свежей скорби и воскрешения детского чувства по отношению к нему. Известно
также и то, что рано умерший сын Шекспира носил -имя Гамлет (идентично с
именем Гамнет). В то время как "Гамлет" трактует отношение сына к
родителям, "Макбет", связанный с ним по времени, касается темы
бездетности. Подобно тому как всякий невротический симптом и как само
сновидение допускает самые различные толкования и даже требует целого ряда
их для своего понимания, так и всякое истинно поэтическое творение
проистекает в душе поэта не из одного мотива и допускает не одно
толкование. Я попытался вскрыть здесь наиболее глубокий слой душевной
жизни Шекспира. Э. Джонс7" дополнил вышеприведенные указания на
аналитическое понимание ^Гамлета" и подверг критике другие имеющиеся в
литературе толкования (Das Problem des Hamlet und der Odipus-komple,
1911). Другие попытки анализа "Макбета" см. в моей статье "Einige
Charaktertypen aus der psychoanalytischen Arbeit, Imago" IV, 1916, и у Л.
Иекеля Shakespeares Macbeth, Imago V, 1918.
Я не могу оставить рассмотрения типических сновидений и сновидений о
смерти близких родных, не сказав несколько слов об их значении для теории
сновидения вообще. Сновидения эти представляют собою довольно необычный
случай того, что мысль сновидения, содержащая вытесненное желание, не
претерпевает влияния цензуры и в неизменном виде переходит в сновидение.
На это должны быть особые основания. Я полагаю, что решающую роль играют
здесь два момента: во-первых, нет ни одного желания, от которого мы были
бы более далеки; мы полагаем, что эти желания "не могут прийти нам в
голову даже во сне", и поэтому-то цензура не сопротивляется им в
достаточной мере, все равно как законодательство Солона71 не выставляет
определенного наказания за отцеубийство. Во-вторых, вытесненное и
бессознательное желание особенно часто сталкивается с остатками
впечатлений предыдущего дня ввиду забот о жизни близкого лица. Эти заботы
не могут быть включены в сновидение иначе, как через посредство
одноименного желания; желание же может быть замаскировано заботой. Если
думать, что все это происходит гораздо проще, что ночью в сновидении лишь
продолжается то, что начато днем, то сновидения о смерти близких родных
будут стоять совершенно особняком от какой бы то ни было теории
сновидения, являясь совершенно неразрешимой загадкой.
Весьма поучительно также проследить взаимоотношение этих сновидений и
сновидений, сопровождающихся страхом. В сновидении о смерти близких людей
вытесненное желание находит себе путь, по которому оно может избегнуть
цензуры, а вместе с тем и обусловливаемого ею искажения. Постоянным
сопутственньм явлением в данном случае является то, что субъект испытывает
в сновидении болезненные ощущения. Точно так же и сновидение,
сопровождающееся страхом, наблюдается лишь тогда, когда цензура
подавляется вполне или хотя бы отчасти, и, с другой стороны, подавлению
цензуры помогает то, что страх является уже налицо в качестве актуального
ощущения, проистекающего из соматических источников. Очевидно, таким
образом, какой тенденции придерживается цензура, обусловливая искажающую
деятельность сновидения: она имеет в виду предотвратить появление страха
или других мучительных аффектов.
Выше я говорил об эгоизме детской души и сейчас коснусь его с целью
показать здесь, что сновидения сохраняют и этот характер. Они все без
исключения абсолютно эгоистичны, во всех них проявляется ваше драгоценное
"я", хотя иногда и в замаскированной форме. Желания, осуществляющиеся в
них, это постоянно желания нашего "я"; интерес к другому лицу в сновидении
всегда иллюзорен. Я подвергну здесь анализу несколько примеров,
противоречащих якобы этому моему утверждению.
I. Четырехлетний мальчик рассказывает: ему приснилось большое блюдо, на
котором лежит большой кусок жареного мяса. Неожиданно кусок этот
съедается, не будучи даже разрезан. Человека, который съел мясо, он не
видел. Все большое, обильное, чрезмерное и преувеличенное в сновидении
носит несомненно характер детства. У ребенка нет более горячего желания,
нежели как стать взрослым и прежде всего получать столько, сколько
получают взрослые; ребенка трудно удовлетворить: он постоянно требует
повторения того, что ему понравилось или было вкусно. Быть умеренным,
скромным он научается лишь благодаря воспитанию; как известно, невротик
тоже склонен к неумеренности и преувеличению.
Кто же был этот человек, об обильном обеде которого приснилось ребенку?
Разъяснение на этот счет нам дают переживания предыдущего дня. Мальчику в
течение нескольких дней была прописана врачом молочная диета; накануне
сновидения вечером он нашалил и в наказание за это был лишен ужина. Уже
раньше как-то он испытал это наказание и вел себя при этом очень
мужественно. Он знал, что ничего не получит, но ни одним словом не
намекнул на то, что испытывает голод. Воспитание начинает оказывать на
него свое действие; оно проявляется уже в сновидении, обнаруживающем
зародыши искажающей деятельности. Не подлежит сомнению, что сам он тот
человек, желания которого направляются на столь обильный ужин. Так как он
знает, однако, что он наказан и не имеет права ничего есть, то он не
решается даже во сне сесть за стол и съесть вкусное блюдо, как это делают
в сновидениях голодные дети (ср. сновидение о землянике, виденной
маленькой Анной).
II. Мне снится однажды, что в окне одного книжного магазина я вижу новый
выпуск той серии книг в роскошных переплетах, которые я обычно покупаю
(Монографии о художниках, по истории, по вопросам искусства и т.п.). Новая
серия называется: ^Знаменитые ораторы (или речи)", и выпуск первый
посвящен доктору Лехеру.
При анализе я удивляюсь, что меня могла заинтересовать слава доктора
Лехера, побившего рекорд продолжительности речи во время немецкой
обструкции в парламенте. На самом же деле я за несколько дней до
сновидения начал психическое лечение нескольких новых пациентов, так что
теперь принужден говорить от десяти до одиннадцати часов в сутки. Таким
образом, я сам побиваю рекорд продолжительности речи.
III. В другой раз мне снится, что один мой знакомый университетский
преподаватель говорит: "Мой сын. Ми-on". Затем следует диалог из коротких
вопросов и ответов. Вслед за этим я вижу себя самого и своих сыновей;
для открытого содержания сновидения отец и сын (профессор М.) являются
лишь подставными лицами, скрывающими меня и моего старшего сына. К этому
сновидению я вернусь еще в дальнейшем в силу другой его особенности.
IV. Пример действительно низменных эгоистических чувств, скрывающихся
позади забот, обнаруживает следующее сновидение.
Мой друг Отто выглядит очень плохо, у него дурной цвет лица, и глаза
как-то странно навыкате.
Коллега Отто мой домашний врач, я ему очень обязан, так как он уже
несколько лет следит за здоровьем моих детей и очень успешно их лечит;
кроме того, он им делает подарки по каждому малейшему поводу. Накануне
сновидения он был у нас, и моя жена заметила, что он устал и плохо
выглядит. Ночью я вижу сновидение, которое наделяет его некоторыми
признаками базедовой болезни. Тот, кто не следует моим правилам толкования
сновидений, истолкует это сновидение в том смысле, что я озабочен
здоровьем моего друга и что эта забота реализуется во сне. Это было бы
возражением не только против того моего утверждения, будто сновидение
представляет собою осуществление желания, но и против другого, что оно
доступно лишь эгоистическим интересам и целям. Но тот, кто так
истолковывает сновидение, пусть разъяснит мне, почему я предполагаю у Отто
наличность базедовой болезни, когда для такого диагноза у меня нет ни
малейшего основания. Мой анализ дает, однако, следующий материал,
относящийся к эпизоду, имевшему место лет шесть назад. В небольшом
обществе, в котором находился, между прочим, и профессор Р., мы ехали
ночью по лесу, находящемуся в нескольких часах езды от нашей дачи. Кучер,
бывший навеселе, выбросил нас из экипажа, и лишь по счастливой случайности
мы все остались невредимыми. Нам пришлось, однако, переночевать в
ближайшей гостинице, где известие о постигшем нас несчастье вызвало
большое сочувствие. Какой-то господин с весьма отчетливыми признаками
базедовой болезни - впрочем, у него был только коричневый цвет кожи и
глаза навыкате;
струмы, как и в сновидении, не было - предложил свои услуги и спросил, не
может ли он чем-нибудь быть нам полезен. Профессор Р. по своей обычной
манере ответил: "Разве только тем, что вы мне одолжите ночную сорочку". На
это благородный человек сказал: "К сожалению, этим я вам служить не могу",
- и ушел.
Продолжая анализ, я вспоминаю, что "Базедов" не только фамилия врача, но и
одного из известнейших педагогов (в бодрственном состоянии я, однако, не
совсем уверен, так ли это). Между тем именно коллегу Отто я просил в
случае, если со мною что-нибудь случится, взять на себя заботу о
физическом развитии моих детей, особенно же в период зрелости (в связи с
этим и ночная сорочка). Наделяя в сновидении коллегу Отто болезненными
симптомами вышеупомянутого благородного человека, я хочу, по-видимому,
этим сказать: "Если со мною что-нибудь случится, от него дождешься столько
же, сколько от того барона Л., несмотря на его любезное предложение".
Эгоистическая тенденция этого сновидения вполне очевидна. Когда доктор
Эрнест Джонс в одной своей научной лекции в Америке говорил об эгоизме в
сновидениях, какая-то ученая дама восстала против такого, якобы
ненаучного, обобщения и заявила, что автор может судить лишь только по
сновидениям австрийцев и не имеет права возводить такого обвинения на
сновидения американцев. Она лично может гарантировать, что ее сновидения
все строго альтруистичны.
Где же, однако, здесь осуществление желания? Конечно, не в мести коллеге
Отто, которому действительно, кажется, суждено играть незавидную роль в
моих сновидениях; осуществление желания заключается совершенно в ином.
Заменяя коллегу Отто в сновидении вышеупомянутым благородным человеком, я
в то же время отождествляю свою собственную персону с другим человеком, а
именно с профессором Р., так как я требую от Отто того же, что по другому
поводу потребовал профессор Р. от барона Л. Тут-то и разрешение загадки.
Профессор Р. аналогично мне сделал свою карьеру помимо университета и лишь
в пожилом возрасте получил давно заслуженное им звание. Таким образом, я
снова хочу стать профессором. Даже это "в пожилом возрасте" представляет
собою осуществление желания, так как означает, что я проживу достаточно
долго, чтобы самому позаботиться о развитии своих детей в период зрелости.
а) Сновидение об экзамене. Каждый, кому приходилось держать экзамен на
аттестат зрелости, жалуется на упорство, с которым его преследует
сновидение, будто он провалился на экзамене, остался на второй год и так
далее Для обладателя академического диплома это типическое сновидение
заменяется другим: ему снится, будто он держит экзамены и даже во сне
тщетно восстает против них, говоря" что он уже давно практикует, состоит
приват-доцентом или находится на службе. Все это - неизгладимые
воспоминания о наказаниях, которые мы претерпеваем в детстве за
совершенные проступки и которые пробудились в нашей душе в связи с двумя
узловыми пунктами наших учебных занятий, с "dies irae, dies ilia72"
строгих экзаменов. "Боязнь экзаменов" у невротиков также находит свое
подкрепление в этом детском страхе. Мы вышли из детского возраста, и нас
не касаются уже больше родители, воспитатели и учителя, которые нас
наказывали; неумолимая причинная связь жизни взяла на себя наше дальнейшее
воспитание, и нам снятся гимназические или университетские экзамены (а кто
из нас тогда не трусил, даже будучи уверен в себе) каждый раз, когда мы
боимся, что какое-нибудь дело нам не удастся, потому что мы в чем-нибудь
провинились и не сделали так, как нужно, - всякий раз, как мы чувствуем на
себе гнет ответственности.
Дальнейшим разъяснением сновидений об экзаменах я обязан замечанию одного
сведущего коллеги, который однажды в научной беседе подчеркнул то
обстоятельство, что сновидение об экзамене наблюдается лишь у людей,
которые выдержали этот экзамен, и никогда у тех, которые на нем
провалились. Сновидение об экзамене, сопровождающееся страхом и
наблюдающееся, как это неоднократно подтверждено, лишь тогда, когда
субъекту предстоит на следующий день ответственный поступок или
возможность какого-нибудь постыдного фиаско, избирает своим материалом
какой-нибудь эпизод из прошлого, при котором наш страх оказался
неосновательным и был опровергнут успешным результатом. Это действительно
чрезвычайно яркий пример непонимания сновидения со стороны бодрствующей
инстанции. Возражение, приводимое обычно с негодованием: но я ведь уже
доктор и так далее, - представляет собою в действительности утешение,
которое приносит с собою сновидение и которое должно было бы гласить: не
бойся завтрашнего дня; подумай о том, как ты боялся выпускного экзамена и
все-таки ведь его выдержал. Теперь же ты уже доктор и так далее Страх же,
который мы относим за счет сновидения, происходит из дневных остатков73.
Проверки этого объяснения, произведенные как на мне самом, так и на
других, хотя и не очень многочисленные, подтвердили справедливость его.
Так, например, будучи студентом, я провалился на экзамене судебной
медицины; эпизод этот никогда мне не снился, между тем как сновидение
часто рисует мне экзамены по ботанике, зоологии и химии; на эти экзамены я
шел с вполне обоснованной боязнью провала, но благодаря благосклонности
судьбы или экзаменатора все их выдерживал. В сновидениях о выпускных
экзаменах в гимназии мне постоянно снится экзамен по истории, который я
блестяще выдержал, хотя, правда, только потому, что мой симпатичный
преподаватель - одноглазый участник сновидения - заметил, что на билете,
который я вынул и возвратил ему, я поспешил ногтем отметить средний из
трех вопросов, который тем самым просил мне не задавать. Один из моих
пациентов, отказавшийся держать экзамены на аттестат зрелости и сдавший их
впоследствии, провалился затем на экзамене на офицерский чин и не мог
поэтому стать офицером; он сообщил мне, что ему очень часто снится
гимназический экзамен, офицерский же никогда.
Сновидения об экзаменах представляют для толкования ту же трудность, на
которую я прежде указал как на трудность, характерную для большинства
типичных сновидений. Ассоциативный материал, доставляемый в наше
распоряжение сновидящим, лишь в редких случаях бывает достаточным для
толкования. Лучшее понимание таких сновидений должно быть создано на
большем ряде примеров. Недавно я твердо убедился в том, что фраза "Ты ведь
уже доктор и т.п." скрывает в себе не только утешение, но и упрек.
Последний гласит: "Ты теперь настолько уже взрослый, имеешь такой
жизненный опыт, и тем не менее делаешь такие глупости, как ребенок". Эта
смесь самокритики и утешения соответствует скрытому содержанию сновидения
об экзамене. Тогда нет ничего удивительного в том, что эти упреки по
поводу - "глупостей" и "ребячества" относятся в последних анализированных
примерах к повторению половых актов, сопровождающихся сопротивлением со
стороны партнера74.
Вышеупомянутый коллега (доктор Штекель из Вены) обращает внимание на
двусмысленность слова "зрелость"; он наблюдал якобы, что сновидения об
экзамене на аттестат зрелости бывают очень часто, когда на следующий день
предстоит сексуальное "испытание". Один немецкий коллега возразил на это -
по-видимому, вполне справедливо - что на немецком языке эти экзамены носят
другое название - Abiturium - и что поэтому наличность двойного смысла в
нем утверждать невозможно.
Благодаря аналогичному впечатлению сновидение об опоздании на поезд может
быть отнесено к этой же группе. Толкование его подтверждает эту мысль.
Сновидения эти заключают в себе утешение в испытываемом во сне страхе:
боязни умереть. "Отъезд" - один из наиболее употребительных и понятных
символов смерти. Сновидение утешает нас: "Будь спокоен, ты не умрешь (не
уедешь)", - все равно как сновидение об экзаменах:
"Не бойся, ты не провалишься". Трудность понимания обоих этих видов
сновидений объясняется тем, что ощущение страха связано именно с
выражением утешения. Относительно символов смерти Штекель говорит подробно
в своей новой книге "Язык сновидений".
Смысл сновидений, связанных с зубной болью, которые я имел случай отчасти
анализировать у своих пациентов, долгое время казался мне загадочным, так
как, к моему удивлению, я при толковании их постоянно наталкивался на
всевозможные препятствия.
Наконец, я категорически убедился в том, что побудительную силу этим
сновидениям дают у мужчин она-нистические наклонности периода зрелости. Я
подвергну анализу два таких сновидения. Оба сообщены мне одним и тем же
лицом, молодым человеком, с резко выраженной, хотя и подавленной
гомосексуальной склонностью.
Первое сновидение: "0н находится в опере и слушает "Фиделио"; сидит в
партере подле Л., который ему очень симпатичен и дружбы с которым он уже
давно добивался. Неожиданно он пролетает над партером, долетает до лож,
засовывает палец в рот и вырывает себе два зуба".
Полет он сам описывает таким образом, будто его "бросили в воздух". Так
как это очевидно обусловлено впечатлением от виденной оперы, то сюда
относятся слова поэта:
"Кто овладел прекрасною девою".
Но "овладение прекрасною девою" не образует желания моего пациента. К нему
подходят скорее две другие строчки:
"Кому на долю счастливый жребий выпал быть другом друга своего..."
Здесь непереводимое созвучие. Субъекту снилось, что его "бросили в
воздух". "Wurf" в стихотворении обозначает: во-первых, по созвучию
"бросок", во-вторых, в переносном смысле "жребий, удачу".
Сновидение и содержит в себе этот "Wurf", который не является, однако,
только осуществлением желания. Позади него скрывается и та неприятная
мысль, что благодаря своим домогательствам дружбы он не раз уже
"выбрасывался за двери", и боязнь, что его снова постигнет та же участь.
Сюда присоединяется и признание спящего, что однажды после такой неудачи
он от тоски по "другу" дважды подряд онанировал.
Другое сновидение: "Вместо меня его лечат два известных профессора. Один
делает что-то с его пенисом; он боится операции. Другой же ударяет его
чем-то тяжелым в рот, так что он теряет один или два зуба. Он привязан
четырьмя шелковыми платками".
Сексуальный смысл этого сновидения очевиден. Шелковые платки соответствуют
идентификации с одним знакомым гомосексуалом. Спящий, никогда не имевший
коитуса и никогда не искавший в действительности полового сближения с
мужчиной, представляет себе половое сношение по образцу знакомой ему
мастурбации.
Я полагаю, что другие различные модификации типических сновидений о зубной
боли, например, когда другой человек вырывает у спящего зуб и так далее,
могут быть истолкованы аналогичным образом. Непонятно, однако, каким
образом раздражение, вызываемое зубной болью, скрывает за собой
вышеупомянутый смысл. Я обращаю здесь внимание на столь частое
"перенесение снизу вверх", которое наблюдается при оттеснении сексуальных
элементов и при помощи которого при истерии могут реализовываться на
различных частях тела ощущения, относящиеся к половой сфере. Рот, губы
часто символизируют влагалище, "срамные губы", нос - пенис, волосы на
голове - растительность на половых частях и так далее Только одна часть
тела не поддается сравнению - зубы, именно это обстоятельство сообщает
последним особую пригодность для изображения под влиянием оттеснения
сексуальных элементов75.
Я не стану утверждать, что значение элемента онанизма в сновидения, о
зубной боли мною всецело выяснено и доказано, хотя я лично в нем нисколько
не сомневаюсь.
Ко второй группе типических сновидений относятся те, в которых спящий
летает, парит в воздухе, падает и т.п. Что означают эти сновидения? Дать
общий ответ на это довольно трудно. Они, как мы увидим сейчас, означают в
каждом случае нечто другое - лишь материал ощущений, содержащийся в них,
проистекает всегда, из одного и того же источника.
Из данных психоанализа следует заключить, что и эти сновидения
воспроизводят впечатления детства, относясь главным образом к тем
подвижным играм, которые так нравятся детям. Как часто близкие заставляют
детей "летать", подымая их на руки и бегая с ними по комнате, или же
симулируют для них "падение", сажая их на колени и неожиданно вытягивая
ноги. Дети смеются при этом и постоянно просят продолжить игру, особенно,
если с нею связан небольшой страх и головокружение. Эти игры повторяются
затем через много лет в сновидениях с той только разницей, что взрослые
здесь не держатся ни за что руками, а свободно парят в воздухе и
действительно падают. Любовь всех маленьких детей к таким играм, а также и
к качанию на качелях общеизвестна: видя затем гимнастические и
акробатические упражнения, в цирке, дети живо вспоминают об играх своего
раннего детства. У многих мальчиков истерические припадки состоят лишь в
воспроизведении таких упражнений производимых ими с большим искусством.
Нередко при этих самих по себе невинных играх пробуждаются и сексуальные
ощущения. Один молодой, вполне здоровый коллега сообщает мне: "Я знаю по
собственному опыту, что прежде, качаясь на качелях, особенно в момент
отлетания назад, я испытывал своеобразное ощущение в половой сфере,
которое хотя и не было приятным, однако, должно быть названо все же
сладострастным".
От своих пациентов я часто слышал, что первые эрекции, сопровождавшиеся
приятным чувством, наблюдались ими при лазании на деревья.
Из психоанализов явствует, что очень часто первые проблески сексуального
чувства появляются при беготне, возне и драке детей. Сновидения о летании,
падении, головокружении и т.п., воспроизводящие такие впечатления детства,
превращают приятное чувство, связанное с ними, в ощущение страха. Но ведь
почти все матери знают, что игры эти очень часто кончаются для детей
слезами.
Ввиду вышеизложенного я имею полное основание отклонить утверждение, будто
наше осязание во время сна, ощущение от движения наших легких и т. п,
вызывают сновидения о летании и падении. Я полагаю, что сами эти ощущения
воспроизводятся благодаря воспоминанию, к которому относится сновидение,
то есть, что они служат содержанием последнего, а не его источником.
Этот однообразный и проистекающий из одного и того же источника материал
служит для воплощения самых разнообразных мыслей, скрывающихся за
сновидением. Одной из моих пациенток снилось, что она летает над улицей,
не касаясь земли. Она была очень низкого роста и боялась всегда испортить
свою репутацию, что, по ее мнению, было неизбежно при общении с чужими
людьми. Ее сновидения осуществляли оба эти желания, поднимая ее с земли и
заставляя парить в воздухе вдали от людей. У другой моей пациентки
сновидение о летании означало другое желание, которое часто она выражала
словами: "Ах, если бы я была птицей". Другие ночью становятся часто
ангелами, так как страдают от того, что никто не называет их этим именем.
Близкая связь летания с представлением о птице объясняет то, что
сновидение о летании у мужчины имеет зачастую грубо чувственное значение.
Мы нисколько не удивимся поэтому, если услышим, что мужчины в таком
сновидении очень часто гордятся своим умственным ав-горитетом.
Д-р П. Федерн (Вена) высказал интересное предположение, что большая часть
сновидений о летании имеет связь с представлением об эрекции, так как
удивительное и постоянно занимавшее человеческую фантазию явление эрекции
вызывает представление об исчезновении силы тяжести. (Ср. крылатых
фаллосов древности)76.
Сновидения о падении носят большей частью харак-гер страха. Их толкование
у женщин не встречает никаких трудностей, так как они почти всегда
символизируют собою "падение", являющееся выражением того, что женщина
поддается эротическому искушению. Детских источников сновидений о падении
мы еще не касались; почти все дети падают - их поднимают и ласкают: когда
они ночью выпадают из постельки, няньки их тотчас же подымают и заботливо
укладывают обратно.
Лица, которым часто снится, что они плавают, с наслаждением рассекают
волны и т.п., обычно страдали в детстве ночным недержанием и воспроизводят
в сновидении приятное чувство, от которого они уже давно научились
отказываться. Какие элементы содержатся в этих сновидениях, мы увидим ниже.
Толкование сновидений о пожаре имеет связь с запрещением детям "играть с
огнем". В основе их лежит также воспоминание о ночном недержании детского
периода. В "Отрывке анализа истерии" (1905) я дал полный анализ и синтез
такого сновидения о пожаре в связи с историей болезни моей пациентки и
показал, для образования каких впечатлений более зрелого возраста пригоден
этот материал детства.
Можно было бы привести еще целый ряд типических сновидений, если разуметь
под ними наличие частого повторения одного и того же явного содержания их
у различных субъектов: так, например, сновидения о прохождении по узким
улицам, о бегстве через анфиладу комнат, сновидения о ночных разбойниках,
о преследовании диких животных или об угрозах ножами, кинжалами, копьями;
два последних вида характерны для страдающих фобиями. Анализ таких
сновидений дает чрезвычайно интересные результаты, но он завел бы нас
слишком далеко, и я ограничусь поэтому лишь двумя замечаниями, которые,
однако, относятся к типическим сновидениям.
1. Чем больше занимаешься толкованием сновидений, тем больше убеждаешься в
том, что большинство сновидений взрослых имеет в основе своей сексуальный
характер и дает выражение эротическим желаниям. В этом может убедиться,
однако, лишь тот, кто действительно анализирует сновидения, то есть от
явного содержания последних переходит к скрывающимся за ним мыслями: явное
содержание никогда не раскроет сексуального характера сновидения.
Обстоятельство это не содержит в себе ничего удивительного, а находится в
полном согласии с нашими принципами теории сновидения. Никакие другие
инстинкты со времени детства не претерпевают такого гнета, как сексуальное
влечение во всех своих многочисленных составных частях;
ни один инстинкт не порождает столько многочисленных бессознательных
желаний, которые в состоянии сна способны вызывать сновидение. Ср. мои
"Три очерка сексуальной теории". 1910 г. II издание. (Вновь опубокованы в
сб.: 3. Фрейд "Психология бессознательного", М.: Просвещение, 1990). При
толковании сновидений нельзя упускать из виду этого значения сексуальных
комплексов, хотя и не следует приписывать ям исключительную роль.
Подробный анализ многих сновидений показывает, что они могут быть
истолкованы даже бисексуально:
они допускают еще и особое толкование, в котором осуществляются
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 29 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |