Жанр: Сёнен-ай, драма, мистика. 1 страница

Ориджинал: Лики Луны.

Автор: Феникс (Дан).

Фендом: Ориджиналы.

Жанр: Сёнен-ай, драма, мистика.

Статус: В процессе написания.

Лики Луны.

Со дня смерти моего близкого друга прошла уже неделя, но я всё ещё вижу перед глазами его горящую машину. Мы занимались уличными гонками. В ту роковую ночь один из наших главных конкурентов, которым являлся мой старший брат, бросил нам вызов. На вызов отозвался Майкл, я пытался его отговорить, но он настоял на своём. Гонки проходили в каньоне, в самом опасном месте, которое гонщики между собой называли «Крыльями Смерти». У меня с самого утра было предчувствие, что с Майклом что-то случится, и вот, эти предчувствия сбылись. Из-за сильного дождя дорога стала скользкой, Майкл не совладал со своей машиной и вылетел с обрыва. После похорон я понял, что Майкл был для меня больше чем друг. Я любил его... Жизнь потеряла для меня всякий смысл, я не ел, не спал, просто лежал в своей комнате и слепо пялился в потолок. Моя девушка не разделяла моих чувств, она вообще не понимала меня, поэтому просто бросила, променяв на какого-то панка. Это была последняя капля, я остался один на один со своим горем, и оно меня победило. Я решился на отчаянный поступок. Пока моя мачеха спала в гостиной, а отец смотрел по телевизору бейсбол, я закрылся в ванной, набрал горячей воды, влез в ванну и, не колеблясь ни секунды, перерезал лезвием вены на запястьях, перед этим приняв всю пачку снотворного…

Было около шести часов вечера, когда Виалет вернулась с фотовыставки. Она устало вздохнула, бросила рюкзак на пол в прихожей, повесила ключи от дома на крючок, разулась и прошлёпала босыми ногами в кухню. Мельком взглянув на большой плакат с фотографией сводного брата со всей рок-группой «Запретная Страсть», девушка заглянула в холодильник, достала холодный лимонад, сделала пару глотков. Из гостиной раздавались возгласы отчима, «болеющего» за свою команду. Виалет снова взглянула на плакат. «Ведьмак»… Девушка хмыкнула. На самом деле брата звали Акин Франц Лакруа. Мало кто знает, что скрывающий своё лицо под изящной серебряной маской Ведьмак, солист одной из самых популярных групп, это тот же Акин Лакруа. Семнадцатилетний юноша со скверным характером, вредными привычками и большой любовью к авантюрам и интригам. Акин француз, как и его отец, отчим Виалет. Франц Лакруа вдовец, они познакомились с матерью Виалет в Нью-Йорке, на каком-то фестивале. Ну, а потом, конечно же, влюбились и поженились. Виалет не захотела менять фамилию отца на новую, поэтому некоторые из знакомых думали, что Акин её парень. Девушки завидовали ей. Ещё бы, такой красавец, к тому же достаточно популярная личность в школе, бунтарь и сердцеед. Виалет устала всем объяснять, что они с Акином любят друг друга, как родные брат и сестра. В конце концов, ей это надоело, и она послала всех к чертям.

На плакате Акин такой счастливый, глаза искрятся любовью и озорством, улыбка обольстительная и манящая. А сейчас он совсем изменился, словно что-то умерло внутри него. Виалет знала о том, что брат любил Майкла, но, ни кому не говорила об этом. Она понимала Акина и пыталась ему помочь справиться с болью в душе, но он замкнулся в себе. Брат был для Виалет самым дорогим человеком, его состояние отзывалось болью в её сердце.

Акин высокий, стройный, неимоверно сексуальный, платиновый блондин с большими миндалевидными изумрудными глазами, которые часто меняли оттенки из-за его врождённой особенности. Акин был шаманом, в нём жил дух Ирбиса. Он не знает, как такое получилось, но юношу жутко бесили его некоторые непредсказуемые таланты. В драки Акин не вступал лишь по одной причине, его сила не соответствовала человеческой, он мог одним ударом переломить хребет даже буйволу, к тому же в такие моменты у него непроизвольно вытягивались когти. Эту тайну знала лишь Виалет, так как брат ей полностью доверял. Акин ненавидел себя за свои особенности и считал уродом. Но на самом деле его красота, голос, запах и походка сводили с ума многих.

Так же Виалет знала ещё одну страшную тайну Акина. У него был старший брат-близнец… Фрост. Братьев разлучили ещё при рождении, так как знали, что рано или поздно старший захочет убить младшего, чтобы завладеть его силой… Но не смотря на все предостережения и попытки спрятать Акина, брат нашёл его. И теперь всячески пытался заставить Акина сдаться. Естественно, что отец не знал, что происходит между его сыновьями, как и не знал, что Фрост жаждал заполучить брата полностью и навсегда. Постоянные стычки с Фростом постоянно подталкивали Акина к отчаянию и желанию прекратить сопротивления. Но Виалет упорно продолжала толкать юношу вперёд, не давая останавливаться. Больно, когда твой брат-близнец ненавидит тебя и одержим тобой. Бесконечные драки, бесконечные ссоры… Это загонит любого в угол.

Виалет вздохнула, поставила полупустую бутылку на стол, пихнула в рот пару ягод винограда и направилась в свою комнату. Странная тишина в комнате брата вызвала оглушительный звон тревоги. Девушка пару раз стукнула костяшками в дверь, надавила на дверную ручку и осторожно заглянула в комнату Акина. Полумрак рассеивал приглушённый свет подсветки аквариума, МР3-плеер лежал на кровати, подушки на полу, покрывало помято, плакаты сорваны со стен и разорваны в клочья, а из ванной доносится звук льющейся воды. Девушка увидела на полу около двери ванной лужу. Внутри Виалет всё похолодело, она вошла в комнату, подошла к двери ванной и громко постучала.

- Акин, что ты там делаешь? – Голос девушки дрогнул.

В ответ тишина. Она постучала громче, затем, не дождавшись ответа, распахнула дверь и в ужасе замерла. Брат лежал в ванне заполненной водой, его голова была запрокинута назад, нестерпимо красивое лицо мертвенно бледно, глаза закрыты. Правая рука свисала вниз, по кисти с длинными красивыми пальцами тонкими струйками стекала кровь, вода в ванной приобрела красноватый оттенок из-за крови и полинявшей красной футболки. В умывальнике валялась пустая коробка из-под снотворного, лезвие и недокуренная сигарета, а на кафельной стене надпись кровью «Виалет, прости… Я не хочу достаться Ему». Фрост достал-таки его…

- Мама!!! Франц!!!! – Во весь голос закричала девушка, давясь слезами, и выбежала из комнаты брата. – Мам!!! Франц!!!!

На её крик выбежали испуганные родители.

- Что случилось, малая?? – Оторопело спросила мать, подбежав к дочери.

- Акин… Он… порезал себе вены и наглотался таблеток! – Рыдая в голос, сказала девушка.

Франц выронил пульт от телевизора на пол, и они с женой кинулись в комнату Акина, велев Виалет вызвать «скорую». Едва не поскользнувшись на луже воды, Франц подлетел к сыну, подхватил его под руки и вытянул из ванной. Они с Лили уложили юношу на кровать, женщина пыталась зажать кровоточащие раны, но у неё, ни чего не выходило. Акин хорошо позаботился о том, чтобы его не смогли спасти, он располосовал вены не поперёк, как обычно, а вдоль, учитывая свои особенности. Франц делал искусственное дыхание, надеясь, что медики успеют приехать до того, как сын испустит дух.

Когда Акина погрузили в машину «скорой помощи», с ним поехали Франц и Виалет, а Лили поехала за ними на своей машине. Медики упорно боролись за жизнь молодого человека, но тот так же упорно не желал возвращаться. Виалет прижалась к плечу отчима, не сводя глаз с бледного лица брата, и молились всем Святым, чтобы они не дали ему умереть. Рука Акина дрогнула, и прибор, фиксирующий сердцебиение, тонко запищал, выдав прямую линию. Один из медиков тихо выругался. Несколько отчаянных попыток вернуть Акина к жизни увенчались успехом.

- Давай, парень… Тебе ещё рано на тот свет, держись… - пробормотал молодой врач в очках. – Ты нужен своим родным… Ты нужен сестре…

Вырвавшись из лап тьмы, я с трудом разомкнул ресницы и, почувствовав острую боль в запястьях, понял, что жив. Я помню, как меня звали по имени, как плакала Виалет, но всё это было настолько далёким, что я не хотел им отвечать. Затем я услышал голос Майкла, он сказал, что я совершил ошибку, что я нужен сестре, что ей нужна моя забота и надёжная поддержка, что я не должен так легко сдаваться на радость Фросту. Я послушал его и вернулся, вернулся из Мира, где нет земных забот и суеты. Первое, что я увидел, это лицо сестры. Она смотрела на меня и нежно улыбалась. Я всей душой ощущал её любовь и страх. По щеке Виалет скатились слёзы, она быстро вытерла их рукавом, поцеловала меня в лоб и погладила по щеке. Я слабо улыбнулся, мысленно обругав себя за то, что причинил сестре боль. Огненно рыжие роскошные волосы длинной чуть ниже плеч, были собраны в хвост на затылке, янтарные глаза покраснели и отекли от слёз, тонкие черты красивого лица портила бледность и тёмные круги под глазами. Виалет не высокая стройная девушка, с отличной пластикой и способностями к танцам. С пяти лет она ходила на бальные танцы, но в двенадцать забросила, решив, что это не её «конёк», и занялась рисованием. Она очень хрупкая и нежная, хоть и пытается всех убедить в обратном. Не смотря на то, что у неё полно воздыхателей, Виалет ни с кем не встречалась.

В палату вошли родители, отец смотрел на меня с лёгким упрёком и любовью. Лили ласково улыбалась, сев на край кровати. Молчание прервал Франц.

- Не делай так больше, мы ведь тебя любим. – Сказал он, потрепав меня по волосам.

- Твои друзья тут все пороги обивали, пытались прорваться, но Виалет их не подпускала, отгоняя, как сторожевой пёс, - усмехнулась Лили. – А ваш продюсер с ума сходит…

- Ну, их на фиг… - отозвалась Виалет.

Я улыбнулся, сжал её руку и благодарно кивнул. Вскоре врач попросил всех удалиться, напичкал меня лекарствами, отключил от приборов жизнеобеспечения за ненадобностью и велел поспать.

Через неделю меня выписали, лечащий врач сказал, что мне ещё около двух месяцев нельзя будет поднимать тяжести руками, и вообще порекомендовал воздержаться от нагрузок на запястья из-за риска, что раны могут вновь открыться. Я вновь приступил к съёмкам, но меня всё время угнетало напоминание о Майкле. Всё в этом городе, включая собственную комнату, напоминало о нём. Я вновь стал впадать в апатичное состояние, и тогда отец и Лили приняли решение отправить нас с Виалет в Лос-Анджелес к отцу Виалет. Я был рад тому, что меня поняли.

Я упаковал последний чемодан, убедился, что ни чего не забыл, окинул комнату взглядом и вышел из комнаты. Отец перетащил наши с Виалет пожитки в свою машину. Мы с сестрой попрощались с Лили, сели в машину и переглянулись. Да, нам было страшновато ехать в чужой город, где тебя никто не знает, и начинать всё заново, это серьёзное испытание. Особенно для меня, хоть я и покатался по Миру из-за фото-сессий. Виалет сказала, что была у отца в гостях всего пару раз, и то лишь маленькой, поэтому боится, что тех, кого она помнит по детству, может уже не быть в городе. Я сжал руку девушки, та чуть заметно улыбнулась.

В самолёте я принял снотворное и проспал весь полёт, так как плохо переношу перелёты. В аэропорту нас уже ждал мистер Калахен, отец Виалет. Он работает в ФБР, поэтому в силу привычки постоянно носит костюмы и галстуки. Высокий статный мужчина с тёмными посеребрёнными сединой волосами, гладко выбритым лицом и цепким взглядом. Я испугался того, что он докопается до моих тайн.

- Ви, только не говори отцу, чем я иногда занимаюсь по ночам… - шёпотом попросил я сестру, пока мы направлялись по залу ожидания к её папе.

- Я же тебе не враг, - улыбнулась та, подмигнув мне.

Машину я попросил перегнать своего старого знакомого, который с полицией на «короткой ноге». Он знает все хитрости уклона от их перехватов и проверок. Так что мой спортивный «Мерседес» прибудет уже сегодня вечером без проблем и нежелательного «хвоста». Я заметил, что на меня кое-кто из людей смотрит, как на чудо природы или высших сил, а девушки так вообще млели. Одна из них, вскочив с места, подбежала ко мне и, искрясь радостной улыбкой, протянула мне журнал мод с моим фото, на котором я был весь мокрый и нежился в лучах солнца на берегу моря «в чём мать родила», прикрыв «достоинство» тёмно-синим полотенцем. Я смущённо улыбнулся, взял у незнакомки ручку и поставил свой автограф.

- Для кого? – Улыбнувшись, поинтересовался я.

- Минти… - кокетливо отозвалась та.

- Красавице Минти от Дэнзо Лакруа… - Проговорил я вслух, написав эту незатейливую фразу под своей росписью, и вернул девушке журнал.

Та поблагодарила, чмокнула меня в губы и умчалась к подругам. Я покачал головой. Мне всё это казалось немного диким, несмотря на то, что это не первый мой автограф. Пару раз я даже расписался на визитках знаменитых актёров кино. Я поспешил к Виалет, которая ждала меня рядом с отцом. Тот смерил меня внимательным взглядом, пожал мне руку, взял наш багаж и повёл нас на стоянку. Лос-Анджелес город высокой моды, киноиндустрии, больших денег, мафии и наркотиков. Я люблю этот голод, но и боюсь его. Он похож на болото, из которого мало кто выбирался прежним. Одно радует, здесь отличные пляжи для сёрфинга. Пока мы ехали по залитым летним солнечным светом улицам Лос-Анджелеса, мне позвонил мой менеджер и сообщил, что одна известная компания мужской косметики хочет провести фото-сессию с моим участием. Я, конечно, был против, но упускать денежный контракт не стал. Затем позвонил Крис, тот парень, что перегонял мою машину, и сказал, что в шесть вечера он будет в Лос-Анджелесе. Я подиктовал ему адрес Калахена и попросил, не светится на моей машине перед местными копами.

- Так ты у нас, значит модель? – Поинтересовался Джек Калахен, глядя на меня в зеркало заднего вида.

- Ну, в общем да… - Отозвался я, доставая из кармана джинсов сигареты. – У вас можно курить?

Калахен неодобрительно пожал губы, но разрешил. Я закурил, выпустил струйку дыма в окно и запрокинул голову назад. Как же хорошо, когда тебя ни кто не трогает, не указывает, что делать, не пытается напугать тебя дурацкими нотациями. Я ещё раз затянулся, закрыл глаза и вставил в уши бусины наушников. Моя любимая рок-группа всегда приводила меня в чувства, если я был в чём-то неуверен. А сейчас я был не уверен, что у меня получится прижиться в этом городе. Виалет о чём-то разговаривала с отцом, тот периодически поглядывал на меня, но я был занят своими мыслями. Вскоре мы свернули в частный сектор, не такой престижный, как Голливудские Холмы, но всё же богатый райончик. Я заметил, что местная молодёжь очень не любит чикано, людей мексиканской внешности. Меня эти расовые дискриминации всегда бесили, у меня полно друзей разных возрастов и наций. Для меня не имеет значение, какой у человека цвет кожи, ориентация, движение или его увлечения чем-то не вполне законным, главное, чтобы он или она не были уродами моральными. Это для меня важно. А что на счёт каких-то недостатков и «прибабахов», так у каждого из нас свои «тараканы» в голове.

Машина остановилась напротив трёхэтажного белокаменного дома с огромными окнами, большой мансандрой на втором этаже, большим гаражом на две машины, черепичной тёмной крышей. Во дворе был отличный сад, беседка из кустов роз, а на заднем дворе бассейн с подсветками на дне. Я присвистнул, когда мы вышли из машины и направились в дом. Виалет чувствовала себя немного неуютно и скованно, наверно сказалась долгая разлука с отцом. Я тоже был не совсем раскрепощён. В доме, как я и ожидал, всё было так же богемно, как и снаружи. Преобладали белые, чёрные и синие тона, современная дорогая мебель, последние разработки домашней техники, самая новая система безопасности. Да уж, мистер Калахен явно любитель красивой жизни. Комната Виалет находилась на втором этаже, а для меня отвели комнату на третьем, к тому же она занимала почти пол-этажа. Я был обескуражен такой щедростью Джека, не думал, что он так ко мне отнесётся. Видимо, у него широкая душа.

Когда Калахен принёс все мои вещи, я принялся раскладывать их по местам. Я вообще «повёрнут» на чистоте. Меня бесит, если, в моей комнате, что-то не там лежит или где-то валяется грязная рубашка или носки. Я тогда зверею и начинаю метать всё подряд. На разборку вещей я затратил чуть меньше получаса, затем достал чистые вещи и пошёл в ванную. Прохладный душ смыл всю усталость и неуверенность. Когда я спустился в комнату Виалет, она уже с кем-то болтала по телефону. Девушка лежала на кровати, закинув ноги на стену, рыжие волосы рассыпались по атласному пурпурному покрывалу. Она была в одних зелёных трусиках и тёмно-красной футболке с чёрной розой на груди. Её худенькое, но невероятно сексуальное тело всегда вызывало восторг у мужской половины, а у женской злую зависть. Я улыбнулся, вспомнив, как два паренька из-за неё устроили дуэль на велосипедах.

Виалет заметила меня, улыбнулась и поманила пальцем. Я вошёл в комнату, плюхнулся рядом с сестрой. Она разговаривала с неким Четом.

- Я пока не знаю, Чет… Конечно… А когда? Правда?! Это же здорово! Я приду с братишкой… Нет, сводный, но такой классный… - Виалет просияла озорной улыбкой и подмигнула мне. – Он модель… Да… Может, ты слышал о Дэнзо Лакруа… Да… Вот только этого не надо, а то он сбежит! – (Я вопросительно изогнул правую бровь). – Автограф… Ну, посмотрим на ваше поведение… Ха-ха… Ладно до встречи, привет Эллис…

Я перевернулся на живот и выжидающе уставился на сестру. Та, сияя, как новогодняя ёлка, потянулась, бросила телефон в сторону и сказала:

- Мои друзья всё ещё тут. Чет Харрис отличный парень, я помню его по балетной школе. Мы часто с ним ругались, но если меня кто-то обижал, он дрался с обидчиком до победы. Эллис Браун немного глуповата, но очень добрая. Рон Феттал… хм, я его плохо помню, но думаю, он тоже хороший парень. Ну и ещё парочка ребят знакомая мне по Джерси. Так что у нас тут будет с кем повеселиться оставшиеся деньки перед школой.

- Понятно. Это радует… - Отозвался я, подтянув к себе большого плюшевого зайца.

- Ты чего такой задумчивый?

- Да так…

- Э-э, а ну, колись. Что опять случилось?

- Во сколько твои друзья нас ждут?

- В полседьмого… А что? Ты уже назначил кому-то свидание?

- Да…

- Кому?? – Виалет резко села.

- Своей машине… - засмеялся я над её реакцией.

- Дурак ты! – Сестра ударила меня подушкой.

Ещё около получаса мы дурачились, перекидываясь подушками и плюшевыми игрушками. Мы часто с ней так бесились, иногда даже втягивали в «войнушку» родителей. Когда в комнату вошёл Джек, мы уже валялись на полу, тяжело дыша и смеясь, и пихались ногами. Калахен немного оторопело уставился на нас, но на его лице промелькнула улыбка. Я взглянул на него. Не знаю, что он там подумал, но думаю, что теперь он за мной будет приглядывать тщательней. Н-да, наверно стоит его просветить, что я больше интересуюсь мужским полом, чем женским. Иначе конфликта не миновать. Ох, не люблю я признаваться таким, как он, в своей неординарной ориентации. Би-сексуалов не любят так же, как и геев. Я поднялся с пола, помог встать Виалет.

- Я заказал вам пиццу, - сообщил Калахен.

- А ты куда? – Спросила девушка.

- Меня вызвали на работу…

- Ты хоть к ужину вернёшься?

- Не знаю, постараюсь. Не шастайте долго по улице и не ищите приключений на голливудском кладбище. У нас, кажется, завёлся маньяк, который убивает тех, кто забрёл на кладбище после полуночи.

- Я не любитель ночных прогулок по таким «весёлым» местам. – Отозвался я, бросив подушки на кровать.

Джек скептически взглянул на меня и вышел из комнаты. Я сунул руки в карманы джинсов, посмотрел на Виалет и тихо сказал;

- По-моему, я ему не очень нравлюсь…

- Брось, это у него профессиональное, а так он очень чуткий и понимающий. Вот увидишь, вы ещё подружитесь и станете закадычными друзьями.

Вечером приехал Крис, я вышел из дома, чтобы встретить его. Моя машина сверкала тёмно-вишнёвым перламутром, хромированными покрышками и подсветкой на «брюхе». Это моя любимая малышка, я её выиграл у одного богатея, который думал, что имея такую машину, мастерство гонщика ему уже не требуется. Майкл её называл Стейси, а я называю Карамелькой. В Джерси эта машина производила настоящий фурор. А что будет здесь, я не знаю, ведь я тут не единственный, кто любит роскошные машины. Крис выбрался из машины и направился ко мне с распростёртыми объятьями. Мы обнялись по-дружески, я пригласил Криса в дом, но он отказался, сказав, что ему срочно нужно в аэропорт, так как его жена должна скоро родить. Я поздравил его, поблагодарил за помощь в перегоне машины и предложил подкинуть до аэропорта. Крис согласился. Я сказал Виалет, что отвезу друга в аэропорт и вернусь. Та сказала, что будет ждать меня с друзьями в баре, в котором нет места ненавистникам темнокожих и мексиканцев. Я понял, о каком она говорит, это местечко славится постоянными акциями и состязаниями по выпивке. Я всего раз там бывал, но мне это заведение сразу понравилось, именно там я и познакомился с Крисом. Я прихватил кожаную куртку, плеер и сотовый и занял привычное место за рулём своей любимицы.

По дороге Крис рассказал, что его пару раз тормозили копы, но они не смогли подкопаться, затем он подбросил до Лос-Анджелеса одного парня, который добирался автостопом от самого Огайо. Попутчик показался ему немного странноватым, но поездка прошла гладко. Мои друзья по Джерси передали мне привет и попросили не забывать звонить. А ещё Крис познакомился с какой-то путаной по имени Марыся, она рассказала о неком маньяке, который уже месяц убивает нарушителей покоя мёртвых, то есть бродит по ночам по кладбищам. Я вспомнил, что об этом же убийце говорил Джек. Что этому парню не сидится ночью в каком-нибудь баре или в объятиях красивой дамы? Для чего он убивает ночных гуляк? Бывают же идиоты на свете.

Крис предложил пощекотать нервы себе и полицейским. Я усмехнулся, вдавил педаль газа в пол и пошёл на обгон патрульной машины. Копы тут же ожили, врубили проблесковые маячки, сирену и помчались за мной. Крис обернулся назад, хохоча над полицейскими. Я хищно оскалился сквозь хитрую улыбку. Дразнить полицию это моё любимое занятие. Я с детства конфликтую с законниками. Отец пытался меня перевоспитать, но все его старания не увенчались успехом. Ну, не люблю я их, и всё тут. Через пару минут патрульная машина осталась далеко позади, так как моя машина набрала скорость выше трёхсот километров в час. Я отжал кнопку азота и переключил коробку передач. До аэропорта мы добрались всего за десять минут, хотя, когда мы ехали от него на машине Калахена, дорога заняла почти сорок минут. Крис пожал мне руку на прощание, попросил беречь себя и Виалет. Мы попрощались, и я направился к бару, где должен был встретиться с сестрой и её друзьями.

На стоянке было полно машин и мотоциклов, но мой «Мерседес» выделялся своей богемностью и дороговизной, поэтому на меня многие смотрели с любопытством и опаской. Я выбрался из тёмного салона, накинул куртку и направился в бар. Один из парней чикано указал на меня пальцем своим друзьям. Те с любопытством уставились в мою сторону. Я тяжело вздохнул, вошёл в бар, отыскал взглядом Виалет. Та сидела в компании шести ребят. Они хохотали и подшучивали друг над другом. Темнокожий симпатичный парень с длинными дредами выдавил в стакан своего соседа горчицу, пока он отвлёкся. А когда тот едва не поперхнулся и сморщился от неприятного вкуса, компания разразилась новым взрывом хохота. Я тоже не удержался от смешка. Подойдя к ним, я коснулся плеча сестры. Виалет радостно представила меня своим друзьям. Тот, что с дредами, Чет, парень которому подмешали в лимонад горчицу Рон Феттал, судя по его внешности, он либо китаец, либо японец. Эллис Браун длинноволосая привлекательная блондинка с синими, как лазурь, глазами. Джессика Райен жгучая брюнетка чикано, красивая и стройная, как танцовщица. Джон Айзен симпатичный брюнет с тёмно-карими глазами и типичными точёными чертами лица индейца. Мэтью Ларкин слегка худощавый стройный парень с каштановыми длинами вьющимися волосами и необычными золотисто-рыжими глазами. Его взгляд меня смутил, но я всё же им заинтересовался.

- Дэнзо, а ты любишь сёрфинг? – Поинтересовался Джон, наливая мне в чистый бокал «пепси».

- Спрашиваешь… Ещё бы! Хочешь поплавать? – Отозвался я, примостившись рядом с Виалет.

- Круто! Мы завтра собираемся на пляж, пойдёшь с нами?

- Айзен, только не говори, что вы попрётесь на скалы! - Возразила Виалет.

Я внимательно посмотрел на неё, затем на Джона. Тот ухмыльнулся, как и его сосед Мэтью.

- Ви, милая, там самые классные волны. – Отозвался Ларкин. – И там нет копов.

- Дэнзо только после больницы, ему нельзя… - начала, было, сестра, но я положил руку на её колено.

- Всё в порядке, со мной ничего не случится, обещаю. – Я не хотел, чтобы кто-либо знал о моей попытке самоубийства.

Виалет взглянула на меня с упрёком, но больше не возражала. Вскоре мне надоело, что меня все называют Дэнзо, и я попросил называть меня моим настоящим именем. Джон, узнав о том, что я не совсем традиционной ориентации, обрадовался и сказал, что он такой же. Джессика постоянно кокетничала со мной, вызывая ревность у своего дружка Чета. И тут моё внимание привлекла странная парочка неземной красоты. Они невероятно лёгкой походкой прошли к служебному входу за кулисы, парень с длинными роскошными золотистыми светлыми волосами и чёрными, как ночь, глазами взглянул в нашу сторону. Его красота могла свести с ума любого, я замер в восхищении. Его спутница была так же прекрасна, а её иссиня-чёрные короткие волосы мерцали в лучах приглушённого света бара. Белая, как мрамор, кожа слегка светилась, подобно луне, но, кажется, этого ни кто не видел, кроме меня. Я подавил вздох и тихо спросил Джессику:

- Кто это?

- О, это наша школьная элита. Этьен и Тина Бенуа. Это семейство всех интригует. Их отец владелец частной клиники, а мать знаменитая художница. Её картины раскупаются за огромные деньги. Тина певица, а Этьен модель, как и ты. Вообще у них своя компания, они никогда не общаются ни с кем из школы. Снобы… С ними постоянно ходят ещё Рихард Бранкнем, Йен Стемпфер и близняшки Кеннеди, Диана и Ева. Но сегодня их почему-то нет. Эта компания нервирует своей пафосностью. – Тихо объяснила мне девушка.

Тина вышла на сцену, её группа взорвалась первыми аккордами, заставив всех отложить болтовню на потом и устремить взгляды на прекрасную леди, которая больше напоминала богиню, чем смертную. Краем взгляда я заметил, что Мэтью стал мрачнее тучи, а глаза немного потемнели и словно светились в полумраке. Голос Тины завораживал своей красотой и звучностью. Песня бала о падших ангелах, попавших в плен любви и выбравших смертную жизнь. Певица смотрела на своих слушателей холодным безразличным взглядом, но когда её взгляд наткнулся на меня, что-то странное мелькнуло в нём. Я перевёл свой взгляд на её брата, который стоял в стороне от всех и слегка пританцовывал в такт музыке. Словно почувствовав на себе мой взгляд, Этьен мельком взглянул на меня и снова устремил взгляд на сестру. Меня задел его надменный взгляд, я раздражённо фыркнул и отвернулся к окну. На стоянке стояла чёрная «Феррари» рядом с моим тёмно-вишнёвым «Мерседесом». Я догадался, что «Феррари» принадлежит Бенуа. Не хилая машинка, похоже, этот парень тоже любит скорость. «Зов природы» вынудил меня встать и пойти в туалет. Джон устремился за мной. Чёрт, что ему надо? Справив нужду, я сполоснул руки, брезгливо поморщился от запаха присущего многим общественным туалетам, взглянул на себя в зеркало и тихо выругался, когда ко мне подошёл Айзен. Теперь я понял, чего ему надо. Но не в моих правилах заниматься любовью с первым встречным, да ещё и в таких местах, от которых у меня мороз по коже.

Я осторожно отстранился от Джона, вытер руки бумажными полотенцами и вышел в зал. Даже если я его обидел, мне плевать, меня мутит от одной только мысли о заразе, кишащей в этом чёртовом туалете. Я ненавижу грязь, так уж меня воспитали. Мой отец медик, поэтому он постоянно твердил мне о микробах и болезнях, которые они могут принести. Меня передёрнуло. Я вернулся на своё место, посмотрел на Мэтью, который казалось, готов был в любую секунду вскочить и смыться из этого бара, как можно дальше. Меня озадачило его поведение. Когда Тина закончила своё выступление, и они с братом покинули бар под гром аплодисментов, Ларкин как-то облегчённо вздохнул и проводил обоих настороженным взглядом. Меня так и распирало любопытство, но я не стал сейчас расспрашивать Мэтью о его странном поведении.

Вскоре наступили школьные будни, первый день в школе был для меня очень напряжённым, меня то и дело атаковали с просьбами об автографах и сфотографироваться на память то с одним, то с другим. Меня это раздражало, но я старался, ни с кем не конфликтовать. Виалет была в параллельном классе, но на некоторых уроках мы сталкивались. Вскоре выяснилось, что Йен Стемпфер и Рихард Бранкнем учатся в её классе, Диана, Ева и Тина в параллельном, а мистер «надменность» в моём, я имею в виду Этьена. Я долго матерился, когда узнал, что он сидит рядом со мной. Я не знаю, где его вся развесёлая компания пропадала первые дни сентября, но меня не обрадовал тот факт, что мне придётся терпеть присутствие Этьена весь год.

Сегодня уже пятнадцатое сентября, но Лос-Анджелес будто и не знает о том, что бывает холодно. Я люблю снег, а тут его никогда не бывает, так что придётся пересмотреть свой гардероб. Сегодня я оделся во всё чёрное, майка с эмблемой известной рок группы, джинсы, шёлковая рубашка и туфли. На руках пара колец, которые мне когда-то подарил Майкл, кожаный браслет и часы, в левом ухе бриллиантовая серьга, подарок одной знаменитой поп-звезды. Когда мы с Виалет подъехали к школе, нас уже ждали наши друзья. Я вышел из машины, помог выбраться из салона своей сестре, пожал руки друзьям, и мы всей весёлой компанией направились в школу. Как назло, рядом с моим шкафчиком стояли Йен и Диана. Йен высокий шатен с красотой кинозвезды, усиленной чем-то непонятным, то ли белой кожей, то ли необычным красноватым оттенком его густых коротких волос, то ли чем-то неведомым простому смертному. Диана невысокая блондинка с великолепной фигурой и обалденным бюстом. Вот уж кто действительно приковывает все мужские взгляды. Я заметил, что глаза у этих привилегированных особ тёмно-серые с необычным серебристым блеском. Линзы носят? Для чего? А, ну, их на фиг. Я подошёл к своему шкафчику, стараясь не замечать на себе заинтересованный взгляд этих «бледнолицых», закинул в него то, что мне не пригодится на ближайших двух уроках, быстро закрыл его и поспешил к друзьям.

Дата добавления: 2015-09-30