Документ предоставлен КонсультантПлюс

Документ предоставлен КонсультантПлюс

Бабий Н. Ответственность за убийство двух или более лиц // Законность. №8. 2004

ОТВЕТСТВЕННОСТЬ ЗА УБИЙСТВО ДВУХ ИЛИ БОЛЕЕ ЛИЦ

Н. БАБИЙ

Н. Бабий, кандидат юридических наук, Белорусский государственный университет.

Один из проблемных вопросов ответственности за убийство двух или более лиц - квалификация этого преступления, когда смерть причинена только одному из потерпевших.

Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" разъяснил: "Убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ".

Несмотря на то что это разъяснение Пленума стабилизирует судебную практику, оно вызывает критику в научной литературе. Не вдаваясь в подробный анализ уже высказанных возражений, обратим внимание на один представляющийся весьма важным момент.

В соответствии со ст. 29 УК "преступление признается оконченным, если в совершенном лицом деянии содержатся все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом". Пункт "а" ч. 2 ст. 105 УК предусматривает ответственность за убийство двух или более лиц. Поскольку смысл слов "двух или более лиц" самоочевиден, для уяснения признаков состава этого преступления необходимо раскрыть значение слова "убийство". В соответствии с ч. 1 ст. 105 убийство - это умышленное причинение смерти другому человеку.

Таким образом, состав указанного в п. "а" ч. 2 ст. 105 преступления включает в себя умышленное причинение смерти двум или более лицам. Обязательный признак объективной стороны этого преступления - последствия: смерть двух или более лиц, т.е. минимум две смерти. Наличие смерти только одного человека означает, что в содеянном содержатся не все признаки состава рассматриваемого преступления и оно не окончено. На наш взгляд, в рассматриваемой ситуации причинение смерти только одному потерпевшему представляет собой покушение на убийство двух или более лиц и должно квалифицироваться по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 105.

Пленум Верховного Суда РФ не объясняет мотивы принятого им решения. Но обоснование можно найти в юридической литературе. Так, по мнению Г. Борзенкова, "признание покушением всего деяния в целом как единого преступления снижало бы опасность содеянного и привело бы к смягчению ответственности виновного в силу ч. 3 и ч. 4 ст. 66 УК. Поэтому судебная практика идет по пути квалификации подобных случаев по совокупности преступлений, как того и требует Верховный Суд РФ" <*>. Иными словами, Пленум руководствовался пресловутой целесообразностью, нарушая правила квалификации единого преступления и создавая искаженное юридическое отражение действительности.

--------------------------------

<*> Курс уголовного права: Особенная часть: Т. 3: Учебник для вузов / Под ред. Г.Н. Борзенкова, В.С. Комиссарова. М., 2002. С. 111.

Исследователи затронутого вопроса предлагают различные варианты его решения. Так, С. Бородин признал решение Пленума небезупречным, а квалификацию содеянного как покушение на убийство двух или более лиц менее точной, поскольку "оконченное убийство не получает юридической оценки по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК" <1>. Г. Борзенков полагает возможным использовать рекомендацию Пленума при условии неназначения наказания сверх предела санкции за каждое из преступлений, входящих в совокупность, и дальнейшей конкретизации "правил о назначении наказания по совокупности в ст. 66 УК" <2>. Считая необходимым квалифицировать подобные случаи как покушение на убийство двух или более лиц, Л. Иногамова-Хегай указывает на отмеченный С. Бородиным изъян такой квалификации и на возможность его "смягчить обязательным указанием в описательной части приговора на убийство одного потерпевшего" <3>. А. Попов признает верной квалификацию как покушение на убийство двух или более лиц и предлагает в самой статье заменить слова "убийство двух или более лиц" словами "посягательство на жизнь двух или более лиц" <4>.

--------------------------------

<1> Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб., 2003. С. 129.

<2> Российское уголовное право: В 2-х т. Т. 2: Особенная часть / Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, В.С. Комиссарова, А.И. Рарога. М., 2003. С. 39.

<3> Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция уголовно-правовых норм при квалификации преступлений: Учебное пособие. М., 2002. С. 157.

<4> Попов А.Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб., 2003. С. 51.

Такое обилие мнений указывает на трудности с квалификацией убийства, отягощенного рассматриваемым признаком. Однако, как представляется, недостаток кроется не в самих правилах квалификации, а непосредственно в законодательном определении квалифицирующего признака. Наиболее ярко этот недостаток проявляется именно при уголовно-правовой оценке покушения на убийство двух или более лиц.

В ч. 2 ст. 105 УК законодатель перечислил отягчающие обстоятельства, которые дают основание для применения самых строгих мер уголовной ответственности. Квалифицирующие обстоятельства относятся как к объективным, так и субъективным признакам, но все они добавляются к причинению смерти одному человеку. Исключение составило указанное в п. "а" ч. 2 ст. 105 обстоятельство, означающее, что причинение смерти одному человеку отягчается причинением смерти еще как минимум одному человеку. Фактически законодатель невольно создал обстоятельство, которое при покушении превращается из отягчающего в привилегирующее обстоятельство, т.е. в свою противоположность. Предположим, что причинена смерть одному человеку, например, из корыстных побуждений, за что виновный может быть наказан пожизненным лишением свободы. В другом случае при покушении на убийство двух или более лиц из корыстных побуждений причиняется смерть одному человеку и, например, тяжкий вред здоровью другого человека. Очевидно, что второе преступление является более тяжким. Но поскольку оно квалифицируется как покушение на убийство двух или более лиц из корыстных побуждений, то в соответствии со ст. 66 УК пожизненное лишение свободы за его совершение не назначается (ч. 4), а максимальное наказание может составить не более трех четвертей от 20 лет лишения свободы, т.е. не более 15 лет лишения свободы (ч. 3). И это при том, что простое убийство имеет такой же максимум наказания.

Очевидно, что именно это несоответствие пытался исправить Пленум Верховного Суда РФ, рекомендуя квалифицировать второй случай по совокупности преступлений как оконченное квалифицированное убийство и покушение на убийство двух или более лиц. Однако даже при такой рекомендации Пленума законодательный просчет не устраняется полностью.

Единственно возможным выходом из данной проблемной ситуации видится изменение редакции п. "а" ч. 2 ст. 105 УК. При этом необходимо учесть следующее.

Составы убийства, как основной, так и квалифицированные, по конструкции материальные, поскольку обязательным признаком их объективной стороны является последствие в виде смерти другого лица. Это положение, на наш взгляд, и следует сохранить и не применять конструкцию усеченного состава - посягательство на жизнь двух или более лиц, поскольку таким составом будут охватываться и случаи, когда смерть не причинена ни одному из потерпевших. Тот факт, что подобная конструкция уже применена в составах посягательства на жизнь государственного или общественного деятеля (ст. 277 УК), посягательства на жизнь лица, осуществляющего правосудие или предварительное расследование (ст. 295 УК), и посягательства на жизнь сотрудника правоохранительного органа (ст. 317 УК), не может быть признан убедительным аргументом. Если заменить в этих статьях термин "посягательство", то мы получим: покушение на убийство или убийство соответствующего лица.

Санкции указанных статей допускают применение смертной казни или пожизненного лишения свободы как за оконченное убийство, так и за покушение на него. Однако согласно ч. 4 ст. 66 УК смертная казнь и пожизненное лишение свободы за покушение на преступление не назначаются. Таким образом, эти нормы находятся в явном противоречии. Если признать приоритет ст. 66 УК, то использование термина "посягательство" лишено смысла, а если признать приоритет норм Особенной части, то подлежит корректировке ст. 66 УК: необходимо либо отменить ч. ч. 3 и 4 этой статьи, либо сделать оговорку об их неприменении в отношении усеченных составов.

Обязательный признак анализируемого состава убийства - причинение смерти одному человеку - следует, на наш взгляд, дополнить квалифицирующим признаком, который означал бы не фактическое причинение смерти второму потерпевшему, как в настоящее время, а отражал бы намерение лица причинить соответствующий вред. В таком случае оконченным квалифицированным убийством признавалось бы причинение смерти одному лицу, а фактическое наступление или ненаступление смерти второго потерпевшего не влияло бы на квалификацию, но могло бы быть учтено при назначении наказания.

Ткачев И.О. Актуальные вопросы квалификации соисполнительства в убийстве двух и более лиц // Адвокатская практика. 2006. №3.

АКТУАЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ КВАЛИФИКАЦИИ СОИСПОЛНИТЕЛЬСТВА

В УБИЙСТВЕ ДВУХ И БОЛЕЕ ЛИЦ

И.О. ТКАЧЕВ

Ткачев И.О., студент Уральской государственной юридической академии.

Несмотря на то что проблемы квалификации убийства двух и более лиц достаточно широко освещены на страницах юридической литературы, вопросы соучастия в данном преступлении по непонятным причинам не были удостоены сколько-нибудь значительного внимания авторов. Даже в таком фундаментальном труде А.Н. Попова, как "Убийство при отягчающих обстоятельствах", данной проблеме уделено всего три страницы <*>, которых явно недостаточно для ее детального исследования.

--------------------------------

<*> Попов А.Н. Убийства при отягчающих обстоятельствах. СПб., 2003. С. 60 - 63.

Очевидно, что некоторые вопросы, касающиеся уголовно-правовой оценки совместного участия нескольких лиц в совершении рассматриваемого преступления, не представляют особой сложности и могут быть разрешены на основе общих знаний о соучастии. Однако в некоторых случаях (и прежде всего при квалификации соисполнительства) таких знаний оказывается недостаточно, поскольку требуется учесть особенности конструкции состава убийства двух и более лиц. При этом под исследуемым видом убийства мы понимаем причинение смерти двум и более лицам, совершенное с прямым или косвенным умыслом, сформировавшимся до или в процессе причинения смерти первому из потерпевших, и направленное на достижение единой конечной цели.

Говоря о соисполнительстве в убийстве двух и более лиц, можно выделить три наиболее типичные ситуации.

1. Двое (или более) виновных совместно последовательно лишают жизни сначала одного, а затем другого потерпевшего.

На первый взгляд данная ситуация не вызывает особых сложностей, и виновные должны нести ответственность по п. п. "а" и "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ <*>. В этом отношении характерно следующее дело. Т. предложил К. и С. убить П. и Б. К. и С. согласились. Втроем они избили потерпевших руками, кочергой и табуретом, причем каждый из виновных наносил удары П. и Б. Избиение П. и Б. длилось 15 - 20 минут, после чего виновные убедились, что потерпевшие мертвы, и ушли из дома. Приговором Амурского областного суда К., С. и Т. осуждены по п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Проверив приговор в порядке кассационного производства, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ оставила его без изменения <*>.

--------------------------------

<*> Андреева Л.А. Квалификация убийств, совершенных при отягчающих обстоятельствах. СПб., 1998. С. 23.

<**> Дело N 59-о05-1 // Справочная правовая система "КонсультантПлюс".

Однако при более пристальном рассмотрении указанная ситуация дифференцируется, исходя из целей, которые преследовали виновные при совершении преступления. Если единую конечную цель преследовали оба виновных (например, при убийстве двух сокредиторов двумя содолжниками), сомнений не возникает - их действия квалифицируются по п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Но как быть, если с такой целью действовал только один из них? В таких случаях уголовно-правовая оценка совместной преступной деятельности зависит от того обстоятельства, знал ли второй из виновных о наличии такой цели у другого соучастника.

Если знал, квалификация содеянного по сравнению с вышеописанной не меняется: такое лицо является соисполнителем в убийстве двух и более лиц, поскольку выполнило часть объективной стороны анализируемого состава. В противном же случае виновный, в чьих действиях единая конечная цель отсутствует, не может быть привлечен к ответственности по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, так как у него нет единого умысла на причинение смерти нескольким лицам. Он должен нести ответственность по п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ за каждый преступный эпизод, в котором принял участие. В то же время тому виновному, который действовал с единой конечной целью, должны быть инкриминированы именно п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ, и налицо так называемый качественный эксцесс данного соисполнителя.

2. Двое виновных совместно причинили смерть только одному из потерпевших, тогда как в убийстве второго принимал участие только один из них.

В такой ситуации оценка содеянного также обусловлена наличием у виновных единой конечной цели. Тот соучастник, действия которого по лишению жизни потерпевших (как лично, так и посредством склонения к преступлению другого лица) объединены такой целью, безусловно, должен отвечать по п. п. "а" и "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Действия второго виновного в зависимости от наличия единой конечной цели (а равно осведомленности относительно нее) или ее отсутствия квалифицируются по п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ или только лишь п. "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ (по каждому преступлению) соответственно.

3. Смерть каждому из потерпевших причинял непосредственно только один из виновных.

Уголовно-правовая оценка данной ситуации имеет много общего с вышеописанными. На самом деле, если двое виновных, действуя с единой конечной целью, в целях экономии времени или по другим причинам просто распределяют между собой обязанности по лишению жизни потерпевших, они должны нести ответственность по п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Если такая цель имелась лишь у одного из них, мы опять же должны поставить вопрос об осведомленности относительно нее другого соучастника.

К сожалению, данный подход не всегда реализуется на практике. Так, Мальский и Панарин, распределив между собой роли, договорились совершить убийство П. и Г. С этой целью они зашли на кухню, где спали потерпевшие, и Мальский стал душить П., а Панарин в это время душил Г. Судом первой инстанции действия виновных были квалифицированы по п. п. "а", "в", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Кассационная инстанция приговор изменила, исключила осуждение Мальского и Панарина по п. "в" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Однако надзорная инстанция переквалифицировала действия осужденных с п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ на ч. 1 ст. 105 УК РФ, указав следующее. Согласно ч. 2 ст. 35 УК РФ преступление признается совершенным группой лиц по предварительному сговору, если в нем участвовали лица, заранее договорившиеся о совместном совершении преступления. Согласно ч. 2 ст. 33 УК РФ исполнителем признается лицо, непосредственно совершившее преступление либо непосредственно участвовавшее в его совершении совместно с другими лицами. Как установлено судом, Мальский один убил П., а Панарин в это время совершил убийство Г., что исключает квалификацию их действий по п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ <*>.

--------------------------------

<*> Постановление N 776п02 // Справочная правовая система "КонсультантПлюс".

Вместе с тем вполне возможно, что единая конечная цель, которая связывала бы между собой действия по лишению жизни потерпевших, отсутствует у обоих соисполнителей, хотя имеет место исследуемый состав. Такое возможно в том случае, если они действовали по просьбе или, что еще более вероятно, по найму третьего лица, который, таким образом, подлежит ответственности за подстрекательство к убийству двух и более лиц. Квалификация действий непосредственных причинителей смерти в описанном примере также имеет некоторую специфику. Если они оба были осведомлены относительно единой конечной цели, то несут ответственность по п. п. "а", "ж" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Если о такой цели осведомлен только один из них, его действия охватываются только лишь п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а действия другого - ч. 1 ст. 105 УК РФ (если нет других квалифицирующих признаков). При отсутствии осведомленности относительно цели подстрекателя у обоих виновных они несут ответственность по ч. 1 ст. 105 УК РФ. В таком случае имеет место довольно редко встречающийся пример эксцесса соучастника, не выполняющего при этом функции исполнителя.

Анализ последней из приведенных ситуаций заставляет несколько иначе взглянуть на акцессорную теорию соучастия. Согласно традиционным воззрениям представителей такой теории ответственность соучастников ставится в зависимость от ответственности исполнителя. Иначе говоря, все квалифицирующие признаки, характеризующие совершенное преступление, находящиеся на стороне исполнителя, вменяются другим соучастникам, если они охватывались их умыслом <*>. В то же время квалифицирующие признаки, характеризующие совершенное преступление, находящиеся на стороне подстрекателя, организатора и пособника, остальным соучастникам вменяться не могут, даже если они охватывались их сознанием <**>. Такая позиция не вытекает однозначно из текста уголовного закона. Она основана лишь на том, что признаки составов преступлений - как основных, так и квалифицированных и привилегированных - сформулированы в Особенной части УК РФ, что называется, "под исполнителя". На самом деле трудно поставить в зависимость от действий подстрекателя или пособника такой квалифицирующий убийство признак, как совершение преступления общеопасным способом (п. "е" ч. 2 ст. 105 УК РФ).

--------------------------------

<*> Корнеева А.В. Теоретические основы квалификации преступлений. М., 2006. С. 124; Куринов Б.А. Научные основы квалификации преступлений. М., 1984. С. 156; Никонов В.А. Основы теории квалификации преступлений (алгоритмический подход). Тюмень, 2001. С. 156; Незнамова З.А. Юридическая природа соучастия в современном законодательстве и теории уголовного права // Уголовное право: прошлое, настоящее и будущее: Материалы научно-практической конференции. Екатеринбург, 2004. С. 31.

<**> Корнеева А.В. Указ. соч. С. 125; Никонов В.А. Указ. соч. С. 156; Незнамова З.А. Указ. соч. С. 31.

Вместе с тем очевидно, что ряд признаков, учтенных законодателем при конструировании прежде всего квалифицированных составов, может в полной мере относиться как к исполнителю, так и к другим соучастникам. При этом необходимо учитывать, что соучастие предполагает все-таки двустороннюю виновную связь лиц, участвующих в совершении преступления. А это означает, что признаки, находящиеся на стороне любого из соучастников (за исключением тех, что характеризуют эмоциональное состояние лица), должны учитываться при квалификации действий других соучастников, если охватывались умыслом последних <*>.

--------------------------------

<*> Иногамова-Хегай Л.В. Конкуренция уголовно-правовых норм при квалификации преступлений. М., 2002. С. 135; Корнеева А.В. Указ. соч. С. 113; Куринов Б.А. Указ. соч. С. 154 - 155; Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб., 2003. С. 236.

Исходя из вышеизложенного, центральной фигурой в преступлении (при определении пределов ответственности соучастников в преступлении), по нашему мнению, является не исполнитель, а то лицо, умыслом которого признаки состава преступления охватываются в наибольшей степени.

Бавсун М., Куличенко Н. Убийство двух и более лиц: совокупность или единое преступление? // Уголовное право. 2007. №3.

УБИЙСТВО ДВУХ И БОЛЕЕ ЛИЦ:

СОВОКУПНОСТЬ ИЛИ ЕДИНОЕ ПРЕСТУПЛЕНИЕ?

М. БАВСУН, Н. КУЛИЧЕНКО

Максим Бавсун, старший преподаватель Омской академии МВД РФ, кандидат юридических наук.

Наталья Куличенко, преподаватель Барнаульского юридического института МВД РФ, кандидат юридических наук.

Квалификация убийства при отягчающих обстоятельствах в последнее время все чаще корректируется на уровне Президиума или Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации. В то же время решения, принимаемые на этом уровне, далеко не всегда соответствуют действующему уголовному законодательству, вступают в противоречие с его основными принципами. В частности, серьезные разногласия возникли в связи с прямым указанием Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ на необходимость квалификации действий виновных, совершивших убийства в разное время и не объединенных единым умыслом, по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Данное указание нашло свое отражение в решении по делу Ныренкова, в котором действия виновного первоначально были квалифицированы по ч. 1 ст. 108 УК РФ и п. п. "б", "к", "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а в итоге получили принципиально иную оценку. Суд высшей инстанции в связи с исключением из УК РФ пункта "н" ч. 2 ст. 105 счел необходимым квалифицировать содеянное Ныренковым как убийство двух и более лиц <1>. Данная позиция Верховного Суда РФ позднее сказалась и на решениях по другим делам об аналогичных преступлениях (например, по делу Дикова, осужденного Алтайским краевым судом самостоятельно по п. п. "а", "д", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ и п. "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ). При этом первое убийство виновный совершил 5 декабря 2003 г., а второе - 24 декабря 2003 г. В своем Определении Судебная коллегия указала на необходимость квалификации действий, направленных на оба убийства, по п. п. "а", "д", "ж", "з" ч. 2 ст. 105 УК РФ <2>.

--------------------------------

<1> Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2004. N 7. С. 18 - 19.

<2> Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда Российской Федерации. Дело N 51-О05-8СП за 2005 год.

Парадоксальность ситуации заключается прежде всего в том, что приведенные решения противоречат руководящему разъяснению Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)". В нем прямо указано, что по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ следует квалифицировать убийство двух или более лиц, если действия виновного охватывались единым умыслом и были совершены, как правило, одновременно <3>. Соответственно, до декабря 2003 г. в действиях Дикова (при отсутствии доказательств единства его умысла на причинение смерти нескольким лицам) можно было усмотреть квалифицирующий признак убийства в виде неоднократности, т.е. давать юридическую оценку содеянному им по ныне отмененному п. "н" ч. 2 ст. 105 УК РФ. В свою очередь, исключение законодателем признака неоднократности из уголовного закона не должно было влечь за собой поиск судебными инстанциями аналогии для квалификации двух и более совершенных с разделением по времени убийств. Однако роль такой аналогии, по всей вероятности, и была отведена судом высшей инстанции в случаях с умышленным причинением смерти двум и более лицам. Представляется, что правовая природа неоднократности и совокупности различна по своей сути. Поэтому замена неоднократности на совокупность (двух и более лиц) недопустима.

--------------------------------

<3> Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 3. С. 2 - 6. Аналогичные пояснения давались и в Постановлениях Пленума Верховного Суда предыдущих лет: См.: Постановление Пленума Верховного Суда СССР от 27 июня 1975 г. N 4 "О судебной практике по делам об умышленном убийстве" // Сборник постановлений Пленума Верховного Суда СССР. 1924 - 1977 гг. Ч. 2. М., 1981. С. 169 - 177; Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 22 декабря 1992 г. "О судебной практике по делам об умышленных убийствах" // Бюллетень Верховного Суда РФ. 1993. N 2. С. 11.

По нашему мнению, данная позиция противоречит устоявшемуся представлению о множественности преступлений, под которой традиционно понимается совершение лицом двух и более преступлений, в связи с каждым из которых наступают самостоятельные правовые последствия. В этих случаях виновный совершает несколько общественно опасных деяний, о чем свидетельствуют: а) разрыв во времени их совершения; б) отсутствие единого умысла на достижение одного преступного результата <4>. Свершение преступления в отношении двух и более лиц и есть единое преступление, юридическая оценка которого также должна быть единой, в отличие от оценки ничем не связанных друг с другом фактов различных посягательств на жизнь разных лиц. В этой связи сложно согласиться с мнением, которое высказывается в отечественной теории уголовного права о якобы появлении новой разновидности множественности, каковой является совершение преступления в отношении двух и более лиц, имеющее место только тогда, когда в статье Особенной части УК содержится соответствующий квалифицирующий признак <5>. Тем более недопустимым представляется правило, согласно которому "убийство двух и более лиц, ни за одно из которых виновный не был осужден, подлежит в целом квалификации только по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ" <6>.

--------------------------------

<4> Данные требования ранее предъявлялись именно к неоднократности и ложились в основу ее отличия от умышленного причинения смерти двум и более лицам.

<5> Есаков Г.А. Квалификация убийства, сопряженного с иными преступлениями, или Cuiusvis hominis est errare (и законодатель не исключение) // Российский судья. 2004. N 12. С. 25.

<6> Судебная практика по уголовным делам / Сост. Г.А. Есаков. М., 2006. С. 380 - 381.

Во-первых, на уровне разъясняющего органа, в качестве которого (и никакого другого) выступает Верховный Суд РФ, корректирование уголовно-правовых институтов недопустимо. В данном же случае мы наблюдаем произвольное расширение им института множественности. Причем такое расширение осуществляется без соответствующего обоснования органом, не имеющим для этого необходимых полномочий. Во-вторых, сложно вести речь о появлении новой разновидности того или иного преступления, когда речь идет лишь о таком, которое предусмотрено одной и той же нормой Особенной части УК РФ.

Предлагаемый вариант юридической оценки умышленного причинения смерти двум и более лицам носит характер исключения из общего правила, согласно которому каждое совершенное лицом преступление должно получить самостоятельную уголовно-правовую оценку. Если вновь сформулированное положение брать за основу в конкретных ситуациях оценки двух и более преступлений, то невольно возникает вопрос о необходимости существования ст. 69 УК РФ. Возникает также вопрос: в чем особенность п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ по отношению к любому другому преступлению, которое также может совершаться в отношении двух и более лиц, но при этом наказание будет назначаться, исходя из положений ст. 69 УК РФ? Совокупность преступлений, согласно определению, данному в ч. 1 ст. 17 УК РФ, как раз и предполагает наличие в действиях виновного признаков нескольких посягательств, ни за одно из которых оно ранее не было осуждено. Следовательно, каждое из них должно получить самостоятельную оценку, что свидетельствует, скорее, о справедливости наказания, которое должно быть назначено этому лицу, а не о безосновательном усилении мер уголовной репрессии. Представляется, что использование предложенного Верховным Судом РФ варианта квалификации двух и более убийств влечет искусственное занижение ответственности виновных в этих преступлениях лиц, которым за два самостоятельных посягательства назначается одно, хотя и весьма суровое, наказание в рамках санкции ч. 2 ст. 105 УК РФ.

Вполне обоснованные сомнения относительно справедливости предлагаемого варианта юридической оценки действий лица, совершившего убийство двух и более лиц в разное время, возникают на фоне их сравнения со случаями покушения на жизнь одного потерпевшего и оконченного посягательства в отношении другого. В Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" указывается, что причинение смерти одному человеку и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ <7>. Исходя из этого, наказание виновным будет назначаться по правилам ст. 69 УК РФ, т.е. путем его сложения, что свидетельствует о более строгом характере ответственности. В свою очередь, при доведении обоих убийств до конца, но в разное время, квалификация и, соответственно, назначение наказания будут осуществляться в рамках одного пункта и одной части ст. 105 УК РФ. Таким образом, при "двойном" убийстве наказание за них почти наверняка будет менее строгим, нежели при покушении на одно преступление и оконченном втором посягательстве. В этой связи говорить о справедливости итогового решения применительно к ситуации, когда смерть причиняется нескольким лицам в разное время при отсутствии субъективной связи между ними, явно не приходится.

--------------------------------

<7> Бюллетень Верховного Суда РФ. 1999. N 3. С. 2 - 6.

Немаловажным является также анализ предложенного высшей судебной инстанцией варианта квалификации убийства двух и более лиц, совершаемых последовательно, с позиции субъективных критериев как обязательных составляющих умышленной формы вины. Известно, что в основе юридической оценки случаев подобного рода лежит направленность умысла действий виновного. Согласно законодательному определению прямого умысла (ч. 2 ст. 25 УК РФ) лицо, совершая преступление, осознает общественную опасность своих действий (бездействия), предвидит возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желает их наступления. Таким образом, интеллектуальное содержание его субъективного отношения к своему поведению выражается в осознании общественной опасности, степень которой в рассматриваемом нами случае как раз и обусловливается количеством потерпевших. Усиление ответственности за них происходит на основе подтвержденных данных о том, что лицо, совершая убийство, осознавало факт причинения смерти нескольким лицам, предвидело наступление именно такого результата и, соответственно, желало его наступления. Все это отсутствует в предложенном Верховным Судом РФ варианте квалификации. И в первом, и во втором случаях осужденные причиняли смерть другим лицам в рамках самостоятельных посягательств. Соответственно, интеллектуальное и волевое отношение к каждому из них было различным. Возникает вопрос: насколько обоснованно в таких случаях говорить о факте осознанного причинения смерти нескольким лицам, предвидении наступления последствий определенного рода и, тем более, желании их наступления в случае совершения первого посягательства? По всей видимости, указанные составляющие содержания вины отсутствуют и во втором случае, так как преступное намерение, реализуемое во вновь совершаемом преступлении, не может в последующем быть положено в основу юридической оценки содеянного и повлиять на итоговую квалификацию обоих случаев.

С уверенностью можно сказать, что действия, направленные на одновременное лишение жизни нескольких потерпевших, носят "предумышленный" характер <8>. Несмотря на нетипичность для отечественного права используемой терминологии, тем не менее именно предумышленность в большей степени отражает суть рассматриваемого явления и выступает в качестве критерия его отграничения от факта неоднократного совершения одного и того же преступления. Предумышленность означает обдуманность выполняемым виновных действий, осознание им того, что смерть причиняется именно нескольким лицам. Желание наступления указанных последствий носит основной, преобладающий характер, что влечет за собой выполнение соответствующих действий, составляющих непосредственно объективную сторону преступления. Всего этого нет в разрозненных между собой поступках, хотя и содержащих признаки одного и того же состава преступления. В такой ситуации важен не сам факт нескольких последствий в виде смерти, а отношение к этим последствиям самого виновного, которое и определит итоговое решение правоприменителя, находящее свое выражение в юридической оценке содеянного. Субъективное начало в данном случае доминирует, а его исключение будет свидетельствовать об очередном отступлении от принципа субъективного вменения и привлечения виновного к ответственности исключительно на основе объективных критериев. В данном случае таким показателем будет количество пострадавших вне зависимости от внутреннего отношения самого виновного к факту причинения смерти нескольким лицам и отсутствия субъективной связи между этими посягательствами.

--------------------------------

<8> См. об этом более подробно: Фалько А.Б. Уголовная ответственность за предумышленное убийство: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. Омск, 2006.

Между тем именно момент возникновения умысла на совершение второго убийства всегда выступал в качестве критерия оценки действий виновного. В зависимости от времени появления умысла речь шла либо о неоднократности (а ныне совокупности нескольких преступлений), либо о п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ. Поэтому представляется обоснованной позиция Б.В. Коробейникова и А.В. Савинова, которые указывают, что в тех случаях, когда "умысел на убийство другого лица с целью сокрытия ранее совершенного убийства возник после того, как было совершено первое преступление, содеянное в целом не может квалифицироваться как убийство двух и более лиц. Каждое из совершенных преступлений требует самостоятельной квалификации" <9>. Однако самое интересное заключается в том, что данная позиция характерна и для Верховного Суда РФ, которая демонстрировалась им до определенного времени в отдельно взятых решениях <10>. Остается только непонятной причина изменившегося его отношения к оценке одной и той же ситуации. Причем факт исключения п. "н" ч. 2 ст. 105 из Уголовного кодекса (а в последующем и непосредственно из текста Постановления Верховного Суда РФ) <11> вряд ли может служить оправданием появлению прямо противоположной точки зрения. Все дело в том, что изменение содержания ч. 2 ст. 105 УК РФ носит объективный характер и никак не влияет на внутреннюю составляющую данного посягательства. Единство умысла или, наоборот, его реализация в каждом конкретном случае совершенно не зависят от перечня обстоятельств, отягчающих ответственность за убийство. Оценка внутреннего, психического отношения лица к общественно опасному деянию остается неизменной, и именно от нее в ситуациях подобного рода должна зависеть квалификация содеянного.

--------------------------------

КонсультантПлюс: примечание.

Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева) включен в информационный банк согласно публикации - ИНФРА-М-НОРМА, 2000 (издание третье, измененное и дополненное).

<9> Коробейников Б.В., Савинов А.В. Уголовное право России (Особенная часть): Учебное пособие. М., 2005. С. 344; См. также: Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации / Под ред. Ю.И. Скуратова, В.М. Лебедева. М., 1996. С. 226.

<10> См., например: Бюллетень Верховного Суда РФ. 1994. N 10. С. 6.

<11> См.: Постановление Пленума Верховного Суда Российской Федерации N 7 от 6 февраля 2007 г. "Об изменении и дополнении некоторых постановлений Пленума Верховного Суда Российской Федерации по уголовным делам" // http://www.supcourt_delate.php&id=4711.

Полагаем, что влияние субъективного фактора на юридическую оценку поведения преступника, а также установление пределов ответственности в ситуациях подобного плана бесспорно. Прежде всего это связано с тем, что именно внутреннее, психическое отношение виновного является определяющим при совершении убийства двух или более лиц. Обстоятельства, содержащиеся в п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, указывают на особую мотивацию виновного. Вполне возможно, что при ее отсутствии преступление не совершалось бы вообще. В свою очередь, отрицание влияния субъективного фактора на квалификацию убийства двух и более лиц с неизбежностью влечет за собой и вывод об отсутствии необходимости учета мотивации лица при совершении им преступления, его целеполагающей деятельности, то есть всего, что сопряжено с внутренним, психическим отношением виновного к своему поведению <12>.

--------------------------------

<12> См. об этом более подробно: Бавсун М.В., Вишнякова Н.В. Влияние направленности умысла на квалификацию убийств, совершаемых при отягчающих обстоятельствах // Уголовное право. 2006. N 1.

Между тем предлагаемый Верховным Судом РФ вариант квалификации нескольких убийств, совершенных в различное время и не объединенных между собой единым умыслом, ведет к необоснованному занижению оценки их общественной опасности. Формирование судебной практики именно в таком направлении способствует возникновению ошибок в процессе квалификации рассматриваемых преступлений, возникновению противоречий в практике применения соответствующих норм уголовного закона. Поэтому наиболее оправданным представляется решение рассматриваемой в настоящей статье проблемы за счет признания убийства двух и более лиц единым преступлением, охваченным единством умысла и совершенным в течение непродолжительного отрезка времени.

Из этого следует, что каждый факт совершения такого убийства должен оцениваться самостоятельно по соответствующей части ст. 105 УК РФ. Только в этом случае можно вести речь о точном и неукоснительном соблюдении положений уголовного закона в ходе реализации ответственности за убийство двух и более лиц.

Спиридонова Л.Э. Проблемы квалификации действий лица в условиях фактической ошибки при наличии умысла на убийство двух и более потерпевших // Законность. 2012. N 10. С. 52 - 55.

ПРОБЛЕМЫ КВАЛИФИКАЦИИ ДЕЙСТВИЙ ЛИЦА В УСЛОВИЯХ

ФАКТИЧЕСКОЙ ОШИБКИ ПРИ НАЛИЧИИ УМЫСЛА НА УБИЙСТВО

ДВУХ И БОЛЕЕ ПОТЕРПЕВШИХ

Л.Э. СПИРИДОНОВА

Спиридонова Людмила Эдуардовна, старший прокурор отдела по надзору за исполнением федерального законодательства прокуратуры Республики Карелия.

В статье раскрываются проблемы уголовно-правовой квалификации действий лица, которое в условиях фактической ошибки, намереваясь совершить убийство двух лиц, фактически причиняет вред одному человеку.

Ключевые слова: фактическая ошибка, проблемы квалификации, убийство двух и более лиц, объект посягательства.

Problems of qualification of actions of the person in the conditions of an actual error in the presence of intention on murder of two and more victims

L.E. Spiridonova

In article problems of criminally-legal qualification of actions of the person which in the conditions of an actual error, intending to make murder of two persons reveal, actually harms one person.

Key words: an actual error, qualification problems, murder of two and more persons, object of a crime.

При классификации фактических ошибок в объекте в теории уголовного права выделяется так называемая ошибка относительно количества объектов посягательства, которая включает в себя две разновидности: а) лицо полагает, что посягает только на один объект, тогда как фактически страдает большее число общественных отношений, охраняемых уголовным правом; б) лицо считает, что его действия направлены против двух или большего числа объектов, а на самом деле вред причиняется только одному из них <1>.

--------------------------------

<1> См.: Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002. С. 177.

Рассмотрим ситуацию, когда виновный, намереваясь совершить убийство двух лиц, т.е. преступление, предусмотренное п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, фактически причиняет вред одному человеку.

В рамках этого вида ошибки можно выделить следующие ситуации:

- лицо полагает, что совершает действия, направленные на лишение жизни двух человек, в то время как на месте совершения преступления находился один потерпевший, который погиб;

- лицо полагает, что совершает действия, направленные на лишение жизни двух человек, в то время как на месте совершения преступления находился один потерпевший, который не погиб;

- лицо полагает, что совершает посягательство на двух человек, находящихся на месте преступления, но погибает один из них;

- лицо полагает, что совершает посягательство на двух человек, находящихся на месте преступления, при этом никто не погиб.

По нашему мнению, все приведенные варианты ошибки надлежало бы квалифицировать как покушение на убийство двух или более лиц - по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК, наличие последствия в виде смерти одного человека должно найти отражение при назначении виновному наказания.

В этом случае следует исходить из того, что убийство двух и более лиц является единым преступлением, подобные ситуации характеризуются единством преступного намерения на причинение смерти двум потерпевшим.

Так, А. Галахова полагает, что если при наличии прямого умысла на убийство двух или более лиц погиб один потерпевший, а смерть другого (других) не наступила по причинам, не зависящим от воли виновного, совершенное образует покушение на убийство двух или более лиц, предусмотренное ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК. Однако при этом она оговаривает то обстоятельство, что такая точка зрения является спорной <2>.

--------------------------------

<2> См.: Суд присяжных: квалификация преступлений и процедура рассмотрения дел: Научно-практическое пособие / Ю.И. Антонов, А.Я. Аснис, В.Б. Боровиков и др.; под ред. А.В. Галаховой. М.: НОРМА, 2006.

Авторы учебника уголовного права под редакцией Ф. Сундурова и И. Тарханова считают, что квалификация подобных случаев в виде совокупности преступлений не укладывается в рамки традиционного понимания покушения на преступление, поскольку нет оконченного убийства двух или более лиц, так как умысел виновного реализовался лишь частично. Следовательно, надо квалифицировать содеянное как покушение на убийство двух или более лиц. Учет характера и степени общественной опасности такого деяния, степени осуществления преступного намерения позволит суду назначить наказание, соразмерное содеянному <3>.

--------------------------------

<3> См.: Уголовное право России. Общая часть: Учебник / С.А. Балеев, Б.С. Волков, Л.Л. Кругликов и др.; под ред. Ф.Р. Сундурова, И.А. Тарханова. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2009.

Следует отметить, что в настоящее время у этой позиции нет широкой поддержки в доктрине уголовного права.

Так, по мнению О. Толмачева, в подобных ситуациях содеянное должно квалифицироваться как покушение на деяние в пределах умысла виновного и как оконченное преступление в той части, в которой преступная цель достигнута, если эта часть содержит все признаки какого-либо состава преступления. Квалификация такого деяния лишь как покушения на убийство двух человек свидетельствует о несостоятельности позиции, при которой без самостоятельной юридической оценки остается состоявшееся убийство человека и при этом преступнику незаслуженно "дарятся" существенные послабления в наказании, предусмотренные ст. 66 УК для тех, кто совершил неоконченное преступление <4>.

--------------------------------

<4> См.: Толмачев О. Квалификация преступлений при частичной реализации умысла // Российская юстиция. 2000. N 12.

С. Бородин считает, что убийство одного человека и покушение на жизнь другого не может рассматриваться как оконченное преступление, предусмотренное п. "а" ч. 2 ст. 105 УК; такое преступление следует квалифицировать по ч. 1 или по соответствующим пунктам ч. 2 ст. 105 УК (в зависимости от конкретных обстоятельств) и ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК <5>.

--------------------------------

<5> См.: Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003. С. 130.

В соответствии с разъяснениями, содержащимися в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)", убийство одного человека и покушение на убийство другого не может рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать по ч. 1 или ч. 2 ст. 105 и по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК (абз. 2 п. 5 Постановления).

Таким образом, в случае если виновный, намереваясь убить двух человек, фактически убил одного, его действия в силу приведенных разъяснений Верховного Суда РФ надлежит квалифицировать по ч. 1 ст. 105 и ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК.

Ранее в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 3 июля 1963 г. N 9 рекомендовалось убийство одного человека и покушение на убийство другого при наличии умысла на убийство нескольких человек квалифицировать только по норме об убийстве двух и более лиц, однако уже в Постановлении Пленума Верховного Суда СССР от 27 июня 1975 г. N 4 высший судебный орган предписал квалифицировать содеянное по совокупности убийства одного человека и покушения на убийство двух и более лиц.

По мнению А. Мадьяровой, проблема заключается в том, что по своей конструкции состав убийства двух и более лиц представляет собой совокупность двух убийств. Соответственно, неоконченное убийство двух и более лиц сочетает в себе одновременно два эпизода убийства - оконченное преступление (в отношении одного лица) и неоконченное (в отношении другого). Стадия преступления имеет существенное значение для квалификации и назначения наказания, особенно по нормам УК РФ. При этом УК не содержит правил квалификации неоконченных преступлений в подобных сложных случаях.

Анализируя приведенные предписания высшего судебного органа, А. Мадьярова отмечает, что при первом подходе принципиальное значение придается конструкции состава преступления, а именно тому факту, что убийство двух и более лиц является единым преступлением, и во всех случаях, когда оно не является оконченным, квалификация должна производиться только по этой норме через ст. 15 УК РСФСР или ст. 30 УК РФ соответственно. Содеянное должно рассматриваться как неоконченное преступление - покушение на убийство двух и более лиц, а учет того факта, что неоконченное преступление в этом случае сочетает в себе одно оконченное и одно неоконченное убийство (либо два неоконченных убийства), должен производиться на стадии назначения наказания путем адекватного определения размера наказания в рамках санкции статьи и с учетом ч. 3 ст. 66 УК (наказание за покушение на преступление не может превышать 3/4 максимального срока лишения свободы по ч. 2 ст. 105 УК).

Согласно второму подходу для точной квалификации по нормам УК необходимо четко отразить стадии совершения преступления, что требует анализа этапов каждого эпизода убийства. Это возможно лишь путем отдельной квалификации оконченного убийства одного и неоконченного убийства другого лица. Проблемы, связанные с тем, что при таком подходе наказуемость этого деяния может превысить наказуемость оконченного убийства обоих лиц, должны решаться в порядке назначения наказания (при определении размера наказания за каждый эпизод и путем применения не полного, а частичного сложения наказаний) <6>.

--------------------------------

<6> См.: Мадьярова А.В. Разъяснения Верховного Суда Российской Федерации в механизме уголовно-правового регулирования. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.

В этом случае А. Мадьярова, разъясняя различия в двух подходах высшей судебной инстанции, на наш взгляд, не совсем верно определяет существо состава убийства двух и более лиц как совокупность двух убийств, т.е. двух преступлений.

Объектом преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 105 УК, являются общественные отношения по поводу жизни двух и более лиц. Действительно, оконченный состав этого преступления предусматривает в виде обязательного материального последствия смерть двух потерпевших, однако само по себе это обстоятельство не образует совокупности двух самостоятельных преступлений.

При наличии у субъекта преступления умысла на убийство двух и более лиц вменение совокупности преступлений, в случае наступления последствия в виде фактической гибели одного из потерпевших, не отражает субъективную сторону преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 105 УК.

В абзаце 1 п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 января 1999 г. N 1 "О судебной практике по делам об убийстве (ст. 105 УК РФ)" содержится следующая рекомендация: в соответствии с положениями ч. 1 ст. 17 УК убийство двух или более лиц, совершенное одновременно или в разное время, не образует совокупности преступлений и подлежит квалификации по п. "а" ч. 2 ст. 105 УК, а при наличии к тому оснований также и по другим пунктам ч. 2 этой статьи при условии, что ни за одно из этих убийств виновный ранее не был осужден.

Таким образом, даже высшая судебная инстанция не признает совокупностью преступлений наличие последствия в виде смерти двух или более лиц.

Отметим, что эта редакция абз. 1 п. 5 Постановления принята Пленумом Верховного Суда РФ 3 апреля 2008 г. (Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 3 апреля 2008 г. N 4), согласно ранее действовавшей редакции для вменения состава преступления, предусмотренного п. "а" ч. 2 ст. 105 УК, акцент необходимо было сделать на установлении таких признаков состава указанного преступления, как единство умысла и одновременность.

В связи с этим возникает вопрос: каким образом соотносятся между собой указанное правило и приведенное нами ранее разъяснение Пленума Верховного Суда РФ о необходимости квалификации убийства одного человека и покушения на убийство другого по совокупности ч. ч. 1 или 2 ст. 105 УК, ч. 3 ст. 30 и п. "а" ч. 2 ст. 105 УК, содержащееся в абз. 2 п. 5 Постановления?

При внимательном рассмотрении прослеживается нестыковка двух разъяснений высшего судебного органа, относящихся фактически к одному и тому же вопросу. Возможно, это обусловлено более поздней редакцией приведенного правила о совокупности преступлений.

В связи с этим предлагаем следующий вариант возможной редакции п. 5 Постановления Пленума Верховного Суда РФ, который, на наш взгляд, устранял бы противоречия между абз. 1 и 2 п. 5 Постановления и рекомендовал бы нижестоящим судам квалифицировать действия виновного в подобных ситуациях в соответствии с принципами субъективного вменения и справедливости:

"5. В соответствии с положениями ч. 1 ст. 17 УК РФ убийство двух и более лиц, совершенное одновременно или в разное время, не образует совокупности преступлений и подлежит квалификации по пункту "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ, а при наличии к тому оснований и по другим пунктам части 2 данной статьи, при условии что ни за одно из этих убийств виновный ранее не был осужден.

При наличии умысла на причинение смерти двум и более лицам убийство одного человека и покушение на остальных потерпевших не может рассматриваться как оконченное преступление - убийство двух лиц. В таких случаях независимо от последовательности преступных действий содеянное следует квалифицировать как покушение на убийство двух и более лиц по ч. 3 ст. 30, п. "а" ч. 2 ст. 105 УК РФ".

Пристатейный библиографический список

1. Бородин С.В. Преступления против жизни. СПб.: Юридический центр Пресс, 2003.

2. Мадьярова А.В. Разъяснения Верховного Суда Российской Федерации в механизме уголовно-правового регулирования. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.

3. Рарог А.И. Квалификация преступлений по субъективным признакам. СПб.: Юридический центр Пресс, 2002.

4. Суд присяжных: квалификация преступлений и процедура рассмотрения дел: Научно-практическое пособие / Ю.И. Антонов, А.Я. Аснис, В.Б. Боровиков и др.; под ред. А.В. Галаховой. М.: НОРМА, 2006.

5. Толмачев О. Квалификация преступлений при частичной реализации умысла // Российская юстиция. 2000. N 12.

6. Уголовное право России. Общая часть: Учебник / С.А. Балеев, Б.С. Волков, Л.Л. Кругликов и др.; под ред. Ф.Р. Сундурова, И.А. Тарханова. 3-е изд., перераб. и доп. М.: Статут, 2009.

Дата добавления: 2015-10-21