— Ну, как же, в тот самый момент, когда я превратилась в гавань Смерчинского, я и стала его другом. А если спросить, когда я успела стать гаванью, ты вновь ответишь, что тогда, когда ты назвал меня другом. Получается круговорот дружбы между бурундуками. Забавно, не находишь?
— Нахожу, — серьезно кивнул он. — Но ты ведь знаешь, что я не дружбы хочу.
— Да и тоже не хочу просто дружбы. Раз ты случайно стал моим парнем, значит, им и останешься, — я рассмеялась.
— Да.
"За сим прощаемся с вами, и будем ждать вашего ответа, как соловей лета, с большим смирением и нетерпением!"
*а можно я подпишу "о, наши божественные господа? Нет? Я так и думал.*
Отлично! Н страшно. Ведь у него было столько девушек, наверное, с самого детства!!
— Во сколько лет у тебя был первый поцелуй? — вдруг спросила я у парня, вновь начавшего грести.
— В 11 или в 12, около того, — признался он, не смущаясь и не спрашивая, почему я это спросила. — С милой девочкой из параллельного класса. Я до сих пор помню, что от нее пахло горькими духами ее старшей сестры. Это было очень мило, — и он беззаботно рассмеялся. — Мы как бы поцеловались, а потом ели шоколад. Я не знаю, на что эта попытка поцелуя была похоже, но без смеха не могу вспомнить. А у тебя как с этим обстояли дела, Чип? Во сколько лет и с кем? Порадуй меня и скажи, что я был первым. Или я буду первым в чем-нибудь другом, а?
Нет, от извращенских наклонностей парней не избавит даже волшебство. Ну, на самом деле, Дэн-то еще приличный, а есть такие типы, просто держись!
— Первая всегда я, а не ты. В 13, с дебилом из лагеря. — Отвечала я. — Вообще мне нравился другой мальчик, но он предложил дружбу моей соседке по комнате, и мне ничего не оставалось делать, как принять точно такое же предложение от его дружка. Ух, и бесил же он меня! Я ему в конце смены даже врезала.
— Почему?
— Потому что он не умел держать руки около собственного тела, — хмыкнула я.
— Вот как? — понимающе улыбнулся Смерч. Видимо, у него руки тоже шебутные были и жили своей жизнью в подростковом возрасте, да и сейчас тоже.
Я сделала страшные глаза:
— Ну, ты понял, он начал конкретно приставать, а моя нежная детская…
— Бурундуковская… — вставил парень.
— …психика не выдержала этого. Эй! Прекрати уже! Я выйду замуж и поменяю эту идиотскую фамилию на нормальную. Это Федьке всю жизнь мучиться. И Насте теперь.
— Думаешь, он комплектует по поводу фамилии? — засмеялся Смерч.
— Кажется, нет. По-моему, парни просто без ума от своих фамилий, даже если она звучит совсем дерьмово, — мрачно отозвалась я. — Ваши фамилии вам всегда нравятся, и вы даже не думаете о том, чтобы их поменять.
— Маш, да мы вообще не дураки, — отвечал он мне чересчур вежливо, явно взяв на себя обязанность сказать веское слово за всех своих собратьев по несчастью, то есть по полу. — Знаешь, нежность у меня всегда ассоциировалась у меня с глупостью.
— В смысле?
— В прямом. Девушки очень нежные, но слегка глуповатые. Спорим, ты в своем лагере продолжала встречаться с пареньком, который тебе не нравился, потому что тебе не хотелось отставать от других девчонок в отряде?
— Какой ты умный. Это естественное желание, между прочим. У мужиков оно тоже встречается, если ты не заметил, — не отставать от других и показывать свою крутость. Что, скажешь, это не так?
— Есть такие, — согласился Дэн. — Значит, он распускал руки и не нравился тебе этим?
— Не совсем. Он не то, чтобы был страшным или противным, просто я понимала, что это — не мое. Не мое и все. И целоваться с ним было как-то не ахти. Или мне просто встречались такие, с которыми целоваться было не очень.
— Я лучше их, правда?
— Неправда. Ну ладно, ладно, не строй такое лицо, ты классный. — Я тряхнула волосами. — Давай, приедем сюда в июле?
— В середине или ближе к концу, — чуть подумав, ответил Дэн. — В начале июля не смогу, Бурундучок, прочти.
— Поедешь куда-то? — спросила я ревниво.
— В Галаз.
— В Галаз? Городок на Черном море? — вспомнилось мне. Галаз[9] — курортное известное местечко с греческим названием, который сократили, как могли, на русский манер, располагающийся в субторпиках.
— Да. Улечу в конце июня, у нас билеты на 26-ое, — отозвался задумчиво Смерчинский.
— А у нас сессия только 30-го закончиться, будет последний экзамен. — Вспомнилось мне. — А с кем летишь?
— Один. Может быть, с мамой, — сказал мне Дэн.
— И когда прилетишь обратно?
— Через неделю, точно не знаю. У нас там родственники, и у одного из них намечается юбилей. Но знай уже сейчас, — синие глаза посмотрели на меня внимательно, — я буду скучать.
— Знаю. Везет тебе, увидишь море. — Вздохнула я. Смерча не хотелось куда-то там отпускать уже сейчас.
— Не хочу его видеть. Слушай, я еще раз хочу попросить у тебя прощение, Маша, — сказал Дэн, вмиг посерьезнев, — за то, что сделал.
— А я еще раз скажу тебе, что подумаю над твоим прощением. Хотя, если окунешься в озеро прямо сейчас, я вообще никогда в жизни этого не вспомню, — я все же захотела подколоть Смерчинского, вспомнив вновь его обман. — Слабо?
А он опять решил меня поразить и напугать заодно.
Кажется, мужчины, даже самые умные, не ненавидят быть слабаками в глазах женщин.
"Готовые помочь и подсобить в чем бы то ни было, кроме преступных незаконных действ, искренне ваши, господа Машины Головастики."
*ребята, че он делает? Он зачем раздевается?*
*А он крутой чувак!*
*Господа, Денис, что, в лодке хочет ЭТО сделать?*
*Спасайте хозяйку! Включайте рефлексы!!*
*Дебилы, ох, дебилы, лучше мозг включите и мыслительный процесс ее ускорьте! Он же прыгнуть хочет!*
— Дэн, ты что делаешь? — во все глаза глядела я на то, как он стягивает футболку. — Эй! Перестань!
— Я прыгну, если просишь. — Он улыбнулся мне и принялся расшнуровывать кеды. Не так все понял! Идиотизм какой-то, а не жизнь!!
— Не смей! Ты меня вместе с лодкой на фиг перевернешь! — закричала я сердито.
— Я же сказал, что сделаю все, что попросишь, Чип. Я не переверну лодку, не бойся, хорошо?
— Дурак, что ли? А если я попрошу с ума сойти??
Его улыбка стала чокнутой. Я не на шутку перепугалась.
— Денис Смерчинский! Хватит строить из себя героя! Прошу, — тихо добавила я, испугавшись. — Не надо, пожалуйста. Прекрати. Если ты это сделаешь, мне будет плохо. Денис, перестань, иначе я…
Он остановился. Так я поняла, как в нем проявляются его упрямство, чудно замаскированное улыбкой, и верность своим словам.
— Что?
— Я прыгну за тобой, и утону. Не надо. Слышишь?
Он вздохнул.
— Точно?
— Точно. И не пугай меня так больше, истерик. Если ты не заметил, я слегка на водных пространствах теряюсь. — Призналась я, с облегчением, видя, что Смерч и впрямь остановился и сидит спокойный, с довольной-предовольной улыбкой заправского ежика-игруна.
— Ты — супер, — заявил он мне. — Тогда к берегу?
— Да.
— Там с тебя поцелуй.
— Если ты только футболку не наденешь. — Нашлась я.
— Я могу вообще все снять с себя. — Бессовестно предложил парень.
— Все, молчи!!
Только там, на безопасном берегу, я поняла, что нужно иногда думать, прежде, чем говорить — и не только в этой ситуации, а вообще всегда. Кажется, слова, сказанные вскользь, могут обидеть или ранить, даже если я не буду этого хотеть. Зато моя способность искать плюсы во всем все же заявила о себе — я вновь увидела его плечи и умилилась до дрожи в коленях. Ну и что со мной такое? Почему я все время хочу его касаться? Когда я была влюблена в Ника, в мечтах мне, конечно же, хотелось обнять его или поцеловать, но тогда я об этом просто мечтала, а теперь, находясь рядом с Денисом, знала, каково это — быть с ним и чувствовать его тепло в реальности. И это было похоже на самую настоящую зависимость — хотелось испытывать это еще и еще.
— Слушай, кажется, я не могу назвать тебя Смерчем. — Поделилась я вдруг своими мыслями с парнем, глядя на озерную воду. У того берега на лодке плавала другая парочка, и он с любопытством поглядывал на них.
— Почему? Теперь тебе не нравиться и моя фамилия? — Спросил Дэн.
— А чего она мне должна была нравиться? — фыркнула я и вновь серьезным голосом, на который трудновато было решиться, проговорила. — Просто для меня Смерч значит сметающий все на своем пути, большой, холодный и быстрый, Дэн — компанейский, дружелюбный и веселый, Дэнни — милый и плюшевый, Смерчинский — озабоченный и наглый, Лаки Бой — это уже неактуально, — тут я хмыкнула, вспомнив некоторые "удачливые" моменты из биографии парня, — Дэнв звучит как-то по-мальчишески, это больше подходит для обращения к другу. Дэйл — вообще тупой бурундук в гавайской рубашке, а-а-а, терпеть не могу это слово! Короче, не знаю я, как называть тебя.
— Называй Денисом, — пожал плечами он, но посмотрел на меня с огромным интересом, как будто бы случайно нашел в антиквариатом шкафу хитрый потайной отдел с секретом, в котором хранилась пара старинных драгоценностей.
— А Денис пока для меня кто-то взрослый и неизвестный. — Призналась я.
— И как же ты будешь меня называть? "Эй, ты"? — полюбопытствовал молодой человек, — или "эй, парень""?
— Как вести себя будешь, так и буду звать.
— А каким-нибудь нежным словом? — Поинтересовался он
— Это слюняво. Но если хочешь, я буду называть тебя моим милым? — Я захихикала при этом.
— Хочу. Почему бы нет? Это лучше, чем "эй, ты", правда? — рассудил брюнет. До пристани оставалось совсем чуть-чуть. Пилот вертолета уже ждал нас там — я видела его коренастую фигуру.
— А не ты ли говорил, что все эти ласковые словечки банальны?
— Я. И что?
— А теперь соглашаешься. — Надулась я.
— С девушками желательно соглашаться во всем, — задумчиво потерев подбородок, на минуту отпустив весла, произнес Денис. — Но на самом деле я хочу от тебя нежности. Это даже для меня неожиданно.
— Тогда я буду думать над тем, как к тебе обращаться, Денис, — подмигнула я ему.
— Хорошо. — И он, пару секунд промолчал, прежде чем добавить:
— Маша.
Он хотел называть меня по имени.
Когда мы подплывали к берегу, то в озере уже отражались первые звезды.
Невидимые Дэн и девушка, похожая на фею, но все больше и больше приобретающая Машины черты, появились на точно такой же лодке прямо посредине огромного озера, касаясь руками глади воды там, и оставались там до тех пор, пока в ней не стали хорошо-хорошо видны бледно-желтая луна и серебряные звезды.
До аэродрома мы долетели немного быстрее, чем до озер — вертолет летел прямо и меньше кружил над местностью, зато покружил над полуночным городом, освещенным парой-другой миллионов огней. Дэн сказал мне, что мои глаза горят также ярко, как эти огни. А я впервые в жизни поцеловала руку человека — коснулась губами его запястья, мысленно благодаря за все. Кажется, он понял меня и молча кивнул.
Я и Смерч были умиротворены, как коты, которым в лапы достался молочный комбинат, а когда оказались на земле, то, кажется, даже устали от впечатлений, особенно я. Вроде ничего особенного не делали, летали и плавали, любовались красотами, разговаривались и целовались, но… мне хотелось забраться в постель и укрыться одеялом.
— Вызвать такси или на байке до дома? — спросил меня Смерч уже около диспетчерской. Я зевнула.
— А на автобусе можно? — Я подумала вдруг, что вести мотоцикл ему может быть трудновато, а на такси опять придется потратиться.
— Нет, Маша. Ладно, на байке. — Сам принял он решение. — Устала, да? Какая ты милая, когда усталая, молчишь, не дергаешься. — Дэнв сделал вид, что умилен сверх меры и сказал мне взять его под руку.
— Дэн, спасибо тебе за этот день, — пробормотала я, крепко в него вцепившись.
— Это тебе спасибо, глупая. Пошли.
Милая, глупая… подозрительно. Чего он на прилагательные перешел? А где его любимый бурундук?
Я плохо помнила, как он привез меня домой. В голове осталось лишь чувство удовлетворения от того, что я с ним, наглым Дэном, опять обнимаю его, чтобы не упасть с мотоцикла. А еще я опять наслаждалась скоростью его "Выфера", чувствую ее прикосновения по коже и наслаждаясь ими. Смерчинский, видя, что я засыпаю, не стал стоять со мной на улице, а, привычно взяв за руку, потащил в подъезд, зачем-то хорошенько оглядевшись, и довел до самой квартиры. Кажется, его синие глаза был немного чем-то обеспокоены. Но я уже не стала задавать никаких вопросов.
— Иди спать, маленькая, — сказал парень мне, отбирая ключи и самолично открывая дверь. — И будь осторожна. Пока, я уже скучаю.
И умчался со скоростью света, не забыв о прощальном коротком поцелуе.
Ни он, ни Маша не обратили внимания на черную тонированную машину, припарковавшуюся неподалеку от подъезда девушки. Теперь в ней находилось два человека: девушка и парень.
— Зачем тебе это надо? — спросила она с недоумением. — Ну, следить?
— Надо. — Молодой человек, крепко держащий руль, ударил по нему рукой. Объясняться он не должен был, но ему вдруг захотелось это сделать. Однако парень не успел и рта раскрыть.
— Я его знаю! — удивлено вдруг прищурилась девушка, наблюдая за Денисом. — Я его знаю! Это же Денис, и ты тоже ведь с ним общаешься!! Зачем ты за ним следишь?
— Замолкни, иначе он услышит твои крики, этот клоун. Сиди тихо. Я слежу не за ним, а за его подружкой.
Я вошла в квартиру, тихо захлопнула дверь (родители, кажется, заснули, они почти всегда засыпают рано) и прислонилась к стене.
— Зачем, зачем ты сделал мне такое идеальное свидание? — тихо спросила я вслух сама у себя, понимая, что глаза слипаются. — Ты что, и, правда, такой идеальный? Ведь таких не бывает.
Я разулась и вышла на балкон.
— Докажи мне, что ты придурок, — почти не слыша себя, сказала я, глядя на звездное небо. В городе воздух был другим, нежели на озерах. Грязным, удушливым. — Докажи, что ты распоследний идиот, иначе мне будет тяжело.
Поздняя птаха чирикнула мне в ответ.
— А цветы-то он мне все же не подарил. — Вновь сказала я сама себе, а потом постучала легонько по лбу, — тупица, он и так тебе устроил мега свидание!!
С этими словами я вошла в комнату, где на глаза тут же попался босой Федька в одних шортах, шлепающий на кухню с котэ на руках. Глаза котэ зловеще сверкнули в темноте.
— А, это ты, — окинул меня веселым взглядом брат и включил свет. — Что, со своим Дениской отжигала?
— Ага. — Я в изнеможении опустилась в кресло.
— Я так и знал. И только одна мама думала, что ты у подружки занимаешься. Кстати, она рано заснула, а отец опять на очередном выезде. Везучая ты. Смотри, Машка, я тебя прикрываю только потому, что Дэн — смертник.
— В смысле? — я опустилась на пуфик рядом с зеркалом и вытянула ноги.
— Раз связался с тобой, то смертник. И только он сможет забрать тебя из этого дома, сестричка. Очень надеюсь.
— Как ты мне надоел….
— Да ладно, Машка. Я же шутя. Та какая-то не такая сегодня. Обидел он тебя что ли? — широкие брови брата сдвинулись к переносице.
— Нет, говорю же, устала я.
— Точно? — Федька иногда бывал хорошим, но тщательно это скрывал.
— Точно!
— Ну, смотри, если что, свисни своему великому брату-супегерою Федору Сильному, и я, так и быть, тебя защищу. А, да, а ты знаешь, почему я понял, что вы были вместе? — продолжал докапываться брат. Котэ дернуло ушами.
— И почему? — я уже собиралась идти спать.
— Потому что тебе тут цветы прислали пару часов назад. В записке сказано, что это Денис твой. Мать не видела, можешь не дрожать. — И старший брат, ухмыляясь, всучил мне белоснежную открытку
"Я думал, что если подарю их тебе во время нашей прогулки, они завянут, или усохнут, или ты их потеряешь, или с ними произойдет еще что-нибудь. Поэтому отправил тебе их домой. Надеюсь, тебе все понравиться. Д. С."
Я вздохнула.
— Твой С.Д. - мега чувак. Я тут на работе узнавал про его родственные связи…
— Что сделал? — удивилась я. — Тебе что, заняться нечем?
— Ну, надо же знать, кто там к моей сестренке-дурочке клеиться. Короче, папаша этого твоего Дэна — бизнесмен, мама, — брат сделал акцент на последней "а", — бывшая модель, он, поди, в нее такой красавчик, — дед, дяди, братья — они все обеспеченные личности. Сечешь фишку?
— Какую?
— Денис Смерчинский — идеальный жених, — подмигнул мне Федька.
— Ага. Отстань.
— Только не думай, что у вас будут серьезные отношения, как у меня с Настей, к примеру, — сказал довольно-таки серьезным тоном он.
— В смысле?
— Замуж за него хочешь? — задал глупый вопрос брат.
— Я замуж вообще не хочу.
— А-а-а, ну ладно…
Только потом, через некоторое время, брат в порыве откровенности, хряпнув пиваса, заявил мне, что когда узнал о том, что представляет из себя мой парень и его родственники, то подумал: "Деньги идут к деньгам, богатые к богатым, богатенький мальчик не станет строить планов на простую девочку с самым обыкновенным именем и без состояния в кармане". Он даже готовился, в случае, если Смерч меня обидит, устроить ему "темную". Странные они, эти родственники. То до колик доводят, то стоят планы о защите…
— А, тут тебя сегодня еще двое домогались, — вдруг выдал Федька.
— В смысле?
— Некто Никита и Дмитрий. А еще тебе звонила девушка по имени Ольга. Кто весь этот народ? Что ты им сделала?
— Ничего! — я тут же вытащила телефон — я же его отключила перед полетом! Что твориться? Что им, в реале-то, нужно?
Но думать мне не хотелось, а хотелось спать. И я, наскоро почистив зубы и умывшись, поплелась в постель. А, по фигу на всех них, на всех, кроме Дэна.
Я заснула очень быстро, а рядом с моим боком примостилось котэ. Оно помурлыкало для приличия ("хозяйка, я типа, тебя люблю"), потянулось и тоже уплыло в объятия Морфея.
"…Я люблю тебя, Денис…" *зачеркнуто много раз*
Лиде было скучно. Очень скучно. Не смотря на то, что находилась она в "Раю" — в одном из трех залов хорошего клуба с отличной музыкой и оригинальной световой иллюминацией, то и дело касающейся ее невозмутимого лица разноцветными лучами. Ей было не слишком комфортно и весело, хотя она сидела не в одиночестве, а за столиком со старыми подружками, с которыми давным-давно училась в школе. Девчонки веселились, расспрашивали друг друга обо всем на свете, хвастались, что-то рассказывали о себе, делились планами — в общем вели себя так, как и положено было вести себя бывшим и давно не видевшимся одноклассницам, чьи дорожки после выпуска разбежались. Все-таки общение в социальных сетях не давало полноценного общения. Все выросли, повзрослели, кто-то похорошел, а кто-то подурнел, одним словом, все изменились.
Вот, к примеру, Лена, девчонка, с которой Лида сидела за одной партой, из миленькой веселой обаятельной болтушки превратилась в глэм-герл-тусовщицу и знатока всех клубов города. Именно Ленка и провела девчонок в "Алигьери" без особенных проблем и долго хихикала над одной из них, которая не знала, что в клубе расплачиваются не деньгами, а через карточки, покупающиеся посетителями этого заведения на входе, после фэйс-контроля. Такая Лена Лиде нравилась куда меньше, чем прежняя. Ей вообще мало кто сейчас нравился из людей.
— А я скоро замуж выхожу, — объявила одна из одноклассниц громко, и ее тут же начали терзать расспросами о том, каков ее будущий муж, чем занимается, и как они познакомились. После этого разговор плавно перетек на личные отношения каждой из девушек. Теперь Лиде стало не просто скучно — ее начало все раздражать. Она уже и не рада была, что поехала в клуб, надев Маринкино открытое розовое платье на лямочках, прекрасно открывающее длинные ноги высокой девушки. Никакой Судьбы, естественно, она отыскать не могла. А веселиться не получалось. Как она не старалась, почти все время думала о проклятом Жене. А он еще к тому же постоянно напоминал о себе: звонил и звонил. Только-только успокоился.
— Лид, а у тебя что на личном фронте? Почему молчишь? — пристала к темноволосой девушке, задумчиво потягивающей слабоалкогольный коктейль.
Рассказывать девчонкам о том, что ее недавно кинул любимый парень, в котором она, Лида, была уверена на все сто процентов, не хотелось. И поэтому девушка, светски улыбнувшись, произнесла:
— Мои старые отношения недавно закончились, но я только что познакомилась с обаятельным молодым человеком. Надеюсь, у нас все получиться.
— А ты, как и всегда, загадочная сеньора! — рассмеялась Ленка.
— Ага, — кивнула Лида.
— А твой сеньор, он какой?
— Лучший, — не задумываясь, ответила темноволосая девушка.
— Ого! А подробнее? Как выглядит, чем занимается?
— Это секрет, но, поверь, он классный.
— Богатенький?
— Нормальный. — Врать Лиде не хотелось, и рассказывать небылицы — тоже. Поэтому она замолчала. Пусть думают, что хотят.
Будущая невеста принялась рассказывать о том, какой она планирует сделать свадьбу и в какое агентство хочет обратиться. Лиде стало еще скучнее, и она так же молча сидела, нервно покачивая ногой.
— Слушай, — наклонилась к ее уху Лена, — мне надоело слушать это! Давай на танцпол рванем? Слышишь, у них ди-джей клевый какой?
— Ну, пошли.
Однако желания танцевать у Лиды было не слишком много. Минут пятнадцать, и она, отбившись от нетрезвого кавалера с лицом "позитивчика", ушла с танцпола. Лена нехотя последовала за ней.
— Лида, ты какая-то вялая, — констатировала Ленка, внимательно глядя на одноклассницу. В школе та была веселее и задорней, а сегодня казалась невозмутимой до безобразия — и то в классном-то клубе! — Слушай, может, тебе энергетика тяпнуть?
— Чего тяпнуть? — не расслышала из-за громкой музыки Лида.
— Энергетика! Или… — Ленка хитро оглянулась и потащила старую подругу в угол, к диванчикам, на которых сидели целующиеся парочки.
— Или что?
— Слушай, у меня тут друг есть, — заговорила, как можно тише Лена, — он продает напитки, от которых хочется жить.
— Живую воду, что ли? — с улыбкой поинтересовалась Лида. За этой улыбкой она, как могла, скрывала свои эмоции. Ей до сих пор было больно из-за того, как с ней поступил мальчик ее мечты.
— Ага, живительную! Это особенные коктейли, их не каждый может достать, — заговорщицки подмигнула девушке Ленка. — А я могу, потому что я тут завсегдатая чикса, — и она рассмеялась. — Это классная вещь. От нее хочется летать.
— Наркота? — Тут же поняла Лида и передернула плечиками, — нет уж, спасибо, милая. Я как-нибудь обойдусь.
— Очень слабая, да и не совсем наркота, — туманно пояснила ее отвязная подружка. — Это классная вещь, попробуй! Все проблемы решатся.
— Ты дура, Лена? — тяжело посмотрела на девушку Лида, — какие проблемы решатся? Если хочешь расслабиться, накидайся алкоголем, здесь бар не плохой.
— Как хочешь, мое дело предложить, Лидок. Но это действенная вещь.
— Сама-то не увлекайся. — Серьезно посоветовала брюнетка, думая, что все же зря она притащилась сегодня сюда. Не надо было равняться на Машку, которая сейчас веселиться с Дэном, и на Маринку, которую обхаживает зеленоволосый панк. Она надеялась, у ее подруг все хорошо. У них должно быть все хорошо.
— Да это все безвредно, — расхохоталась Ленка и помахала своей карточкой. — Какая ты бояшка. Боишься всякой ерунды… Ладно, давай тогда, просто что-нибудь закажем?
И девушки пошли к стеклянной барменской стойке — она была покрыта особенной флюоресцирующей серебряной краской и словно сверкала в темноте, привлекая к себе людей. "Рай" вообще был оформлен довольно оригинально.
С высокого потолка на гостей клуба смотрела огромная черно-белая репродукция картины-иллюстрации, который изобразил все семь сфер небесного рая, описанного Данте в "Божественной комедии". Рисунок, из-за которого казалось, что потолок зала куполообразный, подсвечивали множество матовых огней, придающих залу загадочность и даже нежность.
Пол был абсолютно белый, а на стенах изображены были кружевные облака, с которыми играли лазерные лучи всех цветов радуги.
Световое оборудование, генераторы тумана и лазерные установки были потрясающими ("самыми кульными" по словам Ленки, знающей о клубах все!") и превращали пространство для танцев в настоящую небесную сферу, по которой на особых летающих конструкциях-лоджиях передвигался ди-джей со своим оборудованием.
Лида задумчиво смотрела вверх, на лазурно-синюю лоджию, откуда ди-джей "рулил балом", играя то транс, то смешивая его изредка с европопом, хаусом и даже с психоделикой. Она не понимала, что забыла в "Раю", самом дорогом зале "Алигьери", где тусовались клаберы и представители "золотой молодежи", но, кажется, ее подсознание, имеющее от сознания свои секреты, точно знало, что Лида должна оказаться именно в этом месте и именно в этот час.
— Милашка? — пихнула ее локтем в бок веселая Ленка, увидев бармена.
— Ничего так! — прокричала ей в самое ухо Лида — как раз заиграл низкочастотный бас, резко сменивший плавную мелодичную мелодию и заглушающий все звуки.
— Самый лучший бармен в зале!
Бармен в белоснежном одеянии, похожий на ангела не только шикарными крыльями, прикрепленными к его спине, но и приятной внешностью, обаятельно улыбнулся девушкам и предложил им по коктейлю "Загар Ангела". Ленка начала шутить и рассказывать анекдоты. К тому же девушками заинтересовались двое неплохо выглядевших молодых парней лет двадцати пяти. Настроение Лиды, чуть-чуть подумав, все же поползло вверх. Медленно и осторожно.
А потом, совершенно уже не думая, грохнулось вниз.
Девушку ждал неприятный сюрприз. Неприятный до боли в сердце — не в фигуральном, а в самом прямом значении. Когда чуть позже Лидия размышляла, почему это случилось, она так и не пришла к однозначному выводу. То ли это что-то вроде фатума, о котором говорила цыганка, то ли жуткое невезение-насмешка.
— Сегодня в "Алигьери" мальчики здоровские! Смотри, вон там тоже парень офигенный! В моем вкусе и богатенький! — проорала ей на ухо Ленка, совсем развеселившаяся из-за коктейлей. Их кавалеры пока заказывали новые напитки и не слышали девчонок.
— Где? — стала вглядываться в зону со столиками темноволосая девушка, поправляя норовившее все больше и больше оголить ноги розовое платье. Маринка была ниже сестры и таких неудобств не испытывала.
— Да вон он, высокий, темненький. За тем столом. — Кивнула Лена влево, и Лида к своему ужасу увидела там Евгения. Не одного, а в компании друзей. Ее парень, нет, ее бывший парень, смеялся вместе с другими молодыми людьми и пил виски-колу, поднимая свой бокал в честь какого-то тоста.
"Что он тут делает?", — чувствуя острую внезапную боль в сердце, подумала отчаянно Лида, стараясь, чтобы выражении ее лица оставалось прежним. Версию того, что Женя, как истинный принц, раскаялся и прибыл за ней, принцессой, девушка отмела сразу. Но что он тут делает? У него и его компании какой-то праздник? И зачем он ей звонил? Кстати говоря, трубку она один раз все же взяла, не выдержала его настойчивости. Услышав знакомый до паники голос Евгения, закусила губу, чтобы не расплакаться, и тут же заявила, что ее новый парень жутко ревнив и не хочет, чтобы с ней общались другие мужчины. Лида вежливо попросила бывшего больше ее не беспокоить ни по телефону, ни лично. Женю это, похоже, вывело из себя. Он что-то начал кричать, просить о встрече, но она уже положила трубку.
— Ну как он тебе?
— Ничего так. — Пожала плечами Лидия. — Не в моем вкусе.
— Ясно. А, жаль, не один, — искренне огорчилась Ленка. К Жене, смеясь, со стороны танцпола подбежала невысокая миленькая девушка с длинными волнистыми волосами и уселась к нему на колени. Парень нежно поцеловал ее в лоб.
"Подонок!", — с этой мыслью в темноволосой голове девушке словно что-то взорвалось. Что-то, состоящее из обиды, ревности, ненависти, отчаяния и непоказанных никому слез.
Лида резко поставила на светящуюся стойку свой бокал и, крепко сжав зубы, последний раз взглянула на Евгения, обнимающего девушку, запомнив его веселым, красивым и, кажется, счастливым.
В сердце вновь появилась боль — уже не ноющая, а острая. Кто-то, без сомнения, добрый, явно издеваясь, с силой воткнул в ее сердце тупую гнутую вилку. И вилка эта медленно, но верно входила в самую главную мышцу тела, умудрившись разодрать и кожу, и плоть.
И он еще смеет звонить ей?
Тупая тварь.
Все. Его время вышло. Она, Лида, не позволит портить себя кровь и полоть мозги граблями лжи. Ей хватит и одной железной тупой вилки.
Девушка, собираясь с духом, глубоко вдохнула.
"Иди Nзапрещено цензуройN, милый мальчик-надежность. И пребывай там вечно. Вместе со своей длинноволосой крошкой".
На танцпол медленно стали выпускать мыльные пузыри, и "Рай" огласили радостные крики. Но никто вокруг не понимал, что твориться в мыслях темноволосой девушки в розовом платье. Внешне Лида оставалась улыбчивой и спокойной, хотя внутри было неимоверно больно — вилка постаралась на славу.
А Женька не видел ее, не поворачивался в ее сторону, занятый поцелуем со своей новой девушкой или уже невестой. Ему было и невдомек, что Лида здесь.
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 24 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |