Вернувшись домой, я зашла в мастерскую.
Вообще-то я собиралась заказать новые материалы, почистить инструменты и развесить их по местам, но, увидев хаос, царивший здесь, поняла, что сейчас не смогу с этим разобраться. Стамески, резиновые молотки, крепежи, шлифовальные инструменты, щетки, тряпки, салфетки – все было разбросано по мастерской. Взяв веник, я принялась подметать пол.
Эван позвонил в обед, как и обещал, но связь все время прерывалась.
– Я позвоню… когда… воды… следующий… мобильный… горах…
После обеда я снова пошла в мастерскую и принялась шлифовать шкафчик красного дерева в стиле рококо. Убирая царапины на его поверхности, я наслаждалась запахом свежего дерева и шуршанием наждачной бумаги. С каждым моим движением мышцы расслаблялись, а разум успокаивался. Но потом красное дерево напомнило мне о кабинете Джулии. Неудивительно, что она не захотела говорить со мной: ей по-прежнему больно от того, что случилось, а увидев меня, она вновь все вспомнила. Но ей не нужно меня бояться! Или она опасается, что я выдам ее тайну?
Я перестала шлифовать шкаф. Если я сумею убедить ее в том, что никому ничего не скажу…
Телефонная трубка лежала у меня на столе. Рабочий номер Джулии был записан на бумажке, лежавшей у компьютера.
Послышались четыре долгих гудка, потом включился автоответчик.
– Вы дозвонились до профессора Ларош кафедры истории искусства. Пожалуйста, оставьте сообщение.
– Здравствуйте, это Сара Галлагер. Я не хотела вас беспокоить, просто…
Я начала паниковать, понимая, что не знаю, что говорить. А что, если я скажу что-то не то? «Подожди. Успокойся». Я глубоко вздохнула.
– Я хотела извиниться за то, что ворвалась в ваш дом, но теперь я понимаю, почему вы так расстроились. Мне просто нужно узнать историю болезней в вашей семье. Я надеюсь, что мы сможем поговорить. – Я дважды надиктовала на автоответчик свой номер телефона и адрес электронной почты. – Я знаю, вам многое пришлось пережить, но я хороший человек. И у меня есть семья… Я не знаю, что мне сказать дочери, и…
К моему ужасу, голос у меня задрожал и я начала плакать.
Я положила трубку. Мне хотелось оторвать себе руку, чтобы больше не звонить этой женщине. И в то же время во мне нарастало желание оставить ей еще одно сообщение, чтобы извиниться за первое, а потом еще одно, чтобы рассказать все, что было у меня на уме. Но звонить я не стала. В течение следующего часа я обдумывала свой звонок, и с каждым разом мне становилось все хуже.
Вечером позвонил Эван, но мне было так стыдно за то, что я не послушалась его совета, что я ничего ему не рассказала.
Эван проверил все ссылки и согласился с тем, что Джулия Ларош действительно очень похожа на Карен Кристиансон, но он до сих пор не был уверен в том, что Кемпинговый Убийца – мой отец.
– Что же мне делать? – спросила я.
– Есть только два варианта. Можно сообщить об этом в полицию, пускай они разбираются. Или просто оставить эту затею.
– Если сообщить в полицию, они проведут анализ ДНК. Я уверена, что результат будет позитивным. А что, если об этом узнают? Тогда Кемпинговый Убийца найдет меня. Я не хочу, чтобы кто-то знал об этом. – Я глубоко вздохнула. – Когда ты узнал о том, кто мой отец, твои чувства ко мне изменились? – Я ненавидела себя за то, что задаю этот вопрос, ненавидела себя за слабость.
– Изменятся, если ты нажалуешься на меня отцу и он придет меня убивать. Но ты ведь не собираешься этого делать, верно?
– Эван!
– Конечно, это ничего не меняет. – Его голос стал серьезным. – Если он твой отец, то это довольно страшно, ведь Кемпингового Убийцу так и не поймали. Но мы справимся с этим.
Я шумно выдохнула, кутаясь в его слова, словно в теплое одеяло.
– Но если ты не собираешься обращаться в полицию, то тебе придется смириться, забыть обо всем и жить дальше.
Если бы все было так просто…
Эван считает, что я не должна никому рассказывать об этом, кроме вас. Он боится, что все выплывет наружу и наша жизнь превратится в ад. Я подумала о том, чтобы рассказать Лорен, но она не любит переживаний. Она даже новости не смотрит. Как я могу рассказать ей о таком? Я сама боюсь читать о Кемпинговом Убийце.
Помните, я начала ходить к вам на сеансы после того, как столкнула Дерека с лестницы? Он был первым, с кем я начала встречаться после смерти Джейсона. Тогда я боялась, что мои приступы ярости могут быть обусловлены генетически, но вы сказали, что я просто пытаюсь винить кого-то другого, чтобы не пришлось самой нести ответственность за свои действия. Тогда это показалось мне разумным. Я не гордилась своим поступком. Этот ублюдок, который посмел изменить мне, даже не пострадал. Но я испугалась.
Я и сейчас помню слова Дерека: «Ты же знала, что у меня до сух пор есть чувства к ней. Я сказал тебе это, когда мы начали встречаться». И он был прав. Я знала, но это не остановило меня. Я рассказывала вам, как мы познакомились? Элли тогда было всего пару месяцев, и я не хотела оставлять ее дома, но Лорен уговорила меня сходить на вечеринку. Дерек был таким умным и веселым, но привлекло меня не это.
«Я не готов к серьезным отношениям. Я только что расстался со своей девушкой», – сказал он тогда, и я поняла, что влюбилась. И так с любыми отношениями. Знание о том, что парень недоступен и наверняка разобьет мне сердце, действовало на меня, как валерьянка на кошку. И когда мой роман с Дереком закончился, да еще и с таким скандалом, я поняла, что обязана что-то изменить. Ради меня самой. Ради моей дочери. И я обратилась к вам за помощью.
Не могу сказать, что тогда-то все и закончилось, ведь, как вы знаете, следующие пару лет моя личная жизнь никак не ладилась. Думаю, именно потому мне так трудно было сойтись с Эваном, когда мы начали встречаться. Наверное, вы не помните эту историю, ведь я прекратила приходить на сеансы вскоре после того, как у нас начался роман. Эван прислал мне сообщение на Фейсбуке. Я подумала, что этот парень очень симпатичный, да к тому же еще и обеспеченный – владелец турбазы! Так что он наверняка бегает за каждой юбкой. В общем, я его отшила. Но он все время присылал мне сообщения, что-то вроде «Как прошел твой день?», интересовался моей работой, расспрашивал меня о дочери, комментировал мои обновления статуса. Я не рассматривала его как будущего парня, а потому с радостью рассказывала ему о своих проблемах, страхах, моем понимании отношений – обо всем, о чем думала.
Однажды мы болтали по аське до трех часов утра, пили вино… напились по полной программе. А на следующий день Эван прислал мне ссылку на свою любимую песню о любви «These Arms of Mine» Колина Джеймса. Я прослушала ее раз десять подряд.
После того как мы где-то месяц общались в Интернете, я наконец согласилась сходить с Эваном на свидание. Взяв с собой Олешку, мы отправились гулять в парк. За те пару часов мне ни разу не было тревожно: я радостно смеялась, чувствовала себя в полной безопасности… и к тому же оставалась собой. Спустя два месяца я познакомила его с Элли, и они тут же полюбили друг друга. Съезжаться нам тоже было просто – если у одного не было какой-то домашней утвари, она была у другого. Но тогда, в самом начале, я постоянно устраивала скандалы, пыталась оттолкнуть Эвана, проверить его верность. Я так боялась, что мне опять сделают больно. Что я выйду из себя, как это произошло во время скандала с Дереком. Я боялась того, что могу натворить.
Когда я была ребенком, то часто злилась, но удерживала эту ярость в себе. Наверное, поэтому в подростковом возрасте меня постоянно преследовали депрессии. Только начав встречаться с парнями, я позволила своему гневу изливаться наружу. Но мне всегда удавалось остановиться, вплоть до того скандала с Дереком.
Когда он сказал мне, что провел ночь со своей бывшей, мне стало так стыдно… Я думала только о том, что теперь все узнают, что я недостаточно хороша для Дерека. Я ударила его, и он упал. Позже я была в ужасе от того, что натворила, но в тот момент чувствовала себя превосходно. Я ощущала свою власть над ним. И это испугало меня. Я поняла, что в моей душе есть что-то темное, что-то, что я не могу контролировать. Мне хотелось верить вам, когда вы говорили, что все сводится к одному: боязни быть брошенной, проблемам со сближением, низкой самооценке и все такое.
Но теперь известно, что мой отец обладает склонностью к насилию. Да какой склонностью! Возможно, я была права, когда боялась дурной наследственности.
Сегодня утром я сидела в мастерской, шлифуя шкаф в стиле рококо и пытаясь забыть обо всем. И в течение нескольких часов все было в порядке. Но потом я поранила палец. Глядя на алые капли у ободка ногтя, я подумала: «Во мне течет кровь убийцы».
Сеанс третий
Меня переполняет злость. Злость и смущение. Я настолько на взводе, что мне хочется взять бейсбольную биту и разбить что-нибудь вдребезги. Поверить не могу, что прошел уже месяц с нашей последней встречи. Все выходные я выполняла упражнение, которое вы мне посоветовали. Я представляла, какой была бы моя жизнь, если бы я не волновалась о своей семье и наследственности, как бы я тратила высвободившееся время. Я пыталась вообразить себя счастливой, думая о свадебном платье и приглашениях. Но мне не удается отбросить мысли о Кемпинговом Убийце. Где он теперь? Кто он на самом деле? Я даже зашла на посвященный ему сайт и еще раз просмотрела фотографии его жертв. Мои мысли постоянно вращались вокруг Джулии. Получила ли она мое сообщение? Она ненавидит меня? Что ж, я узнала ответ.
Я была в мастерской и как раз мыла руки, слушая песню Стиви Никс «Sometimes it's a bitch», когда раздался звонок. Порывшись в груде инструментов и тряпок, я нашла телефон. Номер был незнакомый.
– Алло!
– Я могу поговорить с Сарой?
Я тут же узнала этот вежливый голос. Сердце забилось чаще.
– Это Джулия?
– Вы одна?
Ее тон показался мне напряженным.
– Я у себя в мастерской. Элли в школе. Я как раз собиралась идти обедать. Знаете, сегодня я так и не позавтракала… – промямлила я.
– Вам не следовало звонить мне.
– Извините. Я просто узнала ваше настоящее имя и не подумала, что…
– Явно не подумали.
Мне было настолько больно от ее слов, что даже дыхание перехватило.
– Не звоните сюда больше.
И она положила трубку.
Я отреагировала на это «спокойно», как и всегда. Швырнула телефон об стену, так что батарейка отлетела в сторону, а трубка закатилась под шкаф. Затем я бросилась в дом и, изрыгая ругательства, проглотила кучу крекеров «Риц» с сыром и целую пачку шоколадного печенья. Джулия говорила со мной так, словно я дерьмо, в которое она вступила, а теперь пытается отскрести его от подошв своих туфелек. Лицо у меня раскраснелось, слезы текли по щекам, и я думала то же, что и всегда в подобные моменты. Такое бывало, когда меня бросал очередной парень или папа отворачивался от меня. «Что со мной не так?»
Прошел целый час, а я все никак не могла сосредоточиться на работе. А свадьба? Забудьте об этом! Я подумала о том, чтобы позвонить Эвану, но тогда пришлось бы объяснять ему, что я наделала. Потому я просто села в машину и уехала.
Лорен с Грегом до сих пор живут в доме, который купили после свадьбы. Мама с папой помогли им оплатить кредит, а значит, папа тут всем заправлял. В общем-то, дом не представляет собой ничего особенного, так, четырехкомнатная коробка, построенная в стиле семидесятых, зато окна выходят на залив, и вид просто потрясающий – все эти паромчики, выплывающие из-за Ньюкасл-Айленда. Я сама хотела поселиться в этом районе, но когда мы с Эваном искали подходящий дом, здесь ничего не продавалось. Так что в итоге мы оказались в более новом районе города, но я люблю наш дом. Он построен в архитектурном стиле Западного побережья, и я не устаю любоваться его обшивкой из кедра, серыми гранитными столешницами и электроприборами из нержавейки.
Грег сейчас ремонтирует тут все, но когда ремонт закончится, у них тоже будет очень красиво.
За годы, проведенные здесь, Лорен создала уют в доме: сама сшила занавески, наклеила пастельного цвета обои, вазы всегда полны свежих цветов. Я постоянно таскаю у нее свежие овощи с огорода.
Постучав в заднюю дверь, я осторожно заглянула в прихожую.
– Привет, это Сара!
– Я в комнате Брендона! – крикнула Лорен со второго этажа.
Войдя в комнату, увешанную постерами со знаменитыми хоккеистами, я увидела, что Лорен собирает грязное белье. Завернувшись в плед, украшенный кленовыми листьями и прижав к себе подушку, я наблюдала за сестрой. Она выглядела такой довольной жизнью.
– Что-то случилось?
Лорен замерла на месте, держа в руке грязные носки.
– Мне не хотелось бы об этом говорить.
– Придется рассказать, – шутливо заметила она, целясь в меня носками.
– Все в порядке. Просто захотелось поболтать немного.
– Ты все еще расстроена из-за ситуации с биологической матерью?
Отвернувшись, Лорен положила носки в корзинку и открыла очередной ящик.
Я не планировала рассказывать ей что-то, мне просто хотелось насладиться теплом ее дома, но не успела я опомниться, как уже все выболтала.
– Я узнала, кто мой отец.
Лорен, держа в руках синюю футболку, повернулась ко мне.
– Голос у тебя не очень-то довольный. Кто он?
Меня раздирали противоречия. С одной стороны, я боялась того, что подумает обо мне сестра, с другой же, мне хотелось, чтобы она сказала, что все в порядке. Она всегда так говорит. Я вспомнила, как Эван просил меня никому ничего не рассказывать. Как я клялась Джулии, что никому не скажу. Но Лорен же моя сестра!
– Ты никому не должна рассказывать этого. Даже Грегу. Лорен прижала руки к груди.
– Обещаю.
– Ты слышала о Кемпинговом Убийце? – Мои щеки горели.
– Все слышали о Кемпинговом Убийце. А что?
– Он мой отец.
У Лорен рот открылся от изумления. Она потрясенно смотрела на меня. В комнате повисла тишина. Наконец сестра опустилась рядом со мной на кровать.
– Это просто… Ты уверена? Как ты узнала?
Сжимая подушку, я все рассказала Лорен – и о частном детективе, и о событиях последних дней. Я внимательно вглядывалась в ее лицо, но видела лишь тревогу.
– Возможно, Эван прав и это просто совпадение?
– Она говорила со мной сегодня, и я это почувствовала. Она меня ненавидит.
– Я уверена, что она тебя вовсе не ненавидит. Наверное, она…
– Нет, ты права. Дело не в ненависти. Я вызываю у нее омерзение.
Я изо всех сил старалась не расплакаться.
– Мне так жаль, Сара… – Лорен погладила меня по спине. – Но все люди, которые близки тебе, любят тебя. Тебя не утешает эта мысль?
Вот только папа меня не любит. И оттого, что сестра никогда этого не замечала, мне становилось еще больнее.
– Ты не понимаешь, каково это, когда тебя удочерили. Когда биологическая мать от тебя отказалась, словно ты была всего лишь грязью под ее ногами. А потом она снова отреклась от меня. Я долгие годы ожидала встречи с ней, а теперь… – Я покачала головой.
– Я знаю, что тебе больно, но ты не должна забывать, что в твоей жизни было много светлых моментов.
Лорен собиралась сказать что-то еще, но тут внизу послышался какой-то шум.
– Приветик, ведьмочки!
Это была Мелани.
– Мы тут, наверху! – крикнула Лорен.
Я покосилась на сестру, и она провела пальцами по рту, клянясь в молчании.
Вбежав в комнату, Мелани швырнула сумку на пол.
– Ты заняла всю дорожку к дому своим джипом. Вот уж спасибо тебе за это, Сара!
– Я не знала, что ты тоже приедешь.
Не обращая на меня внимания, она повернулась к Лорен.
– Хорошо, что ты помогла мне вчера. Мы с Кайлом очень благодарны тебе.
– Без проблем, – отмахнулась Лорен.
– О чем речь? – поинтересовалась я.
– Знаешь, не все крутится вокруг тебя и твоей свадьбы.
Мелани улыбнулась, словно только что удачно пошутила, но ее глаза оставались серьезными.
Мелани похожа на итальянку, как и наша мама: темноволосая, темноглазая. Волосы она стрижет коротко, так что вихры торчат во все стороны, губы красит алой помадой, а глаза сильно подводит черным. Когда Мелани не злится на весь мир, она либо дуется, либо скандалит.
Папе нравилось брать Мелани с собой на лесопилку, когда она была маленькая. Он был убежден, что когда его дочурка подрастет, то станет бухгалтером и будет помогать ему в работе. Но когда Мелли стала подростком, единственным, что ее интересовало, были мальчики. С большинством своих кавалеров она познакомилась в пивной – там она работает за барной стойкой. Когда-то эта пивная была любимым папиным заведением, но он туда даже не заглядывал с тех пор, как Мелани начала там работать, едва ей исполнилось девятнадцать.
– Кайлу нужно место для репетиций, и я позволила ему воспользоваться моим гаражом.
– Ты уже заказала музыкантов на свадьбу? – осведомилась Мелани, наконец-то поворачиваясь ко мне.
– Мы с Эваном еще не решили, кого нанимать.
– Идеально! Кайл хочет устроить для вас концерт. Это будет его свадебный подарок. – Она широко улыбнулась.
Ничего идеального в этом не было. Я слышала группу Кайла пару месяцев назад, и играли они, прямо скажем, вразнобой. Я покосилась на Лорен. Сестра смущенно смотрела то на Мелани, то на меня.
– Это интересное предложение, но я должна обсудить его с Эваном. Я не знаю, как он к этому отнесется.
– Эван? Он такой покладистый. Возражать не станет.
– Может, и так, но я все равно должна сперва поговорить с ним.
– С каких это пор тебе нужно согласие Эвана? – Мелани рассмеялась, но потом другая мысль пришла ей в голову. – А-а, понимаю. Это ты не хочешь, чтобы Кайл играл у вас на свадьбе.
Ну вот, началось. Мы все избаловали Мелани, когда та была ребенком, особенно папа. Когда мама болела, за сестренок отвечала я, и тогда начинались проблемы. С Лорен было легко. Я могла попросить ее убрать игрушки, и она сразу это делала, но Мелани просто стояла в коридоре, уперев руки в бока, и смотрела на меня. В конце концов мы с Лорен сами все убирали.
– Поверить не могу! Группа Кайла играет довольно хорошо, и он готов сделать тебе такой замечательный подарок, а ты отказываешься? – Прежде чем я успела ответить, Мелани повернулась к Лорен. – Я же тебе говорила, что она будет против.
– Так вы уже обсуждали это?
– Нет. Ну… совсем чуть-чуть. Вчера Мелани сказала, что Кайлу не повредит засветиться где-нибудь, и…
– И ты сказала, что на свадьбе его услышит много людей. Ты сказала, что это будет для него отличной возможностью проявить себя.
Я покраснела, пульс зашкаливало. Мелани хотела использовать мою свадьбу для рекламы своего парня? И эту идею ей подкинула Лорен!
– Я не знала, успела ли Сара нанять музыкантов.
– Не успела, – с нажимом произнесла Мелани. – Ей просто не нравится Кайл.
Сестра смотрела на меня с вызовом, вздернув подбородок, словно ожидала, что сейчас я начну оправдываться. А мне хотелось сказать ей напрямик все, что я думаю по этому поводу: «Он недостаточно хорош для тебя. И уж точно недостаточно хорош для того, чтобы играть на моей свадьбе». Но я посчитала про себя до десяти, несколько раз глубоко вздохнула, а потом сказала:
– Я подумаю об этом, ладно?
– Ну коне-е-е-ечно… – протянула Мелани.
– Она подумает. Правда, Сара? – Лорен посмотрела на меня умоляюще, опасаясь того, что сейчас начнется скандал.
– Ладно. Я, пожалуй, пойду.
Я встала.
– Ты не останешься на кофе?
Я знала, что Лорен хотелось бы, чтобы я посидела с ними в кухне. Тогда все уладилось бы, или мы, по крайней мере, сделали бы вид, что все в порядке, но я понимала, что если услышу еще хоть одно саркастичное замечание из уст Мелани, то взорвусь.
– Извини, но мне нужно отвезти домой Элли. – Я заставила себя улыбнуться. – В следующий раз, ладно?
Не взглянув на Мелани, я вышла из комнаты.
Той ночью я долго ворочалась в постели и в конце концов встала. Чтобы успокоиться, я села за компьютер и составила план на завтра. Первым делом нужно позвонить Лорен и извиниться за свой поспешный уход. Потом я написала письмо Мелани, изложив все то, о чем раньше боялась сказать. Лишь после четырех лет психотерапии я научилась контролировать свой гнев: я считала до десяти, писала людям письма, выходила из комнаты, чтобы остыть. Но Мелани до сих пор умудрялась выводить меня из себя. Она могла заставить меня полностью потерять над собой контроль – за считанные секунды! Просто отвратительно! В такие моменты я чувствовала, что совершенно не управляю своим сознанием. А еще мне было грустно. Я так любила Мелани в детстве! Мне нравилось, что она смотрит на меня с обожанием и снует за мной хвостиком, куда бы я ни пошла. А потом, когда Мелани было четыре года, я потеряла ее на ярмарке. Мы пошли делать покупки, готовясь к Рождеству, и папа велел мне присмотреть за сестренкой, пока он сходит в магазин. Мелани хотелось прогуляться, но я знала, что папа будет сердиться, если мы хотя бы сдвинемся с места, поэтому держала ее за капюшон. И чем крепче я его сжимала, тем сильнее она вырывалась. В конце концов Мелани удалось вывернуться, и она бросилась в толпу покупателей. Следующие двадцать минут были самыми ужасными в моей жизни. Я отчаянно звала сестренку. Отец выбежал из магазина, его лицо было белым от страха. Когда мы наконец нашли Мелли – она каталась на игрушечном пони, – папа оттащил меня на парковку и отшлепал. Я до сих пор помню, как пыталась вырваться. Я так плакала, что чуть не задохнулась, а его рука все била и била меня.
Да и вообще мои худшие детские воспоминания связаны с тем, как я попадаю в неприятности из-за Мелани. Однажды на Хэллоуин мы с Лорен решили нарядиться танцовщицами группы поддержки. Мелани хотелось, чтобы у нее был такой же костюм, но мы сделали всего два. Я предложила ей нарядиться принцессой. Тогда Мелли схватила мои помпоны и выбежала из комнаты, сказав, что бросит их в камин. Я погналась за ней, поскользнулась в коридоре, ударилась о лампу и сломала абажур. Когда я рассказала об этом папе, он пришел в ярость – но не из-за лампы. Он считал, что я должна была уступить Мелани. Мне не разрешили просить у соседей угощение, а мой костюм достался Мелани. Но самым худшим было то, что папа заставил меня ходить с сестрами от дома к дому. Я до сих пор помню, как Мелани подходит к двери, костюм, на создание которого я потратила несколько недель, сидит на ней как влитой, коротенькая юбочка подрагивает… Хозяева говорили ей, как она мила в этом наряде, а у меня разрывалось сердце.
Когда Мелани было лет двадцать и мы обе уже не жили у родителей, наши отношения немного наладились. Родилась Элли, и Мелани стала заходить ко мне в гости. Мы смотрели фильмы, смеялись, ели попкорн. Это было здорово. Словно мы наконец поняли, что мы сестры. Да, иногда мы по-прежнему ссорились, но только тогда, когда я пыталась комментировать ее отношения с друзьями или парнями. Когда Мелани начала встречаться с Кайлом, я сказала ей, что меня это беспокоит. Мне казалось, что Кайл просто использует ее, так как она работает в баре. Тогда Мелани взбесилась, и мы некоторое время не разговаривали. А потом я познакомилась с Эваном, и папа начал приглашать нас на обед. Он звонил мне только тогда, когда Эван был дома, и разговаривал с ним, а не со мной. Еще папе нравилось устраивать семейные пикники и барбекю. В основном Мелани не приходила на такие посиделки, но когда у нее получалось, она постоянно подкалывала меня, в особенности если на эти обеды приходил и ее парень. Может быть, она злится из-за того, что Эван папе нравится, а вот Кайл – нет. Или ее раздражает моя неприязнь к Кайлу. Как бы то ни было, она прилагает все усилия для того, чтобы прилюдно меня унизить. Если в такие моменты я выхожу из себя, папа ругает меня, а Мелани не говорит ни слова. И чем сильнее я стараюсь сдерживаться, тем больше Мелани усердствует, пытаясь ударить меня побольнее. Теперь всякий раз, когда мы говорим о свадьбе, мне кажется, что Мелани ищет повод для ссоры.
Лорен всегда попадала под перекрестный огонь, и, должно быть, ей довольно неприятна вся эта ситуация. Мне стало стыдно. Кроме того, меня мучила совесть из-за того, что я все ей разболтала.
При разговоре с Лорен нужно будет напомнить, чтобы она никому не рассказывала о моем биологическом отце. Я сделала пометку в своем расписании на завтра.
На следующее утро я проспала, поэтому в школу мы с Элли собирались в спешке. Потом позвонил один клиент, которому срочно нужно было отремонтировать вешалку, чтобы представить ее на выставке антиквариата. Я так и не позвонила Лорен, но вечером, укладываясь спать, пообещала себе, что позвоню ей на следующий день.
Но я не позвонила, день превратился в неделю, и у меня началась депрессия. Простейшие домашние дела теперь казались невыполнимыми, все тело болело. Даже сама мысль о том, чтобы сходить к психотерапевту, вызывала раздражение. Я много спала и много ела, просиживала вечера перед телевизором и смотрела фильмы. Мне приходилось заставлять себя гулять с Олешкой. Вместо леса мы ходили в парк неподалеку, где всегда было много людей. Обычно мне нравится смотреть, как мой бульдожка бегает за кроликами, нравится запах земли и травы, витающий в воздухе. Но сейчас все вокруг кажется мне старым и заброшенным, и я вижу только лужи. Только ради Элли я еще хоть как-то стараюсь держаться, бросив все силы на то, чтобы при ней скрывать свои чувства. Но и это получается у меня не очень-то хорошо. Однажды мы ехали домой на машине, лил дождь – у нас такое часто случается, но почему-то именно в этот день ливень еще больше испортил мне настроение. Мы остановились на красный свет, и я уставилась в окно.
– Почему ты грустишь, мамочка?
– Мама плохо себя чувствует, солнышко.
– Я о тебе позабочусь, – пообещала Элли.
Тем вечером она старалась изо всех сил: попыталась приготовить мне суп, говорила Олешке, чтобы он вел себя потише, дала мне свою любимую куклу Барби, почитала мне на ночь сказку и осталась спать у меня в комнате. На следующее утро я все-таки позвонила Лорен, чтобы извиниться за свое поведение. Но она меня опередила.
– Мне так жаль, что я говорила с Мелани насчет свадебного подарка Кайла, Сара. Но вы постоянно ссоритесь, и мне трудно общаться с вами двумя одновременно.
– Мелани просто сводит меня с ума.
– Хотела бы я, чтобы вы поменьше завидовали друг другу.
– Я ей не завидую. Меня просто бесит то, что ей все сходит с рук.
– Папа с ней так же строг, как и с тобой, ты же знаешь.
– Ага, конечно! – фыркнула я.
– Так и есть. Ты этого просто не видишь. Он постоянно пилит ее по поводу работы в баре, рассказывает, как хорошо развивается твой бизнес, какой у тебя большой дом, как тебе повезло с Эваном. Иногда мне кажется, что вы с Мелани ссоритесь из-за того, что очень похожи.
– Я совершенно не похожа на Мелани.
– Вы обе очень сильные, и…
– Я совершенно на нее не похожа, Лорен!
Сестра помолчала.
– Извини, – вздохнула я. – Просто сейчас мне нелегко.
– Я знаю, милая, – мягко ответила Лорен. – Звони мне в любое время, когда тебе захочется поболтать.
Но я не позвонила. Я очень люблю Лорен, но есть то, в чем она никогда не могла мне помочь. То, что всегда будет стоять между нами.
Прошла еще неделя, а депрессия все продолжалась. Наконец я решила, что нужно что-то менять. Я перестала по десять раз в день просматривать в Интернете странички, посвященные Кемпинговому Убийце, перестала читать статьи о генетике и девиантном поведении, которые доводили меня до кошмаров, и купила доски для скворечника. Элли уже давно хотела его построить. Нам было так весело, когда мы возились вместе. Элли хихикала, нанося на доски краску и при этом забрызгивая все вокруг. И постепенно во тьме забрезжил свет.
Мы с Эваном даже выбрались на выходные к Лорен и Грегу на обед. Все было очень хорошо, пока не пришел папа. Он хотел обсудить какие-то рабочие вопросы с Грегом, и мне было ужасно жаль моего деверя – папа ругал его в коридоре, прекрасно зная, что нам в кухне все слышно. А хуже всего было то, что потом папа присоединился к нам и сказал, что только что нанял нового мастера. Грег уже долгие годы ждет повышения и рассчитывал на эту должность…
Папа пил с нами пиво и все время говорил с Эваном о рыбалке. Мне было мерзко оттого, что папа заводит себе любимчиков, и еще более мерзко оттого, что этим любимчиком оказался мой жених, а я горжусь этим.
К первой неделе апреля я наконец-то избавилась от депрессии. Спала ночью, а днем чувствовала себя бодрой и полной сил. Опять начала работать в мастерской, увлеклась новыми проектами. Я чувствовала себя настолько хорошо, что даже встала сегодня пораньше и отправилась за покупками для Элли. В итоге я выбросила кучу денег на канцтовары и нетбук, говоря себе, что все это поможет моей малышке в учебе. Мне нравится покупать ей вещи: одежду, книги, головоломки, краски, карнавальные костюмы, мягкие игрушки. Когда Элли счастлива, то и я счастлива.
Я как раз вошла в дом с множеством пакетов в руках, когда зазвонил телефон.
– Тебе стоит зайти к нам сегодня.
Тон отца сулил мне неприятности. Большие неприятности.
– Что случилось?
– Мне позвонили… – Папа помедлил.
Я задержала дыхание.
– В Интернете написано, что твой отец – Кемпинговый Убийца. – Его голос звенел от ярости.
Отец ожидал от меня объяснений.
Я попыталась понять, что он только что сказал, но в голове было пусто.
– Ты знала об этом? Это правда?
Его слова ударяли по мне, заставляли сердце биться чаще.
Дата добавления: 2015-08-29; просмотров: 22 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |