— Итак! — сказал Литар, когда мы расселись. — Я слушаю. По какой причине вы хотели видеть меня и мою семью.
— А где они? — задала я вопрос.
— Сейчас подъедут. Но вы пока можете мне вкратце сообщить о цели вашего, несомненно, важного визита.
— Алеся, — ободряюще кивнул мне муж.
— Видите ли, господин Литар… — начала я. — Так случилось, что у меня плохая новость, но я должна была… У меня новости про Лиллуко, и кое–что еще.
— Наша девочка нашлась? — обрадованно воскликнул ниоки. — И как она? Где? О ней уже почти три месяца никаких новостей.
— Господин Литар… Мне очень жаль, но… — вынув из сумки контейнер, я поставила его на стол. — Это все, что от нее осталось. Я поклялась ей, что доставлю ее сердце на Керакато и передам семье, чтобы ее душа смогла возродиться. Простите.
— О! — Мужчина как–то резко постарел. Потом бережно взял в руки контейнер и посмотрел на меня. — Ты сама вынула ее сердце?
— Да, — сглотнув, кивнула я. — Я дала ей клятву. И у меня подарок. Я художница и… вот.
Акир, поняв без слов, развернул картину и повернул к Литару. Сказать что–нибудь еще я не успела. Дверь раскрылась, и вошли высокий мужчина средних лет, женщина, необычайно похожая на Лиллуко, видимо, ее мать. А следом за ней вошла…
— Лиллу?! Ты?! — сдавленно просипела я, вытаращившись на девушку. Перевела взгляд на контейнер, который по–прежнему находился в руках Литара, и хлопнулась в обморок.
Разумеется, это была не Лиллуко, а ее сестра близняшка, Аллуми. Но это оказалось настолько неожиданно, что нервы не выдержали.
Долго мы беседовали, когда я пришла в себя. К тому моменту родители и сестра Лиллу уже знали о причине моего визита. Мне оставалось только подробно все рассказать, начиная с нашей первой встречи. Это была их просьба, и хотя мне тяжело было вспоминать произошедшее и переживать его заново, а им так же тяжело слушать, но…
Меня не перебивали, впитывая информацию о последних днях их девочки. Молча, если не считать всхлипываний и слез женщин, выслушали об ее смерти. Акир все это время держал меня за руку, давая сил и безмолвно подбадривая. Я отдала портрет и закончила свой рассказ:
— И Лиллу просила передать ее жениху, что отпускает его и разрывает помолвку. Сама! И велела передать, что от судьбы не уйдешь!
— Мы все передадим, — тяжело вздохнул господин Лантин и потер лицо ладонями.
Дочь посмотрела на него и почти незаметно покачала головой. Вероятно, она была в курсе, насколько сильно Лиллуко не хотела замуж и мечтала о звездах. Все–таки сестра, да еще близняшка.
— Алеся, повтори, пожалуйста, дословно слова Лиллуко о котенке? — попросил Литар.
Я старатель воспроизвела часть диалога, касавшуюся этого момента.
— То есть ты — котенок нашего клана, — сказал отец Лиллуко, господин Лантин.
— Нет, она хотела принять меня, но не успела, — покачала я головой.
— Ты раньше никогда не была на Керакато?
— Не знаю, — пожала плечами. — Я ведь уже объяснила, что у меня амнезия.
— Ах, ну да. Алеся, мне странно, что командор не объяснил тебе наши законы. — Мужчина бросил взгляд на моего мужа. — Если взрослый ниоки озвучивает, что берет кого–то в клан котенком, это означает, что он уже принял его. Мы не бросаем слов на ветер. Лиллуко приняла тебя в клан Степных кугуаров. Так что ты — полноправный член нашего клана и побочный член нашей семьи.
— Алеся — моя жена, и она уже принадлежит к клану Черных пантер, — спокойно сказал Акир.
— Господин кон Като, ваш брак был заключен по корабельным законам? — подала голос мать Лиллу, госпожа Данали.
— Да. Но вы прекрасно знаете, что он имеет законную силу.
— Нет–нет, я не об этом, господин кон Като, — покачала она головой. — Коли уж так случилось, что наша дочь приняла в клан и семью Алесю, мы хотели бы официально сыграть вашу свадьбу по традициям Керакато. Вы не против? И дать публичное объявлении о том, что наши кланы породнились.
Акир некоторое время размышлял, после чего сказал:
— Откровенно говоря, я не думал, что вы примите Алесю, несмотря на последнюю волю Лиллуко. Свадьбу мы будем играть так и так, моя мать уже занимается подготовкой.
— Командор, ну что же вы так плохо о нас думали? — печально спросил дед Лиллуко. — Оставьте нам, пожалуйста, контакты госпожи кон Като, чтобы мы могли обсудить наше участие в подготовке к свадьбе.
Они еще некоторое время обсуждали данный вопрос, а госпожа Данали и Аллуми спрашивали меня, как живется на Керакато. Мне это было странно, честно. Нет, не то, что спрашивали. А то, как быстро они приняли новость о смерти их девочки. Не знаю… Это какая–то жизненная философия «возрождения в будущем» давала сил не убиваться от горя? Они поплакали, но быстро пришли в себя. Да я, чужой человек, и то сильнее горевала. Но потом вспомнила слова Алилеи, сказанные когда–то давно на Шандире, что ниоки честь клана велит убить врагов или погибнуть в бою, если иначе никак. И такая гибель, уходя, забрать врага с собой — это честь. Наверное, семья Лиллуко гордилась ею. Она не сдалась, сбежала из плена, более того, захватила с собой того, кто ей помог, пусть и в мелочи, и погибла, убив напавшего на нас варана.
Потом меня снова позвал господин Литар:
— Алеся, скажи, ты хочешь все вспомнить?
— Да, конечно, — удивленно посмотрела я на него.
— У меня есть ментальные способности и гораздо более сильные, чем у Лиллуко. Я много этому учился, а она только начинала свой путь.
— Мне Лиллуко что–то говорила об этом, — медленно кивнула я, припоминая давний разговор в пустыне.
— Если ты хочешь, помогу, чем смогу. Командор, вы не возражаете, если я попытаюсь вернуть память вашей жене?
Я обрадованно улыбнулась и перевела взгляд на мужа. А он… В его глазах плескалась паника. Не изучи я его за то время, которое мы провели вместе, и не догадалась бы, так как лицо сохраняло невозмутимость. Но я‑то видела, что в глубине зеленых глаз прячется страх.
— Акир? — позвала я его.
— Я не возражаю, — сказал он, наконец, и отвел взгляд.
— Тогда я прошу всех покинуть кабинет. Нам будет легче, если мы будем вдвоем, — попросил Литар.
Глава 31
— Алеся, ты ведь с Земли? — спросил меня ученый, когда все вышли.
— Понятия не имею, — развела я руками.
— А я почему–то уверен, что оттуда, — задумчиво сказал он. — Впрочем, сейчас все выясним. Располагайся удобнее, откинь голову на спинку кресла.
Я выполнила его указание, и Литар, подойдя ближе, сел на стул напротив. Сначала внимательно смотрел мне в глаза, потом сказал:
— Расслабься и не думай ни о чем. Смотри и вспоминай…
Его зрачки стали расширяться, и это было так странно… Впервые столкнулась с таким явлением: умением управлять своими зрачками. Глаза ниоки стали совсем черным, а у меня начала кружиться голова. Было ощущение, словно меня затягивает в черную воронку и начинает вертеть по кругу. Я кружилась, кружилась, кружилась, а вокруг меня мелькали картинки из моей жизни, начиная с сегодняшнего дня. Последним воспоминанием из настоящего было воспоминание о том, как я впервые проснулась в оазисе, на тайной базе Патагеша. А потом… Воспоминания нахлынули лавиной, сметая все преграды в мозгу и сознании, заполняя опустевшую память, восстанавливая мою личность.
…Сколько себя помнила, я была тихой домашней девочкой. Мама с папой нарадоваться не могли, до чего же послушный ребенок им достался. Не болтается с друзьями, не пойми где, не спорит без причин, ничего особенно не требует, ни на чем категорично не настаивает. Мама хотела, чтобы дочка занималась художественной гимнастикой и танцами? Почему не сделать маме приятно? Я ходила, занималась. Дедушка хотел, чтобы я учила историю своей страны? С удовольствием, деда рад, а мне не сложно, да и знания лишними не бывают. Бабушка мечтала увидеть внучку знаменитой пианисткой? Ладно, я попробовала ходить в музыкальную школу. Правда, все быстро поняли, что это не мое и, отзанимавшись два года, школу я бросила. Папа говорил, что женщина должна уметь шить, вязать и пришивать пуговицы. И я посещала кружок кройки и шитья, но вышивать не любила, вязание раздражало, а шитье не давалось. Хотя с удовольствием рисовала эскизы нарядов, которые воплощали в жизнь мамы подружек, и девчонки потом модничали. Все члены семьи хотели, чтобы я хорошо училась? И я старалась. Звезд с неба не хватала, но и среди отстающих не была. Твердый середнячок.
Единственное, что любила делать я сама — читать и рисовать. С ранних лет все бумажки были разрисованы. Сначала перерисовывала картинки из книг, потом с удовольствием рисовала на уроках в школе и в кружке. И, наконец, стала ходить в изостудию. И даже тетрадки у меня были изрисованы комиксами и шаржами, что ужасно нравилось одноклассникам.
Позднее все стало серьезнее, увлечение осталось единственным, а родители наконец–то перестали пытаться сделать из меня гимнастку, балерину, музыкантшу и рукодельницу. Я делала то, что любила. Потом было художественное училище и институт, чтобы иметь не только художественное образование. На последнем настояли родители.
Жизнь шла. Я, как и многие художники, пытаясь заработать, рисовала на улице и продавала на вернисажах свои картины. На булавки хватало, но не более. Не знаю, как сложилось бы дальше, но внезапно у меня закрутился бурный роман. Свидания, разговоры, прогулки под луной, дело дошло до разговоров о свадьбе. Я была влюблена, Сашка тоже. Денег на свадьбу у нас не было, а отмечать скромную не хотелось, так как родители уговаривали подождать, говоря, что мы еще оба молоды и спешить некуда, советовали заработать немного денег, а они добавят. И как–то этот процесс «ожидания» затянулся. Вроде и так привыкли.
А потом я с дедом поехала в путешествие по Камбоджи. Дедуля для изучения истории этой удивительной страны, так как на старости лет вдруг увлекся Азией, а я в качестве довеска. На третий день мы отправились в древний мертвый храмовый город. Дедушка со своим другом, таким же пенсионером, самозабвенно изучали следы древней цивилизации, а я не менее самозабвенно гуляла и фотографировала, все, что только можно.
Разумеется, я зазевалась и забрела совсем уж куда–то далеко. Так как приехали мы втроем, и не были привязаны к экскурсионной группе, то можно было гулять собственным маршрутом, не следуя проторенными тропами, обязательными для посещения туристов.
В один из моментов, когда я оказалась одна, вдалеке от толпы туристов, мне показалось, что из отдаленного пролома в стене кто–то выглянул. Решив, что там наверняка есть что–то интересное, раз кто–то туда уже сунул свой любопытный нос, я полезла в это место. А потом отправилась и дальше по открывшемуся коридору. Что было после — не знаю, так как пришла в себя я уже в совершенно незнакомом месте. Лежала совершенно обнаженная на прохладной твердой поверхности, а от моего тела тянулось множество проводов к какому–то агрегату, монотонно гудящему в стороне.
Первой моей мыслью было, что я упала и что–то себе сломала. Меня нашли и доставили в больницу, и я сейчас нахожусь в палате реанимации. Но это была совсем короткая мысль, и я даже не успела начать беспокоиться о своем здоровье, потому что потом ко мне подошел… рептилоид.
Точнее, это сейчас я понимаю, кем было то существо. Достаточно сильно похожее на шираки — та же чешуйчатая кожа, только абсолютно белая, такие же глаза без век. И в то же время имелись отличия: форма черепа — несколько вытянутая и без гребня, полное отсутствие носа (лишь маленькие дырочки ноздрей) и наличие короткого толстого хвоста. Никакой одежды эта змеюка не носила, в отличие от шираки. Но понять ее пол было невозможно, так как внешние половые признаки отсутствовали. А в тот момент я, разумеется не поняла, что это за жуткая двуногая змея смотрит на меня, не мигая, и тянет страшные лапы, так что не нашла иного пути, кроме как потерять сознание от ужаса и шока.
Не знаю как, почему, что забыли эти чешуйчатые твари на Земле. Как не боялись показываться в светлое время суток в достаточно людном месте, хоть и находящемся в удалении от обжитых мест. Сейчас понимаю, что очнулась я уже на их базе. Не имею понятия, где она была. Скорее всего, в подземных пещерах, иначе бы их давно засекли. Даже в Камбоджи, даже в таком загадочном месте, как мертвый храмовый город. Возможно, они тоже были учеными. Почему нет? Прилетели исследовать земную цивилизацию, древние памятники культуры. Я неоднократно слышала и читала, что рептилоиды не однажды появлялись на Земле в прошлые века и даже вполне успешно контактировали с нашими предками, что нашло свое отражение в мифах и легендах, дошедших до наших дней.
Не догадываюсь и о том, зачем я понадобилась этим жутким существам. Уж простите, но не осталось во мне терпимости и толерантности по отношению к этой расе. Потому что подобрали они меня не иначе как для опытов. Языка их я не понимала, а они не собирались мне ничего объяснять. Изредка приходила в сознание, обнаруживая себя то плавающей в каком–то густом прозрачном киселе, то лежащей на ровной поверхности, а к моему телу вновь были подключены какие–то приборы. У меня ничего не болело, из чего делаю вывод, что они меня не резали и не вскрывали. Хотя, кто их знает. Может, они просто каждый раз восстанавливали мой организм в медкапсуле.
Неведомо мне и то, сколько времени я у них пробыла. Но однажды, придя в себя, выяснила, что стала понимать их речь.
— Понимаеш–шь? — спросил рептилоид, высовывая раздвоенный длинный язык и чуть присвистывая и выделяя шипящие.
— Да, — сказала я, глядя в его немигающие жуткие глаза с вытянутыми зрачками.
— Хорош–шо! Имя?
— Алеся Ветрова. Вы меня отпустите? Пожалуйста…
— Нет, — абсолютно равнодушно отказал он. — Возрас–ст?
— Двадцать четыре года. Но почему? Вы только…
— Много… — Он абсолютно не слушал меня. Отвернулся и сказал кому–то. — Полная регенерация и био–откат до с-семнадцати человеч–чес–ских.
— Что? — попыталась я привлечь к себе внимание. — Не надо, прошу вас…
— Что с-с с-сознанием? — присвистывая, спросил другой голос. — Как реш–шили?
— Да, капс–сулируем полностью. Ввод с-стандартной информационной базы. Хорош–ший материал не долж–жен пропадать.
— Не надо мне ничего капсулировать, — испугалась я. — Пожалуйста, отпустите! Я никому ничего не расскажу, даю слово.
— Нет, — снова равнодушно бросил он мне. — Мы подправили твой геном. Пора добавить в Союз ярких красок, раз уж такая добыча упала. С-спи, оранж–жевый цвет.
Он мерзко, с присвистом, рассмеялся, правда, я поняла, что это именно смех только тогда, когда к нему присоединился второй голос.
Что было потом, мне неведомо. Снова я пришла в себя уже в крохотной коморке в оазисе Патагеша.
— Как ты себя чувствуешь? — вернул меня в реальность голос Литара. — Голова не болит?
— Нет, — ответила, прислушавшись к ощущениям.
— Головокружение? Тошнота?
— Нет.
— Это хорошо, я боялся, что не справлюсь. Кто же тебе такой блок поставил?
— Знаете… Мне странно это говорить, но какие–то рептилоиды.
— Эти могли, — задумчиво обронил мужчина. — У этой расы часто присутствуют способности к гипнозу и внушению.
А я сидела словно оглушенная. Я так долго ждала, пока смогу все вспомнить. Когда узнаю, откуда я родом, как жила раньше. И вот — вспомнила. Алеся Ветрова, двадцати четырех лет от роду, не самая успешная художница (хотя по отзывам учителей весьма талантливая), не самый счастливый человек. Все как у многих и многих. Взлеты и падения, успехи и неудачи. Бурный роман, не успевший перейти в брак. Любящие родители, мечтавшие сделать из меня человека, и я… Такая какая есть. Банально и просто.
И что теперь?
Вспомнила, а дальше–то что?
— Алеся? Мне уже можно пригласить твоего мужа? Он переживает.
— Да, господин Литар. Спасибо вам большое, — улыбнулась я и встала. Голова тут же закружилась, меня повело, и я плюхнулась обратно.
— Головокружение? — уточнил внимательно наблюдавший за мной ниоки.
— Да, неожиданно повело.
— Это нормально. Тебе бы полежать сегодня. Я готов предложить свое гостеприимство, но подозреваю, муж захочет тебя побыстрее увезти. — Он лукаво улыбнулся. — Вы — красивая пара. Командору повезло.
— Да я бы не сказала, что повезло, — бледно улыбнулась в ответ. — Со мной одна морока. Если уж быть объективной, то это мне повезло, что я столкнулась с ним.
— Человек, — снисходительно дернул ушами ученый. — Ты совсем не разбираешься в ниоки. Мы в душе — хищные кошки. Понимаешь? Добыча, которая сама идет в руки и требует — «Съешь меня!» — нам неинтересна. То ли дело поймать мышку, которая мечтает сбежать. Ух! Я в молодости… впрочем, это долгая история, а за дверью сходит с ума от беспокойства твой муж.
Он встал, подошел к двери и распахнул ее.
— Командор! Мы закончили, вы можете войти.
— Как она? — коротко спросил Акир, не входя в кабинет.
— Все вспомнила, если вы об этом, — с хитринкой в голосе ответил Литар. — Но ей надо немного посидеть, головокружение сильное. Ступайте к ней, а я велю приготовить чая.
Дед Лиллуко пропустил моего мужа внутрь, а сам, не оглядываясь, ушел.
— Алеся? — позвал Акир, стоя у двери.
— Я все вспомнила.
Лицо командора было непроницаемым, но мне показалось, что он надеялся на обратный результат и сейчас расстроен. Он постоял немного, потом подошел и сел на стул, на котором до того сидел Литар.
— У тебя был муж? — задал он первый вопрос. И это все, что его волнует?!
— Нет.
— Любовник? — все так же сухо уточнил Акир.
— Ну… можно и так сказать, — неуверенно ответила я. А потом решила, да какого черта? Что было, то было. Моя жизнь — это моя жизнь, уж какая была. Ничего постыдного в ней не было. — У меня был жених. Мы собирались пожениться.
— Вот как? — Черный хвост нервно забился. — И ты его любила?
— Да. Я человек, Акир. А у нас принято жениться по любви. Точнее, раньше было всякое, но сейчас все–таки руководствуются чувствами, а не… — договаривать я не стала. Ни к чему.
— А сейчас?
— Что сейчас? — не поняла я.
—Сейчас ты его по–прежнему любишь? — Хвост дернулся и притаился в ожидании моего ответа.
А я задумалась.
Сашку я любила. Правда любила. Нам хорошо было вместе. Веселый, компанейский, добрый парень. Нам всегда было о чем поговорить, мы редко ссорились. Да и в постели нам было замечательно. Но три месяца, которые минули для меня, уж не знаю, сколько я пробыла у чешуйчатых змеюк, и сколько прошло времени для Сашки… Они все перечеркнули.
Я смотрела в зеленые глаза невозможного существа с кошачьими ушами: вредного, противного, неуправляемого, властного и требовательного. Которого я порой боялась до полуобморочного состояния, а все остальное время немного опасалась. Сравнивала с тем, что я испытывала к жениху. Воспоминания о Саше были теплыми и пушистыми, как любимый мягкий плед, в который можно обернуться и отдохнуть. Как и он сам: замечательный, заботливый, хотя не без своих заморочек, разумеется. Но у кого их нет? И в то же время понимала, что я не готова вернуться в свое прошлое. Оно было, но оно ушло. Оставило о себе воспоминание и осталось позади. А в настоящем — напротив меня с волнением ожидает ответа инопланетянин… Неко, как их рисуют в японских мультфильмах. Невыносимый кошак. Глав–кошак, если уж точнее. Мой муж! Не жених…
— Акир, а ты когда–нибудь любил? — ответила я вопросом на вопрос.
— Да.
— А что она? — нахмурилась я. Его ответ мне не понравился. Сильно! Это хвостатая сволочь, значит, кого–то любила, а женилась на мне! Только потому, что я пахну правильно, видите ли.
— Кто — она? — моргнул мужчина.
— Ну, та женщина, которую ты любил. Как она относилась к тебе? — недовольно пояснила я.
— Ты издеваеш–шься? — прошипел дорогой муж. — Ты что, не можешь ответить на вопрос, любишь ли ты своего бывшего жениха?
— А ты что не можешь ответить, как к тебе относилась твоя любимая? — возмутилась я.
— Да я именно это и пытаюсь выяснить! — рявкнул он.
— Чего? — Я даже моргнула.
— Алес–ся, я тебя сейчас придушу! — «ласково» сообщил мне ниоки. — Ответь мне, наконец, ты все еще любишь своего бывшего жениха?!
— Нет, — рыкнула я в ответ. — А ты — бесчувственный ушастый чурбан! Деспот и тиран!
На мой агрессивный выпад Акир ничего не ответил, только с облегчением прикрыл глаза. Я сердито сопела, рассматривая его красивое лицо и ожидая встречного наезда. Но…
— Поехали домой, Алесенька! — блаженно улыбаясь, сказал он мне. — Будем готовиться к свадьбе. Тебе еще нужно выбрать платье.
— А вот не хочу! — разозлилась я.
Нет, ну в самом–то деле? Так и не ответил мне, что за отношения у него были с неизвестной мне девицей, в которую он влюблен. Может, у них до сих пор нежные взаимные чувства, а он меня тащит повторную свадьбу играть, только потому, что я его кахэто. Кошачий беспредел во всей красе!
— Почему? — продолжая бессовестно улыбаться, спросил Акир. — Я ведь и так уже твой муж. Просто справим красивую свадьбу.
— А потому! — забыв, что мне нужно сидеть, я тоже вскочила. — Потому что предложения нормального ты мне не делал. Потому что влюблен в какую–то кошку драную! Потому что я не хочу, чтобы на мне женились только из–за запаха. И вообще!
Последний аргумент был самым веским.
— Поехали! — и этот му–у–у…ж подхватил меня на руки и понес.
Протиснулся в дверь бочком, не останавливаясь возле родителей и сестры Лиллуко, сидящих в соседней комнате, пошел к выходу. Только попрощался на ходу и сказал, что свяжется с ними в ближайшее время. Литару, встретившемуся у выхода, тоже сообщил, что позвонит.
— Господин Литар, спасибо! — быстро крикнула я, потому что Акир пер к двери как паровоз, не притормаживая. — Прилетайте в гости, я вас познакомлю кое с кем! Вам будет интересно!
Вот так мы и добирались домой. Акир тащил меня, я ворчала и требовала меня отпустить, телохранители переглядывались и молчали.
— Ты невыносим! — расстроенно сообщила я мужу, когда он приволок меня в нашу спальню и аккуратно сгрузил на кровать.
— Лежи! — Он придавил мои плечи, не давая сесть.
— Ну что ты за тип такой ужасный? — всплеснула я руками. — Ты даже не спросишь, откуда я? С какой планеты? Тебе неинтересно, что со мной случилось? Как я попала в рабство?
— Нет, — покачал он головой.
— Да почему?! — возопила я. — Неужели тебе было интересно обо мне только то, был ли у меня муж и продолжаю ли я любить бывшего жениха?
— Алеся, — вздохнув, Акир присел рядом на кровать. — Я думаю, что ты с голубой планеты на окраине Млечного Пути, которая называется Земля. Предполагаю, что тебя украли некие… Не знаю как их назвать: нелегальные охотники за информацией или древностями. Сложно догадаться, как ты с ними столкнулась, но вероятно и они, и ты оказались там за одним и тем же — что–то изучали. Учитывая, что ты попала в рабство и тебя позиционировали как оранжевый цвет радуги, те нелегалы хорошо знакомы с рабовладельческой сферой деятельности. Не исключаю, что периодически сами поставляли рабов торговцам. Так как ты старше, чем выглядишь, и Док говорил, что тебе делали полную регенерацию, то либо тебя подобрали в раненом виде, либо готовили к продаже и придавали товарный вид.
Акир говорил, а я слушала его, открыв рот. Он что… все знал?!
— Ты… знал, что я с Земли, и молчал? — выдавила, наконец.
— Не знал, а предполагал, — исправил он меня. — Но это ничего не меняет.
— Скажи… — после долгой паузы спросила я. — Ты так ненавидишь меня, потому что я разбила твои планы на совместную жизнь с той девушкой, которую любишь? Я не понимаю… Ты вроде все для меня делаешь, заботишься, и я начинаю думать, что… А потом выясняется… Но я ведь не виновата в этом. Если ты знал, почему не сказал? Я бы не полетела в экспедицию, не стала бы терять время. Нашла способ добраться до Керакато, попросила бы родителей Лиллу устроить меня на корабль, летящий к Земле.
Я сумбурно перескакивала с одного на другое, не зная, что меня сильнее ранит. То, что он любит другую женщину, или то, что, зная, откуда я, не попытался даже намекнуть на это. Может, я бы вспомнила все быстрее.
Голова шла кругом от всего произошедшего, от воспоминаний, от того, что я не могла разобраться в настоящем. И эта ненормальная, нечеловеческая логика Акира. Я не понимала его. Не могла найти логичности в его поступках и словах. Для меня было не понятно, как происходит мыслительный процесс в его голове, и отчего он выдает такие странные реакции. Я все время забывалась и начинала относиться к нему как к человеку, ожидая чего–то понятного. И в очередной раз билась лбом об стену. Вот и сейчас. Я НЕ ПОНИМАЛА!
— Алеся, мы завтра утром съездим в мой загородный дом. Я хочу, чтобы ты его осмотрела.
— Что? Какой дом? Акир! Какой к чертям собачьим дом?! Ответь мне на мои вопросы, пожалуйста!
— Потерпи до завтра. Сегодня тебе нужно отдохнуть. Я прикажу Таори принести тебе еду сюда.
— Акир, стой! — завопила я, глядя на то, как он направился к двери. — Давай поговорим!
— Завтра!
И этот… гад ушел. Хуже того, он исчез в неизвестном направлении! Оставил меня беситься от злости и сбежал из дома! Более того, он не пришел ночевать, а передал через горничную, что ждать его сегодня не нужно. У–у–у, вражина хвостатая! Мало того, он еще и Яшку моего утащил!
Я так злилась, что даже не переживала относительно проснувшихся воспоминаний. Только вздохнула с облегчением, словно стало легче дышать, а в памяти не осталось пустот. И все! А вот мое настоящее — противное, вредное, зеленоглазое, доводящее меня до белого каления, оно меня волновало. И сильно!
Вечером много думала.
Смешная фраза, как будто можно думать мало. Крутила в голове воспоминания, пыталась понять, что же произошло за то время, пока меня держали у себя рептилоиды. И главное, что они делали? Генетические опыты? Становилось страшно. То, что они восстановили мое тело — это сомнению не подлежало. Я долго вертелась перед зеркалом, благо была в одиночестве и никого не стеснялась. Искала знакомые с детства шрамы от разбитых коленок, порезов. Не было ни одного, даже от удаленного в подростковом возрасте аппендицита. Хм… А сам этот орган у меня сейчас есть? Учитывая реалии, окружающие меня ныне, и возможности медкапсулы, не удивлюсь, если у меня он вырос заново. Как бы проверить? Но если судить по тому, что пропала пломба из одного зуба, и восстановился отколотый в потасовке на уроке физкультуры кусочек другого зуба… Да уж. А волосы?! Нет, цвет мой — рыжий, кудряшки тоже мои. Но длина их была до лопаток. Сильнее я отращивать никогда не хотела. А сейчас они в распущенном виде спадали ниже талии. И как это понимать? Рептилоиды продержали меня у себя несколько лет? Или кололи меня какими–то мощными стимуляторами роста волос?
А какой год сейчас на Земле? Она не входит в Объединенный Союз, соответственно календарь у нее свой. А как там мама с папой? Дедушка? Он ведь наверняка винит себя в том, что я пропала по его вине. Увез, недоглядел…
Беспокоили еще два вопроса. Что мне делать дальше и чего я хочу? Добиваться, чтобы меня вернули на Землю? Есть вероятность, что если сильно постараться, то когда–нибудь я этого добьюсь. Но хочу ли я этого? Нет, увидеть родителей очень хочу! Сказать, что жива, успокоить их и убедиться, что они тоже живы и здоровы. Остаться потом на Земле, в своем привычном мирке, зная свое место в жизни?
А как же Акир? Брак у нас, конечно, дурацкий, и мы постоянно ссоримся и не понимаем друг друга. Я порой вела себя как истеричная идиотка, но и он не подарок. Его поведение тоже нельзя было назвать идеальным. Но все вроде стало налаживаться. И…
Я любила Сашу, правда любила. И думаю, мы бы неплохо жили в браке. Но он не будил во мне такого невероятного коктейля чувств, как Акир. Чтобы я хоть раз в своей прошлой жизни орала и кидалась тарелками? Да никогда такого не было! Или чтобы я носилась где–то и пряталась по углам от Саши? Фр–р–р. Чушь! Мы всегда спокойно беседовали и даже ссоры у нас были какими–то культурными, что ли. Акира же: то боюсь, то ненавижу, то с ума схожу от нежности, то прибить готова, то расцеловать, то послать к черту, то не могу без него пробыть и десяти минут, так как чувствую, что мне его не хватает. У-ух! Кошак противный! Пролез ведь в душу и свернулся там пушистым клубком. И бесит ведь порой так, что… руки чешутся хвост накрутить, и в то же время мне с ним оглушающе хорошо. Вот такие многогранные чувства он у меня вызывает. Это любовь? Ну… тогда это весьма странная любовь, такая же ненормальная как я. А ведь я всегда была хорошей девочкой. Такой правильной, такой милой, такой скучной…
Наверное, нужно было потерять свою личность на долгие три месяца и выстроить свой характер заново, без оглядки на воспитание родителей и вбитые с детства правила, чтобы измениться внутренне. Как бы глупо это ни звучало. Но я слишком слабый человек, для того, чтобы смочь сделать это иначе. Не бунтарка и никогда не могла идти напролом, отстаивая свое. Как говорится в поговорке: все что ни делается — к лучшему. Посмотрим!
…Спать и без Акира, и без Яшки было одиноко.
А утром за мной приехала свекровь и сказала, что мы сейчас отправимся в загородный дом моего мужа. Сам он уже там. Добирались на катере в сопровождении трех вчерашних телохранителей. Взяли с собой и всех пятерых ниокиров. Не сидеть же им в квартире одним? Наоми всю дорогу весело щебетала, рассказывала, что подготовка к свадьбе идет полным ходом, что вчера звонили родственники Лиллуко. Потом обиженно спросила:
— Почему ты не сказала, что ты котенок Степных кугуаров?
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 19 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |