- Кажется, ты говорил что-то о том, чтобы пойти ко мне домой? – я спросил, думая о том, что нужно бы встать с кровати, но так не хотелось терять это ощущение рук на себе.
Гарри ухмыльнулся и чмокнул меня в губы.
- Мне нравится то, о чём ты думаешь.
Я взял его руки, переплетая его пальцы со своими, и поднял нас обоих в стоячее положение, не давая хоть сколько-нибудь ему отдалиться. Мы нашли ту темноволосую медсестру, которая проверяла состояние Гарри чаще всего, и сказали ей, что он уходит на ночь, при этом постоянно хихикая и приподнимая брови.
Мы решили отказаться от инвалидной коляски в этот раз, потому что Гарри настаивал на том, что он чувствует себя достаточно устойчиво сегодня, а я совсем не был против того, чтобы он всю поездку вис на моей талии.
Мы проделали весь путь до моего дома без каких-либо инцидентов. Ключи от квартиры чуть не вываливались из моих замёрзших пальцев, пока я пытался открыть дверь.
- А твой сосед не будет против нас обоих у тебя дома? – он спросил, утыкаясь своим холодным носом в мою шею, отчего я снова выронил ключи.
- Его нет. Он ушёл и, скорее всего, до завтра. Дани любит вытаскивать его на танцы, - я ответил, понимая всё, что сейчас сказал, и представляя Гарри в своей пустой квартире.
- Значит, квартира сегодня только наша? – он спросил, обнимая меня за талию и оставляя руку на моем животе. – Невозможно.
- Поосторожнее, - я, наконец, смог провернуть ключ в замке. – Такое ощущение, что я старик какой-то.
- Ты всего лишь тот, кто пускает меня в свою пустую квартиру, - он пробормотал, положив подбородок мне на плечо и повисая на мне, когда я открыл дверь.
- Ты единственный, кто так этого желал, так что, может быть, это ты извращенец, - я поддразнил его, даже не утруждая себя спихнуть его руки с себя, когда заходил в квартиру. Я попытался найти выключатель, но Гарри поймал моё запястье своей рукой.
- Не стоит беспокоиться о свете.
Я поднял бровь, пытаясь разглядеть Гарри в темноте квартиры.
- Не стоит?
Он покачал головой, закусывая губу.
- Неа.
Я положил руку ему на грудь, чувствуя мышцы под тканью, и толкнул его так, что его плечи врезались в стену с лёгким стуком.
- Если ты настаиваешь.
Его нервная улыбка превратилась в ленивую ухмылку, когда он прижал меня к себе. Его пальцы подхватили низ моей толстовки и потянули наверх, снимая её через голову, вместе с футболкой. Потом он провёл пальцами по коже на моей спине, и я просто не смог сдержать дрожь.
- Ты знаешь, - он прошептал, поворачиваясь так, чтобы я оказался зажат между ним и стеной. – То, что ты старше, совсем не значит, что ты можешь так толкать меня и прижимать, где тебе захочется.
Мне хотелось сползти вниз по стене, когда я услышал этот низкий и рваный шёпот рядом со своим ухом. Я скользнул руками под его футболку, очерчивая пальцами выступающие косточки таза, и, наконец, добрался до ремня.
- А я думаю, что значит.
Он протянул руку, чтобы остановить меня, и прошипел сквозь зубы:
- Ты дразнишь меня, да? – он спросил, прижимаясь ко мне так сильно, что я почти чувствовал себя начинкой для сэндвича между ним и стеной, которая холодила мою спину в данный момент. – И я почему-то уверен, что тебе снова всё сойдёт с рук.
Я приподнялся, чтобы поцеловать его, а потом опустил руки, цепляя пальцами его петельки для ремня и притягивая, таким образом, к себе ближе.
- Так и есть иногда.
- Но не всегда же, - он промурлыкал, и его тёмные глаза встретились с моими, в то время как он рукой вёл вверх по моей руке, потом по шее и, наконец, по щеке. – Мне кажется, многие люди просто позволяют тебе. Позволяют тебе дразнить их. Но что в этом интересного? – он забрался пальцами в мои волосы и потянул их так, что моя голова откинулась назад.
Я почти задохнулся от этого действия, позволяя глазам закрыться, когда Гарри выпустил волосы из своих пальцев.
- Ну, и кто теперь дразнится? – я спросил как-то очень уж хрипло.
- Я не дразню тебя, - он ответил невинно. – Это просто то, чего ты хочешь, да?
- Не задавай мне такие вопросы, - я ответил, потянув его за шею вниз и вовлекая в поцелуй. Я потянул его рубашку вверх, а потом он помог мне снять её. Он бросил её куда-то по направлению к гостиной, а сам вернулся к моим губам, прижимая телом меня к стене.
Я водил руками по его спине, а когда его нога оказалась между моих, я вцепился ему в плечи ногтями. Я ударился головой об стену, когда он начал целовать мою шею, оставляя багровые засосы.
Я вцепился в него крепче и толкнулся бёдрами вперёд, стараясь не сдаться прямо вот тут в коридоре. Когда он говорил, что девственник, я ожидал куда меньше власти с его стороны. Хотя… Не то, чтобы я жаловался.
- Обними меня за шею, - он почти скомандовал, а я не мог не послушаться. Ещё до того, как я сообразил, что он делает, его руки оказались на моих бёдрах, и он поднял меня вверх.
- Какая твоя комната? – он спросил, не прекращая целовать меня.
Я указал ему одной рукой, другой крепко держась за его шею. Мы ввалились вовнутрь. Мои штаны уже казались безмерно узкими, а небольшое трение просто изводило меня, заставляя сжимать зубы, чтобы приглушить рвущиеся стоны.
Он кинул меня на кровать и навис сверху, целуя со всем своим энтузиазмом, что делало почти невозможным процесс расстёгивания моей верхней пуговицы на штанах. Гарри опустил бёдра так, что его ширинка была напротив моей, и немного потёрся ею.
- Чёрт возьми, Гарри, дай… - я ахнул, когда он завозился пальцами в моих волосах. – Дай мне снять эти грёбанные штаны.
Он отодвинулся немного, громко вдыхая воздух, пока я возился с молнией, дыша так же прерывисто, как и он. Его зрачки были невероятно расширены, а кудри свисали мне на лицо.
Мне, наконец, удалось стянуть штаны к коленям, когда я дёрнул Гарри обратно на себя и громко застонал от того, как наши тела соприкоснулись. Я схватил его за плечо и перевернул так, что теперь я был сверху. И мне всё-таки посчастливилось снять эти дурацкие джинсы совсем.
- Я думал, ты… - он начал и ахнул, когда я потёр его член через ткань. Он лишь толкнулся бёдрами вверх. – Я думал, ты позволишь мне… быть сверху.
- У нас есть целая ночь, не забывай, - я ответил, чувствуя, как какая-то сила, что-то похожее на власть, пронзает моё тело. Я расстегнул его джинсы и начал целовать живот, пока он извивался подо мной.
Он не ответил, а я полностью снял с него джинсы вместе с трусами. Я подул на головку его члена, и на моём лице растянулась практически дьявольская улыбка. Он сжал простынь в кулаки, а с его губ сорвался громкий стон.
- Я думаю, ты был прав, Гарри. Я люблю дразнить, - я сказал это и провёл языком по головке, после чего отстранился.
- Я ненавижу тебя, - он выдохнул. Его глаза были зажмурены, пальцы побелели от напряжения, а на лбу выступил пот.
- Неправда, - я обхватил основание члена двумя пальцами и начал медленно ими двигать. – Боже, ты великолепен, - я сказал это перед тем, как взять его в рот и начать выписывать языком круги.
Его бёдра дёргались, было заметно, как он пытается держать себя в руках. Он старался не поднимать их вверх. Это удавалось с трудом, его хриплые вздохи были отчётливо слышны в тихой комнате. Это было очень болезненно, но я пытался фокусировать свой взгляд на Гарри, придвигая его к развязке каждым движением.
Я почувствовал, как движения его бёдер стали более хаотичными, а на языке уже чувствовался сладко-солёный вкус предэякулята. Я отодвинулся и услышал разочарованный вздох. Я забрался выше на него и снова поцеловал в губы.
Он потянул меня на себя вниз и начал жадно целовать, при этом переворачиваясь снова. Я просто позволил ему сделать это, наслаждаясь незнакомым ощущением внутри, когда он делает всё сам, когда я растворяюсь в его руках.
Мы разорвали поцелуй, и позже я почувствовал, как он легко засасывает кожу на моих ключицах.
- Как далеко… - он чуть съехал вниз. – Это зайдёт?
Он сделал паузу, снова поднимаясь немного вверх, чтобы наши глаза встретились. Его были на удивление серьёзными.
- Как далеко ты позволишь мне зайти?
Я приподнял бёдра, чувствуя невероятное трение.
- Я просто… - ещё один переворот, он снова подо мной. – Я не хочу делать что-то, о чём… чёрт… ты пожалеешь утром.
Он тихо хихикнул.
- Ты правда думаешь, что я буду жалеть об этом?
Я отпустил все страхи, что мешали мне, и вместо ответа втянул Гарри в ещё один долгий поцелуй. Он отвечал с равным энтузиазмом, его большие руки были у меня на бёдрах и постепенно стягивали мои трусы. Наконец, они съехали вниз к моим коленям. Я чувствовал его кожу, наши медленные движения придвигали меня всё ближе и ближе к краю.
- Хаз, - я прошептал, чувствуя, как теряю связь с сознанием. – Я почти…
Он укусил меня за нижнюю губу, не позволяя закончить предложение. Его пальцы были почти грубыми, будто бы он хотел разорвать меня на части. И не было ничего случайного в том, как мои пальцы теребили его кудри, а его рот оставлял следы на моей коже, которые будут очень долго сходить. Было темно. Игривый флирт превратился во что-то отчаянное. Мне нужно было поглотить его всего. Позволить поглотить себя.
Он протиснул руку между нами и протолкнул два пальца в меня. И сразу же начал растягивать, не давая мне времени хоть сколько-нибудь привыкнуть. Я выгнул спину, издавая громкий протяжный стон и оставляя красные дорожки от ногтей на спине Гарри.
- Ты такой красивый, - он прошептал, добавляя третий палец и двигаясь немного глубже. Всё моё тело покалывало, будто бы электрический ток пропустили. Воздух вырывался изо рта маленькими порциями. Я не мог говорить, мой рот был открыт, но я только ловил воздух губами. Всё, что я чувствовал – это Гарри. Его запах, его пот. И это было куда лучше кислорода.
- Перевернись, - он подтолкнул меня так, что теперь я прижимался лицом к кровати. Мой член был зажат между мной и простынёй, я даже не мог дотянуться до него.
Я почувствовал, как Гарри направляет себя, а потом тупое жжение из-за того, что он вошёл слишком быстро, превозмогая желание не быть нежным. Мы пролежали так достаточно долго, пока я привыкал к ощущению его в себе, а он опалял своим горячим дыханием мою шею. Потом он начал двигаться, и это были медленные глубокие толчки, из-за которых я закусил простынь, чтобы хоть как-то перекрыть рвущиеся стоны.
- Хаз, пожалуйста… Я… - его кожа была гладкой, когда он прижался своей грудью к моей спине, оставляя поцелуи на моей шее и шепча слова любви.
Он ускорился немного и нашёл своей рукой мою, после чего переплёл наши пальцы. Это было почти больно, когда он вот так сжимал её, входя в меня всё быстрее. Потом он опустил наши правые руки вниз, туда, к моему члену, что был зажат между моим телом и простынёй. Он сжал его и начал медленно дрочить мне.
Я зажмурился, пытаясь не терять связь с реальностью. Я плавал на этой кровати, Гарри сжимал мою руку и был глубоко внутри меня. Я чувствовал, как его толчки становятся всё более неритмичными, дыхание – рваным, а движения более грубыми. Это было до тех пор, пока я не смог держаться дольше. Я кончил на простынь и свой живот, продолжая ещё немного двигать рукой, в то время как Гарри уже положил свою руку мне на бедро.
Его пальцы оставляли на моей коже синяки, а другая рука побелела от того, как сильно он сжимал мою руку в своей. Оборванный крик слетел с его губ, когда он кончил, продолжая двигаться во мне по инерции до тех пор, пока полностью не излился. Он лёг на меня сверху, целуя мои плечи. Потом всё-таки поднялся, перевернул меня на спину и провёл пальцами по моей груди.
Я наблюдал за ним через опущенные ресницы. Его губы всё ещё были опухшими, а на щеках красовался румянец. Всё моё тело покалывало из-за оргазма.
Гарри улыбнулся мне и лёг вниз рядом со мной с довольным вздохом. Он поводил пальцами по коже над моими рёбрами, посылая туда множество мурашек.
- Ты умираешь? – он спросил.
Я поцеловал его в макушку и погладил его шею.
- На протяжении нескольких лет.
Он издал какой-то неопределённый звук.
- Ты умираешь так же, как я умираю?
Я потянулся к нему и положил с одной стороны на себя, укладывая его руки на свой живот. Он прижался ко мне, положив подбородок на моё плечо.
- Может быть.
- Я сожалею, - он пробормотал. Эти слова несли это самое бесконечное значение того, как ему жаль, что это случилось со мной. Того, что он не может спасти меня, ведь людям свойственно умирать. И ещё того, что он тоже умирает.
- Четвёртая стадия неходжкинской лимфомы. В моих лёгких. Костях. Кто знает, где ещё, - я сказал. В моменты безумия мне казалось, что Гарри может вылечить не только пустоту внутри меня.
Он ещё несколько раз поцеловал меня в шею. Его губы не уставали исследовать мою кожу.
- Я не хочу жить в этом мире без тебя.
Я взял его руки и поднёс к своим губам, целуя их.
- Тебе не придётся.
- Хорошо, - он прижал меня так крепко к себе, будто бы мог защитить от всего на свете, исключая, разве что, тот яд, что рос в моём собственном теле. – Ты должен пообещать, что подождёшь меня, ладно, Луи? Не уходи до меня. Не оставляй меня одного.
- Я не оставлю тебя, - я пообещал, немного поворачивая его так, чтобы видеть его глаза – большие и зелёные. Они были так близко, что я, казалось, мог утонуть в них. – Даже тогда, когда ты забудешь, почему просил меня остаться.
Он кивнул, прижимая свои губы к моим и шепча в них обещания.
- Я всегда буду твоим, ты знаешь, - он ответил. Его слова были мягкими и уверенными. – Даже после наших четырёх месяцев. Я буду ждать тебя там. Мы обязательно снова встретимся.
- Ты веришь в небеса? – я спросил, одной рукой обнимая его за шею, а другую прижимая к его сердцу. Лёжа здесь, я никогда больше не хотел даже задумываться об этом светлом чём-то впереди. Я всегда принимал смерть, как она есть, то, что всему приходит конец, но в руках у Гарри я хотел, чтобы у меня было больше времени, чем может мне дать любая жизнь.
Он, казалось, немного раздумывал над вопросом.
- Не знаю. Я верю во что-то. Это же всё не может просто закончиться, так? Куда всё это уходит?
- Я не знаю, – я ответил. – Но я пойду за тобой.
- Обещаешь? – он спросил, и я почувствовал неуверенность в его голове, будто бы он не верил мне даже после всего, что было.
Я вздохнул, уперев подбородок в его плечо.
- Ты знаешь, что я пообещал бы тебе звёзды, если бы ты попросил.
- У меня уже есть ты, - он прошептал.
Я закрыл глаза, чувствуя, как сердце бьётся в его груди, будто бы отдаваясь эхом моего.
- Я – это всё, что я могу дать.
Он молчал, в комнате был слышен лишь тихий звук обогревателя. Я почти заснул, когда он, наконец, ответил очень тихо:
- Это всё, чего я когда-либо хотел.
Так мы провалились в бессознательное состояние. Биение наших сердец постепенно приближало нас всё ближе к неизвестному.
Глава 15
1 марта – День сорок пятый.
Когда я проснулся около 5:30 весь в поту, рядом был Гарри, который целовал меня во влажный лоб, а потом довёл до ванной. Он сел на холодную плитку пола и ждал в тишине, слушая лишь, как редкие капли разбиваются о фарфоровое дно ванны.
***
После душа мы с Гарри зашли в мою комнату, чтобы одеться. Он взял мои спортивные шорты и уютный белый свитер, который был у меня, кажется, целую вечность, а я надел футболку и домашние штаны. В квартире ещё было тихо, какое-то застоявшееся чувство повисло в холодном утреннем воздухе. Даниэль и Лиам должны были прийти не раньше, чем через полчаса, потому что у неё был кое-кто, заменявший её на работе до 7.30, а у него не было пар до 8.
Ни я, ни Гарри ничего не говорили, тишина повисла над нами тяжёлым облаком, пока мы шли к кухне. Я достал из шкафчика кружки и чай, а Гарри включил чайник. Он был очаровательным по утрам с его растрёпанными кудрями и полуулыбкой на лице.
Я сидел на столе и смотрел, как он копается в шкафчиках. Когда он оказался достаточно близко, я протянул руку и обхватил его запястье пальцами, притягивая к себе.
Он повиновался легко, практически упав на меня между моими ногами и прижавшись носом мне к груди, обвивая руками мою талию при этом. Я положил локти на его плечи, а подбородок на макушку. Оставалось только наслаждаться этой «вкусной» близостью его тела.
Есть какая-то магия в том, чтобы просыпаться раньше всех, осторожно передвигаться в тишине и наслаждаться тем, как спокойно всё течёт вокруг. На самом деле, магия была почти во всём: в рассветах, в снегу, в крепостях из подушек, но для того, чтобы заметить это, мне нужен был Гарри. Может быть, в нём тоже была магия.
Как-то странно было то, как бежало время, пока мы стояли вот так. Чайник уже начал закипать, немного посвистывая и посылая клубы пара вверх. Я поцеловал Гарри в макушку и съехал вниз со стола прямо в его объятия.
- Чайник, - я пробормотал, отпуская его. Потом звук наливающейся воды распространился на всю маленькую кухню.
Гарри подошёл сзади и обнял меня за бёдра, целуя то место, где плечи соединялись с шеей.
- Люблю тебя, - он выдохнул мне в кожу.
Я прогудел немного в ответ и повернулся, чтобы обнять его за талию тоже, наслаждаясь тем, как он ощущается под моими пальцами.
- Не двигайся, - я попросил, положив голову ему на плечо. Он сделал то же самое.
Я прижался к нему, чувствуя, как страх, что живёт где-то в моих костях, начал потихоньку отступать, в то время как Гарри забрался под мою футболку и начал круговыми движениями потирать кожу. Свитер был тёплым под моей щекой, плитка - холодной и липкой под ногами, а Гарри – мягким в моих руках. Я подумал о том, что если бы можно было сохранять воспоминания в банке, то это я положил бы в какое-нибудь особенное место.
- Я думаю, чай уже готов, - он сказал, смаргивая усталость с глаз и выскальзывая из моих рук. Он включил лампу над моей головой, которая окрасила кухню в оранжевый цвет, прогоняя серость Лондона.
Я кивнул и вытянул пальцами из чашек пакетики чая, тут же выбрасывая их в ведро. Гарри появился сбоку от меня с пакетом молока, наливая себе немного, а потом передавая его мне. Когда я сделал то же самое, его лицо озарила улыбка.
- Мне нравится проводить утро с тобой, - я сказал, взяв свою кружку – большую зелёную штуковину с тяжёлой ручкой – и прислоняясь к столу.
- Мне тоже, - он ответил, прислоняясь к стене напротив так, что мы теперь стояли лицом к лицу.
- Но это и худшая вещь в то же время, - я добавил, делая глоток из кружки. – Потому что я хочу просыпаться рядом с тобой всю мою оставшуюся жизнь, но я не могу.
- Я хочу смотреть, как ты делаешь мне чай, и целовать по утрам, - он ответил, делая глоток тоже.
- Я хочу, чтобы у нас была своя собственная квартира, и ты готовил бы нам обед, - я сказал, чувствуя, как заполняется та сентиментальная часть моей груди. Это было бы маленькое местечко только для нас двоих, с небольшой кухней, и Гарри бы мог готовить ужин для нас обоих, если бы он не был очень занят. Это было бы что-то предельно простое, вроде спагетти. Я бы сидел на столе и смотрел, как он кладёт лапшу в кастрюлю. А потом мы бы включали радио и пели, пока на плите всё кипело, и целовались между куплетами.
- Я бы хотел отметить свой следующий день рождения с тобой. Даниэль сделала бы мне торт. Мы бы пригласили всех-всех-всех, и мне даже нечего было бы желать, - он сказал.
- Я хочу отвезти тебя в настоящий Нью-Йорк и поцеловать на Таймс Сквер, - я ответил, представляя себе это.
- Не могу поверить, что я знаю тебя всего 2 месяца, - он сказал, делая длинный выдох и смотря в пол. – Кажется, будто мы знакомы вечность.
- Я понимаю, о чём ты, - я смотрел на свои босые ноги и край изношенных штанов. – Когда я познакомился с тобой, я не думал, что мне нужен кто-то. Но я на самом деле не знаю, что бы я без тебя делал. Четыре месяца никогда не казались такой малой величиной.
- Время вообще забавная штука, особенно в таких обстоятельствах, - он сказал. – Ты можешь тратить время, делая какие-то важные и нужные вещи за один день, тогда как кто-то сделает то же самое за целый год.
- Я за свои 20 лет сделал больше, чем кто-то за всю свою жизнь, - я согласился, проводя рукой по влажным волосам.
- Правда? – он спросил, будто бы отражая моё действие и запуская пальцы в свои кудри, тряся ими и откидывая в сторону.
- Ага, - я ответил, делая новый глоток. – Я влюбился в тебя.
Он усмехнулся, а когда я посмотрел на него, он закатил глаза и улыбнулся.
- Ты такой сентиментальный. Даже хуже, чем Зейн. Мы с Найлом должны зарабатывать на этом, вы с Зейном написали бы чудесные поэмы о любви друг другу.
- Ты бы отдал меня ему? – я попытался не улыбаться, когда дразнил его.
- Конечно, нет, - он ответил легко. – Ни за какое время в этом мире.
Я съехал по стене вниз, уперевшись затылком в тумбочку, и посмотрел на Гарри.
- И кто теперь сентиментальный.
Он усмехнулся, тоже сполз на пол и вытянул ноги так, что теперь они лежали около меня.
- Скорее романтичный, - он ответил, пожав плечами и теребя рукава моего свитера.
Я прижал кружку к губам и вдохнул идущий от неё пар, наслаждаясь моментом. Воспоминания с прошлой ночи всё ещё были очень яркими. Особенно, когда я чувствовал лёгкую боль в мышцах, чувствовал небольшие синяки на своих бёдрах и видел красные следы на шее у Гарри.
Я смотрел на него и понимал, что ловлю себя на этом всё чаще. Меня удивляло то, как он двигается… Всё. Меня удивляло всё в нём. Я заметил, что он занят тем же: его глаза бродят по моему лицу, будто бы пытаясь запомнить его навсегда.
- Ты можешь отдать себя мне на всю мою жизнь, - он сказал, наконец, когда чай уже остыл. – Но я не могу отдать себя на всю твою. Я могу отдать тебе всю свою жизнь, но этого недостаточно.
Я посмотрел на него снова. Его плечи выглядели какими-то маленькими, а он сам – сломленным и потерянным. Гарри делал иногда так – сворачивался внутри себя и уплывал куда-то, возможно, в поисках того, кто сможет вернуть его обратно на берег.
Я подошёл к нему и поставил кружку, чтобы заключить его в свои неуклюжие объятия.
- Это не вопрос времени, - я сказал ему.
Мы сидели одни, когда ещё только светало, только Гарри и я на этой кухонной плитке с крепко сплетёнными руками.
- Я отдаю себя тебе, ты отдаёшь себя мне. Это всё.
Он прижался ко мне.
- Наша собственная маленькая бесконечность.
Я поцеловал его в макушку.
- У нас всё ещё есть миллион секунд, чтобы жить.
Даниэль нашла нас на кухне где-то через полчаса. Мы спали, неловко упав на пол. Мы старались удержать наши секунды между нашими телами так, будто если бы мы прижались ещё крепче, мы смогли бы их остановить.
***
Я вернул Гарри в больницу через пару часов и получил строгий взгляд от старшей медсестры, когда укладывал его в постель. Да, наверное, тайком вытаскивать его оттуда было не лучшей идеей, но я не особенно-то жалел об этом.
Мы залезли под одеяло, запутались ногами в простынях и облокотились на чистые белые подушки. Я взял «The Fault In Our Stars», и мы думали насчёт того, чтобы почитать, но у Гарри болела голова, и мы провели всё время обнимаясь и смотря «Колесо Фортуны».
Три часа дня наступили быстро. Я поцеловал Гарри в щёку, и мне нужно было идти. Начинался мой первый день химиотерапии.
Глава 16
2 марта – День сорок четвёртый.
В общем, я чувствовал себя как последнее дерьмо. Это было впервые, когда мне казалось, что химиотерапия куда хуже самого рака, и это просто превысило все мои самые худшие ожидания. Я валялся на диване весь день с чашкой яблочного пюре, чередуя стоны, жалобы Лиаму и рвоту.
- Лиаааам, - я скулил, бросая одну из подушек в направлении столовой. – Лиам, исправь этооооо…
Я услышал вздох, когда ноги Лиама поравнялись с моим диваном, а он отдал мне мою подушку.
- Луи, серьёзно. Я не могу готовить, пока ты такой жалкий. Я не могу тебе помочь.
Я посмотрел на него снизу вверх, на его тёмные круги под глазами. Он наклонился и немного помассировал мои плечи. Иногда я забывал о том, что не только я пострадал от своей болезни. Был ещё и Лиам, который помогал стирать мои пропитанные потом простыни, который покупал мне еду, когда я не мог встать, который вёз меня домой после химиотерапии, когда я не мог сделать этого самостоятельно. Это был Лиам, который должен был пойти на мои похороны и прочитать речь о том, как я сопротивлялся и каким сильным я был. Чаще всего мне казалось, что он куда сильнее меня.
- Я знаю, - я улыбнулся ему, стараясь выглядеть более радостно, хотя мне казалось, что у меня в венах застыл цемент. – Я в порядке. Извини, что беспокою тебя, это всё просто немного дерьмово для меня.
Он улыбнулся в ответ и потрепал меня по голове.
- Ничего страшного на самом деле. Если бы ты не был таким невыносимым и раздражающим, то тогда я бы начал волноваться.
- Даже не думай, что я когда-либо закончу это делать, - я ответил, откидываясь немного назад.
- Хорошо, - он похлопал меня по голове дважды перед тем, как вернуться на кухню. – Как думаешь, будешь в порядке к ужину?
- Я постараюсь, - я крикнул ему. Желание провалиться в свою истерику ещё не ушло. Это вовсе не было похоже на то, что я злился из-за чего-то определённого, скорее просто разочарование в том, что я не могу быть нормально функционирующим человеком. Мне пришлось взять несколько дней на работе для отдыха в связи со всей этой штукой, из-за которой я умирал, и всё это приводило меня к панике. Я любил мою работу и моих пациентов, и отмена моих визитов к ним всегда меня очень беспокоила.
Я взял телефон, чтобы написать единственному человеку, который всегда знал, как сделать всё вокруг лучше. Я не совсем был уверен в том, что его сеанс химиотерапии уже закончен, но мне хотелось знать, что он в порядке, даже если я всё равно ничего не мог бы сделать.
6:35 Луи
Уже готов пробежать марафон?
Он ответил через минуту, заставив улыбку расползтись на моём лице, даже несмотря на ощущение свинца в моих конечностях и на языке.
6:36 Гарри
Ты разбудил меня. Я чувствую себя отвратительно. Я убью тебя.
Я хихикнул и начал набирать ответ. Часто я думал о том, что мы могли бы жить вместе, спали бы на моей или его кровати, потому что если бы мы оба должны были чувствовать себя так дерьмово, то я бы предпочёл делать это вместе с ним.
6:37 Луи
Стоит ли мне приехать, чтобы поцеловать тебя, чтобы стало легче?
6:37 Гарри
Скорее всего, меня на тебя вырвет.
6:37 Луи
Это будет не очень классно. Увидимся завтра после твоей встречи с психологом?
Я откинулся на диван и запихал ложку яблочного пюре в рот, пока ждал ответ. Я почувствовал ужасное желание просто перестать сопротивляться и остаться в этом отвратительном настроении. Это было тем, чего я больше всего боялся. Я просто не мог позволить себе быть таким.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |