|
— Это редкость — не обнаружить ни повреждений, ни синяков, ни аномалий внутри пациентки, которая сообщает об изнасиловании?
— Вовсе нет, — ответила врач. — Иногда остаются синяки, иногда нет. Вагина предназначена для половых сношений, поэтому, если честно, она может многое вынести. Часто травматические половые акты не оставляют видимых следов.
— В таком случае как вы можете определить, имел ли место половой акт?
— Только по наличию семенной жидкости. Однако ее отсутствие также не может исключать полового акта. Существует вероятность использования презерватива. Или мужчина мог пройти стерилизацию.
— Вы осмотрели другие части тела потерпевшей, доктор?
— Да. Я осмотрела бедра и промежность.
— И что обнаружили?
— Под ультрафиолетовой лампой я обнаружила наличие вещества, оказавшегося засохшей спермой.
— Как вы поступили?
— Я взяла стерильный тампон из набора для сбора улик и сделала смыв.
— Что вы с ним сделали?
— Положила в бумажный конверт, имеющийся в этом же наборе. Написала на нем свое имя, дату, фамилию пациентки, запечатала и поверх печати поставила свои инициалы.
— Вы собрали у Джиллиан еще какие-либо вещественные доказательства?
— Да. Собрала несколько лобковых волосков и положила в набор. Состригла ногти и каждый положила в отдельный стерильный белый бумажный конверт, которые также имелись в наборе. Наконец я взяла у пациентки кровь для образца, подписала, положила в набор.
— А после того как вы подписали и заклеили все конверты с тампонами и пузырьками, как вы поступили с набором?
— Передала его детективу Сакстону, который и привел потерпевшую.
— В тот отрезок времени, когда вы собирали доказательства и передавали их детективу, кто-нибудь еще имел к ним доступ?
— Нет.
— Вы оказали Джиллиан медицинскую помощь?
— Да. Мы дали ей мощную дозу антибиотиков, чтобы предотвратить развитие венерических заболеваний, и противозачаточную таблетку.
Мэтт подошел к присяжным.
— Доктор Полсон, когда вы только вошли в смотровую… когда только увидели Джиллиан… как она выглядела?
Впервые за все время ее профессиональная выдержка подкачала.
— Очень бледная и молчаливая. Апатичная. Но в то же время пугливая, когда я к ней прикасалась.
— Вы когда-нибудь раньше сталкивались с подобным поведением?
— К сожалению, сталкивалась, — призналась доктор Полсон. — Когда имела дело с жертвами сексуального насилия.
— Если в вагине нет следов спермы, доктор, то при осмотре невозможно сказать, был ли недавно у потерпевшей половой акт, я правильно понял?
Доктор Полсон смерила Джордана ледяным взглядом.
— Да, невозможно.
— И во время осмотра таза Джиллиан следы спермы также обнаружены не были?
— Да.
— На внешних половых органах синяков также не обнаружено?
— Да.
— А на лице?
— Нет.
— На шее?
— Нет.
— На предплечье, бедрах?
— Нет. Только на правом запястье, мистер Макфи.
Джордан направился к присяжным.
— Вы обнаружили сперму на внутренней стороне бедра мисс Дункан?
— Да.
— Вам известно, что потерпевшая призналась детективу Сакстону, что уже вела половую жизнь до случившегося?
— Это не входило в мою задачу, — ответила доктор Полсон.
— Следовательно, вы не можете знать, имеет ли сперма, которую вы смыли с бедра Джиллиан Дункан, какое-либо отношение к изнасилованию или к какому-то другому мужчине, с которым потерпевшая в последнее время имела половой акт?
— Не могу.
— Доктор, верно ли утверждение, что ни одно вещественное доказательство достоверно не подтверждает заявление мисс Дункан о том, что она той ночью подверглась сексуальному насилию? Что на самом деле мы опираемся только на слова самой Джиллиан?
— Верно.
— Откуда вам известно, что она не лжет?
Доктор Полсон покачала головой.
— Мне это не известно.
Уитни О'Нил дошла до полного нервного истощения. Она постоянно грызла ногти. Джордану показалось, что из ее пальцев вот-вот начнет сочиться кровь. Откровенно говоря, чудо уже то, что ей удалось пережить даже допрос прокурора.
— Значит, через десять секунд после того, как вы ушли с поляны с Мэг и Челси, вы окликнули Джиллиан? — потребовал уточнить Джордан.
Уитни прикусила нижнюю губу.
— Да, но она не ответила.
— Никто из вас не предлагал, до того как она ушла, чтобы она оставалась с вами? Не предлагал держаться парами?
— Нет, — ответила Уитни.
— Сколько прошло времени после того, как вы окликнули Джиллиан, и тем моментом, когда она вас догнала?
— Может быть, минут десять-пятнадцать.
Джордан подошел к карте, которую принес Мэтт.
— Вам известно расстояние от кладбища до того места, где вы развели костер?
— Нет.
— Пятьдесят пять метров, мисс О'Нил. Половина длины футбольного поля. — Джордан сделал шаг вперед. — Вы представляете, насколько медленно нужно было передвигаться, чтобы за пятнадцать минут преодолеть всего лишь пятьдесят пять метров?
— Я… может…
— Даже если идти на ощупь или пятиться назад, как рак, это заняло бы минут пять, не больше.
— Протестую! — выкрикнул Мэтт. — Защита придирается к моему свидетелю.
— Осторожнее, мистер Макфи, — предупредила судья.
— Прошу прощения, — сказал Джордан девочке, но всем присутствующим было понятно, что ему ее ничуть не жаль.
— Может быть, это было не ровно пятнадцать минут, — прошептала Уитни.
— То есть вы хотите сказать, что минуту назад солгали? Под присягой?
Уитни побледнела.
— Нет, я хочу сказать… мне показалось, что прошла вечность. Или четверть часа.
Джордан пожал плечами.
— Знаете что? Давайте пойдем на компромисс. Скажем, прошло десять минут. По-честному?
Девочка яростно закивала.
— Пока вы десять минут преодолевали целых пятьдесят пять метров, ваша подруга, находившаяся предположительно в пятидесяти пяти метрах от вас, подверглась нападению. Учитывая такое достаточно близкое расстояние, неужели вам не кажется, что вы должны были что-то слышать?
Уитни сглотнула.
— Я ничего не слышала. Было слишком далеко.
— Вы не слышали, как вас звала подруга?
— Нет.
— Не слышали треска ломающихся веток? Шума потасовки?
— Нет.
Джордан внимательно посмотрел на Уитни. Потом подошел к судье.
— Ваша честь, предоставьте мне свободу действий для наглядной демонстрации.
Судья Джастис прищурилась.
— Словесного запугивания уже недостаточно?
— Я бы хотел более наглядно представить происходящее присяжным.
— Ваша честь, — вмешался Мэтт, — совершенно неуместно воссоздавать события той ночи.
Судья перевела взгляд с одного на другого, потом на свидетельницу, съежившуюся за трибуной.
— А знаете, мистер Гулиган, я, пожалуй, разрешу. Начинайте, мистер Макфи.
Джордан взял у сидящей в зале Селены измерительную линейку.
— Я собираюсь отмерить пятьдесят пять метров, — пояснил он.
Все разговоры стихли. Он направился по проходу и через двойные двери вышел в коридор, миновал ряды синих стульев, кабинет секретаря суда и нескольких кофейных автоматов. Наконец Джордан стукнул линейкой по полу и посмотрел в сторону трибуны, где сидела свидетельница.
— Мисс О'Нил, вы меня слышите? — спросил он.
Он видел, как она кивнула головой, и по губам прочел ответ «да». Джордан вернулся в зал суда.
— Благодарю, — сказал он, — у меня все.
Уитни привстала, намереваясь как можно быстрее покинуть место свидетеля. Но не успела она подняться, как вскочил взбешенный Мэтт.
— У обвинения возникли еще вопросы, Ваша честь! — крикнул он. — Мисс О'Нил, вы слышали, как мистер Макфи окликнул вас с расстояния пятидесяти пяти метров?
— Да.
Мэтт указал в сторону коридора.
— А как вы думаете, если бы мистер Макфи находился от вас в пятидесяти пяти метрах, но был прижат к земле и с зажатым ртом боролся с насильником за собственную жизнь, вы могли бы его услышать?
— Не-ет, — протянула Уитни.
Мэтт повернулся к судье.
— Больше вопросов не имею.
За завтраком Томас поинтересовался, будет ли проводиться перекрестный допрос Челси.
— Точно не знаю, — ответил Джордан. — Все зависит от того, что она скажет на прямом допросе.
После его слов Томас сгорбился и чуть не уткнулся лицом в тарелку с хлопьями.
— Сделай одолжение, — попросил он, — постарайся вести себя с ней помягче.
Именно поэтому Джордан и собирался не оставить от показаний Челси Абрамс камня на камне. Потому что эта симпатичная девочка будет смотреть на него с легкой улыбкой и видеть перед собой отца Томаса, а должна видеть адвоката.
— Мисс Абрамс, — Джордан встал с места, чтобы начать перекрестный допрос, — скажите мне еще раз, кто был той ночью в лесу.
Челси смущенно опустила глаза, поняв, что он шутить не намерен.
— Мэг, Уитни, Джилли и я.
— А Джек, мой подзащитный?
— Да.
— И Джек ушел первым?
— Да.
— Остальные постояли минутку вместе, до того как разойтись по домам?
— Да.
— Следовательно, если бы кто-то из четверых что-то сказал, вы бы услышали?
— Конечно.
— Вы утверждали, что перед уходом предложили Джиллиан проводить ее домой.
— Да.
— Где была Уитни, когда вы задавали этот вопрос?
— Рядом со мной.
— После того как вы с Уитни и Мэг ушли, вы разговаривали?
— Нет, — ответила Челси. — Просто шли рядом по тропинке.
Он посмотрел на присяжных, надеясь, что они прекрасно, черт возьми, запомнили, что Уитни говорила совсем иное.
— Правда ли, что тридцатого апреля — ночь, когда вы встретились в лесу, — отмечался Белтайн?
Джордан вынужден был отдать ей должное: Челси непонимающе смотрела на него.
— Что?
— Разве в субботу, согласно языческой традиции, не отмечался Белтайн?
— Понятия не имею.
— Протестую! — воскликнул Мэтт. — Свидетель явно не владеет этой информацией.
— Ваша честь, если вы дадите мне одну секунду…
— Чтобы отмерить расстояние до Коннектикута? — поинтересовался Мэтт себе под нос.
Джордан нахмурился.
— Сейчас увидите, к чему я веду, Ваша честь.
— Я позволяю вам задать еще один вопрос, мистер Макфи, — заявила судья.
— Мисс Абрамс, правда ли то, что вы с подругами пошли в ту ночь в лес, чтобы отпраздновать Белтайн… как и все ведьмы на земном шаре?
Мэтт Гулиган даже задохнулся от возмущения. Или, может быть, он боролся с тем, чтобы не закричать во весь голос: «Протестую!»
Но Челси опередила прокурора, не дав ему возможности вмешаться. Ее щеки раскраснелись от злости, у нее было такое выражение лица, какое бывает только у подростков, которые хотят показать взрослому, в данном случае Джордану, что о нем думают: что он распоследний подонок и жлоб.
— Я понятия не имею, о чем вы говорите. О каких там Белтайнах-тайнах? Мы с подругами пошли проветриться. И точка.
— Мистер Макфи, — позвала судья, — продолжайте. Не тяните время!
Присяжные смотрели на Джордана с таким же презрением, как и Челси. Ладно, возможно, он слишком поторопился… и его намеки сочли бредом. Он прекратит допрос свидетельницы. Если повезет, правда все же выплывет наружу. И Томас не перестанет с ним разговаривать.
Томас…
Джордан мысленно попросил у сына прощения.
— Мисс Абрамс, вы носите украшения?
Опять этот взгляд. Господи, чему только их учат в школе?
— Нет, — ответила девочка.
— А сережки?
— Иногда.
— А браслеты, ожерелья, кольца?
— Нет.
— Правда ли, что сейчас на вас надет медальон?
— Да, — выдавила она.
— Правда ли, что вы никогда его не снимаете?
— Я…
— Не могли бы вы показать его суду?
Челси взглядом спросила у прокурора разрешения, потом медленно вытащила из выреза блузы длинную цепочку с висящей на ней пятиконечной звездой.
— Что это за символ, мисс Абрамс?
— Не знаю. Просто мне нравится.
— Вы знаете, что пятиконечная звезда называется пентаграммой?
— Нет.
— И что пентаграмма — символ языческих верований… верований тех людей, которые тридцатого апреля отмечают Белтайн?
Челси спрятала медальон под блузку.
— Это просто талисман.
— Разумеется. А вы с подружками в ту ночь просто вышли погулять и оторваться.
— Протестую!
— Снимаю, — ответил Джордан. — Больше вопросов не имею.
Позже в тот же день
Окружная тюрьма Кэрролла
Боже, как больно его здесь видеть!
Эдди вошла в зал суда в качестве свидетеля, и ее взгляд остановился на обвиняемом. Сердце билось так сильно, что она вынуждена была сунуть руку под жакет, чтобы прижать его и унять боль. Когда Джек улыбнулся ей и кивнул, словно говоря «Ты сможешь», Эдди чуть не разрыдалась.
«Господи, пожалуйста, — молилась она, пока ее приводили к присяге. — Всего лишь небольшое землетрясение. Пожар. Что угодно, лишь бы этот кошмар закончился прямо сейчас, до того как я вынуждена буду свидетельствовать».
В этот момент двери распахнулись и вошел ее отец.
— Папа!
Он нес огромную корзину, из которой шел непередаваемый аромат. Из-под голубой в белую клетку салфетки, накрывавшей корзину, поднимался пар. Рой направился по проходу к судье, не преминув подмигнуть дочери.
— Ты сразишь их всех, милая, — заверил он. — А я раздам выпечку, пока горячая.
Он поставил корзину возле стенографистки и снял салфетку. Зал наполнился ароматом свежеиспеченных кексов.
— Возьмите, Ваша честь. Вы здесь главная, поэтому первый кекс — вам.
К этому времени Алфея Джастис уже обрела способность говорить.
— Мистер…
— Пибоди, к вашим услугам. Можете называть меня Роем.
— Мистер Пибоди, — продолжала она, — нельзя врываться в зал суда посреди процесса.
— А я не врываюсь, — сказал Рой и начал раскладывать кексы на столе у защиты, у прокурора, вкладывать их в руки присяжных. — Считайте, что я походная кухня.
— Как бы там ни было… Это что, с арахисовым маслом?
— Отличное обоняние, мадам! Кексы с арахисовым маслом и джемом. Мои отличаются тем, что я добавляю арахисовое масло в тесто, а не кладу в середину, как желе. Небольшой перекус. Я решил, что вам не помешает подкрепиться. — Он поднял корзину и повернулся к присутствующим в зале. — Остальное вам. Правда, я не ожидал, что придет так много народу, поэтому поделитесь с соседом.
— Ваша честь! — возмутился Мэтт. — Этот человек не имеет права здесь находиться. Он выступает свидетелем.
Джордан проглотил кусок кекса.
— Да бросьте, не стоит лезть в бутылку. Он просто принес угощение.
— Он самым вульгарным образом пытается повлиять на присяжных, — отрезал Мэтт. — Вы только взгляните на них!
Присяжные уже занимались тем, что или пытались снять бумажку, в которую был завернут кекс, или отправляли кусок себе в рот.
— Мистер Пибоди, — сказала судья, — боюсь, я вынуждена просить вас удалиться до тех пор, пока вас не вызовут в качестве свидетеля защиты.
— Я понимаю, Ваша честь.
— А вы, случайно, не захватили молока?
Рой улыбнулся.
— В следующий раз не забуду, обещаю.
— Никакого следующего раза не будет! — прогремел Мэтт. — Я хочу, чтобы в протоколе зафиксировали, что я протестую против этих… фокусов, которые придумал Макфи.
— Я? — изумился Джордан. — Я вовсе не советовал ему разыгрывать из себя Бетти Крокер.
— Мистер Гулиган, ваш протест будет внесен в протокол, как только секретарь суда доест кекс, — сказала судья. — И это всего лишь приятный сюрприз. Поскорее ешьте и продолжим допрос вашего свидетеля.
— Я не стану есть этот кекс! — торжественно заявил прокурор.
Судья удивленно приподняла брови.
— Что ж, мистер Гулиган, у нас свободная страна.
Рой отвесил благодарственный поклон и удалился.
— Ваша честь, могу я подойти? — спросил Джордан. Представители сторон подошли к судье.
— Слушаю, мистер Макфи, — поторопила судья.
— Если окружной прокурор не хочет есть кекс, можно мне взять его?
Судья Джастис покачала головой.
— Боюсь, это не мне решать.
— Приятного аппетита! — огрызнулся Мэтт, обращаясь к Джордану. — Надеюсь, вас не будут мучить кошмары из-за того, что вы превратили процесс по делу об изнасиловании в фарс. — Он вернулся к своему столу и с вызывающим видом отодвинул нетронутый кекс в сторону. — Обвинение вызывает Эдди Пибоди!
Целых десять минут Эдди не позволяла себе смотреть на Джека. «Ты сможешь, — уверяла она себя. — Просто отвечай на вопросы».
— Вы пришли сюда не по доброй воле, не так ли, мисс Пибоди? — спросил Гулиган.
— Да, — призналась она.
— Вы все еще находитесь в близких взаимоотношениях с Джеком Сент-Брайдом?
— Да.
— Расскажите суду, что произошло, когда вы обнаружили его на улице без сознания.
Эдди сцепила руки на коленях.
— Когда он пришел в себя, я отвела его наверх в спальню, обтерла полотенцем, и мы заснули.
— Вы хорошо рассмотрели его лицо, мисс Пибоди?
— Да. Оно все было в ссадинах, и глаз заплыл.
— Где были ссадины?
— На глазу, на лбу.
— На щеке были царапины? — задал вопрос прокурор.
— Нет.
— Как долго вы спали?
— Пару часов.
— А отчего проснулись?
— Не знаю. Думаю, просто почувствовала, что его рядом нет.
— И что вы сделали?
— Пошла его искать… и услышала шум из комнаты своей дочери.
— Это вас удивило?
Эдди сделала глубокий вдох.
— Да, — ответила она. — Моя дочь умерла семь лет назад.
— Вы вошли в комнату?
Эдди принялась теребить нитку, торчащую из юбки, и подумала: «Вот так и в жизни — один пропущенный стежок, и самое крепкое соединение может распасться в одно мгновение».
— Он складывал в коробки ее вещи, — негромко произнесла она. — Снял с ее постели белье.
Окружной прокурор сочувственно закивал.
— Вы поссорились?
— Да, спорили несколько минут.
— Ваша ссора переросла в драку?
— Нет.
— Чем все закончилось?
Она поклялась говорить правду и знала, что наступит момент, когда ее слова превратятся в стрелы, направленные Джеку прямо в сердце.
— Я велела ему уходить.
— И он ушел?
— Да.
Если бы она его не выгнала, он не оказался бы той ночью в лесу. Он бы и близко не подошел к Джиллиан Дункан. Тысячи раз она задавала себе вопрос: как можно сваливать вину на одного Джека, если абсолютно ясно, что во всем виновата она?
— В котором часу мистер Сент-Брайд ушел?
— Где-то без четверти десять.
— Когда вы в следующий раз увидели подсудимого?
— В половине второго ночи, — прошептала Эдди. — В закусочной.
— Можете описать его физическое состояние?
Каждое слово вонзалось ей в сердце.
— Ссадины снова начали кровоточить. На щеке царапина, вся одежда в грязи. И от него несло спиртным.
— Что он вам сказал?
Эдди глубоко вздохнула.
— Что этой ночью ему пришлось туго.
— Мисс Пибоди, мистер Сент-Брайд находился с вами между девятью сорока пятью вечера и половиной второго ночи?
Она тяжело вздохнула и промолчала.
— Мисс Пибоди!
Судья обратилась к свидетельнице:
— Вы обязаны отвечать.
Она хотела ответить, но хотела дать правильный ответ. Хотела посмотреть в глаза прокурору и сказать, что они задержали не того человека. Что Джек, которого она знала, не мог совершить это ужасное преступление.
Она хотела спасти его, как когда-то он спас ее.
Эдди подняла глаза и заявила:
— Да.
На лице прокурора было написано искреннее изумление.
— Прошу прощения?
— Да, — повторила Эдди уже громче. — Он всю ночь был со мной.
Гулиган прищурился.
— Вы понимаете, что находитесь под присягой, мисс Пибоди? Лжесвидетельство — уголовно наказуемое преступление.
В ее глазах заблестели слезы.
— Он был со мной.
— Правда? — удивился прокурор. — Где?
Эдди положила руку на сердце, как будто этого достаточно, чтобы оно не разбилось.
— Вот здесь.
— Когда полиция пришла арестовывать Джека, что вы подумали?
Эдди подняла глаза, услышав вопрос Джордана.
— Я не знала, что и думать. Я была не в лучшей форме.
— Что вы имеете в виду?
— Я была в шоке. По городу ходили сплетни…
— Сплетни?
— Что Джек уже сидел в тюрьме.
— Он говорил вам, что сидел за изнасилование?
— Он сказал мне, что одна девочка незаслуженно обвинила его в том, что у них была сексуальная связь. Одна из его учениц. Что он по совету адвоката согласился на сделку о признании вины, потому что так ему грозило всего восемь месяцев тюрьмы, а впереди была вся жизнь.
Джордан нахмурился.
— Но он конкретно говорил, что невиновен?
— Постоянно, — ответила Эдди.
— И вы ему поверили?
— На все сто процентов, — поклялась она. — Но люди в городе… они, как хищники, только и ждали удобного момента. По-видимому, я привыкла слышать о Джеке самое ужасное, поэтому когда пришла полиция, я сперва… сперва тоже поверила. — Она помрачнела. — Позже я села и задумалась: «Они забрали Джека. Моего Джека». Потом я узнала, что он не мог сделать того, в чем его обвиняют.
— Мисс Пибоди, вы видели, как той ночью пятеро мужчин избили Джека?
— Да.
— Он отбивался?
Она покачала головой.
— Он отключился.
— Вы вызвали полицию? — спросил Джордан.
— Нет.
— Почему?
Эдди посмотрела на Мэтта Гулигана, потом на судью. Подалась вперед и что-то прошептала Алфее Джастис, та кивнула.
— Я не стала звонить в полицию, — пояснила Эдди, — потому что решила, что полицейские могут быть причастны к избиению.
Когда заседание закрылось и был объявлен перерыв до завтра, Джордан протянул Селене свой портфель.
— Попробуй отдохнуть, — посоветовал он подзащитному.
Пристав надел на Джека наручники и молча повел его по подземным коридорам, ведущим из здания суда в тюрьму. Когда они оказались на территории исправительного учреждения, конвоир проследил за тем, чтобы Джек снова превратился в заключенного: отвел его в кабинет у входа в тюрьму, чтобы тот переоделся.
— Мы отнесем ваши вещи в химчистку и погладим, — пошутил он, перекинув брюки Джека через руку.
Потом дождался, пока он разденется донага, и проверил его рот, ноздри, уши, анус на предмет контрабанды.
Сегодняшний Джек Сент-Брайд совершенно не походил на того Джека, который два месяца назад вошел в эти двери. Его лицо ровным счетом ничего не выражало — как и у всех остальных заключенных. Он сбросил гражданскую одежду, как змея сбрасывает кожу, словно знал: в дальнейшей жизни она не пригодится. Во время осмотра он просто закрыл глаза и делал то, что велели.
Больше ничего не имело значения. Ничего. Он видел лица присяжных. Видел, как они плакали вместе с Джиллиан Дункан. Видел косые взгляды, которые они бросали в его сторону, думая, что он этого не замечает. Видел, как его адвокат покинул зал суда, чтобы вернуться домой, к повседневной жизни. К той, где не имело значения, виновен Джек Сент-Брайд или нет, и которая не изменится от вынесенного по его делу вердикта.
Джек покорно шел за конвоиром в камеру. «Привыкай», — сказал он себе.
Приговор ему еще не вынесен, но это только вопрос времени.
— Боже мой! — сидя на кровати, воскликнула Джиллиан, когда открылась дверь и в дверях появилась Мэг. — Ты себе не представляешь, как я рада тебя видеть!
Дверь приоткрылась шире, и Джиллиан заметила за спиной Мэг отца.
— Папа? — вздрогнула она.
У него были темные круги под глазами.
— Я не знал, готова ли ты принимать посетителей.
— Готова, — быстро ответила Джиллиан, — правда.
Она схватила Мэг за руку, затащила ее в свою комнату и подождала, пока отец закроет дверь и оставит их одних.
Казалось, ссоры из-за наркотика в термосе как не бывало. Джиллиан порхала по комнате, словно мотылек, болтала о суде, о свидетелях, о том, кто что сказал.
— Ты не представляешь, как я хочу поговорить с Уитни и Челси! — тарахтела она. — Но меня изолировали на случай, если какая-то из сторон захочет вызвать меня еще раз. Но я слышала, что Уитни перетрусила. А отец этого Томаса повел себя с Челси как полный придурок.
Во рту у Мэг пересохло.
— Это его работа.
Джиллиан остановилась перед ней.
— Что говорят обо мне?
— Ничего.
— Хорошо. Тебя ведь еще не вызывали в суд? Как ты думаешь, завтра вызовут? На самом деле это не так страшно. У одной присяжной отвратительнейшая бородавка на шее. Клянусь, я постоянно на нее пялилась…
— Я не буду давать показания, — пробормотала Мэг.
— Не хочешь?
Она покачала головой.
— Мистер Гулиган передумал.
Ошарашенная Джиллиан непонимающе смотрела на Мэг.
— Если ты из-за атропина…
— Боже мой, Джилли, неужели весь мир должен вертеться вокруг тебя одной? — Мэг оскорбленно отвернулась. — Он трогал меня, — призналась она. — Я вспомнила, как его руки шарили по мне.
Джиллиан застыла.
— Не было такого!
Она метала разъяренные взгляды на неаппетитные формы Мэг, на ее двойной подбородок, на ямочки на руках. Ее ноздри дрожали от гнева.
— Тогда почему я это помню? — воскликнула Мэг. — Почему я чувствую его руки на своей…
— Нет!
Джиллиан с такой силой ударила Мэгги по лицу, что на щеке остался отпечаток ладони. По щекам Мэг полились слезы, из носа потекло, а из головы вылетели все мысли.
— Он не трогал тебя! Ты поняла?
Мэг быстро закивала.
— Он трогал только меня! — Джиллиан схватила Мэг за руку и сильно сдавила. — Повтори!
— Он трогал тебя, — рыдала Мэг.
— Хорошо, — похвалила Джиллиан.
Пламя гнева в ее глазах начало угасать. Она протянула руки, крепко обняла Мэг и прижала к груди. Она гладила ее по лицу, пока след от руки не побледнел, потом наклонилась и запечатлела на мокрой щеке подруги поцелуй.
— Правильно, — прошептала Джиллиан. — Только не забудь.
На следующее утро присяжные откровенно скучали. Первым вызвали эксперта-почвоведа, некогда служившего в ФБР, такого же древнего, как Мафусаил, который, используя слишком много заумных терминов, объяснил, что почва, обнаруженная на подошве ботинок Джека, совпадает с образцами почвы, взятыми на месте преступления.
Когда обвинение вызвало в качестве свидетеля эксперта-криминалиста, проводившего анализ ДНК, Джордан даже испытал к себе жалость. Объявит ли судья, что присяжные не пришли к единому решению, если все члены жюри впадут в кому?
Джордан полагал, что придет обычный эксперт по ДНК — типичный зубрила-ботаник с редеющими волосами и техническим словарем. Вместо этого появилась Фрэнки Мартин.
Она могла бы блистать в качестве модели «Плейбоя» со своими пухлыми губами, длинными белокурыми волосами и фигурой в форме песочных часов. Джордан посмотрел на присяжных и не удивился, заметив, что все подобрались и стали внимательно слушать. Черт, она могла бы зачитывать список покупок, и внимание шести мужчин в жюри было бы поглощено только ею!
— Половину ДНК мы наследуем от матери, половину от отца, — вещала Фрэнки. — Знаете, как говорится: мамин нос, папин подбородок… Таким же образом мы наследуем тысячи генов, которые ничего не значат для простого обывателя, но говорят обо всем нам, дотошным экспертам-криминалистам. — Она улыбнулась присяжным. — Вы следите за ходом моей мысли?
Все закивали. А старшина присяжных, лысый мужчина с выступающим животом, даже подмигнул.
Разумеется, это Джордану только показалось. Просто у него замедленная реакция.
Фрэнки с невозмутимым видом продолжила:
— Например, среднестатистический обыватель не знает, что он носитель CSF1P0 двенадцатого и тринадцатого типа, тем не менее это знание очень пригодится, если его станут обвинять в преступлении, где подозреваемый оставил свою ДНК CSF1P0 десятого и одиннадцатого типа.
Джордан взглянул на присяжных и чуть не упал со стула, когда заметил, что старшина снова подмигнул свидетельнице.
— Протестую! — вскочил он с места.
Мэтт Гулиган посмотрел на него, как на сумасшедшего. И на то были причины: ничто в словах Фрэнки Мартин не могло вызвать протест со стороны защиты.
— На каком основании, мистер Макфи?
Он почувствовал, как шею заливает краска стыда.
— Ваша честь, присяжные отвлекаются. Судья нахмурилась.
— Представители сторон, подойдите ко мне!
Мэтт с Джорданом, видя ее сердитое лицо, нерешительно подошли.
— Не хотите мне объяснить, что происходит?
— Ваша честь, я полагаю, что свидетельница отвлекает внимание некоторых присяжных, — поспешно сказал Джордан.
— Каких присяжных?
«С игрек-хромосомами», — подумал он.
— В частности, старшины. Я считаю, что внешние данные мисс Мартин… поглотили все его внимание.
Мэтт Гулиган рассмеялся.
— Вы, наверное, шутите! Свидетель — эксперт-криминалист.
— Она к тому же… очень привлекательная женщина.
— Что вы хотите? Чтобы она давала показания с бумажным пакетом на голове?
— Старшина присяжных постоянно ей подмигивает, — заявил Джордан. — У меня есть все основания полагать, что он отвлекается от сути рассматриваемого дела.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
<== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |