Ответственность ссудополучателя за гибель или повреждение вещи в определенных случаях наступала независимо от его вины, в частности, когда при общей опасности для полученной и его собственной вещи, имея возможность спасти одну из них, он выбрал собственную. Поклажедатель, как это имеет место и по законодательству многих других стран, должен был нести "обыкновенные издержки" с тем, что издержки "чрезвычайные", необходимые для сохранения вещи, должны ему возмещаться ссудодателем, если ссудополучатель не имел возможности своевременно сообщить ему об этом.
Если в договоре отсутствовало условие о сроке и не были указаны цели ссуды, то, подобно Швейцарскому обязательственному закону, в этом случае ссудодатель мог потребовать возврата вещи в любое время.
Первый Гражданский кодекс РСФСР (1922 г.) не упоминал о договоре ссуды (безвозмездного пользования), хотя на практике он применялся, и уже по этой причине имелись основания для его исследования в литературе. Глава, посвященная этому договору, выделялась в учебниках <*>. Она нашла свое место в книге "Отдельные виды обязательств" (автор соответствующей главы - А.И. Пергамент). В этой работе, в частности, отмечалось, что в условиях, когда отсутствовало специальное регулирование рассматриваемого договора, приходилось использовать различного рода правила и инструкции. Однако их было явно недостаточно, и к тому же они охватывали лишь часть возникавших вопросов. Поэтому при разрешении соответствующих споров судьи вынуждены были в основном применять статьи из общей части обязательственного права ГК 1922 г., а также по аналогии - статьи Кодекса, посвященные имущественному найму <**>.
--------------------------------
<*> Так, в учебнике "Гражданское право" (Ч. II. М., 1938) ссуда оказалась в одной главе с займом (гл. 23 "Заем и ссуда"), а в изданном позднее учебнике "Гражданское право" (Т. 2. М., 1944) ей уже была посвящена специальная глава - гл. 30 "Договор о безвозмездном пользовании имуществом (договор ссуды)".
<**> См.: Отдельные виды обязательств. М., 1954. С. 194 - 195.
Впервые рассматриваемый договор был выделен в ГК 1964 г. Посвященная ему гл. 29 оказалась непосредственно за главами "Имущественный наем" (гл. 27) и "Жилищный наем" (гл. 28). Состоящая из восьми статей, эта глава содержала отсылки к такому же количеству статей главы "Имущественный наем".
Действующий ГК так же, как и его предшественник, поместил договор ссуды в главу, следующую за главами "Имущественный наем" и "Жилищный наем". Соответствующая глава в действующем ГК носит название "Безвозмездное пользование" и предусматривает, что "по договору безвозмездного пользования (договору ссуды) одна сторона (ссудодатель) обязуется передать или передает вещь в безвозмездное временное пользование другой стороне (ссудополучателю), а последняя обязуется вернуть ту же вещь в том состоянии, в каком она ее получила, с учетом нормального износа или в состоянии, обусловленном договором" (ст. 689).
Приведенное определение близко к тому, которое включалось в гл. 29 ГК 1964 г. Вместе с тем можно указать и на некоторые отличия между содержащимися в определениях соответствующих договоров решениями в указанных Кодексах.
Прежде всего речь идет о том, что в ГК 1964 г. соответствующая глава именуется "Безвозмездное пользование имуществом", при этом в определении договора (ст. 342) и в целом во всей главе речь шла о переходе не "вещи", а "имущества". Отказ от термина "имущество" и замена его "вещью" в действующем Кодексе сняли какие бы то ни было сомнения по поводу того, что предметом рассматриваемого договора "права", в отличие от вещей, быть не могут <*>.
--------------------------------
<*> Этот вопрос исследовался в русской дореволюционной литературе. Убедительные аргументы против возможности передачи в безвозмездное пользование прав содержатся в издании: Гражданское Уложение: Проект Высочайше утвержденной Редакционной Комиссии по составлению Гражданского Уложения. Книга пятая: Обязательства. Том второй. С объяснениями. СПб., 1899. С. 135. Споры по тому же вопросу возникали в послереволюционное время. По этому поводу, в частности, А.И. Пергамент высказывалась за то, что хотя право и может быть теоретически предметом ссуды (пример - облигации), но эта форма ссуды "практически, однако, вряд ли имеет значение" (Отдельные виды обязательств. С. 199).
Другая новелла ГК может быть расценена уже не столь однозначно. Речь идет о том, что новый Кодекс счел необходимым использовать, по крайней мере в качестве альтернативы, традиционное название соответствующего договора - "договор ссуды", пренебрегая, как и законодатель дореволюционной России, тем, что термин "ссуда" использовался также применительно и к другому договору - займа. Следует отметить, что ГК 1964 г. не только в определении, но и во всех остальных нормах соответствующей главы не упоминает о ссуде. Это повлекло за собой необходимость отказаться от традиционного наименования контрагентов в этом договоре. В результате, в отличие от действующего Кодекса, в ГК 1964 г. ссудодатель именуется "одна сторона", а ссудополучатель - "другая сторона". Это вызвало известные затруднения технического характера при индивидуализации в соответствующих нормах участников договора.
С сомнениями относительно целесообразности использования термина "ссуда" применительно к договору возмездного пользования, высказанными, как было показано, Д.И. Мейером, можно было встретиться в литературе не только дореволюционной, но и относящейся ко времени действия ГК 1922 г. Не случайно В.А. Рясенцев одну из своих еще довоенных работ без каких-либо оговорок назвал "Договор безвозмездного пользования" <*>. Несколько лет спустя против использования применительно к рассматриваемому договору термина "ссуда" выступила А.И. Пергамент. Соответствующие положения она обосновывала следующим образом: "В советской цивилистической литературе настоящий договор именовался ссудой. Однако ввиду применения того же термина к некоторым видам займа (как-то займа семян - семенная ссуда) и одновременно обозначения тем же термином предмета займа, предоставляемого кредитными учреждениями, возникает потребность в самостоятельном его наименовании" <**>.
--------------------------------
<*> См.: Советская юстиция. 1938. N 19.
<**> Отдельные виды обязательств. С. 186.
Нам представляется, что использование термина "ссуда" и производных от него ("ссудодатель" и "ссудополучатель") не заслуживает такой критики. Прежде всего это связано с тем, что в гражданском праве немало различных по смыслу правовых категорий, для обозначения которых в качестве терминов используются омонимы. Примерами последних могут быть такие, как "гарантия", "рента", "договор", да и самое "право" (имеются в виду субъективный и объективный его смысл). По этой причине есть все основания солидаризироваться с позицией О.С. Иоффе. "Договор ссуды, - писал он, имея в виду Гражданский кодекс 1964 г., - именуется в ГК договором безвозмездного пользования имуществом. Отказ от термина "ссуда" обусловлен тем, что в обыденной речи это слово употребляется как синоним займа. В таком же значении его применяют и нормативные акты, посвященные, например, банковскому предоставлению (банковской ссуде). Но в русском юридико - техническом словаре термин "ссуда" появился для обозначения не займа, а именно предоставления имущества в безвозмездное пользование. Для краткости изложения этот термин и будет использован в дальнейшем (имеется в виду дальнейшее изложение в книге, из которой приведена настоящая цитата. - М.Б.)" <*>.
--------------------------------
<*> Иоффе О.С. Обязательственное право. С. 392.
Таким образом, речь идет о возможности каждый раз вкладывать в этот термин соответствующий смысл. Определенную неудовлетворенность по поводу возврата к термину "ссуда" в действующем ГК высказал А.Ю. Кабалкин <*>. В подтверждение смешения автор сослался на акт, в котором ссуда используется в ином, чем в гл. 36 ГК, смысле. Таких примеров немало. Достаточно указать на то, что в одной из справочно - поисковых информационных систем ("КонсультантПлюс") их содержится около 400. Однако вряд ли можно себе представить, чтобы на практике возник вопрос о том, что имели в виду стороны в данном договоре или законодатель в правовом акте - безвозмездное пользование вещью или выдачу кредита. Тем более что за пределами договоров безвозмездного пользования по общему правилу в соответствующих актах обычно содержатся прямые указания: "бюджетная ссуда", "банковская ссуда" и др. <**>
--------------------------------
<*> См.: Кабалкин А.Ю. Договор безвозмездного пользования // Советская юстиция. 1997. N 10. С. 18.
<**> В частности, можно сослаться на Закон РФ "О залоге" (Ведомости Съезда народных депутатов Российской Федерации и Верховного Совета Российской Федерации. 1992. N 23. Ст. 1239), Указ Президента Российской Федерации от 20 февраля 1995 г. "Об утверждении Перечня объектов исторического и культурного наследия федерального (общероссийского) значения" (СЗ РФ. 1995. N 9. Ст. 734), Постановления Правительства РФ от 12 апреля 1996 г. "Вопросы Федерального фонда поддержки малого предпринимательства" (СЗ РФ. 1996. N 16. Ст. 1901), от 14 марта 1997 г. "О закупках и поставках сельскохозяйственной продукции, сырья и продовольствия для обеспечения военных и других потенциальных потребителей федерального продовольственного фонда в 1997 году" (СЗ РФ. 1997. N 11. Ст. 1330), от 8 июля 1997 г. "Вопросы Федеральной службы России по делам о несостоятельности и финансовом оздоровлении" (СЗ РФ. 1997. N 28. Ст. 3456), от 15 мая 1999 г. "О предоставлении бюджетных ссуд для реализации высокоэффективных контрактов на производство и поставку продукции, в том числе на экспорт" (СЗ РФ. 1999. N 21. Ст. 2629), и др.
Конструкция рассматриваемого договора слагается из определенного числа обязательных элементов. В самом схематичном виде они могут быть сведены к трем, а именно: вещь как предмет договора (1), передача ее в пользование (2) и, наконец, возвращение вещи (3). Фундаментом всей соответствующей конструкции служит безвозмездность отношений сторон.
Для оценки этого последнего обстоятельства следует иметь в виду действие основных начал гражданского права, закрепленных в ст. 1 ГК. Не только безвозмездность, но и возмездность не являются конституирующими признаками гражданского законодательства. Об этом можно судить по тому, что ни та, ни другая не упомянуты в числе начал этой отрасли в ст. 1 ГК, а также в характеристике регулируемых гражданским законодательством отношений, которая содержится в ст. 2 ГК. И только применительно к одному из видов отношений - тех, которые складываются между лицами, осуществляющими предпринимательскую деятельность, или с их участием, можно признать, что в виде общего правила безвозмездность находится именно за их пределами. Этот вывод следует из того, что сама по себе предпринимательская деятельность как таковая осуществляется на свой риск и направлена на систематическое извлечение прибыли из пользования имуществом, продажи товаров, выполнения работ или оказания услуг лицами, зарегистрированными в установленном законом порядке.
Если иметь в виду включенное в п. 1 ст. 1 ГК указание на то, что гражданское законодательство основывается на признании, среди прочего, равенства участников регулируемых им отношений, свободы договоров, недопустимости произвольного вмешательства кого-либо в частные дела, приходится признать, что возникновение договорного отношения возможно только при условии, что интерес к этому имеет каждая из его сторон. Это следует из того, как справедливо отмечал Г. Гукасян, что "интерес как таковой, будучи осознанным, выступает как стимул деятельности" <*>. Именно интерес является исходным при формировании необходимой для заключения договора воли его сторон.
--------------------------------
<*> Гукасян Г. Проблема интереса в советском гражданском процессуальном праве. Саратов, 1970. С. 16. Развернутые положения, относящиеся к роли интереса как побудителя к совершению действий, связанных с пренебрежением субъективными гражданскими правами, см.: Братусь С.Н. Субъекты гражданских прав. М., 1950. С. 20 и сл., - а также специальное исследование: Грибанов В.П. Интерес в гражданском праве // Советское государство и право. 1967. N 1. С. 49 и сл.
В виде общего правила такой интерес рождает то, что п. 1 ст. 423 ГК называет "платой или иным встречным предоставлением за исполнение своих обязанностей", признавая одновременно именно этот признак необходимым и достаточным для выделения возмездных договоров.
Указанный в п. 1 ст. 423 ГК признак в силу п. 3 той же статьи предполагается, если иное не вытекает из закона, иных правовых актов, содержания или существа договора.
Возмездность договора особенно четко выражена в четырехчленном делении инноминативных договоров, которое существовало в римском праве. Это достигалось путем использования одного лишь слова ut ("чтобы"). Имеется в виду, что инноминативные (безымянные) контракты должны были непременно относиться к одной из следующих групп: do ut des ("даю, чтобы (ты) дал"), do ut facias ("даю, чтобы (ты) сделал"), facio ut des ("делаю, чтобы (ты) сделал"), facio ut facias ("делаю, чтобы (ты) сделал").
Вместе с тем, на наш взгляд, интерес является побудительной причиной для вступления обеих сторон в договорные отношения не только возмездные, но и безвозмездные.
В частности, интерес к договору безвозмездного пользования существует как у ссудополучателя, так и у ссудодателя. Все дело лишь в том, что интерес последнего в договор не включается, находясь вне его.
Различие интересов, о котором идет речь, учитывается не только в материальном, но и в процессуальном праве. Интерес, включенный в договор, как раз и представляет собой один из вариантов "охраняемых законом интересов". Нарушение или оспаривание именно такого интереса, не отличаясь в этом смысле от нарушения или оспаривания субъективного права, служит основанием для признания за лицом права на судебную защиту. Указанное правило закреплено в ст. 3 Гражданского процессуального и в ст. 4 Арбитражного процессуального кодексов.
Приведенные положения можно проиллюстрировать на примере рассматриваемого договора. Его безвозмездность проявляется в том, что "пользователь чужого имущества получает соответствующую имущественную выгоду за счет другого лица (собственника), на которого целиком ложатся все расходы, связанные с использованием и износом вещи" <*>. Однако сделанный из этого вывод - "следовательно, такой договор не имеет имущественного интереса для ссудодателя" <**> - не всегда верен. Так, когда родные и близкие знаменитого писателя, ученого, общественного деятеля и т.п. безвозмездно передают находящиеся у них его вещи в виде экспонатов организаторам посвященной этому лицу выставки, совершенно очевидно, что у них действительно отсутствует имущественный интерес к заключению договора, на основе которого предоставляются экспонаты. Иное дело, если в качестве экспонента на очередной авиационной выставке выступает авиационный завод, который передает образец разработанной им модели. Тогда есть все основания полагать, что у ссудодателя имеется явный интерес имущественного характера для участия в подобной выставке, в частности, речь идет о рекламе изделия, рассчитанного на последующий его сбыт. Однако и этот договор все равно обладает признаком безвозмездного пользования, поскольку интерес завода в договор не включается. По этой причине имеющийся у ссудодателя интерес признаками защищаемого законом не обладает. А потому, если надежды завода на последующую реализацию построенных по выставленному образцу моделей не оправдаются даже вследствие обстоятельств, зависящих от организатора выставки, требовать возмещения своих убытков, в том числе неполученной прибыли, завод не сможет.
--------------------------------
<*> Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. Т. 2. М., 1993. С. 145. Еще дальше в этом вопросе пошел Э. Лаасик, считавший, что "все договоры безвозмездного пользования имущества заключаются в интересах ссудополучателя" (Лаасик Э.Я. Советское гражданское право. Часть особенная. Таллин, 1980. С. 121).
<**> Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. Т. 2. С. 145.
Отвергать возможность существования имущественного интереса у ссудодателя нельзя и потому, что сам этот интерес может быть не только прямым, но и косвенным. Так, в определенных случаях, передав вещь в безвозмездное пользование, ссудополучатель тем самым освобождает себя от несения необходимых издержек по пользованию ею. Так произойдет при передаче во временное безвозмездное пользование животного. Аналогичная ситуация складывается при предоставлении в безвозмездное пользование простаивающего цеха, благодаря чему предприятию - ссудодателю не нужно будет нести расходы по оплате охраны, которую оно иначе вынуждено было бы содержать.
Договор, вторым названием которого служит ссуда, относится к числу тех, для которых безвозмездность - непременный их признак. И именно этот признак приобретает в конечном счете решающее значение для формирования соответствующего договорного типа. Точно так же, как возмездность служит непременным признаком договора купли - продажи, подряда или мены и т.п., безвозмездность необходима для выделения таких типов договоров, как дарение или безвозмездное пользование.
Наряду с этим существуют и такие договоры, для которых "безвозмездность" необходима только для внутренней, т.е. видовой классификации в рамках единого типа договоров. Один из примеров таких договоров - заем, который может быть в равной мере как процентным (т.е. возмездным), так и беспроцентным (т.е. безвозмездным). С особым значением безвозмездности для рассматриваемого типа договоров (ссуды) как раз и связана необходимость применения в порядке аналогии закона п. 1 ст. 572 ГК. Данным пунктом предусмотрено, что при наличии встречной передачи вещи или прав либо встречного обязательства договор не признается дарением. В силу п. 2 ст. 170 ГК такой договор должен считаться ничтожным как притворный с тем, что к заключенному договору будут применены правила, рассчитанные на отношения, которые стороны имели в виду (например, правила о договоре мены). Таким же образом ст. 170 ГК (на основе принятой по аналогии ст. 572 ГК) может применяться в соответствующих случаях и к договору ссуды, который в отступление от его основного признака - безвозмездности включит указание на встречное удовлетворение.
Приведенное в Кодексе определение ссуды позволяет использовать для характеристики рассматриваемого договора наряду с "возмездностью - безвозмездностью" и ряд иных дихотомий.
Одна из них связана с разграничением договоров реальных и консенсуальных.
Для подобного разграничения ключевое значение имеет обычно использование в определении договора одной из двух формул: либо "передает" (для реального договора), либо "обязуется передать" (для договора консенсуального). С учетом этого признака, взятого из легального определения договора безвозмездного пользования, считается, что стороны вправе сами определить, будет ли заключаемый между ними договор реальным или консенсуальным <*>. Если же договор оставляет этот вопрос открытым, то вступает в действие п. 2 ст. 433 ГК. Распространительное его толкование позволяет, на наш взгляд, признать существование презумпции в пользу договора консенсуального <**>. В таком случае с момента, когда договор должен считаться заключенным (в силу п. 1 ст. 433 ГК это момент получения лицом, отправившим оферту, ее акцепта), у ссудодателя возникает обязанность предоставить вещь контрагенту (если, разумеется, иное не предусмотрено в самом договоре).
--------------------------------
<*> Реальный или консенсуальный характер договора может быть предуказан законом или иным правовым актом. Примером служит утвержденное Постановлением Правительства РФ от 18 февраля 1998 г. Положение о предоставлении участков лесного фонда в безвозмездное пользование (СЗ РФ. 1998. N 8. Ст. 964). Им предусмотрено, что соответствующая сторона "обязуется предоставить лесопользователю участок лесного фонда...". Налицо, таким образом, консенсуальный договор.
<**> Необходимость распространительного толкования в данном случае возникает в связи с тем, что если п. 2 ст. 433 ГК устанавливает такую презумпцию для случаев, когда реальный характер договора однозначно установлен законом, то в рассматриваемой ситуации законодатель предоставляет возможность выбора такого реального договора либо, напротив, договора консенсуального самими сторонами.
В законодательстве стран, в которых допускается заключение только консенсуальных договоров безвозмездного пользования, все равно отсутствуют, - на что уже обращалось внимание, - нормы, которые предусматривали бы порядок исполнения ссудополучателем обязанности передать вещь. Аналогичная ситуация сложилась и в действующем ГК. Это вынуждает восполнить указанный пробел общими статьями обязательственного права ГК (см. ниже).
Определенное решение содержалось в ГК 1964 г. Его ст. 344 предусматривала на случай выступления в качестве ссудодателя социалистической организации при невыполнении ею обязанности предоставить вещь те же последствия, что и при аналогичном нарушении иного договора - имущественного найма. Имеется в виду возникновение у стороны, которой должна быть передана вещь, права требовать не только саму вещь, но и возмещения убытков, подобно тому, что имело место при неисполнении аналогичной обязанности наймодателем в договоре имущественного найма. Подлежащие возмещению убытки в таком случае, учитывая безвозмездный характер договора, Кодекс ограничивал лишь произведенными расходами, утратой или повреждением имущества (ст. 344).
Редакция приведенной нормы ГК 1964 г. позволяла сделать вывод, что сама возможность заключения консенсуального договора возмездного пользования вещью ограничивалась случаями, при которых его субъектный состав соответствовал ст. 344 ГК. Иначе говоря, необходимо было, чтобы в роли ссудодателя выступала "социалистическая организация". Теперь какие-либо ограничения в субъектном составе, сформулированные в виде общего правила, не действуют (о специальных запретах см. ниже).
Не вызывает сомнений, что договор безвозмездного пользования в его консенсуальном варианте является двусторонним. Иное дело - тот же договор безвозмездного пользования, но построенный по модели реального договора.
В литературе и до, и после принятия нового Кодекса мнения по вопросу о том, можно ли считать реальный договор ссуды двусторонним, разошлись.
Так, сторонником отнесения договора ссуды в любом случае (а значит, и если он является реальным) к числу двусторонних была А.И. Пергамент. При этом, как она полагала, "само собой разумеется, что те договоры о передаче вещи в пользование, которые заключаются в момент соглашения сторон, являются договорами двусторонними: на одной стороне лежит обязанность передачи вещи, а на другой - пользования вещью в соответствии с условиями договора и в соответствии с ее назначением, а также своевременный возврат вещи в должном состоянии.
Но и те договоры безвозмездного пользования имуществом, которые заключаются путем передачи вещи, выступают как договоры двусторонние, так как в отдельных случаях и в договоре этого рода могут возникнуть обязанности ссудодателя перед ссудополучателем (например, обязанность ссудодателя возместить ссудополучателю понесенные им чрезвычайные расходы)" <*>.
--------------------------------
<*> Отдельные виды обязательств. С. 197. Двусторонность усматривалась иногда и в наличии у ссудодателя обязанности в определенных случаях возмещать причиненные им (предоставленной им вещью) убытки (см., в частности: Советское гражданское право / Отв. ред. В.А. Рясенцев. Т. 2. М., 1976. С. 101 - 102).
На наш взгляд, правильную позицию в давнем споре о соотношении дву- и односторонних договоров занимают авторы, относящие к числу первых только те договоры, в которых на обе стороны возлагаются не просто обязанности, а именно такие, которые носят встречный характер <*>. Следовательно, наличие обязанностей у той и другой стороны само по себе не дает оснований для утверждения, что налицо двусторонний договор. Решающее значение имеет характер обязанностей, их взаимосвязь. Л. Жюллио де ла Морандьер весьма удачно отмечал: "Некоторые договоры, заключенные в качестве односторонних, иногда порождают в дальнейшем обязанность на стороне кредитора. Так, хранитель, понесший расходы для обеспечения сохранности хранимой вещи, вправе требовать возмещения этих расходов лицами, отдавшими ему вещь на хранение, несмотря на то что первоначальный договор породил только обременение его, хранителя, обязанностью возвратить вещь. Так же могут сложиться отношения сторон в силу договора о ручном залоге или договора поручения, поскольку эти договоры нередко называют несовершенными двусторонними договорами. Однако ввиду субсидиарного и эвентуального характера возникающей для кредитора обязанности, не служащей при том основанием главной обязанности, порождаемой договором в момент, когда он совершен, эти договоры, по общему правилу, относят к числу односторонних" <**>.
--------------------------------
<*> В литературе, предшествующей принятию ГК РФ, вывод о признании реального договора односторонним был сделан в учебниках: Советское гражданское право / Под ред. В.Ф. Маслова, А.А. Пушкина. Ч. 2. Киев, 1978. С. 116 - 117; Советское гражданское право: Учебник / Под ред. О.А. Красавчикова. Т. 2. М., 1985. С. 111; Гражданское право: Учебник / Под ред. Е.А. Суханова. Т. 2. С. 145 и др.
Точку зрения о двустороннем характере любого договора безвозмездного пользования поддерживал, в частности, Э.Я. Лаасик (см.: Лассик Э.Я. Указ. соч. С. 121). При этом он считал, что договор включает обязанность ссудодателя передать имущество, а ссудополучателя - принять имущество. Было не совсем понятно, как уложить это положение в модель реального договора. В учебнике "Советское гражданское право" под редакцией В.А. Рясенцева (С. 101) любая ссуда именовалась двусторонним договором.
<**> Жюллио де ла Морандьер Л. Указ. соч. Т. 2. М., 1960. С. 207. С изложенных им позиций тот же автор признавал и договоры ссуды "несовершенными синаллагматическими договорами" (Он же. Указ. соч. Т. 3. М., 1961. С. 256).
В свое время весьма острый характер приобрела дискуссия по этому же вопросу в германской литературе. Так, например, по мнению Г.Ф. Пухта и Б. Виндшейда, односторонними являются договоры, в которых одна из сторон несет главную обязанность, а в то же время действия, возлагаемые на другую сторону, являются добавочными и тем самым лишь возможными. Их оппонент Г. Дернбург признавал в равной мере двусторонними как синаллагматические договоры, т.е. основанные на обмене взаимными обязанностями, одинаково существенными для сделки (договора), так и те, в которых главной обязанности одной из сторон могли противостоять побочные обязанности ее контрагента.
При этом Г. Дернбург предлагал фактически пренебречь тем различием исков, которое столь четко провозглашалось в римском праве (в том числе и применительно к договору ссуды), т.е. actio directa - для осуществления главной обязанности и actio contrario - побочной <*>.
--------------------------------
<*> См.: Дернбург Г. Указ. соч. С. 65 - 66.
Сторонником односторонности реального договора ссуды был в современной литературе О.С. Иоффе. При этом он обращал особое внимание на неравноценность обязательств сторон в данном договоре, имея в виду, что обязанности ссудодателя представляют собой "лишь возможные, но не необходимые изменения договора, к тому же обычно вызываемые либо чрезвычайными обстоятельствами, либо виновным поведением одного из контрагентов" <*>. Таким образом, и в этом случае справедливо подчеркивается, что главным критерием для разграничения, о котором идет речь, служит не само по себе наличие обязанностей у обеих сторон, а характер соответствующих обязательств.
--------------------------------
<*> Иоффе О.С. Обязательственное право. С. 404.
2. Предмет договора
Как следует из определения договора безвозмездного пользования, его предметом, на что уже обращалось внимание, могут быть только вещи. Содержащаяся в п. 2 ст. 689 ГК отсылка к ст. 607 ГК ("Объекты аренды") означает, что в безвозмездное пользование могут быть переданы, как это в свое время предполагал сделать проект Гражданского уложения, не только движимые, но и недвижимые вещи. Примерный перечень этих последних, содержащийся в ст. 607 ГК, включает земельные участки и другие обособленные природные объекты, предприятия и прочие имущественные комплексы, здания, сооружения, оборудование, транспортные средства. В той же статье Кодекса предусмотрено еще одно требование к предметам договора ссуды: это должны быть вещи непотребляемые, т.е. такие, которые не теряют своих натуральных свойств в процессе их использования. Применяя эту последнюю норму, следует иметь в виду, что она введена явно с целью обеспечить исполнение возложенной на ссудополучателя обязанности вернуть "ту же вещь". По этой причине при применении названного ограничения необходимо учитывать, что для него значение имеют не столько свойства вещи как таковые, а соотношение с особенностями пользования ею, предусмотренными в договоре, - то, что пользование вещью не препятствует ее возврату в натуре. Так, например, хотя продукты питания являются несомненно потребляемыми вещами, это не служит препятствием для передачи их во временное пользование на сельскохозяйственную выставку.
Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 21 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |