Мужчина сказал, глядя на мальчика:
— Малыш, я Мэтт из Сопротивления. Не бойся. И отойди от этой мрази, — кивок на визитера, испуганно глядящего на рычащую собаку и пятящегося в угол.
Джонни не знал, что и думать. Только прошептал дрожащим голосом:
— Но это человек, он меня помнит...
— Это — действительно человек, — кивнул мужчина, представившийся Мэттом, не опуская пистолета, — если можно его так назвать. Но он собирался скормить тебя существу, которое принес с собой. И сделал бы это, не задумываясь! Ты — не первый, кого он сдает. Мы давно его выслеживаем.
Визитер, услышав его, отчаянно заверещал, отчего Джонни отпрыгнул вглубь квартиры и зажал уши ладонями.
Но он все равно увидел, как из-за спины мужчины по его плечу карабкается маленькое, с ребенка размером, существо. У него была огромная голова с черными глазами и дыркой во лбу, сочащейся черной жижей. А маленькие ручки рвали тело недавнего еще напарника, шарили по искаженному криком лицу — и вот одна из них нащупала его глаз.
Удовлетворенно хихикнув, тварь оттолкнулась от кричащего человека, в прыжке перелетела через вскинувшего пистолет Мэтта и приземлилась на лестнице. Тонко, на грани слышимости засмеялась. Она ликующе размахивала кулачком, в котором была зажата его добыча — глазное яблоко с болтающимися кровавыми лохмотьями.
Смерив недовольным взглядом Мэтта, тварь со звонким топотом помчалась вниз по лестнице. За нею с лаем бросился пес.
Джонни всхлипнул и закрыл лицо ладонями. Но до этого он успел увидеть окровавленное лицо бывшего напарника существа, его пустую глазницу и пену из оскаленного рта. Наверное, когти твари были ядовиты...
Но чего хотел этот человек, вступая в сговор с существом? Помогая ему проникнуть в квартиры уцелевших людей, получая от него защиту на улицах?
Ведь для твари человек — пища. И не важно, насколько сговорчивая.
А этот человек...
Он наблюдал за агонией людей, растворяемых изнутри этим самым ядом — и, наверное, даже получал от этого зрелища извращенное удовольствие. Но теперь он сам будет медленно растворен — и ни одна местная тварь не облегчит его страдания.
Не захочет травиться.
* * *
Джонни, еще не очнувшись, почувствовал щекой теплый кожаный комбинезон. Чьи-то сильные руки несли его, бережно прижимая к груди, по улицам города. Рядом раздавались людские голоса.
Отряд Сопротивления шел домой, неся единственного в районе выжившего человека — маленького мальчика, сумевшего дождаться спасения.
Джонни, вновь засыпая, скосил глаза и увидел собаку. Ее морда была вымазана в черной крови существа.
Пес выглядел довольным. Он выполнил свой долг и спас маленького человека.
Хотя малыш тоже молодец.
Большой молодец!
История 3. Лунный свет
—...Я подошел к самому логову твари. Она выбрала для своего гнезда пятиэтажный дом на отшибе. По сути, от него остались только наружные стены и остатки крыши, и твари это было очень удобно. Туда она приносила свою добычу, там спала и собиралась вывести детенышей. И теперь я шел туда.
Мэтт замолчал, поднес к губам чашку с кофе и с наслаждением вдохнул его запах. Потом покосился на изнывающего слушателя и продолжил, чуть улыбнувшись:
— Я вышел из-под прикрытия поваленных деревьев и двинулся вперед, к пролому в стене. Под моими ногами захрустели кости. Они были повсюду — прятались в опавших листьях и стреляли при каждом шаге, выдавая меня. Черепа скалили зубы из-под кустов. Позвоночники с грудными клетками висели, насаженные, на ветках деревьев, отпугивая незваных гостей от логова крылатой твари. Но меня они не отпугнули.
— Ты смелый! — восхищенно прошептал слушатель. Мужчина спрятал улыбку в кофейной чашке и, с трудом вернув себе суровый и мрачный вид, вернулся к рассказу. Он говорил тем чуть напевным, пугающим голосом, каким рассказывал страшилки своим племянникам, еще в прошлой жизни, когда никто не охотился на монстров.
— И вот я уже подобрался к пролому. За ним кости лежали вперемешку с камнями и обломками мебели, сплошным ковром, и пройти по ним беззвучно было невозможно. А идти нужно было очень тихо — ведь там, под уцелевшей частью крыши, висела тварь. Она цеплялась за балку задними ногами, как летучая мышь. Она была огромная, метров пять от кончиков сложенных крыльев до когтей лап. Тварь дышала, скрипя чешуей и чуть заметно вздрагивая. А я стоял на обломках стены и смотрел вверх, как зачарованный...
Мэтт снова замолчал, и мальчишка нетерпеливо спросил, ерзая на стуле:
— И что было дальше? Ну?
— А дальше, — сказал Мэтт, еле сдерживая свою привычную веселую ухмылку, от которой, по словам Аннет, он выглядел шаловливым мальчишкой, — я развернулся и пошел назад. Позже, идя по улице, я услышал приближающиеся хлопки крыльев и свист, с которым существо набирало скорость. Оно пролетело буквально в трех метрах надо мной, и я, машинально припав к земле, все равно почувствовал его запах — запах прелой листвы и штукатурки. Тварь полетела в город, охотиться. А я забрал Мелкого, вернулся в Штаб и написал отчет, что в этом районе нет ничего опасного.
— Как так? — растерялся Джонни, глядя на рассказчика удивленно и немного обиженно. — А это существо? Почему ты решил, что оно не опасно? А кости?
— Кости у дома и в самом логове, — пояснил Мэтт, — были не человеческие. Это создание не охотилось на людей. Не тронуло меня, хотя я шел по пустой улице и не смотрел вверх. Эта крылатая тварь делает то же, что и Сопротивление. Убивает монстров, наводнивших наш город.
— Мальчики, идите есть! — донеслось с кухни. — Хватит байки травить, Джонни опять ночью не заснет.
— Какой нехороший Джонни, — подмигнул Мэтт, в один глоток приканчивая остывший кофе и слезая с подоконника. Мальчик тоже поднялся и пошел на кухню, на ходу потрепав сонного пса по висячим ушам.
Мелкий тоже оживился, почуяв запах еды. Поднялся и неторопливо потянулся каждой лапой. И потрусил на кухню, ведь Джонни всегда не доедает свою порцию, и остатки достаются Мелкому.
Псу нравилось, что его семья пополнилась этим ребенком.
Хотя его немного смущало то, что теперь Мэтт называл «мелким» не только его.
* * *
Джонни нигде не мог прижиться.
За те полгода, что прошли с момента его освобождения из осажденного монстрами района, он успел пожить во многих местах. Но нигде не оставался надолго.
Приют, где Сопротивление селило осиротевших детей, его не устроил — мальчишка ни с кем не разговаривал, сидел в уголке и что-то тихо рисовал в альбоме. И он почти не спал, а засыпая — просыпался с криком.
И ни одна из двух семей, куда Джонни попытались пристроить, не смогла найти к нему подход. Мальчик таял на глазах, шарахался от всех — что не удивительно, учитывая, как погибла его мать, и как его почти скормил монстру тот подлец, о котором рассказывал Мэтт на собрании.
В конце концов, мальчика взял к себе Мастер Кристаллов. Неделю они общались, Джонни радостно изучал библиотеку, учился присматривать за кристаллами. Постепенно он начал успокаиваться и признался Мастеру, в чьей семье он хотел бы жить.
И на следующий день Мастер Кристаллов привел смущенного мальчишку к квартире, которая станет его новым домом. В открывшуюся дверь сначала просунулась заинтересованная морда Мелкого, потом собаку втащили назад и в проеме показался хозяин дома.
Джонни еще больше смутился, ведь он впервые видел Мэтта в обычной одежде, а не в боевом комбинезоне. Да и лицо мужчины, смывшего сажу, скрывающую запах человека в городе, казалось совсем незнакомым.
Мэтт выглядел очень мужественно: высокий, вечно загорелый, с развитыми еще со времен работы спортивным тренером мышцами. Только лицо, осветившись улыбкой и вмиг помолодев, показалось Джонни дружелюбным и открытым, словно кто-то при рождении зажег в этот человеке свечку, с того момента всегда озаряющую его путь.
Мэтт отбросил со лба светлые волосы, поправил мокрое полотенце на плече — хозяина дома явно вытащили из ванной — и с веселым интересом смерил взглядом незваных гостей:
— Мастер Кристаллов, здравствуйте! И, — Мэтт наклонился и заглянул в глаза Джонни, — несостоявшийся обед Карлы. Чем обязан?
— Несостоявшийся обед, — в тон ему ответил Мастер, — будет жить у вас с Аннет. Надеюсь, ты не против.
Мэтт выпрямился и задумчиво почесал в затылке, глядя в потолок. Мелкий наконец протиснулся между хозяином и косяком двери и полез к гостям общаться и обнюхиваться. С кухни, что там, за дверью, доносились звуки готовки и женский голос, напевающий какую-то песенку.
Джонни вдруг остро, до боли захотелось, чтобы Мэтт согласился взять его к себе. Чтобы та женщина, жена Мэтта, оказалась хоть немного похожей на маму. Чтобы Джонни по вечерам сидел на подоконнике, встречая угасание осенних дождей и первый снег, а Мелкий клал лапу к нему на колени и заглядывал в глаза — что, маленький хозяин, грустишь? И чтобы собачья шерсть на джинсах и в чашке чая, и Мэтт рассказывал истории о своих подвигах и о монстрах, которых он победил...
Джонни снова хотел иметь семью.
Мальчик опустил голову и зажмурился, чтобы не заплакать. Конечно, ничего этого не будет. Будет приют — или, если повезет, дом Мастера Кристаллов. Но семьи — нет, зачем такому глупому мальчишке семья? Пусть будет один.
Мэтт закончил думать и пожал плечами, глядя на Мастера растерянно и удивленно:
— Почему нет? У нас есть место — Мелкий потеснится. Только ты не удивляйся, малыш, — это он говорил уже Джонни, еще не осознавшему свое счастье, — когда ночью он полезет к тебе на диван. Все же до твоего появления это было его место.
— Я переживу, — слабо ответил мальчик, чувствуя на плече ободряющее касание Мастера Кристаллов.
Мелкий вилял хвостом, тычась холодным носом в ладонь Джонни и виляя хвостом так, что его зад вилял из стороны в сторону, словно собака танцевала сальсу. Он не знал, как, но его хозяин сделал этого мальчика очень счастливым.
И Мелкому это нравилось!
* * *
Джонни поселился в доме Мэтта и вскоре стал чем-то неотъемлемым и очень нужным — тем, кто играет с Мелким, избавляя пса от вечных излишков энергии. Тем, кто помогает Аннет по дому — и сопровождает ее мужа в патрулировании, не выходя, правда, за линию закопанных кристаллов — линию, через которую не могли перейти никакие чудовища.
Все мужчины дома — и взрослые, и дети, и собаки, были без ума от Аннет. Она действительно чем-то похожа на мать Джонни. Смолистым водопадом волос, которые стягивались широкой резинкой во время готовки и уборки. И прекрасными глазами, цветом похожими на два янтарных кристалла — орудия против монстров и наваждений.
Такой же кристалл Аннет носила в виде кулона, и Мелкий любил ловить его зубами, играя вечерами со своей любимой хозяйкой.
Джонни снова начал хоть немного есть — уж очень вкусно в этом доме готовили. И его почти перестали мучить кошмары. Иногда они все же приходили к его дивану, и сопение спящего рядом пса не отгоняло их. Но тогда ребенок и собака крались к кровати приемных родителей и забирались к ним под одеяло.
Их никто не прогонял, и кошмары, сдавшись, отпускали Джонни и просачивались в оконные щели, сливаясь с темнотой и дожидаясь следующего шанса.
Но теперь Джонни их не боялся. Ведь он больше не был один.
* * *
...Однажды Джонни, скрываясь от кошмаров, в которых мама с папой прижимали окровавленные лица снаружи к оконному стеклу, снова попросился в кровать к приемным родителям.
Была ясная ночь, и луна круглым глазом заглядывала в щель между досками, закрывающими окно, освещая двух спящих людей. Мэтт и его жена лежали под одним одеялом, нежно обняв друг друга. Услышав тихий голос Джонни, они откатились друг от друга, освободив ему пригретое место.
Мэтт привычным жестом откинул одеяло, дождался, пока ребенок проползет в свое логово между обоими взрослыми. Услышал довольное фырканье пса, долго топтавшегося на месте и лишь потом улегшегося в ногах. И Мэтт снова заснул, забыв стереть с лица довольную улыбку.
А Джонни никак не мог уснуть. Может, дело было в полнолунии? Вот и Аннет плохо спится. Ворочается, лицо подрагивает. Тоже кошмары?
Пользуясь случаем, мальчик стал разглядывать черты лица своей приемной мамы.
Какая же она красивая! Хотя, казалось бы, совсем не похожа на то, что Джонни всю свою короткую жизнь считал красотой. И лунный свет только подчеркивает это — и слишком широко расставленные глаза, и ямочку на лбу. Интересно, откуда она? Ударилась в детстве? Не важно, все равно — это видно только сейчас, пока слишком яркий свет скрадывает нежную бархатистость кожи, а ночной кошмар обостряет черты затаенным страхом...
Но... что это? Джонни заморгал, прогоняя дремоту. Странно. Приснилось? Или показалось?
Нет. Не показалось.
Кожа Аннет, подрагивая, растворяется, обнажая мышцы. Медленно, волнами, сходит с щек, заходит на подбородок и губы — и вот уже острые зубы выглядывают из-под верхней губы, сверкая в лунном свете. И веки становятся прозрачными, и видно под ними, как янтарные радужки становятся черными, как деготь — и расплываются на весь глаз, укутывая его в темноту.
Последние превращения касаются лба — и из обаятельной ямочки выдвигается небольшой темный рог, в половину ладони длиной.
Перед Джонни, в одной кровати с ним, в полуметре от его лица... лежит Пьющая Плоть. Ужасное существо, способное превращаться в человека наравне с другими тварями, пришедшими из того же мира.
Но Пьющая Плоть — самая совершенная из них, самая умная и хитрая. Им под силу притворяться человеком очень долго, все это время медленно и незаметно высасывая из своей жертвы соки — а потом захватить ослабевшего человека и уволочь к себе в логово. И питаться живыми внутренностями, пока он не умрет.
И это существо — здесь, совсем близко! И даже Мелкий еще не понял, что рядом — враг!
Только полнолуние со своими кошмарами смогло стянуть с чудовища маску. Полнолуние — и внимательный взгляд.
Аннет проснулась и раскрыла глаза, в одно мгновение вновь обрастая кожей и принимая человеческий облик. Джонни спал, дыша ровно и спокойно. Пьющая Плоть с улыбкой посмотрел на мальчика, почесала за ухом собаку и коснулась губами руки спящего мужа. Перевернулась на спину и долго задумчиво смотрела на луну, пока она не ушла из виду, спрятавшись за одной из досок. Потом Аннет заснула.
А Джонни не спал до утра, стараясь унять бешеный стук сердца.
И думая.
* * *
...Аннет кричит, беспомощно закрывая голову руками. Она обнажена, и на белой коже с каждой секундой расцветают все новые ожоги. Все тело девушки вздрагивает, когда очередной кристалл взрывается, коснувшись ее кожи. А бросают кристаллы те, кто еще совсем недавно считал Аннет лучшей соседкой на свете, женой замечательного солдата. Прекрасной матерью.
Мэтт с усилием поднимает безумный взгляд от ямы, где кричит, сгорая заживо, его любимая. Мастер Кристаллов — лицемерный старик! — разводит одной рукой. Вторая — лежит на плече плачущего мальчишки, чье лицо уже опухло от слез. Но он все равно смотрит в яму, смотрит на плод своих трудов. Нескольких сказанных слов...
Джонни, ох, Джонни! Зачем ты им рассказал!
Аннет снова кричит, и это уже не крик измученной женщины. Это крик существа из другого мира, существа измученного и обреченного на смерть.
Мэтт глухо рычит и бьется в путах, удерживающих его от того, чтобы броситься вниз по осыпающемуся склону, закрыть Аннет собой, спасти! Но нет, жертв, одурманенных существом, заставляют насильно смотреть на его смерть — ведь тогда они видят его истинное лицо и понимают, что все предыдущие недели и месяцы ложь. Что родной и близкий человек давно убит этой тварью, и она! Она заслуживает смерти.
Но Мэтт не был одурманен. Ни секунды в своей жизни. Он любил Аннет, а теперь она — человек ли, чудовище — умирала у него на глазах.
Нет...
—...Просыпайся! — его губ касается нежный поцелуй.
Мэтт открыл глаза и увидел такое родное, такое дороге лицо. Аннет, которую он не знает, как защитить.
— Милая, — его голос еще хрипит после ужасного сна, где он кричал от горя.
Мэтт сорвал голос и наяву, непрерывно выкрикивая только одно, самое важное для него слово. «Аннет».
— Как Джонни? — спросил мужчина, сев на кровати и с благодарностью приняв от жены чашку теплого чая. С первым же глотком голос стал возвращаться — вот они, чары Пьющей Плоть. А вовсе не убийственный дурман... — Ты точно уверена, что он обо всем догадался?
— Точно, — грустно улыбнулась Аннет, заправляя прядь волос за ухо и виновато глядя на мужа. — Ты же знаешь, в полнолуние я теряю над собой контроль. А мальчик чувствительный, он тоже не спал. Когда я открыла глаза, малыш притворился спящим, но сердце у него стучало так, что чуть кровать не подпрыгивала. Он точно знает, кто я.
— И молчит уже два дня, не вылезая из своей комнаты, — хмуро добавил Мэтт, поглядывая на закрытую дверь, в которую Джонни ускользнул час назад, прихватив с собой Мелкого и поводок.
— Он, мне кажется, наблюдал за нами. У нашей семьи есть свои странности. Скажем, что свои кристаллы ты хранишь подальше от меня. И все свои операции с ними ты проводишь вне дома.
— Что ты хочешь сказать?
— Джонни — умный мальчик, — пояснила Аннет. — Он уже понял, что ты знаешь, кто я. То есть это не наваждение, а осознанный выбор.
— Ага, — мрачно кивнул Мэтт. — То есть я не только жертва Пьющей Плоть, но и предатель, протащивший в Штаб врага.
— Верно, — Аннет невесело усмехнулась и потянулась к своему мужу, поглаживая его затылок и почти улегшись на мускулистую грудь. — А еще ты извращенец...
— Милая, ну не сейчас... — фыркнул Мэтт между поцелуями. — Нам надо решить, что делать дальше!
— Я предлагаю его съесть, — сказала Аннет, серьезно глядя в лицо мужа. Мэтт улыбнулся:
— Я же знаю, что ты этого не сделаешь!
— Ты прав, — Аннет снова потянулась к нему с поцелуями. — Ты тоже на это не пойдешь. И жить в другом месте мы не сможем. Так давай мы поверим в мальчика! Он так с нами не поступит...
2 часть!
История 4. Темные комнаты. В городе вот уже почти год стоит поздняя осень. Природа заснула, едва в мир вторглось нечто чужеродное, и терпеливо пережидала нашествие, как и люди, запершиеся в своих домах. Здесь, у самого Штаба Сопротивления, можно было спокойно ходить по улицам. Защитный барьер из вкопанных в землю кристаллов надежно удерживал хоть немного соображающих существ на расстоянии. А те, что соображали меньше – взрывались, стоило им шагнуть на людские земли.
Но все равно вокруг было пусто. На окраине города все дома были от силы пятиэтажными, и ветер свободно свистел в ненужных теперь антеннах – пусть генератор Штаба и подавал кое-какое электричество, но связи с внешним миром не было. Все рассчитывали только на себя.
Джонни шел по тротуару в скупой тени деревьев, полгода назад сбросивших молодые еще листья, но так и не отрастивших новые. Мальчик то и дело останавливался и подзывал Мелкого. Пес и так все время находился неподалеку – он был уверен, что это он выгуливает человеческого щенка, а не наоборот. Вот и присматривал с расстояния, не мешая странному ребенку думать о своем.
Но ведь все равно подзывает – видимо, мысли его настолько грустные, что в одиночестве быть тоскливо. И хочется коснуться рукой собачьей шерсти, зачем-то вытащить из пасти весьма ценный кусочек человеческой еды – ну и что, что он найден среди мусора? Он же почти не пахнет…
Ладно, забирай. Только не грусти больше. Ну вот, плачешь. Почему?
А Джонни думал о том, что вынужден разрушить свою вторую семью. Что Аннет – милая, добрая Аннет, которая готовила вкуснейшую еду из солдатских пайков и припрятанных приправ, которая приходила ночью, чтобы поправить на спящем мальчике одеяло…
Аннет – чудовище?
Пьющая Плоть, превращающаяся в человека, как и та тварь, что убила папу и маму! И это существо живет здесь, в Штабе Сопротивления? И Мэтт – ее муж, знает об этом?
Джонни уже ничего не понимал. Аннет – враг и чудовище? Или – вторая мама, принявшая незнакомого мальчика в свою семью? А теперь этот мальчик обдумывает, как донести на нее Мастерам.
Джонни не знал, что делать. И решил пойти к единственному человеку, кроме Мэтта и его жены, которому он доверял.
К старому Мастеру Кристаллов, который и привел Джонни в эту семью. Который дал ему дом – и надежду на нормальную жизнь в эти странные времена. Кому, как ни ему, знать, как поступить в такой ситуации?
Джонни, решившись, вытер слезы, кивнул и свистнул Мелкому. Тот, обнюхивающий кучку опавших листьев, мигом подбежал к маленькому хозяину и приветственно вильнул хвостом патрульным, идущим к границе защитных кристаллов.
Впереди них топал английский бульдог с серьезной мордой и в ошейнике с медалью Сопротивления, которой награждают самых смелых бойцов.
Пес принадлежал богатой семье, прежде жившей в одном из частных домов. Но его хозяева были съедены в первую же ночь после катастрофы – крылатые существа проломили крышу их дома. И пес, чудом выживший, прибился к отряду Сопротивления, зачищающему этот район.
Это был один из немногих псов, по-человечески люто ненавидящих существ. Помня смерть хозяев, эти собаки сражались наравне с людьми и не убегали, даже если погибли все остальные члены отряда. Именно этот бульдог однажды вцепился в нос демону-пожирателю и держал усмиренное чудовище несколько часов, дожидаясь подмоги.
И за это его наградили медалью.
Мелкий заинтересованно принюхался вслед бульдогу, но оглянулся на Джонни и решил отложить знакомство с псом-героем.
Не до общения сейчас, когда маленький хозяин идет куда-то, где пахнет вооруженными людьми и чем-то химическим, туда, где даже Мэтт не очень любил появляться. Он предпочитал выманить Мастера Кристаллов к себе домой, чтобы поболтать там за принесенной Мастером дозой медицинского спирта.
Сугубо лечебной дозой.
* * *
В штаб Джонни пустили без вопросов – он жил тут до переезда в новую семью, да и Мэтт нередко брал его с собой, когда пополнял запасы боевых кристаллов перед выходом в город.
Штаб - высокое офисное здание, обнесенное забором из листов металла с вплавленными тут и там шипами и кристаллами.
Эта защита тут появилась едва ли не в первый месяц после катастрофы, когда чудовищ в городе было больше, чем людей, а на противоположной стороне города слышались взрывы и громкий рев, от которого вибрировали стекла – там бились два темных бога, ровняя с землей многоэтажные дома. Выясняя, кто будет править маленьким миром проклятого города.
Кто из них победил? Никто не знает. Проигравший исчез, рассыпавшись черным пеплом, а победитель ушел под землю залечивать раны и набираться сил. Для чего – знают только каннибалы-Отступники, что поклоняются этому странному богу и выполняют его главную заповедь: пожирая людскую плоть во славу его, выпуская их кровь во славу его.
Джонни слышал истории про каннибалов от отца, когда подслушал его разговор с живыми еще друзьями. Тогда он и узнал, чем страшны каннибалы – тем, что на них не действуют кристаллы. А ведь именно они защищают ближайшие районы от монстров, именно их Сопротивление с боем доставляет в жилые пока места, чтобы люди клали их под пороги и на подоконники. Чтобы люди могли выжить.
Откуда взялись кристаллы, не знал никто, кроме самой верхушки Сопротивления – Мастеров. И Джонни, даже живя рядом с одним из них и регулярно наведываясь к нему в гости, так и не смог выведать эту тайну.
Почему кристаллы так реагируют на монстров? Почему взрываются, соприкоснувшись с существами из иного мира? Почему отпугивают их – даже тех, кто ни разу не сталкивался ни с чем подобным?
- Почему Аннет носит кристалл на шее, но еще жива? – задал вопрос Джонни, глядя в серое небо, в котором далеко-далеко вверху парило крылатое существо, то самое, о котором рассказывал Мэтт. Оно не нападает на людей, пока они не покусятся на его территорию. И оно убивает других, опасных тварей. Но разве оно – друг? Разве можно жить с ним рядом, ожидая, что оно вот-вот наступит на кристалл и возненавидит людей? Разве можно… любить его?
Джонни не знал. Он надеялся, что Мастер Кристаллов развеет его сомнения.
* * *
В Штабе в это время было не так много народа – все ушли патрулировать улицы или даже, взяв машины, отправились в далекие районы, чтобы снабдить людей самым необходимым – пищей и водой. К сожалению, оружия и кристаллов не хватало, и люди все равно гибли. Но это было лучше, чем ничего.
Гораздо лучше.
Охранник открыл металлическую дверь в здание, узнал Джонни и потискал радостно сопящего Мелкого – тут его очень любили. Но вскоре пес вырвался и потрусил за маленьким хозяином, терпеливо поднимающимся по лестнице наверх.
Вокруг стоял пыльный полумрак. Когда-то это здание, наверное, было очень светлым, ведь окна тут были огромными, во всю стену! Но теперь все стекла были намертво закрыты металлическими пластинами, чтобы существа – не дай Бог! – не прорвались в это здание, не убили Мастеров и не уничтожили зародыши кристаллов. На некоторых этажах кто-то из Сопротивления старательно рисовал поверх пластин граффити, изображавшие поверженных чудовищ и героических бойцов.
На восьмом этаже появилось новое граффити. На нем человек в темной одежде, чем-то похожий на Мэтта, сияющим кристаллом в руке теснил монстра-пожирателя. Рядом с нарисованным бойцом выразительно скалил зубы рыжий пес размером с пони. Джонни остановился рассмотреть картину повнимательнее, потом с усмешкой покосился на Мелкого, морщившего нос от запаха свежей краски:
- Я вижу некое сходство. Правда, тут ты совсе-е-ем не мелкий. Что скажешь?
Пес посмотрел на картину и недовольно фыркнул, прижав уши. Джонни рассмеялся и потянул тяжелую дверь, пропуская собаку и сам проходя вслед за ней.
Весь этаж был выделен под Мастера Кристаллов. Правда, он самоотверженно отдал под лабораторию все, кроме двух маленьких каморок для себя.
Все остальные помещения, когда-то бывшие офисами, были заставлены многочисленными стеклянными емкостями, наполненными прозрачной жидкостью. В нее макались тонкие нитки, смоченные реактивами – и на их концах медленно формировались прозрачные зародыши кристаллов.
Когда зародыш вырастал достаточно большим, Мастер Кристаллов аккуратно переносил его в другую миску, в которой жидкость была уже другая – розоватая, липкая, пахнущая кисло и странно. И в ней зародыш становился полноценным боевым кристаллом – красным, легким, как пластик. Он мог быть разных размеров, в зависимости от того, для чего использовался дальше.
Особенно Джонни любил рассматривать кристаллы для защитного барьера. Они были похожи на розы с острыми стеклянными лепестками – это усиливало их чувствительность к иномирным существам.
Джонни пошел вперед по коридору, слушая свои шаги и цокот когтей Мелкого по пыльному кафелю пола. Вокруг – закрытые двери, из-под которых струится темнота – зародыши кристаллов растут только без света, разрушаясь от единственного блика на стеклянной колбе, от случайно включенной лампы.
Только из-под одной, самой дальней двери тянется дорожка света. Там Мастер Кристаллов проводит конечную обработку и большую часть свободного времени. Там светло, там слышно позвякивание пинцета о края посуды, когда Мастер стряхивает с кристалла последние капли раствора.
Мелкий поставил уши торчком и по-собачьи улыбнулся, свесив язык. И потрусил к двери, скрести ее лапой и тихо взрыкивать, чтобы Мастер впустил нежданного гостя – любимого и мохнатого, и даже дал что-нибудь вкусное!
Джонни тоже заулыбался и ускорился. Но что-то привлекло его внимание. Тихий звук из-за приоткрытой двери в одну из комнат с кристаллами.
Мальчик, помедлив, заглянул туда. Это Штаб, тут не может быть ничего опасного!
Может, крыса пытается выудить вкусный кристалл из пробирки? Он ведь соленый, хрустящий. Любо-дорого погрызть, слушая затем в своей норке, как из-за пропажи ругается Мастер Кристаллов. А потом крыса с удивлением обнаружит, что стала несъедобной для тварей на улице. И лысые ее детишки, родившись, тоже окажутся несъедобными…
Но нет, на столах и полках нигде не горбится, сжимая в лапках добычу, вороватый серый грызун. И вообще здесь никого и ничего нет. Джонни, пожав плечами, закрыл дверь в комнату. Если бы он посмотрел в сторону каморки, где хранятся вещи Мастера, он бы увидел, как дверь в нее беззвучно закрывается, и за ней исчезает что-то темное.
Но Джонни не посмотрел туда. Он потянул на себя другую дверь – ту, куда уже успел проскользнуть Мелкий. Мастер Кристаллов поприветствовал мальчика, указав ему на кушетку и прикрыв за ним дверь.
Но перед этим Мастер погрозил пальцем тому, кто выглядывал из каморки. И повернулся обратно к Джонни, улыбаясь и поправляя круглые очки.
- Чем обязан визиту, малыш?
* * *
Джонни сидел за высоким столом в разноцветных химических разводах, отхлебывая чай из чашечки и дожидаясь, пока готовый кристалл, выуженный из миски с раствором, высохнет.
Мастер сидел напротив, методично обрабатывая один из кристаллов напильником.
Худой, лысоватый мужчина с густыми бровями, свешивающимися прямо на оправу очков, он всегда нравился Джонни. Мальчик любил его ехидную улыбку и острый нос с вечно блестящим кончиком. Любил разговоры о кристаллах и о том, какие монстры живут на улицах. У Мастера был целый альбом, куда он зарисовывал существ по описаниям Мэтта, и про каждое из них он мог сказать что-то интересное.
До катастрофы он был ботаником, и систематизировать живое было ему привычно. А его хобби – резьба по дереву – пригодилось сейчас, когда напильник все время соскальзывает с кристалла, мешая придать ему ровную цилиндрическую форму.
Дата добавления: 2015-09-30; просмотров: 33 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |