Студопедия
Случайная страница | ТОМ-1 | ТОМ-2 | ТОМ-3
АрхитектураБиологияГеографияДругоеИностранные языки
ИнформатикаИсторияКультураЛитератураМатематика
МедицинаМеханикаОбразованиеОхрана трудаПедагогика
ПолитикаПравоПрограммированиеПсихологияРелигия
СоциологияСпортСтроительствоФизикаФилософия
ФинансыХимияЭкологияЭкономикаЭлектроника

Мы хорошо знаем многих полководцев и президентов, но нам неизвестны имена многих 33 страница



слишком легко удовлетворяться готовыми, находящимися под рукой объяснениями

Короче говоря, достаточно беглого взгляда, чтобы выявить, что позиция Ломброзо

относится к чисто спекулятивной конструкции, лишенной эмпирических оснований

Изучение людей, совершивших преступления агрессивного характера, все чаще

приводит ученых к мысли, что в работе мозга таких людей - пусть не всегда, но

гораздо чаще, чем представлялось раньше, - происходят те же отклонения, что и у

психически больных Особенно характерно это для агрессоров-рецидивистов психиатры

часто обнаруживают у них явные признаки шизофрении, эпилепсии, маниакально-

депрессивных состояний, причем такие диагнозы часто ставятся еще задолго до

того, как совершается преступление Видимо, поломки в работе серотониновых

антиагрессивных механизмов лишь потому позволяют человеку переступить порог

агрессивного поведения, что его мозг уже надломлен недугом

Такую точку зрения подтверждают и исследования физиологии преступников Как

пример можно привести интереснейшее наблюдение американского химика-аналитика У

Уолча, изучавшего методом масс-спектрометрии содержание микроэлементов в волосах

людей Анализы показали у большинства агрессоров, взрослых и подростков, в

отличие от обычных людей, в волосах повышено содержание свинца, железа, кадмия,

кальция и меди и понижено - цинка, лития и кобальта Из этого,

100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

однако, не следует, что любой преступник - душевнобольной, как, конечно, и то,

что любой душевнобольной - преступник У людей с нормальным мозгом отклонения

могут возникать не на физиолого-биохими-ческом уровне, а на уровне осознания

морально-этических ценностей Отсюда следует, что "незачем мерзости нормы

списывать за счет патологии".

В книге "Criminal Man" (1895 г) Ломброзо впервые изложил результаты

использования примитивных приборов при допросе преступников. В одном из

описанных им случаев следователь, беседуя с подозреваемым, с помощью

плетизмографа обнаружил физиологические изменения (ускорение пульса, увеличение

давления, увеличение частоты дыхания и потливости) Описанный случай интересен

тем, что является, по-видимому, первым зафиксированным в литературе примером

применения "детектора лжи"

Рассматривая уголовное право как отрасль физиологии и патологии, Ломброзо



переносит уголовное законодательство из области моральных наук в область

социологии, сближая его вместе с тем с науками естественными Он предлагал

заменить судей-криминалистов судьями новой формации, из среды представителей

естественно-научной области.

Еще при жизни Ломброзо его идеи встретили решительный протест со стороны

криминалистов и антропологов, доказывающих, что уголовное право - наука

социальная и что ни по предмету, ни по методу исследования она не может

опираться на антропологию. На Брюссельском международном уголовно-

антропологическом конгрессе Ломброзо подвергся ожесточенной критике. Была

доказана несостоятельность понятия "преступный человек" как особого типа, равно

как и других положений, которые из своей теории выводил Ломброзо. Критика,

однако, не смущает Ломброзо Он продолжает работу и пишет новые книги. Так, после

сочинения о преступном человеке ("L'uomo dehguente", 1876 г.) он написал о

политическом преступлении и о революциях в отношении к праву, уголовной

антропологии и науки управления ("Iidehtto politico e le nvoluzioni", 1890 г), о

преступной женщине ("La donna dehguente", 1893 г).

Чезаре Ломброзо критиковал взгляды Ф Гальтона за то, что тот сближал

гениальность человека с психическим расстройством. Сам же он опередил Гальтона в

этом вопросе До Ломброзо и после него многие авторы писали о невротичности

гениальных людей, однако его теории суждено было обратить на себя большое

внимание В своей книге "Gemo e follia" (1864) ("Гениальность и помешательство"),

которая наделала много шума и еще при его жизни переиздавалась более 6 раз,

Ломброзо выдвинул тезис, что гениальность соответствует ненормальной

деятельности мозга, граничащей с эпилептоидным психозом Причины творческого

вдохновения, по Ломброзо, суть эквиваленты судорожных припадков.

ЛОМБРОЗО

Действительно, в состоянии экстаза, обрисованного Достоевским в его "Идиоте",

которое овладевает иными эпилептиками перед припадком падучей болезни, возникает

восторженное состояние, под влиянием которого рождается нечто новое, творческое

Под влиянием такого экстаза, например, Паскаль написал род исповеди, или

завещания, которое зашил в подкладку своей одежды и всегда с тех пор носил при

себе. Удивленный чтением исповеди Паскаля, академик Кондорсе счел ее чем-то

вроде заклинания против дьявольского наваждения. В оправдание этой гипотезы,

усвоенной также врачом Лелю, написавшим в 1846 году целую книгу об отношении

здоровья этого великого человека к его гению, говорят некоторые факты, которые

здесь нет возможности привести. История знает множество талантливых людей,

которые страдали эпилепсией, среди них были Авиценна, Пифагор, Демокрит,

Александр Македонский, Плутарх, Юлий Цезарь, Петр I, Ван Гог, Достоевский,

Мольер, Наполеон I... Однако никем еще не доказано, что эпилепсия активирует

талант.

В поисках общего у помешанных и гениальных Ломброзо пытался доказать, что

безумство порой приводит к гениальным творениям "Между помешанным во время

припадка и гениальным человеком, обдумывающим и создающим свое произведение,

существует полнейшее сходство", - пишет Ломброзо. Далее он говорит, что тех и

других, вследствие гипертрофированной чувствительности, чрезвычайно трудно

убедить или разубедить в чем бы то ни было. Он говорит о способности гениев

интерпретировать в дурную сторону каждый поступок окружающих, видеть всюду

преследования и во всем находить повод к глубокой, бесконечной меланхолии. Эта

способность, считает Ломброзо, обусловлена большим умом, благодаря которому

талантливый человек изобретательнее находит истину и в то же время легко

придумывает ложные доводы в подтверждение основательности своего мучительного

заблуждения Все эти аналогии автор иллюстрирует на богатом материале В качестве

примеров, подтверждающих его теорию, Ломброзо приводит целый ряд ученых,

художников, писателей, поэтов и т.д

Профессор Ломброзо и примкнувший к нему доктор Пальяни из Болоньи заявили, что

признают факт передачи мысли на расстоянии. В последнем номере "Архива

психиатрии" за 1880 год они представили опыты с неким французом Пикманом,

который был выбран для экспериментов не случайно Дело в том, что он давал

публичные представления (идеомоторные акты, подобные тем, которые в то же самое

время демонстрировал русский г-н Онофров в Уэстминстерском Аквариуме) Ломброзо

утверждает, что в его опытах с Пикманом внушения не проходили обычным путем, то

есть по известным каналам чувств, а происходила подлинная передача мысли

100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

Занимался Ломброзо и исследованием способностей медиумов к ясновидению. Сначала

он не верил в их способности и даже слушать об этом ничего не хотел.

Относительно приписываемой медиумам способности к ясновидению он сообщает

следующее: "У Евзапии Паладино, например, зафиксировано два случая, которые с

большой натяжкой можно назвать предвидением. Первый случай относился к известной

краже у нее драгоценностей. Она утверждала, что будто бы об этой краже ее

предупредили два повторившихся подряд в одну ночь сновидения, которые произошли

за день до кражи. Однако из ее последующего рассказа стало известно, что все

произошло совершенно иначе, чем привиделось во сне. Вообще говоря, Евзапию не

всегда можно понять из-за свойственной ей сбивчивости. Чтобы навести справки о

злоумышленнике, ей пришлось обратиться к одной из своих соперниц, сомнамбуле,

госпоже Дичь-Пиано, которая указала на ее привратницу как на виновницу кражи.

Это указание оказалось верным, к такому же мнению пришла вскоре полиция".

Второй случай определеннее, но на научный эксперимент похож мало. Ломброзо

дважды знакомил Евзапию с личностями, выдававшими себя за ее поклонников, но

которые на самом деле таковыми не являлись. В результате, даже не взглянув на

них, она грубо от них отмахнулась.

Чезаре Ломброзо довел до общественности свое мнение о спиритизме: "Феномены

спиритизма происходят от самих медиумов, но никак не от потусторонних сил". К

медиумизму Ломброзо относился крайне враждебно до 1891 года, пока не принял

участие в экспериментах с медиумом Паладино. В результате экспериментов он

заявил о своем убеждении в реальности явлений спиритизма, но также, что он по-

прежнему не признает спиритических теорий. После этого тема спиритизма, во

всяком случае в Италии, стала достаточно животрепещущей.

Доктор Чезаре Ломброзо скончался 19 октября 1909 года в Турине.

СКЛИФОСОВСКИЙ

(1836-1904)

Элегантный, выхоленный генерал в безупречно чистом кителе, кажущийся при первом

знакомстве несколько суровым и гордым, а на самом деле удивительно мягкий,

ласковый, доброжелательный, даже отчасти сентиментальный человек. Врач,

способный из чувства профессионального долга по нескольку суток беспрерывно

находиться за операционным столом. Таким был Николай Васильевич Склифосовский в

1880 году, когда Совет Московского университета единогласно избрал его на

кафедру факультетской хирургической клиники и вскоре назначил деканом.

СКЛИФОСОВСКИЙ

Николай Иванович Пирогов любил Склифосовского. Он рано угадал в нем талант и

рекомендовал на кафедру теоретической хирургии. И не ошибся. Из него получился

большой русский хирург....Ему было сорок с небольшим, а имя его ставили рядом с

именем Пирогова.

Николай Склифосовский родился 25 марта 1836 года на хуторе близ города

Дубоссары, Тираспольского уезда Херсонской губернии. Он был девятым ребенком в

многодетной (всего 12 детей) украинской семье небогатого дворянина Василия

Павловича Склифосовского, служившего письмоводителем Дубоссарской карантинной

конторы. Детей было много, кормить такую ораву отцу было крайне тяжело. Николая

рано отправили в Одесский дом для сирот. С малых лет он изведал горькое чувство

бесприютности и одиночества, спасение от которых очень скоро начал искать в

учении. Особенно заинтересовали его естественные науки, древние и иностранные

языки, литература и история. Учение стало не только спасением, но и целью -

преодолеть незавидное предназначение, тяжелые житейские обстоятельства, победить

неласковую судьбу.

Среднее образование он получил в Одесской гимназии. Окончил ее одним из лучших

учеников с серебряной медалью и отличным аттестатом, которые дали ему льготы при

поступлении в Московский университет. Совет университета принял постановление "О

помещении воспитанника одесского приказа общественного призрения Николая

Склифосовского на казенное содержание". Николай уехал в Москву, полный надежд и

стремлений. Почти все экзамены по теоретическим дисциплинам он выдержал на

"отлично", кроме физики и зоологии, которые сдал на "хорошо". Склифосовский стал

учеником выдающегося хирурга Ф.И. Иноземцева, вечного конкурента Пирогова,

отнявшего у великого хирурга надежду на кафедру хирургии Московского

университета. В материальном смысле Николай по-прежнему находился в тяжелом и

зависимом от одесского приказа положении. Все свои студенческие годы он жил на

скудную стипендию, которую одесский приказ частенько высылал ему с опозданием.

Даже в 1859 году, когда Склифосовский, блестяще окончив медицинский факультет

университета (в числе немногих студентов I курса он получил право держать

экзамен на степень док-

100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

тора медицины), собрался ехать в Одессу к месту работы, одесский приказ по

обыкновению задержал его последнюю стипендию. Пришлось ему просить денег на

проезд у руководства университета.

В 1859 году, в возрасте 23 лет, устроившись ординатором хирургического отделения

Одесской городской больницы, Склифосовский обретает наконец профессиональную

самостоятельность и материальную независимость. Он проработает в этой больнице

10 лет! Одесский период очень важен в биографии Склифосовского, именно в это 10-

летие он набирается опыта для своей будущей деятельности. Ради этого он

откажется от предложенного ему вскоре места главного врача больницы: ему нужна

постоянная хирургическая практика, регалии менее важны. В одесский период он

начал свою известную серию овариотомий (рассечение яичника).

В 1863 году в Харьковском университете Николай Васильевич защитит докторскую

диссертацию на тему "О кровяной околоматочной опухоли" и в 1866 году отправится

на два года в заграничную командировку для усовершенствования. За эти два года

он успел поработать в Патолого-анатомическом институте у Вирхова и в клинике

хирурга Б.Р.К. Ланген-бека в Германии, у хирурга А. Нелатона(1807-1873) и в

Анатомическом институте Кламарта во Франции, съездил в Англию, чтобы

ознакомиться там с лондонскими медицинскими школами, а потом поработать в

Шотландии у Д.Ю.Симпсона, состоявшего с 1839 года профессором акушерства при

Эдинбургском университете. Он успеет ознакомиться с военно-полевой хирургией - с

разрешения русского правительства Склифосовский участвовал в Австро-прусской

войне, активно работая на перевязочных пунктах и в лазаретах и даже сражаясь под

Садовой, за что был награжден железным крестом.

Имя его становилось известным в медицинском мире. В 1870 году по рекомендации

Пирогова Склифосовский получил приглашение занять кафедру хирургии в Киевском

университете. Но здесь он оставался недолго: вскоре он вновь отправился на театр

Франко-прусской войны, а по возвращении в 1871 году его призывают на кафедру

хирургической патологии в Медико-хирургическую академию в Петербург, где сначала

он преподает хирургическую патологию и заведует хирургическим отделением в

клиническом военном госпитале, ас 1878 года принимает в заведование

хирургическую клинику баронета Вилье. Опубликовав ряд работ ("Удаление зоба",

"Резекция 2-х челюстей", "Краткое руководство по хирургии", одно из первых в

России), он быстро стал популярным профессором-хирургом.

В доме у Склифосовских, в котором жена Софья Александровна умело и умно

поддерживала гостеприимные традиции лучших интеллигентских русских семейств,

бывали и композитор П.И. Чайковский,

СКЛИФОСОВСКИЙ

и художник В.В. Верещагин, и известный юрист А.Ф. Кони. Интересы Склифосовского

были достаточно обширны: он любил живопись, литературу, музыку. Его жена,

кстати, была лауреатом международного музыкального конкурса Венской

консерватории, а дочь Ольга Николаевна училась музыке у Николая Рубинштейна.

Дружил великий врач с СП. Боткиным, засиживался до глубокой ночи у профессора

химии и композитора А.П. Бородина, встречался с А.К. Толстым.

В 1876 году он вновь уезжает на войну, на сей раз в Черногорию, как консультант

по хирургии при Красном Кресте. Разгоревшаяся затем Русско-турецкая война в 1877

году призывает его в действующую армию Он перевязывает первых раненых при

переправе через Дунай, работает хирургом в русской армии под Плевной и на Шипке.

Одна из его поездок в Форт Святого Николая едва не стоила ему жизни. Ради работы

он мог забыть все, а если того требовали обстоятельства, он мог оперировать по

нескольку суток подряд, не отвлекаясь ни на сон, ни на еду. При контратаках

армии Сулеймана-паши Николай Васильевич оперировал по четверо суток подряд без

отдыха и сна под огнем противника! Отчеты свидетельствуют, что в тот период

через его лазареты прошло около 10 000 раненых. Врач и сестры, среди которых

находилась и жена Софья Александровна, поддерживали его силы тем, что изредка

между отдельными операциями вливали ему в рот несколько глотков вина.

В 1878 году Склифосовский перешел на кафедру академической хирургической

клиники, а в 1880 году избран на кафедру факультетской хирургии клиники

Московского университета. Профессор Склифосовский избирается деканом

медицинского факультета Московского университета, где он успешно работает в

1880- 1893 годах. В Москве он пробыл 14 лет, это был наиболее продуктивный

период его научно-педагогической деятельности.

Никогда ни при каких обстоятельствах Николай Васильевич не изменял своим

благородным джентльменским правилам общения, никто не видел его вспыльчивым,

вышедшим из себя. А вместе с тем он был и эмоциональным, и увлекающимся

человеком Первая операция, как обычно проводимая в те годы без хлороформного

наркоза, произвела на молодого студента Николая Склифосовского такое сильное

впечатление, что он упал в обморок.

В 1893-1900 годах он возвращается в Петербург и назначается директором

Клинического Елепинского института усовершенствования врачей и заведующим одним

из хирургических отделений этого института Здесь он оставался до 1902 года,

обучая практической хирургии врачей, стекавшихся сюда на курсы со всей России. В

1902 году по болезни он вышел в отставку и через некоторое время уехал в свое

имение, в Полтавскую губернию.

100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

Первая жена Склифосовского умерла в возрасте 24 лет от тифа. Умер-ли и трое его

детей. Имение "Отрада", где он поселился после первой женитьбы, было

переименовано в "Яковцы"... Оно стояло на высоком берегу Воркслы, до нее было

версты две. Каждый день в любую погоду Склифосовский ездил на дрожках купаться.

В Москве и в Петербурге он потом купался круглый год Зимой в Петербурге для него

делали на Неве прорубь, и ежедневно каждое утро он ездил окунаться в ледяную

воду.

Несколько апоплексических ударов прерывают жизнь выдающегося хирурга. Последние

четыре года он прожил в своем Полтавском имении "Яковцы". 30 ноября 1904 года в

час ночи Николая Васильевича Склифосовского не стало. Похоронили его в месте,

памятном для России, там, где когда-то прошла Полтавская битва. Как раз в те дни

в Москве начал свою уже теперь будничную, благодаря Склифосовскому, работу V

съезд российских хирургов. Открытие его омрачила весть о смерти Николая

Васильевича Склифосовского. "Сошел в могилу, несомненно, один из самых

выдающихся хирургов нашего отечества, имя которого мы привыкли ставить тотчас

после имени великого Пирогова" - такими словами откликнулся съезд на трагическое

событие. Имя замечательного русского хирурга Склифосовского присвоено Институту

скорой медицинской помощи в Москве.

Продолжая анатомо-физиологическое направление Н.И. Пирогова в хирургии,

Склифосовский разработал многие вопросы хирургического лечения различных

заболеваний. Он одним из первых начал оперировать по поводу удаления кисты

яичников, чем способствовал развитию в России хирургии брюшной полости.

Склифосовский предложил оперативное лечение мозговых грыж, грыж брюшной стенки,

рака языка и челюстей, желудка, оперативное удаление камней мочевого пузыря;

разработал показания к хирургическому лечению заболевания желчного пузыря,

методику операций. Он разработал операции удаления зоба, экстирпации гортани и

т.п. Особое внимание он уделял брюшной хирургии: в московский период он одним из

первых стал применять гастростомию1, в Петербурге - "пуговицу Мерфи". Из других

выдающихся его нововведений в русской хирургии - применение пузырчатого шва.

Николай Васильевич совместно с И.И. Насиловым предложил новый способ соединения

длинных трубчатых костей при ложных суставах, который получил название "замка

Склифосовского", или "русского замка". Следя за европейской наукой, он всегда

стоял на ее уровне, применял и сам разрабатывал новые способы пластических

операций.

' Хирургическая операция создания наружного свища желудка с целью искусственного

кормления больного при непроходимости пищевода или для его функционального

выключения

ЛЕСГАФТ

Широко пропагандировал методы антисептики и асептики и одним из первых в России

ввел оба метода в хирургическую практику Будучи почетным председателем 1 -го

Пироговского сьезда в 1885 году, он выступил с речью об антисептике - "Об

успехах хирургии под влиянием противогнилостного метода". В России это был

момент поворота от старой хирургии к новой.

Профессор Склифосовский был видным общественным деятелем: принимал активное

участие в созыве пироговских съездов русских врачей. Он же был и организатором

(председателем организационного комитета) 12-го Международного конгресса врачей

и его хирургической секции в Москве (1897 г.) Ему принадлежит инициатива

проведения "Съездов русских хирургов" Он был одним из организаторов и

председателей 1-го съезда русских хирургов (1900 г.). На этом съезде его

чествовали по случаю сорокалетия научно-хирургической деятельности.

Николай Васильевич являлся соредактором журнала "Хирургическая летопись" и

соредактором и основателем "Летописи русской хирургии", а затем "Русского

хирургического архива". Стоит отметить, что "Летопись" была первым специальным

органом хирургов в Москве. Он способствовал строительству новых клиник на

Девичьем поле (ныне клиники 1-го Московского медицинского института).

Склифосовский воспитал многочисленную армию учеников и последователей (Траубер,

Кузьмин, Спижарный, Сарычев, Яковлев, Земацкий, Ауэ, Яновский, Чупров и др).

Курсы Склифосовского в Елепинском институте помогали распространению

практической хирургии среди провинциальных, особенно земских врачей

ЛЕСГАФТ

(1837-1909)

Петр Францевич Лесгафт, выдающийся анатом, антрополог, психолог и педагог,

создатель стройной научной системы физического образования в нашей стране,

принадлежит к лучшим представителям русской науки

Созданная и руководимая П Ф Лесгафтом Биологическая лаборатория была одним из

первых в России научно-исследовательских учреждений с обширной программой работ

в области зоологии, гистологии, анатомии, физиологии, химии и других наук.

Петр Лесгафт родился 20 сентября 1837 года в семье обрусевшего немца, скромного

петербургского ювелира Иоганна Петера ОттоЛес-гафта и его жены Генриетты Луизы

Отец был сдержанным человеком, подчас суровым, любил порядок, дисциплину,

экономность во всем и приучал к тому же своих детей Этому способствовали не

только черты его характера, но и незначительные доходы семьи Он числился всего

100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

лишь купцом третьей гильдии, имел небольшую ювелирную лавочку с мастерской, где

вынужден был проводить большую часть времени, чтобы хоть как-то обеспечить

семью.

Скромные должности государственных чиновников занимали и его братья. Вильгельм

был бухгалтером в комиссии погашения долгов, Василий - письмоводителем

канцелярии Академии наук. Пожалуй, только их отец мог считаться самым именитым

среди родственников. Он был художником-гравером, имел свою небольшую мастерскую

и время от времени получал заказы.

Обстановка, окружавшая маленького Петера, наложила отпечаток на всю его

последующую жизнь. Получив начальное образование дома, Петер, или, какчаще его

называли, Петр, по примеру старших братьев в 1848 году поступил в училище Св.

Петра, знаменитую "Петершуле", качество преподавания в которой считалось одним

из лучших в Петербурге. Учился он успешно, однако после трех лет обучения в

школе отец решил отдать его в ученики к знакомому аптекарю. Поначалу растирание

порошков и приготовление бумажных пакетиков понравилось мальчику, но постепенно

однообразная работа стала невыносимой для его живой и деятельной натуры. Сбежав

от аптекаря, он вернулся домой, к великому огорчению матери и откровенному гневу

отца. Материальные затруднения в это время в семье были особенно ощутимы.

Защитником Петра в возникшем конфликте выступил старший брат Александр. С его

помощью Петр подготовился к старшим классам гимназии и осенью 1852 года поступил

для завершения среднего образования в мужское отделение "Апненшуле", учебного

заведения, пользовавшегося также хорошей репутацией.

В 1854 году к моменту окончания школы Петрубыло 17лет. Невысокого роста,

худощавый, черноволосый, с пристальным взглядом, порывистыми движениями, острый

на язык, он не случайно получил прозвище Заноза. Чувствуя свою правоту, он

охотно вступал в спор, с жаром отстаивал свои взгляды.

По-видимому, кратковременное пребывание в учениках аптекаря все же пробудило в

Петре интерес к медицине и химии. После некоторого колебания он подает документы

в Медико-хирургическую академию, и в 1856 году его зачисляют в число студентов.

Поступление П.Ф. Лесгаф-

ЛЕСГАФТ

та в академию совпало с положительными изменениями в ее административном,

научно-педагогическом и хозяйственном управлении. В начале 1857 года президентом

академии был назначен П.А. Дубовицкий, человек прогрессивных демократических

взглядов, деятельный, энергичный, волевой. Было расширено преподавание всех

наук, внесены изменения в программы, привлечены к работе в академии молодые

талантливые ученые, созданы новые кафедры, хорошо оснащенные учебными пособиями,

развернулись интенсивные работы по строительству новых зданий и перестройке

старых. Ближайшими помощниками и сподвижниками П.А. Дубовицкого были вице-

президент И.Т. Глебов и ученый секретарь Н.Н. Зинин.

Во время учебы Петра Лесгафта в академии состав ее профессоров был одним из

лучших: кафедры и клиники возглавляли такие знатоки своего предмета, какЯ.А.

Чистович1, Н.Ф. Здекауер, ТС. Иллинский, А.Я. Крас-совский, В.Е. Экк, П.П.

Заболоцкий-Десятовский, И.М. Балинский.

С конца третьего курса Петр неожиданно увлекся анатомией и отдался ей со всей

страстью. Анатомия стала делом его жизни, его неизменной и верной спутницей.

Впоследствии в медицинских кругах П.Ф. Лесгафта называли "поэтом анатомии", а

его учителя, профессора В.Л. Грубера, "Пименом русской анатомической школы".

Венцеслав Леопольдович Грубер приехал в Россию из Праги весной 1847 года по

личному приглашению Н.И. Пирогова, увидевшего в нем опытного, добросовестного

прозектора, владеющего прекрасной анатомической техникой. Чех по национальности,

говоривший на смеси немецкого, русского и латинского языков, он был грозой и

любимцем многих поколений студентов академии. Целиком посвятивший себя изучению

анатомии, он все дни проводил в наполненном удушающими миазмами помещении -

препаровочной, разбираясь в многочисленных аномалиях, в открытии и описании

которых он не знал себе равных в Европе. В "Автобиографических записках" И.М.

Сеченов вспоминал: "Знал он одну анатомию, считал ее одним из китов, на котором

стоит вселенная... Чувство долга и чувство справедливости было развито в Грубере

до непостижимой для нас... степени". У Грубера, как и у Пирогова, был нелегкий

характер. Они (Пирогов и Грубер) повздорили из-за пустяка и были в ссоре восемь

лет.

В годы своего учения ПетрЛесгафт еще не мог видеть определенную научную

ограниченность В.Л. Грубера, находившегося в плену формально-описательной

анатомии, господствовавшей тогда повсеместно и представлявшей собой типичный

образец "мертвой" науки, требовав-

1 Чистович, Яков Алексеевич (1820-1885), русский врач, историк русской медицины,

с 1858 г. - проф. академии, в 1871 - 1874 - начальник академии.

100 ВЕЛИКИХ ВРАЧЕЙ

шей только изучения и запоминания строения и взаимного расположения множества

анатомических образований.

Позднее П.Ф. Лесгафт решительно порвал с описательной анатомией и нашел выход из

тупика фактологии в установлении тесной взаимосвязи между строением и функцией


Дата добавления: 2015-10-21; просмотров: 43 | Нарушение авторских прав







mybiblioteka.su - 2015-2024 год. (0.06 сек.)







<== предыдущая лекция | следующая лекция ==>