Перестаньте говорить, что я не оправдал ваших надежд. Я не обещал вам ничего, а то, что образ, сложившийся у вас в голове, не совпадает с реальностью – это уже ваши Проблемы.» (с)

Перестаньте говорить, что я не оправдал ваших надежд.
Я не обещал вам ничего, а то, что образ, сложившийся у
вас в голове, не совпадает с реальностью – это уже ваши
Проблемы.»
(с) Lac'сcast

ПРОЛОГ

«ЛЕГЕНДА О НЕПРИКАЯННЫХ»

«...Было это во времена первых людей. И были Боги, что спускались с Небес и правили. И были те люди, что подобны этим Богам. Но не знали они Дара своего, и не ведали, как им управлять. И тогда старший Бог, чье Имя не называемо, взял двенадцать мужчин и одну женщину,и назвал их Великим Кругом. И унес их в свои Чертоги, дабы учить их видеть и понимать то, что им, как Богам, доступно.

И учил он их думать, как сам умел, смотреть на мир, как сам видел, слышать в звуках то, что другие не слушают.
И посмотрел однажды Бог в глаза Ученикам своим, и понял, что понимание мира он для них изменил, а Знания они теперь добудут сами.
И выпустил их в мир.
И пошли они искать то, что им было завещано.

В мире том не было их сотни лет. Многое изменилось. Прошел уже потоп, насланный за мятеж Нижних, и Ис-тинные Боги ушли из мира.
И пришли в этот мир НЕПРИКАЯННЫЕ. И хотели они учить людей тому, что знали сами от Неназываемого Бога. Но люди не приняли их, ибо утратили они веру в Истинных. И сказали они Неприкаянным: «Покайтесь, отрекитесь, умоляйте наших богов, унизьтесь, и мы примем вас.»
Люди забыли сущность Истинных, потому и речи их были столь неразумны. И вернувшиеся пошли дальше, к тем, кого оставили боги вместо себя. Но те побоялись их крамолы, и сказали то же.... И не победили их ставленники ушедших богов и отреклись от них, и отрёкся от них мир. Отреклись ли от мира они? Они не приняли его и этим всё сказано. И пошли они дальше. Они встречались с Другими и видели многое. И вернулись в наш мир. В этот мир. И встретились с демонами тьмы, с повелительницей их Лилит и любовниками её, и Князем тьмы – повелителем Темных существ. И говорили с ними. И те сказали: "Вы изгнаны из многих миров, идите к нам...". Но опять Вернувшиеся должны были изменить своим знаниям и зарокам.... И не победили их повелители стихий и теней. И отреклись от них. Отреклись ли от Тьмы они? Они не приняли её и этим всё сказано. И много ходили они и были ещё отречения. Везде их радостно принимали, но ликовали, когда они уходили. И не было того, к чему можно было бы прийти душой. И стали они одиноки. Это не проклятие. Это история и жизнь... От них от-реклись миры, и потому они стоят на краю. Их мало, и со временем становится меньше, потому что от времени сходишь с ума, а загробный мир для них недоступен. И нигде им нет спасения от мук своих...

Они – НЕПРИКАЯННЫЕ.
..... это история и жизнь. И прошли они через число отречений, и нигде не были приняты. Их боялись, считали странными; кланялись в лицо, и проклинали в след.
После отречений миров собрались Неприкаянные в Межмирье. И встали друг напротив друга, образовав Круг. И избрали Главу того Круга, и стал им Мудрейший. И избрали они Правую Руку Главы – и стал им бесстрашный Воин. И избрали они Супругу Главы – и стала ей единственная в Круге женщина. И сотворили они тогда Ритуал. Каждый из них завязал по узлу. По узлу из чего? Там были и страхи, и надежды, и прошлое, и будущее. И любовь, и ненависть, и мужество.
То, что он брал с собой, и то, что навсегда оставлял на том Совете. И подняли они руки со своими за-клятьями – узлами. И объединили их в великую цепь Неприкаянных. Цепь их силы и могущества, великого терпения и отмщения.

И разбрелись затем они по миру. И на этом Легенда о Неприкаянных кончается, и начинается Легенда о Некромантах – Мастерах и Владыках Смерти...»

Санкт – Петербург.
Наши дни.

– Родился я в семье литовского князя Витаута… – лениво начал свой рассказ длинноволосый блондин, сидевший в кресле напротив. Янтарно – желтые глаза насмешливо смотрели на меня, утомившую его до пре-дела зануду – писательницу. – Родители умерли вско-ре после моего рождения, так что я остался на попече-нии многочисленных родственников и верных слуг отца. Они прекрасно знали, кто я есть и кем, а точнее – чем, – должен стать, когда вырасту.
– И чем же?
– Будешь меня перебивать или выслушаешь, для начала?! – сорвался на рык Лак’кашт. Я испуганно примолкла. Дурной нрав древнего некроманта был мне хорошо известен… Из себя он выходил по любому поводу и без. Пришлось изображать терпеливое внимание…
– Итак, я рос в окружении преданных мне и моей Семье людей, и до определенного возраста даже не по-дозревал о той участи, что мне уготована. Хочешь – верь, хочешь – нет. Меня старались лишний раз не по-свящать в тонкости того дела, которым испокон веков занимались все представители нашего славного рода. До Посвящения мне оставалось около пяти лет, когда все планы нарушило вторжение русских захватчиков на наши земли…
– Вечно у вас, литовцев, во всем русские виноваты! – опять вклинилась я. Ну не удержалась, с кем не бы-вает?
Блондин печально усмехнулся.
– Элис, если бы к этому не было повода, ваш народ бы все любили, как ты и хочешь. Но тогда были другие времена… Я забыл, наверное, упомянуть. Шел тысяча шестьсот восмидесятый год от Рождества Христова…
Я поудобнее расположилась в кресле и включила диктофон. На собственную память полагаться в таком исключительном случае было нелепо. Вдруг упущу что – то важное?
Этот хищник в человеческом облике меня сперва убьет, а потом из могилы поднимет и заставит, без-молвную и послушную его воле, переписывать плани-руемый роман в сотый и тысячный раз, пока не добьет-ся нужного результата.
Некромант – перфекционист – это страшно.
Я себе такой участи не желаю.
– Итак, шел тысяча шестьсот восьмидесятый год от Рождества Христова… На земли, расположенные не-подалеку от Друскининкая, пришло войско царя Федо-ра Алексеевича…
Наши воины к этому вторжению оказались не гото-вы…

***

Литва.1680 год.

… Альгирдас стоял у окна в спальне молодого князя и с абсолютно белым лицом наблюдал за происходя-щим. Во внутреннем дворе замка творилось нечто по-истине ужасающее.
Молодая княжна Сваёне, его невеста и возлюблен-ная, старшая сестра молодого князя, в настоящий мо-мент была окружена сотней русских воинов. Было видно, что девушка отчаянно нуждается в подмоге. Как бы сильна не была молодая госпожа, против такого количества врагов и ее Дар не поможет…
Но она, похоже, об этом не задумывалась.
Хрупкая женская фигура с развевающимися светлыми волосами источала смертельный холод.
Иван даже на секунду подумал, что все, смертушке в лицо сейчас глядит. Уж больно страшный взгляд был у девчонки. Вроде и ликом пригожа, и стан такой, что сзади заглядишься, спереди –залюбуешься… А страх по хребту так лапой и чешет, мурашки по всему телу бегают.
«Ведьма!», – неожиданно осознал Иван. Девушка от-крыла глаза, ставшие бездонными, как колодцы, и протянула к нему тонкую руку. Сердце сбилось с ритма, пропустило один удар, второй… Иван начал задыхаться…
– Умри! – прошептали побелевшие губы княжны, и Иван понял – слова эти были последними, что он слышит в своей жизни.
Воин захрипел, горлом пошла кровь… Товарищи ки-нулись на подмогу, да только поздно было –он уже не дышал.
– Альгирд! – донесся до его слуха отчаянный крик невесты. –Альгирд!! Спаси князя, защити его! Род не должен угаснуть!
Воин хотел было кинуться на подмогу любимой, за-быть о долге и чести… но у него на руках безвольно обмякло тело семилетнего мальчишки с длинными светлыми волосами.
Он ничем не мог ей помочь…
Альгирадс кинулся с молодым князем на руках к потайному ходу. Последнее, что он услышал перед тем, как покинуть спальню, был предсмертный крик молодой княжны…

ИСТОРИЯ ПЕРВАЯ.

ДЕТСТВО КОЛДУНА

Декабрь 1682 года.
Деревня неподалеку от Свято – Троицкого
Павло – Обнорского монастыря.

Босоногий мальчишка, привезенный местным колду-ном откуда – то из Литвы, раздражал всех деревенских "ведуний".
Ему было любопытно и то, как они людей лечат, и что врут они этим людям, часто в глаза им говорил, не стесняясь, и кошек их черных, духов домовых, при-кармливал, чтобы они к нему в сарайчик, где его кол-дун разместил, прибегали...
Раздражал он их. Да так, что через день бабки к колду-ну на поклон ходили, от "беса желтоглазого" избавить их просили. Колдун же только посмеивался.

Мальчишку на русский манер кликали Корькой, уж больно мудреное имя у него было, истинно колдовское – Корбут. Странное и непонятное, чуждое простому русскому народу. Колдун же, в миру носивший имя Всеславий (или, кратко – Всеслав) Афанасьевич, только ругался. Мол, имя мальчику при крещении да-ли, и нечего его коверкать, на деревенский свой лад переиначивать.
Обучался премудростям дела колдовского Корька лег-ко, можно сказать – играючи. И хотя по малолетству колдун ничего серьезного ему не поручал, местные бабки – шептухи заранее конкурента чувствовали и заранее же его боялись. Уж больно странным мальчишка был, чуждым и непонятным.
Местный – то колдун, хоть и силищей огромадной владевший, свой был все – таки, русский, и законов колдовских тоже русских придерживался.
А мальчишка... Не свой он был, не православный, а католик проклятый, иноверец.
И это был еще один повод для ненависти.

...Стоял холодный зимний вечер. В избе, расположен-ной на самом краю деревни, горел одинокий свечной огонек. Всеслав Афанасьевич премудрости колдовской "бесеныша" обучал.
Возраста колдун был уже почтенного – 99 лет на поза-той неделе стукнуло, и все прекрасно понимали, что еще лет 5 – 6, и на смену привычному колдуну придет иноверец с холодными желтыми глазами.

...Но никто и не догадывался, что место деревенского колдуна станет вакантным намного раньше...

Гость, которого никто не ждал, глубоко вздохнул и на-правил коня к избе колдуна.
В избе желтоглазый мальчишка, учивший заговор от чирьев, резко вскинул голову и настороженно потянул носом воздух.
– Учитель...Плохо... – бессвязные слова срывались с онемевших губ.Мальчишка остекленевшим взглядом смотрел перед собой. Расширившиеся зрачки закрыли собой всю радужку, превратив детское лицо в гипсо-вую маску с черными провалами глазниц. – Плохой человек...Черный человек едет...близко...кровь...Много крови!...
Колдун, до этого беспечно толокший в ступке травы для очередного отвара, резко вскинулся и прислушался к сгустившейся, вязкой тишине. Черный кот, уютно дремавший на печке, неожиданно вскочил с насижен-ного места и зашипел в сторону двери.

– Прячься, малыш...Быстрее!! – всю беспечность с Всеслава Афанасьевича как ветром сдуло. Он догадал-ся, а скорее – чутьем своим колдовским уловил – быть беде. И первое, что следовало сделать – спрятать ученика.
Ученик молча кивнул...и упал в обморок. Из носа ре-бенка хлынула темно – красная кровь.
Колдун всплеснул руками и метнулся к безжизненно распластавшемуся на полу тельцу. С трудом поднял обмякшего ученика на руки и направился к люку, ве-дущему в подпол.
Крышка откинулась...И одновременно с этим раздался требовательный стук в дверь.
Всеслав Афанасьевич понял, что катастрофически не успевает...

Россия.1682 год.
Деревня вблизи Свято – Троицкого
Павло – Обнорского монастыря.

Альгирдас стоял перед наглухо закрытой дверью и бо-ролся с желанием снести ее с петель. И … Что он со-бирался сделать после, он так и не придумал. Дверь распахнулась. В темном проеме вырос силуэт высокого старика с посохом.
– Пожаловал – таки, нехристь... – еле слышно вздох-нул колдун. Альгирд счел это приветствием и молча оттеснил колдуна с дороги.
– Где молодой князь, старик?
– Корбута здесь нет. Он погиб еще в дороге, слишком серьезными были раны, – сделав непроницаемое лицо, ответил Всеслав Афанасьевич.

Спина воина окаменела.

– Лжешь, дьявольское отродье! Он жив, я это чувст-вую!
– Даже если так, мальчишку вы не получите, – скре-стив руки на груди, колдун прожигал Альгирдаса ог-ненным взглядом. – Его убьет ваша... преданность клану.
– Это мы еще посмотрим, – оскалился Альгирд. Ус-мешка вышла воистину звериной. – Тебе ли, знахарь, чье умение – заговаривать чирьи впечатлительным старухам, дано осознать все величие древнего родового Искусства наших магов!
– А что тут осознавать... Ваше «родовое» искусство для живых не предназначено, – вернул оскал Всеслав Афанасьевич. Воин дернулся, словно от пощечины. Рука легла на рукоять короткого меча.

И тут одновременно произошли две вещи. Крышка по-греба слетела, словно от мощного порыва ветра. По избе промчался серебристый вихрь с ароматом полыни и вереска. И из подпола вылетел Корбут. Вылетел в прямом смысле слова.
Лицо мальчика было бледнее мела, обескровленные губы быстро – быстро шевелились, но расслышать ни-чего не удавалось, слишком тихо он шептал...Из носа ребенка ручейками текла темная кровь, пачкая и без того грязную рубаху.
Альгирд восхищенно упал на одно колено:
– Sveikinimai, Princas!
Глаза Корбута резко налились чернотой. Лицо маль-чишки исказила звериная ухмылка. Альгирд лежал, уткнувшись лицом в пол и не смея поднять взгляд на своего юного сюзерена, парящего под потолком в позе распятого Христа. Ветер овевал хрупкое тело ребенка, окружив его плотным защитным коконом.
– Некроманты... – неодобрительно пробурчал Всеслав Афанасьевич. – Ить до чего ребятенка невинного до-вели, нехристи...
Корбут резко дернулся при звуке голосе своего Учите-ля. Потерял концентрацию и с диким воплем рухнул на пол. Альгирдас метнулся к телу своего князя и с причитаниями принялся оглядывать ребенка на предмет повреждений и переломов.
– Ну, колдун, ты мне за это ответишь... – прошипел воин, осторожно поднимая на руки потерявшего соз-нание мальчишку. Лоб ребенка был разбит, кровь из носа текла уже настоящим ручьем. Всеслав Афанасье-вич всплеснул руками и кинулся к ученику.

– На стол его положи, он же сейчас кровью истечет! Быстро!! – рявкнул он на Альгирда. Воин по – звери-ному огрызнулся в ответ, но подчинился. Колдун за-суетился вокруг бессознательного ученика с травками и склянками, бормоча под нос кровоостанавливающие заговоры, прикладывая к носу Корбута какие – то при-мочки... Альгирд устроился на березовом поленце в углу и внимательно наблюдал за процессом лечения, не произнося ни слова.

– И часто с ним такое? – услышал Всеслав Афанасье-вич за спиной.
Обернувшись, колдун внимательно посмотрел на мо-лодого воина. Хотя внешность так обманчива...Воину этому могло быть в два раза больше лет, чем ему, Все-славу Афанасьевичу. В зеленых глазах светились ум и проницательность, не свойственные юному возрасту. В рыжих волосах не было и намека на седину. Выглядел Альгирдас на двадцать с небольшим.
«Некроманты... Над ними ни Смерть, ни время не вла-стны,» – с легкой завистью подумал Всеслав Афанась-евич.
Альгирд ждал ответа с напускным спокойствием. Но колдун заметил нетерпеливый блеск в глазах воина и со вздохом пустился в объяснения.
– Бывает. Тело – то у него слабое, человечье, не при-учено оно такую Силищу – то сдерживать, да и через себя пропускать... Вот когда вырастет, ежель доживет, конечно, тогда – может быть...наладится все, поти-хоньку.
Нельзя ему к вам, Альгирдас. Ты пойми – нельзя. Вас же там, в замке родовом, пара сотен таких вот кра-сивых и сильных сидит. А он еще ребенок...Задавите вы его своей мощью. Он ж через себя ее пропуска-ет...вашу Силу к себе притягивает...Дар это страшный, ты и не ведаешь, чем это для него обернуться может...
– То есть Корбут может использовать чужой Дар? – глаза Альгирда восхищенно расширились. – Это от матери… Его сестра так и не научилась им управлять.

Воин печально вздохнул, вспомнив обстоятельства гибели княжны. Перед глазами стояла хрупкая женская фигурка с длинными светлыми волосами, окутавшими тело шелковым плащом. И кровь, кровь...заливающая лицо, дорогое платье...И черные, словно ночь, глаза...

Сотенный отряд захватчиков перестал существовать, но и княжна Сваёне не пережила ту ночь... И в этом Альгирадс винил в первую очередь себя.

– Ты поедешь с ним, – колдун вздрогнул. Услышать подобное он явно не ожидал. – Раз ты нужен князю – ты нужен нам. Ты поедешь?
– А что мне еще остается? – с нежностью посмотрел на бледного ученика Всеслав Афанасьевич. – Раз уж нужен...
На том и порешили.

Неподалеку от Друскининкая,
Литва.1682 год.

– На ночлег остановимся в Швяндубре, – бросил Аль-гирд. Колдун со вздохом что – то пробормотал, но по-вторять громче и отчетливее отказался. – Думаю, мо-лодому князю будет интересно взглянуть на знамени-тый Ведьмин камень?
Молодой князь отрицательно помотал головой и снова погрузился в какие – то свои размышления. За все вре-мя пути он ни разу не заговорил ни с Альгирдасом, ни с Всеславом Афанасьевичем, и обоих мужчин это на-чало изрядно волновать.
Поведение мальчишки отказывалось поддаваться логике.
Едет в родную страну принимать власть?Едет. Учитель едет с ним, хотя изначально этого вообще никто не планировал. Обращаются с ним со всем должным по-четом и уважением, соответствующими его статусу. Что еще этому паршивцу надо?

Как оказалось, надо. Но говорить о своих потребностях Корбут отказывался наотрез, молча игнорируя все вопросы встревоженных сопровождающих.

На въезде в деревню и впрямь лежал огромный серый валун, которым, по легенде, черт хотел перегородить Нямунас, но не донес до реки, выронил и на нем навсегда остался только отпечаток его копыта. Все это с видом завзятого экскурсовода рассказывал Альгирд. Колдун восторженно охал, даже попросил притормо-зить у легендарного камня на несколько минут. Спус-тившись с лошади, обошел его, покачивая головой и уважительно прицокивая языком. Корбут исподтишка наблюдал за учителем, но присоединяться к осмотру местной достопримечательности отказался.
Альгирд тихо, еле слышно вздохнул. Его всерьез бес-покоило поведение мальчишки, о чем они с Всеславом Афанасьевичем уже неоднократно говорили, когда Корбута не было поблизости.
Откуда им было знать, что Корбуту их и так было пре-красно слышно?
При желании и должной сосредоточенности, ученик колдуна мог прекрасно слышать любые разговоры, ко-торые ему были интересны по тем или иным причинам. Для этого достаточно было просто закрыть глаза и сосредоточиться на собеседниках.
Об этой способности своего ученика Всеслав Афанась-евич, к сожалению, даже не подозревал. В противном случае не высказывался бы столь откровенно, за что сейчас они с Альгирдом и страдали.
Корбут обиделся на всех. На мать, погибшую четыре года назад и бросившую его на произвол судьбы. На воинов, не сумевших защитить молодого князя во вре-мя очередного набега русских захватчиков и потеряв-ших его из виду. На русских захватчиков, взявших мальчишку в плен и повезших в варварскую Россию, где он совершенно случайно встретил колдуна, отбив-шего его у воинов...И тоже предавшего, спустя столько лет!
Молодой князь затаил глубокую обиду на весь свет, а страдали от этого окружающие. Но как объяснить упертому мальчишке, что вины Альгирда и Всеслава Афанасьевича в том, что его судьба сложилась именно так, а не иначе, нет? Никак. Оставалось только ждать, пока он сам оттает и извинится.

Ждать пришлось долго.

Трактира в такой маленькой деревушке не было, но Альгирд быстро нашел согласившуюся приютить их старушку, вручил ей деньги за ночлег и отправился за продуктами к ужину. Корбут молча смотрел вслед бы-стро шагающему по тракту воину, в его глазах застыла непонятная тоска.
Колдун неслышно подошел к ученику и положил руку ему на плечо:
– Корька – Корька... Что ж ты такой упрямец – то... Ведь стараемся же, как лучше для тебя,хотим. И Аль-гирдас мужик неплохой, хоть и колдует не по – наше-му. Что ж ты так себя ведешь – то, неблагодарный?

Корбут все так же молча вывернулся из рук учителя и пошел на чердак, где ему уже приготовили постель.
Колдун тяжко вздохнул. Поведение воспитанника на-чинало всерьез его беспокоить. Когда юный некромант творит черт – те что – жди беды. И беда не замедлила быть...

***

…Пока старый колдун готовил нехитрый ужин на троих, а Альгирд ходил по селу и выведывал послед-ние новости у простодушных местных жителей, моло-дой князь сидел на чердаке в уютном стогу сена, соб-ственноручно принесенном им со двора, и размышлял.
Будущее не сулило ему ничего приятного.

Он считал себя подло обманутым. Даже его Учи-тель, человек, спасший его от ужасных русских вои-нов, обучавший его премудростям колдовского дела – и тот предал его! А за что?
Корбут точно не знал, но догадывался, что дело не обошлось без золота и льстивых посулов. Альгирдас умел убеждать…
А позволять торговать собой и своими целями, стремлениями, привязанностью?! Он – молодой князь, единственный наследник древнего Рода! Допус-тить такое?
Предки его не простят.

Корбут подошел к чердачному окошку и принялся внимательно изучать окрестности. Сразу за селом на-чинался глухой лес, в котором можно было довольно легко укрыться от погони. При наличии коня и припа-сов, а так же кошеля с золотом, он сумеет быстро доб-раться до какого – нибудь гостеприимного селения, где и скроется от этих двоих докучливых предателей.

И пусть потом с Альгирда снимают шкуру за то, что он упустил сиятельного пленника. Корбуту было на-плевать, что сделают с его временным сопровождаю-щим. Да и за старого колдуна он особо не переживал. Выкрутятся как – нибудь.
Вот только куда именно бежать – он не знал.
Задумчиво погладив крутившуюся под ногами кош-ку, Корбут снова лег на стог сена и погрузился в раз-мышления. Минут через двадцать его сморил сон.
Всеслав Афанасьевич осторожно подошел к черда-ку, где временно разместился его ученик. Тщательно прислушался, но ни шагов, ни иных признаков движе-ния не уловил. Облегченно вздохнув, старый колдун повесил на дверь тяжелый замок и со спокойной душой отправился ужинать.
Характер своего ученика он успел неплохо изучить. Потому и разгадал так легко его коварные планы.
Пресечь их оказалось минутным делом… Как он думал.
Естественно, старый колдун ошибался. Но преду-предить его было некому.

***
Корбут проснулся посреди ночи. По его ноге кто – то мазнул теплым шершавым хвостом. В темноте све-тились два бусинки любопытных глаз.
Крыса…
«Очень вовремя,» – сонно подумал мальчишка, даже во сне видевший, как он убегает от своих спутников. Крыса была очень кстати. Для любого ритуала некро-мантии требовалась жертва, и в данный момент буду-щая жертва сидела на ноге мальчишки и с любопытст-вом шевелила усами.
В сене что – то шебуршало и попискивало. Видимо, крыса пришла не одна.
Корбут осторожно сел, стараясь не спугнуть добы-чу, и потянулся за глиняным горшком, валявшимся ря-дом с его самодельным ложем. Крыса настороженно отпрянула. Осознав, что она вот – вот сбежит, Корбут молниеносно схватил пискнувшую тварюшку за хвост, и держа ее в вытянутой руке, усадил – таки в подоб-ранный горшок. Прикрыл крышкой и задумчиво по-смотрел в окно, из которого на пол чердака лился при-зрачный голубоватый свет.
Полнолуние. Время Силы.
Дверь на чердак оказалась заперта. Впрочем, Корбут интуитивно ожидал чего – то подобного и потому не особо расстроился. Он все равно сбежит, даже если его замуруют заживо на этом чердаке. На то он и некро-мант. Нет такой задачи, которая была бы для него не-выполнимой!
Крыса возмущенно орала в горшке, явно требуя вы-пустить ее на свободу. Молодой князь хищно улыб-нулся и покачал головой. Жалости к хвостатой твари в нем не было ни на грош. Корбут вообще мало кого жа-лел – не тот у него был характер. Воспитанный в неге и лености, избалованный, капризный мальчишка, чей дар был преподнесен самой смертью…
В свои десять лет он представлял для людей куда большую опасность, чем мор и чума одновременно. Просто люди пока об этом не знали.
Поплотнее прикрыв горшок крышкой, Корбут, не теряя времени, принялся готовиться к ритуалу.
Луна все так же освещала темный чердак, в углах которого деловито шуршали беспечные крысы, не по-дозревающие о соседстве с молодым некромантом.

***

… – Тебе уже давно пора спать, – поглядев за окно, где уже занимался рассвет, сказал Лакз. Я отрицатель-но покачала головой. Он был интересным рассказчи-ком – перед глазами так и стояли сцены, нарисованные воображением.
Маленький худенький мальчик на руках у сильного воина с длинными рыжеватыми волосами. Старый колдун, суетящийся около тела ученика. Литовское село, в котором находился легендарный «Ведьмин ка-мень» – теперь оно стало модным курортом, и каж-дый год туристы посещают места, где разворачивались эти удивительные события…
Спать мне в данный момент совершенно точно не хо-телось.
– Ну тогда поднимайся и поехали, – предложил ко-варный некромант. Я встрепенулась:
– И куда мы поедем?
– Я покажу тебе наш храм.
– У вас есть свой храм?!
– У нас все есть. Некромантия – это не наука, а рели-гия! Только вы верите в Распятого, а мы в Госпожу. И кто сильнее? Лично я не знаком с раем и адом, да и по-нятие «загробная жизнь» тоже весьма расплывчатое, – зевнул нахальный блондин. – Поднимайся! Или тебе неинтересно?
– Конечно, интересно! – возмущенно завопила я, тут же выскочив из кресла. – Пошли, я готова!
Лак’кашт расхохотался и повел меня к своей машине, стоявшей во дворе. Изящная, черная, блестящая краса-вица, под стать хозяину. С комфортом расположив-шийся за рулем некромант смотрелся в ней весьма ор-ганично.
– Ты любишь современную технику, – не спросила, а скорее предположила я. Лакз покрутил пальцем у вис-ка:
– Ты меня кем считаешь? Мумией Тутанхамона, что ли? Я не вампир и я не спал все эти триста с лишним лет. Я жил среди людей, и все их изобретения, все но-винки, всегда вызывали у меня неподдельный интерес. Машину я приобрел почти сразу после того, как узнал о ее изобретении. Тебя это удивляет, кхамали?
Я смущенно заткнулась. Не признаваться же, что я и впрямь считала его кем – то вроде ожившей мумии?
Глядя на цветущую физиономию своего будущего му-жа, одетого по последней моде и пахнущего дорогим парфюмом, я поняла, что сравнение с мумией было, мягко говоря, идиотским...

Швяндубре. Литва.
1682 год.

Корбут сосредоточенно рисовал мелком на полу круг с выписанной в нем пентаграммой, внимательно прислушиваясь к возмущенному шебуршанию в горш-ке. Крыса отчаянно хотела жить и с диким писком пы-талась вырваться на волю.
На пару минут молодому некроманту даже захоте-лось прервать свое черное дело, выпустить невинную тварь и спокойно заснуть, оставив свои коварные пла-ны. Но это желание быстро уступило место горячей, удушливой волне злости на предателей, тащивших его на поводке неизвестно куда, где ничего хорошего его точно не ждет.
Мальчишка был твердо уверен, что в родовом замке его ждет что угодно, кроме спокойной и вольной жиз-ни ученика колдуна. А ему хотелось быть именно кол-дуном – вольным чародеем, которого все уважают и бояться.

Он бы не стал слушать никого, кто попытался уве-рить его в обратном.

Корбут вытер о штаны перепачканные мелом ладо-ни и внимательно посмотрел на дело рук своих. Луна все так же тускло светила в чердачное окошко, озаряя дощатый пол, усыпанный всевозможным мусором и клочками сена. На полу был изображен слегка кособо-кий круг с вычерченной внутри пентаграммой. С внутренней стороны шла вязь колдовских рун, начертание которых юный некромант вспомнил с большим трудом. Но очень надеялся, что изображения были правильными.
Любой промах в проведении ритуала грозил ему нешуточными последствиями. Магия не любит лени и разгильдяйства. Это четкая система, грубые нарушения в которой сурово караются.
Вздохнув, Корбут вытащил из горшка упирающую-ся всеми четырьмя лапками крысу, прижал ее к груди и вошел в пентаграмму. Встав в самом центре пятико-нечной звезды, юный маг закрыл глаза, покрепче стис-нул вырывающуюся зверушку и забубнил:
-«От жизни к жизни я приду чрез смерть мгновенье. Уже я слышу голоса и мертвых пенье».
Это была вступительная часть заклинания из запре-щенной книги по некромантии, которую Корбут тиш-ком стащил у Альгирда из сумки. Книга была интерес-ной – столько всяких пакостей можно было совершить с ее помощь! Лишь бы силенок хватило. И смелости.
Десятилетний некромант даже не задумывался о том, с какими силами он решил заигрывать. Даже мас-титые и опытные маги боятся соваться к Госпоже со своим ничтожными просьбочками без особой нужды. А тут…
Смелость, граничившая с глупостью, была отличи-тельной чертой молодого Корбута. Позднее, спустя лет сто, она приобрела поистине устрашающие масштабы. Но это было позднее.
А сейчас Корбут произнес последние слова закли-нания и выжидающе уставился на границы круга. Ему было очень интересно, появится ли кто-то в ответ на его призыв.
«Кто-то» наблюдал из тени чердачного угла за нервно ерзающим в пентаграмме мальчишкой и ухмы-лялся. Призыв был выполнен по всем правилам, но лишаться возможности на халяву захапать душу юного некроманта призванный не хотел. Поэтому тихо ждал.
Корбут нервно подпрыгивал в пентаграмме и уже явственно сомневался в своих возможностях. Хотелось выпустить изгрызшую ему все руки крысу, и выйти из круга к чертовой матери, обидевшись на весь свет. Он уже собирался это сделать, как вдруг…
-Приветствую тебя, колдун,- из темноты выступила расплывчатая фигура с вкрадчивым голосом. Глаза те-ни светились неистовым голубым огнем.
-З-здрасьте!- прозаикался мгновенно растерявшийся мальчишка. Крыса еще сильнее забилась в потных от страха ладонях юного колдуна. Ей нежданный визитер откровенно не понравился. От него пахло смертью и могильным смрадом. Крыса чувствовала этот жуткий холод, ерошивший шерсть на загривке. Ей было страшно и неуютно.
-Я Служитель Госпожи Смерти, -представился жут-кий посетитель.- Ты призвал меня из-за грани, юный колдун, и я пришел. Я вижу в тебе Силу, сын Витаута, князя Курляндского. Ты можешь приказывать.
-Я должен сбежать отсюда,- покрывшийся липким потом Корбут с трудом взял себя в руки, и моменталь-но начал качать права. Крыса испуганно притихла в его руках, дрожа, как заячий хвостик. Ее сердечко бе-шено колотилось, его ритм Корбут ощущал кожей. Крысу неожиданно стало жалко… Но эти мысли бы-стро вымело из его головы. Сейчас куда важнее был побег, чем какая-то жалкая, да к тому же изгрызшая ему все руки, крыса.
От того, что она умрет, никто не заплачет. А с при-званным требовалось расплатиться чьей-то жизнью.
Корбут даже не подозревал, что заявленная ему цена окажется намного, намного выше…

***

Всеслав Афанасьевич ворочался в своей тесной кро-вати и тщетно пытался заснуть. Старого колдуна мучи-ло неясное беспокойство. Чудилось ему, что в углу комнаты затаилась мерзкая древняя тварь с диким, го-лодным выражением безумных глаз наблюдавшая за ним из темноты.
Поворочавшись минут десять, Всеслав Афанасьевич понял, что заснуть ему не удастся. И решил сходить проведать своего ученика. Очень он опасался какой-нибудь пакости со стороны юного некроманта. Корбут на них был весьма горазд, к тому же действовать предпочитал исподтишка, никого ни о чем не предупреждая.
Поднявшись с постели, Всеслав Афанасьевич загля-нул к мирно спящему Альгирду. Воин разметался на широкой кровати и что-то бессвязно шептал во сне. Решив не будить литовского некроманта, старик от-правился на чердак один.
Из-за двери доносился тихий разговор. В одном из собеседников Всеслав Афанасьевич узнал Корбута. Спина старого колдуна покрылась мурашками, когда он понял, с кем именно беседует его непутевый уче-ник…
«Вот ведь голова бедовая! Ну куда он полез, когда молоко еще на губах не обсохло?! Откуда об этих тва-рях узнал?!,- встревожено думал Всеслав Афанасье-вич, напряженно прислушиваясь к беседе.- Ить без души оставят, им это самый что ни на есть лакомый кусок – душу некроманта прикарманить! Их же отро-дье… Черт меня дернул его без присмотра-то оставить! А все Альгирд этот, чтоб ему пусто было – молодой князь должен спать один, ему по статусу с прислугой якшаться не положено! Это мы-то- прислуга?!»

…А собеседники, кажется, о чем-то договорились. На чердаке воцарилась минутная тишина, которую на-рушил пронзительный крысиный визг.
Старый колдун покрылся холодным потом, осознав, что Корбут-таки решил переступить черту. Ученика срочно надо было спасать от бездушной твари, при-званной им из-за Грани.
Засучив рукава, Всеслав Афанасьевич ринулся на подмогу безмозглому литовскому князю.

***

Лак’кашт вел машину уверенно, я бы сказала –играючи. Мы словно летели сквозь плотный строй де-ревьев, росших вдоль узкой лесной дороги. Другая, более здравомыслящая девушка, на моем месте бы точно струхнула.
Сперва древний некромант признается в том, что играючи принес в жертву живое существо в возрасте десяти лет, а теперь везет меня, невинную и беззащит-ную (я ведь даже газовый баллончик с собой не взяла, растяпа!) в лес…

А мне вот почему-то не страшно. Я слишком долго искала этого паршивца, чтобы теперь пугаться хоть чего-то. Потратила больше пяти лет, разыскивая на-стоящего некроманта, а он, сволочь, все это время был у меня под носом, еще и хихикал глумливо!
Этого я ему никогда не прощу…

…Написать книгу о Лакзе мне пришло в голову лет пять назад. Я уже говорила, но по закону жанра нужно рассказать все с начала и по порядку. Так что расска-зываю.

Я, молодая писательница двадцати лет от роду, впервые вырвалась из-под родительской опеки и ре-шила перебраться в отдельное жилье. Училась я в тот момент на третьем курсе ЛитИнститута, куда пробива-лась с боем, вырывая драгоценное место зубами и ког-тями. Вырвала-таки. После этого была короткая пере-дышка и не менее судорожные поиски работы. И – по закону, гласящему, что дуракам всегда везет, а упер-тым дуракам –и того больше, -работу я себе нашла.
Ту еще работку, надо признать. Секретаршей в са-лоне магии. Можете упасть на пол и побиться в корчах от смеха – я на вас не обижусь.
Но тогда мне банально хотелось кушать, одеваться и изредка выбираться в ночные клубы и прочие злачные места. Отдохнуть там, развеяться. А родители, чьи сердца были разбиты моим выбором вуза, помогать в этом вопросе отказались наотрез. Мол. Хочешь быть писателем – будь им. А мы умываем руки, пока ты не загнешься от голода и не созреешь-таки перевестись в куда более нужный юридический, или пойдешь учить-ся на медсестру.
Итак, я нашла себе работу и была искренне счастли-ва – понедельный расчет у мадам Каллипсо Авдоть-евны (!!!ДА!!Я не шучу –мадам и впрямь так имено-валась…) меня вполне устраивал. Да и платили за на-тирание ушей клиентам неплохо. Весьма неплохо, я бы сказала.
Для соплячки без образования это были вообще громадные деньги.
И поэтому соплячка два месяца провела в общежи-тии при институте, у подруги на двухэтажной кровати, наскребла нужную сумму денег и отправилась снимать первую в своей жизни квартиру.
Было бы смешно думать, что той суммы, которую я отложила, хватит на что-то пристойное.
Раз пять меня чуть не кинули на деньги – спасала только развитая интуиция и, как ни странно, опыт ра-боты у мадам Каллипсо. Когда сам мозги клиентам пудришь по сорок часов в неделю – быстро начнешь разбираться в таких вещах. Так что свои потом, кровью и грамотным враньем заработанные деньги я от кидал уберегла.
Но потом, когда я не выдержала и решила обратить-ся в агенство недвижимости, выяснилось следующее. На приличную квартирку в ближайшие лет… пять, я рассчитывать не смогу. По причине невероятной цены аренды. А работать в Питере и снимать что-то в глубо-кой-преглубокой области было… неудачной идеей это было.
В общем, мы с милой и очень приятной женщиной Жанной, бывшей действительно хорошим риэлтором, сошлись на комнате. Только я поставила одно условия – соседом обязательно должен быть мужчина. С баба-ми войн мне в общаге при институте хватило. Поэтому лучше уж мужичонку –тихого и непьющего. Я была согласна даже убирать за ним квартиру и готовить горячий ужин, только бы не терпеть гарем гастарбайтерш у себя под боком.
Искали мы такой вариант около двух недель. Я была готова уже выть и лезть на стену…
Как вдруг ранним субботним утром мне звонит ра-достная Жанна и орет в трубку, что нашла шикарный вариант – один хозяин двадцати семи лет, дикий кра-савчик, живет один в пятикомнатной квартире (!!) и сдает отличную комнату за какие-то копейки. И без залога.
Мало того – вариант был уже проверен. И хозяин тоже очень настаивал на молодой женщине.
«Мы нашли друг друга,» - радостно подумала я, сле-тев с опостылевшей общежитской койки и спешно на-тягивая джинсы. Меня должны были забрать от ворот через десять минут. Хозяин решил сам съездить за по-тенциальной жиличкой.
Жанна тоже мчалась с другого конца города с заго-товленным договором аренды.
На улице моросил противный мелкий дождичек, а зонт я взять забыла. Только кошелек, и тот запихала в задний карман джинсов. И теперь прыгала в насквозь промокшей майке и с волосами, противно липнущими к лопаткам. От воды они слегка потемнели и казались каштановыми, хотя природный цвет волос у меня был огненно-красный… Даже подростковые эксперименты с краской для волос его не изничтожили до конца. Хо-тя я очень старалась!
…Передо мной притормозила изящная черная «Се-лика». Из-за тонировки разглядеть водителя не уда-лось. Я уже начала сгорать от нетерпения, как дверь машины распахнулась…
И на серый асфальт ступила нога этого…. этого…
Нет, он не ангел, хотя тогда я бы назвала его именно так!
Лак’кашт… Мой белокурый демон с ясными глаза-ми… Желтоглазый, длинноволосый, высокий… Рим-ский профиль, безупречной красоты тонкие губы, ис-кривленные в лукавой усмешке… Точеная мускули-стая фигура в черных джинсах и безрукавке… Сереб-ряная серьга в виде змейки в ухе… тонкие нервный пальцы, которыми он сжимал ключи от машины…
В общем, я потекла слюной, разве что на асфальт ей не капала.
До сего дня я видела таких красавцев только в кино или на обложках элитных журналов. И то – киноакте-ры и модели были красивыми, но какими-то пресными. А этот хищник в эксклюзивных шмотках даже воспеваемого нашим поколением Эда Каллена переплюнул бы на раз!
Уж больно дикий, животный магнетизм он излучал.
Смерив меня оценивающим взглядом (я мысленно прокляла всех и вся за свой нелепый вид), Лакз неожи-данно широко улыбнулся и «представился»:
- Меня зовут Алексей! Лучше – Алекс. Свое полное имя я, откровенно говоря, недолюбливаю.
-Окей,- чуток охрипла я от страсти, но что подела-ешь Когда я смотрела на него, у меня все мысли шли ровными рядами в одну сторону!
Не парень, а ходячий секс какой-то! А я ведь не та-кая!...
…Оказалось, как раз такая, но об этом попозже…
-А я – Алиса.
-М-м-м… Лисенок такой, - заметил-таки мою про-клятущую рыжину!- Тебе идет это имя, Элис. Лисси. Лисенок….
Словно не со мной разговаривает… Взгляд тигри-ных глаз стал каким-то затуманенным, будто Лекс (а точнее- Лакз! Но его истинное имя для меня открылось чуть позже…) погрузился в воспоминания. Я продол-жала пожирать его жадным взглядом.
Именно в этот момент принесло, наконец,Жанну. Романтику пришлось отложить на потом…

***

Служитель внимательно смотрел на трясущегося мальчишку и размышлял. Ему было очень любопытно, насколько далеко готов зайти Корбут. Он и не подоз-ревал, что юный некромант был готов уже абсолютно ко всему. Если бы подозревал – не дергался бы так.

Корбут осторожно сливал кровь из вспоротого горла крысы в маленькую глиняную чашу. Руки мальчишки предательски тряслись, к горлу комом подкатила тошнота. Смотреть на дело рук своих ему оч-чень не хотелось.

И в тот самый момент, когда Корбут отшвырнул обескровленное тельце в угол и протянул чашу с кро-вью Служителю, на чердак ворвался разъяренный Все-слав Афанасьевич.
Лицо колдуна было перекошено от гнева. В руках он сжимал ритуальный посох, посверкивающий от электрических разрядов.
Корбут сглотнул и попытался незаметно уползти в угол и слиться с темнотой. Вид взбешенного Учителя его откровенно напугал. Он-то прекрасно осознавал, что у старого колдуна слова с делом не расходятся! И если он сейчас всерьез надумает изгнать Служителя Госпожи, то он его изгонит. На крайний случай, Аль-гирда на подмогу позовет. Вдвоем-то они уж точно с древней тварью сладят… А достанется после за шало-сти кому? Правильно.
Оставалось надеяться только на чудо. Или на то, что в пылу схватки Всеслав Афанасьевич отвлечется и юный некромант сумеет ускользнуть, благо дверь на чердак осталась незапертой…
Из-за спины колдуна вышел сонно зевающий Аль-гирадс. Сон слетел с него в одно мгновение, стоило только литовскому некроманту заметить приготовив-шегося к схватке Служителя.
-Некромант,- прошипел древний дух, заметив его.- И колдун. Старый колдун. Это будет достойной пла-той, юный Принц!
Корбут ошалело захлопал глазами, пытаясь вник-нуть в смысл сказанного. Что-то подсказывало ему, что слова Служителя следует понимать буквально. И Аль-гирд, и Всеслав Афанасьевич пойдут в жертву Госпо-же. Из-за него.
Из-за его глупого, детского желания посильнее на-солить своим обидчикам.
-Я не хоте-ел!!-неожиданно заревел перепуганный мальчишка.
Альгирд подлетел к юному князю и потащил его к выходу. Всеслав Афанасьевич остался наедине с запер-тым в круге Служителем.
-Аль-аль…Альги-ирд!!-вцепившись в рубаху серди-того воина, ныл напуганный до полусмерти мальчиш-ка.- Вас убьют, да?! Из-за меня, да?!
-Не убьют. Служитель не обладает такой силой. Он может лишь напугать или обмануть. Молодой князь, вам следовало бы внимательно прочесть, КОГО вы призываете!- попенял ему воин.
-Я не зна-аю латы-ыни!!
«Идиот… -подумал про себя Альгирд.- Лезешь в волки, а хвост собачий. Щенок напуганный. Того и гляди, скулить начнешь… И за что нам такое наказа-ние? На неделю без сладкого оставить и выпороть так, чтобы сидеть не смог – сразу поумнеешь!»
Он был искренне уверен, что Всеслав Афанасьевич поддержит его в этом благом начинании.

…- Изгоняю тебя, тварь, обратно во Тьму! Заклинаю всеми святыми именами!-сосредоточенно глядя на из-вивающегося в защитном круге Служителя, старый колдун читал заклятие.- Изгоняю тебя силой Солнца и Луны, именем Мары тебе приказываю!
-Не дождешься, колдун, не тебе под силу со мной тягаться!!-визжала взбешенная до предела древняя тварь.- Я уничтожу тебя! Я выпью твою жизнь до по-следней капли! Твое дыхание! Твою СИЛУ!! Я не ос-тавлю о тебе даже памяти!
-Обойдешься!
-Посмотрим!!
Заклятие трещало по швам. Служитель и впрямь был чертовски силен. Колдун начал сбиваться с ритма, терял слова. На его разум словно опускалась вязкая, плотная пелена, мешающая нормально думать. Он уже не понимал, где он, и почему пытается уничтожить вот этого прекрасного, светлого Ангела, которому было очень больно в этом круге огня, его жгли слова старого Всеслава… Ангел плакал и умоляюще смотрел на него из круга.
Всеслав Афанасьевич окончательно поверил в неви-новность небесного создания и подошел к черте, отде-ляющей посланца Господа от нормального мира. По-думал пару секунд и стер ее…
-Попался, колдун! Старой, как мир, уловке пове-рил!- ликующе захрипел Служитель, вырвавшийся из сдерживавшего его круга. Старый колдун прозрел в то же мгновение, но было уже поздно..

…Альгирд услышал отчаянный крик старика и по-крылся ледяным потом. Вопль был предсмертным – за свою почти пятисотлетнюю жизнь он научился отли-чать его от любого другого крика –радостного ли, пе-чального ли. Корбут испуганно рванулся из крепких объятий своего подчиненного, но воин молча схватил его в охапку и рысью побежал на конюшню.
Чем скорее они уберутся отсюда, тем лучше.

За воротами Альгирд пересадил трясущегося от страха мальчишку себе за спину и спрыгнул с коня. Покрепче заперев ворота, некромант быстро начертал на них с десяток рун – запирающее заклятие, не по-зволившее Служителю вырваться на волю. Древняя тварь, угробившая старого колдуна, уже принялась за других обитателей дома. Стоит ей закончить с ни в чем не повинными людьми – и демон кинется за тем, кто его призвал.
Главной целью Альгирда была защита молодого князя. Допустить его гибель он просто не имел права. Иначе…
Иначе все эти твари, тосковавшие за Гранью, вы-рвутся в мир живых и в одночасье превратят его в мертвую, выжженную пустошь. Для того и нужны бы-ли некроманты – элитные воины Смерти, сдерживаю-щие древних тварей и не позволяющие им хозяйничать в мире людей.
И вот, глава всех этих воинов, десятилетний сын Витаута Курляндского, своей рукой открыл одной из них проход в наш мир. Как минимум, заслужил н себе этим хорошую, крепкую порку.
Но сейчас куда важнее было сбежать в целости и сохранности, если не изгнав, то приостановив тварь.
Поэтому Альгирд глубоко вздохнул, вытащил из торбы, прикрученной к седлу его мерина, пучок соло-мы и, с третьей попытки, поджег его. Корбут очень внимательно наблюдал за ним из седла. Но спрашивать что-то стеснялся. Альгирд подбежал к воротам, из-за которых уже доносились вопли заживо пожираемых людей и, размахнувшись, закинул пылающую солому прямо на крышу дома.
Спустя пару минут дом охватил огонь. Альгирдас вздохнул, быстро пробормотал заупокойную молитву и бросился к своему коню. Нужно было как можно скорее уезжать, пока Служитель не понял, что происходит.
Корбут молча глотал слезы, прижавшись к спине Альгирда и то и дело оглядываясь на горящий дом, оставшийся уже далеко позади. Там, за его спиной, умирал его Учитель, человек, спасший его от русских воинов… Умирал по его вине. Ради того, чтобы он, Корбут, мог выжить и вернуться в родную страну, где займет положенное ему по праву рождения место.
Справедливости в этом мире не было ни на грош –отныне Корбут был в этом твердо уверен. Так был сделан первый шаг на пути к взрослению.

***

-Ты по нему скучаешь?- неловко спросила я у за-думчиво перебирающего мои волосы Лакза.
-Сейчас? Нет. Хотя… может быть, иногда я дейст-вительно чувствую что-то подобное. За века жизни к потерям привыкаешь. К смерти- тоже. Если бы я ки-дался на стены и готовился к суициду из-за каждого умершего знакомого, долго бы точно не протянул.
-Ты циник…
-Нет, я прагматик. И к смерти, кхамали, отношусь точно так же. Для меня смерть –это работа, а не крах всего в этом мире. Я сталкиваюсь с ней каждый день.
-Какой ужас.
-Привыкай. Скоро и ты изменишь свое к ней отношение…
Я попыталась возразить, но он властно закрыл мне рот поцелуем… Лакз-Лакз! Ты неисправим…

История 2.
НЕВЕСТА СМЕРТИ.

…-Я не вижу ничего интересного в своих отроческих воспоминаниях,- недовольно по-морщился Лакз, когда я вновь напала на него, сонного, с диктофоном наперевес.- Может быть, рассказать тебе о том, как я попал в монастырь?

-Нет, рассказывай все и по порядку! Читатели меня не поймут. Им нужно знать, как ты жил, чем дышал, из-за чего вырос таким…

-Каким-таким?- настороженно поинтересовался мой ненаглядный. –Ты что-то имеешь против некромантов?

-Ни-ни, Боже упаси!- моментально открестилась я. – Я всего лишь хочу раскрыть всю глубину твоей личности перед читателем. Они же не знают, как ты божественно хорош в постели! И не только в ней…

-А, так это альтернатива? Раз мои трусы и все, что под ними, ты охраняешь подобно Цер-беру, надо заголить и вывернуть перед людьми наизнанку мою душу?- нахмурился блон-дин. В данный момент он раскинулся на огромной круглой кровати вообще безо всего, так что я с большим трудом удерживалась от искушения отложить любые разговоры на потом.
-Ты меня неправильно понял!...

-Да все я правильно понял, не переживай, -коварный, коварный Лак’кашт!- Ну, тогда иди сюда. Включай свой диктофон, а пока я буду рассказывать, тебе тоже скучать не придет-ся…
-М-м-м?- в голову моментально полезли всевозможные извращенные мысли. Как оказа-лось, мои догадки были недалеки от истины. Но о том, чем автору пришлось добывать для вас эти сведения, история скромно умалчивает… В конце концов, данную книгу могут читать дети до шестнадцати, а им такое знать еще рано.

А то тоже захочется!

-…Итак, Альгирд привез меня в замок спустя неделю после гибели Учителя. Мы ехали в княжество тайными лесными тропами, плутали, запутывали след. Мой телохранитель, кажется, всерьез опасался Служителя, призванного, но не выдворенного обратно за Грань. Я же вообще мало на что обращал внимание – меня съедала исступленная боль и тоска по учителю. Я винил в его смерти только себя – да и могло ли быть иначе?
Но моя боль утихла, как только мы въехали за ворота моего родового замка…

Литва. 1682 год.

..Во внутреннем дворе замка их уже встречали. Около полусотни отменных воинов, в черной одежде и с мечами наизготовку. Заметив жавшегося за спиной Альгирда мальчишку, эти закаленные боями вояки, повсюду, где бы они не проходили, сеявшие смерть и разрушения,…заплакали.

-Молодой князь, позвольте представить вам ваших верных подданных,- в меру торжественно, но не особо усердствуя, сообщил Альгирд. – Они очень рады вашему возвращению, как видите.
-А…а я вот – не рад!!!-срывающимся голосом прокричал Корбут. –Вы меня насильно сюда привезли, и теперь наверняка убьете!!! Верните меня обратно к Учителю!

-Твой Учитель мертв, князь,- бездушно осадил его Альгирд. Воины слушали их разговор с невозмутимыми лицами. Они увидели своего сюзерена, целого и невредимого – и больше их уже ничего не волновало. Теперь основной задачей для этих людей стала безопасность молодого князя. А истерики… истерики его жизни и здоровью не угрожают. Покричит и перестанет, эка невидаль.

Тем более, кто такой Учитель и почему юный князь был так к нему привязан, они себе представляли весьма и весьма смутно.

Корбут открывал и закрывал рот, как выброшенная на берег рыба. Сказать ему было нече-го, а позорно зарыдать и замолотить кулаками непробиваемо-спокойного Альгирда было как-то боязно.

В этот момент из замка выбежала неземной красоты женщина. За ней спешила маленькая рыжеволосая девочка в дорогом платье.

-Корубт! Вернулся! Живой!- опешившего мальчишку резко сдернули с седла и прижали к сердцу, покрывая нескончаемыми поцелуями.- Мальчик мой, хороший мой… Князь, наследник!! Как мы скучали.. как я скучала по тебе, мое сердечко, мой голубок!

Ошалело хлопая глазами и даже не пытаясь вырваться из ласковых женских рук, Корбут изо все сил напрягал память, силясь вспомнить, кто эта женщина с добрыми глазами и нежным голосом.

То, что его мать умерла –он еще помнил. То, что у него не было никаких братьев и сестер, кроме погибшей Сваёне – тоже знал. Тогда КТО она?...

-Я ведь тебя вот такусенького малыша помню… Ты тогда так смешно отказывался ку-шать,- пустилась в сентиментальные воспоминания незнакомка, не спеша выпускать юно-го князя из своих объятий. Рыжеволосая девочка пряталась за ее юбкой и боязливо поглядывала на в упор разглядывающего ее Корбута. Стеснялась.

-Витаута, - с усмешкой позвал ее Альгирдас, наблюдавший за милой семейной сценой с безопасного расстояния. – Проводишь юного князя в его покои? Мальчику нужно отдохнуть с дороги и как следует выспаться.

-Как прикажете, шляхтич, - с этими словами женщина наконец-то выпустила пребывающего в полной прострации Корбута из объятий, и крепко держа его за руку, повела за со-бой в замок. Рыжеволосая малышка побежала за ними.

***

-Так кто она была?- сгорая от любопытства, спросила я у сонно зевающего Лакза. Он сердито поморщился и отвернулся к стене. –Эй! Ты что, говорить не хочешь?

-Спать мне, видимо, по статусу не положено, - ни к кому конкретно не обращаясь, пробормотал он.

-Ну ска-ажи! Ну пожа-алуйста!- заныла я, прижимаясь к нему поплотнее. Лакз сердито хрюкнул и все-таки соизволил ответить.

-Витаута была теткой Альгирда и моей кормилицей, а затем – няней. А Дайна, та самая маленькая рыжая девочка, позже стала моей невестой…

-О-о-о!- моему удивлению не было предела.- А ты и не говорил, что у тебя была невеста!

-Ключевое слово здесь - «была»,- очень неохотно отозвался мой жених.- Ее больше двух сотен лет нет в живых..

-А что случилось?

Моя бестактность определенно не пришлась Лак’кашту по вкусу. Но куда он мог от меня деться? Да никуда. Тем более после того, что заставлял меня делать в постели!

- Тебе рассказывать все в хронологическом порядке, или с перескоками?

-Про Дайну!- выставила требование я. –А про само детство – кратенько, без лишних эмоций.

-Женщины…- проскрежетал злой до синих чертей в глазах Лакз. – Ну хорошо…

Я тут же включила диктофон, чтобы не упустить ни слова из его, весьма занимательного, надо признать, рассказа.

- В 1685 году у меня впервые стали появляться странные и тогда еще мало чем объяснимые желания… А Дайна – она всегда была рядом со мной, и я был к ней очень привязан. Даже на шаг боялся от себя отпустить… именно благодаря ей я сумел заново полюбить свою родину… То, что тебя так интересует, произошло в августе тысяча шестьсот во-семьдесят пятого года…
***

Корбут задумчиво смотрел в окно. Стоял тихий августовский вечер, со двора доносились обрывки разговора, шумный смех и чьи-то скабрезные шуточки. Дайна сидела в большом кожаном кресле, поджав ноги, и с упоением что-то читала. Девочка, за последние три года как-то незаметно превратившаяся в очаровательную юную девушку, стала бессменной спутницей молодого князя. Просто по той причине, что больше никого он к себе не допускал.

С Альгирдом последние пару лет у мальчишки было нечто вроде холодной войны. Корбут никак не мог простить своему телохранителю смерти Учителя, того, что ее вообще допустили, оставив старого колдуна в горящем доме на растерзание мерзкой древней твари.
Молодой некромант никак не мог уяснить, что его Учитель уже был мертв в тот момент, когда Альгирдас поджег маленькое подворье. Ему почему-то казалось, что Всеслава Афанасьевича еще можно было спасти, просто никто не захотел этим заниматься.

-Чем займемся? – скучающе поинтересовался Корбут у увлеченно читавшей Дайны.

-Не знаю… Тут так интересно написано! Посмотри!- девочка выскочила из кресла и под-бежала к нему. –Это «Книга Госпожи Смерти», написанная орденом наших магов «Semper Fidelis»! Ты читал ее?

-Вроде бы…-скривившись, пробормотал Корбут. С этой книгой у него были связаны не самые приятные воспоминания, но огорчать подругу не хотелось. Он невнимательно слушал ее восторженные отзывы, ловя себя на мысли, что его больше занимают не слова, которые Дайна произносит, а ее сочные, пухлые, нежно-розовые губки, из которых и вылетают те самые слова.

Корбут настолько замечтался, что сам не заметил, как потянулся к девушке и осторожно накрыл ее губы своими. Это длилось всего миг, но такого восхитительного блаженства юный колдун еще никогда в своей жизни не испытывал!

Дайна тоже на мгновение растерялась, но быстро пришла в себя. Хлесткая пощечина, доставшаяся молодому князю, подействовала на него отрезвляюще.

-Ты…да как ты посмел?!-еще одна пощечина обрушилась на зарвавшегося мальчишку.- Я тебе не служанка, которой можно по первой прихоти подол задирать! Мой род не беднее твоего, и я – княжна! Не забывайся, Корбут!

-Я… не хотел..- какие глупые оправдания!- Не думал даже…

-Не думал?! Не хотел?!- Дайна разозлилась не на шутку и пощечины посыпались на мальчишку одна за другой. – Ах ты, мерзавец! Кот блудливый! Да я тебе…

Инстинкты подсказали юному князю единственно правильное решение. Схватив девушку в охапку, он прижал ее к себе и снова поцеловал. На этот раз поцелуй длился намного дольше…
Постепенно руки Корбута перебрались с талии девушки в более интересные места, изучить которые ему уже давно не терпелось. Юная княжна, как ни странно, больше не возмущалась, не кричала и не пыталась вырваться. Расслабленно закрыв глаза и обвив шею юноши своим тонкими руками, Дайна с восторгом отдалась приятному занятию.

В этот момент к покои Корбута неслышно вошла ее мать, Витаута. Увидев, чем занимаются ее ненаглядные детишки, возмущенно ахнула. Сконфуженные подростки тут же отпрянули друг от друга, но было уже поздно.

-Да как вы могли?! Как вы посмели?!- напустилась на них Витаута. Корбут покраснел еще гуще и попытался закрыть собой дрожащую девушку. –Как у тебя только наглости хватило, Корбут?! Она тебе почти как сестра!

-Но ведь не сестра!- отчаянно выкрикнула из-за спины друга Дайна. – Не сестра!! Мы не сделали ничего плохого, мама!

-А ну, марш к себе!- пуще прежнего раскричалась Витаута. Схватив вырывающуюся дочь за руку, разъяренная женщина потащила ее прочь из покоев молодого князя. Сам князь пытался помочь подруге, как мог, но на него никто не обращал внимания.

Только дверь снаружи заперли, оставив его, растерянного и напуганного, в полном одиночестве.

***

Целую неделю с момента этого нелепого происшествия Корбуту не позволяли увидеться с подругой. Девушку переселили куда-то в дальние покои, и мать постоянно находилось около нее. Молодой князь был искренне расстроен – он не хотел никому причинять вреда…

Вечером седьмого дня к нему в покои пришел Альгирд. Сел на край кровати и молча смотрел на мальчика с какой-то отеческой суровостью. Затем все-таки произнес:

-Дайну увозят к тетке в Польшу. Там ей нашли жениха. Я хотел первым сообщить тебе этого, Princas.

-Что-о?!- всю невозмутимость с Корбута как ветром сдуло.- Не посмеют! Она мне нужна!

-Посмеют. Ее мать не служанка, и вольна делать с дочерью все, что считает нужным.
Жениха ей уже отыскали. Это старый шляхтич, у которого недавно умерла жена. Детей у них не было, и теперь он ищет себе невесту – молодую и здоровую, способную подарить ему наследника.

-НЕ ПОСМЕТЕЕ!!ОНА-МОЯ!!!- заорал взбешенный Корбут. Альгирдас сочувственно похлопал его по плечу и промолчал. – Раз так, то я сам на ней женюсь!

А вот этого от него явно не ожидали.

-Тебе рано заводить семью,- осторожно заметил Альгирд.

-Не тебе мне указывать, воин!- ощерился юный некромант. – Я так хочу, значит – так будет! Позови ко мне Витауту! ЖИВО!!

Альгирдас молча поклонился и вышел из комнаты. Корбут остался один, задыхаясь от ненависти к окружающим. Он не мог позволить им отнять у него то единственное бесценное сокровище, которым он дорожил – его Дайну, его любимую, его подругу!

Только сейчас молодой князь начал понимать, что он влюблен. Его сердце предательски сжималось, когда он представлял свою драгоценную Дайну в объятиях старого, потного, мерзкого поляка.

Витаута объявилась лишь через час. Лицо ее выражало крайнюю степень презрения.
-Ты хотел меня видеть, Корбут?- сухо поинтересовалась она. Мальчик кивнул:

-Да. Я слышал, вы хотите увезти Дайну. Выдать замуж. Это правда?

-Какое тебе до этого дело, князь?- Витаута определенно была не настроена на разговоры.- Мы уже почти все приготовили к отъезду. Послезавтра за ней приедет жених, и заберет мою дочь в Польшу. Ты сможешь с ней попрощаться.

-Я не позволю вам увозить мою девушку и отдавать ее в жены непонятно кому!- тут же разъярился Корбут. Он отчетливо понимал, что Витаута отнюдь не желает видеть его своим зятем. Но ради Дайны готов был стерпеть и это пренебрежительное отношение. В крайнем случае, он всегда мог начать вести беседу с позиции силы – приказать схватить Витауту, бросить ее в темницу… даже убить. Но Корбут сомневался, что подобные методы оценит его возлюбленная, поэтому пока что пытался договориться с ее матерью по-хорошему.

Пока что.

-А кто ты такой, чтобы указывать мне, ее матери, что я могу делать, а что –нет?! – ответно вскипела Витаута.- Ты всего лишь сопливый мальчишка, ты не стоишь и мизинца своего блистательного отца, и ты опозорил мою дочь! Ты ее испортил! И теперь еще пытаешься мне приказывать?! Да как у тебя наглости хватает?!

-Раз так, то ты сама развязываешь мне руки, -прошипел юный некромант. Его окончательно захлестнула волна ярости и мальчишка попросту перестал соображать, что он делает, с кем… Позднее он очень жалел о своей несдержанности, но это было позднее…

Корбут резко выдохнул и сквозь зубы пробормотал короткое слово на непонятном языке. Двери в его покои стали стремительно зарастать – Витаута обернулась и, заметив это, пе-в лице.

-Ssah! Tssa-hhet!Nnaya!-резко, отрывисто, зло заговорил колдун. Его глаза стали матово-черными и пустыми – как будто это были глаза не живого человека, а гипсовой маски. Витаута в ужасе смотрела на то, что еще утром было ее воспитанником.-Nnes-kkhha-t!Ness-terr!Et-sepera! Et-ttann!

Воздух сгустился и в нем стали проскакивать электрические разряды. Корбут зло, страшно смотрел на испуганную женщину и усмехался. Сейчас тринадцатилетний мальчишка больше напоминал какого-то древнего демона, принявшего человеческий облик, но не скрывающего свою сущность.

-Ты умрешь, Витаута,- цинично заметил Корбут. Голос его стал глухим и каким-то чужим. Но молодого князя это мало волновало.- Ты меня оскорбила. Ты умрешь!

-Ты, паршивый щенок! А ну, перестань!- Витаута отвесила ему хлесткую пощечину …точнее, попыталась. Руку на полпути отбило что-то невидимое, и она повисла, словно плеть, полностью потеряв чувствительность. Корбут стоял в светящемся коконе, скрестив руки на груди, и злорадно хохотал.

Ему было легко и как-то бесшабашно-весело.

-Умоли меня…приди, покайся, отрекись –и тебе даруют прощение…- в комнате заговорили сотни голосов разом. –Твоя жизнь–всего лишь пыль под моими ногами..

-НИКОГДА!!!

-Тогда ты умрешь,- спокойно сказал зачинщик этого кошмара. И протянул руку к испуганно глядящей на него женщине. –Твоя жизнь-моя!

С диким хрипом Витаута сползла на пол, кашляя кровью. Ее сердце стремительно замедляло ритм… Пара секунд – и бездыханное тело распростерлось у ног смеющегося Корбута.

Мельком увидев себя в зеркале, князь моментально пришел в себя.

…Кто это?! Это не я!Это не мои глаза- это взгляд самой Смерти!...

Тихо всхлипнув, некромант осел на пол рядом с телом своей бывшей кормилицы.

***

-Ты ее убил?!

-Нет, что ты, это я так шучу!- цинично рассмеялась Лак’кашт. На секунду я ему даже поверила…- Конечно, убил.

-За что?!

-За то, что она забылась. Пойми, Элис, Сила некроманта –это как вторая душа, или еще одно сознание. Она разумна и часто решает что-то за нас. Я- подросток заплакал бы и умолял Витауту не отбирать у меня любимую. Я-некромант убил ее за ослушание, за то, что оскорбила своего Князя. Так… положено…

-Ужас! – других слов у меня не нашлось.

-Хочешь, я прочту тебе стихи, которые однажды сочинил литовский поэт из моего тогдашнего Ковена? Они очень точные… Мне нравятся.

-Ну прочти…

Лак’кашт откашлялся и хорошо поставленным голосом продекламировал:

- "Белокурый демон с ясными глазами,
Ты любви не ведал, ты не знал печали,
Твой удел не хитрый — кабаки и лютня,
Все пиры хмельные да с похмелья утро.
Ты себя прославил дерзкими речами,
Дом твой вечно полон вздорными гостями,
Таинство молитвы для тебя пустое,
“Жизнь для удовольствий” — правило простое.
О печальном думать не найдется повод.
Ты богат и знатен, ты красив и молод.
День и ночь бушует черной страсти пламень,
Но в груди не сердце, а могильный камень. "

-И о ком он их сочинил?- мучаясь смутными подозрениями, поинтересовалась я. Стихи были знакомыми. Где-то я уже их слышала.

-Как это – о ком?- даже чуточку оскорбился некромант. – Стал бы я читать тебе стихи о ком-то, кроме себя!

…И за что только я его люблю, спрашивается?...

Дата добавления: 2015-08-29