Лёгкое и незаметное вступление, смешанное 16 страница

Внезапно до снисходит озарение и он в ужасе смотрит на подоконник с примостившейся на нём Селенией, находящейся всё в том же бессознательном состоянии. Глаза его увеличиваются чуть ли не в два раза, он набирает в лёгкие побольше воздуха, чтобы негодование в виде бранных слов в сторону Мразла изливалось как можно дольше. Он уже готов начать, как Главная сухо напоминает ему:

- Она здесь только одну ночь спала, оболтус, - ей конечно приятно, что её неожиданно приняли за свою, но выполнить задание без лишнего шума, как и было приказано, она всё же намерена.

Артур выдыхает. Но по его глазам прекрасно видно, что ещё одно такое издевательство, и он за себя не отвечает.

- Что это вообще за угрюмая камера?! – сокрушенно негодует мальчик, с возмущением глядя на пыльный прямоугольник в углу комнаты – очевидно, раньше там стояла какая-то мебель.

- На то она и камера, чтобы быть такой, - резонно возражает девушка, решительно захлопнув забрало и сложив руки на груди. Она смотрит на стоящего рядом Артура и понимает, что ей его не убедить. Главная, издав обреченный вздох, мол, «за что мне такое счастье, Господи?», и самостоятельно закрывает забрало Артуру. – Всё, Ваше Величество, попрошу на выход, - не без насмешки говорит она, решительно поворачивая нашего героя за плечи и подталкивая его к выходу.

Прочно упершись двумя ногами в каменный пол, Артур в полном изумлении поворачивает голову, к упорно толкающей его сзади девушке.

- С чего это я должен…

- Ты будешь стоять здесь и смотреть, как я буду переодевать твою возлюбленную?– играя уже совсем не по правилам, с очевидной издёвкой замечает Главная, уже начав коротко посмеиваться. Вспомнив, зачем, собственно, Мразел отослал его к Селении, Артур яростно мотает головой. Девушка расплывается в дьявольской улыбке. – Или ты сам настаиваешь её переодеть, как тебе и приказали? – принц качает головой ещё быстрее. – Тогда быстро за дверь, - очень спокойно отвечает на это страшное смущение Главная, и мальчик следует её совету, быстро выскочив из комнаты.

- Вот и договорились, - вкрадчиво сказала сама себе Главная, очевидно довольная этой маленькой победой.

Артур с той стороны двери облокачивается на неё, выдавая из себя усталый вздох. Пожалуй, это даже хорошо, что его не будет, когда она очнется. Если она ещё раз коснется его или даже просто кинет ещё один такой же убитый взгляд, то он точно не сможет больше держать свою личность в тайне.

Что ж. Чудненько! На теле, правда, живого места нет, но к синякам Мракосу не привыкать. Поэтому, легко поднявшись после довольно приличного падения вверх тормашками с поверхности в зал перехода, он запрокидывает голову и смотрит вверх, где отчетливо видно ясное звездное небо и свисающие над вертикально идущим тоннелем, из которого только что вывалился наш великий воитель, темно-серебряные от лунного надземного света стебельки травы. Затем он наконец вспоминает, зачем здесь, мгновенно принимает позу солдата, пригибающегося под обстрелом и, тщательно оглядев помещение и убедившись в своём полном уединении здесь, начинает короткими перебежками приближаться к выходу из Зала. Приблизившись к пункту назначения, он медленно, чрезвычайно медленно, заглядывает за дверной проём. Воителя в тот же миг отпускает всякая тревога, он делает простодушный шаг вперед…раздается непривычный скрип, и Мракос снова в седле: в ту же секунду срабатывает защитный рефлекс, заставляющий мускулы на ногах напрячься и отскочить назад. И происходит это как нельзя кстати. На том месте, где мгновение назад стоял бывший мрачный принц только что вонзилось по меньшей мере полтора десятка копий. Парню ничего не остаётся, как только присвистнуть. А если так и дальше пойдёт, то их завоеватели и впрямь не так уж плохо подстраховались! Мракос занимает позицию бегуна на старте и начинает разминать плечи – он намерен пройти все препятствия на таран. Вниз по лбу по направлению к переносице проскальзывает маленькая капелька пота, но Мракос в раздражении её стирает. Что это ещё за совершенно бабское волнение?! Эти копья даже царапинки на нём не оставили, а он уже готов упасть в обморок. «Ну и разбаловались же без опасностей твои дрянные башка и тело!» - пытается подтрунить самого себя он, приготовившись к старту. Вот и возможность проверить то, как Минара смогла научить его бегать. На секунду он позволяет себе отвлечься, чтобы вспомнить её лицо, морщится и решительно кидается вглубь практически неосвещенного земляного прохода, связывающего Зал Перемещения с Деревней.

Итак, троица наших героев, состоящая собственно из Барахлюша, Армана и Арчибальда, которые оказались словно бы и не при делах, направляется навстречу невероятным приключениям, а именно на Дворцовую площадь. Только не надо при этом воображать их марширующими солдатами, руки которых сжаты в кулаки в предвкушении битвы насмерть, а глаза горят огнём отваги! Что вы! Не путайте яичницу с манной небесной. Эти товарищи просто незаметно слились с так же идущими к площади минипутами, к слову сказать, тоже вовсе не отличавшихся боевым видом и желанием начать бучу. Этот маленький народец по-своему отважен, раз предки их в свое время вели войну с кузнечиками (вот уж кому понадобится смелость, так это тем, кто восстал против этих агрессивных насекомых, помяните моё слово!), но проявляли это качество они только в крайних случаях. К тому же физическое состояние их, увы, оставляло желать лучшего. Не говоря уже о наличие оружия у минипутов как такового. В любом случае, этим бедолагам попросту больше ничего не оставалось, как плестись на площадь в ожидании самого худшего и молиться, чтобы все их самые страшные опасения оказались просто игрой воспаленной затяжной блокадой фантазии. Настроения поговорить, сами понимаете, ни у кого не было, в том числе и у наших героев. Правда, абсолютного безмолвия тоже не наблюдалось – не таковы минипуты, чтобы хранить молчание, когда волнуются. Каждый проходящий маленьких человечек похоже считал своей прямой обязанностью рассказать каждому встречному свои опасения. Случись вам их послушать, ваши брови бы поневоле взлетели выше лба от такого уровня пессимизма. Так что сомнений нет: у минипутов не было никаких радужных предположений, относительно этого народного собрания у Дворца.

Барахлюш и его спутники относятся к числу скорее более молчаливых. Арман, к примеру, пока не произнес в пути ни слова, а только думал, размышлял, прикидывал…как же это он здесь оказался? Он буквально чувствует, что вся атмосфера давит на него и называет за глаза лишним. И надо же ему было так удачно попасть в самый центр событий! Впрочем, Франсуа и невдомек, что в обычных условиях жизнь минипутов проходит тихо, мирно (уж намного больше, нежели наша, человеческая). В любом случае, сейчас эта жизнь кажется отцу Артура чересчур насыщенной для его предпочитающей постоянство и спокойствие сущности. Сжаться до двух миллиметров, быть чуть ли не съеденным жужелицей, размером со слона, проехаться в игрушечной машинке со скоростью пули, видеть собственными глазами подземный мир, о котором ранее не догадывался, переодеться вооруженным до зубов мародером и удачно сыграть его роль – это предостаточно для впечатлительного Армана, чтобы почувствовать определенное головокружение. Но вот он всё же включает слуховой аппарат и обращает внимание на незамеченный до этого разговор между Барахлюшем и Арчибальдом.

- Сказать по правде, точного ответа дать я не в силах, - извиняющим тоном говорит Барахлюш. Он явно пытается выражаться более или менее витиевато – он очень уважает своего собеседника. – Арчибальд, вы сами понимаете, что предугадать ни действия сестры, ни, тем более, действия этого трехмиллиметрового мародерского куска мяса я не способен.

- А вот это плохо, - не утруждая себя изысканными предложениями, лаконически подытожил дедулечка, больше переживая сейчас за внука и невестку, чем за постановку речи, и поэтому не отвлекался на подобные мелочи. – Но у меня есть ещё вопрос. Что мы будем делать, когда начнется то мероприятие, на которое мы идем?

- О! Тут у меня есть всего лишь один план, - с дежурной улыбкой отвечает принц, проведя рукой по своим непослушным, разбросанным в беспорядке, жестким огненно-рыжим волосам. Ощутив ладонью маленький колтун на затылке, Барахлюш решает, что времени церемониться у него с ним нет, поэтому грубо раздирает его. – Мы будем делать то же, что и Артур, конечно же?

Арчибальд в кротком недоумении смотрит на Бюша, а Франсуа чувствует, что пора бы хоть немножко включиться в разговор – он и бес того много молчит последнее время (очевидно сказывается его близкое к нервному расстройству состояние):

- В каком смысле? – он тоже не намерен выражаться изящно.

- То есть, мы будем импровизировать, - доходчиво объясняет Барахлюше каким-то даже беспечным тоном. Видимо, он так привык, что Артур всегда планирует действия на ходу, что и сам предпочитал поступать также. Хотя, следует заметить, что на практике он свою способность к импровизации не проверял. По крайне мере, раньше попытки заканчивались полным фиаско.

Брови Арчибальда сходятся на переносице, но он предпочитает промолчать.

- Это как-то неразумно…- неуверенно высказывает общее со своим свёкром мнение Арман, неловко положив руки в карманы. Он чувствует себя более чем потерянным, и Арман честно признается (но только сам себе!), что как раз у него с импровизацией туго. Или просто не выпадало подходящего случая проверить это на деле?..

- Знаешь, Барахлюш, я, пожалуй, согласен с Арманом, - замечает дедулечка, с одобрением кивнув на зятя. Внутри Франсуа чувствует ликование, но умудряется сдержать себя и отделывается благодарной улыбкой.

Бюш предпочитает недовольно молчать. Вот когда Артур заявляет, что весь его гениальный план будет придумываться на ходу, окружающие, и сам принц в том числе, относятся к этому хоть и с восхищением, но спокойно. Когда же тоже самое заявляет сам Барахлюш, происходит какое-то волнообразное беспокойство – волнообразное потому, что чем ближе к делу, тем больше это беспокойство возрастает. Он, конечно, понимает, что Артур старше, мудрее, чем он, и, самое главное, он – Король! Кстати, как там его отец?.. Бюш, обреченно вздохнув, в который раз в своей жизни называет себя впечатлительным дураком. Как он только мог забыть навестить своего старика?! Мальчик, поджав губы, проводит по лбу рукой. Нет, определенно после разговора с сестрицей в её камере ни о чем другом, кроме как о гадком положении его страны, принц думать не мог, но это, тем не менее, не давало ему права не пойти к отцу и справиться о его самочувствии! Миниму должно было очень скоро исполниться шесть тысяч лет – возраст хоть и не такой почтенный, но приличный, тем более для короля, просидевшего на троне более сорока лет – а его родной сын даже не удосуживается навестить его в тюрьме! Но уже через секунду все эти вполне обоснованные обвинения Барахлюш вынужден прервать за совершенно неожиданным для него поворотом сюжета.

Недлинный путь от дома принца до Дворцовой площади проходит в аккурат около выхода из зала Перехода, и принцу соответственно пришлось вести своих гостей, если таковыми можно назвать Армана и Арчибальда, точно мимо него. А значит, никто из читателей не удивится, я думаю, если им станет известно, что именно в тот момент, когда их шествие проходило в самый раз в районе Переходного туннеля, из него, весь всклокоченный, но до ужаса возбужденный выскакивает…Мракос собственной персоной, конечно же. Барахлюш и его спутники, в то же мгновение прервав шаг, в полном изумлении взирают на этого доблестного воителя, больше сейчас похожего на ежика, чем на человека. Весь утыканный стрелами вражеских ловушек, не причинивших ему, как умелому и хорошо экипированному войну, никакого вреда, он не менее удивленно смотрит на наших друзей, выглядя на данный момент достаточно комично: как уже говорилось только что. Он и впрямь очень похож на ежа в данный момент (хотя мы помним, что имея на голове железный ирокез, Мракос и без того напоминал ежика в боевой стойке). Почки из каждой щели его хитиновых доспехов (хитин, если не ошибаюсь, был взят у мокрицы) торчит по пять и больше стрел, которые при каждом малейшем его движении и покачивались вдобавок, как бы беззвучно пружиня.

- И откуда это мы? – задает вполне естественный вопрос Бюш, испытывая определенное недоумение, капельку смешанное с радостью, ведь похождениях его друга в большой мир ему было неведомо – после захвата Деревни началась такая катавасия, что времени на поиски пропавшего друга совсем не было – к тому же, Бюш был достаточно уверен в способности Мракоса выжить всегда и при любых обстоятельствах – потоп в Некрополисе это доказал.

Тут бывший мрачный принц замечает Арчибальда, узнает Франсуа, и лица его озаряет улыбка.

- Откуда я, поговорим позже, а вот куда мне теперь идти…- загадочно молвит он, одновременно выдергивая из себя стрелы. Вытащив последнюю стрелу из ноги, он поднимается и ослепляет наших путников клыкастой улыбкой на сто миллионов долларов. – Что-то мне подсказывает, что мне с вами по пути.

Глава 12.

Артур, стоя за деревянной дверью камеры слышит кроткий стук в неё изнутри и принимает это за знак, что входить внутрь разрешается. Собственно, он понял всё правильно, но та кто стучала, вовсе не та, кто сделал в следующий момент нечто феноменальное, ибо стоит только мальчику открыть дверь, как ему приходится увернуться от летящего точно в него маленького, но весьма острого ножечка, воткнувшегося в следующее мгновение в находящегося за спиной Артура в маленькой щели между плитами каменной стены и теперь покачивающегося там. Глядя на нож, от которого идут звуки, похожие на те, что издает пружина., мародер, находящийся на своем посту в конце коридора кидает на мальчика взгляд, полный жалости, но тот уже не может видеть его – он наблюдает, как мародерка яростно заламывает отчаянно брыкающейся Селении руки, и от этого зрелища его негодование достигает максимальной отметки. Артур быстро входит в комнату и молниеносно захлопывает дверь. Во всяком случае, понятно, кто стучал, а кто раскидывался ножами…

- Эй, не так агрессивно! – возмущенно шипит принц, громко топая по направлению к Главной и зажатой ей Селенией, рванувшейся изо всех сил на встречу мальчику, оскалив по-кошачьи белые жемчужные зубки.

- Так она же вне себя, ты только глянь на нее, подруга! – желая таким образом намекнуть Артуру, что ему следует хоть чуть-чуть изменить голос. Однако мальчик не заметил этого тонкого намека, слишком ослепленный жестоким отношением по отношению к его любимой. Однако от последнего обращения сопротивляющиеся принцесса заметно успокаивается.

- Ты ведь та, что схватила меня? – на удивление спокойно спрашивает Селения, расслабившись в одно мгновение.

Артур хмурится, но это, конечно, не видно из-под забрала. На всякий случай он отвечает коротким кивком головы. Принцесса как-то надменно щурится и без помощи рук усаживается по-турецки. Главная, не ожидавшая такой внезапной перемены настроения у девушки, оторопело отпускает её руки, и принцесса, словно это было само собой разумеющееся, складывает их на груди.

- Но почему же ты тогда стояла за дверью? – с какой-то странной подозрительностью продолжает допрос девушка, ухмыльнувшись кончиком розового рта и продолжая щуриться, словно бы пытаясь разглядеть, что находится под хитиновыми пластинами. В этой улыбке принцессы Артур узнает скрытый подвох, только пока он не способен разгадать его.

- Охранял…ла…- протягивает мальчик, чуть скривившись от практически допущенной ошибки. Принцу ещё никогда не приходилось использовать женский род в употреблении по отношению к себе, так что эта заминка может считаться естественной по неопытности. Но только не для настороженной Селении. Девочка что-то почувствовала, поняла, что что-то не так, и теперь попытается докопаться до истины. Тем более, что это её единственная надежда на то, что… Принцесса поджимает губы. Он жив, она это слишком хорошо чувствует, что бы это оказалось неправдой.

- Но тебе ведь было приказано меня переодеть, а не ей, - Селения кивает на Главную, гордо поднявшую голову во внезапно нахлынувшем оскорблении, и снова бросает пронзительный взгляд на Артура, и вот тут до него снисходит озарение: она догадывается. Более того, эта девочка отчаянно цепляется за эту догадку.

- У меня в отличие от остальных есть принципы, - решив подражать манере речи Главной, задиристо контратакует мальчик. Главная кинула на него испепеляющий взгляд, но он его проигнорировал.

- Но ты обязана была это сделать, - не без ехидства сделав особое ударение на слове «обязана», напомнила она, продолжая улыбаться.

- Я не обязана отчитываться перед такой, как ты. Насколько я знаю, Хозяйкой вы мне даже после этой церемонии не станете, - прерывает мальчик очевидно желающую продолжить свой монолог Селению, так и замершую с открытым ртом. Н-да…Артур похоже реально вошел в роль – он даже сам удивился собственной грубости.

Принцесса закрывает рот и поджимает губы. Действительно. Артур бы так никогда не сказал. А сам мальчик уже и не рад – как он только посмел сказать ей такое?! Самой Селении?! Да стоит только ей узнать, кто был тогда перед ней, она точно вызовет его на бой, и биться будет уже серьезно, без пощады, станет мутузить его до тех пор, пока он сознание не потеряет. Впрочем, до этого ведь ещё дожить надо – не следует загадывать будущее, если никак не можешь определиться с настоящим. Но вдруг Селения резко вскидывает голову и решает расставить последнюю сногсшибательную ловушку:

- Тогда последний вопрос. Если ты ответишь на него, я обещаю тебя больше не доставать.

- Хорошо, если и впрямь не станешь больше трепать мои нервы, - надменно пожимает к своему ужасу плечами Артур. Единственным утешением для него сейчас служит надежда, что после этого принцесса действительно поверит ему. Он, собственно, и сам не понимает, почему ему так требуется лишать девочку веры в его здравие, просто чувствует, что ещё рано показываться. «Только бы это были не твои дурацкие предрассудки, Артур, - негодует про себя мальчик. – Если её страдания напрасны, ты труп! Но…отчего же у меня это желание быть мертвым для всех?» На этот вопрос у него, увы, логичного ответа, подкрепленного хоть какими-либо домыслами, нет.

Селения снова щурится, и принц, невольно сглотнув, замечает, что у той начинает дергаться щека, а уши тихонько поддергиваются – вот уж верный признак того, что принцесса раздражена, хотя это ещё та стадия, где она пока сдерживает натиск накопившихся отрицательных эмоций.

- Не стану, можешь быть спокойной, - сама, по возможности не теряя самообладание, отвечает девушка, поменяв позу и поджав под себя ноги, собираясь таким образом сохранить душевное равновесие.

Артур ждет продолжения, но его не следует – Селения просто пристально разглядывает его, будто бы намереваясь словно лазером разглядеть всё, что скрывается под доспехами.

- Ну и? – как можно прохладнее подает голос, заставляя тем самым принцессу вернуться из каких-то своих размышлений в их мир.

Девочка уже открывает было рот, чтобы рассказать, в чем же заключается её последняя задачка, но настоящая Главная всё же решает напомнить о своём присутствии:

- Извиняюсь искренне, но я не понимаю, к чему ведутся эти...

Артур резко заставляет её замолчать останавливающим жестом ладони, направленной точно на Главную.

- Да мне бы тоже хотелось узнать, - старательно избегая слов, подразумевающих родовое окончание. – Но мысли Её Величества, наверняка, слишком далеки от наших. Куда нам до её компании! – язвительным тоном, похожим на обычный тон Селении, отвечает на вопрос псевдо-мародер.

Мальчик кидает высокомерный взгляд на Селению…и мгновенно забывает о своей роли. Ушки принцессы поднимаются и опускаются в такт её выдохам и вдохам. Так…пошла вторая стадия – еле сдерживаемая ярость. Нет, ну как он умудрился довести её до такого состояния?! И почему она не отвечает ему должным образом? Селения же всегда лезла на рожон в экстремальных ситуациях, почему же теперь она молчит и терпит? И вдруг ответ пришёл сам собой. Потому что ей сейчас не до этого. Ей слишком больно. Это ведь так прекрасно видно по её напряженной фигурке, по опухлым, красноватым глазам, полным печали! Почему он не забьёт на свои предрассудки и предчувствия, не подойдёт и не обнимет её?!

- Л…ладно, - решительно заставляя свой голос не дрожать, гордо подняв голову, соглашается вслух со своим внутренним голосом принцесса и выражение лица у неё в то же миг меняется. Дальше, уже практически не скрывая раздражения, теряя всю сдержанность, а вместе с ней и надежду, она идет на таран. – Всё просто: я назову одно слово, а ты должна сказать то, что первое пришло тебе в голову. Как игра в ассоциации, если ты, конечно, вообще когда-нибудь играла, - она знает, что отступать больше нельзя, значит ей не остаётся ничего, как продолжать роль загнанного зверя, тем более, что она сама же и начала всю эту нервотрёпку.

Мальчик снова смотрит ей в глаза и тут же отводит. Голос Селении, в котором угрозы во много раз больше, чем звуке погремушки на хвосте гремучей змеи, начинает делать атмосферу ещё более напряженной и можно сказать вакуумной – то есть такой, которую нельзя прогреть. Сама девушка к невыразимому огорчению готова бы признать, что перед ней не переодетый Артур, желающий спасти её, но, как уже говорилось выше, отступать слишком поздно.

- Что ж, как прикажете, - всё-таки сбавив гонор, отзывается Артур.

Нет, всё же как хорошо, что его напряженного лица не видно! Мальчик мысленно встает в позу бегуна на старте. Сейчас его мозг должен выпускать мысли с нешуточной скоростью – заменить настоящую ассоциацию на более подходящую за считанные миллисекунды, да ещё так, чтобы она сошла за подлинную… Это ведь действительно не так то просто.

Главная украдкой смотрит на Артура. Интересно, достаточно ли умен этот парень, что бы выкрутиться из этой непростой ситуации?.. Если честно, она не считает его особо сообразительным. Правда, у нашего героя не было времени продемонстрировать своё умение шевелить мозгами.

- Тогда слушай и отвечай без пауз, - сухо и с какой-то неприязнью – впрочем, а как иначе? – дает инструкции Селения. Мальчик снова мысленно замирает на старте…и тут Селения выдает то, от чего он, готовящийся побить мировой рекорд по забегу мысли, спотыкается и чуть было не летит вверх тормашками уже в самом начале. – Это слово «поцелуй», - вкрадчиво поясняет Селения, и в голосе её не слышится и капли надежды, но Артуру теперь, сами понимаете, не до этого.

Так…мысль второпях поднимается и несется вперед. Появляется в голове естественная ассоциация. Мальчик сглатывает. Знаете, это просто не честно! «Меч у горла» - да куда это годится?! Так что дальше?.. Мысль, широко расставляя ноги, с застывшим идиотским выражением страха на лице, чуть отклонившись корпусом назад, точно это мощная струя воздуха отгибает его, добегает до второй ассоциации. Артур чувствует нарастающую панику. «Некрополис»…н-да. Ну кто ещё кроме него может представить врата во дворец Ужасного У, когда говорят о поцелуях?! Паника увеличивается, мысль от быстрого бега и неправильной техники дыхания начинает судорожно хватать ртом воздух. Но вот мальчик берет третью ассоциацию, и она, то бишь мысль, с криком: «Есть!!!» кидается животом на финиш и начинает целовать землю.

- Свадьба, – скучным тоном отвечает псевдо-мародерка, намекая как бы на то, что, если сказать «поцелуй», любому в мире минипутов придет в голову именно это.

Однако всё прошло не так гладко, как хотелось бы Артуру. Пока его мозг накручивал дистанцию, произошла хоть и короткая, но ощутимая для девочки заминка, и она мгновенно ухватывается за нее.

- Ты сказала не то, что хотела! – сразу же оживает, загоревшись новой надеждой, принцесса, в лучистых глазах которой появляется яркое пламя.

- Вообще-то как раз наоборот: то, что ты просила, - по возможности не слишком резко возражает Артур, понимая, что если будет слишком груб, никакие нервы у Селении не выдержат в такой момент. Тем более теперь, когда она внезапно уверовала в свои догадки вновь. – «Свадьба» - первое, что пришло мне в голову, – решив заставить девочку отвлечься, мальчик, скрепя сердцем, добавляет. – КК - Мглас, я так понимаюму врагу:

днимается со своего места и с вгоняющим в ужас спокойствиема. стати. Получается очень актуальная для твоей ситуации ассоциация.

Мальчик с удовлетворением смотрит на девушку…и понимает, какой он бесчувственный чурбан. Артур ожидал от принцессы какой угодно реакции, но больше всего он боялся именно этой. Принц всегда любил милое личико Селении, любил её улыбку, смеялся, если заливалась переливистым смехом она, ощущал жар, когда взгляд её говорил о нежной любви к нему…и чувствовал себя просто отвратно, стоило только лишь одной слезинке несчастья выкатиться из глаз принцессы. А сейчас девушка сидит в пол оборота, рыжая чёлка заслоняет глаза, а спина гордо выпрямлена, но в доказательство её горя по её стройной шейке проскальзывает одинокая соленая капелька. Артур чувствует, как в его горле появляется неприятный комок.а спина гордо выпрямлена, та же

- Нет, вы только посмотрите, как это трогательно! – с наигранным сочувствием восклицает голос за их спинами, и Артур в тайном раздражении поворачиваются вместе с Главной в сторону двери и отдают честь только что вошедшему Мразлу, на лице которого играет всё та же сардоническая усмешкаолько что вошедшему Мгласу, с здражении поворачивается вместес Главной в сторону двери и отдают честь.. – Так что, она готова? – обращается он к Артуру и замечает Главную. Под лазером этих маленьких глаз девушка вздрагивает, и шквал воспоминаний, что несет этот взгляд, обрушивается на неё, и она отводит глаза, такие неприятные ощущения навевают ей события того прошлого, что всплыло у неё в голове. – А…это кто у нас? – обращаясь скорее к самому себе, чем к кому-либо Артуру. в этой комнате. Однако, как бы долго он не смотрел на свою подчиненную (бывшую, между прочим), узнать её без помощи её же самой он не мог.

- Триста шестой, - в отличие от Артура, Главная не осмелилась не сымитировать голос противоположенного пола.

До этого у одного из охранников девушке удалось выведать, кто должен был в это время стоять на посту возле камеры принцессы. Теперь настоящий номер триста шесть валялся сейчас в ближайшей уборной без сознания, с перевязанными ногами и руками, с кляпом во рту.

Мразел закатывает глаза, очевидно, прикидывая что-то в уме и вспоминая. Но потом, само собой, одобрительно кивает, и Главная мысленно вытирает холодную испарину со лба. Однако, появляется новая проблема…а именно потерявшая всякую веру в светлое и счастливое будущее Селения. Слёз больше нет в её прелестных карих глазах, и, несмотря на ожидание читателей, кидаться на этого рыбоголового амбала она не намерена больше – слишком много истерик и дешевых сцен девочка разыграла перед ним (при чем так много, по её мнению, что об этом теперь и вспоминать стыдно!). И вообще изъезженные мелодрамы в её собственном исполнении уже успели сесть ей за эти два дня в печенку! Артуру.

Поверьте, настоящая ярость принцессы – это не проклятия, истошные крики и бессильное махание кулаками. Она будет холодна, как лёд, тверда как сталь и беспощадна, как тигрица, защищающая своих малышей. Поэтому Селения по-кошачьи хищно и гордо поднимается со своего места и с вгоняющим в липкий ужас спокойствием обращается к своему лютому врагу:

- Мразел, я так понимаю, ты так распустил язык потому, что нервничаешь и уже не чаешь встать после того, как я побью тебя?

Смело, нечего сказать, в особенности, если учитывать, что Мразел ещё не до конца отошёл от недавнего случая, безусловно, памятного читателю – эти действия были все-таки лишь две главы назад.

- Ты сама языком постоянно треплешь, а ничего подтверждающего твои слова не сделала, - довольно пренебрежительно берётся охладить пыл принцессы Мразел, но это, само собой, не венчается успехом.

Принцесса превращает свои глаза в две угрожающе узкий щелочки.

- Что ты с ним сделал? – коротко спрашивает у этого громилы принцесса, не слишком интересуясь номерами её тюремщиков, решив не отвечать на оскорбление.

Маленькие рыбьи глазки Мразла тоже презрительно сужаются, изображая таким образом абсолютное нежелание распространяться на эту тему. Да и кому, скажите на милость, хочется завираться на счёт того, о чем он и понятия не имеет. Да, конечно, тот осмат командир передал Мразлу амулет, принадлежавший Артуру, что в свою очередь доказывали тщательно выгравированные руны на оборотной стороне (что читатель знает и без лишних рассуждений занудного сочинителя, занимающегося демагогией). Автор вам уже говорил, что у Мразла мозгов раз и обчёлся? Так вот, не будучи обладателем большого количества серого вещества в черепной коробке, этот высоковольтный столб тем не менее сумел обратить находку себе в пользу. Как вы заметили, должно быть, последствия эффектны и не лишены перспектив для нашего злодея. Мало того, что видеть расстроенную до слез принцессу для этого садиста высшая благодать, так ещё и боевой дух принцессы должен пострадать! Точнее должен бы… Слишком уж много агрессии в последней реплике Селении – звук её голоса так и извергает из себя угрозы. Но у читателя не должно возникнуть мысли, что Мразла хоть сколько-нибудь тревожит совесть за содеянное. Во-первых, совести у него нет. Когда тот был ещё совсем крошкой, её искоренил его дядя, приказав поймать бабочку, дать племяннику нож и заставив того свежевать её живьем. Но даже в том возрасте вид бьющейся в предсмертных агониях бабочки вызывал у малолетнего живодера не столько отвращение или жалость, сколько лихорадочное возбуждение и чувство безнаказанности. А, во-вторых, давайте откровенно: как почти у чистокровного осмата может иметься совесть? Более того, Мразел абсолютно убежден, что Артур скоро появится на горизонте, и уж тогда его ложь обратится истиной – Селения сделается самой настоящей вдовой.

Дата добавления: 2015-08-29