даже немного поела. После обеда мы с ней играли в разные настольные игры, а потом даже устроили небольшой импровизированный концерт.
Я тщательно спланировала этот день, и он удался на славу. К восьми часам вечера мы обе уже начали зевать, наспех поужинали и улеглись спать.
Добившись в чем-нибудь успеха или совершив какое-нибудь благое дело, мы потом часто вспоминаем об этом. Вот и я в конце этого праздничного дня решила снова вспомнить о наших утренних занятиях.
– Джесс была великолепна в этих прекрасных нарядах, не так ли? – спросила я. – И хорошо то, что она ни на минуту не усомнилась в том, что эти платья ей подходят и она имеет право их носить.
Лицо девочки снова стало печальным.
– Я тоже не имею права носить эти платья, – пробормотала она. – Что же, честно говоря, и я тоже, – напомнила я. – Помнишь, я рассказывала тебе о том, что выросла почти в такой же бедной семье, как и семья Джесс. Женщины вообще не должны украшать себя пышными нарядами. В любом случае это похоже на хитрую уловку. Что касается тебя – я понимаю, что тебе не нравятся эти платья, но это совсем не означает, что ты не заслуживаешь иметь красивую одежду.
К моему ужасу, Матильда опустила голову на руки и заплакала. Я положила руку ей на плечо, пытаясь успокоить. Похоже, у нее сегодня был трудный день.
– О мадам, вы ведь ничего обо мне не знаете, – произнесла она сквозь слезы. – Во мне все – сплошное притворство.
– Мне совсем не интересно, кто ты. Я просто рада, что сейчас ты рядом со мной.
– Я – самое презренное существо на этом свете, – содрогаясь от рыданий, сказала она. – Я появилась на свет на помойке. Я никому не нужна. Даже собственной матери.
– Дорогое дитя! – сказала я, обхватив руками ее лицо. – Ты ошибаешься. И все же хорошо, что ты не стала держать это в себе. Расскажи мне обо всем, и тебе сразу станет легче.
– Я не могу! – закричала она рыдая. Похоже, у нее начиналась самая настоящая истерика. – Все это так ужасно, что я не могу об этом говорить.
Девочка была на грани нервного срыва, и я не могла ей ничем помочь. Она казалась мне маленькой птичкой, рожденной на дереве, растущем возле бурной реки. Его сплетенные ветви надежно удерживали ее и все же не могли защитить от суровой стихии.
– Расскажи мне обо всем, – убеждала я ее. – Уверяю тебя, ты можешь говорить со мной на любую тему. Я ничего никому не скажу, и все будет так, как ты захочешь. Но если сейчас тебе трудно говорить, постарайся отвлечься от этих мыслей и подумать о чем-нибудь другом.
Она меня внимательно слушала. Я даже поверила, что она последует моему совету. Потом ее лицо стало бледным, как полотно, и ее охватила жуткая паника. Я смотрела на нее, будучи не в силах помочь. Она смотрела куда-то отсутствующим взглядом, а все ее тело дрожало от напряжения.
– Эмма, – пробормотала она и посмотрела мне в глаза. – Эмма! – закричала она.
Наконец милостивая природа пришла на помощь этому маленькому страдающему существу: она застонала и схватилась руками за голову, затем ее лицо побледнело, и она вся обмякла, потеряв сознание. Что ж, во всяком случае, теперь я смогу добавить еще один маленький фрагмент в ту головоломку, которую взялся разгадывать мистер Эллин. Ведь я была уверена в том, что девочка забыла свое прошлое.
Утром я послала за доктором. Я вкратце рассказала ему обо всем, что произошло накануне, и он прописал уксусные примочки и успокоительное. Он настоятельно рекомендовал отправить девочку в больницу, где ее смогут тщательно обследовать.
– Мне бы не хотелось этого делать, – сказала я. Увидев, какую панику вызвал у Матильды совет врача, я решила, что смогу сама о ней позаботиться.
– Ее нельзя оставлять одну в таком нестабильном состоянии, в котором она сейчас находится. Она верит в то, что так для нее будет лучше, но на самом деле подвергает себя смертельной опасности. Ее рассудок может не выдержать страха и смятения. Кто-то должен успокоить ее и вывести из этого состояния.
– Я попытаюсь ей помочь, – пообещала я.
– Если ваши попытки не увенчаются успехом, – предупредил доктор, – ее состояние может ухудшиться.
Мне доводилось видеть людей, которые настолько ушли в себя, что прекратили всякое общение с внешним миром. Вот такой тяжелый груз лег на мои плечи. Я сидела у постели девочки, которая после ухода врача впала в тревожное забытье, и думала о том, что же мне теперь делать. Когда она пришла в себя, я немного ей почитала. Через некоторое время она смогла сесть, и я принесла ей молоко с медом. Потом она даже попыталась встать с постели, но я не разрешила:
– Тебе нужно отдохнуть, Матильда! Я позабочусь о тебе.
Она как-то смущенно посмотрела на меня, как будто бы ей не хотелось меня видеть, и это меня крайне обеспокоило. Потом вдруг она успокоилась, ее лицо прояснилось, она посмотрела на меня и с удивлением произнесла:
– Меня зовут Эмма!
– Не Матильда? Откуда ты знаешь?
– Я слышала, как какая-то женщина обращалась ко мне по имени. Она произнесла одно-единственное слово: «Эмма». Там больше никого не было, и все-таки я поняла, что ко мне обращался кто-то, кого я хорошо знаю и люблю.
– Кто назвал тебя Матильдой? – очень осторожно спросила я.
– Он назвал! – крикнула она, и ее снова охватила тревога.
– Твой отец?
– Он мне не отец.
– А что с твоей матерью? Она жива или умерла?
Она испуганно покачала головой. Ее глаза смотрели куда-то в темноту.
– Надеюсь, что она еще жива.
Я подумала о том, что сказал доктор. «Она должна узнать всю правду о себе, и это ее спасет».
– Мы найдем ее. Что бы между вами не произошло, мать всегда все прощает своему ребенку.
Она с сожалением посмотрела на меня, снова легла в постель и плакала до тех пор, пока не заснула. Я провела весь день у ее постели. Я должна освободить ее из этого тягостного плена, и я сделаю это.
Я и сама не заметила, как заснула. Проснувшись, я увидела, что она внимательно смотрит на меня.
– Я знаю, где можно найти мою маму, – сказала она.
– Это хорошо, – спокойно отозвалась я. – Значит, тебе нужно туда поехать.
Девочка так испугалась, что я поспешила уверить ее в том, что, конечно же, не отпущу ее туда одну.
– Я поеду с тобой. Мы с тобой вместе выясним все о твоем прошлом. И что бы мы ни узнали, с чем бы нам ни пришлось столкнуться, знай, что я всегда буду с тобой.
– А вы не боитесь?
– Боюсь, но совсем не того, чего боишься ты. Я опасаюсь, что когда твоя мама увидит свою маленькую девочку, то она заберет тебя у меня.
– О нет! – закричала Эмма. Ее лицо выражало такой неподдельный страх, что мне очень захотелось узнать, что же такого ужасного эта дама сделала своей дочери.
– Успокойся, – уверенно сказала я. – Сейчас для нас главное, чтобы ты как можно быстрее выздоровела.
На следующий день она сказала, что хочет прогуляться. Я решила не отговаривать ее. Мы тепло оделись и направились в сторону кладбища. Если вам кажется, что мы выбрали странное место для прогулки, значит вы просто не знаете нашего кладбища. Это тихое и красивое место находится рядом с великолепной старой церковью, построенной в романском стиле. С этого места открывается прекрасный обзор. Видно все на целых десять километров вокруг. Долины Коли и Колдер оказываются перед вами как на ладони. Единственным неприятным моментом было то, что сразу за кладбищем лежали колодки, в которые, обычно заковывают преступников, для того чтобы все негодяи и мошенники, которые еще живут на этом свете, задумались о том, какие страшные мучения их ожидают после смерти. В общем же это было чудное уединенное местечко.
Дети любили играть здесь, потому что рядом находился маленький домик, в котором когда-то была школа, а сейчас он напоминал сказочное жилище фей и эльфов. Им нравилось читать поучительные наставления, вырезанные на надгробных камнях. Жаль, о эти мудрые строки не смогли спасти души тех, кому они предназначались. Мы с Эммой целых полчаса бродили среди могил уснувших вечным сном лучших людей нашей округи, а потом пошли домой через лес. Когда мы подошли к подножию холма, Эмма подобрала руками свои юбки и начала карабкаться на его вершину. Взобравшись наверх, она минут двадцать стояла там не шевелясь, и только ветер трепал ее одежды. Потом я крикнула, чтобы она возвращалась назад, потому что было очень холодно.
– Что ты там увидела? – спросила я у нее.
– Я увидела мир – тот мир, который так долго отвергал меня, что я даже почти разучилась дышать. И я слушала ветер. Он говорил со мной.
– И что же он тебе сказал?
– Он назвал мое имя – Эмма. Всего два слога выдохнул ветер, и вздох этот затерялся в чаще деревьев. Теперь я уже не безымянное существо. Ведь меня знает ветер.
Она замолчала и прислонилась к дереву. Я с удовольствием заметила, что ее щеки покрылись здоровым румянцем. Значит, она пошла на выздоровление, и это не могло не радовать. Я помогу тебе, девочка, преодолеть это суровое испытание и начать новую жизнь, в которой не будет ни тревог, ни печали. Для того же, чтобы у нее выработалось противоядие ко всем несчастьям и бедам, я решила устроить ей небольшую проверку и как бы невзначай обмолвилась, что хочу, чтобы завтра она доставила одно послание. Она послушно взяла пакет и только потом спросила:
Кому его нужно доставить? Сестрам Вилкокс. Она посмотрела на меня так, словно просила о помощи, по быстро отвела взгляд.
– Как ты думаешь, что в этой посылке? – спросила я.
– Вы снова отсылаете меня к ним, – тихо сказала она.
Совсем наоборот, – радостно заявила я. – В этой посылке деньги. Это полная плата за твое обучение. Ты не должна нести ответственность за чужие долги.
Мистер Эллин сказал бы сейчас, что я искушаю судьбу, но я была готова даже навлечь на себя кару Господню, только бы Эмма не сошла с ума от горя. Когда я зашла в ее комнату, чтобы пожелать ей спокойной ночи, то застала ее коленопреклоненной. Она молилась.
– Господи, благослови миссис Челфонт, – произнесла она.
Она даже плотно зажмурила глаза, для того чтобы ничто не отвлекало ее от такого важного дела. – Храни ее, Господи, и сделай так, чтобы она никогда не узнала всю правду обо мне.
Глава 13
Мистер Эллин провел сочельник в городе М. в полном одиночестве. Он заказал себе ужин в номер и, рассеянно пережевывая жесткое мясо, что-то быстро царапал карандашом в своей записной книжке с черным переплетом.
«1) Он джентльмен, но по его внешнему виду этого не скажешь. А это означает, что он а) самозванец, выдающий себя за человека из высшего общества или б) изменник, отрекшийся от своего сословия.
) Он действовал тайно и в большой спешке».
Интересно, он живет в этой местности или приехал издалека? «Нет, – подумал мистер Эллин, – так как он спешил, то вряд ли заехал бы далеко от своего родного города (возможно, он не хотел быть узнанным)».
Так как он довольно правдоподобно изображал из себя аристократа и ввел в заблуждение даже таких проницательных дам, как сестры Вилкокс и мадам Люсиль, то мистер Эллин решил, что в этом его аристократизме есть доля правды. Прежде всего, нужно будет выяснить названия всех больших поместий, расположенных в радиусе тридцати километров от этого городка. Потом он попытается определить, названия каких из них хотя бы отдаленно напоминают адрес, оставленный мистером Фитцгиббоном. Как там, Мей Парк? Это может быть что-то вроде Джун Корт или Эйприл Арбор.
Однако как же все это выяснить? Не может же он ходить и расспрашивать людей о мистере Конвее Фитцгиббоне. Тем более что такого человека не существует. Нужно найти человека, который знает все, что происходит в округе, – как хорошее, так и плохое, а также то, чем дышит каждый из ее жителей. Что же, это может быть только Господь Бог. А кто у нас является следующим по старшинству после этого мудрого и почти недоступного властителя душ наших? Конечно же, приходский священник. Священники делятся на три типа. Первый тип – это так называемые одержимые. Они очень веселы, но так погрязли в грехах и так одержимы поддержанием собственной репутации, что от них мало толку. Второй тип – сознательные и заботливые. Эти, как правило, бедные, обтрепанные и скромные. Они помогают только бедным и нуждающимся. И третий тип – это самозваные князья церкви, которые частенько используют свой священный сан в корыстных целях. Они превращают себя в верных слуг сильных мира сего. Они выслуживаются перед каждым лордом и каждой леди для того, чтобы втереться к ним в доверие и стать завсегдатаями их роскошных домов. А к бедным людям они заглядывают только для того, чтобы напомнить им, что нужно быть послушными и не грешить. К последнему типу относился и мистер Доллан.
Мистер Эллин застал мистера Доллана на его, так сказать, рабочем месте после утренней службы. Священнику не понравилось, что его задерживают. Он как раз собирался нанести визит одному высокопоставленному джентльмену. Мистер Эллин объяснил, что хочет поговорить с ним по весьма неотложному делу и не задержит его надолго.
– Я не смогу оказать вам должного гостеприимства, – предупредил мистер Доллан. – У моей служанки выходной, а я собираюсь обедать у лорда и леди Элдред.
– Мне необходимо только, чтобы вы оказали мне самую обычную услугу, – заверил его мистер Эллин.
– Я так понимаю, что кто-то умирает, – вздохнул мистер Доллан.
– Нет, не умирает, – мягко сказал мистер Эллин, – но одному человеку – а это маленькая девочка – угрожает опасность. Я предполагаю, что этот ребенок имеет отношение к вашему приходу. – Мистер Эллин решил пока не раскрывать всех подробностей этого дела, но сказал, что по невыясненным обстоятельствам ребенка разлучили с его родителями.
– Нельзя ли это дело отложить до завтра? – поинтересовался мистер Доллан.
– Если вы полагаете, что можно оставить беззащитного ребенка еще на один день в таком ужасном положении, тогда давайте отложим это до завтра, – любезно согласился мистер Эллин.
Мистер Доллан был напрочь лишен чувства юмора, и каждый раз, когда ему казалось, что над ним насмехаются, у него возникало чувство вины. Он нехотя проводил незваного гостя в свой уютный, увитый плющом дом. Мистер Эллин удобно расположился на низком зеленом диване, а священник то и дело беспокойно поглядывал на часы.
– Я все-таки не понимаю, чем же я могу вам помочь? – нетерпеливо спросил он.
– Все очень просто. Дело в том, что эту девочку – ей лет тринадцать, не больше – устроил в школу некий джентльмен, который живет в этой местности или, может быть, по соседству. Похоже, что это весьма приличный и уважаемый джентльмен. Я думаю, что вы должны его знать.
И тут мистер Доллан забыл о том, что он куда-то торопился. Ему доставляло истинное наслаждение рассказывать о богатых и влиятельных людях. Он на радостях даже предложил своему гостю тоник и газированную воду. Мистеру Эллину не пришлось ничего спрашивать. Он быстро записывал все, что говорил ему священник, стараясь не упустить ни единого слова. Тот же вылил на него целый поток разнообразной информации, называя богатых прихожан, величину их земельных угодий, а также имена их любезных жен и прелестных детишек. Вскоре было составлено подробное досье на четырнадцать семей и четырех уважаемых холостяков. Мистер Эллин взял на особую заметку незамужних женщин.
– Удалось ли вам узнать среди этих уважаемых людей того, кого вы ищете? – поинтересовался священник. – Может быть, вы хотите, чтобы я вас ему представил? Я не слышал о том, что кто-то из моих прихожан потерял ребенка, но если такое несчастье и в самом деле произошло, то я буду счастлив помочь этой семье вновь воссоединиться.
Теперь, когда мистер Эллин узнал от священника все, что ему было нужно, он решил рассказать ему все подробности этой истории. Мистер Доллан был явно разочарован и даже не скрывал этого.
– Так, значит, тот, кого вы разыскиваете, – преступник? – спросил он.
– Как я вам уже говорил, я не знаю всех подробностей, но все указывает на то, что вы правы.
– Тогда ни в нашем приходе, ни в соседнем вы его не найдете. Все мои прихожане – кристально честные люди. Однако если вы ищете какого-то негодяя, то я могу указать вам на одного.
– Вы имеете в виду кого-то конкретного? – спросил мистер Эллин.
– Я имею в виду девочку, о которой вы рассказывали, и ее сообщника. Он не джентльмен, уверяю вас. Неужели вы, сэр, никогда не слышали об этом старом, как мир, трюке? Мужчина наряжается калекой и оставляет девочку в каком-нибудь приличном доме. Она живет в этом доме и присматривается к тому, какие в нем имеются ценные вещи. А потом снова появляется этот негодяй и грабит почтенное семейство. У леди Кэрол жила подобная девочка, она впустила в дом мужчину, который украл мясо. Возможно, это тот самый мужчина, о котором вы рассказывали. Нет, по этой девочке определенно плачет тюрьма.
– Но эта девочка не сделала ничего плохого, – сказал мистер Эллин. – Она очень несчастна. У меня есть написанная ею записка. Она просила меня никому ее не показывать, но так как вы не знакомы с ней, то вам я могу довериться, – сказал он и передал священнику записку, нацарапанную дрожащей рукой Матильды. Он всегда носил ее с собой.
– «Меня продали, как домашнюю скотину. Я никому не нужна», – процитировал вслух мистер Доллан, поморщившись. К удивлению мистера Эллина, он вдруг громко засмеялся. – Да она настоящая актриса. Можете мне поверить. Этой маленькой мерзавке не удастся провести меня. Так она утверждает, что ее продали? Все это шито белыми нитками. Ее сообщник сбежал, и теперь ей приходится выкручиваться самой.
– Все это, возможно, и так, но зачем ему понадобилось снабжать ее такой роскошной одеждой? Ведь в этой школе ни у одной из учениц нет таких дорогих вещей.
– Не будьте так наивны, сэр. Вы действительно думаете, что он сам купил все эти вещи? Держу пари, что одежда этой юной дамы была украдена.
– Будьте же милосердны, мистер Доллан! – взволнованно воскликнул мистер Эллин.
Впрочем, у него не было доказательств того, что мужчина, который привез шикарно одетую девочку в Фашиа Лодж, был тем самым джентльменом, который заплатил за всю эту роскошь.
– Эта школа хотя и имеет хорошую репутацию, но ее владелицы – они сестры – живут весьма скромно. Вряд ли вор смог бы чем-нибудь поживиться в их доме. Это просто бессмысленно.
– Совсем наоборот! Все как раз точно продумано, – взволнованно сказал мистер Доллан. – Эта вероломная парочка была замешана в каких-то темных делишках, но, похоже, они потерпели неудачу. Теперь их разыскивает полиция, и они подались в бега. Девочка стала для мужчины обузой, ведь ему гораздо легче скрыться одному, чем если он будет тащить за собой еще и ребенка. Поодиночке их будет явно труднее поймать. Итак, мужчина – я все-таки склонен думать, что он ее отец, – скорее всего сбежит за границу. Что же он может предпринять такого, чтобы надежно спрятать свою сообщницу? Конечно же, поместить ее в частную женскую школу. Это великолепная маскировка. Никому и в голову не придет искать преступницу в частном пансионе. Никто даже и не подумает, что эта ничем неприметная, как вы утверждаете, девочка – преступница. Признаюсь, я готов снять шляпу перед этим парнем, хотя он мне и противен. Печально осознавать, что некоторые светлые умы нашего времени занимаются преступными делами, а не работают на благо общества. На самом деле я часто думаю о том, что мог бы найти лучшее применение своим умственным способностям, чем служение Господу нашему. Нет, мой дорогой друг, меня меньше всего привлекают преступные дела. Я хотел сказать, что мне следовало бы стать детективом, – сказал он и весело рассмеялся. – Мне все-таки кажется, что я занимаюсь не своим делом.
– Так и есть, – ехидно сказал мистер Эллин, но собеседник не уловил в его словах никакого сарказма. – Я с вами вполне согласен.
Глава 14
Попросив Эмму доставить мою посылку, я не собиралась оставлять ее один на один с сестрами Вилкокс. Я думала незаметно последовать за ней и неожиданно появиться в тот самый момент, когда получатели откроют мою посылку и обнаружат ее содержимое. Это был несколько хитроумный план, но он имел свои преимущества. Сестры Вилкокс получат свои деньги, Эмма же будет оправдана даже, возможно, испытает некоторое удовольствие, увидев краску смущения на лицах, которые от природы не отличаются свежестью красок.
После того как мы уладим это дело, я планировала устроить нам с Эммой небольшие каникулы. Я собиралась повезти ее в Барлингтон, в то место, где я впервые увидела море. Тогда рядом со мной был мистер Челфонт. Я надеялась, что она получит такое же огромное удовольствие, как и я когда-то, а свежий морской воздух поможет восстановить ее здоровье.
Пребывая в приподнятом настроении, я решила принести завтрак Эмме в ее комнатку. Постучав, я вошла и увидела только пустую кровать. Юная фея исчезла! Похоже, она проснулась раньше меня.
Сначала я искала ее в доме, а потом, набросив шаль, быстро обошла весь сад. Девочки нигде не было. И тут меня осенила догадка. Я снова вернулась в дом и заглянула на каминную полку, где вчера оставила свой пакет. Сейчас его там не было. Итак, она перехитрила меня. Храбрая девочка решила одна пойти в логово горгон. Мне пришлось признать свое поражение. Она оказалась умнее и гораздо смелее меня. Если бы мы пошли туда вместе, все было бы намного интереснее. Однако юная мисс была самостоятельной и независимой, словно островок в безбрежном океане.
К завтраку был накрыт пышный стол, но я выпила только чашечку кофе, а фруктовый рождественский пирог решила сохранить до ее возвращения, чтобы отпраздновать ее победу. Я не знала, в котором часу она ушла, но отсюда до дома сестер Вилкокс приблизительно час пути. Я не думала, что она задержится там надолго, – просто отдаст пакет и уйдет. Я решила скоротать время за работой и взяла в руки шитье, но, рассеянно делая стежок за стежком, думала совершенно о другом.
Кофе уже давно остыл. Часы пробили два. Я упрекала себя за излишнее беспокойство. Она ведь не маленький ребенок. Может быть, она просто решила прогуляться по городу и встретила кого-нибудь из своих школьных подруг. Пытаясь утешить себя такими размышлениями, я только усиливала тревогу. Я ведь знала, что Эмма не любила выходить куда-нибудь без меня. Настало время обеда, и я пошла в Фашиа Лодж. Мисс Мейбл холодно поздоровалась со мной.
– Девочка приходила к вам? – спросила я, решив обойтись без долгих приветствий.
– Если мы имеем в виду одну и ту же особу, то ее здесь не было, – ответила она. – После всего, что произошло, эта девица вряд ли посмеет сунуть сюда свой нос.
– Теперь это уже не имеет значения, – сказала я. – Она пропала. Я утром послала ее сюда, чтобы она доставила вам пакет. Есть ли у вас какие-нибудь соображения по поводу того, куда она могла пойти?
– Какой пакет? – удивленно спросила мисс Мейбл. Ее больше занимало содержимое пакета, который она не получила, чем исчезновение моей подопечной.
– Должна вам сообщить, что там были деньги, которые она задолжала вам за обучение. Я решила заплатить за нее этот долг.
При этих словах всегда невозмутимая и спокойная директриса явно заволновалась. Ее волнение быстро перешло в самую настоящую ярость. Гнев и разочарование сделали ее похожей на старую злобную фурию. Сколько раз она мечтала о том, чтобы случилось чудо и она смогла покрыть свои убытки, и вот, когда желаемое уже почти свершилось, судьба снова сыграла с ней злую шутку.
– Вы уверены, что она пропала? – спросила она. – Вы проверили – ее вещи на месте?
– У нее ничего нет, – ответила я. – Вы же об этом позаботились.
Моя соседка одарила меня взглядом, в котором светилась открытая неприязнь. Она просто кипела от негодования, и вдруг ее озарила неожиданная мысль.
– Значит, она к тому же еще и воровка! Она скрылась с вашими деньгами – вернее, с моими деньгами, – воскликнула она.
Меня вдруг как будто громом поразило. Я предполагала все что угодно, но только не кражу. Меня это крайне огорчило, во-первых, потому, что она действительно взяла деньги, а во-вторых, потому, что теперь все будут считать ее воровкой.
– Меня удивляет то, – сказала мисс Вилкокс, – что вы так легко попались на удочку этой прожженной мошенницы.
– А меня удивляет то, – ответила я, – что вас совсем не волнует, что юная особа, которую когда-то доверили вашим заботам, сейчас подвергается опасности.
– Не беспокойтесь за нее, дорогая миссис Челфонт. Я не сомневаюсь в том, что она вернулась в то логово, из которого ее привезли к нам. Поверьте мне, вам лучше забыть о ней. И чем скорее, тем лучше. У этого ребенка нет сердца. Она мошенница и притворщица. На вашем месте я бы благодарила Бога за то, что он избавил вас от нее, и на всякий случай проверила бы свое столовое серебро.
– Я отдала бы и свое серебро, и свое состояние, – сказала я, – если бы это могло хоть как-то облегчить ее участь. Меня волнует только ее благополучие. Что мне следует предпринять? Может быть, стоит обратиться в полицию, чтобы они помогли ее найти?
– В полицию? Почему бы и нет? Не сомневаюсь в том, что у полиции на нее имеется длинное досье. Этим вы только поможете предотвратить другие преступления.
После такого обмена любезностями я вернулась домой. Этот тихий приют, в котором я смирилась с одиночеством и научилась любить уединение, теперь весь был наполнен воспоминаниями о той, которая так недолго гостила под его крышей. Здесь она, уютно устроившись, читала книги, а там становилась на стул, чтобы поправить ветки елки, стоящей на каминной полке. А на этом самом месте она спокойно и торжественно, словно ангел, пела слабеньким голоском балладу и растрогала меня до слез.
Наверное, мисс Вилкокс права. Нет, не в том, что считает девочку воровкой и мошенницей, ведь Эмма совершенно не способна причинить кому-нибудь зло. Она была права, когда прямо заявила о том, что для меня будет лучше как можно скорее забыть о девочке. Однако я успела слишком сильно привязаться к ней. Я знала, что ее всего лишь на короткое время доверили моим заботам. Мы договорились с мистером Эллином о том, что, как только он найдет ее семью, мы сразу же вернем ее родителям. Я это хорошо понимала, Но сердцу не прикажешь. Мне хотелось, чтобы она навсегда I осталась со мной. Я часто думала о том, как буду воспитывать ее и на моих глазах она превратится во взрослую женщину. Мои мечты уносили меня в далекое будущее. Иногда я даже представляла себе маленькие ручки, гораздо меньшие, чем у моей юной подопечной, – ручки детей Эммы, которые тянутся ко мне, чтобы получить свою долю моей любви и заботы.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |