- Спорная позиция, - возразил Андрей, но не говорить дальше.
- Каждая позиция имеет свойство оспариваться, Андрей…
Самолет увел правое крыло вниз, и сделал поворот. После чего пилот объявила:
- Уважаемые дамы и господа! С вами говорит командир воздушного судна Славин Олег. По техническим причинам аэропорт города Владивосток не сможет принять наш самолет, поэтому мы вынуждены совершить посадку в аэропорту города Братск. Дальнейшую информацию вы сможете получить в терминале аэропорта. Приносим извинения за неудобства и надеемся на ваше понимание.
После этого стюардесса быстро собрала пластиковую посуду из-под завтрака, и самолет начал снижаться. Андрей выругался про себя. Что же там могло случиться, и почему нельзя приземлиться в Хабаровске? Все это показалось ему странным, но кричать было рано…
- Ну, вот… сын будет просиживать свой собственный день рождения в аэропорту, - покачал головой Петр. – Не дело это, совсем не дело…
5.
Что создает человека? Что создает культуру? Человек принимает культурнее наследие прошлых лет, изучает, и, в то же время, создает что-то новое, дает пищу для размышления новым поколениям. Она создается из традиций, передаваемых из поколения в поколение в каждой семье. Любовь отца к искусству передается сыну, и он идет по стопам отца, растет, передает своему сыну. Это неразрывная цепь, соединяющая нас с предками. Но чем обусловлены столь значимые изменения в культуре на протяжении веков? Войны, катастрофы, или просто призма человеческого восприятия? Как мы смогли прийти от коммунизма к эре фаст-фуда за какие-то десятки лет? Что произошло с нами за это время? Быть может, культура стачивается под трением голодных поколений. Быть может, культуре суждено умереть, в конце концов. «Цивилизация возникает там, где умирает культура», говорил Шпенглер.
Артур вспоминал эти слова и неуклонно соглашался с ними, наблюдая за цивилизацией, которая гоняется за скидками, питается в два раза больше по прежней цене, спешит на распродажи не потому, что нужно, а потому, что дешево. В чем смысл?
Друзья не раз называли его глупцом, напоминая, что он живет в этом мире и должен мириться с правилами, или хоть как-то принимать их. Но как можно пойти против собственной души, которая родилась задолго до эры скидок, где-то в Эпоху Возрождения.
- Ты сегодня в ночную смену? – спрашивал его Миша, протирая деревянную поверхность стойки пожелтевшей тряпкой. Пыл угас, и парень продолжал отрабатывать свои положенные двенадцать часов.
- Да, - усмехнулся Артур, продолжая готовить коктейль.
- Ты тут целые сутки проводишь, просто зверина, - категорично отозвался собеседник. – Кто с тобой в смене?
- Лера, - улыбка растянулась по лицу Артура.
- О, Лера, - Миша подтянулся ближе к коллеге, и тихим голосом спросил. – И как, наклевывается что-то?
- О чем ты вообще?! – возмутился Артур. – Мы с ней друзья, я не имею права на что-то рассчитывать…
- Но был бы не против! Да ладно тебе, по глазам видно. А почему бы и нет, она прелестная девушка, умная, начитанная. Вы хорошо будет смотреться вместе. Больше уверенности, ты должен выбирать сторону!
- Это ты к чему?
- К тому, что тебе надоесть быть ее другом, рано или поздно она тебя достанет, или свадьбу сыграет, или лесбиянкой станет, ну, не знаю, бывает же всякое! Хватай ее, пока есть возможность и желание, и все!
- Спасибо, мне не нужно мнение народного психолога, - сухо ответил Артур, и поставил бокал с готовым коктейлем на стойку. – Твой заказ на десятый стол.
- Принято, шеф!
Посетителей становилось меньше и меньше с каждой минутой. Ночь принимала свою привычную форму тишины и немых взглядов. Люди вставали со своих мест, надевали теплые вещи и уходили во власть уличного холода. В зале теперь оставалось всего несколько человек, и Артур скучающим взглядом рассматривал пару за столиком около окна. Они живо беседовали о чем-то. Мужчина лет сорока, может чуть младше, и строго одетая женщина с невероятно красивыми глазами. Милая пара. Артур любил наблюдать за поведением человека, изменениями мимики, жестикуляцией. В этом было что-то невероятно веселое для него.
- Ты в этой бабе за пятым столиком скоро дырку взглядом просверлишь, - усмехнулся Миша, примостившись рядом с коллегой.
- Перестань, я просто не могу понять, кто они друг для друга. Столь живая беседа… явно не женаты…
- Почему ты так решил? Хотя... колец вроде нет. Правда, у нее вот не могу разглядеть…
- У нее его просто нет. Старые женатики лишь редко перекидываются фразами, все остальное время сидят, уткнувшись в тарелки. А еще хуже – в телефоны! Нет, вероятнее всего, любовники… опять не то!
- Почему? – недоумевал Миша. – Вполне круто, после работы ведет свою коллегу поболтать в неформальной обстановке, а потом в машине…
- Нет же, - возмутился Артур. – Вот посмотри, как он сидит. Замечаешь? Ступни в стороны выхода смотрят, да и глаза по залу бегают. Он же стесняется ее. Да еще и салфетку теребит. А она не такая, нет. Смотрит прямо на него, не отрываясь, руки вытянуты в сторону собеседника. Настоящая соблазнительница. А кольцо, наверное, в сумочке, или кармане…
- Или гражданский брак? А может, она положила глаза на его деньги…
- Одет он как колхозник...
- Да, твоя правда…
Артур с видом победителя удалился в подсобное помещение, оставив Мишу одного.
6.
- А чем ты занимаешься? – спрашивала Анна, отламывая кусочек шоколадного торта десертной ложечкой. Валера пил кофе, наблюдая за проезжающими по улице машинами.
- Я? Так скажем, вся моя жизнь связана с дорогой…
- То есть ты таксист?
- Ну да… звучит не так круто, как хотелось бы, но да… я таксист, - кивнул Валера.
- Так говоришь, будто стесняешься своей работы, - пристально посмотрела на собеседника Анна.
- Нет же, я не стесняюсь. Просто хвастаться тут тоже особо нечем. Тридцать штук в месяц и отсиженный зад – это не повод для гордости…
- Но посмотри на это с другой стороны! – мягко возмутилась Анна. – Меня вот подвез, и мы познакомились. Все в этой жизни не просто так… Судьба.
- Судьба, - протянул Валера.
- А я вот не верю в судьбу. Мне страшно от одной лишь мысли, что за нас все уже решено. Ты просыпаешься по плану, идешь на работу по плану. Приходишь домой и ложишься на диван, не представляя, что в жизни может случиться что-то более… лучшее, что ли.
- Ну да, ну да…
- Меня больше радует мысль о том, что мы сами делаем свою жизнь. Такой, какой хотим ее видеть, - продолжала Анна. – Не знаю, может это и звучит немного по-детски, но что у нас есть кроме повседневной рутины? Наверное, только вера в чудо. Вера во что-то, что может произойти, стоит тебе только приложить усилия…
- Знаешь, я не философ, и, может, в жизни то ничего и не соображаю…
- Прости, увлеклась темой…
- Да нет же, я не к этому, - перебил Валера. – Мне иногда кажется, что нет ни судьбы, ни воли. И этот спор, что важнее, что на первом месте – к чему все это? Знаю из своей жизни, что иногда следует отпустить руль, и колеса сами удержат правильное направление. А порой следует вцепиться в баранку покрепче. Вот и все…
- То есть…
- Знай, когда отпустить руль, - констатировал Валера, и допил кофе.
Анна весь вечер не спускала с него глаз. Еще два часа назад она могла продать душу за то, чтобы просто завалиться домой и лечь спать, но теперь она была готова провести всю ночь с этим незнакомцем, которого она повстречала этим странным вечером на ночной дороге.
- Ты ведь не всегда работал таксистом? – поинтересовалась она.
- С чего ты так решила?
- Интуиция…
- Ты опасна, - усмехнулся Валера. - Ну, так и что же твоя интуиция тебе нашептала? Давай, расскажи обо мне что-нибудь.
Анна облокотилась о край стола, приблизившись тем самым к своему собеседнику. Она посмотрела в его зеленые глаза, словно давая понять, что сейчас начнется шоу.
- Не похоже, что ты из бедной семьи. Ты грубоват, но совсем в меру – наверное, виной такая нервная работа. У тебя есть воспитание, да и образование… тоже есть, - она говорила медленно, вкрадчиво, словно хищник подбирается к своей добыче. – Все было хорошо… но что-то сломало тебя однажды, и ты перестал чувствовать интерес к чему-либо. Отпустил руль…
- Я был женат, - не выдержал Валера. – И в один момент все пошло не так, как хотелось, - он с отрешенным видом посмотрел в окно, но не нашел там ничего, на что можно было обратить внимание. В конце концов, их взгляды столкнулись. - Мы знакомы всего два часа, Анна. Как ты делаешь это?
- Мне порой кажется, что мы знакомы уже много лет. Знаешь, говорят, что души ищут друг друга на протяжении лет, если были раньше рядом друг с другом. Сила притяжения действует не только на материю.
- Думаешь? Я такими вещами никогда не интересовался, для меня это все равно, что для физика уроки музыки…
- Извини, просто это интересные для меня темы…
- Так расскажи мне, я послушаю. Мне почти сорок, а я знаю о жизни немногое. Я знаю, как зарабатывать деньги, и как их тратить. Но я даже не знаю, как распоряжаться своей жизни, представь, за все эти годы я ничего не понял…
И они разговаривали. Сидя в машине, по дороге к ее дому. Снег не переставал падать, а пустые улицы радушно принимали старенький БМВ. Но когда они пересекли границу южных районов, все стало выглядеть совершенно по-иному…
Таким Апокалипсис представляли не в одном голливудском фильме, но когда Валера увидел это своими глазами, наяву, сильная дрожь пробежала по всему телу, и кровь застывала в жилах. Старики, молодые, даже дети – все стояли на улице в ожидании конца света. Пресловутые надписи на кусках картона призывали покаяться в грехах и не бояться. Грязная одежда пачкала девственно-белый снег, разбитые бутылки посреди улицы, кровь на осколках стекла. Предусмотрительные владельцы магазинов позабивали досками окна и двери наглухо. Похоже, в этой части города конец света наступил раньше, чем в где бы ни было.
- Что это? – изумленно произнесла Анна. Испуг вспыхнул на ее белоснежном лице нездоровым румянцем. – Утром тут было очень спокойно…
- Интересно, полиция информирована об этом?
- Вряд ли, я не вижу никого в форме. Валера, включи радио, возможно, там что-то скажут по этому поводу…
Валера нажал на кнопку приемника, и динамик раздался напряженным голосом, на этот раз ведущего ночного эфира.
- Срочные сообщения поступают из разных концов города. Несанкционированные акции, устроенные фанатично настроенными гражданами, перерастают в массовые беспорядки. Об этом сообщает пресс-служба полиции города. Просим вас воздержаться от выхода из своих домов, запереть все окна и двери и ожидать дальнейшей информации.
Чем дальше дорога уходила вглубь района, тем хуже становилась ситуация. Люди заполняли улицы, закрывая машинам проезд.
- Эти люди помешаны, - говорила Анна с придыханием. – Валера, мой дом находится за тем поворотом…
- Ты уверенна, что хочешь оставаться в этом районе? – возмущенно спросил он. – Я боюсь, что скоро эти полоумные начнут лезть в окна и выбивать двери!
- А куда я могу пойти? Мой дом здесь, и другого такого у меня нет, - мотала головой Анна.
- Нет, так нельзя, ты не должна здесь оставаться. Поедем обратно в центр, там спокойно! – Валера методично вывернул руль, и автомобиль, давя бутылки и скомканные плакаты, устремился в обратном направлении.
- Ты уверен, что это хорошая идея? Боже, ты сейчас мог спокойно ехать домой. Все из-за меня…
- Перестань, что за вздор! – резко ответил Валера, выруливая по заполненным улицам. – Сейчас не время думать о том, как все могло быть. Нужно выбираться отсюда поскорее. Боюсь, что здесь все станет только хуже. Долбанный Конец света!
Автомобиль вилял из стороны в стороны, зарываясь колесами в сугробы свежевыпавшего снега. Мимо промчалось три полицейские машины. Ситуация накаляется, подумал про себя Валера. Если мы все не сгинем во тьме завтра, нас просто расстреляют из автоматов. Было что-то бесконечно фатальное в этой ночи. Последней ночи на Земле.
7.
Ночь пылала кострами отчаяния и страха. Шутки теперь не вызывали смех, белое становилось черным, и в период той жизненной метаморфозы тяжело было оставаться где-то в стороне. Кто-то вскрывал вены, а кто-то выбрасывался из окна. Еще оставался вариант смиренно ждать конца. Япония, Дальний Восток России – все те места, которые первыми встречают солнечный свет нового дня, исчезли с карты мира, погрузились в необъяснимую тьму. Президент призывал сохранять спокойствие и оставаться дома, ожидая новую информацию. Но связи больше не было, и никто не мог дать ответа, что происходит там, за линией света. И только безумец решался сесть в самолет и пересечь эту границу. И так же пропадал во тьме.
Беспокойства на улицах набирали обороты. Полиция сдерживала мятеж до последнего, но силы дубинок и слезоточивого газа не хватило для того, чтобы остановить душевное расстройство цивилизации. Те, кто находился в курсе событий с прошлого вечера, успели собрать необходимые вещи и направиться в аэропорт. Самолеты летели прочь из страны, пораженной страшным недугом, от которого, похоже, не было лекарства. Нужно было выиграть время, чтобы понять, что происходит. Огромные очереди в зданиях вокзалов, крики и возгласы, протест. Маленький ребенок плачет, потеряв своих родителей в этом ужасе. Но никто не приходит на помощь. Плачь, дитя…
Многие оставались дома, плотно закрыв двери, задвинув шторы. Белые ленты липкой бумаги на окнах тревожно провозглашали хаос и ужас. В домах кричали телевизоры и радиоприемники, люди ждали и надеялись, что придет новая информация. Но белый шум по-прежнему сводил с ума, не давая никаких ответов.
Звонки родным теперь казались жизненно важными. Сын звонил отцу, когда становилось слишком поздно, и связь была потеряна навсегда. Было слишком поздно прощать и говорить «прости».
В номере дешевой гостиницы, расположенной меж высотных домов спального типа, находились Валера и Анна. Бессонная ночь проступала синевой под глазами, и кофе в чашках давно остыло. Он смотрел в окно, наблюдая за теми улицами, по которым еще вчера беззаботно колесил на своей машине. Серость и уныние, усыпанные клочками вчерашних газет. Бесконечный поток транспорта, подобно гремучей змее, извивался меж зданий и двигался в сторону автострады, связывающей город с аэропортом. Те, у кого не было личного транспорта, бросали вещи и бежали прочь, зачастую не зная, куда именно. Страх овладевал городом, стучал зубами и дико кричал где-то в соседней комнате. А она лежала на кровати и следила за выпусками новостей, пытаясь удержать в себе подступившее к горлу чувство тревоги.
- Мы не можем вернуться в твой дом, Анна. Это слишком опасно. Вся суматоха началась с юга, боюсь представить, что там происходит сейчас, - тускло произнес Валера.
- Жаль, знала бы, прихватила с собой парочку платьев, - улыбнулась она сквозь слезы. Валера посмотрел на нее с тревогой.
- Все будет нормально, - сказал он, присев рядом. – Мы выберемся…
Она ничего не ответила, просто обхватила его за плечи и уткнулась лицом в грудь. Валера почувствовал влагу ее слез, просочившихся сквозь ткань рубашки.
- Все будет нормально, - повторял он. – Хуже, по крайней мере, быть уже не может, так что нам нужно собраться с силами и рвать когти.
- Ты думаешь, это поможет? – спросила она, всхлипывая. – Куда мы сможем спрятаться от смерти?
- Не надо, не говори так. Пока мы стараемся – мы живы. Нельзя оставаться на месте, особенно сейчас, когда на улицы начнет выбегать всякое отрепье. Анна, - он посмотрел в ее раскрасневшиеся глаза, так настойчиво, что она внезапно почувствовала себя неловко.
- Прости, Валера. Мне страшно… - говорила она, вытирая слезы.
- Не бойся, я буду рядом…
Спустя десять минут они шли по закоулку, в котором Валера ночью припарковал автомобиль. Вчерашний снег потерял свой цвет, стал блеклым, принял палитру неба, заволоченного тяжелыми свинцовыми облаками. Развороченный чемодан, ставший добычей воров, служил теперь убежищем для замерзшей дворняги. Она лаяла на проходивших мимо людей, не то от злости, не то от страха. В соседнем дворе, припав к умирающему мужу, плакала старая женщина, облаченная в дряхлый пуховик и вязаный шерстяной платок. Ее губы тряслись, искажая слова молитвы. Последние надежды испарялись с каждым новым вздохом старика. Мимо пробегали люди, садились в машины и уезжали прочь.
Валера, находясь уже в машине, пытался дозвониться сначала до бывшей жены, а после до сестры.
- Черт возьми! - выругался он. – Связи совсем нет!
- У меня тоже, - отчиталась Анна. – Я не могу дозвониться даже по городу, до знакомых…
- Спутник, - произнес Валера. – Похоже, мы надолго потеряли связь…
- Как же так? И как нам выбраться из города? Утром, в выпуске новостей, я слышала, что многие спешат улететь на самолетах, пока есть возможность. Может и нам стоит?
- Не знаю, но в небо я бы сейчас не стал подниматься, - он оглядел салон машины, и легкая усмешка вспыхнула на его устах. – Я всегда говорил, земля надежнее, чем небо. Мы отправимся из города на машине!
- На машине? Ты не боишься застрять где-нибудь на полпути? – встревожено спросила Анна.
- Все рванули строго на запад, по новой трассе… а мы просто поедем по старой! В объезд. Это займет немного больше времени, но так будет безопаснее.
Валера рванул рычаг передачи и утопил педаль. Машина беспрекословно рванула с места, оставив только грязный снег позади.
- И куда мы теперь?
- Знакомить тебя с моей бывшей женой…
Старенький БМВ пролетел мимо ресторана на пересечении 12-й и 21-й улиц. Просторный зал лишился прежней суеты, остались только безмолвные стены и вычищенные столики. А также Артур, Лера и директор ресторана. Последняя особа то и дело кричала без причины, не находя себе место. А молодые сидели на полу, молча, лишь изредка посматривая друг на друга.
- Эта курица когда-нибудь замолчит?! – в голосе Леры было столько возмущения, что хватило бы на обоих. Артур же был невозмутим.
- Скоро за ней приедет муж, и твои мучения закончатся!
- Я надеюсь, про нас она не забудет…
- Тоже на это надеюсь…
Лера держала в руках телефон. Она еще раз посмотрела на дисплей, потом нажала на кнопку вызова, но результат снова был отрицательным. Негодуя, она пустила аппарат взмахом руки прямиком в стену.
- А кредит на него выплачивала шесть месяцев, - улыбнулась она, глядя на Артура.
- Тебе есть, куда идти? – не снимая с лица маску серьезности, спросил он.
- Мои родители живут в другой части города, но доберусь ли туда сейчас? А тебе?
- А я квартиру снимаю, неподалеку! Очень уютную квартиру, – подмигнул Артур.
- Это ты меня так в гости приглашаешь? – Лера осуждающе покачала головой, прикинувшись, будто подозревает друга в недобрых намерениях.
- Черт, у меня так мало опыта в подобных вещах! А что, и правда, плохо получается?
- Нет, просто ты выбрал не самое подходящее время!
Около дверей ресторана остановилась машина. Директриса выбежала из подсобки, прихватив с собой дамскую сумочку, по тяжести превосходящую наполненный дорожный чемодан, и направилась к двери, не обращая внимания на своих подопечных.
- Мария Карловна! – окликнул ее Артур, встав с пола. – У нас… у нас с Лерой нет транспорта, нам не на чем добраться до собственных домов. У вас есть места в машине?
- Посмотри! – завопила директриса, трясущимися пальцами указывая на легковушку за стеклом. – У меня два ребенка, куча багажа и муж за рулем. Куда ты хочешь уместиться??
- Возьмите хотя бы Леру. Она займет не так много места, уж поменьше, чем я. Что вам стоит?!
- Все, ребята! Спасибо вам, но мне нужно бежать! – таковы были последние слова Марии Карловны. На выходе из ресторана ее ждал муж, столь же тучный мужчина средних лет, курчавый и с большим носом, формой напоминающим картофелину. Он открыл своей супруге дверь, посадил ее, затем сел сам, и след их простыл. Ребята наблюдали за всем этим, открыв рты.
- Какая же сука! – выругался Артур, не удержав бурю эмоций внутри себя. – Набитая дура! – он ударил ногой по деревянной перегородке, что было сил. Потом еще раз, и еще раз…
- Хватит, Артур! – крикнула ему Лера. – Ты этим делу не поможешь!
Она села за один из столиков, обхватила голову руками, и задумалась о чем-то. Артур сел рядом, не зная, что сказать. Он просто молчал, и смотрел на нее, не отрывая взгляд.
Стоило ли теперь, оставаясь на краю неминуемой смерти, непонятной, как та жизнь за окном когда-то, признаваться самому себе, что эта девушка не безразлична мне? Обязывать самого себя чувством, которое может пройти в любую минуту, или разгореться с новой силой? Не слишком ли долго я молчал, не отвечая на свои собственные вопросы? Как нелепо, что обо всем этом я начал думать именно сейчас. Она правильно сказала, ты выбрал не самое подходящее время.
Череда мыслей, гремя, как старинный товарняк, пронеслась по извилистой линии его разума. Но, как и прежде, он просто откинул их в сторону, распилил рельсы. Как и прежде, он выбрал неопределенность – единственное укромное место. Ничто посреди множества.
Время неизменно. Часы отбивают ритм, несмотря на то, что вокруг все меняется. Времени не страшна плохая погода, плохое воспитание поколений и даже плохие мысли великих людей. Время не подвластно народам, странам. Этому миру. Часы неуклонно ведут обратный отсчет, пока люди, не понимая своей уязвимости, убегают все дальше и дальше. Время бесконечно, наш мир – нет.
8.
Небольшой сибирский аэропорт встретил случайных пассажиров густым туманом, внезапно спустившимся с холмов. Самолет коснулся бетона, и по всей длине взлетно-посадочной полосы пронесся визг. Реверс бодро заревел, скорость заметно снизилась, и уже спустя несколько минут Ту-204 встал на парковочное место прямо напротив терминала.
Андрея удивил тот факт, что кроме их самолета на стоянке был лишь старенький Ан-2. Никакого обслуживающего персонала, никаких пассажиров. Он посмотрел на часы: было 11 часов утра по местному времени. Ступив на трап, Андрей вдохнул холодный воздух полной грудью, и решительно направился к зданию аэропорта вместе с другими пассажирами.
Неудивительно, что и внутри терминала царила полная тишина. В закрытом магазине теперь нельзя было купить бутылку минеральной воды, а в пустом кафе не заказать чашечку кофе. Просторных холл угнетал своим излишне «советским» видом: холодный мраморный пол, по которому передвигались пассажиры, уходил на второй этаж большой лестницей с необычно высокими ступенями; стены, украшенные грубой лепниной, с минимальной точностью изображали кусочки карты страны тридцатилетней давности. А за широкими толстыми окнами терминала зияла туманная даль, словно пасть беззубого монстра.
- Довольно тихо для буднего дня. Не находите, Андрей? – поинтересовался Петр, оглядывая пустое помещение сквозь толстые линзы очков.
- Да, вы правы, - с отстраненным видом ответил Андрей. В тот момент он тщетно пытался дозвониться до жены: связь все время пропадала. Он пробовал снова и снова, но ничего не получалось.
- Слишком тихо, чтобы выглядеть правдоподобно, - задумчиво произнес он, и направился в кабинет начальника аэропорта.
Но попасть туда оказалось не так уж и просто. В узком коридоре, плохо освещенном и пахнущем так, будто здесь только что травили крыс, ему перегородили дорогу двое мужчин.
- Вы по какому вопросу? – осведомился тот, что был пониже ростом и имел лицо более представительное. Второй, что побольше, стоял рядом, сложив руки.
- Мне бы узнать, что здесь вообще происходит…
- Всю информацию вы получите чуть позже, а пока пройдите к остальным пассажирам, - мужчина коснулся плеча Андрея и указал на выход. Но тот не собирался просто так уходить. Он сунул руку в нагрудный карман и достал документ, который, казалось, мог решить почти любой спор в этой стране. Документ, который прикрывал Андрея в самых опасных ситуациях и не давал ему сгинуть где-нибудь в глубине тихой войны, о которой многие даже и не подозревали.
- Нет, я, пожалуй, пройду вперед, - сказал он, показывая удостоверение работника спецслужбы.
Андрея проводили до начальника аэропорта. Хозяин кабинета покорно выслушивал слова полковника, вошедшего тремя минутами ранее, и лицо его, высушенное внутренней тревогой, не выражало не единой эмоции. Полковник же, наоборот, говорил живо и настойчиво. Внезапный визит незнакомого лица в штатском прервал разговор.
- Кто вы такой? – начальник вопросительно посмотрел на вошедшего Андрея, а после кинул взгляд на одного из охранников. – Максим, кто это?
Охранник развел руками в недоумении.
- Андрей Леонов, аналитик третьего отдела ФСБ, - он протянул удостоверение, чтобы присутствующие не задавали лишних вопросов. – Я прилетел на том самолете, что приземлился пятнадцать минут назад, и не совсем понимаю, что здесь происходит…
- А что вы хотите услышать? – резко отозвался полковник. Всем своим видом он выражал недовольство, и нервно стучал костяшками пальцев по столу.
- Любую информацию, которая разъяснит мне ситуацию. Наш самолет развернули где-то над Байкалом… а что там, дальше? Что произошло, и почему возникают проблемы со связью?
- Мы не обязаны объяснять вам…
- Нет, обязаны! – возразил Андрей. – Я могу обсудить это с вашим командованием, надеюсь, они более компетентны в таких вопросах. Так что, - он сделал короткую паузу. – Давайте не будем меряться членами и просто поможем друг другу по мере возможностей. Что происходит, полковник…
- Савельев…
- Рад знакомству.
Полковник громко вздохнул, и посмотрел на новоявленного собеседника еще раз, более оценивающим и менее пристрастным взглядом.
- Та информация, которую я вам сообщу, не должно прозвучать за пределами этой комнаты. Ситуация, в которой мы сейчас находимся… не совсем обычная. Связь со всем Дальним Востоком потеряна. Не отвечают ни Хабаровск, ни Магадан, ни Петропавловск… как будто города исчезли с лица земли. И все самолеты, летящие в эти города, тоже пропали. Нам удалось оповестить ваш рейс и еще один, следовавший в Южно-Сахалинск. Только приземлился он в Благовещенске, на тысячу километров восточнее.
- Связывались с ним после посадки?
- Да, ситуация под контролем, пассажиры ожидают дальнейшей информации. Как и вы, собственно, - полковник потер лоб. - Полтора часа назад мы направили с военной базы под Иркутском разведывательный самолет, но связь с ним также пропала. Есть предположение, что он разбился…
- А спутник?
- Спутник не дает никакой информации. Мы потеряли его еще ранним утром, как раз тогда, когда и началась вся эта заварушка. Так что теперь у нас нет глаз как на земле, так и над землей. Мобильная связь тоже пропала. В центральной части страны начались массовые беспорядки, полиция с трудом справляется с натиском…
- А другие страны? Что с Японией, с Китаем? – Андрей, задавая каждый новый вопрос, чувствовал решительно подступающее волнение.
- Япония исчезла, с Китаем связь поддерживается. Там, кстати, началась настоящая мясорубка после того, как в СМИ просочилась информация о происходящем в России. Так что, ради бога, держите ухо востро! – движением руки он указал как на Андрея, так и на начальника аэропорта, который, к слову, сидел, не шевелясь.
- И каков план действий? Что будет предприниматься?
- В данный момент войска мобилизуются на границе с Дальневосточной частью страны, на тех последних рубежах, с которыми на данный момент имеется связь. Чтобы там ни было, дальше, на остальную территорию страны, оно не пройдет.
- А здесь? Что с этими людьми? Уж поверьте мне, они напуганы, и скоро возникнет много вопросов, на которые кому-то придется искать правильные ответы. Вы отключили электричество?
- Что? Зачем отключать электричество? – неожиданно включился в беседу начальник аэропорта, фамилия которого, если верить надписи на входной двери, Петренко. – За окном минус тридцать, мы тут замерзнем просто…
- Если кому-нибудь из пассажиров захочется посмотреть телевизор, угадайте, что они увидят в выпуске новостей? Чем дольше у них нет связи с остальной страной, тем больше времени у нас на принятие решений без воплей и криков. Я бы советовал вам поступить именно так.
- В этом есть смысл, - согласился полковник Савельев. – Так мы и сделаем. Петренко, пожалуйста, осведомите оставшийся в аэропорту персонал об отключении электричества.
Тот положительно кивнул головой.
Андрей сел на стул, прокручивая в голове слова полковника снова и снова. Он искал ниточки, дергая за которые он мог бы раскрутить этот запутанный клубок вопросов. Но трезвый ум оказался заражен личными мотивами. Он не мог не думать о семье.
- Хотел поинтересоваться, - полковник Савельев приблизился к Андрею. – А зачем вы летели во Владивосток?
- У меня там семья…
Савельев и начальник аэропорта переглянулись.
- Можете рассказать что-нибудь интересное, Андрей? – спросил Петр, встав рядом с собеседником. Туман вплотную приблизился к стенам и стеклам, и оставалось только догадываться, что происходит в пяти сотнях метров от аэропорта. В таком немом ожидании находились пассажиры.
- Не думаю, что могу, - ответил Андрей, изобразив улыбку на лице. – Начальник аэропорта сказал не больше, чем пилот самолета перед тем, как мы начали снижаться.
Дата добавления: 2015-09-28; просмотров: 20 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |