Гарри Поттер и Кубок Огня 30 страница

Эксклюзивная информация, полученная «Ежеднев­ным Пророком», подтверждает, что Поттер постоян­но теряет сознание на уроках и часто жалуется на боль в шраме (отметина на лбу — последствие прокля­тия, которым Сами-Знаете-Кто пытался его убить). В понедельник наш специальный корреспондент стал свидетелем того, как Поттер с криком выбежал из ка­бинета предсказаний: у него так болел шрам, что он больше не мог сидеть на уроке.

Ведущие специалисты больницы магических болезней и травм Святого Мунго полагают, что мозг Поттера, возможно, пострадал во время нападения Сами-Знаете-Кого и что многократные жалобы на боль в шраме — про­явление застарелой психической нестабильности.

— Возможно даже, что он притворяется, — заявил один из специалистов. — Известно, что это один из мно­гих способов привлечь к себе внимание окружающих».

«Ежедневному Пророку» удалось выяснить некото­рые тревожные обстоятельства, касающиеся Гарри Поттера, которые директор Хогвартса Альбус Дамб­лдор утаил от магической общественности.

— Поттер — змееязычный волшебник, — сообщил нам Драко Малфой, четверокурсник из Хогвартса. — Пару лет назад в замке был совершен ряд нападений на учащихся. Многие подозревали в них Поттера: в Дуэльном клубе на глазах у всех он в приступе ярости приказал змее напасть на своего однокашника. Но тогда все это замяли. Кроме того, у Поттера в друзьях оборотни и великаны. Похоже, стремление к власти может толкнуть его на что угодно.

Змееязычие, т. е. способность разговаривать со змея­ми, давно считается одним из видов Темных Искусств. Не зря самый известный змееязычный маг современности — Тот-Кого-Нельзя-Называть. Член Лиги Защиты от Тем­ных Искусств, пожелавший остаться неназванным, за­явил, что, по его мнению, необходимо возбудить рассле­дование в отношении всех змееязычных волшебников.

—Лично я, — сказал он, — испытываю большое недо­верие к каждому, кто умеет разговаривать со змеями, по­скольку этих тварей часто используют в самых злове­щих видах черной магии и они традиционно ассоцииру­ются со злом в чистом виде.

И конечно, все, кто водит дружбу с такими носите­лями зла, как оборотни и великаны, не могут не обладать склонностью к насилию.

Альбусу Дамблдору следует серьезно подумать, допус­кать ли такого ученика к участию в Турнире Трех Вол­шебников. Существует опасность, что Поттер, обуре­ваемый безрассудным стремлением выиграть, захочет прибегнуть к черной магии, ведь сегодня вечером зак­лючительное состязание Турнира.

—Очередная глупость в мой адрес, — заметил Гарри, небрежно сворачивая газету.

За столом слизеринцев Малфой, Крэбб и Гойл весе­лились вовсю: крутили пальцами у виска, корчили де­бильные рожи и высовывали языки, шевеля ими на ма­нер змей.

—Но как она узнала, что у тебя на предсказаниях за­болел шрам? удивился Рон. — В замке ее, конечно, не было. И она не могла ничего слышать...

—Окно-то было открыто, — ответил Гарри. — Я от­крыл его сам, чтобы вдохнуть воздуха.

—Но мы были на самом верху Северной башни! — вос­кликнула Гермиона. — Стоя на земле, ничего не услышишь!

—Но это же ты исследовала магические способы под­слушивания! — напомнил Гарри. — Вот и объясни нам, как она умудрилась подслушать!

— Да, исследовала, — сказала Гермиона. — Ноя... мне... Внезапно лицо ее приняло странное, отсутствующее

выражение. Она медленно подняла руку и запустила пальцы в волосы.

—Что с тобой? — забеспокоился Рон.

—Ничего, — прошептала Гермиона. Она опять взлох­матила пальцами свою гриву, потом медленно поднесла руку ко рту, как будто говорила в невидимую рацию. Гарри с Роном, ничего не понимая, уставились друг на друга.

—У меня идея, — произнесла Гермиона, глядя в про­странство. — Кажется, я знаю... потому что так никто бы не увидел... даже Грюм... и она смогла бы забраться на по­доконник... но у нее ведь нет разрешения... точно, нет раз­решения... Похоже, она у меня в руках! На секунду сле­таю в библиотеку — хочу окончательно убедиться!

С этими словами Гермиона схватила сумку и выбежа­ла из Большого зала.

— Эй! — крикнул Рон вслед. — У нас через десять ми­нут экзамен по истории магии! Ну, дела, — протянул он, оборачиваясь к Гарри. — Эта Скитер сидит у нее в печен­ках, она даже про экзамен забыла. Что ты будешь делать на экзамене у Биннса — читать?

Гарри, как все участники Турнира, был освобожден от экзаменов. Просто сидел на задней парте и выискивал в книгах все новые заклинания, которые могли бы ему помочь.

—Да, наверное, — ответил Гарри. Но в этот миг к ним подошла профессор МакГонагалл.

—Поттер, все участники Турнира собираются после завтрака в комнате, примыкающей к залу.

—Но ведь соревнование начнется вечером! — вос­кликнул Гарри, испугавшись, что перепутал время, и уро­нил на мантию кусочек яичницы.

—Конечно, Поттер. В комнате собрались семьи уча­стников Турнира. Они приглашены посмотреть после­днее состязание. И ты сегодня сможешь провести со сво­ими весь день.

С этими словами она отошла от стола. А Гарри смот­рел ей вслед, разинув рот.

— Она и правда думает, что Дурели сюда приедут? — ошарашенно спросил он Рона.

— Не знаю, — пожал тот плечами. — Ладно, мне пора, я опаздываю к Биннсу. Увидимся!

Зал быстро пустел. Гарри видел, как Флер Делакур под­нялась из-за стола когтевранцев и, догнав Седрика, про­шла в соседнюю комнату. Сразу за ними медленно, чуть сутулясь, двинулся Крам. Гарри не торопился закончить завтрак. Ему не хотелось туда идти — у него не было се­мьи, во всяком случае такой, что приехала бы поддержать его в трудную минуту. Самое лучшее — удалиться в биб­лиотеку и порыться еще в книгах — лишнее заклинание не помешает. Он уже было поднялся из-за стола, как дверь комнаты приоткрылась, оттуда высунулась голова Сед­рика.

— Гарри, иди скорее! — крикнул он. — Твои тебя за­ждались!

Гарри был совсем сбит с толку: не могут же Дурсли взять и приехать сюда! Пересек Большой зал и толкнул дверь в комнату.

Седрик с родителями стояли прямо за дверью. Крам в дальнем углу быстро разговаривал по-болгарски с матерью и. отцом. Оба были черноволосы, а крючко­ватый нос Крам явно унаследовал от отца. В другом углу щебетала по-французски Флер со своей матерью. Ее младшая сестренка Габриэль стояла рядом, держась за мамину руку. Увидев Гарри, она замахала ему рукой, он тоже махнул ей. И тут увидел у камина сияющих миссис Уизли и Билла. Обрадованный Гарри чуть не бегом бро­сился к ним.

— Это наш сюрприз! — взволнованно воскликнула миссис Уизли, нагнулась и поцеловала его. — Мы при­ехали болеть за тебя, Гарри!

— Ты как, готов? — спросил Билл, улыбаясь и тряся его руку. — Чарли тоже хотел приехать, но не смог от­проситься с работы. Он нам рассказывал, как ты потря­сающе справился с хвосторогой!

Гарри заметил, что Флер Делакур с большим интере­сом поглядывает на Билла из-за плеча мамы. Она явно не возражала ни против длинных волос, ни против серег с клыками.

—Как здорово, что вы приехали! — Гарри благодар­но взглянул на миссис Уизли. — А я уж было подумал... неужели Дурсли...

—М-м, — поджала губы миссис Уизли. Она никогда не критиковала Дурслей в присутствии Гарри, но всякий раз, когда упоминалось их имя, в глазах у нее загорался недобрый огонь.

—Потрясающе снова вернуться в школу! — огляделся кругом Билл. Виолетта, приятельница Полной Дамы, подмиг­нула ему из своей рамы. — Я не был тут целых пять лет. А что, портрет чокнутого рыцаря все еще здесь? Сэра Кэдогана?

—Здесь, — ответил Гарри. Он с этим чудаком позна­комился в прошлом году.

— А Полная Дама?

—Ее еще я помню, — сказала миссис Уизли. — Один раз она так меня отчитала! Я вернулась в спальню в че­тыре часа утра...

—Где же ты была всю ночь? — Билл изумленно по­смотрел на мать.

Миссис Уизли улыбнулась.

—Мы с твоим отцом гуляли, — ответила она. — А ему досталось от Аполлиона Прингла, тогдашнего завхоза... у отца до сих пор заметны следы...

—Можешь повести нас на экскурсию по замку, Гар­ри? — спросил Билл.

— С удовольствием.

И все трое двинулись к двери в Большой зал. Порав­нявшись с семейством Диггори, Гарри поймал неприяз­ненный взгляд отца Седрика Амоса.

—А-а, вот и ты! — воскликнул он, окинув Гарри взгля­дом с ног до головы. — Бьюсь об заклад, ты уже не так уверен в себе. Седрик догнал тебя по очкам!

—Что? — недоуменно спросил Гарри.

—Не обращай на него внимания, — шепнул ему Сед­рик, нахмурившись. — Он вне себя после той статьи Риты Скитер о Турнире Трех Волшебников... помнишь, где она написала, что ты — единственный чемпион Хогвартса...

—И он даже не удосужился опровергнуть ее слова! — громко воскликнул Амос Диггори, чтобы и миссис Уиз­ли с Биллом, уже в дверях, могли услышать его. — Но ты покажешь ему, Сед. Ты ведь однажды уже победил его.

—Рита Скитер спит и видит, как бы устроить новый скандал, — рассердилась миссис Уизли.— Ты, Амос, ра­ботаешь в Министерстве и мог бы давно ее раскусить!

Мистер Диггори, судя по виду, собрался разразиться гневной тирадой, но жена положила на его руку ладонь, и он, пожав плечами, отвернулся.

Гарри прекрасно провел утро с Биллом и миссис Уиз­ли. Они обошли всю территорию замка, Гарри показал им карету Шармбатона и корабль Дурмстранга. Миссис Уизли очень заинтересовалась Гремучей ивой, посажен­ной уже после нее. И потом долго вспоминала лесниче­го Огга, который был перед Хагридом.

— Как Перси? — спросил Гарри, когда они обходили теплицы.

— Не очень, — ответил Билл.

— У него неприятности, — добавила миссис Уизли, по­низив голос и оглянувшись. — В Министерстве хотят замол­чать исчезновение мистера Крауча. Перси вызывали на допрос, спрашивали про инструкции, которые он получал от мистера Крауча. Похоже, все думают, что эти инструкции писал не Крауч. Перси ужасно переживает. Ему не дали разрешения заменить сегодня вечером его начальника. Вмес­то него пятым судьей будет Корнелиус Фадж.

К обеду возвратились в замок.

—Мам! Билл! — удивленно воскликнул Рон, увидев их за гриффиндорским столом. — Что вы здесь делаете?

—Приехали болеть за Гарри на последнем состяза­нии! — объяснила, улыбаясь, миссис Уизли. — Должна сказать, так приятно изредка не готовить обед. Как твой последний экзамен?

—А-а... Порядок! — ответил Рон. — Не мог вспомнить имена всех вождей восставших гоблинов, пришлось кое-какие придумать. (Миссис Уизли мгновенно посу­ровела.) Все нормально, — успокоил ее Рон, положив на тарелку солидную порцию корнуэлльского пирога с мя­сом. — У них у всех были имена типа Бодрод Борода­тый, Гырг Грязный, так что ничего страшного.

Скоро к ним присоединились Фред, Джордж и Джин­ни, и Гарри показалось, что он опять вернулся в «Нору». Он и думать забыл о Турнире, лишь появление Гермионы в середине обеда вернуло его к действительности, и он вспомнил о ее утреннем озарении. Интересно, что она выяснила о Рите Скитер?

— Ну, рассказывай...

Гермиона покачала головой и выразительно глянула в сторону миссис Уизли.

—Здравствуй, Гермиона, — натянуто произнесла мис­сис Уизли.

—Здравствуйте, — улыбка сползла с лица Гермионы при виде сурового лица миссис Уизли.

Гарри перевел взгляд с одной на другую и сказал:

—Миссис Уизли, вы, конечно же, не поверили той ерунде, которую Рита Скитер настрочила для «Пророка»? Вы-то ведь знаете, что не влюблялся я в Гермиону!

—А-а! — протянула миссис Уизли. — Конечно же, не поверила.

Но ее обращение с Гермионой стало гораздо сердеч­нее.

Гарри, Билл и миссис Уизли весь день гуляли вокруг замка и вернулись в Большой зал только к вечернему пир­шеству. За столом для преподавателей сидели уже и Людо Бэгмен, и Корнелиус Фадж. Бэгмен, как всегда, весел и оживлен, Фадж, напротив, мрачен и неразговорчив. Си­девшая рядом мадам Максим смотрела только в тарелку, и Гарри показалось, что глаза у нее красные. Хагрид то и дело поглядывал в ее сторону.

Несмотря на обилие праздничных блюд, Гарри почти ничего не ел: его уже била нервная дрожь. Постепенно волшебный потолок менял синеву дня на алые закатные краски сумерек. Наконец Дамблдор поднялся из-за сто­ла и весь зал притих.

— Леди и джентльмены, через пять минут я приглашу вас пойти на поле для квиддича, где начнется третье, пос­леднее состязание Турнира Трех Волшебников. А сейчас прошу всех участников проследовать на стадион за мис­тером Бэгменом.

Гарри встал, все гриффиндорцы зааплодировали. Уиз­ли и Гермиона пожелали ему удачи, и он вместе с Седри­ком, Флер и Крамом вышел из Большого зала.

—Как ты, Гарри? — спросил Бэгмен, спускаясь по ка­менным ступеням главного крыльца. — Уверенно себя чувствуешь?

—Все в порядке, — ответил Гарри. И не солгал: конеч­но, он нервничал, но, повторив в уме все заклинания и чары, которые знал наизусть, нутром ощутил, что уве­ренности еще прибавилось.

Скоро подошли к стадиону. Поле для квиддича изме­нилось неузнаваемо. По всему периметру поднялась плотная живая изгородь высотой двадцать футов. Пря­мо перед ними в изгороди чернеет проем — вход в лаби­ринт. Коридор внутри него, образованный густым кустарником, уходит в черноту, от которой у Гарри забегали мурашки по коже.

Через пять минут на стадионе появились первые зри­тели. Воздух наполнился взволнованными голосами и звуками сотен шагов — зрители торопились занять от­веденные им трибуны. Небо окрасилось в густой исчерна-синий цвет, и на нем зажглись первые звезды. К Бэгмену и участникам подошли Хагрид и профессора Мак­Гонагалл, Грюм и Флитвик. У профессоров на шляпах, у Хагрида на спине кротового жилета светились большие красные звезды.

— Мы будем патрулировать снаружи, — сообщила участникам состязания профессор МакГонагалл. — Если кто-нибудь попадет в беду и почувствует, что тре­буется подмога, пошлите в воздух сноп красных искр, и мы незамедлительно придем на помощь. Все ясно?

Чемпионы кивнули.

— Тогда вперед! — весело скомандовал Бэгмен четве­рым патрульным.

— Удачи, Гарри, — шепнул Хагрид, и патрульные ра­зошлись в разные стороны, каждый на свой пост вокруг лабиринта. Коснувшись палочкой горла, Бэгмен тихо произнес:

— Сонорус!

И тут же его усиленный волшебством голос разнесся по всему стадиону:

— Леди и джентльмены, третье и последнее состяза­ние Турнира Трех Волшебников начинается! Разрешите мне напомнить вам турнирное положение участников на сегодняшний день! Первое место делят между собой ми­стер Седрик Диггори и мистер Гарри Поттер, оба — шко­ла «Хогвартс», у каждого восемьдесят пять очков!

Крики, гром аплодисментов разбудили птиц в Запрет­ном лесу, и они с тревожным гомоном поднялись в тем­ное ночное небо.

— На втором месте мистер Виктор Крам, институт «Дурмстранг», восемьдесят очков! — снова гром аплодис­ментов. — И на третьем месте — мисс Флер Делакур, ака­демия «Шармбатон»!

Гарри разглядел на трибуне миссис Уизли, Билла, Рона и Гермиону. Они вежливо аплодировали Флер. Он махнул им рукой, они увидели и тоже обрадованно замахали.

— Итак, Гарри и Седрик, начнете по моему свистку! — пророкотал Бэгмен. — Три... два... один...

Он резко свистнул, и Гарри с Седриком устремились внутрь лабиринта.

Высоченная живая изгородь бросала на дорожку чер­ную тень. То ли изгородь была чересчур густой, то ли была заколдована, но звуки стадиона тут же стихли, едва они вступили во тьму лабиринта. Гарри даже показалось на миг, что он под водой. Он вытащил палочку, приказал: «Люмос!» — и услышал, как Седрик произнес позади то же самое.

Прошли вместе метров двадцать и оказались у развил­ки. Глянули друг на друга.

— Пока, — сказал Гарри, свернув влево. Седрик пошел направо.

Бэгмен снова дунул в свисток. Значит, в лабиринт во­шел Крам. Надо спешить. Выбранная им дорожка каза­лась совершенно пустынной. Он повернул вправо и при­бавил шагу, подняв палочку над головой, чтобы свет от нее падал как можно дальше. Впереди было по-прежне­му пусто.

Вдалеке снова прозвучал свисток Бэгмена: значит, все чемпионы внутри лабиринта.

Гарри то и дело оглядывался. К нему опять вернулось привычное ощущение, что за ним следят чьи-то глаза. Небо с каждой минутой становилось чернее, тени сгуща­лись и в лабиринте.

Дорожка привела к очередной развилке.

— Направление, — прошептал он палочке, держа ее на ладони.

Палочка сделала один оборот и замерла, указывая на­право, в густую изгородь. Значит, север там, а центр лаби­ринта, как известно, — на северо-западе. Самое лучшее — свернуть влево и при первой возможности взять правее.

Впереди по-прежнему никого. Гарри свернул напра­во, и там пусто, никаких препятствий. Гарри стал нервни­чать — все еще ни одной опасности, Тут что-то не то! Ла­биринт как будто заманивал в ловушку, усыпляя внима­ние. За спиной что-то прошуршало. Гарри выставил впе­ред палочку и обернулся, готовый отразить нападение. В луче света возник Седрик, выскочивший откуда-то справа. Его всего трясло, рукав мантии дымился.

— Это соплохвосты Хагрида! — прошептал он. — Ги­гантские! Я еле от них отбился!

Седрик кивнул и исчез за очередным поворотом. Гар­ри чуть не бегом устремился вперед — от соплохвостов лучше держаться подальше! На следующей развилке свер­нул за угол и увидел...

Навстречу ему скользит дементор. Высотой больше трех метров, лицо спрятано под капюшоном, гниющие чешуйчатые руки выставлены вперед. Дементор явно чув­ствует его присутствие и движется прямо на него. Гарри услыхал его хриплое дыхание, на лице проступил холод­ный пот, но он знал, что делать...

Сосредоточился на самой счастливой мысли — лаби­ринт с его ужасами позади и они с Роном и Гермионой празднуют окончание Турнира. Гарри поднял палочку и воскликнул:

— Экспекто патронум!

Из дула палочки вырвался серебряный олень и поска­кал навстречу дементору который при виде оленя сде­лал шаг назад и запутался в полах плаща. Гарри еще ни­когда не видел, чтобы дементору помешал плащ.

— Подожди! — крикнул он вдогонку патронусу. — Это же боггарт! Риддикулус!

Боггарт с громким треском взорвался и растаял в об­лачке дыма. Серебряный олень, к сожалению, тоже ис­чез от такой бы компании Гарри не отказался... Но де­лать нечего, надо спешить. Гарри прислушался и, беззвуч­но ступая, двинулся вперед, держа палочку над головой.

Налево... направо... снова налево... два раза уперся в ту­пик. Опять применил заклинание Компаса. Палочка по­казала, что он слишком уклонился к востоку. Вернулся к развилке, свернул направо и увидел перед собой стран­ный золотистый туман. Гарри осторожно подошел и ос­ветил его. Похоже на какие-то чары. Интересно, нельзя ли его взорвать?

— Редукто! — воскликнул он.

Заклинание пронзило туман насквозь, не причинив ему никакого вреда. Как же он забыл: заклятие предназ­начено для твердых тел! Что будет, если просто взять и пройти сквозь этот туман? Но стоит ли рисковать? Мо­жет, лучше вернуться и пойти в обход?

Колебания прервал раздавшийся неподалеку вопль.

— Флер! — крикнул Гарри.

Опять тишина. Он огляделся по сторонам. Что с ней? Вопль явно донесся откуда-то спереди. Гарри глубже вдохнул и ринулся в золотистую дымку.

Мир тут же перевернулся вверх ногами. Гарри висел на земле вниз головой, волосы дыбом, очки висят на дуж­ках, того и гляди упадут в бездонное небо. Он тут же схва­тил их, прижал к носу и, преисполненный ужаса, замер. Ноги его как будто приклеились к траве, ставшей зеле­ным потолком. А внизу тонуло в бесконечности усыпан­ное звездами небо. Оторви он от травы ногу и сделай шаг, он навсегда распростится с землей.

«Думай, — приказал он себе, чувствуя, как кровь при­ливает к лицу, — думай!»

Но он не знал ни единого заклинания, которое могло вернуть на место небо и землю. Решится ли он шагнуть?

Он слышал, как стучит в висках кровь. Выбор прост: или двинуться вперед вверх ногами, или бросить в небо сноп красных искр, подождать помощи и выбыть из Турнира.

Он закрыл глаза, чтобы не видеть бездонной отвес­ной пустоты и осторожно оторвал правую ногу от зеле­ного потолка.

Мир тут же вернулся на привычное место. Гарри рух­нул на колени, почувствовав упоительно твердую, сырую от росы землю. От пережитого потрясения все его тело на миг превратилось в студень. Он несколько раз глубо­ко вдохнул, успокоился, поднялся на ноги и, выйдя из зо­лотистой дымки, оглянулся: дымка невинно мерцала в лунном свете.

У развилки Гарри остановился посмотреть, не видно ли каких-нибудь следов Флер. Он был уверен, что слы­шал ее крик. С чем она столкнулась? Что с ней? Сигнала бедствия не было, но это еще ничего не значит. Может, все обошлось, и она движется дальше. Не исключено, од­нако, что она в беде, и даже палочку поднять не в состоя­нии. Гарри свернул вправо, беспокоясь все сильнее. И в то же время глубоко в подсознании мелькнула мысль: одним участником меньше...

Судя по крику, Флер, наверняка, выбыла из игры. Ку­бок где-то рядом, он почти до него дошел. А что, если он и правда победит? На мгновение Гарри опять увидел себя с Кубком в руках перед всей школой, — первый раз с той минуты, как услыхал свое имя среди чемпионов...

Минут десять не было ничего, кроме тупиков. Дваж­ды свернул не туда в одном и том же месте. Наконец-то незнакомая дорожка, Гарри бросился бежать. Пламя на конце палочки колебалось. И тень его, меняя очертания, прыгала поживой изгороди. Еще поворот, и он... очутил­ся нос к носу с соплохвостом.

Седрик не преувеличил: соплохвост был гигантский и напоминал трехметрового скорпиона. Огромное изо­гнутое жало покоилось на спине, нацелив сопло прямо на Гарри, толстый панцирь тускло поблескивал в свете волшебной палочки.

— Окаменей!

Заклинание отлетело рикошетом от бронированно­го гада — Гарри едва успел нагнуться. Соплохвост выст­релил в ответ огнем и полетел навстречу обидчику. За­пахло палеными волосами.

— Замри! — крикнул Гарри. И это заклинание срико­шетило.

Гарри поспешно отступил, потерял равновесие и упал.

— Замри!

Сплохвост в нескольких дюймах от него замер. Зак­линание попало в мягкое, не защищенное броней брю­хо. Тяжело дыша, Гарри оттолкнул неподвижное чудище и со всех ног бросился бежать: чары Помех действуют недолго, минут через пять соплохвост опять станет опа­сен.

Он свернул влево и уперся в тупик, свернул направо — еще тупик Гарри остановился, перевел дух и приказал па­лочке определить стороны света. Затем вернулся к развил­ке, взял направление на северо-запад и бросился было вперед. Но ноги вдруг приросли к земле — такое он услы­хал за изгородью.

— Что ты делаешь? — кричал Седрик. — Ты что, гад, делаешь?

И следом голос Крама:

— Круцио!

В тот же миг уши его пронзил отчаянный вопль Сед­рика. Потрясенный Гарри рванул вперед, только бы не ошибиться поворотом! Никаких поворотов впереди не было. Осталось одно — Взрывное заклятие. Заклятие по­действовало, правда, не очень сильно, в изгороди обра­зовалась неглубокая дыра, Гарри сунул в нее ногу, нава­лился всем телом, колючее сплетение ежевики затреща­ло, ветви сломались, и открылось отверстие. Гарри про­лез в него, порвав мантию, глянул направо: на земле из­вивался от боли Седрик, над ним стоял Крам.

Услыхав треск, Крам повернул голову и сорвался с ме­ста, но Гарри успел нацелить палочку.

— Окаменей! — крикнул он.

Заклинание поразило Крама в спину, он на мгнове­ние замер и рухнул ничком в траву. Гарри бросился к Сед­рику. Он уже перестал извиваться и теперь лежал, тяже­ло дыша и спрятав лицо в ладони.

— Все в порядке? — Гарри схватил руку Седрика.

— Да, — выдохнул Седрик. — Не могу поверить... он подкрался сзади... я услыхал, обернулся... а он уже и па­лочку на меня направил...

Он поднялся на ноги. Его трясло.

— Просто не верится... мне казалось, он ничего... — Гарри глядел на распростертого соперника.

—Мне тоже.

—Ты слышал, как кричала Флер? — спросил Гарри.

— Слышал, — ответил Седрик. — Ты думаешь, Крам мог и ее...

—Не знаю, — медленно произнес Гарри.

—Ну что, оставим его здесь?

—Нет, — возразил Гарри. — Наверное, лучше всего послать сноп искр. Патрульные подойдут и заберут его. Тут его соплохвост сожрет.

—И поделом, — сказал Седрик, но все же поднял па­лочку и пустил в небо сноп красных искр. Искры рассы­пались облачком и зависли над тем местом, где лежал Крам.

Несколько секунд Гарри с Седриком стояли в темно­те, оглядываясь по сторонам.

— Ладно, — сказал Седрик. — Идем дальше...

— Что? — спросил Гарри. — А... да... конечно-Странный это был миг. Только что Крам сплотил их.

И вот опять соперники. Оба молча устремились вперед по темной дорожке, на развилке Гарри свернул влево, Седрик направо. Скоро шаги Седрика стихли.

Гарри шел, время от времени сверяясь с палочкой-компасом. Теперь он состязается только с Седриком, и ему вдруг, как никогда, захотелось одержать победу. Но в голове копошилась одна мысль. Как мог Крам решиться применить против человека Непростительное заклятие? Грюм сказал на уроке, что за это отправляют в Азкабан до конца жизни. Вряд ли Крам такой ценой хотел выиг­рать Кубок... Гарри прибавил шагу.

Теперь тупики попадались все чаще. В лабиринте ста­ло темно, хоть глаз выколи, значит, скоро центр, конец состязания. На длинном, прямом отрезке пути опять по­чудилось шевеление, и свет палочки озарило существо, которое он знал только по картинке в «Чудовищной кни­ге о чудовищах».

Это был сфинкс с телом огромного льва, головой жен­щины, тяжелыми когтистыми лапами и длинным желтым хвостом с коричневой кисточкой на конце. Когда Гарри приблизился к женщине-львице, она оборотила к нему могучую голову и уставилась большими миндалевидны­ми глазами. Гарри нерешительно поднял палочку. Но львица с женским лицом не присела в прыжке, а просто ходила туда-сюда поперек дорожки, загораживая проход.

—Ты близок к цели, — произнесла она низким, хрип­ловатым голосом. — Кратчайший путь лежит именно здесь.

—Может... может, тогда вы меня пропустите? — спро­сил Гарри, догадываясь, каков будет ответ.

—Нет, конечно, — ответила она, не останавливаясь. — Отгадай мою загадку, тогда пропущу. Отгадаешь с первой попытки — путь открыт. Не отгадаешь — нападу. Ничего не ответишь — пойдешь назад, восвояси.

У Гарри засосало под ложечкой: разгадывать загадки — конек Гермионы. Он прикинул, велик ли риск. Ну не смо­жет он разгадать загадку, не беда, — промолчит и все. Сфинкс его отпустит, и он поищет другой путь к Кубку.

— Ладно, — сказал он. — Слушаю вашу загадку. Женщина-львица уселась посреди дорожки и произ­несла такой стих:

Мой первый слог проворней всех слывет по праву —

Он очень быстр на руку, ногу и расправу;

Второй мой слог есть плод окружности решений —

Ее с диаметром законных отношений.

Мой третий слог — абстрактно названный мужчина —

Ни цвета кожи, ни фамилии, ни чина.

Сложив их вместе, существо ты образуешь,

Какое ты скорей умрешь, чем поцелуешь.

— А можно... можно еще раз, только чуть-чуть помед­леннее? — вежливо попросил он.

Сфинкс моргнула, загадочно улыбнулась и повтори­ла загадку.

— Значит, из подсказок получится чудище, которое я лучше умру, чем поцелую?— спросил Гарри.

Сфинкс благосклонно улыбнулся. Гарри решил, что это утвердительный ответ, и принялся лихорадоч­но думать. Существует множество тварей, которых он, хоть убей, не поцеловал бы. Например, соплохвост. Но загадка сфинкса явно о ком-то другом. Пожалуй, начать надо с подсказок. Какой там первый слог, быс­трый? Быстрый, скорый... Ну ладно, потом еще мож­но подумать.

— Э-э... не могли бы вы повторить следующую строчку? Она повторила.

— Окружности решений... — повторил Гарри. — Ее с диаметром законных отношений... ерунда какая-то. А можно мне еще последнюю подсказку?

Сфинкс повторила.

— Абстрактно названный мужчина... — пробормотал Гарри. — Мужчина, мужчина, он... Ага! Это «он»!

Сфинкс улыбнулась ему.

— Так, значит, первый слог быстр, то есть скор... так-так.. Скор... он... Скор... он, — повторял Гарри, меряя шага­ми дорожку. — Существо, которое я не хотел бы поцело­вать... Скорпион!

Сфинкс расплылась в улыбке, поднялась на ноги и посторонилась.

— Спасибо! — воскликнул Гарри, потрясенный соб­ственной сообразительностью, и рванул вперед.

Он наверняка у цели, наверняка... палочка сказала, он на верном пути... Если больше ничего страшного не слу­чится, он выиграл....

Снова развилка.

— Направление, — прошептал он, палочка, сделав круг, указала направо. Гарри бросился по правой дорож­ке, в конце которой скоро забрезжил неяркий свет.

И Гарри увидел: метрах в трехстах от него на невысо­кой тумбе сияет вожделенный Кубок. Гарри прибавил ходу, но тут из-за кустов слева, опережая его, на дорожку выскочил Седрик.

Седрик будет у Кубка первый! Он несется изо всех сил. Ноги у него длинные, рост выше. Гарри никогда его не догнать. Но что это? Возвышаясь над кромкой изгороди, по дорожке, пересекающейся с той, по которой бегут они, что-то огромное стремительно движется в их сторону. Еще мгновение и Седрик столкнется с чудовищем!

— Седрик! — заорал Гарри. — Слева!

Седрик вовремя оглянулся — он еще успеет перед са­мым носом чудовища миновать поворот и избежать стол­кновения! Но как будто ему кто ножку подставил, Седрик споткнулся и на полной скорости рухнул на землю. Па­лочка вылетела из руки. И тут же из-за угла вышел огром­ный паук и двинулся к Седрику.

— Окаменей! — крикнул Гарри.

Заклинание ударило в огромное волосатое тело, но он с таким же успехом мог бы попасть в него камнем. Паук слег­ка покачнулся, забыл про Седрика и устремился к Гарри.

Дата добавления: 2015-09-29