- Так выеби меня по самые гланды… Я давно не против.
Раздался громкий грохот: это Чанёль все-таки упал с вышеупомянутого унитаза. Бён испуганно ойкнул и было рванулся к нему, чтобы помочь громко охающему и матерящемуся Паку, но поскользнулся на пролитом из флакончика геле и с оглушительным воплем ударился задницей об ванну. Мини-Ёли счастливо заулюлюкал и радостно заверещал:
- Божечки, какое счастье, чувства моего маленького гейского дружка оказались взаимными! Чанёль, хватит барахтаться на кафеле, как старая черепашка, подними жопу с пола и ответь уже ему! Я же знаю, ты сам этого хочешь!
- Моя жопа! – простонал в ответ Пак и, кряхтя, оперся рукой о стенку, пытаясь подняться.
- Это не у тебя жопа должна болеть, не разочаровывай меня и не рушь гейские каноны, - отрезал Ёли. Бэкхён поднял измазанную гелем руку вверх и внезапно бодро отозвался:
- У меня тоже попа теперь болит!
- Рано, - огорчился Мини-Ёли. – Еще ничего не сделали, а уже болит! Что же вы за идиоты такие, а? Почему нельзя нормально взять и поеба…
- Ты знаешь, когда я узнал, что мне надо найти свою истинную любовь, я сначала очень растерялся. - Пак сел обратно на сидение и внимательно посмотрел на Бёна. Перемазанного гелем для душа, вклокоченного, с безумно дергающимся верхним веком, в испачканной одежде и зачем-то крепко держащего в руке душ. И почему-то именно в этот самый момент в животе Пака запорхали не просто бабочки, а целые агрессивные зубастые птеродактили, и все как-то стало просто и понятно. Хотя лично Мини-Ёли все было известно еще до магического прозрения Чанёля. Потому что он, в отличие от своего хозяина, не был абсолютным долбоебом.
- Я ходил на свидание с Сохён, которое окончательно испортил Ёли и долбанутые экстрасенсы Чондэ и Ифань, я был твердо уверен, что я самый настоящий натурал, и что в будущем я обязательно женюсь на Сандаре Пак, - Пак поелозил голой задницей по унитазу и проникновенно посмотрел на Бёна. Тот моментально вспотел и обнял душ, сшибая локтем очередную склянку с каким-то бальзамом. – Но выходит, что ходить теперь Сандара-нуне в старых девах.
- Она уже рыдает и бьется головой об пол, - фыркнул Ёли, слегка подпортив романтическую атмосферу. Пак накрыл его полотенцем, на что Мини-Ёли моментально разразился гневной тирадой:
- Я что тебе, попугайчик, который засыпает, если его укрыть?! Сними с меня эту штуку, она воняет твоими небритыми волосатыми кривыми ногами! Сука, это после того, что я для тебя сделал?! Я буду жаловаться в ООН, в правительство, До Кёнсу, чтобы он тебя проклял…
- Потому что ни с одной из них мне не было так хорошо и весело, как с тобой, - Пак Чанёль посмотрел Бёну в глаза и наклонился, пытаясь выглядеть как можно более искренним и романтичным. – Потому что я чертов озабоченный педик, который хочет трахнуть тебя во все дыры.
Определенно, это было самым приятным и нежным признанием в любви, которое только можно было себе представить. Бён уронил душ в ванну, а Мини-Ёли перестал ругаться и тяжело вздохнул:
- Парень, ты просто мастер изящной словесности.
- А еще я тебя люблю, - добавил Пак и застенчиво потыкал пальчиком в держатель для туалетной бумаги. – Я так долго пытался от этого сбежать, меня заклинали паштетом, мне проводили психоанализ и рентген кармы, а еще я помог Кюхён-сонсэниму понять, что во всем виноваты жопы…
- Так вот из-за чего он огранизовал этот дебильный митинг, после чего Сонмин-сонсэним несколько недель ходил и злобно щерился на все живое! – осенило Бёна. Чанёль смущенно кашлянул:
- Зато мне поставили пять за пару. Ну, не мне, а Чонопу из параллельной группы, но это мелочи жизни. – С этими словами он порывисто подялся вперед, соскальзывая с унитаза и падая голыми коленками на кафель. Схватившись за бортик ванны, он наклонился к Бёну и слегка смущенно улыбнулся.
- Мне сказали, что мое заклятие может снять только истинная любовь. Тот, кто предназначен мне судьбой. Тот, у кого родинка на правой ягодице!
- У меня родинка на правой ягодице! – радостно воскликнул Бэкхён.
- Я знал! – отозвался Чанёль и от волнения сшиб ногой стоящее на полу моющее средство. – Я же видел тебя голым столько раз! И как я мог так долго быть настолько слепым!
- Срань Господня, какая драма, ты наконец-то понял, что у него родинка на жопе, сейчас сюда должна прискакать орава твоих китайских и корейских друзей на слонах и начать радостно петь и танцевать! Чанни-Чанни, ача-ача! – подал голос освобожденный от оков полотенца Ёли. Бэкхён и Чанёль, впрочем, не обратили внимания на очередную его реплику.
Ибо ванная будто наполнилась романтическими флюидами, в которых меркло и терялось все. Даже то, что Бэкхён был весь перемазан в пыли и геле для душа, а Пак сидел со спущенными штанами на полу, усыпанном моющим средством и почему-то туалетной бумагой.
- Ты тупой, - внезапно истерично заорал Бён, видимо, вспомнив, что по характеру он является практикующей истеричкой, а за последние несколько дней его конкретно все заебало. Кроме, конечно, тормозящего, как электричка дальнего следования, Чанёля. – Ты, блядь, такой тупой, что за все это время не смог понять, что только я, мать твою, я выдержу все твои закидоны! Я люблю тебя любого, с твоими дебильными галстуками, с говорящим членом, с оттопыренными ушами, любовью к порнографическим японским комиксам, вымазанного паштетом и читающего рэп пиписькой!
- Я не пиписька, я могучий фаллос! – как всегда вовремя влез Ёли, но Бён полностью его проигнорировал. Он схватил стоящий на бортике флакон шампуня и с силой долбанул им Пака по голове. Тот ойкнул и свалился назад, потирая покрасневший лоб. Бён воинственно хмыкнул и мстительно добавил:
- Неудивительно, что тебя сорок раз за год бросали девушки! Ты же полный дебил!
- Не сорок, а десять, не увеличивай мой лузерский потенциал в четыре раза, - возмутился Пак, вновь поднимаясь с пола. Почесав живот, он мстительно парировал:
- А ты – дебил, который влюбился в того самого дебила!
- А ты – дебил, который влюбился в дебила, который влюбился в того самого дебила!
- Ушастое чмо!
- Истеричная козлица!
- Членоговоритель!
- Жопа с родинкой!
- Да чтоб тебя темной аурой Кёнсу прижало! Ай, черт, нет никакой темной ауры, я оговорился, только пусть больше кафель не отваливается…
- Ага, получил свое, неудачник?
- Твои оскорбления такие же идиотские, как сахарная вата Сехуна!
- А ты такой же тупой, как чирлидинг Ифаня!
- Твой член плохо читает фристайл! – нанес сокрушительное оскорбление Бён и подбоченился. Мини-Ёли зловеще фыркнул:
- А это уже наезд…
Напряжение достигло наивысшей точки. Пак вспыхнул и подался вперед:
- Педик!
- Педик, который любит педика!
- Какашка! Я тебе сейчас покажу! – пообещал Пак и угрожающе качнулся в сторону Бёна. Как это обычно бывает, в дело вмешались сразу два сокрушительных фактора: законы физики и потрясающая по своим масштабам природная неуклюжесть Чанёля. Пак ухитрился зацепиться ногами за пьедестал унитаза и, громко ойкнув, рухнул прямо на возмущенно выкрикивающего очередное едкое ругательство Бэкхёна. И, как это обычно бывает в комиксах про трахающихся мальчиков для девочек-подростков, они оказались лицом к лицу. Так, что Пак смотрел прямо в покрасневшие от едкого геля для душа и возмущения глаза Бёна и медленно, но верно умирал. От любви и оттого, что больно ударился ногой об унитаз.
- Какашка, - вновь неловко повторил Чанёль, и почему-то это прозвучало как самый проникновенный и романтичный комплимент.
- Вонючка, - не преминул отозваться Бэкхён, подаваясь вперед и практически касаясь губами губ Пака.
- Вы оба просто мастера комплиментов, - заявил Ёли голосом практикующего психотерапевта. – Эй, погодите, вы что, уже целуетесь?!
- Мхма, - что-то неразборчиво пробормотал Пак, крепко сжимая своими руками плечи Бёна и прижимаясь к его губам. Мини-Ёли поперхнулся и шокированно констатировал:
- Погоди… Я же встаю! Я встаю! Боже, вы что, реально собрались здесь трахаться?! Эй, я кого спрашиваю?!
Вопреки тому, что голос Ёли звучал так же громко, как соседская дрель в пять часов утра в воскресение, Пак не обратил на его позывы совершенно никакого внимания. Голова была занята совсем другим: теплыми и мягкими губами хёна, его руками, крепко вцепившимися в футболку Чанёля и нетерпеливо тянущими ее на себя, ощущением его влажной кожи под своими ладонями и почему-то персиками. Наверно, потому, что от Бёна все еще одуряюще несло гелем для душа с запахом сочного фрукта.
- Ох, Пак Чанёль, ванна! – застонал Бэкхён, когда Чанёль нетерпеливо прижался губами к его шее. Пак коснулся языком его обнажившейся ключицы и невнятно пробормотал:
- Я не ванна, я Чанёль!
- Нет, я про то, что мы разве будем делать это в ванной? – Бён стащил с него мятую футболку и прошелся кончиками пальцев по широкой груди. Чанёль на мгновение завис, а Мини-Ёли участливо подсказал:
- Можно еще попробовать сделать это на унитазе. Или на раковине. Главное – это умение держать равновесие и жажда экстрима!
- Нет! - решительно ответил Пак, подхватывая Бёна на руки и едва не поскальзываясь на разлитом по полу едком моющем средстве и рассыпанной соли для ванн. Слегка запутавшись в собственных штанах, он практически вывалился из ванной, ухитрившись при этом не уронить крепко вцепившегося в него Бэкхёна на пол и оставив свои брюки сиротливо валяться на пороге.
- Неуклюжий дебил, - нежно шепнул Бён, касаясь губами его плеча и проводя кончиками пальцев по широкой спине.
- Истеричка, - отозвался Пак и, успешно повалив его на кровать, нетерпеливо прошелся широкими ладонями по обтянутым джинсами бедрам. Бэкхён застонал и подался вперед, когда Пак потянулся к его ширинке, сквозь зубы ругаясь на проклятых китайцев и «их чересчур тугие молнии». Почему-то перед глазами Пака появилось лицо торжествующе улыбающегося Ифаня, который смотрел на него с видом гордой за свое чадо матери.
«Округлая и с родинкой» - одиноко пронеслось в голове Чанёля.
«Пошел в жопу! – мысленно отозвался Пак, искренне надеясь, что ментальная мощь Ифаня не настолько велика, и тот не видит, чем он сейчас занимается. И не рассказывает об этом жаждущей грязных подробностей компании интернациональных друзей.
- Нет, вы что, реально собрались трахаться?! – Чанёль наконец-то справился с непокорными китайскими штанами и с легким трепетом сжал руками ягодицы. Те самые, правая с родинкой, и обе очень упругие. Бэкхён потерся об него своим возбуждением, и Мини-Ёли возмущенно заорал:
- Прекрати касаться меня своим молчаливым коротеньким хуем! Нет, я не против, чтобы вы это сделали, но как же я, я не могу, я стесняюсь, я еще маленький, чтобы в этом участвовать прямо сейчас, я не готов!
- Ты меня столько времени на это уговаривал, ты что, издеваешься? – невнятно пробормотал Пак, отрываясь от покрасневшей шеи Бэкхёна. Пальцы вновь сжали ягодицы, и Чанёль мечтательно всхлипнул: те как будто специально были созданы под его ладони. Бэкхён потянулся вперед и, что-то прошептав, обхватил рукой напряженный член Пака. Мини-Ёли взвизгнул, как малолетняя девственница, и заверещал:
- Помогите, насилуют! Ты что себе позволяешь?! Да, я уговаривал, но я думал об этом только в теории, а сейчас я стесняюсь! Одно дело, когда я молчу, и ты пихаешь меня в какие-то волосатые женские дырки, а другое… Эй, ты меня слушаешь?! Эй!!!
Но, как это обычно бывает, к его отчаянным мольбам совершенно никто не прислушался. Мини-Ёли мог орать, кричать, читать рэп или каким-то образом бить в бубен, но и Паку, и Бёну было глубоко на это наплевать.
Потому что в недрах памяти Пака всплыли обрывочные воспоминания об основах анального секса, подчерпнутые в одной из брошюрок в приемной Чондэ, и он мысленно перекрестившись, поспешно облизал фаланги и вогнал в «предначертанную ему судьбой» задницу Бёна сразу два влажных пальца. Бэкхён нервно дернулся и посмотрел на него с нескрываемым подозрением.
- Растяжка, - туманно пояснил Пак, перекрывая отчаянные вопли зовущего полицию и почему-то До Кёнсу Мини-Ёли.
- Я тебе что, балерун на «Лебедином озере», чтобы меня расстягивать?! – возмущенно прошипел Бэкхён, слегка царапая отросшими ногтями его плечи. До Пака донесся громкий крик Ёли про «я никогда не был ни в чьей жопе, мне страшно, вдруг там живет зубастый монстр», он слегка поежился и решительно двинул рукой в чужом входе, наклоняясь к Бёну и целуя его в губы.
- От тебя пахнет сахарной ватой Сехуна, - пожаловался Бэкхён, прежде, чем громко простонать и податься бедрами ему навстречу. Мини-Ёли почему-то затих, а Пак вытащил пальцы и, коснувшись рукой напряженной плоти Бёна, слегка толкнулся бедрами вперед, ощущая, как внутри будто что-то взрывается с громким хлопком, а низ живота наполняется приятной тяжестью…
Китайский маг и экстрасенс Ву Ифань совершенно не умел нормально колдовать, и все его заклятия и магические действия всегда сопровождались провалами. Как правило, снятие заклинаний также не происходило без приключений, и Чанёлю вполне грозил какой-нибудь приятный сюрприз вроде дополнительного соска или отросших слоновьих ушей, которые, впрочем, вполне гармонично смотрелись бы с его собственными опахалами.
Но в этот раз Паку повезло. Потому что, испытав самый крутой оргазм в своей недолгой жизни, он не получил ровным счетом ничего плохого, кроме сильного подзатыльника от Бёна, который сердито потирал зудящую задницу и усталым, но довольным голосом громко жаловался:
- Пак Чанёль, я ненавижу твой чертов огромный хуй! У меня такое ощущение, будто меня только что изнасиловали электродрелью!
- Тебя когда-нибудь насиловали электродрелью? – удивился Пак и, счастливо выдохнув, положил руки на ту самую сокровенную попу. С родинкой на правой ягодице, благополучно испачанной паковской спермой и почему-то немного персиковым гелем для душа.
- У меня очень богатое воображение, - парировал Бён, пытаясь лягнуть его ногой. – Кстати, Чанёль… Мне кажется, или твой член наконец-то замолчал?
Пак вздрогнул и с легким страхом сел, устремляя внимательный взгляд на свой пах. Затем помолчал и нерешительно сказал:
- Глупая пиписька!
В ответ он услышал лишь тишину, прерываемую только громким сопением напряженно дышащего Бэкхёна. Чанёль почесал живот и покачал головой:
- Я не верю… Неужели я никогда не услышу его надоедливого трепа?!
- Мне кажется, или я слышу в твоем голосе легкое разочарование? – Бэкхён с любопытством покосился на главное мужское достоинство Чанёля и невольно вздрогнул: в памяти всплыл виртуозный фристайл, исполненный Мини-Ёли во время их с Паком встрече на остановке. Чанёль вздохнул и признался:
- Мне будет недоставать его дурацких комментариев и советов. А главное, он всегда знал, какой галстук хорошо оттеняет мои глаза. Маленькая саркастичная сволочь!
- Судя по тому, что у меня так болит жопа, сволочь он вполне не маленькая, - хмыкнул Бён, кладя голову ему на плечо и сонно потирая глаза.
- Зато не говорящая, - Пак внезапно ощутил острый приступ изжоги и слегка поежился. Живот громко заурчал, а во рту появился мерзкий привкус чего-то сладкого и очень вонючего.– И это самое главное.
- Да ты романтик… - закатил глаза Бён. - Погоди, тебя что, тошнит?! Черт, только не сюда, беги в ванную! Осторожно, гель для душа! Боже, почему ты корчишься на полу и громко хрипишь, «Скорую», я срочно вызываю «Скорую»!
- Сехун… Мерзкая ты сволочь, я тебе… отомщу…
И все-таки побочное действие было. Правда, не от заклинания Ифаня, а от злочастной сахарной ваты Сехуна, которая, как хитрый хищный зверек, все-таки атаковала несчастный желудок Чанёля.
Черепашьи какашки не лечили импотенцию и насморк, как предполагал гениальный кулинар и новатор О Сехун. Зато с запором справлялась виртуозно.
*****
Первое, что увидел Чанёль, открыв с утра глаза и громко зевнув, было склонившееся над ним лицо Ифаня, который напряженно сопел ему в нос. Некоторое время Пак смотрел на него в упор, пока Ву не расплылся в довольной улыбке и торжествующе не сказал:
- Член молчит – значит, они потрахались и заклятие снято!
- Аллилуйя! – раздался позади негромкий гул голосов.
Чанёль стремительно сел на кровати и уставился на столпившихся возле двери его спальни Чонина, Кёнсу, Чондэ, Минсока, Тао, Лухана, Сехуна, Чунмёна и мирно посапывающего у стенки Исина, держащего в руках какую-то большую картонную коробку. Пак потер глаза, надеясь, что все происходящее лишь мираж, и группа его долбоебических приятелей сейчас же испарится, но в ответ получил лишь сильный тычок от Криса и недовольный возглас Кёнсу:
- Эй, может, ты перестанешь тут валяться и расскажешь нам подробности? Мы что, просто так приехали сюда с раннего утра?
- Срань Господня! – взвизгнул проснувшийся Бён, прикрываясь одеялом и хватаясь за лежащий на тумбочке пульт от телевизора. Выставив руку перед собой в угрожающем жесте, он нервно зашипел на ухо Пака:
- Кто все эти люди, и как они сюда попали?
- Сухо сделал нам дубликат ключей, - раздался в ответ нестройный гул голосов. Бён уставился на столпившихся во все глаза и внезапно издал очередной громкий вопль, роняя пульт на покрывало и весьма невежливо тыкая пальцем в привалившегося к дверному косяку Исина:
- Ингеборг! Это же мой сталкер Ингеборг!
- О, толстозадая истеричка! – сонно пробормотал Чжан, открывая глаза и приветливо улыбаясь Бэкхёну. – Привет, как твои дела? Жопа болит?
- Немного, - машинально ответил Бён, непостижимым образом не обижаясь на «толстозадую истеричку». Пройдясь взглядом по Сехуну, Кёнсу, Чонину, Чунмёну и Минсоку, он неуверенно спросил:
- Ты ведь как-то с ними связан, да? И тебя зовут не Ингеборг?
- К сожалению, связан, - тяжело вздохнул Исин. Повертев в руках коробку, он участливо поинтересовался:
- Значит, вы благополучно потрахались, и Мини-Ёли теперь снова просто обычный молчаливый член?
- Да, - кивнул Пак, отпихивая от себя Ифаня, жаждущего проверить сей факт собственными руками. Исин пожевал нижнюю губу и грустно покачал головой.
- Как жаль! Мы так и не поговорили с ним об искусстве эпохи Возрождения! Ну, ничего, может, Ифань в очередной раз налажает, и тогда у нас снова будет возможность поообщаться как интеллигентные люди. Точнее, интеллигентный человек и член!
- Эй, я же столько раз говорил, в этом виноват не я, а темная аура До… - завел было Ифань. Кёнсу нахмурился, и с потолка с громким шорохом посыпалась штукатурка. Ву надулся и сказал:
- В общем, больше я не буду накладывать ни на кого это заклинание. По крайней мере, в Корее уж точно.
- Чанёль, - робко позвал Пака Бэкхён. Пак отвлекся от созерцания увлеченно спорящего о чем-то с Сехуном Ифаня и повернулся к нему.
- Откуда ты знаешь всех этих людей? – Чанёль смущенно кашлянул и почесал макушку:
- Как бы тебе объяснить… Нас всех связал мой говорящий член!
- Мы просто захотели ему помочь, а потом все как-то закрутилось, - влез в их разговор Чунмён. – Кстати, вы так и не рассказали нам подробности вашего разговора! Не зря же мы осуществляли наш сложный и опасный план, в ходе которого лично я жутко пострадал!
- Ты, Чонин и Кёнсу нанюхались хлороформа и вырубились возле помойки, и если бы не Исин, то вы бы там так и валялись, пока вас не приняли бы за мешки из-под картошки и не выкинули в мусорный бак, - фыркнул Минсок. Чунмён насупился, а Чонин возмущенно ткнул его локтем в бок:
- Можно подумать, ты бы сдержался!
- Вы же от нас не отстанете? – безнадежным тоном спросил Пак.
- Нет, - прозвучал дружный категоричный ответ.
- Я даже как-то и не сомневался, - вздохнул Чанёль.
- Кстати, - спохватился Лухан и толкнул вновь задремавшего Исина в бок. Тот недовольно причмокнул губами и открыл глаза, вытягивая перед собой руки с картоннной коробкой. – Мы же купили вам особый подарок! Мы так и знали, что все у вас закончится хорошо и потому специально принесли торт!
- Надеюсь, его пек не Сехун? – опасливо спросил Бэкхён, косясь на торт, как сапер на мину. О надулся и пробурчал себе под нос:
- Я хотел. Я даже принес мед и кенгуружье молоко для крема, но эти отвратительные ненавистники моего кулинарного таланта не позволили мне этого сделать! Они привязали меня к стулу и не отпускали до тех пор, пока я не поклялся, что не притронусь к купленному торту.
- Он хотел полить его своей особой карамелью, - добавил Тао и передернулся. Тем временем Минсок развязал бечеву и торжественно воскликнул:
- Та-дааам!
Он сдернул большую белую крышку, и взору собравшихся предстал тот самый сладкий шедевр. Чанёль контуженно крякнул, а Бэкхён вытаращил глаза и промычал:
- Он что… в виде задницы?
- Кремовой, - радостно отозвался Ифань, сияя, как начищенный пятак. – А на правом кремовом полужопье мы еще попросили родинку сделать, из шоколада.
- А внутри банановая прослойка, - добавил Чондэ и застенчиво поковырял пальцем обои. – С намеком на… ну, вы поняли.
- Ну что, вам нравится? – нетерпеливо поинтересовался Чонин. – Одевайтесь и пойдем на кухню пить чай, а то мы с Кёнсу-хёном хотим съесть по куску левого полужопья!
- Только не берите междупопье, оно мое, - заволновался Сехун. Тао похлопал его по плечу:
- Не переживай, мы оставим тебе самый вкусный кусок. Который ближе всего к филею.
- Мы что, сейчас реально будем есть мою задницу из крема? – округлил глаза Бэкхён. Исин выглянул из-под гордо возвышающихся сладких ягодиц и ободряюще сказал:
- Скажи спасибо, что им не пришла в голову славная идея сделать торт в виде паковского Мини-Ёли. Из шоколада, бисквита и вишенок!
- Спасибо, - от души сказал Чанёль, пытаясь нащупать на полу трусы. – Спасибо!
В комнате воцарилось молчание, прерываемое лишь сопением Пака, пытающегося найти разбросанную по комнате одежду. Ифань подал ему шорты и внезапно задумчиво протянул:
- А правда… Почему мы не сделали торт в виде Ёли?
Что же нужно для того, чтобы обрести истинную любовь и счастье?
Подвергнуться неудачному заклинанию, поссориться с собственным членом, познакомиться с большим количеством несусветных долбоебов, отравиться сахарной ватой и несколько раз больно упасть с унитаза.
И на самом деле, как и предсказывал Ифань, в будущем Чанёля действительно ждала задница. Кремовая, с шоколадной родинкой на правом полушарии, очень вкусная и приятно пахнущая ванилью.
Почти точная копия судьбоносной попы Бён Бэкхёна, который сам с аппетитом съел целых три куска.
И это было прекрасное окончание магического приключения Пак Чанёля, если бы это действительно было концом.
Ведь, как сказал бы Мини-Ёли: «Эти десять, нет одиннадцать придурков от тебя никогда не отвяжутся, надо просто смириться и получать удовольствие».
А Ёли, как известно, всегда знал, что к чему.
*****
- Напомни мне, почему мы должны туда идти? – вздохнул Бэкхён, поправляя на себе шарф и с мрачным видом пнув валяющуюся на асфальте банку из-под кока-колы. Чанёль засунул руку в карман, нащупывая таблетки от поноса и несварения желудка, и поморщился:
- Потому что эта экстарсенсорящая скотина Ифань увидел в свой хрустальный куб, что мы собираемся сбежать с торжественной презентации нового вкуса сахарной ваты от Сехуна и сказал, что мы должны страдать вместе со всеми. И что он нашлет на нас заклятие пяточной чесотки, если мы не придем на эту сраную ярмарку!
- Я буду думать о хорошем, - мечтательно отозвался Бён. – Что Кёнсу, Чонин, а главное, этот мелкий говнюк Чунмён, который подставляет Ву свою тощую жопу, тоже будет жрать эту гадость!
- Я тебя старше, толстожопый ты мудила! Наши отношения – это не только подставление жопы, это еще любовь, взаимопонимание и петинг в общественных местах! – радался позади них возмущенный голос Сухо. Пак и Бён стремительно обернулись и увидели приближающихся к ним Чунмёна, Ифаня, Минсока и Чондэ. Бэкхён присвистул и язвительно протянул:
- А вот и педики!
- На себя посмотрите, - отбил подачу невозмутимый Минсок. – Если бы не говорящий член этого долбоеба, то мы бы вообще не познакомились. И не понравились друг другу. И не потрахали…
- Вы первые начали! – с достоинством заявил Сухо и скрестил руки на груди.
- Я не долбоеб! – внезапно отмер Пак, возмущенно сверкая глазами. – И потом, если бы Ифань не налажал с заклинанием…
- Я не виноват, это все темная аура Кён…
Все синхронно вздрогнули и пригнулись. В этот момент с ближайшего дерева с громким грохотом сорвался висящий на нем скворечник и упал прямо на макушку Ву. Тот икнул и радостно сказал, оседая на асфальт:
- Белки!
- Только не это! – запричитал Сухо, склоняясь над его бесчувственной тушкой.
- У меня нет темной ауры… - послышался откуда-то сбоку зловещий шепот Кёнсу. Чанёль ощутил, как тело покрывается мурашками, и испытал безумное желание сбежать обратно домой. Потому что к ним медленно приближался мрачный Кёнсу, которого обнимал за плечи сияющий Чонин.
Ким закивал головой и потрепал испускающего миазмы зла До по макушке:
- Конечно, нет, дорогой! Ты же у меня самый-самый милый! Самый солнечный, радостный, как ясное солнышко! А эти дети ничего не понимают!
- Я не понимаю, почему они продолжают седеть, - пожаловался Кёнсу, печально вздыхая. – Я же даже перестал петь песню про кишки! Теперь я исполняю комические куплеты про почки и селезенку!
Они подошли к палатке Сехуна, откуда уже доносились ароматы чего-то кислого и на редкость гадкого. Из окошка выглянул Лухан и, мило улыбнувшись, помахал им рукой:
- Пришли наслаждаться?
- Я подам на тебя и твоего мерзкого шепелявого хахаля в суд, если у меня опять будет несварение желудка, - вместо приветствия пообещал Чондэ, вытаскивая из кармана несколько таблеток ношпы и глотая их залпом.
- Он не только мой хахаль, он и хахаль Цзытао тоже, - заметил Лухан. Клевавший носом Исин поднял голову и меланхолично протянул:
- Как же меня бесит ваша мерзкая китайская шведская семья…
- Сехун, вообще-то, не китаец, - отозвался вышедший из-за калитки Тао и прицельно запустил Исину в лоб засахаренным яблоком. – Ты просто нам завидуешь, потому что у нас любовь! Я люблю Сехуна и Лухана, Лухан и Сехун любят меня, мы любим друг друга, мужская любовь правит миром!
- Мне не хватает Мини-Ёли, - резюмировал Исин, отлепляя от лба прилипшее яблоко и откусывая от него большой кусок. – Он был единственным адекватным созданием в вашем царстве упоротых пидорасов!
- Он был говорящим членом! Моим говорящим членом! – возмущенно начал Чанёль, но тут из палатки выглянул всклокоченный, перемазанный сажей Сехун и радостно прошепелявил:
- О, я вижу, вы все собрались! Не терпится попробовать шедевр от шеф-повара О Сехуна?
В этот момент в глубине его палатки раздался громкий грохот, и сильно запахло горелым. О выругался и стремительно бросился куда-то вглубь. За ним побежал Лухан, размахивая поварешкой, а остальные ощутили острый приступ желудочных колик и дружно поежились.
- Я надеюсь, это последнее мероприятие с участием твоих странных друзей, на которое мы идем в ближайшее время.
- Зря надеешься, - хмыкнул Кёнсу. – Скоро я приглашу вас на презентацию своей новой развлекательной программы для самых маленьких. Обещаю, вам понравится!
- Ты опять будешь рассказывать сказку про маленького мальчика в темном подвале? – вздрогнул Чанёль. До радостно улыбнулся, отчего Паку очень сильно захотелось расплакаться и с громким воплем убежать куда-нибудь очень далеко:
- Даже лучше! Я придумал новую сказку: про маленькую девочку и голоса с чердака. Я даже сшил маленьких пальчиковых куколок, чтобы показывать ее в подробностях! Вам понравится, я уверен!
- Конечно, им понравится, хён самый милый и замечательный! – просюсюкал Чонин и с видом счастливого идиота потрепал злобно смеющегося До по щеке.
Пак представил целую толпу дрожащих, седеющих с каждым зловещим шепотом Кёнсу детей и мысленно перекрестился.
- Кстати о веселых мероприятиях, в этом месяце я и моя команда чирлидеров будем выступать на своем первом чемпионате! – гордо заявил Ифань и приосанился. Исин приподнял голову и, зевнув, тоскливо сказал:
- Мы не хотели позориться настолько публично. Но у него все еще есть наши паспорта…
- Почему это «позориться», я уже могу делать колесо и при этом не блевать! – возмутился Ву. Чунмён успокаивающе похлопал его по плечу и нежно улыбнулся:
- Конечно, нет, мой галактический чемпион, ты выступишь лучше всех! И мы все придем тебя поддержать, с плакатами и светящимися синенькими палочками, как ты и хотел! Да, ребята? – он оглядел остальных угрожающим взглядом.
До уровня До Кёнсу Сухо еще надо было расти и расти лет двести, но остальные прониклись и согласно закивали головами. Чанёль услышал, как Минсок тихо говорит Чондэ:
- Ставлю две тысячи на то, что его стошнит при первом кувырке!
- Ты недооцениваешь его мощь! – шепотом ответил Ким. – Ставлю три на то, что он вновь возомнит себя разумной белкой, а Сухо будет пытаться привести его в чувство, нервно причитая.
Тем временем, из палатки Сехуна показалось огромное облако черного дыма, и у прилавка показался покрытый толстым слоем сажи всклокоченный Сехун. Сдув со лба слегка обгоревшую челку, он счастливо улыбнулся и выдохнул:
- Она готова! Лухан, выноси каждому по порции!
Боковая дверь распахнулась, и из палатки вышел нервно моргающий Лухан, держащий в руках несколько палочек с кислотно-розовой сахарной ватой.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 30 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |