Уже проваливаясь в сон, вспоминаю, как когда-то, кажется, всего пару недель назад, мечтал поскорее спровадить Сиона этой выскочке.
«Ну какой же идиот…»
Это я что, про себя?
* * *
Во всём теле царит приятная тяжесть, такая, какая всегда бывает после того, когда хорошо высыпаешься после чего-то изматывающего и отбирающего значительное количество сил.
При воспоминании об этом «изматывающем», на губы так и просится улыбка, и я поворачиваюсь, чтобы притянуть к себе тёплое тело, уткнуться в прядки, и, может быть, сорвать лёгкий поцелуй с пока ещё сонных губ.
Но рука неожиданно находит тёплую, но совершенно пустую половину кровати. Что за чёрт?
Остатки сна слетают моментально, я распахиваю глаза и почти подскакиваю на постели, как раз в тот момент, когда в нескольких метрах от меня раздаётся почти оглушительный звон.
— Ой!
Я что, ещё сплю? Потому что открывшаяся передо мной картина никак не может быть явью.
Сион в одних трусах стоит посреди комнаты и растерянно смотрит на мелкие цветные осколки, которые несколько минут назад были моей любимой кружкой. А потом переводит взгляд на меня, и на его мордашке появляется самый настоящий ужас.
— Н-Недзуми… я… прости…
Что ж… сон на этом можно считать законченным.
— Какого чёрта тебе не лежалось в кровати? – встаю и, стараясь не наступать на усеивающие пол осколки, подхожу к этому чудику.
— Ну… - он скользит взглядом по моему телу и, конечно, тут же краснеет и опускает глаза, - я хотел… приготовить завтрак.
— Завтрак в постель? – хмыкаю, притягиваю к себе красного, как спелый помидор, Сиона и, вспомнив о своём утреннем желании, зарываюсь лицом в макушку.
— Ага… - он виновато утыкается мне в шею.
— У меня есть предложение, - обнимаю его за талию, нахожу губами ухо и тихо шепчу, - давай в моей предыдущей фразе пропустим слово «завтрак»?
— То есть? – Сион вздрагивает, когда моя рука медленно, но уверенно движется вниз по его позвоночнику.
— Оставим просто – «в постель», - подхватываю его на руки и, в два шага оказавшись около кровати, сваливаю на неё этого горе-кулинара, в один миг оказываясь сверху.
Гораздо лучше… Нахожу губы, чувствуя, как они с готовностью раскрываются под моим напором, как перемазанные, кажется, мукой руки обвивают мою шею, а ноги уже привычно обхватывают бёдра… Чёрт… Оказывается, за одну короткую неполную ночь я успел соскучиться по всему этому.
— Доброе утро, - отрываюсь от его губ и нежно провожу пальцами по лицу.
— Доброе, - Сион, наконец-то, улыбается, - прости, что разбудил не совсем так, как хотел.
— А как ты хотел? – трусь носом о его щёку.
— Ну… - он снова краснеет и отводит глаза, - завтраком…
— Что, - чуть заметно усмехаюсь, - и правда, в постель?
— Хватит смеяться! – Сион, окончательно смутившись, пытается отвернуться и высвободиться из моих объятий, но…
— Дурачок, - нахожу губами его ухо и ласково прихватываю зубами, - спасибо.
— Ты не сердишься? – он тут же забывает свои обиды и устремляет на меня полные вины красные глаза. — Правда?
— Правда, - провожу по краю раковины кончиком языка, - но если я ещё раз проснусь, и тебя не будет рядом, то…
— То что? – он снова обхватывает руками мою шею и забирается пальцами в спутанные с утра волосы.
— Тогда и узнаешь, - оставляю в покое ухо и спускаюсь языком к ключицам.
— Звучит заманчиво, - Сион чуть слышно стонет и пропускает сквозь пальцы очередную прядь. — Какие планы?
— Пока не знаю, - на секунду отрываюсь от него, чтобы хоть ненадолго вернуться в реальность.
Что ж… Вакцина разработана, а эта выскочка под надёжным присмотром Рикиги и Инукаси. Кажется, чуть ли не впервые в жизни у меня нет никаких важных дел.
— Тебе ещё нужно выводить какие-то формулы? – оставляю поцелуй на кончике носа.
— Неа, - он мотает головой, - последнюю мы отправили Такеши позавчера.
— Ну, тогда, - моя рука уже скользит вниз, забирается под ткань нижнего белья, - у нас на сегодня очень… очень много дел.
— К-каких же? – он выгибается навстречу, а его руки меж тем спускаются к моим бёдрам, заставляя меня втянуть воздух сквозь сжатые зубы.
— Сейчас покажу, - тяну ненужную тряпку вниз, отбрасываю в сторону и начинаю прокладывать влажную дорожку из поцелуев. Всё ниже и ниже…
Его первый стон, яркий и отчётливый, ещё слышен где-то на самом краю сознания, а затем способность рассуждать окончательно покидает меня, и остаётся только Сион… постанывающий, дрожащий и отчаянно отвечающий на каждую мою ласку.
* * *
Рваное дыхание, влажная от пота кожа, протяжные, не сдерживаемые стоны…
— Сион… - закусываю губу и, больше не в силах выдержать этой сладостной пытки, чуть подаюсь бёдрами навстречу горячим губам и языку.
Что он со мной творит…
Ещё несколько движений, и тело сводит судорогой удовольствия, заставляющей выгнуться, зарыться пальцами в белые волосы и ещё раз протяжно простонать его имя.
Уже хочу затянуть его на себя, припасть к чуть ставшим влажными, губам, продолжить это сводящее с ума безумие, как вдруг яростный лай, перемежающийся с визгом, заставляет нас резко вскинуть головы и одновременно перевести взгляд на входную дверь.
— Это Зеро, - Сион растерянно смотрит на меня всё ещё подёрнутыми дымкой возбуждения красными глазами, которое, впрочем, готово вот-вот уступить место страху, - там что-то случилось.
Чёрт. Почему Инукаси всегда удаётся всё испортить?
Быстро оставляю на тёплых губах последний поцелуй и под аккомпанемент ни на секунду не смолкающего собачьего лая начинаю выискивать брошенную с вечера на пол одежду.
— Давай быстрее! – Сион, уже почти полностью одетый, распахивает дверь, а в следующий момент с трудом удерживается на ногах, потому что Зеро моментально упирается передними лапами ему в грудь, а лай переходит почти что в обезумевший визг.
— А ну отойди от него! - уже хочу отбросить в сторону ополоумевшего пса, но Сион быстро оборачивается и качает головой, взглядом прося меня отойти подальше.
— Тихо, мальчик, тихо, - его руки уже обнимают огромную псину, гладят густой чёрный мех. — Ну, что такое?
Зеро почти тут же успокаивается и издаёт тихое поскуливание, переходящее в такой отчаянный вой, что по телу тут же начинают разбегаться волны мелкой противной дрожи.
— Недзуми, - Сион продолжает обнимать огромную тушу, а в красных глазах ясно читается ничем не скрываемый страх, - нам нужно в гостиницу.
— Уже понял, - снимаю с вешалки его куртку, - одевайся.
Минуту спустя я, крепко сжимая чуть дрожащую от волнения ладошку, быстрым шагом, готовым вот-вот сорваться на бег, устремляюсь в сторону отеля Инукаси.
— Недзуми, скорее! – Сион почти тянет меня за собой, кажется, совершенно забыв о том, что так быстро бегать ему более чем не рекомендуется.
Стоящую на коленях Инукаси, окружённую внушительной толпой собак, я замечаю издалека. Но вокруг чего они так столпились?
— Нет… – Сион всё понимает гораздо раньше меня, вырывает руку и в один миг оказывается в самом центре собачьей стаи, - нет!
Мне хватает нескольких секунд, чтобы увидеть, как он падает на колени перед неподвижным собачьим телом, как, не обращая внимания на то, что его пальцы тут же окрашиваются яркой кровью, гладит по голове уже, навсегда покинувшую этот мир, очередную сестру Инукаси.
— Сейра, - по его лицу текут крупные слёзы, - Сейра… нет, нет, нет!
Опускаюсь рядом, обнимаю Сиона за плечи и разворачиваю к себе, почти вынуждая уткнуться мокрым лицом мне в грудь.
— Не смотри, - глажу его по голове, покрепче прижимаю к себе вздрагивающее от рыданий тело, а потом перевожу взгляд на потрясённую Инукаси. — Как это произошло?
— Она… прибежала ещё сама… - смуглые пальцы гладят ещё тёплый мех, - взгляни на…
Только теперь до меня доходит, что по собачьему горлу проходит длинная, почти что рваная рана. А спустя секунду я понимаю ещё одну, не менее важную вещь.
— Погоди… это же… та, что…
Ну конечно! Именно эта псина сопровождала нас в ту ночь, когда мы с Инукаси отправлялись на допрос и убийство Каширо Тасиды.
Короткий кивок только подтверждает мои смутные подозрения, и я, машинально поглаживая спину всё ещё всхлипывающего Сиона, снова смотрю на жуткую рану.
— Это нож?
— Похоже на то, - в чёрных глазах сейчас сложно прочитать какие-либо эмоции, - судя по всему, она до последнего не хотела подпускать к себе... того, кто это сделал.
Я долго жил в Западном блоке и ненавидел Шестую зону, чтобы верить в такие вот совпадения. Выходит это – предупреждение? Но от кого? Комитета безопасности? Но почему таким образом? Даже если они и выследили Инукаси, то почему убили только собаку, не тронув её саму?
Когда мой взгляд пересекается с её, не менее проницательным, я вижу в нём те же самые вопросы, на которые пока что мы оба не в состоянии ответить.
— Что будем делать? – произношу как можно тише, хотя вряд ли содрагающийся от плача Сион сейчас может меня услышать.
— Сначала… нужно похоронить её.
Киваю, снова поглаживая светлые пряди, а потом чуть отстраняю Сиона от себя.
— Поможешь? – подушечкой большого пальца стираю очередную скатившуюся слезу.
Он кивает, чуть слышно всхлипывая.
— Тогда принеси одеяло из гостиницы, - знаю, сейчас лучше ему спокойно посидеть несколько минут, чтобы выплакаться до конца, но тогда он рискует окончательно уйти в себя. — Справишься?
Ещё один кивок.
— Молодец, - помогаю ему подняться и, не в силах сдержаться, чуть касаюсь губами виска, - иди.
Провожаю взглядом быстро удаляющуюся спину и поворачиваюсь к Инукаси.
— Мне очень жаль, - кажется, я говорю ей это первый раз в жизни, - в самом деле.
— Ты не виноват, - она качает головой, не отводя потерянного взгляда от неподвижного собачьего тела, - взять её с собой было моей идеей. А эти ублюдки ответят.
Присаживаюсь на край фонтана, пытаясь привести в порядок беспорядочный хоровод мыслей в голове, поэтому следующий вопрос почти застаёт меня врасплох.
— Споёшь ей?
Давно я этого не делал… Ну, что ж.
— Что-то не припомню, чтобы когда-то отказывал тебе в этом, - за привычной язвительностью прячу, как всегда, пробивающееся в таких случаях, волнение.
Наверное, крыса, провожающая песней собак в последний путь, выглядит более, чем нелепо, но… смерть так редко носит хоть какое-то подобие логики, что на эту странность мы с Собачницей давно перестали обращать внимание.
Глава 17. На волоске
Последние слова затихающей песни растворяются в сгущающихся сумерках, и я открываю глаза, чтобы ещё раз кинуть взгляд на завёрнутое в одеяло тело.
Что там Инукаси любит говорить по этому поводу – мой голос способен уносить души, провожая их в последний путь? Никогда не прислушивался к этому бреду, когда пел очередной уходящей на тот свет псине. Просто смерть – не тот случай, чтобы спорить и пререкаться. Даже с теми, с кем в другой ситуации обмениваешься едва ли не самыми грязными ругательствами.
Провожу рукой по мягкой ткани, медленно опускаю уже почти остывшее тело в заранее приготовленную яму и смотрю на Инукаси.
— Скажешь что-нибудь?
— Дайте мне просто побыть с ней, - она опускается на колени перед свежей могилой и закрывает глаза.
Киваю, поднимаюсь на ноги и нахожу тёплые, тут же сжавшие мою руку пальцы.
— Пойдём отсюда, - тяну Сиона за собой, увлекая его всё дальше и дальше от тихо шепчущей что-то Инукаси.
— Домой?
— Нет, посидим в гостинице, - понимаю, что сейчас не лучший момент, чтобы что-то обсуждать с Собачницей, но кто знает, сколько времени у нас в запасе?
Сион молчит, пока я веду его через двор, захожу в здание и ищу комнату, свободную от посетителей, и, самое главное – от собак.
Почти падаю на диван, откидываюсь на спинку и закрываю глаза. Тёплое тело в один миг оказывается рядом, прижимается как можно ближе, и я заставляю себя поднять взгляд на грустное, всё ещё заплаканное лицо.
— Устал?
Медленно провожу пальцем по щеке, стирая влажную дорожку
— Нет, - Сион качает головой, - просто очень грустно.
— Знаю, - обнимаю его обеими руками, кладу подбородок на седую макушку, - но не мне объяснять тебе про смерть, верно?
— Угу, - Сион опускает голову на моё плечо. — Недзуми…
— Что? – снова прикрываю глаза, откровенно наслаждаясь исходящим от него теплом.
— Это было красиво…
Наверное, скажи Сион это неделей раньше, я бы, наверное, просто хмыкнул и, в очередной раз, в самой своей язвительной манере сообщил бы ему, что он идиот. Но сейчас я просто крепче обнимаю его, чувствуя, как сердце, кажется, начинается биться чуть ли не вдвое быстрее.
— Понравилось? – голос почему-то начинает звучать на октаву ниже.
— Очень, - Сион зарывается носом в складки моего шарфа, - я раньше никогда не слышал, как ты поёшь.
— И хорошо, - тихонько поглаживаю его спину, - мои песни почти всегда пропитаны потерей и страданиями.
— Как думаешь, кто это сделал? – Сион водит пальцем по моему плечу, вырисовывая какие-то, ему одному понятные, узоры.
— В здешних краях полно волков.
Как же я сейчас ненавижу себя за ложь.
— Инукаси говорила, что дикие животные не осмеливаются подходить к её стае.
— Наверное, она решила побродить в одиночку, вот и…
— Её зовут… - он слегка запинается, а потом в глазах снова появляются слёзы, - точнее, звали… Сейра.
— Красивое имя, - пальцами стираю новую скатившуюся слезинку, а затем сразу касаюсь губами мягкой щеки, - какой же ты у меня…
— Какой? – он прикрывает глаза и трётся щекой о моё лицо.
— Не скажу, - чуть заметно усмехаюсь и прихватываю зубами кончик носа.
По лицу Сиона видно, что он уже готов ввязаться в очередную перепалку, как вдруг громкий звук, раздавшийся из его желудка, заставляет его густо покраснеть, а меня – тихо рассмеяться.
Ещё бы… мы же так и не позавтракали.
— Как думаешь, в этой дыре найдётся что-нибудь съедобное?
— В подвале обычно есть кое-какая еда, - он, всё ещё красный, снова утыкается мне в шею. — Пойдём, посмотрим?
— Надеюсь, не для собак? – ворчу скорее по привычке, перемещая руку на его макушку. — В противном случае я останусь голодным.
— А вот нечего было… отвлекать меня утром, - Сион придвигается ещё ближе и обхватывает мою шею двумя руками, - сейчас бы не жаловался.
— Так вам, Ваше Высочество, - ощутимо прихватываю зубами ухо, - не понравилось?
— Не скажу…
Опять он хамит!
— Кажется, кто-то только что собирался спуститься в подвал, - отстраняю его от себя, напоследок легко касаясь губ, - или уже передумал?
— Не-а, - Сион мотает головой, - идём.
Он встаёт, делает два шага в сторону двери, а в следующий миг я едва успеваю оказаться рядом, чтобы подхватить оседающее на грязный пол тело.
— Сион!
Подхватываю его на руки, прижимаю к себе, и, сделав пару шагов в сторону дивана, аккуратно кладу безвольное тело на жёсткое ложе.
— Сион, – слегка хлопаю его по щеке, - ну же, Сион…
Его веки, вздрогнув, чуть приподнимаются, и на какую-то долю секунды мне кажется, что вчерашний кошмар, в котором его пальцы стальной хваткой сжимались на моём горле, вот-вот повторится. Но в следующую секунду на приоткрытых губах появляется лёгкая, почти виноватая улыбка, и я облегчённо перевожу дух.
— Прости, - в его шёпоте различаются смущённые нотки, - голова закружилась.
— Дурачок, - глажу белые пряди, спускаюсь ниже и провожу по лицу кончиками пальцев. — Сможешь встать?
— Не думаю, - Сион снова прикрывает глаза, - всё плывёт.
Мне хочется треснуть себя со всей силы за то, что так и не дал ему нормально позавтракать. И это в
его-то состоянии! Озабоченный идиот…
Нужно покормить его, но до подвала Сион точно не дойдёт, а оставлять его здесь одного, после недавних событий…
Чёрт.
И что теперь делать?
Позвать Инукаси? Оставить с ним кого-то из собак? Мне не нравится ни одна из идей.
— Недзуми, - слабый голос вырывает меня из раздумий.
— Что? – наклоняюсь над ним, и он забавно морщится, потому что упавшие на щёку чёрные пряди, наверняка, щекочут лицо.
— Не бойся, - Сион вмиг становится серьёзным, - оставить меня одного. Я в порядке, правда.
— Я вижу, - задумчиво поглаживаю белые пряди. — Чёрт, и где эта псина?
— За дверью, - Сион снова улыбается, - Зеро не сильно-то тебе доверяет, поэтому предпочитает находиться как можно ближе ко мне.
— Я ему тоже, - нарочито хмурюсь, касаясь губами метки на щеке. — Ты точно сможешь остаться один?
— Ага. Иди уже.
— Не наглей, - напоследок прикусываю кончик носа и отстраняюсь, - иначе будешь голодать до самого вечера.
Прерываю уже сорвавшийся, было, ответ на полуслове жёстким поцелуем, а потом сразу отстраняюсь и спускаюсь в холл. Насколько я помню, неприметный, на первый взгляд, вход в подвал располагается сразу за парадной лестницей. Не то, чтобы я вдоль и поперёк изучил эту держащуюся на честном слове хибару, но вот мои крысы…
Ладно, не время предаваться размышлениям.
Дверь, и в самом деле, практически незаметна – мне приходится напрячь глаза, чтобы в полумраке гостиницы разглядеть притаившийся ход на нижний этаж. С опаской (мало ли, вдруг Инукаси держит там обезумевших голодных псов) толкаю деревянную створку, и лицо тут же обдаёт холодным воздухом. Да уж, при такой температуре лучшего места для хранения еды, и впрямь, не найти.
Вслепую шарю рукой по стене – здесь точно должен быть выключатель, не может же Инукаси ходить за едой практически в кромешной тьме. Словно подтверждая мои мысли, пальцы почти сразу же нащупывают кнопку включения света, но вот нажатие на неё не даёт никакого эффекта. Чёрт, сломался? Неудивительно, в этой гостинице мало сделать ремонт – тут нужно, как минимум, всё снести и отстроить заново.
Ладно, мне не впервой пробираться где-то в полной темноте. Но, чёрт возьми, не хочется задерживаться здесь ни одной лишней минуты, пока Сион там почти один, да ещё и не в самом лучшем состоянии.
Сжимаю зубы, делаю шаг вперёд, закрываю глаза и, сосчитав до двадцати, вглядываюсь в темноту помещения. Вот так гораздо лучше, по крайней мере, очертания предметов теперь становятся чётко различимыми. Ну, а остальное – дело техники.
Мне хватает пары минут, чтобы, обнаружив, наконец-то, цель своей «вылазки», прихватить самое необходимое, и, совершенно освоившись в темноте, шагнуть в сторону выхода.
Резко вспыхнувший свет заставляет меня инстинктивно зажмуриться, а уже в следующую секунду я, проклиная несовершенство собственного организма, который подвержен таким слабостям, как обычные человеческие реакции, резко отскакиваю в сторону, по пути сшибая какой-то сломанный стул, но даже его грохот не мешает мне услышать стремительно рассекающий воздух свист, а затем смертоносное лезвие втыкается в стену всего в паре сантиметров от моей головы.
Зрение возвращается моментально, я делаю ещё один рывок – и тело послушно складывается пружиной, в один миг оказываясь в противоположном углу подвала. Секунда, и мою спину уже тщательно прикрывает огромный, в два человеческих роста шкаф.
Какое счастье, что Инукаси держит здесь всякий хлам…
Пальцы уже сжимают чуть прохладную рукоять ножа, а мозг начинает работать в лихорадочном темпе.
Нападающий был один, это я успел разглядеть очень чётко. Но ни за что не поверю, что Комитет безопасности настолько глуп, чтобы отправить сюда только одного головореза.
Конечно же, он видел, как я метнулся за шкаф.
— Выходи оттуда, - резкий, холодный, и какой-то безжизненный голос заставляет меня вздрогнуть, - если не хочешь разделить участь той блохастой твари.
Чёрта с два.
Сколько их? Сколько им нужно времени, чтобы дойти до второго этажа, где собаки, и…
Нет!
Страх за Сиона, который остался совершенно один, причём в таком состоянии, что наверняка не может даже передвигаться самостоятельно, настолько затопляет всё моё существо, что на долю секунды я даже забываю, как нормально дышать.
Нельзя! Мне нельзя поддаваться панике, чёрт побери!
Заставляю себя глубоко вздохнуть, а потом прихватываю губу и с силой сжимаю зубы. Резкая боль яркой вспышкой отдаётся в сознании, но оказывает именно тот эффект, на который я и рассчитывал – отрезвляет наполненное паникой сознание, позволяя мыслить чётко и последовательно.
«Не бойся. Я скоро приду».
Стараюсь не обращать внимания на солоноватый привкус во рту и прислушиваюсь к тихим, почти неразличимым шагам.
Так. В холле стоял полумрак, а до того, как метнуть в меня нож, этот тип явно какое-то время вглядывался в темноту подвала. А значит, вспышка света тоже должна была ненадолго ослепить его. Но значит ли это, что он мог не заметить, в каком именно углу я скрылся?
— Ну же, - теперь этот голос звучит не в пример ближе, - я не собираюсь играть с тобой в прятки.
Точно. Он не знает, где я, и пытается вывести на разговор, чтобы таким образом определить моё местоположение.
Значит, у меня есть какая-никакая, но фора. Я совершенно точно знаю, где этот ублюдок, а он может только догадываться, за которой кучей хлама я поджидаю его.
План дальнейших действий складывается в голове с молниеносной скоростью, и я на миг прикрываю глаза, глубоко вздыхаю и прислоняюсь спиной к стенке шкафа.
«Ну же… скажи ещё что-нибудь. Ну, скажи!»
— Какой несговорчивый. Что ж, ты сам решил.
Отлично!
Мне хватает доли секунды, чтобы определить его местоположение. Резко выскакиваю из укрытия, разворачиваюсь, чуть сгибаю руку в локте, и отстранённо наблюдаю, как холодная сталь ножа летит прямо в горло противника.
Ещё успеваю заметить тень удивления в его глазах, а затем кровь фонтаном бьёт из вскрытого горла, и наёмник, только что проваливший своё задание, как подкошенный, кулём оседает на пол.
— У… у… б… лю… док… - для меня остаётся загадкой, как он ещё может издавать хоть какие-то звуки, потому что его гортань представляет собой одну сплошную колотую рану.
— Именно, - резко выдёргиваю из горла нож и вытираю его о штаны этой сволочи, - ты угадал.
Быстро обшарить медленно остывающее тело. Документы, бирка с номером, пистолет, пристёгнутый к левому бедру. Интересно, зачем он метал в меня нож, когда пуля могла пришить меня в одну минуту?
Наверное, просто недооценил.
Чуть усмехаюсь, пряча находки в карман куртки. Пистолет удобно ложится в левую руку – как бы ни были совершенны разработки Шестой зоны, нож всегда останется моим любимым оружием.
С трудом подавляю желание вонзить лезвие в изуродованное тело ещё пару раз, только теперь уже в сердце, и поднимаюсь на ноги. Отлично, руки даже не трясутся. А значит, можно прямо сейчас сделать несколько шагов до спасительной двери и резко замереть, прислушиваясь к происходящему снаружи.
Кажется, тихо.
Крепче сжимаю нож и пистолет, и в один миг оказываюсь в коридоре, тут же, на всякий случай, прячась за распахнутой дверью.
И в самом деле, никого. Не слышно даже собачьего лая. Значит, с Сионом, как минимум, всё в порядке, иначе Зеро уже давно поднял бы панику. Но где эта шавка???
Быстро разворачиваю в уме план гостиницы. Сейчас я в холле, и если пройти чуть вперёд, то можно увидеть в окно задний двор, где мы всего несколько минут назад хоронили убитую этими тварями собаку.
Делаю ещё два шага, заворачиваю за угол, и лицом к лицу сталкиваюсь с очередным наёмником.
Что ж, его подвела плохая реакция, потому что уже через секунду я с удовольствием вслушиваюсь в хруст сломанной кости, а затем нож входит в ярёмную вену, как в масло.
Ещё одни пылающие ненавистью и гаснущие глаза. Думаешь, ты будешь сниться мне в кошмарах? Да чёрта с два. Я не настолько впечатлителен.
Ногой отодвигаю лежащее в проходе тело. Что ж, Инукаси предстоит много уборки. Надеюсь, Сион не кинется ей помогать, потому что я никогда не позволю, чтобы он оттаскивал трупы этих ублюдков, а потом смывал кровавые разводы, насквозь пропитываясь ненавистью и теряя свою так притягивающую меня непосредственность.
Не позволю.
Наверное, я допустил непозволительную роскошь – чуть дольше, чем нужно, вспоминал мягкую улыбку этого чудика, потому что в следующий миг на моём локте смыкаются сильные пальцы, резко дёргая за рукав куртки.
Стремительно разворачиваюсь, уже целясь ножом в горло очередного противника, и только когда до гортани остаются считанные сантиметры, понимаю, что мне знаком этот, наполненный сейчас паникой, взгляд.
— Идиотка! – мне стоит больших усилий не прирезать эту тупую шавку на месте. — Я же чуть не пришил тебя прямо здесь!
Никогда не думал, что кричать шёпотом настолько сложно.
— Психованная крыса! – огрызается Инукаси, освобождая мою руку из жёсткого захвата. — А как я ещё могла привлечь твоё внимание?
— Ладно, - отвожу руку с ножом, - что на улице?
— Три трупа во дворе, - в чёрных глазах появляется злая усмешка, и я только сейчас замечаю, что её руки и одежда тоже покрыты кровью, - и один – у фонтана.
— Ничего себе, - в моём голосе волей-неволей проскальзывает уважение, - ты всех сама?
— Одного я, остальных собаки.
— Понятно. Это все?
— Кажется, да. Где Сион?
— Наверху с Зеро. Что будем делать?
— Нужно срочно мотать отсюда. Причём дома вам лучше не появляться.
— Знаю, но там сыворотка. И лучше мне достать её раньше, чем Комитет безопасности как следует пошарит в моём доме.
— Разберёмся, - она чуть пожимает плечами, - иди за Сионом, и валим отсюда.
— Уже ид…
Резкий грохот, раздавшийся сверху, заставляет зажать руками уши, а в следующий миг лестница, разлетаясь на сотни обломков, словно в замедленной съёмке бесформенной кучей оседает к нашим ногам.
— Недзуми! – Инукаси каким-то чудом удаётся отшвырнуть меня в сторону за секунду до того, как осколок выбитого оконного стекла проносится рядом с моей головой. — Бежим отсюда, быстрее!
— С ума сошла?! – словно в каком-то оцепенении смотрю на полыхающие языки огня. — Там же Сион!
— Не будь идиотом! – в её голосе слышится самая настоящая паника. — Ты уже ничем не сможешь помочь ему!
Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |