В эпосе о Гильгамеше снова сопоставляется героизм Гильгамеша и Энкиду, ни в чем не уступающих богам, но обреченных на гибель. Гильгамешу так и не удается обрести траву бессмертия.
Мифология финикийцев, а также хеттов и других анатолийских народов, была в известной мере мостом между месопотамским Востоком и греческим Западом в мифологии. В эллинистический период отчетливо обнаружился контакт с египетскими традициями. Восточное влияние сказалось прежде всего в области культовых земледельческих мифов, в частности эллинизированных - об Аттисе и об Адонисе. Восточное происхождение, возможно, имеют и некоторые теогонические мотивы: Океан и Тефида напоминают Апсу и Тиамат, Улликумми - Тифона, смена поколений богов в гесиодовской теогонии - хеттские и финикийские мифы. Малоазиатское происхождение допускается даже для таких важнейших греческих богов, как Афродита, Арес и Аполлон. Впрочем, Афродита как эстетизированная богиня плодородия совершенно естественно могла прийти с Востока, так же как Арес со своим неистовством. Аполлона связывают с хеттским Апулунасом - божеством ворот, т. е. охранителем города. Но, разумеется, греческий Аполлон очень сильно удалялся от этого прототипа. Имеются гипотезы о восточном происхождении и других богов и мифов. Например, существует мнение, что Астарта - прообраз Афродиты. Впрочем, почти всегда вопрос остается открытым, ибо местные архаические формы мифологии имели достаточно восточный характер.
Не следует забывать о несомненном участии критской (минойской) мифологии в формировании греческой. К критским корням восходит миф о рождении Зевса, о его браке с Европой, о Пасифае, Минотавре и Лабиринте, о превращении в судей мертвых Миноса и Радаманта и т. д. Критская мифология с ее богиней-землей, быком, представлением о Зевсе как об умирающем и воскресающем боге и т. п.- типичная культовая земледельческая мифология, связанная к тому же с древневосточным типом государства, с представлением о царе-жреце, каким, видимо, рисовался Минос. Но и ахейские Микены сохраняли в своем политическом и хозяйственном облике много восточных черт, а в микенский период были несомненно заложены основы собственно греческой олимпийской мифологии. Это подтверждается и расшифровкой на табличках из Пилоса имен Зевса, Геры, Посейдона, Афины, Артемиды, Гермеса.
Пути формирования мифов у греков и индийцев на первых порах, вероятно, имели много общего. Индийцы также испытали влияние древней доарийской цивилизации долины Инда, а возможно, и дравидийской с ее отчетливым матриархально-земледельческим комплексом. Но ведийская мифология, резко отличная по своему характеру от древней доиндоевропейской, постепенно уступила место некоему синтезу, в котором местные традиции по-своему возобладали, и греческая мифология эволюционировала на базе решительной переработки и преодоления восточного ритуально-земледельческого слоя. Речь идет не о самих культах, а именно о мифологии.
Важнейшая особенность греческой мифологии - относительно небольшой удельный вес культовых и космо-теогонических мифов, составляющих основной корпус мифологии Египта и даже Месопотамии, хеттов и финикиян. Отрыв от культа способствует развитию сказочных мотивов и стиранию грани между богами и героями в смысле способов обрисовки образов. Всевозможные исторические предания и сказки втянуты в мифологию, между "мифами" о героях и мифами о богах нет резкой грани, боги широко вмешиваются в человеческую жизнь, герои фигурируют в историях о богах. Сказания о богах и героях переплетены внешне и внутренне. Греческой мифологии свойствен антропоцентризм: главное внимание приковано к человеческим судьбам.
Боги предельно отдалены от природных явлений, с которыми ассоциируются. Это выражается в том, что рядом с прямыми олицетворениями сил природы (ночи, солнца, мрака, зари и т. п.), не играющих самостоятельной роли, в мифах фигурируют боги, для которых моделирование конкретных природных явлений составляет лишь один из многочисленных аспектов образа. Так, мы можем сопоставить собственно Гелиоса (персонификация солнца) и солнечного бога Аполлона, имеющего множество функций и подобие индивидуального "характера". Греческие боги не только полностью антропоморфны (антропоморфность их носит пластически-телесный характер); они - образец телесной гармонии и красоты. Греческие боги человечны в самом глубоком смысле, наделены человеческими страстями и слабостями (порой даже в большей мере, чем герои, во всяком случае в гомеровской трактовке), подчинены судьбе. Боги ссорятся между собой, хитрят, интригуют, спорят из-за своих любимых героев, помогают различным сторонам в Троянской войне. Все это давно подмечено исследователями и хорошо известно. Мера случайности явлений подчеркивается в греческой мифологии огромной ролью судьбы. Отсюда - значение пророческого дара богов.
Древнегреческая модель мира несомненно отражает греческое общество. Могущество Зевса, стоящего с самого начала над другими богами, заставляет думать, что именно архаические государства микенского времени были прототипом Олимпа. Известная сцена усыпления Зевса Герой ("священная свадьба" и ее магическое воздействие на природу), возможно, указывает на реликт представлений о царе-жреце. Однако при всем своем могуществе Зевс проявляет "человеческие" слабости. Другие боги также довольно свободно отдаются чисто человеческим страстям.
В греческих мифах, таким образом, мир описывается в терминах не природных процессов, а естественного человеческого поведения. В образах олимпийских богов имеются многочисленные реликты демонизма, хтонизма, зооморфизма, но только реликты, отодвинутые на далекую периферию уравновешенным антропоморфизмом, внешним и внутренним. В работах А.Ф.Лосева "Античная мифология", "Олимпийская мифология" и др. 26 подробно показаны эти реликты и пути их преодоления с позиций антропоморфной и героической концепций. Отсылаем читателей к этим работам.
Выше мы отмечали, что даже в теокосмогониях пафос преодоления хаоса имеет во многом эстетический оттенок (в противоположность этическому в индийской мифологии).
Олимпийская мифология лучше всего известна по гомеровскому эпосу, в котором все наиболее архаическое (часто хорошо сохранившееся в народных поверьях и культах) оставлено в тени или за бортом, например земледельческие культовые боги (Деметра, не говоря уже о Дионисе, еще не завоевавшем, вероятно, большой популярности) или культурный герой Прометей.
Зевс несомненно сохраняет функции старого индоевропейского бога неба (Диаус), а также бога-громовника, бога бури. Он в известной мере соответствует и Ану, и Энлилю, и Варуне, и Индре. Но это не основное в нем. Главное, что Зевс - верховный властитель над богами и людьми и, как таковой, тесно связан с судьбой. Он - распределитель благ и зол, он управляет судьбами, но часто сам изображается зависимым от судьбы (Мойры). В этом коренное отличие Зевса и других греческих богов от египетских и даже вавилонских (последние ежегодно определяли судьбы людей, но сами от судьбы не зависели). Отсюда и ясновидение, пророческий дар Зевса - бога, которому полностью открыто будущее. Зевс - устроитель и страж общественного порядка, обычного права, религиозных жертвоприношений и ритуалов; он гарантирует соблюдение договоров, законов, обычая гостеприимства. Власть Зевса над другими богами- его братьями, сестрами, детьми - носит патриархальный характер (не исключено, что это послемикенская черта).
По распределению сфер влияния Зевсу противостоят Посейдон и Аид, оба с сильно выраженными архаическими хтоническими чертами. Существует предположение, что Посейдон был первоначально именно хтоническим божеством, супругом Земли, земным плодородием, подземной влагой, оплодотворяющей землю (ср. с Энки). Характерна его связь с хтоническими богами (Деметрой) и чудовищами (Киклопом, Горгоной). Знаменателен конфликт Посейдона с Афиной из-за Аттики; специфична его роль носителя бури, колебателя земли, его вражда к Одиссею - любимцу Афины. В "Одиссее" он буквально обрисован как сказочный демонический антагонист героя. Хотя формально Посейдон - один из олимпийских богов и участвовал в борьбе с Кроном, ему присущи те черты водяного хаоса, которые так ярко выступают в египетской и шумеро-аккадской мифологии. Хтонический и тотемический характер имеет его связь с быком и особенно с конем. Само соотношение стихий создает контраст между небесным хранителем космического и общественного порядка и подземными или морскими богами, связанными с разрушением и смертью.
Разрушительные силы отчетливо представлены и в боге войны Арее, происходящем, по-видимому, из Малой Азии (в "Илиаде" он держит сторону троянцев). Арей отличается неистовством, ненасытностью в битве, Афина (резко ему противоположная при частичном совпадении функций) называет его "безумным". Его сопровождает Эрида (раздор), Энио - богиня войны и его сыновья Деймос (ужас) и Фобос (страх). Арей является также отцом дракона, убитого Кадмом, родоначальником амазонок и некоторых героев, т. е. выступает в достаточно "демоническом" окружении. Впрочем, Арей в сильной мере эстетизирован своей любовью к Афродите и рождением Гармонии от союза с Афродитой.
Выше отмечалось, что архаический культурный герой Прометей, титан и враг Зевса, не входит в число олимпийских богов и оставлен без внимания в гомеровском эпосе. К олимпийским богам относится менее архаический тип культурного героя - кузнец, хромой Гефест, своего рода божественный ремесленник, кователь божественного оружия, эгиды Зевса, колесницы Гелиоса, строитель медных чертогов богов, ваятель (из металла) прекрасной Пандоры, оживленной богами. Предпочтение Гефеста Прометею не только отражает новую ступень исторического сознания, но связано с пластической эстетикой греческого мифа. Гефест не добытчик (похититель) культурных благ, а их создатель, весьма совершенный художник, создающий телесные пластические формы. Красота его изделий в какой-то мере контрастирует с его собственной невзрачностью, из-за которой на Олимпe господствует к нему несколько презрительное отношение. С Олимпа его дважды свергают, один раз именно за уродство - мотив чисто греческий! Характерно также, что высшие цивилизующие функции в олимпийской мифологии переданы Афине и Аполлону, богам, в наибольшей мере соответствующим олимпийскому идеалу.
В особом положении, подчиненном, оказывается и используемый в качестве вестника Гермес - тип мифологического плута-трикстера (фигура тоже довольно архаическая). У Гермеса, почти как у всякого трикстера, имеются черты подлинного культурного героя (он ввел возжигание огня на алтаре, изобрел лиру), но гораздо заметнее черты плутовства: первый подвиг Гермеса - похищение быков у Аполлона. В его первоначальный комплекс, вероятно, входило сочетание культурного героя-трикстера и своего рода шамана, сопровождавшего души умерших в Аид, посредника между богами и людьми. Эта последняя черта в сильно рационализированном виде - вестник богов, покровитель путников - удержалась как его "олимпийская" функция.
Уже неоднократно говорилось, что богиня земли и плодородия, центральная фигура восточной мифологии и вообще культовых мифов, в олимпийской мифологии оттеснена на периферию. Это видно на примере Деметры, а также истории поражения отпрысков Земли-Геи. В основе такого оттеснения не только различия между Западом и Востоком, между идеологией аристократических родов и народной земледельческой религией, не только отражение преобладания скотоводства над земледелием, но и резкое усиление патриархальных тенденций. Последнее отчетливо проявляется в образе Геры, достаточно ограниченной семейно-брачной сферой.
Афродита - это сильно эстетизированная богиня плодородия, оторвавшаяся от природных феноменов и соответствующих культов, превратившаяся только в богиню любви и красоты. В этом смысле она противостоит Деметре.
Специфика греческой мифологии наиболее полно проявляется в образах самых популярных богов - Артемиды, а особенно Афины и Аполлона. Артемида и Аполлон - близнецы, они ассоциируются с луной и солнцем. Оба - меткие стрелки из лука. В генезисе и Артемида была богиней плодородия, а также "хозяйкой" охотничьей добычи (наподобие сванско-грузинской Дали, матери Амирани - кавказского двойника Прометея). Но функция плодородия отпала. Более того, будучи связанной с охотой, Артемида противостоит богиням земледелия, а будучи девственницей, - богине плодородия и любви. Характерно, что Артемида вместе с Аполлоном мстит Ниобе, хвастающейся своей многодетностью и дерзающей сравнивать себя с их матерью Латоной. Характерно и соперничество Артемиды с земледельческим божеством Дионисом из-за жертвоприношений людей. Дикий кабан, посланный богиней из мести, уничтожает посевы.
Богиней-девственницей, но не охотницей, а воительницей является любимая дочь Зевса, рожденная из его головы (патриархальный принцип) Афина-Паллада. В образе Афины, как и в образах других богов, много архаических рудиментов (хтонических, фетишистских, тотемических и пр. - по описанию А.Ф.Лосева). Но со старыми земледельческими матриархальными богинями Афину связывают лишь культ маслины, отношение к ткачеству и покровительство труду женщин. Основные же ее функции совершенно иные - ведение войн, покровительство главным героям (Одиссею, Ахиллу, Диомеду, Персею, Гераклу, аргонавтам, ахейцам), городу Афинам и вообще Аттике, ремеслу и искусству, особенно музыке, создание первых колесниц, кораблей и домов, плуга, бороны, ткацкого станка, изобретение флейты.
Афина - в фокусе героической мифологии греков. А.Ф.Лосев считает, что специфика классической Афины - это "идейно-организующая функция... в виде героизма, социально-политического строительства и художественно-технического творчества" 27. Имре Тренчени-Вальдапфель 28 вслед за многими другими исследователями подчеркивает разумность как основное качество Афины, проявляющееся во всех сферах ее деятельности и отличающее ее от других богов, также причастных к этим сферам. Действительно, разумная организованность при ведении войны, сознательная, целеустремленная защита ахейцев и покровительство их героям отличают Афину от неистового, кровожадного и капризного Арея; одухотворенная разумность, инициатива, планомерность - от чисто материальной стихии ремесла Гефеста; культурно-цивилизующая деятельность "сверху" - от бунтарского гуманизма Прометея. Афина обуздывает стихийные силы - море и коня Посейдона. Она дает первую уздечку для коня Беллерофонту, обучает Эрехтейя пользоваться повозкой, поддерживает порядок и дисциплину в войске ахейцев и т. п.
Афина очень тесно связана с городской жизнью, культурой, политическим управлением. Ей свойствен специфический пафос подавления хаоса, обуздания стихии, упорядочения и организации жизни в соответствии с формами и идеалами аттических городов-государств. В мифологии Египта и Месопотамии с Афиной, как это ни парадоксально, имеет смысл сопоставить Ра и Энки. Тогда обнаружится подлинный диапазон различий между Грецией и южным Средиземноморьем. С точки зрения греческой специфики образа мужским эквивалентом Афины в известной мере является Аполлон.
Вопреки своему предположительно малоазийскому происхождению, сочувствию троянцам и многочисленным рудиментам хтонизма, на которых, в частности, настаивает А.Ф.Лосев, Аполлон в рамках греческой классики полнее всех воплощает героически-эстетически-антропоморфный идеал. Как губитель и одновременно врачеватель, Аполлон исполняет очистительную функцию. Особенно важно, что он дарует излечение от безумия и угрызений совести, поддерживая таким образом гармонию. В этом плане Аполлон отчетливо противопоставлен Дионису, что стало философским символом, особенно со времен Ф.Ницше. Как изобретатель лиры Аполлон противостоит в мифе Пану с его флейтой, связанному с дионисийством. Аполлон, как и Афина, покровительствует искусствам, осуществляет культурно-цивилизующие функции, но у него в еще большей мере выходит на передний план эстетический момент. Специфический пророческий дар Аполлона (дельфийский оракул - центр его культа) имеет прямое отношение к судьбе - категории, столь характерной для олимпийского мифологического мировоззрения.
Олимпийский пантеон дает нам не набор персонифицированных природных феноменов, подчиненных государственной иерархии, а большое разнообразие антропоморфно-пластических образов богов, очеловеченных, героизированных. Исполнение отчетливо дифференцированных божественных функций сочетается у них с человеческими формами поведения. Богатству, многообразию функций соответствует разнообразие мифологических типов и характеров. Так, с типично земледельческой богиней плодородия, Богиней-матерью Деметрой, соседствуют ограниченная рамками патриархальной семьи и домашнего очага Гера (и Гестия), эстетизированная и уже лишенная функций материального плодородия богиня чувственной любви и красоты Афродита, богини-девственницы Артемида и Афина, воздержанность которых противостоит плодородию Деметры и чувственности Афродиты, а культ охоты или войны - культу земледелия. Культурному герою-добытчику, к тому же титану и богоборцу, противопоставлен культурный герой - демиург и мастер, но "слуга" олимпийцев Гефест, а им обоим - высшие боги Аполлон и Афина как исполняющие культурно-цивилизующие функции и покровительствующие искусству. Неистовому Арею, воину-разрушителю, противостоит разумная Афина - покровительница военной организации, воплощение политической мудрости, а бездумному Дионису - Аполлон. Наделенным государственным разумом Зевсу и Афине противоположен полный стихийных сил и устремлений Посейдон; благородному, полному собственного достоинства Аполлону - плутоватый хитрец Гермес. С Аполлоном - великим стрелком - контрастирует маленький Эрот, поражающий своей стрелой самого Аполлона и т. д.
Эти примеры показывают, по каким направлениям и признакам формируется система мифологических образов, входящих в олимпийский пантеон.
На специфике индийской мифологии мы уже останавливались выше, правда, довольно бегло. Большую сложность создает активное взаимодействие ведийской (индоевропейской) мифологии с местными традициями, которые в какой-то мере восторжествовали или во всяком случае были синтезированы в индуистской мифологии, бытующей в различных вариантах. Это взаимодействие сопровождалось весьма ранним развитием философской мысли. Но, в отличие от Греции, философская глубина и многозначность сочетается в Индии с отсутствием пластичности, с безудержной демонической фантастикой; человеческое начало отчетливо выступает здесь не в телесной, а в чисто духовной форме. Для ведийской мифологии характерно моделирование природных стихий, явное подчинение повествовательно-мифологического начала ритуальному, практике жертвоприношений. Персонажи ведийской мифологии, за исключением Индры, нечетки, сюжеты бледны. Интенсивное развитие мифологических образов и сюжетов происходит в послеведийский период, на основе взаимодействия с местными традициями. Из основных индуистских богов Вишну, как и его главные аватары - Кришна, Рама, во многом сохраняет облик культурного героя. Шива, преодолевающий как бог-аскет земные соблазны и потому обладающий особым могуществом (с этим вполне согласуется с религиозно-магической точки зрения его связь с фаллическим культом), - фигура абсолютно специфическая, немыслимая ни в Греции, ни в Вавилоне, ни в Египте. Неоднократно отмечавшийся многоуровневый символизм действительно глубоко характерен для индийской мифологии и ставит ее в прямую оппозицию к мифологии греческой.
Китайская мифология в силу своей ранней историзации и прозаизации бытует в основном как мифология пережиточная и представляет собой периферийное явление в культуре. Библейская мифология, также по-своему историзованная, полностью порвавшая с "природными" мифами, создавшая отвлеченные монотеистические представления, в сущности имеет тенденцию к демифологизации, если иметь в виду мифы, характерные для культуры древнего мира. Но эта демифологизация в конечном счете прокладывает путь иным, качественно новым формам мифотворчества.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |