5 Лавинцев А.И. Под щитом Севастополя. СПб., 1904; Сергеев - Ценский С.Н. Севастопольская страда. Эпопея. В 3 т. М., 1952-1953.
6 Бухаров Д. Россия и Турция от возникновения политических между ними отношений до Лондонского трактата 13 (25) марта 1871. СПб., 1878; Базилевич К.В. О черноморских проливах (Из истории вопроса). М., 1946. графического периода.1 В этих же целях осуществляется параллельное рассмотрение наиболее значимых трудов иностранных исследователей Крымской войны.2
1/ Верификация ряда теоретических положений проводится посредством привлечения документальных публикаций. Они составляют широкую библиографию по военной, дипломатической истории и отдельным персоналиям.3
Значительный пласт представляет мемуарная литература. Воспоминания или дневниковые записи о Крымской войне оставило большинство из наиболее видных ее участников. Наряду с ценными свидетельствами о том или ином эпизоде войны, мемуары рассматриваются и через призму исторического осмысления их авторами текущих событий, т.е. как историографические источники.4
В связи с действием цензурных ограничений многие из критических оценок современниками Крымской кампании не могли появиться в печати. Поэтому для реконструирования исторических воззрений современников на сущность Крымской войны используется эпистолярный жанр и дневниковые записи. Многие данные выявляются на основании анализа переписки крупнейших сановников и военачальников периода Крымской кампании.5
Наряду с опубликованными источниками в диссертации используются архивные материалы. Среди последних, помимо вторичных материалов эпистолярного и командно-реляционного происхождения, имеются неопубликованные исследования по истории Крымской войны. Практическое значение для проведения исследования имеют ма
1 Виноградов В.Н. Николай I в «Крымской ловушке» // Новая и новейшая история. 1992. №4; Киняпина Н.С. Внешняя политика России первой половины 19в. М., 1963.
2 Kinglake A. W. Invasion of the Crimea. London, 1863; Guerin L. Histoire de la derniere guerre de Russie. Paris, 1858.
3 Мартене Ф.Ф. Собрание трактатов и конвенций, заключенных Россией с иностранными державами. Т.4. 4.2. Договоры с Австрией (1849-1878). СПб., 1878; Т.8. Договоры с Германией (1828-1888). СПб., 1888;; Т.12. Договоры с Англией (1832-1895). СПб., 1898; Т.15. Договоры с Францией (1822-1906). СПб., 1909; Адмирал Нахимов. Под ред. Н.В. Новикова, П.Г. Софинова. M.-JL, 1945; Вице-адмирал Корнилов. Под ред. Н.В. Новикова, П.Г. Софинова. М.,1947.
4 Материалы для истории Крымской войны и обороны Севастополя. Под ред. Н.Ф. Дубровина. СПб., 1871; Тотлебен Э.И. Описание обороны города Севастополя. СПб., 1863-1872. В 2т.; Алабин П.В. Четыре войны. Походные записки в 1849, 1853, 1854-56 и 1877-78 годах. М., 1890. 4.2. Дунайская кампания. Восточная война. 1853-54; М., 1892. Ч.З. Защита Севастополя (1854-1856).
5 Дневник Веры Сергеевны Аксаковой. СПб., 1913; Погодин М.П. Письма и записки во время Крымской войны. М., 1874. териалы, почерпнутые из архивов: АВПР (фонда Канцелярии); ОР РГБ (фонды Милютиных, М.П. Погодина); ОР ГПБ (фонды В.А. Бильбасова, Блудовых, H.H. Греча, Д.А. Оболенского, С.П. Шевырева, Н.К. Шильдера); РГА ВМФ (фонд A.C. Меншикова); РГВИА (фонды Военно-ученого архива, Войны 1853-1856гг.); ИРЛИ РАН (фонды Аксаковых и Блудовых); Музея черноморского флота и др.
Структура работы построена на сочетании хронологического и проблемного подходов. В первой главе отечественная историография Крымской войны представлена в динамике исторического развития, что позволяет акцентировать внимание на ее направлениях и тенденциях. В ней также проводится персонифицированное рассмотрение воззрений наиболее видных исследователей по данной тематике. Во второй главе, в рамках тематической дифференциации материала, рассматриваются узловые проблемы по различным аспектам Крымской войны.
Научная библиотека диссертаций и авторефератов disserCat http://www.dissercat.com/content/otechestvennaya-istoriografiya-krymskoi-voiny-vtoraya-polovina-xix-pervaya-polovina-xx-v#ixzz3Ns0fpabi
52) Причины Восточной войны. «Восточный вопрос» в середине XIX века;
Восто́чный вопро́с — комплекс международных конфликтов конца XVII — начала XX веков, связанных с контролем над святыми местами в Палестине, а также с борьбой христианских (преимущественно православных) народов Османской империи за обретение независимости и с соперничеством великих держав (России, Австрии, Великобритании, Франции, позже Италии и Германии) за раздел территорий слабеющей Османской империи.
См. также: Франко-турецкий союз
Появление турок в Европе и образование могущественного мусульманского государства на Балканском полуострове серьёзно изменило отношения между христианами и исламом: Турецкое государство сделалось одним из факторов международной политической жизни Европы; его боялись и вместе с тем искали союза с ним. Начало дипломатических сношений с Турцией положено Францией ещё в то время, когда прочие европейские державы чуждались иметь с Турцией какие-либо отношения.
Одинаково враждебные отношения Франции и Турции к Австрийской империи в лице Карла V содействовали заключению в 1528 году первого союза между Францией и Турцией. Вскоре к политическому союзу присоединился и вопрос религиозный. Французский король Франциск I пожелал, чтобы одна церковь в Иерусалиме, обращенная в мечеть, была возвращена христианам. Султан отказал в этом, но в торжественном письме своём дал королю обещание сохранять и поддерживать все христианские церкви и молельни, устроенные на турецкой территории.
В 1535 году были заключены капитуляции, обеспечившие французским подданным в Турции религиозную свободу, а также беспрепятственное посещение Святых мест не только французами, но и всеми иностранцами, состоящими под покровительством Франции. В силу этих капитуляций Франция долгое время была единственной представительницей западноевропейского мира в Турции.
В середине XVII века Османская империя вступила в период долгосрочного упадка. После разгрома турок австрийцами и поляками под Веной в 1683 году их продвижение в Европу было остановлено. Ослабление империи способствовало подъёму национально-освободительного движения балканских народов (греков, болгар, валахов, сербов, черногорцев), в большинстве своём православных. С другой стороны, в XVII веке в Османской империи усилились политические и экономические позиции Франции и Великобритании, которые, желая сохранить своё влияние и помешать территориальным приобретениям других держав (особенно Австрии и России), стали в своей реальной политике выступать за сохранение её территориальной целостности и против освобождения покоренных христианских народов.
XVIII—XIX века
С середины XVIII века роль главного противника Османской империи перешла от Австрии к России. Победа последней в войне 1768—1774 годов привела к кардинальному изменению ситуации в Причерноморье.
Кучук-Кайнарджийский договор 1774 года установил в первый раз начало вмешательства России в дела Турции. По статье 7-й сего договора Порта обещает твёрдую защиту христианскому закону и церквам оного; равным образом дозволяет русским министрам «делать, по всем обстоятельствам, в пользу как воздвигнутой в Константинополе церкви, так и служащих оной разные представления. Порта обещает принимать эти представления, яко чинимые доверенной особой соседственной и искренно дружественной державы». Кроме того, пунктом 10-м статьи 16-й договора, Турция согласилась, чтобы по обстоятельствам княжеств Молдавского и Валашского министры Российского двора при блистательной Порте могли говорить в пользу сих княжеств.
Екатерина II (1762—1796) имела проект полного изгнания турок из Европы, восстановления Греческой империи (на её трон она планировала возвести своего внука Константина Павловича), передачи Австрии западной части Балканского полуострова и создания из Дунайских княжеств буферного государства Дакия. В то же время Порта (османское правительство), надеясь взять реванш за поражение в войне 1768—1774, при активной поддержке Великобритании и Франции начала новую войну против России (Русско-турецкая война 1787—1792), на стороне которой в 1788 году выступила Австрия. В 1788 году англо-французской дипломатии удалось спровоцировать нападение на Россию Швеции (русско-шведская война 1788—1790). Но действия антирусской коалиции оказались неудачными: в 1790 году из войны вышла Швеция (Верельский мир), а в 1791 Турции пришлось согласиться на заключение Ясского мира, подтвердившего условия Кючук-Кайнарджийского договора и отодвинувшего русско-турецкую границу до Днестра; Порта отказалась от притязаний на Грузию и признала право вмешательства России во внутренние дела Дунайских княжеств.
Последующие трактаты: Бухарестский 1812 год и другие подтверждали особые права России. Единоличный протекторат России над христианами в Турции не мог быть приятен прочим европейским державам, хотя в последнее столетие Россия никогда не пользовалась этим своим правом, но сделав предварительно все возможное к тому, чтобы побудить и прочие европейские державы к совместному воздействию на Турцию. Ещё на Венском конгрессе 1815 года, запретившем, между прочим, торговлю неграми, император Александр I полагал, что Восточный вопрос в равной мере заслуживает внимания великих держав, принявших на себя труд установить в Европе продолжительное спокойствие. Циркулярная нота по этому предмету (февраль 1815) не имела, однако, никаких последствий. Вспыхнувшее вскоре после того восстание греков и страшные варварства турок, при его подавлении, побудили Россию вмешаться в эту войну совместно с другими державами. Благодаря политике Каннинга, удалось достигнуть, хотя и ненадолго, соглашения между Англией, Россией и Францией.
После Адрианопольского мира император Николай I приказал особому секретному комитету, под председательством князя Кочубея, изучить положение Турции и выяснить положение России в случае распада Турции. Иоанн Каподистрия предложил в то время из Турецкой империи образовать пять второстепенных государств, а именно: 1) княжество Дакия — из Молдавии и Валахии; 2) королевство Сербия — из Сербии, Боснии и Болгарии; 3) королевство Македония — из Фракии, Македонии и нескольких островов: Пропонтиды, Самофракии, Имброса, Тазоса; 4) королевство Эпир — из верхней и нижней Албании и наконец 5)
королевство Греческое, на юге Балканского полуострова от реки и города Арты. Константинополь — ключ проливов Босфор и Дарданеллы — он предполагал объявить вольным городом и центром конфедерации, которую должны были составить из себя означенные пять государств. Входил ли комитет в рассмотрение этого проекта — неизвестно; но комитет решил единогласно, что поддержание существования Турецкой империи в Европе гораздо выгоднее для России, чем её упразднение и образование вольного города из Константинополя.
Император Николай I, в начале царствования увлекавшийся надеждой осуществить заветную мечту Екатерины II, — изгнать турок из Европы, — оставил эту мысль и не только не содействовал к скорейшей кончине «больного человека Европы» (так назвал император Николай Турцию в интимной беседе) и разложению его останков, но сам поддерживал и охранял его существование. Когда восстание египетского паши Мегмета-Али едва не сокрушило Турцию, Россия в 1833 году заключила с ней оборонительный союз и послала своё войско и флот на помощь султану. В беседе своей с австрийским посланником Фикельмоном император Николай сказал, «что он придет на помощь Турции в случае надобности, но что не в его власти дать жизнь мертвецу». «Если Турция падёт, я ничего не желаю от её развалин; мне ничего не надо». Ункяр-Искелесийский договор 1833 года, обеспечивавший за одной Россией вмешательство в турецкие дела, уступил место Лондонскому трактату 1840 года, устанавливавшему совместный протекторат России, Англии, Австрии и Пруссии (к которым скоро присоединилась и Франция).
Последователи церквей православной и римско-католической издавна враждовали между собой на Востоке и соперничали по поводу различных льгот и преимуществ христиан, посещающих Святые места. Решение этих споров нередко затрудняло Порту, навлекавшую на себя в чуждом для нее деле неудовольствие одной из сторон, а иногда и обеих. Еще в 1740 году Франция успела исходатайствовать для Латинской церкви некоторые привилегии в ущерб православию. Позже последователям греческого исповедания удалось добиться от султана нескольких фирманов, восстановивших их древние права. Началом новых усложнений послужила в 1850 г. нота французского посланника, в которой он, основываясь на договоре 1740 года, домогался возвращения католическому духовенству некоторых Святых мест в Иерусалиме и его окрестностях. Русское правительство предъявило со своей стороны требования, несовместимые с французским домогательством. В этот период против России в Восточном вопросе выступила коалиция европейских держав. Австрийский посол в Константинополе барон Прокеш-Остен вскоре после Крымской войны заявил: «То, что по отношению к Турции принято называть восточным вопросом, есть ни что иное как вопрос между Россией и остальной Европой.»[1].
Заготовлен был фирман, благоприятный для России; но Турция медлила с его обнародованием. Отсюда разрыв России сначала с Турцией (1853), а потом и с западными державами, и Крымская война, окончившаяся Парижским миром 18 марта 1856 года. Одним из главных его условий была отмена единоличного протектората России над христианами в Турции; взамен его появилось коллективное всех великих держав покровительство над турецкими подданными-христианами.
Таким образом европейские державы пошли по пути, намеченному Россией в XVIII в., и признали за своими уполномоченными на Востоке то право, которое впервые было провозглашено императрицей Екатериной II в пользу русских агентов в 1774 году. Поводы к вмешательству не замедлили представиться. Уже в 1860 году мусульмане произвели ужасную резню христиан в Сирии. Пять великих держав решили вмешаться в это дело не только путем дипломатических нот, но и с оружием в руках. На Восток послано было французское войско, и Порта признала, что такое вмешательство держав в ее внутренние дела не является ни покушением на ее самостоятельность, ни оскорблением ее достоинства. Вспыхнувшее вскоре после этого восстание в Кандии 1866 года вызвало снова европейское вмешательство, причем, однако, ни одна из держав не взялась за оружие, предоставив население Кандии вполне на жертву возбужденному фанатизму турок. Такая же неудача постигла вмешательство держав в деле восстания Герцеговины в 1875 году и затем Сербии в 1876 году; все представления, советы, настойчивые требования европейских кабинетов (европейского концерта) остались без успеха за отсутствием решительной и энергической воли заставить Турцию, в случае надобности, силой оружия исполнить предъявляемые требования, а также за недостатком согласия между державами. С самого начала восстания в Герцеговине Россия громко возвестила свое намерение сделать все что может, с общего согласия держав, подписавших Парижский трактат, для облегчения страдания христиан в Турции и для того, чтобы положить конец пролитию крови. Намерение России действовать заодно с прочими державами, Порта приняла за равнозначащее решению ни в каком случае не обращаться к оружию.
Это предположение не оправдалось: вспыхнула война 1877—1878 годов. Подвиги русских войск привели их к самому Константинополю. Предварительным Сан-Стефанским трактатом Порта признала независимость Румынии, Сербии и Черногории; из Болгарии решено было образовать самоуправляющееся, платящее дань княжество с христианским правительством и земским войском; в Боснии и Герцеговине Турция обязалась ввести сообщенные турецкому правительству еще ранее (в первом заседании Константинопольской конференции) предложения Европейских держав, с теми изменениями, которые будут установлены по взаимному соглашению между Портой, русским и австро-венгерским правительством. Эти постановления были существенно изменены Берлинским трактатом. Охранение интересов христианского населения и этим трактатом было признано делом общеевропейским. Порта выразила твёрдое намерение соблюдать принцип религиозной свободы в самом широком смысле. Различие вероисповедания не может подать повода, ни в какой части Оттоманской империи, к непризнанию за кем-либо правоспособности во всем том, что касается пользования гражданскими и политическими правами, доступа к публичным должностям и отправления различных свободных занятий и ремесел. Свобода богослужения обеспечивается за всеми, и никакие стеснения не могут быть делаемы в иерархическом устройстве различных религиозных общин и в сношениях их с их духовными главами. Право официального покровительства признается за дипломатическими и консульскими агентами держав в Турции, как по отношению духовных лиц, паломников и иноков всех наций, путешествующих в Европейской и Азиатской Турции, так и учреждений духовных, благотворительных и других на Святых местах и в других местностях.
Российское военно-политическое руководство в конце XIX века активно разрабатывало планы высадки российского десанта на Босфоре.
Начало XX века
Во время реакционного царствования Абдул-Гамида (1876—1909) внутреннее разложение Турции прогрессировало. Державы одна за другой, сперва Австрия, потом Италия, потом мелкие балканские государства пользовались затруднительным положением Турции, чтобы отторгать от неё территории: Австрия — Боснию и Герцеговину в 1908 году, Италия — Триполи в 1911—1912, а четыре второстепенные державы Балканского полуострова начали в 1912 году войну с Турцией.
Восточный вопрос обострился из-за массового уничтожения армянского и греческого населения в 1915—1917 годы. В то же время союзники по Антанте 18 марта 1915 г. дали понять русскому правительству, что в случае победного завершения Дарданелльской операции Константинополь и черноморские проливы будут переданы России[2]. Капитуляция Турции в мировой войне в октябре 1918 года и падение православной монархии в России, начавшаяся в Турции национально-буржуазная революция, упразднившая халифат, радикально изменили ситуацию в регионе.
После победы кемалистов в греко-турецкой войне 1919—1922 годов, на Лозаннской мирной конференции 1923 году были определены новые границы Турции и стран бывшей Антанты, а также урегулирован ряд иных вопросов, включая обмен населением, что привело к юридической ликвидации восточного вопроса в системе международных отношений.
53) Военные действия в Крыму. Инкерманское сражение. Основные этапы Севастопольской обороны: А. С. Меньшиков, Д. М. Горчаков;
ИНКЕРМАНСКОЕ СРАЖЕНИЕ 1854
сражение 24 окт. (5 нояб.) между рус. и англо-франц. войсками вовремя Крымской войны 1853-56 в р-не Инкермана. Рус. войска, перейдя в наступление, пытались сорвать готовившийся штурм Севастополя и вынудить противника снять осаду. Удар был нанесен во фланг англ. осадного корпуса (16-17 т. ч.) двумя отрядами - ген. Ф. И. Соймонова (17,5 т. ч.) и ген. П. Я. Павлова (14 т.ч.). Главнокомандующий кн. А. С. Меншиков и ген. П. А. Данненберг не сумели обеспечить руководство рус. войсками, к-рые вводились в бой по частям и отбрасывались превосходящими силами противника, значит. часть резервов была не использована. Все же рус. войскам удалось потеснить англичан, к-рые обратились за помощью к французам. Бездействие рус. отряда ген. М. Д. Горчакова, к-рый должен был нанести вспомогат. удар на Сапун-гору, позволило французам перебросить подкрепления англичанам. Рус. войска были вынуждены отступить. Потери русских 11800, союзников - 5700 чел. И. с. заставило противника отказаться от штурма Севастополя и перейти к длит. осаде.
Оборона Севастополя 1854—1855 гг. — защита русскими войсками севастопольской крепости во время Крымской войны. Эту оборону называют также «Первой обороной Севастополя», в отличие от обороны города в 1941—1942 гг.
Крымская война завершилась осадой Севастополя, которую Меншиков пытался безуспешно пробить. Союзные силы планировали завершить штурм города в течение недели, однако обороноспособность русских войск была недооценена. Многие защитники города были моряками, и «гением» обороны являлся генерал Тотлебен, военный инженер. Пережив зиму, к которой они были плохо подготовлены, союзники бросились в морскую атаку и вошли в Азовское море, к востоку от Крыма. В июне французы безуспешно атаковали редуты, но штурм Большого Редана британскими силами (под командованием генерала Симпсона) обернулся поражением. После последней и тщетной русской попытки освобождения Севастополя, следуемой вторичным британским штурмом Редана, французы маршала Пелиссье захватили Малахов курган. Вскоре русские войска организованно и в полном порядке перебазировались на северную часть города.
Кампания 1854 года
План крепости Севастополь. «Атлас крепостей Российской империи» — СПб., 183? год
Общий план осадных работ пред Севастополем в 1854-55 годах.
В июне — июле 1854 года превосходящие силы флота союзников (Англия, Франция, Турция и Сардиния) — 34 линейных корабля и 55 фрегатов (в том числе большинство паровых) блокировали русский флот (14 линейных парусных кораблей, 6 фрегатов и 6 пароходо-фрегатов) в бухте Севастополя.
В конце августа 1854 года десантный флот в составе 350 кораблей[1] с наземными войсками союзников двинулся от Варны к Евпатории. Из этого флота 89 кораблей были боевыми, а остальные являлись плавучим транспортом. Некоторые линейные корабли везли до 1000 солдат. Численность десантных войск составляла 62 тысячи человек со 134 полевыми и 73 осадными орудиями. Вместе с солдатами и пушками корабли везли лошадей, палатки и провиант. К слову непобедимая армада Испанского флота, посланная к берегам Англии в 16 веке содержала вдвое меньше кораблей.
14 сентября 1854 года была произведена первая высадка десанта возле Евпатории на пространстве между озерами Кизил-Ярским и Кичик-Бельским. Существует версия, что русский флот бездействовал в это время по причине штиля, тогда как англо-французская эскадра была оснащена пароходами. Английскими десантниками командовал лорд Раглан, а французскими генерал Сент-Арно.
Сражение на Альме состоялось 8 (20) сентября; союзники атаковали русскую позицию и, после упорного боя, заставили российские войска под командованием Меншикова отступить. Решающую роль сыграла артиллерия флота союзников и обход дивизии Боске. Русские потеряли при этом более 5700 человек, союзники — более 3300 человек.
21 сентября на военном совете – вопреки предложениям Корнилова, желавшего теперь выйти в море, атаковать противника и по меньшей мере погибнуть с честью – было принято важное решение: затопить на входе в бухту самые старые корабли и употребить их артиллерию и команду для усиления гарнизона. Корнилов протестовал против этого решения, но Меншиков, принявший на короткий срок командование, приказал привести его в исполнение вечером 22 сентября
Имея преувеличенные сведения о силе русских укреплений на северной стороне Севастополя, Сент-Арно решил обойти город и атаковать его южную сторону, которая, по имевшимся сведениям, была укреплена слабо. Вместе с переходом туда союзники приобретали обеспеченную от обхода позицию на Херсонесском полуострове, отличные стоянки для судов в многочисленных бухтах и удобное сообщение с флотом, представлявшим теперь их естественную базу.
Между тем князь Меншиков, опасаясь быть запертым в городе и отрезанным от остальной России, покинул Севастополь и совершил фланговое движение на Бахчисарай. Войска его во время этого движения не раз находились на ближайшем расстоянии от неприятельских, двигавшихся в противоположном направлении; но, благодаря закрытой местности и ночному времени, происходили лишь случайные столкновения мелких частей.
Оборона Севастополя была поручена на первое время адмиралам Нахимову и Корнилову, в распоряжении которых оставалось 18 тысяч человек — преимущественно флотских экипажей. К счастью, в это время распоряжения неприятельского начальства были слабы и нерешительны, вследствие болезни маршала Сент-Арно. 24 сентября (6 октября) французы заняли Федюхины высоты, а англичане — Балаклаву, в бухту которой, в то же время, вступил их флот. Вслед за тем французы расположились на западной части Херсонесского полуострова и устроили свою базу в Камышовой бухте.
С 14 (26) сентября начальство над французскими войсками перешло к генералу Канроберу, так как Сент-Арно, уже полуживой, отправился обратно в Константинополь и на пути туда умер. Между тем, адмирал Нахимов, командовавший на южной стороне Севастополя, при известии о появлении неприятеля на Федюхиных высотах ожидал немедленного штурма; но союзники, опасаясь больших потерь, на штурм не решались, а приступили к осадным работам. Это доставило русским время перевести большинство войск с северной стороны на южную и деятельно заняться усилением своей оборонительной линии.
Все фортификационные работы велись под руководством инженер-подполковника Тотлебена Э. И., сделавшегося с этого времени душой обороны. 18 (30) сентября приблизился к Севастополю князь Меншиков со своими войсками, и на другой же день прислал подкрепления ободрившемуся гарнизону. Однако, за высылкой этих подкреплений, собственные силы князя настолько ослабели, что он уже не мог действовать в открытом поле и должен был выжидать прибытия свежих войск, отправленных к нему князем Горчаковым, который оказал в этот период времени самую деятельную помощь Крымской армии.
Между тем, в ночь на 28 сентября (10 октября) французы, расположившиеся под начальством генерала Форе к западу от Сарандинакиной балки, заложили 1-ю параллель в 400 саженей от 5-го бастиона; англичане, ставшие к востоку от названной балки, до обрывов Сапун-горы, в следующую ночь отрыли траншеи в 700 саженей от 3-го бастиона; для обеспечения же осадной армии, обсервационный корпус Боске (две французские дивизии) стал на Сапун-горе, имея вправо от себя 8 турецких батальонов.
В это время материальная обстановка союзников была очень плоха: холера производила сильные опустошения в их рядах; в продовольствии ощущался недостаток. Чтобы снабдить себя продовольствием и фуражом, они послали несколько пароходов к Ялте, ограбили город и его окрестности, но поживились сравнительно немногим. Во время осадных работ союзники несли много потерь от огня гарнизона и от частых вылазок, производившихся с замечательной отвагой.
Севастополь и окрестности в Крымскую войну. Богданович, Модест Иванович «Восточная война 1853—1856 гг.»: СПб., Тип. Ф. Сущинского, 1876
5 (17) октября последовала первая бомбардировка Севастополя, как с сухого пути, так и с моря. Во время этой бомбардировки только английским батареям удалось одержать частный успех против 3-го бастиона; вообще же огонь союзников не увенчался удачей, несмотря на громадное количество выпущенных снарядов. Невосполнимой потерей для русских была смерть храброго Корнилова, смертельно раненного на Малаховом кургане. Общий урон российских войск составил 1250 человек; у союзников выбыло из строя 900—1000 человек.
Джон Уилсон Кармайкл «Бомбардировка Севастополя», (1855), холст, масло — Королевский военный госпиталь Челси, Лондон
Бомбардировка никакой пользы союзникам не принесла; напротив, положение их сделалось труднее прежнего, и от надежды на лёгкое торжество им пришлось отказаться. Напротив того, уверенность русских в возможности успешной борьбы с сильным противником возросла. В следующие за тем дни огонь с обеих сторон продолжался с переменным успехом; однако французы успели значительно подвинуть вперед свои осадные работы. Силы князя Меншикова тем временем постепенно увеличивались, и ему дарованы были права главнокомандующего.
Опасаясь за недостаток в порохе, которого расходовалось огромное количество, и видя быстрое приближение французских работ к 4-му бастиону (наводившее мысль о скором штурме), он решился отвлечь внимание неприятеля диверсией против его левого крыла. С этой целью разрешено было генералу Липранди, с отрядом в 16 тыс. человек, атаковать союзные войска, стоявшие у Балаклавы. Последовавшее сражение желаемых результатов не принесло. Хотя осадные работы несколько замедлились, но бомбардировка продолжалась с прежней силой; главная же невыгода состояла в том, что Балаклавское сражение обратило внимание союзников на их слабую сторону и открыло им виды князя Меншикова.
Уже с 14 (26) октября они приступили к усиленному укреплению Балаклавы и Сапун-горы, и одна французская дивизия держалась там в постоянной боевой готовности. Осадные работы подвинулись в это время настолько, что союзные генералы уже предполагали решиться на штурм 4-го бастиона. Князь Меншиков, которому планы эти отчасти были известны через дезертиров, предупредил об этом начальство севастопольского гарнизона, приказав принять меры на случай штурма. Вместе с тем, так как силы его в это время достигли уже 100 тыс. человек, он решился воспользоваться таким перевесом, чтобы перейти в наступление. К этому побуждало его и крайне тяжёлое положение защитников Севастополя, изнемогавших в непрерывной борьбе, а также известие о скором прибытии к союзникам новых подкреплений.
5 ноября состоялось Инкерманское сражение, в котором русские войска имели первоначальный успех, но, несмотря на двукратный численный перевес и проявленную войсками отчаянную храбрость, дальнобойное нарезное оружие союзников склонило чашу весов на их сторону. Русские войска не потеряли бодрости духа, но в них появилось печальное недоверие к своему начальству. Князь Меншиков впал в мрачное настроение и отчаивался в удержании Севастополя и даже Крыма. Император Николай, огорчённый неудачей, тем не менее ободрял Меншикова своими письмами.
Дата добавления: 2015-11-04; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |