И все же что-то было неправильно, головорез интуитивно осознавал это, но не мог разобраться. Возможно, именно поэтому он направился к дому, не таясь и не скрываясь, весьма борзо и нагло, да еще и с зажатой пушкой наготове.
Его люди очень быстро оккупировали территорию вокруг дома и теперь действовали каждый по своему «плану», смысл которого заключался в устранении всех этих басмановских мартышек. Сам Ден был преисполнен решимости отыскать в этой чертовой зоне свою сестру, не отвлекаясь на ее плечистых «раздражителей», но тем не менее, если кто-то из представителей вышеупомянутой гвардии возникнет на его пути, Ден был готов, не церемонясь, привести в действие курок пистолета.
Если бы в доме не было Лерки, то вся эта «операция» проходила бы иначе. Денис бы непременно ринулся в самое пекло, размахивая пушкой и энергично работая руками и ногами. Он бы перевернул тут все, разворотил, устроил кровавую бойню, словом, поразвлекался бы в свое удовольствие, но… Сейчас он не мог поступать так же, как поступал всегда. Потому что рядом – он чувствовал эту незримую близость – была Лера. Где-то за этими стенами она, должно быть, спит и даже не подозревает о скорой встрече со своим ночным кошмаром, который уже готов предстать перед ней наяву. Готов, но вместе с нем испытывает стойкую потребность в «отсрочке» встречи…
Ворон следовал за Деном, точно приклеенный, и это действовало главарю на нервы – он никак не мог собраться с собственными мыслями. Именно поэтому Денис, круто развернувшись, впился полубезумным взглядом в глаза своего подчиненного и легонько оскалился.
Братишка, ты, мать твою, сбиваешь своей рожей весь мой настрой. Уберись с моих глаз, пока я еще относительно спокоен.
Ден, я в любой момент готов прикрыть твою спину, - слабо возмутился Ворон. Слабо – потому что ему был хорошо известен этот нехороший отблеск в воспаленных глазах головореза.
Ну ты просто охренеть, какой молодец в таком случае, - Ден едва удержался, чтобы не похлопать Ворону, однако вовремя вспомнил о том, где они находятся. – Запомни, друг, я не боюсь подставлять спину врагам, мне на них плевать. А тебе если говорю свалить, то делай это и не выпендривайся мне тут.
Ворон, подернув плечами, с явной неохотой отлепился от босса и примкнул к кому-то из своих. Ден неспешно огляделся – немногочисленные фонари создавали причудливые блики на потрескавшемся асфальте – прикинул расстояние до ближайшего жилого дома и решил, что вряд ли сегодняшняя ночь выдастся тяжелой для Леркиных соседей. Мастер, поговаривали, не особо любил компании и выделялся тем, что предпочитал одиночество; домик себе выстроил, очевидно, по тому же принципу – чем дальше от людей, тем лучше. Кстати, это единственное, в чем Денис его понимал.
«Люди – дерьмо, потому что у каждого из них есть семья. Семья – это все, отдельная личность – ничто. Семья съедает разум и подчиняет себе волю, уничтожает все ценности и возводит все новые и новые гребанные преграды на пути к гармонии. Люди не понимают, насколько зависят от своих близких, а потому вынуждены всю свою жизнь копаться в дерьме. Я был таким же, но потом судьба преподнесла мне жестокий урок, и я, наконец, прозрел. Сбросил с себя тяжелые оковы, коими спутала меня эта страшная кара – семья, обрел бескрайнюю безграничную свободу, стал волен в своих действиях, но окончательно потерял себя».
Денис сразу приметил двух крепко сложенных бойцов, которые, сидя на ступенях лестницы, при свете неяркого фонаря резались в карты. Этим двум ушлепкам даже в голову не могло прийти, что скоро им станет далеко не до карточных игр, потому что Денис приготовил им забаву повеселее. Осталось только предложить им принять участие в его игре.
Свет от фонаря был до того галимым, что даже не освещал тоненькую дорожку, ведущую к дому. Главарь отморозков шел прямо к главному входу, не делая никаких попыток скрыться, и это было чертовски на него похоже. Денис всегда, в любой ситуации не пользовался укрытиями, шел напрямик по трупам, оставляя позади себя кровь, но в любом случае достигал своей цели. Этот раз не должен был стать исключением хотя бы потому, что о визите людей Якунина басмановские ничего не знали.
«Хреновые у тебя защитники, Лерка», - присвистнул мысленно Ден, все ближе подбираясь к двум недоумкам, занятым своей игрой. Честное слово, они заметили его приближение в самые последние секунды.
Салют, братишки, - поприветствовал их Ден, сверкая улыбкой во все тридцать два (которых на самом деле было уже меньше) зуба.
Конечно, парни оторопели. Еще бы – поднять голову от карт и вдруг воочию увидеть перед собой самого посланника Дьявола во плоти – на самом деле, тут было, от чего вскочить. Не дожидаясь, пока парни вытащат свои пушки, Ден резко подтянулся и без особых усилий стукнул пацанов лбами, а затем, не меняя темпа, заехал ударом в челюсть локтем третьему, которого засек едва ли не в самый последний момент. Непонятно, откуда вообще появился этот парень, так как до этого Денис его почему-то не заметил.
Спокойной ночи, мудилы, - зло буркнул себе под нос головорез, присев, чтобы разоружить поверженных врагов. Мельком заглянул в карты. – Э-эй, прости, чувак, но если бы я явился минутой позже, ты б выиграл.
Сделав такой вердикт, Ден тут же потерял интерес к картам и, выпрямившись, ловко взобрался по лестнице к главному входу. Дверь была не заперта, и головорез просто пнул ее носком ботинка, после чего беспрепятственно проник внутрь.
Небольшое помещение, в котором до фига мебели. Денис никогда не понимал, зачем в прихожей нужно размещать столько дурацких шкафов и полок, впрочем, темно-зеленому колченогому диванчику, судя по всему ровеснику какого-нибудь деда Мастера, тут тоже было не место. Вычурный нелепый интерьер как нельзя лучше характеризовал, казалось бы, всех «поэтапных» владельцев этого домишки.
Из соседнего помещения навстречу Денису выглянул один из его бойцов, увидел босса и замер, как вкопанный, опустив руку с пушкой вниз. Якунин ободряюще хлопнул парня по плечу и тут же вальяжной походкой прошел мимо него к лестнице, ведущей на второй этаж.
Итак, его люди медленно, но верно устанавливают свой контроль по всей территории дома. Снизу неприятностей можно не ждать, так как с любыми «неровностями» легко справятся подготовленные, ориентированные на атаку парни. Вверху нет своих, там могут быть только враги и… сестра. Вернее, конечно же, грозная всемогущая предводительница, богиня для приматов.
Ден принялся подниматься по лестнице, но с каждой ступенькой головорезу начинало все сильнее казаться, будто его ботинки отлиты из тяжелого свинца, потому что каждый последующий шаг давался парню труднее предыдущего.
Собственный пульс бился где-то в горле, отсчитывая секунды. Время неумолимо приближало долгожданную встречу…
Лера
Этот день выдался чересчур загруженным разного рода событиями, поэтому нет ничего удивительного в том, что я чувствовала себя усталой и в какой-то степени даже изможденной. Только оказавшись в доме, который по примеру Андрея называла своей дачей, я ощутила некоторое облегчение, но на сравнительно небольшой период. Не обращая внимания на убеждения Лёнчика и Толяна провести ночь в городе, я ровным тоном приказала отличившимся сегодня мартышкам заткнуться и пойти развлечь свои умы чем-нибудь поинтереснее раздрабливания моего готового вскоре взорваться мозга. Телохранители, будто по заранее условленному заговору, никак не желали оставить меня в покое и твердили, что лучшего места для убийства (моего, разумеется), чем эта дача при всем желании не найти.
А вы мне на что?! – резонно заметила я, к тому моменту уже успев подняться на второй этаж.
Впрочем, тревоги Лёнчика и Толяна нашли своеобразный отклик в душе Вадика, который вскоре тоже присоединился к нашей теплой компании. С ним прибыли несколько наших – служба поддержки, надо полагать. Лёнчик и Толян безумно обрадовались содействию со стороны Вадика и удвоили свои попытки «давления» на меня. Честно признаюсь, в тот момент мне хотелось взять пушку и… нет, не выстрелить, как сделал бы Денис, а… шугануть их, что ли?
Я всегда, сколько себя помню, была против проявления насилия в любой форме; это по воле судьбы, не иначе, мне пришлось взять на себя бразды правления криминальной группой. Никогда не думала, что однажды достигну такой планки, а теперь, признаться, не знаю, что мне следует делать. Вот, действительно, не знаю. Чем дальше – тем только хуже, и это я не о том, что сегодня меня пытались убить, а…
Черт, снова запуталась. В общем, мне претит насилие, но в конечном итоге от меня мало что зависит. Я могу повлиять на своих людей, мне даже удалось отучить их от кровожадных замашек и привычек чуть что пускать в ход пушки, но это не значит, что они из-за моих слов откажутся мстить за тех, кто погибает.
Андрей, Виктор… кто следующий – я? Или Денис предпочтет начать с моих людей?
И главный вопрос – Денис ли?
Лёнчик и Толян после некоторых споров засели играть в шахматы, с удобством расположившись на втором этаже в соседней с моей комнате. Вадик не сводил с меня грустных, как у сонной панды, глаз, и я, чтобы не раздражаться лишний раз, отправила его вниз. Или к Лёнчику с Толяном. Словом, куда угодно, лишь бы подальше от меня. Сама скрылась от посторонних глаз за дверями своей комнаты и только тогда почувствовала, как напряжение понемногу меня отпускает.
Впрочем, предчувствие чего-то нехорошего все не проходило. Я покосилась на мобильник, небрежно лежащий среди подушек на постели, и подумала о том, чтобы набрать номер Сергея. Вот так, без договоров, просто взять и нажать пару кнопок, чтобы в конечном итоге услышать этот безумно притягательный голос с хрипотцой. Черт знает, что меня останавливало – боязнь быть непонятой? Навязчивой? Глупости, конечно, учитывая его неоднократные намеки о серьезности его намерений и предложения уехать отсюда подальше, но… Ничего не могу с собой поделать. Возможно, я слишком старомодна, раз до сих пор считаю, что шаги к сближению должен делать мужчина. Но с другой стороны, Сергей эти шаги уже сделал…
Я обхватила голову руками и посидела так с минуту. В мыслях поселилось навязчивое желание выпить, но я не собиралась следовать ему по понятным причинам. Сначала Ден, увлекшись алкоголем, слетел с катушек настолько, что едва меня не пристрелил, затем потерявший человеческий облик Андрей… Нет, я не понаслышке знаю о том, как спиртное корежит разум, а значит, придется поискать другое средство успокоения нервов и раскладывания мыслей если не по полочкам, то хотя бы в одну кучу.
Раздался негромкий стук в дверь. Секунда понадобилась для того, чтобы взять себя в руки и сменить кислое выражение физиономии на более-менее непроницаемое.
Ну, чего? – недовольно поинтересовалась я, даже не сдвинувшись с места.
Дверь приоткрылась, и в комнату робко сунул нос Вадим.
Лера, я хотел поговорить.
Чего тебе раньше не говорилось? Это может подождать хотя бы до завтра?
Да, конечно, но… - Вадик сцепил руки замком за спиной и теперь напоминал мне Лёнчика или Толяна, только вот габаритами поменьше.
Блин, ну что ты там мямлишь! – в сердцах воскликнула я. – Ладно, проходи и говори, что хотел, только быстро.
Мой доверенный тут же проскользнул внутрь, прикрыв за собой дверь, и огляделся, выискивая место куда можно пришвартоваться. Судя по всему, ему приглянулось мягкое утопическое кресло у окна, куда он немедленно опустился.
Я не хочу, чтобы сегодняшний эпизод с нападением повторился, - сказал, глядя на свои ладони. – Телохранители, конечно, сумели отразить атаку, но ведь все мы понимаем, что засада была полным дерьмом, и только дилетант мог бы облажаться.
Чего ты хочешь?
Я хочу быть рядом, если ты, конечно, доверишь мне свою жизнь, - Вадик неловко усмехнулся и только сейчас поднял на меня взгляд. Что-то неясное мелькнуло в его глазах, но только на секунду – я даже не успела разобраться.
Что за вопросы? – я свела брови у переносицы. – Между прочим, Лёнчик и Толян – твоя заслуга, я изначально была против этих профессиональных телохранителей, потому что знаю – никто не убережет меня лучше, чем наша Семья. Никакие посторонние Шварценеггеры и прочие качки. Само собой, я доверяю тебе, Вадик.
Спасибо, - просто сказал он.
А я только сейчас заметила, какие глубокие круги под глазами наблюдаются на физиономии моего доверенного. Складывается такое ощущение, будто Вадик не спит уже несколько ночей подряд.
Ты мне определенно сегодня не нравишься, - я слегка качнула головой. – Бледный, с мешками под глазами, мямлишь, да еще благодаришь непонятно за что. Вадик, ты ли это?
Лера, - он вдруг вскочил, чем, признаться, смог удивить, но почти сразу же повалился назад в кресло. – Просто я переживаю за всех нас, за тебя, за парней… всех.
Мать Тереза на полставки в свободное от разборок время?
Я встала и прошлась до окна. Выглянула наружу – смеркалось; дальше, в относительно обитаемой части уже зажигались фонари. Внизу стоят двое наших ребят и отравляют окружающую среду никотином - тоненькие кольца сизого дыма медленно плывут по направлению ветра. Ничего необычного, простой заурядный вечер…
Но предчувствие тревоги все сводит на нет.
Лера, я испугался, что ни я, ни кто-либо из парней не сможем тебя уберечь, поэтому и предложил нанять профессионалов, но теперь… Все становится серьезно.
Что – серьезно? Только не говори, будто тебя испугал «вызов» от Крота!
Нет, конечно, - мои слова достигли своей цели; Вадик фыркнул, представив, должно быть, могущественного Крота, да и я сама едва сдержала улыбку. – Крот ни при чем, а вот Якунин со своими головорезами конкретно наступают нам на пятки. Черт, я не понимаю, почему ты тянешь и не даешь нам сцепиться с его отморозками?!
Потому что… - я замолчала, лихорадочно соображая подходящую реплику для ответа. – Потому что я так сказала. Этого тебе мало, Вадик?! Прежде чем открыто напасть на его ублюдков, мы должны переговорить с Цербером.
Ну да… Я тебя понимаю, Лера, и поддержу любое твое решение, ты знаешь. Но вот парни, боюсь, могут начать возмущаться.
Недовольные пусть сразу обращаются ко мне, - резко отрубила я, поворачиваясь к своему доверенному. – Все, Вадик, давай отложим все разговоры на потом.
Как скажешь, - Вадим с готовностью поднялся и посмотрел на меня с видимым сожалением. – Я сегодня буду здесь, если что - просто набери мой номер.
Хорошо, - уже несколько недовольно буркнула я и вздохнула свободно только тогда, когда Вадим скрылся.
Бросила мимолетный взгляд на телефон – молчание Цербера настораживало, но вместе с тем вроде как ясно давало понять, что Сергей либо занят, либо не заинтересован в пустой болтовне. Это даже к лучшему, так как я тоже никогда не наблюдала в себе страсти к длинным разговорам ни о чем. Эта черта – болтливость – целиком и полностью перешла к Денису, мне же ее компенсировали рассудительность и способность больше думать, чем говорить.
Денис…
Прошлое уже давно ушло от нас, скрылось за толстыми непробиваемыми стенами настоящего, полегло под тяжестью нелегкого груза взаимных обид и толщей недопонимания. Быть может, его мысли всецело занимало наркотическое забвение, возможно, я сделала что-то не то… Но итог все равно один – мы вот уже давно находимся по разные стороны баррикад, движимые разнородными идеалами, стимулами, целями. Мы стали абсолютно другими, теперь не осталось ничего от тех дружных обожающих друг друга до безумия детишек. Есть кровные враги.
Мы всегда были такими разными, но тем не менее объединяло нас очень многое. Две стороны одной медали – как они могут уживаться вместе, если настроены друг против друга, но тем не менее не могут держаться на расстоянии?! Заранее обречены до самой смерти крутиться спиной к спине, думая лишь о том, что однажды случится что-то, что разорвет эту мучительную болезненную связь. Но возможно ли поделить медаль пополам?!
Всю свою жизнь я только и делаю, что жду того момента, когда все, наконец, изменится. В то время как Денис топит настоящее в алкоголе, закусывая какими-то одному ему известными таблетками.
Мне так хочется услышать хоть пару фраз, сказанных им, узнать, как он жил все это время… один. Толпа отпетых головорезов, конечно же, не считается – это просто безмозглое стадо, до дрожи в коленях боящееся просто посмотреть в его глаза. У него никогда не было по настоящему близких друзей, да и сейчас, я уверена, нет даже приближенных к брату людей. Он всегда остерегался привязанности, полагал, будто без друзей намного легче прожить в этом мире. Он доверял только мне, во всяком случае, говорил именно так. Но потом… Что-то изменилось, и однажды он ворвался в квартиру Андрея для того, чтобы убить меня.
Не убил. Не смог. В последнюю секунду вдруг передумал и просто ушел. Лучше бы он закончил то, что начал – нам обоим от этого стало бы не в пример легче.
По сути, чего я добилась в этой жизни? С самого детства была обречена влачить тяжкое бремя, но встретив Андрея вдруг наивно решила, будто судьба подкинула несчастной девочке спасательный плот. Что дальше? Влюбилась, решила, будто мир отныне будет вращаться лишь у моих ног, с головой окунулась в новые для себя чувства и, как итог, все дальше невольно отдалялась от своего брата. Каюсь, не заметила того, как он стал прикладываться к выпивке и баловаться наркотой, потому и мучаюсь теперь… без него. Без Дениса, зато во главе криминальной группировки – этого ли я хотела?!
Я подумала о том, чтобы сходить в душ и переодеться, но резко передумала и подошла к окну, как к единственному развлечению в этой комнате, не считая огромной плазмы на стене, конечно. Приложилась щекой к холодному стеклу и устремила взгляд вдаль – туда, где горели огни. Когда-то я искренне полагала, что буду, подобно этим лампочкам, сверкать на подиуме, стану самой красивой и любимой, что у меня будет много друзей и просто куча самых разных знакомых… Детские наивные мечты, от которых, тем не менее, щиплет сердце. Трудно сказать, могла бы я дотянуться до своей мечты, если бы, к примеру, родители не бросили нас с Денисом? Если бы мы, как и все дети, прошли целиком тернистый путь к взрослению и постепенному становлению личности? Наверное, все-таки, нет. Если взглянуть объективно, то мне на самом деле не хватило бы внешних данных – ну, какая из меня модель? Прав был мой брат когда-то давным-давно в глупом ребяческом споре… А вот я тогда сильно ошиблась. Думаю, при других обстоятельствах жизнь моего брата могла сложиться иначе, и он в самом деле мог бы стать спасителем и защитником не только для меня – для многих нуждающихся в этом людей. Потому что изначально в Денисе были заложены все необходимые личностные качества, которые впоследствии сменили совсем другие…
Но – что это? Среди света фонарей на улице я смогла различить движущиеся посторонние огоньки – дальний свет от включенных фар. Несколько машин приближались к моей даче, без сомнений, так как больше ничего другого в этой стороне нет. Все во мне свернулось в неприятный тугой клубок, а тело будто сковало лианами наплывающего страха. Несмотря на то, что еще ничего не было ясно, я уже знала – скоро все, наконец, изменится. Как я и хотела?
***
Денис перешагнул последнюю ступень лестницы и огляделся – из коридора в другие помещения вели сразу несколько дверей, и за которой из них скрывается его стерва-сестра, можно было только гадать. А этого Ден очень не любил, так как считал величайшей в мире глупостью, блажью для тех, кому нечем себя занять.
Головорез медленно подошел к ближайшей к нему двери и прислушался, но с той стороны не было слышно ни звука. Зато из помещения, вход в которое был в самом конце коридора, слышались мужские голоса. Кажется, сестричкины охранники оттягиваются в свое удовольствие перед телевизором. Убрать их? Ничего не стоит просто зайти и произвести два коротких выстрела, тем более, что оружие оснащено глушителем, но… К черту!
«Кто я вообще такой, чтобы лишать своих людей удовольствия поизощреннее убить этих недотеп?» - про себя подумал Денис.
Решив для себя, что не станет пока убивать этих расслабившихся придурков, не способных в нужное время защитить даже собственную задницу, Денис двинулся к следующей комнате.
Здесь. Она здесь. Это было настолько очевидно, что Денису даже не нужно было прислушиваться. Связь – та самая, крепкая, невидимая людскому глазу, а потому неразрываемая, остро чувствовалась. Парень остановился, слегка склонил голову набок; его глаза сузились, вспыхнув каким-то нездоровым пугающим огнем. Он уже давно ничего не боялся, так как наркотики притупляли страх, но сейчас этот шаг – этот последний шаг – дался ему с трудом.
Он толкнул дверь ногой, и она поддалась, распахнулась внутрь, открывая взору головореза просторное полутемное помещение, обставленное в соответствии с предпочтениями какого-нибудь модного дизайнера. Комнату освещали только два торшера – один у стены, на которой имелась широкая плазма, а другой…
Другой стоял позади обычного стула со спинкой, на котором сейчас молча сидела Лера.
Денис рассчитывал застать сестру врасплох, или вызвать ее агрессию, заставить вступить в кровопролитный бой, но уж чего парень точно не ожидал, так это подобного поведения. Лера сидела, закинув ногу на ногу, в каких-то своих темных шмотках, и смотрела – мать ее! – смотрела прямо в глаза головореза.
Глаза в глаза. Казалось, время остановилось, предоставляя этим двоим пару секунд для того, чтобы пережить шок первой встречи. Если бы кто-то сказал Дену, что вот такие взгляды бьют похлеще самых интересных пыток, то он бы посмеялся. Но ведь весь смысл в том, что это было правдой.
Не разрывая зрительный контакт, Ден пнул дверь так, чтобы она закрылась, и сделал короткий шаг ближе к сестре.
Лера медленно поднялась со своего места. Теперь они стояли напротив и вглядывались в переменившиеся черты лиц друг друга так, будто надеялись увидеть что-то… знакомое, быть может, даже родное. Они оба очень сильно изменились с тех пор, как виделись в последний раз, и казалось, сейчас в этих лицах невозможно отыскать никаких отголосков прошлого.
Девушка видела перед собой наркомана с соответствующим взглядом воспаленных глаз, хищника, который настроен на убийство, но пока что не прочь в знак прелюдии поиграть со своей жертвой. Денис же смотрел на нее и видел решительную женщину с непроницаемым лицом, в облике которого с трудом, но все-таки угадывались черты той девчонки, за которую он когда-то, не задумываясь, отдал бы все, что у него есть, в том числе и жизнь.
Она понимала, что брат явился для того, чтобы убить ее, но, вопреки всему на свете, сейчас не чувствовала никакого страха или приступов удушающей паники. Он, в свою очередь, просто знал, что в конце концов должен нажать на курок и тем самым даровать себе долгожданное освобождение. Ну, или позволить ей первой произвести выстрел, чтобы этот мир больше не вызывал стойкого отвращения, так как порция свинца в мозг позволит головорезу навсегда избавить себя от этого гнета.
Время вновь пошло вперед, тем самым оповещая об окончании «передышки». Снова появились посторонние звуки, из распахнутого окна слышался легкий треск веток деревьев… Жизнь все это время не стояла на месте.
Ну, здравствуй, что ли, - первым нарушил молчание Ден, искривив губы в усмешке, которая заставляет содрогнуться и более сильных.
Здравствуй, - ее голос хрипит, возможно от волнения, а может быть, потому, что ей безумно хочется добавить к своему приветствию слово «брат».
Я вижу, ты ждала меня, - неторопливо обвел рукой с пистолетом комнату.
Ты не умеешь прятаться, а я пока что не страдаю слепотой, - спокойно парирует девушка, не отрывая глаз от того, кто раньше приходился ей братом не только биологически.
Зато твои мудни страдают еще и глухотой.
Денис радостно скалится, и это, признаться, сбивает Леру с толку, но она вовремя вспоминает, что поведение брата никогда нельзя ассоциировать с его душевным состоянием, его настоящими мыслями и желаниями. Этот человек – загадка даже для самого себя; никому другому тем более не под силу разгадать его даже на какую-то жалкую четверть. В том числе и… ей самой.
Лера перевела настороженный взгляд на оружие в руках брата. Самого Дениса эта заряженная штука ничуть не смущала, казалось, головорез вовсе не понимает, что у него в руках смертельная игрушка, а не, скажем, обычная палка. Он по своему обыкновению часто жестикулировал, и пистолет то и дело мелькал перед глазами Леры с разных ракурсов.
Денис вдруг нахмурился и впился взглядом в глаза сестры, силясь что-то в них разглядеть и вроде бы не обращая внимания на то, что его собственный взгляд заставляет девушку содрогаться. Говорят, глаза – зеркало души; Денис действительно мог кое-что рассмотреть за пеленой, застилающей взор, в то время как Лера в глазах брата не видела решительно ничего… Они были пусты, ничем не заполнены; в них не было отражения страха, боли, страданий, признаков счастья или печали. Абсолютная пустота, в которой время от времени разгораются яркие языки пламени, и от этого становится еще более не по себе.
Что ты надеешься увидеть? – вдруг преувеличенно спокойно поинтересовался головорез. – Что. Ты. Там… Смотришь?!
Последнюю фразу он кричал по нарастающей, и Лера, давно отвыкшая от такой манеры разговора своего брата, испуганно пошатнулась, но не потеряла самообладания.
Просто хочу понять, почему ты не застрелил меня сразу, - ответила девушка, с силой обхватив свое тело руками. – Ты ведь за этим сюда пришел, правда?
На лице головореза отразилась тень сомнения, он нахмурился, лоб прорезала тонкая складка. Размышляя, он взъерошил торчавшие в беспорядке волосы дулом своей пушки и вдруг, словно приняв решение, вновь посмотрел на сестру и улыбнулся.
Не-а. Это будет просто нудная и довольно предсказуемая хрень, ты так не считаешь? Не? Я убью тебя в любой момент, когда сам того захочу, ну, или после того, как последний твой ушлепок сдохнет, рыдая на моем ботинке. А может, ты сейчас скажешь какую-нибудь чертовски тупую штуку, мое чувство прекрасного взбунтуется, и тогда я просто пошлю тебе пулю в лоб. Как видишь, вариантов масса, и не все они такие скучные, как твои мысли.
«Он безумен, его мысли хаотичны и не могут следовать никакой логике, он зациклен на чувстве собственного превосходства и теперь не может воспринимать мир за пределами своей великой личности. А самое главное – он может пристрелить меня в любой момент»…
«Какого, спрашивается, хрена я не спешу отправить эту суку на встречу с ее обожаемым муженьком, ради которого она меня кинула? Я ее ненавижу. Она, тварь, перевернула одним своим поступком всю мою жизнь и бросила на растерзание этим гребанным волкам, словно кусок порченого мяса. Теперь пришла моя очередь отыграться, а?»…
Ты… - Лера призвала на помощь все свое самообладание, чтобы справиться с нахлынувшим потоком эмоций.
Я – это я, усекла?! А вот что ты? Думаешь, я окончательно свихнулся?
Я думаю, что когда ты хочешь убить, то делаешь это сразу, а не отвлекаешь самого себя путаными речами.
О-ши-баешься, - по слогам, будто пробуя на вкус каждое сочетание, отчеканил Ден, с любопытством покосившись на свою пушку. – Я могу очень долго разговаривать со своей жертвой, прежде чем пущу ей пулю промеж глаз. Поэтому ты не особо обольщайся, я ведь в любую секунду могу передумать.
Да, это было правдой, и Лера даже не думала, как выразился брат, обольщаться. Она готовилась к тому, что, как только он войдет, то сразу пристрелит ее, но подумать не могла, что Ден станет начинать разговор. Как вести себя наедине с тем, кого до сих пор не можешь забыть, но и признать как «своего» тоже не в силах?! Брат изменился внешне, о внутренних изменениях можно даже не говорить, потому что внутри теперь совсем другой человек… существо? Падкий до крови и чужой боли монстр, но никак не ее самоуверенный, в чем-то жесткий, даже жестокий, но такой любимый брат.
Денис, казалось бы, чувствовал себя свободно и раскованно, находясь в одном помещении с той, которую несколько лет ненавидел. Во всяком случае, его поведение ничем не отличалось от обычного, в то время, когда ему приходит охота «поиграть» с пленниками. Он сделал круг по комнате, с интересом озираясь, и даже отпустил похвалу в адрес дизайнера комнаты, что уж вовсе никуда не годилось. Как-то незаметно он вдруг оказался за спиной Леры и положил ладони ей на плечи. Склонив голову, девушка увидела в нескольких миллиметрах от себя пугающее черное дуло.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |