— Надо же, — сказала я, вновь подавая ей стакан. — Это великолепно. Я очень за вас рада.
— А я думаю, что если бы мы не поехали в Бруклин, то, может быть, я никогда бы не встретилась с ним снова, — вздохнула она, к счастью, стоя спиной к зеркалу. — И представь, как странно было бы, если бы ты встретила его здесь, не зная, что это мой Джефф? Очень странно. Это все судьба.
— Может, и так, — ответила я и села на унитаз, закрыв крышку и спустив воду просто на всякий случай. — Меня явно что-то останавливает, и порой я сильно переживаю из-за Алекса.
— О черт, солнышко, прости меня.
Дженни вновь попыталась изобразить улыбку.
— Но это даже хорошо, — сказала я больше самой себе. — Это к лучшему. Мы договорились, что не будем спешить, а события, на мой взгляд, стали развиваться слишком быстро. К тому же завтра у меня свидание с Тайлером, и я думаю, что не смогла бы пойти на него, если бы что-то более серьезное произошло у меня с Алексом.
— Послушай, это как-то невесело. Я считала, ты просто должна радоваться жизни, — простонала Дженни. — Почему все надо так по-дурацки усложнять?
— У вас там какое-то секретное совещание, или я могу воспользоваться унитазом? Пожалуйста! — взмолился Алекс через дверь.
Поставив Дженни на ноги, я ступила в теперь уже ярко освещенную гостиную и зажмурилась.
— Прости, — тихо сказала я, когда Алекс прошел мимо меня в ванную.
— Какой резкий свет, очень неприятно!
Дженни споткнулась, закрыв глаза руками. Я переводила взгляд с нее на Джеффа и на Алекса. Чувствуешь себя весьма странно в обществе четырех полуголых людей.
— Нам пора, — сказала я, оглядывая комнату в поисках сумки. Я передала Дженни на поруки Джеффу, который с радостью ее принял. Вероятно, это была любовь, раз он улыбался, несмотря на ее состояние. — Мы можем вызвать такси?
— В такое время это будет непросто! — крикнул Алекс из ванной. — Все отлично, можете оставаться здесь, если хотите.
Я посмотрела на развалившуюся на диване Дженни и на Джеффа, который трепетно гладил ее по плечу, и с благодарностью кивнула в знак согласия. Видит Бог, я отнюдь не горела желанием сесть в такси с перепачканной Дженни, и потом уже перевалило за два часа ночи. Я совсем обессилела. Вновь появился Алекс и выдал мне две футболки.
— Вы обе отправляйтесь ко мне в спальню, а я посплю на диване, — сказал он, поцеловав меня в щеку и указав Джеффу, что пора бы ему отправиться к себе.
— Да, конечно, — кивнул тот и передал Дженни под мою ответственность. — Прости за ковер, друг, я вызову к тебе ребят из химчистки или что-то вроде того. Пока, — обратился он к Дженни, задержавшись на пороге. — Я позвоню тебе завтра, ладно?
Прежде чем она успела ответить, Алекс захлопнул за ним дверь.
— А теперь по кроватям! — заявила я.
Дженни уже миновала стадию опьянения и перешла в состояние вроде комы. Я отвела ее в спальню, стянула с нее черный топ на бретельках и переодела в футболку Алекса с изображением «Рамонес». Она ползла по постели, пока ее голова не оказалась на подушке, а потом отключилась.
— Прости, — снова извинилась я перед Алексом. — Я не совсем так представляла себе сегодняшний вечер.
— Как-нибудь в другой раз, — ответил он, доставая запасную подушку из дивана. — Сама знаешь, когда планируешь, вечно ничего не выходит.
Я просто планировала, чтобы меня трахнули, подумала я.
— Ты с ней справишься?
— Не знаю, но я закричу, если она попытается что-то сделать.
Глава 17
На следующее утро Дженни проснулась рано, все еще немного пьяная, и потребовала чего-нибудь сладкого. Я пыталась убедить ее, что при таких обстоятельствах лучше съесть бутерброд с беконом, но она меня не слушала. Более того, ее тошнило от одной мысли об этом. Я старалась не смотреть на себя в зеркало, но мельком все же увидела собственное отражение. Это было ужасно. После концерта мои волосы стали жирными и разлохматились, сбившись в огромный колтун после ночных бдений. Макияж размазался, попав в каждую морщинку и вмятинку от подушки, так что я выглядела на десять лет старше. И что самое «приятное», мое дыхание уж никак не пахло свежестью. Не самый лучший вид, чтобы предстать перед Алексом после ночи, в-которую-ничего-не-получилосъ.
— По крайней мере ты выглядишь лучше меня, — проворчала Дженни, уставившись в зеркало с нечастным видом, а потом скорчилась над кроватью и срыгнула, внезапно и (к счастью) без последствий.
— Что правда, — сказала я и почти понесла ее в ванную, — то правда.
— Ну спасибо!
Она метнула на меня злобный взгляд и обогнула унитаз, пытаясь привести волосы хоть в какой-то порядок. Это было бесполезно.
Несмотря на все убеждения Дженни поступить иначе, я просто не могла улизнуть, не разбудив Алекса, поэтому отправилась в гостиную и по еще мокрому ковру на цыпочках подкралась к дивану, где он мирно спал. Он выглядел точно так же, как когда мы расстались, за исключением одного явного изменения в трусах.
— Как мило!
Дженни дважды беззвучно прошептала губами «о’кей» и с трудом удержалась от смеха, стоя в дверях. Я ответила, вытянув средний палец. К тому же я не могла не заметить, что здесь не над чем было хихикать.
— Алекс, — нежно сказала я, держась на почтительном расстоянии, чтобы не обдавать его своим смертоносным дыханием.
Я пыталась прополоскать рот в ванной и даже испробовала старый фокус с намазыванием пасты на палец, но это не помогло.
— А? — Он открыл один глаз и, похоже, немного смутился. — Энджел?
— Мы уходим, — прошептала я, легко коснувшись его плеча и стараясь не смотреть на него ниже пояса. — Мы с Дженни отправляемся домой.
— Хорошо, — пробормотал он, перекатившись на живот.
— Так будет больно, — негромко крикнула Дженни через комнату.
Я снова продемонстрировала ей средний палец, когда мы выходили из квартиры.
До встречи с Тайлером оставалась всего пара часов, а мне еще нужно было привести себя в порядок, ведь после всех приключений вид у меня был весьма потрепанный. Я отправила Дженни в постель с двумя таблетками адвила, большой бутылкой воды и половиной кондитерского отдела ближайшей кулинарии, а затем заняла ванную комнату. Впервые за долгое время я набрала ванну и приготовилась в ней отмокнуть. Если бы у меня было чуть больше времени, я отменила бы встречу, погружаясь в воду. Я не считала себя девушкой, которая получает удовольствие от переживаний, но мое существование так долго было скучным, что небольшая порция переживаний мне не повредила бы. К тому же писать блог о такой жизни намного интереснее, чем о прежней: встала, написала тридцать две страницы всякой чуши о говорящих пчелах, съела низкокалорийные рисовые пирожные, подождала, пока бойфренд, потрахав партнершу по теннису, вернется домой, и легла спать в пижаме, как у какого-нибудь старпера, застегнутой наглухо.
Наконец я вылезла из ванны и намазалась молочком для тела, но от постконцертного душка так и не избавилась. Только прогулка в парке способна была это исправить. Я надела шорты и рубашку, дополнив ансамбль прекрасным ожерельем из «Тиффани», которое мне пока не удалось поносить, и с радостью отправилась на свежий воздух. Да, а мне придется проявить немалую осторожность, чтобы случайно не проболтаться Тайлеру о приключениях с Алексом.
Как и предупреждал Тайлер, в Центральном парке оказалось множество людей, но мне там безумно понравилось.
— Как может такой оазис существовать в центре города? — удивлялась я.
По мере того как мы углублялись все дальше под кроны деревьев, город словно растворялся вдали, оставляя нас в раю, переполненном бегунами, семьями, влюбленными парочками, веселыми компаниями.
— Хочешь послушать лекцию по истории, или это был риторический вопрос? — поинтересовался Тайлер. Он нес большой рюкзак, и я взмолилась, чтобы в нем оказалась еда. Бесконечно долго готовясь к свиданию, нанося на веки антиотечный гель и проверяя состояние Дженни, я не успела перекусить. — Но это действительно великолепное место. Его называют легкими города.
— Вижу, — кивнула я, когда мы свернули с тропинки на залитую солнцем и почти пустую лужайку у большого красивого озера. — Просто меня сводит с ума мысль о том, что все это сделано руками людей.
— У вас в Лондоне нет таких парков? — спросил он, расстелив покрывало.
— Парки есть, — кивнула я, усаживаясь. — Много парков, но этот так впечатляет… Лондон весь построен как-то стихийно, и мне это нравится, а мысль о том, что кто-то когда-то сказал: «Нужно разбить огромный парк посреди этого строго упорядоченного города», — меня ошеломляет. А еще больше мне нравится то, что никому не разрешили развернуть здесь строительство, когда в городе стало не хватать места. В Лондоне все иначе.
— Прости, пожалуйста, — улыбнулся Тайлер, расстегнув молнию на рюкзаке и достав бутылку красного вина. — Я потерял нить на словах «как-то стихийно».
— Ха-ха! — Я взяла стакан, и он налил мне вина. Пожалуйста, пусть в рюкзаке найдется какая-нибудь еда! — С тобой я чувствую себя англичанкой до мозга костей.
— А это плохо? — Он налил вина себе и заткнул пробку в бутылку. — Люблю, когда ты так говоришь.
— Нет, конечно, это неплохо. — Почему до сих пор не появляется еда? — Это просто напоминает мне о том, что я не могу остаться здесь навсегда. А это выбешивает.
— Тебя не пустят обратно, если ты начнешь говорить «выбешивает» вместо «раздражает», — пожурил он меня.
— Прости, — улыбнулась я, прикрыв глаза рукой от солнца. — Многие полагают, что для города настоящий позор — разрешать этим ужасным строителям орудовать в зеленых массивах.
— Уже понятнее, — улыбнулся Тайлер, чмокнув меня в кончик носа.
Я легла на покрывало и устремила взгляд в чистое небо. Наверное, Центральный парк — единственное место на всем Манхэттене, где можно посмотреть вверх и не увидеть небоскребов. Казалось, я где-то далеко-далеко от реального мира.
— Кроме того, неизвестно, как сложится жизнь дальше. — Я почувствовала, как Тайлер лег рядом со мной. Он казался таким надежным, его присутствие вселяло уверенность. — Кто знает, где ты будешь через полгода?
— Как ни странно, ты не первый, кто так говорит, — улыбнулась я, вспомнив слова Алекса.
Тайлер прильнул ко мне и нежно поцеловал, мгновенно вернув меня с небес на землю.
— Думаю, иногда надо возвращаться, — заметил он, достав из рюкзака пачку чипсов. Неужели? Чипсы? — Будешь «Читос»?
— Спасибо!
Если честно, я была готова съесть что угодно, хотя ожидала чего-то более изысканного. И все же он был такой милашка!
— Тайлер, — я перекатилась на живот и с довольным видом посмотрела на него, уплетая чипсы за обе щеки, — тебе когда-нибудь разбивали сердце?
— Больше всего я люблю прятаться в парке с пакетом «Читос», — заявил он, словно не слышал вопроса. — Это так плохо?
— Нет, но ты мне не ответил, — сказала я, бросив в него пару сырных палочек. Он самым удивительным образом поймал их ртом. — Было такое?
— Ну конечно, меня бросали девушки, — признался Тайлер, задумчиво потягивая вино. — Но не уверен, что мне разбивали сердце.
— Ух ты, правда? — Я попыталась отпить вина, но оно плохо сочеталось с «Читос». Последняя фраза Тайлера бросала небольшую тень на его идеальный образ мужчины, умудренного опытом, зато доказывала, что он был всего лишь человеком. — Полагаю, некоторым просто везет.
— Возможно. — Он снова залез в рюкзак, достал красиво завернутую золотую коробочку и протянул мне. — Хотя есть вариант, что мне, наоборот, не повезло. Как можно разбить сердце, которое на самом деле не любит?
Я взяла коробочку и развязала ленточку. Хвала Господу! Шоколад. Великолепные трюфели ручной работы. И как много! Образ умудренного опытом человека восстановлен, теперь он снова супермен!
— Ты никогда не любил? — изумилась я, взяв одну конфету и положив ее в рот. — Не верю.
— Судя по всему, да. — Он сжал мою руку и принялся целовать кончики пальцев. — Не могу сказать, что я когда-нибудь сильно страдал после расставания. Во всяком случае, из страны мне уезжать не приходилось.
— Уверена на все сто: если не знаешь, любил ты когда-нибудь или нет, то скорее всего, что нет. — Я радостно открыла рот, чтобы взять конфету, которую он поднес к моим губам, и куснула его пальцы. — Просто не могу поверить, что женщины не лезли из кожи вон ради любви к тебе.
— Ну, может, они и любили, — пожал плечами он. — А вот я еще не встретил ту, к которой испытал бы сильные чувства.
— Так, значит, ты просто коварный сердцеед! — рассмеялась я. Это не было похоже на правду, он казался таким милым. — Бедные девушки…
— А если я все еще жду ту единственную?
— И какой она должна быть?
Я вернулась к вину. С трюфелями оно сочеталось гораздо лучше, чем с чипсами, так что я уже забыла, насколько была голодна. Я подкатилась к Тайлеру и положила голову на его широкую грудь.
— Пока не знаю, — ответил он, поглаживая мои волосы. — Полагаю, она должна быть умным и интересным человеком, чтобы мы всегда могли найти тему для разговора. Не хочу показаться банальным, но она должна быть красивой. И еще я хочу, чтобы она всегда вызывала у меня желание улыбаться.
Я откинула голову назад и улыбнулась ему.
— Судя по твоим словам, ты рассчитываешь познакомиться с довольно приятной особой.
Я даже не заметила, что выпила все. Тайлер наполнил, мой стакан.
— А еще я хочу испытывать желание целовать ее каждый раз, когда вижу ее перед собой, — сказал он и потянулся ко мне за еще одним поцелуем. — Вот так.
— Думаю, у тебя правильные критерии, — заключила я, откатившись по одеялу, чтобы избежать лишних поцелуев.
После вчерашнего сумасшествия, передряг с Дженни и всего, до чего мы дошли и не дошли с Алексом, это свидание казалось таким умиротворяющим. Восхитительная погода, запах свежей травы, внимательный и ласковый мужчина, который кормит меня с рук конфетами и потчует теплыми нежными поцелуями… Мне нравились ощущения, которые вызывал во мне Тайлер: словно я ранимая и хрупкая и меня нужно защищать. Рядом с ним я почти начинала верить в себя. Мы лежали рядом, рассуждая об обычных делах и потягивая вино, я ела конфеты, а Тайлер хрустел отвратительными «Читос», пока не кончилось вино.
— Так и думал, что надо было купить две бутылки, — сказал Тайлер, стряхнув последние капли й мой стакан. — Как иначе, когда ты так любишь выпить.
— Я почти не пью! — не очень убедительно попыталась защититься я. — Если честно, я обычно по несколько месяцев и капли в рот не беру, не говоря уж о том, чтобы уничтожать по две бутылки до трех часов дня. Думаю, именно поэтому я так быстро пьянею.
Здесь я не лукавила: мои мысли уже затуманились, а голова будто наполнилась ватой, в которую Тайлер, похоже, жаждал меня завернуть.
— Значит, ты просто наверстываешь упущенное, — ухмыльнулся он, убирая пустую бутылку, стаканы и пустые пакеты обратно в рюкзак. Он не станет здесь мусорить, какой замечательный, замечательный человек!
— Я просто устала, — зевнула я. — Вчера поздно легла.
— Куда-то ходила? — поинтересовался он.
— На концерт Алекса в Бруклине, — ляпнула я не подумав.
— Алекса?
На обвинение это было не похоже, но в его голосе явно слышалось любопытство.
— О, это друг бойфренда Дженни, — быстро нашлась с ответом я. Строго говоря, это даже не со-
всем ложь. — И знаешь, я полночи добиралась оттуда домой.
— Я вообще не понимаю, что хорошего в Бруклине, — покачал головой Тайлер, не задавая дальнейших вопросов об Алексе. Слава Богу. — Разумеется, Парк-Слоуп — неплохое место, стейкхаус «Петер Люгер» вообще отличное, но почему все думают, что таскаться в Уильямсберг за пивом круто? Нет уж, спасибо.
— А мне там понравилось. — Я почувствовала, что просто обязана хотя бы попытаться защитить Бруклин, но избыток красного вина уже начал замедлять мой мыслительный процесс. — Там все такие классные.
— Именно. — Тайлер поморщился. — Кто-то должен напомнить этим богатеньким неформалам, что колледж остался далеко позади. Пора уже расстаться с детскими футболками и перестать ходить под кайфом. А какие обтягивающие джинсы они носят! Они хоть понимают, что у них никогда не будет детей?
Я вспомнила об Алексе с его узкими джинсами и тесными футболочками и улыбнулась. Или, может, это во мне улыбнулось выпитое красное вино, я не уверена. Я была совершенно пьяна.
— Неужели ты тайная неформалка? Не помню, чтобы видел у тебя пирсинг.
— Предпочитаю татуировки, — рассмеялась я, когда он попытался залезть мне под футболку. — Прекрати, на нас все смотрят.
— Я должен найти эти татуировки, — заявил он, удерживая мои руки. — Не могу поверить, что не заметил их той ночью.
— Да нет у меня на самом деле никаких татуировок, — почти не дыша, произнесла я, отчасти из-за смеха, отчасти из-за того, что знакомое приятное ощущение начало подниматься от живота, охватывая все мое тело.
— А я думаю, есть, — возразил он, посмотрев на меня так, что я сразу присмирела. — Может, я просто не видел их, потому что было темно.
— Может, — прошептала я, отчаянно желая, чтобы он взял меня на руки и отнес домой.
Я посчитала, что у него есть примерно десять секунд на то, чтобы сделать такое предложение, прежде чем я привлеку всеобщее внимание и нас, вполне вероятно, арестуют.
— Пойдем? — спросил он.
Глаза его сверкали, голос был хрипловатый. Я кивнула, и он весьма решительно поставил меня на ноги. Его ладонь огнем жгла мою поясницу, когда мы брели по парку. Я не хотела подгонять его, но возникало такое чувство, будто он специально идет очень медленно, растягивая время, чтобы заставить меня ждать. Но я не могла ждать. Я нежно сжала его руку, но он лишь сжал мою в ответ и многообещающе улыбнулся.
— Ты спешишь? — Тайлер задержал меня, когда я рванула к воротам не то рысью, не то галопом.
Я не нашлась что ответить, чтобы не показаться при этом полной шлюхой, поэтому выдала правдивое:
— А разве ты — нет?
— Ну вообще-то да, — ответил он, приподнял мой подбородок и крепко поцеловал в губы.
У меня подкосились ноги, вокруг не существовало ничего, кроме меня, Тайлера и его квартиры, которая, если, черт возьми, повезет, откроется перед нами минут через десять.
Второй визит к Тайлеру позволил мне еще лучше изучить себя. Лежа в его огромной мягкой постели и глядя, как он спит, я почему-то думала о том, как долго наши с Марком отношения были мертвы. Не могла даже вспомнить, когда мы в последний раз занимались сексом днем, но это и правда оказалось похоже на езду на велосипеде. Не то чтобы я любила кататься на велосипеде. И удивительно, какую гибкость можно проявить, если постараться. Я тихо выскользнула из спальни и надела трусики и топ, чтобы сходить в туалет. После небольших восстановительных работ над макияжем и прикладывания холодного полотенца к подбородку, раздраженному мужской щетиной, я провела обязательную проверку шкафчика в ванной.
Прежде всего я обратила внимание на то, что для мужчины у Тайлера там очень всего много. Я долгие месяцы поучала Марка и показывала ему рекламные статьи в «Джикью», пока он научился пользоваться бальзамом для бритья «Нивея». У Тайлера же было больше косметических средств, чем у меня: шампунь, кондиционер, маска для волос, гель, мусс, воск, крем для глаз, скраб, пенка для лица, увлажняющий крем с протектором от ультрафиолетовых лучей, ночной крем с ретинолом… Я не знала, радоваться мне или плакать, но потом вспомнила, как великолепно он выглядит, и решила благосклонно отнестись к увиденному. Возможно, следует повнимательнее осмотреть его вещи. Среди кремов, гелей, лосьонов и прочих снадобий обнаружилось несколько пузырьков с обезболивающими средствами, причем некоторые отпускались по рецепту, некоторые — без. Любой может пользоваться болеутоляющими средствами, сказала я себе. У меня до сих пор хранились тонны кодамола, который я принимала, когда мне вырвали зуб мудрости. Сзади на верхней полке лежала черная туалетная сумочка для путешествий. Быстро взглянув на дверь, я схватила ее в руки. Если там окажутся хорошенькие маленькие туалетные принадлежности, то я переезжаю к нему. Но я увидела лишь набор для того, чтобы приводить себя в порядок. Причем женский. Дезодорант, новая зубная щетка, средство для снятия макияжа с глаз и, Господи Иисусе, даже «Тампакс».
Я вернула сумочку на место и присела на край ванны. Значит, он действительно часто с кем-то встречается. Это показала проверка в реальных условиях. И я даже не могла возмутиться, ведь сама хожу на свидания с другим человеком и не говорю об этом Тайлеру. Вероятно, он тоже встречается с другими девушками, но что-то во всем этом мне явно не нравилось. Встречаться с двумя людьми и спать с двумя людьми — не одно и то же. Это для меня неприемлемо. Наверное, если бы я переспала с Алексом, то чувствовала бы себя иначе в том или ином смысле.
Я подставила руки под струю холодной воды, чтобы успокоиться. Оставалась одна неясность. С Алексом я не спала, и уже очень долго у меня не было практически никакой сексуальной жизни. Но с Тайлером все было так, что я, как ни крути, не могла сравнить это ни с чем. Даже в лучшие времена близости с Марком я никогда, никогда не трепетала от головы до кончиков пальцев ног, не в силах сделать вдох и не в не силах остановиться. Как только я оказывалась с Тайлером, весь мир исчезал. Это чувство опьяняло, но в душе все казалось нереальным и каким-то непостоянным, зыбким. Я попыталась подумать о том, что сказала бы мне по этому поводу Дженни: я гоню прочь собственное счастье и пытаюсь найти причины, чтобы отказаться от приносящих удовольствие отношений, ради чего они и затевались.
— Энджел… — Тайлер осторожно постучал в дверь ванной. — С тобой все хорошо?
— Ага. — Я осмотрелась в поисках источника вдохновения, но ничего не нашла. — Думаю, немного обгорела на солнце. Я тут просто охлаждаюсь.
— У меня где-то был специальный лосьон, — сказал он, выглянув из-за двери. — Хочешь, поищу?
— Да, пожалуйста, — кивнула я.
Какой он чудесный. Ну и что, если он встречается с другими девушками? Когда он со мной, то он только со мной.
— Дай посмотреть. — Он достал большую бутылку лосьона после загара из шкафчика и вылил немного на руки. — Ну и где ожог? Покраснений я не вижу.
— О, на спине, — заявила я, спустив плечико топа на дюйм. Кожа там не была красной, потому что я вовсе не обгорела, но ничего более правдоподобного мне все равно придумать не удавалось. — Просто там очень сильно болит. Думаю, краснота еще не проявилась.
— Не хотелось бы запачкать твою одежду. — Он поднял испачканные лосьоном руки и кивнул на мой топ. — Лучше тебе его снять.
— Полагаю, я уже это сделала.
Я старалась не думать о том, что нашла у него в шкафчике. Забыть об этом оказалось намного проще, когда он коснулся холодными руками моей теплой кожи, втирая лосьон.
— Так лучше? — спросил Тайлер, нежно водя руками вверх и вниз по моей спине.
— Намного, — мягко произнесла я, чувствуя, как его руки скользнули вниз прямо до трусиков.
Он поддел большими пальцами эластичную резинку и нежно стянул с меня их.
— Я тут подумал, — прошептал он мне на ухо, прилипнув обнаженной грудью к моей спине, еще жирной от лосьона. — Если у тебя обгорела спина, лучше тебе быть сверху.
Он очень, очень заботливый!
День плавно перетек в вечер, а вечер — в ночь, и все это время мы были заняты исключительно друг другом. Закончив резвиться на полу в ванной комнате, мы отправились в спальню, где еще некоторое время лениво ласкались, а затем задремали. Потом прошествовали в кухню и обновили недавно установленную рабочую поверхность из гранита. Пару часов спустя я лежала, уютно устроившись у него на диване в старой футболке с логотипом «Янкиз», и уплетала за обе щеки китайскую еду из ресторанчика. Тайлеру казалось милым, что я называю ее «едой навынос». И мне нравилось, что это мило. Пусть это и напоминало чрезмерную опеку, но все же было безумно приятно. Если мое естественное поведение так его умиляет, то будет невероятно легко строить с ним отношения.
— И долго ты здесь живешь? — поинтересовалась я, оглядывая его пентхаус с безупречным дизайном.
Повсюду сверкала нержавеющая сталь, все казалось новым, с иголочки.
— Что? Ах да, два года, — задумчиво произнес он, затем прошелся по кухне и принялся копаться в каком-то ящике. — А что? Тебе здесь не нравится?
— Да я просто в восторге, — ответила я, мечтая о том, чтобы он не достал оттуда открывалку для бутылок. — Ты сам занимался дизайном квартиры?
— Как будто у меня есть на это время… — Он покачал головой и достал-таки из ящика открывалку для бутылок. — Скорее, она уже досталась мне в таком виде.
— О, — нахмурилась я, положив подбородок на подлокотник квадратного дивана.
Квартира была великолепной, абсолютно роскошной, но теперь она казалась мне несколько обезличенной. Я задалась вопросом: во всех ли квартирах в этом доме на стенах висят одинаковые картины.
— Хочешь остаться на ночь? — спросил Тайлер, подходя ко мне с открытой бутылкой вина. — Мне не нужно никуда бежать завтра утром.
— Уже поздновато, — заметила я, жестом отказавшись от вина. На сегодня я достаточно выпила. Да на целую неделю, пожалуй. — Но у меня нет никаких планов.
Слова вылетели, прежде чем я успела подумать, и ждала, пока он предложит мне воспользоваться секретной «утренней» сумочкой.
—Только не смейся, — сказал он, усаживаясь на диван и беря пульт. Ну и пожалуйста, я все равно не разобралась, как он работает. — Но у меня тут есть кое-какие женские вещички. Я, правда, точно не знаю, что именно. Это мама забыла их, когда в последний раз гостила у меня.
— Твоя мама?
Меня позабавило, что он покраснел. Ну и кто из нас теперь должен умиляться?
— Она живет во Флориде, — пояснил он, указывая на маленькую семейную фотографию, примостившуюся высоко на полке. Целый выводок. Ух ты. — Но с тех пор как умер отец, она часто сюда приезжает.
— Это действительно здорово, — сказала я, прижимаясь к нему. — Думаю, замечательно, когда удается сохранить близкие отношения с родителями.
— А ты близка со своими? — спросил он, переключая каналы.
— Не очень, если честно. Но знаешь, они ведь мои родители. И я люблю их. Даже мою мать.
— Наверное, девушкам с мамами вообще сложнее. — Он склонился ко мне и прижался щекой к моей макушке, — Держу пари, ты была несносным ребенком.
— О Боже, совсем наоборот! — Я засмеялась при одной мысли о своей семье. — Всегда дома к девяти, никаких бойфрендов до шестнадцати лет, самые высокие оценки в школе. Думаю, мама переживала, что я закончу свои дни старой девой-библиотекаршей или что-то вроде того.
— Хочешь, чтобы я позвонил ей и сказал, что это тебе не грозит? — спросил он, остановившись на спортивном канале.
Если бы Марк включил футбольный матч, я запротестовала бы, но, с другой стороны, если бы Марк весь день доводил меня до многочисленных оргазмов, то, вероятно, я бы с большим пониманием относилась к неудачам его любимой команды.
— Думаю, не стоит посвящать ее во все детали. — Я быстро его поцеловала и вскочила с дивана. — Зато мне нужно позвонить Дженни и сообщить, что я не приду домой.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 32 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |