И поскольку они уже сделали то, ради чего ее приволокли сюда, это время, похоже, настало…
Ее сердце защемило. Они были вблизи и наблюдали за нею. В прошлом она боролась с ними изо всех сил, довольствуясь даже самым малых уроном, нанесенном им, прежде чем они начинали ее истязать. Они, без сомнения, ожидали теперь еще большего отчаянного сопротивления. Вместо этого она просто холодно взирала на них. Она была полностью измотана, не было сил даже сдерживать слезы.
- Синяя драконесса больше не выступает? - сказал один, отчасти удивляясь, отчасти насмехаясь над ней.
- А что с того? - глухо отозвалась Киригоса. - Ранее мне это никак не помогало. И ранее у меня была надежда на спасение. - Она подняла заполненные слезой глаза. - Но хотя бы теперь меня уже не потянут силком обратно и не заточат одну, пока я не понадоблюсь вновь, так ведь?
Другой сектант, тролльчиха по имени Зуузуу, покачала головой и дико рассмеялась.
- Ох, тебе ж никто не говорить, куда ты идешь на сей раз.
Киригосу охватил незнакомый ужас.
- Я… думала, вы отведете меня в лабораторию.
Двое фанатиков обменялись жестокими улыбками.
- Не-а, моя милая-малая девочка-дракон, - сказала Зуузуу. - На тебя положить глаз сам Хроматус.
- Ч… что? - начала запинаться Кири. Нет, они не могли иметь в виду то, что она подумала… только не с тем пятиголовым гниющим монстром…
- Он посчитал, что вместе вам удастся произвести здоровое потомство хроматических драконов, - сказал Джоса, высокий крепкий человек со светло-рыжими волосами. - Предупреждаю: не стоит ожидать романтического ужина при свечах.
Оба они покатились от смеху, Зуузуу ужасно кудахтала, а Джос самодовольно ревел.
Киригосе хотелось прикончить их. Она хотела порвать их в клочья, сбежать, улететь, быть убитой сумеречными драконами, быть замученной до смерти, вынести любую судьбу - лишь бы не то, что они затеяли.
И тут же она поняла, что это был великолепный шанс, который ранее ей никогда не предоставлялся. Проглотив комок в горле, приказав себе не дрожать от ярости и ужаса, она нахмурилась, как будто размышляя.
- Если у нас будет потомство, - сказала она, - Я буду еще нужна.
- Эт точно, - сказала Зуузуу. - С такой-то родней только ты дашь Хроматусу тех дитят, каких он желает.
Кири вынудила себя не съежиться от мысли о женщинах других стай, о которых бы мог подумать Хроматус. Вместо этого она кивнула: Тогда я могу стать королевой.
- На какое-то время - возможно, - сказал Джос. Он пошел впереди Кири и Зуузуу. - Но грядет конец всему. Даже для тебя.
Зуузуу держала серебряную цепь, но Киригоса заметила, что после ее слов та ослабила хватку. Кири также осмотрела их оружие: два кинжалов в ножнах на их бедрах. Культисты приблизились к лестнице с круглыми ступенями, ведущими вниз к заснеженной земле. И к Хроматусу. Джос уже начал спускаться, остался лишь один-единственный шаг.
Сейчас.
Правой рукой Кири резко выдернула цепь из небрежной хватки тролльки. Левая рука тут же обернулась вокруг горла Зуузуу. Руки Зуузуу ринулись срывать удавку, изо всей силы царапая Кири. Дракон проигнорировала боль, продолжая сжимать сильно и спешно, пока глаза тролльчихи не закатились, и ее тело не обмякло. Кири спустила тело на пол и таким же быстрым движением схватилась за кинжал Зуузуу.
Ей все удалось сделать незаметно. Джос ничего не заметил и продолжал вести теперь уже одностороннюю беседу.
- Надеюсь, я проживу достаточно долго, чтобы увидеть это, - задумчиво говорил он. - Конец всему, м-да. Но это наша судьба - умереть, как нам приказывает Отец Сумерек. Возможно, он будет рад, если…
Его слова закончились нежданным бульканьем, ибо Киригоса погрузила клинок Зуузуу ему в горло. Она прикрыла рот жертвы, чтобы эти страшные звуки не разнеслись вокруг, затем спустила тело на пол, как она поступила и с Зуузуу.
Ее руки были в крови. Сердце бешено колотилось, а дыхание участилось. Она вытерла руки и кинжал об одеяния Джоса, навострив уши, ища любой признак, что ее заметили. Все было тихо.
Одной рукой она продолжала сжимать цепь. Та все еще держала ее в плену этого слабого человеческого облика, но, по крайней мере, теперь никто не сжимал другой конец цепочки.
Места, куда можно было затащить и скрыть тела, не было; храм был открытым и просторным, укромных уголков и закрытых мест было немного. Очень скоро, когда ее схватятся, они всполошатся, пойдут ее искать и найдут их на скате ступеней.
Но если повезет, то Киригоса к тому времени будет уже далеко.
Она передвигалась быстро, но тихо, ее туфли издали лишь слабое постукивание, когда она промчалась вниз по скату. К ее удаче как раз прошел закат; она могла, по крайней мере, надеяться укрыться в тени.
Однако Отец Сумерек заставлял своих слуг усердно трудиться даже после наступления темноты. В снег были вставлены факелы, и их оранжево-красный жар гнал фиолетово-синие тени. Киригоса достигла нижнего уровня и приткнулась к одной из стен сводчатого прохода, изучая ситуацию.
Если б только она могла принять свой истинный облик и улететь! Но они проследили, чтобы ей это не удалось. Она перебирала цепь на шее, которая держала ее в этой форме. Ей нужно было некое верховое животное. Они использовали здесь множество зверей, но в основном вьючных - таких же, как тех, что тянули фургон с бездушным телом из кошмара - сейчас те дремали и вряд ли могли увести Кири достаточно далеко в сумрак ночи.
Было несколько личных скакунов. Они принадлежали высокопоставленным членам культа. Этих коней не избивали во время зверского похода по Нордсколу к храму, как большинство остальных. И некоторые из них были привязаны вдали от свечения факелов.
Она разглядела несколько волков, густошерстных лошадей, саблекошек и даже лося и пару виверн. Некоторые из них не дали бы себя оседлать никому, кроме их хозяев.
Но некоторые не были столь своенравными.
Было лишь одно препятствие: чтобы добраться до виверн, ей нужно было пройти прямо перед спящим Хроматусом.
Она мялась, борясь со страхом… Если он пробудится…
Тогда тебя ждет та же судьба, что и если бы ты сама покорно отправилась к нему. Но если тебе удастся…
Это был единственный путь. Если ей не удастся пройти его, у нее все еще оставался кинжал. Она скорее вонзит его в себя, но не отдастся живой этой мерзости.
Она намотала свисающую цепь вокруг своего льняного наряда, схватила кинжал - жалкое оружие против столь могучего существа - и медленно выдвинулась вперед.
Его дыхание походило на слабый ветерок, исходящее из огромных некогда безжизненных легких. В ее человеческом облике Киригоса была как мышь перед тигром, и все же ей казалось, что звук от ее приглушенных снегом шагов и быстрое биение сердца вот-вот разбудят его. Он не свернулся во время сна, вместо этого его головы лежа протянулись вперед его тела, вздымающегося и спадающего с каждым его вздохом.
Кири хотела было побежать со всех ног, но удержалась. Вместо этого она ступала тихими шашками вдоль огромной пятнистой туши. Та пахла чем-то мускусным и тухлым, как зловоние от падали, прицепившегося и не рассеявшегося даже после обретения искры жизни. Внезапно внутри нее закипела обжигающая ненависть к нему, заставив ее слегка ускорить темп.
Сейчас под угрозой было больше, чем ее жизнь. Она побывала в заключении Отца Сумерек достаточно, чтобы все разнюхать - даже он не ведал, что ей удалось узнать. Если ей удастся добраться до Кейлека и синих с этой информацией, она могла бы чем-то помочь в их следующем штурме.
А они наверняка нападут вновь. Киригоса знала свой народ. И в тот момент она хотела быть с ними, уже не будучи слабой и беспомощной с цепью вокруг ее шеи.
Хроматус пошевелился.
Киригоса застыла, не успев сделать шаг, пытаясь даже не дышать. Он как-то ощутил ее внезапный приступ ненависти? Возможно, почувствовал ее запах? Или она была небрежна, и наступила на случайную ветку под снегом?
Он заворошился, поднял большую бронзовую голову и тут же опустил ее обратно, издав громкий вздох. Его хвост поднялся и ударился об землю. И затем вновь последовал глубокий храп, означающий, что зверь оставался в глубокой дреме.
Киригоса с облегчением ненадолго закрыла глаза и возобновила свой неспешный осторожный ход мимо спящего хроматического дракона туда, где ее ждали привязанные животные. Ее взгляд переметнулся от неповоротливого уродливого Хроматуса к виверне - ее пропуском на свободу.
Волки и саблекошки были слишком привязаны к своим наездникам, чтобы их можно было украсть. Лоси были недостаточно приручены, чтобы их можно было оседлать, хотя эта земля была их родиной, и они могли стремительно унести ее в самую даль. Кроме того, они и другие травоядные животные не переносили запах крови, от которого она так и не избавилась. Виверн же вовсю использовала для полета Орда, и она посчитала их на удивление спокойными, а поскольку всех их собрали в одном месте у храма, то они могли принять себе на спину любого.
Любого, кто знал, как ими управлять. Киригоса еще раз прогнала прочь свой страх, сказав про себя, что ей жутко повезло, что еще остались две виверны.
Она приблизилась к той, которую выбрала с самого начала, мягко ее потормошив.
Львиная голова повернулась к ней, зверь со скукой изучил ее, в то время как его крылья, такие же как у летучей мыши, расправились и согнулись. У него не была седла, но она не могла больше терять времени. В любой момент могла быть поднята тревога, и она должна была к наступлению этого времени быть как можно дальше от храма.
Киригоса видела, как летают на вивернах, но сама никогда не пыталась это повторить. Она осторожно перекинула одну ногу через тело этого могучего зверя. Тот проворчал, оглянулся назад и взглянул на нее, сразу ощутив, что поездка на нем для нее было в новинку.
Кири погладила зверя, надеюсь, что это был одобряющий жест, схватила узды и повернула голову виверны ввысь. Зверь послушно, словно по указке, подскочил - и она задержала дыхания, прильнув и цепко ухватившись за него. Он быстро выровнялся и запарил в воздухе, ожидая команд. Она вновь взяла узды и повела его на запад, к Хладарре, в Нексус, твердо веря, что стая и Калесгос все еще находятся там.
Она наклонилась к уху виверны, собрав все толики магии убеждения, что у нее оставались даже с цепью на ее шее, и летун успокоился.
- Мы оба знаем, как лететь, - прошептала она. - Обучи меня, как стать твоим всадником, мой друг.
Возможно, это было ее воображение, но ей послышалось, что он прорычал что-то одобрительное.
Глава 18
Тралл и представить не мог, что вернется сюда, тем более так скоро. Но пока он летел на Наригосе, то ощущал, что со времени последней встречи с Хранительницей Жизни стал совсем другим.
Мысли об Аггре словно уголек разжигали пламя в сердце, одновременно поддерживающее и успокаивающее его. Он видел - хотя, на самом деле, играл важную роль - как синие заново для себя открывали всю глубину своих сердец и душ. Они получили Аспекта, которого заслужили: одного из сильнейших, сострадательных и мудрых, того, кто больше всех хотел заботиться о стае.
- Когда я видел ее в последний раз, она была там, - сказал Тралл, указывая. Дракон мягко снизился и полетел к каменному пику. Когда они подлетели ближе, Тралл еще больше забеспокоился, увидев, что Алекстраза по-прежнему находилась на том же месте. В том же положении, сидя, прижавшись ногами к груди. Образ боли. Тралл задался вопросом, шевелилась ли она вообще с момента их последней встречи.
- Высади меня неподалеку, - сказал он. - Не думаю, что она хочет кого-либо видеть, и будет проще, если я один ей покажусь.
- Как пожелаешь, - сказал Наригос, грациозно приземлившись и опустившись так, чтобы Тралл смог легко спешиться. Орк посмотрел на него.
- Благодарю тебя за то, что доставил меня сюда, - сказал он, - но… возможно ждать меня не стоит.
Наригос поднял голову.
- Если ты не сможешь уговорить ее…
- Если я не смогу, - серьезно ответил Тралл, - то в моем возвращении не будет смысла.
Наригос понимающе кивнул.
- В таком случае, удачи, - ради всех нас.
Он мягко толкнул Тралла своей огромной головой, затем поднялся и взмыл к небу. Тралл наблюдал за его удаляющейся фигурой, и затем пошел к Хранительнице Жизни.
Как и раньше, она его услышала. Ее голос звучал скрипуче, словно им не пользовались.
- Ты либо самый смелый, либо самый глупый орк, которого я когда-либо видела, коли посмел прийти ко мне во второй раз.
Тралл слегка улыбнулся.
- Другие говорят точно так же, моя госпожа.
- Другие… сказала она, поднимая голову и пронизывая его своим взглядом, - не я.
Несмотря на все, что он видел и за что боролся в своей жизни, Тралл ощутил, что дрожит от тихой угрозы в этом голосе. Он знал, что она права. У него не будет и шанса, если она решит его прикончить.
- Снова пришел ради мучений? - сказала она, и он не был уверен, подразумевала ли она, что он будет ее мучить, или наоборот. Вероятно и то, и другое.
- Надеюсь покончить с этим или, по крайней мере, свести к минимуму, моя госпожа, - сказал он тихо.
Она придержала свой гнев для другого момента и отвернулась, в очередной раз показавшись скорее сломленным ребенком, чем могущественным Аспектом.
- На это способна только смерть, а может и ей не под силу, - сказала Алекстраза ломающимся голосом.
- Я знаю не так много, чтобы говорить «да» или «нет», - ответил Тралл, - но должен попытаться.
Она глубоко вздохнула. Он внимательно на нее посмотрел. Она похудела с их последней встречи. Ее угловатые скулы, казалось, выпирали через кожу. Вокруг глаз образовались темные круги, и она выглядела так, будто ее может сдуть порывом ветра.
Тралл был осторожным.
Он сел на камень рядом с ней. Алекстраза не двинулась.
- Когда мы говорили в последний раз, - продолжил орк, - я просил пойти со мной в Нексус. Чтобы поговорить с синими. Помочь им.
- Я не забыла. Как не забыла и свой ответ.
Это не имеет значения. Ничто из этого. Не имеет значения, что все связано. Не имеет значения, сколько это все продолжалось. Не имеет значения даже то, что мы можем остановить это.
Дети - мертвы. Кориалстраз - мертв. Я умерла во всех смыслах, кроме одного, но и это скоро произойдет. Надежды нет. Нет ничего. Ничто не имеет значения.
- И я тоже об этом помню, - сказал Тралл. - Но другие не знают, или полагают, что это не так важно, и продолжают жить дальше. Такие, как синяя стая. Они избрали нового Аспекта - Калесгоса. И также столкнулись с новым врагом - хроматическим драконом Хроматусом.
При упоминании Калесгоса на ее лице отразилась небольшая вспышка удивления, но на словах о Хроматусе глаза вновь потускнели.
- Для каждой победы свое поражение, - прошептала она.
- Во время битвы я упал, - заявил Тралл. - Буквально. Я сорвался со спины Калесгоса и упал в снег. Я чуть не отдался смерти и отчаянию. Но затем что-то произошло. Что-то, что заставило меня двигать застывшими конечностями, заставило выбраться из-под снега и отбить неожиданную атаку старого врага.
Она не двигалась. Казалось, она его не замечает. Но, по крайней мере, не разгневалась и не захотела его убить - как в прошлый раз. А это означало, что, возможно, она слушает.
«Предки, молюсь, что поступаю правильно. Я действую от сердца, и это лучшее, что могу сделать».
Он протянул руку. Она слегка повернула голову и потуплено на нее посмотрела. Он поднес руку к ней, показывая, чтобы она взялась за нее. Алекстраза начала отводить взгляд и вновь смотреть вдаль.
Тралл мягко спустился и сам взял ее за руку. Ее пальцы были вялыми и невосприимчивыми. Он аккуратно сжал их в своей руке.
- Мне было видение, - говорил он так мягко, словно боялся вспугнуть лесного зверя. - Даже два. Это… как дары, представленные в виде одного. Быть осчастливленным двумя видениями, и, в частности, одним из них поделиться… это неожиданная честь.
Слова были сказаны с истинной скромностью. Хоть он и знал, что силы его росли, его связь со стихиями крепла, он все же смиренно воспринял снизошедшее на него благословение.
- Одно было для меня. А другое… для вас.
Тралл закрыл глаза.
Скорлупа яйца треснулась.
Рождение проходило в бесстрастной среде, во временной лаборатории, организованной под огромным навесом. Снаружи бушевала буря, а в это время дракончик изо всех сил боролся с мешавшей ему скорлупой.
За его появлением наблюдали многие. Один из них казался человеком в плаще с капюшоном, скрывавшим лицо. Другие носили одежды, которые выдавали в них служителей культа Сумеречного Молота. Все они радостно и пристально следили за рождением младенца.
Рядом с человеком стояла симпатичная женщина с иссиня черными волосами, от ее горла к руке человека шла тонкая цепь. В отличие от остальных, она смотрела за рождением с разбитым выражением лица, одной рукой держась за живот, а другую сжимая в кулак.
- Киригоса!
Имя резко прошептала Алекстраза. Ее голос кричал, но только в ушах Тралла. Видение было точно таким же, как и в первый раз. Он чувствовал острую боль в том, как было произнесено имя. Итак, вот что на самом деле случилось с сестрой Аригоса, которую считали пропавшей. Пропала, но еще не умерла, пока нет. Ее лицо сказало ему все, что он должен был знать.
Крошечное существо напряглось и толкнуло последний кусок скорлупы. Оно отрыло рот, чтобы сделать вдох.
Оно было отвратительным.
Существо было синим, черным и фиолетовым с безобразными пятнами бронзового, красного и зеленого тут и там. Одна из передних лап оканчивалась обрубком. Глаз был только один, пятнистый, поврежденный, и им оно оценивало всех вокруг.
Киригоса резко всхлипнула и отвернулась.
- Нет, нет, моя дорогая, не отводи взгляд. Посмотри, что мы сделали из твоего обычного синего детеныша, - злорадствовал человек. Он протянул руку и посадил хроматического дракончика на ладонь. Тот выглядел вялым, крошечная грудь вздымалась. Одно из крыльев срослось с боком.
Скрытый в плаще человек сделал несколько шагов и положил существо на землю.
- Теперь, малыш, позволь нам взглянуть, станешь ли ты больше.
Один из культистов сделал шаг вперед и раболепно поклонился. Человек протянул руки. В одной из них мелькнул артефакт, сияющий бледно-фиолетовым светом. Пальцами другой руки творилось заклинание. Он произнес заклинание, и полоса белой тайной энергии выстрелила из артефакта. Обернувшись вокруг детеныша в виде волшебных веревок, магия начала вытягивать из дракончика золотую жизненную энергию. Дракончик пищал от боли.
- Нет! - закричала Киригоса, дернувшись вперед. Человек жестоко рванул цепь. Киригоса упала на колени, зашипев в агонии.
Детеныш рос. Он открыл рот и издал небольшой, скрипучий крик, его тело дернулось. Тралл практически слышал, как хрустят кости и тянется кожа, пока маг вытягивал жизненную энергию дракончика, быстро его состаривая. В один момент писк превратился в хрип, а затем в пронзительный крик. Одно крыло отчаянно билось, а другое, все еще сросшееся с боком, просто дрожало.
Хроматический дракончик упал.
Человек вздохнул.
- Он почти вырос до размеров дракона, - сказал он задумчиво. Затем подошел и толкнул ногой труп. - Уже лучше, Гаург, лучше. Кровь Аспекта, похоже, делает их сильней, чем обычных, позволяет лучше выдерживать модификации. Но еще не идеально. Уберите это. Изучите его и сделайте лучше в следующий раз.
- Как вам угодно, Отец Сумерек, - сказал Гаург. Четыре других культиста вышли вперед и начали оттаскивать хроматического дракона.
- Что вы делаете с моими детьми? - поначалу голос Киригосы шел глубоко из груди, но под конец вырвался в яростный крик. И вновь, не обращая внимания на предстоящую боль, она бросилась на человека, именуемого Отцом Сумерек.
- О, дорогая, - прошептала Алекстраза. Тралл понял, что она тоже видит следы на теле Киригосы, появившиеся вследствие экспериментов. Как ни странно, отчаянное сочувствие в голосе Алекстразы вселило в Тралла надежду. Уж лучше боль и ужас, чем мрачная пустота.
- Я создаю совершенство, - сказал Отец Сумерек, снова натягивая цепь.
Киригоса содрогнулась в муках, но затем снова обрела дыхание.
- Я рада, что лишь одна кладка моих яиц принесена в жертву этой мерзости, - плюнула Киригоса. - Мой супруг мертв. Больше вы ничего не получите.
- Но ты все еще дочь Малигоса, - сказал Отец Сумерек, - и кто сказал, что судьба - или я - не найдет тебе другого, а?
Сцена поплыла. Глаза Тралла все еще были закрыты, видение все еще играло в его разуме. Он чувствовал руку Алекстразы, ее пальцы теперь сжимали его, но ощущение было каким-то далеким, словно звук, слышимый где-то далеко. Он знал, что будет дальше, и знал, что это либо уничтожит ее, либо поможет ей спастись.
В любом случае, он будет там вместе с ней.
Действие перенеслось в святилище. Тралл сразу понял, что это за место, хоть и никогда не видел Рубиновое Святилище собственными глазами. По его состоянию можно было понять, что недавно оно подверглось атаке. Но красивый лес с прекрасными лугами, тихим шелестом деревьев и журчащими ручьями уже лечил сам себя. Как и должен был делать истинный дом Королевы Драконов, сердце красной стаи.
Большой дракон лежал в тени деревьев. Казалось, ему было неловко лежать и отдыхать, как если бы он нечасто себе такое позволял. Сквозь полузакрытые глаза он наблюдал за кладкой драконьих яиц.
Ее дыхание было чистым, обжигающим, наполненным тоской и болью.
- Кориалстраз, - прошептала Хранительница Жизни. - О, моя любовь… Тралл, должна ли я это видеть?
Она была столь безутешной, что не командовала или приказывала, а просто судорожно умоляла. По какой-то причине - отчаяния или надежды, он не знал - Алекстраза, похоже, припала к рукам Тралла.
- Да, моя госпожа, - сказал он, пытаясь говорить своим глубоким голосом как можно мягче. - Потерпите чуть-чуть и все откроется.
А через мгновение Кориалстраз уже стоял на всех четырех ногах, принюхиваясь и прислушиваясь. Спустя удар сердца он был в воздухе, двигаясь быстро и изящно, осматривая местность.
Его глаза расширились и сразу сузились, и, сложив крылья, он спикировал с яростным ревом. Спустя секунду Алекстраза и Тралл увидели то, что обнаружил Крас: злоумышленников всех рас, схожих между собой только одеждой - черными робами культа Сумеречного Молота.
Кориалстраз не дышал пламенем и не использовал магию. Вторгнувшиеся в Святилище были рассеяны вокруг драгоценных яиц. Вместо этого он нырнул вниз, обнажив массивные когти, вырывая и кромсая культистов так же быстро и эффективно, как Тралл давил бы жуков. Но среди них не раздавались крики ужаса и боли. Тралл со злостью и отвращением смотрел, как они улыбались, принимая смерть.
Угроза, казалось, миновала. Кориалстраз приземлился у кладки яиц, опустил алую чешуйчатую голову и нежно к ним прижимался.
Одно из яиц раскололось. Уродливый туман цвета охры поднялся над ним, и глаза Краса расширились - он отпрянул от маленького, деформированного тельца хроматического дракона.
- Нет! - закричала Алектраза. Тралл волновался за нее. Хранительнице Жизни хватило боли от созерцания мучений Киригосы. Знать, что подобный ужас обрушился и на ее детей…
Испуганный Кориалстраз потянулся когтем, желая дотронуться до крошечного создания. Послышался мягкий звук, все больше и больше яиц начали трескаться. Изо всех раздавался писк уродливых хроматических дракончиков.
Затем Крас посмотрел на себя и ужаснулся. Самый кончик передней лапы стал черным. Медленно, но неумолимо зараза распространялась, перебираясь с когтей на лапы.
Тихий, слабый, но торжествующий смех привлек внимание красного дракона.
- И вот так все ребятки станут детишками безумного, крутого Смертокрыла, - бормотал один из культистов. Это был тролль с темно-синей кожей. Кориалстраз сломал ему ребра, кровь текла изо рта тролля прямо по клыкам, но он все еще был жив. - Все ваше п-племя… будет принадлежать ему…
Кориалстраз смотрел на зараженную конечность. Он крепко сжал лапу в кулак и на мгновение прижал ее к груди. Закрыв глаза, он опустил голову.
- Нет, - сказал он тихо. - Я не позволю этому случиться. Лучше уничтожить себя… и своих детей, чем увидеть их такими искаженными.
Фанатик снова слабо засмеялся. Он закашлял, срыгивая пенистую кровь. - Мы в-все еще побеждаем.
Крас уставился на него, затем внезапно вспомнил его слова.
- Что ты имел в виду, когда говорил «все дети»? - Культист молчал, косясь на него, хватая ртом воздух. - Сколько было заражено? Говори!
- Все, в натуре! - торжественно пропел тролль. Глаза его блестели, а улыбка растянулась до ушей. - Все яйца! Все святилища! Ты реально опоздал! Они типа все вылупились. Тебе это не остановить.
Крас остался спокойным. В раздумье он нахмурился и склонил голову.
- Нет, - тихо сказал он. - Нет, я смогу.
- Все яйца, - прошептала Алекстраза. - Все… мы…
- Выбор был страшным, - тихо сказал Тралл. - Он понимал, что, скорее всего, никто не узнает о том, что произошло на самом деле. Что, не зная правды, все сочтут его предателем. Что, возможно, даже вы так решите.
Он услышал ее вздох и всхлип, и сжал ее руку.
- Он спас нас… Он никогда нас не предавал, он нас спас!…
Они молча стояли, закрыв глаза, пока Кориалстраз собирал все свою силу и магию. Он глубоко, ровно вздохнул и прошептал одно слово:
«Любимая».
А затем все потемнело.
Тралл и Алекстраза открыли глаза. Она уставилась в пустоту, лицо было бледным, рука до боли сжимала руку Тралла.
- Он… он использовал свою жизненную энергию, чтобы связать порталы, - прошептала Алекстраза. - Чтобы уничтожить все зараженные яйца, пока кто-нибудь другой не заразился. Я не могла понять, почему осталось так много зелени… Теперь я знаю. Как бы там ни было, я понимаю. Он пожертвовал своей жизнью, чтобы спасти жизни других.
- Дух Жизни говорит вам то, что не нельзя показать, - тихо сказал Тралл. - Вот почему я пришел. Кориалстраз не был предателем. Он был героем. Он знал, за что умер, и умер достойно, спасая не только свою стаю, но и все остальные, и ушел с вами в своем сердце.
- Он был лучшим из нас, - прошептала она. - Он никогда не подводил ни меня, ни кого-либо другого. Я… я совершила ошибку, дрогнула, но не он. Не мой Кориалстраз.
Она подняла лицо к Траллу.
- Я рада, что знаю, каким он был храбрым. Я так горжусь им. Но сейчас… зная это, как я могу существовать без него? Можешь ли ты, так мало живущий, понять, что я потеряла?
Тралл подумал об Аггре.
- Может быть, я мало живу, но да. Я знаю, что такое любовь. И я знаю, что чувствовал бы, потеряв свою возлюбленную, как вы - свою.
- Тогда как ты будешь жить без нее? Во имя чего тогда жить?
Он смотрел на нее. Его разум был совершенно пуст. Все образы, идеи, приободряющие слова и клише, что приходили на ум, были пустыми и лишенными смысла. И в самом деле, зачем существовать тому, кто потерял свою любовь?
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 18 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |