Кто сражается с чудовищами, тому следует остерегаться, 7 страница

Но Гарри то ли не услышал его, то ли решил не обращать внимания на эти слова. Он снова схватил Тома за руку и потянул его вверх по склону к фамильному мавзолею Реншоу.

— Он где-то рядом, — бормотал он. — Не отходи от меня, Том. И смотри под ноги.

Они начали подниматься по неровному склону, и очень скоро промокли. На высокую траву уже успела выпасть роса, преддверие первых заморозков, и в тех местах, где на нее падал призрачный лунный свет, она мерцала серебристым блеском. Когда они огибали кусты, их холодные мягкие ветки били Тома по лицу, а среди листвы неожиданно появлялись могильные камни, которые, казалось, злобно разглядывали их.

Том сосредоточенно смотрел на землю, думая только о том, чтобы устоять на ногах. Гарри шел слишком быстро, и Тому хотелось крикнуть ему, чтобы он остановился, что он совершает ужасную ошибку, что…

— Том! — позвал голос откуда-то справа позади них.

Том вырвался из руки Гарри и резко обернулся, готовый на все, потому что с него уже довольно, с него достаточно всего этого, и…

Это был Джо. Настоящий, реальный Джо. Он быстро шел, почти бежал к ним по высокой траве. Шагнув навстречу, Гарри подхватил его на руки и крепко прижал к себе, бормоча слова благодарности Всевышнему. Слава Богу. Том тоже повторял это про себя: «Слава Богу, слава Богу!» Но потом перестал. Потому что Джо был один.

— Тупая корова, у тебя просто навязчивая идея, — пробормотала Эви себе под нос. — Закрывай все это и иди спать.

Она взглянула на часы в нижнем углу монитора. 9.25. Ну не может она отправляться в постель в половине десятого.

Может, что-нибудь есть по телевизору? Она повернула кресло-каталку и уставилась на стоявший в другом конце комнаты экран. Можно сказать, пошутила: в разгаре субботний вечер, а на ее полках ни одной книги, которую бы она не перечитывала, по меньшей мере, четырежды.

Она снова посмотрела на монитор, на фотографию Гарри, которую нашла на сайте «Ланкашир Телеграф». На нем была черная рубашка, пасторский стоячий воротник и черный пиджак. Снято это было, видимо, год или два назад. Волосы у него были немного длиннее, а в мочке левого уха висел маленький металлический крестик. В сопровождающей фото статье говорилось, что преподобный Гарри Лейкок назначен во вновь образованный приход, объединявший Гудшоу Бридж, Лавенклаф и Гептонклаф, и что на прежнем посту он был специальным помощником архидьякона в Даремской епархии. А перед этим несколько лет провел в представительстве англиканской церкви в Намибии. Он не женат, а как хобби указал футбол (и в качестве игрока, и в качестве зрителя), скалолазание и бег на длинную дистанцию.

Она могла бы распечатать этот снимок. Вот только для себя решила, что категорически и безусловно не собирается совершать подобных патетических поступков.

Она перевела курсор в окно поисковой системы, напечатала там «Гептонклаф» и нажала кнопку «поиск» еще до того, как сообразила, что делает. Компьютер выдал несколько ссылок. Это не навязчивая идея, успокоила она себя, а вполне разумное исследование. У нее в этом городе пациентка.

Новостей в Гептонклафе оказалось не так уж много. Самая свежая касалась назначения Гарри. Эви сначала быстро просмотрела их все, а затем не удержалась и стала читать снова, уже внимательнее.

Житель Гептонклафа оштрафован за браконьерство. Открыта новая линия автобусного сообщения между Гептонклафом и близлежащим Гудшоу Бридж…

А он живет в Гудшоу Бридж, так что, дорогая, возьми это себе на заметку. Она нашла заметку о пожаре в доме Джиллиан, а вслед за ней еще одну, где говорилось, что Барри Робинсон уже выписался из больницы, но о пожаре ничего не помнит.

Продолжаются поиски пропавшей Меган. Паб Гептонклафа предупреждает несовершеннолетних покупателей спиртного…

Эви прокрутила список новостей назад.

Продолжаются поиски пропавшей Меган…

Почему это бросилось ей в глаза? Этой истории уже шесть лет. К тому же — она прокрутила еще назад — после нее было уже несколько подобных случаев, и еще один до нее.

На торфяниках пропал ребенок.

Она открыла страницу с историей о пропаже ребенка и прочла несколько строк. Когда об этом впервые сообщили в новостях, Эви работала в Шропшире, была прикреплена к новой детской больнице. Она до сих пор помнила, как в Пеннинских торфяниках пропала маленькая девочка. Поиск шел круглосуточно, но ни ребенка, ни его тело так и не нашли. Эви даже упомянула об этом случае в лекции, которую читала в университете, посвященной особым состояниям скорби, которую испытывают люди, когда потеря близких не определена или не подтверждена, и сложностям при восстановлении, когда продолжает жить надежда, пусть и самая призрачная.

Десятки местных жителей присоединились к полиции во время поисков четырехлетней Меган Коннор. У Меган, которая ушла от своих родителей во время пикника, были белокурые волосы до плеч и голубые глаза. На ней был красный плащ и красные резиновые сапожки. Фотографии ребенка разосланы по всему северо-западу, а тем временем семья Меган просит сочувствующих продолжать поиски и молиться за благополучное возвращение их дочери.

На прилагавшейся к заметке фотографии была изображена девочка в костюме снежинки. Она уже крепко стояла на ножках, но черты лица были еще пухлыми и мягкими, как у маленького ребенка. Если Джиллиан принимала участие в поисках Меган, это могло объяснять то, почему три года спустя ее так захватила навязчивая идея, что ее собственная дочь могла потеряться таким же образом.

В этом не было ничего хорошего. И боль в ноге сегодня вечером почему-то усилилась. В ванной у Эви был трамадол. Она не принимала его уже шесть месяцев, в этом просто не было необходимости. Неужели ей хочется вернуться к нему?

— А где Милли? — спросил Гарри, опуская Джо на землю. — Где твоя сестра?

— Думаю, они пошли вон туда, — сказал Джо, испуганно взглянув на брата и показывая вверх по склону в сторону церкви.

— Кто «они»? — переспросил Гарри. — Кто пошел туда?

— Я не видел, — ответил Джо, избегая смотреть Тому в глаза. — Я видел, как Том спрятался под стол, а потом Милли ушла.

— Она вышла на улицу? Она вообще ушла с праздника?

— Я искал на улице, — сказал Джо. — Мне показалось, что я видел кого-то, но они шли слишком быстро.

Гарри на секунду оторвал взгляд от младшего брата и внимательно посмотрел на старшего. И лицо Тома ему очень не понравилось.

— Ты об этом ничего не знаешь? — спросил он. — Не знаешь, кто увел Милли?

Том не поднял на него глаза, только медленно покачал головой.

Гарри выпрямился.

— Эй! — крикнул он в темноту. — Кто-нибудь меня слышит? Куда, черт возьми, все подевались? — пробормотал он, так и не дождавшись ответа. — О'кей, вы со мной?

Джо сразу же кивнул. Через секунду, с небольшим опозданием, кивнул и Том. Гарри наклонился и поднял Джо. Оставив фонарь и взяв Тома за руку, он двинулся вперед.

— Милли! — громко кричал Гарри каждые несколько секунд.

Они достигли вершины холма и остановились в тени развалин старого аббатства, примерно в десяти метрах от церковной двери. Джо, каким бы маленьким он ни казался, был довольно тяжелым. Гарри опустил его на землю.

— Милли! — снова крикнул он и услышал собственный голос, зазвучавший с десятка сторон.

— Милли, Милли, Милли… — подхватило эхо.

— Милли! — громко и четко произнес еще чей-то голос. Определенно не эхо.

— Кто это сказал? — спросил Гарри, оглядываясь. Джо и Том смотрели друг на друга.

— Это она забрала ее, Джо? — тихо спросил Том. — Это очень серьезно. Где они?

— И кто это «они»? — снова поинтересовался Гарри, отходя от мальчиков и направляясь в сторону церкви. — Что здесь вообще происходит? Милли!

— Томми! — позвал высокий тонкий голос, и Том бросился под защиту Гарри.

— О'кей, ребята, все это зашло уже слишком далеко. — Гарри старался говорить спокойно, но прозвучавшую в голосе злость ему скрыть не удалось. — Пропал ребенок, и по этому поводу будет вызвана полиция! Если еще не вызвана, — добавил он. — Выходите немедленно!

Они ждали. Откуда-то издалека донесся лай собаки. Они слышали, как где-то завелась машина. Внезапно тишину ночи разорвал высокий протяжный вопль.

— Это Милли, — прошептал Том, взволнованно оглядываясь. — Это на самом деле она. Она где-то близко. Милли! Ты где?

— Она в церкви, — сказал Джо. — Посмотрите, дверь открыта.

Обернувшись, Гарри увидел, что Джо прав. Дверь церкви действительно была приоткрыта, всего на несколько сантиметров. Чего в это время суток быть не должно. Он рванулся туда, зная, что мальчики следуют за ним, вбежал внутрь и зажег весь свет. Ворвавшись в главный зал, он замер, похолодев от страха. У него над головой кто-то тихонько плакал.

— О Господи, спаси нас грешных, — прошептал Гарри, поднимая голову.

Том и Джо тоже посмотрели вверх. Высоко над ними на деревянных перилах балкона сидела Милли с перекошенным от ужаса личиком.

Дорогой Стив, мне бы очень хотелось получить ваш совет по одному вопросу. К моему письму приложены две статьи, чтобы ввести вас в курс дела, хотя вы, вероятно, помните дело Меган Коннор. Насколько мне известно, ее так и не нашли.

У меня есть пациентка из того же городка, где пропала Меган. Дочь этой женщины погибла во время пожара через три года после исчезновения Меган. У меня сложилось впечатление, что ее затянувшаяся на несколько лет скорбь может быть вызвана воспоминаниями о том давнем несчастье.

Я помню, что вся страна была шокирована случившимся, а местные жители определенно переживали еще больше. Возможно, моя пациентка могла принимать личное участие в поисках той девочки.

Вопрос такой: стоит ли мне упомянуть об этом во время наших бесед или же следует подождать, пока она сама заговорит об этом? В настоящее время она делает явные успехи на пути к выздоровлению, но для меня по-прежнему остается много непонятного. Меня не покидает мысль, что она что-то утаивает. Что вы думаете по этому поводу?

Передавайте привет Мейзи и детям, я их очень люблю.

Эви

Эви проверила правописание, вставила в одном месте запятую и нажала кнопку «отослать». Стив Ченнинг был ее наставником и куратором, опытным психоаналитиком, к которому она обращалась в сложных случаях. Конечно, по времени и дате отправки письма он поймет, что она работает и в субботу вечером, но… В общем, не могла же она прятаться от всех на свете.

— Как она могла туда забраться? — чуть не плача спросил Том, не в силах оторвать взгляд от сестры, сидевшей на высоте шести метров над каменным полом церкви.

Никто ему не ответил, да и что тут можно было ответить? Вопрос был дурацким. Единственно важным было то, как они собираются ее оттуда снимать.

— Оставайся на месте, Милли, и не двигайся!

Гарри бросился назад, к церковным дверям, и мальчики услышали шум его шагов по ступенькам лестницы, ведущей в галерею. Он успеет, он должен успеть! Потом шаги остановились, и дверь, отделявшая галерею от лестницы, затряслась.

— Вы издеваетесь надо мной! — послышался голос Гарри. Раздался громкий стук, и гулкое эхо разнесло его по всей церкви. Это Гарри бил в дверь ногой.

— Они заперли дверь, — сказал Джо. — Он не может добраться к ней.

Испуганная шумом, Милли посмотрела вниз на братьев. Потом она вытянула ручки, и внутри у Тома все похолодело. Она собиралась прыгнуть к нему на руки, как делала это со спинки дивана. Она собиралась прыгнуть, уверенная, что он поймает ее, как делал это всегда. Но только теперь он точно не сможет этого сделать: с такой высоты она будет лететь слишком быстро. И они ничего не могут сделать, совсем ничего! Она сейчас упадет, и ее головка разобьется о каменный пол, как стеклянная.

— Нет, Милли, нет! Сиди и не двигайся! — завопили оба мальчика, с ужасом глядя, как малышка на мгновение потеряла равновесие на узких перилах и ее качнуло вперед.

К счастью, Милли ухватилась ручкой за поручень, а ее маленькие ножки, одетые в розовые праздничные туфельки, отыскали крошечную опору на рейке, окантовывающей галерею.

— Замолчите оба, замолчите сейчас же! — прошипел Гарри, который снова присоединился к ним.

Том схватил брата и прижал его к себе. Он даже не осознавал, что они так громко кричат. Джо вцепился в него, и в конце концов мальчикам удалось замолчать.

— Милли, — позвал Гарри, и Том услышал, как дрожит его голос, — оставайся на месте, детка! Держись крепко, сейчас я тебя сниму.

Гарри огляделся по сторонам и, похоже, принял какое-то решение. Потом он обернулся к мальчикам.

— Тащите сюда коврики для молитвы! — приказал он. — Несите все, какие только сможете, и складывайте их прямо под ней. Быстренько!

Том не мог пошевельнуться, не мог оторвать взгляд от Милли. Ему казалось, что, если он отведет глаза, она в туже секунду упадет. Потом он понял, что брата рядом нет. Джо уже успел снять три коврика с крючков на спинке скамеек и положить их на пол под Милли.

Том сорвался с места и тоже начал собирать коврики. Он снимал их с крючков и швырял туда, куда могла упасть Милли. Набросав шесть штук, он кинулся в проход между скамьями. Поглядев вверх, он расположился точно под ее пухлыми ножками в розовых туфельках и начал выкладывать из ковриков мягкую подстилку. Если их будет достаточно много, это смягчит падение.

Краем глаза мальчик видел, что Гарри поднялся по оконной раме и двинулся в сторону, пытаясь дотянуться до перил галереи. Том понятия не имел, как он собирается подняться выше, но Гарри в свободное время занимался скалолазанием, и если кто-то и мог это сделать, то это именно он. Им нужно просто заниматься ковриками. Джо последовал его примеру и перебрасывал коврики через спинки скамеек, а Том укладывал их. Настил становился все толще.

— Нет, малышка, нет! — Голос Гарри был сдавленным из-за трудного подъема и попыток не поддаться панике. — Оставайся на месте, — приговаривал он. — Держись крепче, я уже иду.

Том на мгновение остановился и рискнул взглянуть вверх. Гарри, как громадный паук, цеплялся за резные деревянные панели, которыми была отделана стена. Если он не сорвется, то через несколько секунд доберется до перил балкона и сможет подняться на него. А еще через секунду подхватит Милли, и она будет спасена.

Однако этих секунд у него может и не быть. Потому что Милли заметила Гарри, который пробирался к ней, и попыталась двигаться ему навстречу. Она передвинулась на перилах и теперь была уже не над стопкой ковриков, а чуть в стороне. В ее пухлых пальчиках нет силы. Она продолжала всхлипывать. Она уже не могла держаться. Она вот-вот упадет.

И сама понимала это.

Эви просматривала записи в медицинской карте Джиллиан Ройл. Когда она согласилась принять Джиллиан в качестве пациентки, ей переслали эту карту в электронном виде согласно обычной процедуре. К счастью, отделение, к которому была приписана Джиллиан, одним из первых стало полностью компьютеризованным. И в систему были введены данные из детской карточки девочки, основанные еще на бумажных записях.

Она, конечно, прочла их перед первой встречей. Но, может быть, что-то пропустила?

«Он — блудливый ублюдок, — сказала тогда Джиллиан. — Мой отчим был таким же».

Джиллиан раздражалась, когда речь заходила о мужчинах в ее жизни. Некоторые аспекты характера девушки — цинизм по отношению к мужчинам и сексу, ощущение себя жертвой, невысказанная уверенность в том, что весь мир ей что-то должен, — заставляли Эви подозревать, что в прошлом Джиллиан пережила какое-то надругательство.

Эви обратилась к ранним записям, когда Джиллиан была еще ребенком. Ей были сделаны обычные прививки, в трехлетнем возрасте она переболела ветрянкой. Вскоре после смерти отца в результате несчастного случая она обращалась к терапевту, но никаких лекарств или специального лечения ей прописано не было.

В возрасте девяти лет Джиллиан начала посещать поликлинику в Блекберне. Такая перемена, вероятно, была связана со вторым браком ее матери и переездом семьи из Гептонклафа. В это время визиты Джиллиан к врачу участились. Она часто жаловалась на непонятные боли в животе, из-за которых несколько раз пропускала школу, но обследование никаких нарушений не выявило. Была также серия небольших травм: перелом запястья, ушиб и тому подобное. Это могло указывать на жестокое обращение. А могло свидетельствовать, что девочка была подвижной и предрасположенной к травматизму.

Когда Джиллиан исполнилось тринадцать, они с матерью снова переехали в Гептонклаф. Джиллиан были приписаны контрацептивные таблетки в очень раннем возрасте — за два месяца до пятнадцатилетия, а в семнадцать ей делали аборт. Не самый лучший сценарий, но, с другой стороны, в нем не было ничего необычного для современных подростков.

Да ладно, ради бога, у нее же есть еще масса других пациентов! Эви снова встала. Она бросила взгляд в сторону ванной комнаты. Дверь была открыта, и через нее виден шкафчик, где лежит лекарство.

На улице было уже совсем темно. Наверное, в Гептонклафе сейчас танцуют. Эви не танцевала уже три года. И может быть, уже никогда не будет.

— Мы должны передвинуть коврики! — крикнул Том брату. — Помоги мне!

Опустившись на колени, они с Джо принялись толкать коврики по полу. Но по неровным плитам они двигались плохо и, наталкиваясь на выступы и попадая в щели, разъезжались в стороны.

— Держи их вместе! — заорал Том, который боялся взглянуть вверх, пока они с Джо лихорадочно пытались передвинуть коврики в нужное место. Он уже не знал, под Милли они или нет. Он не смел поднять голову, опасаясь увидеть летящее сверху тело сестры.

— Блин, как она туда забралась? — раздался голос из другого конца церкви.

Том поднял глаза и увидел, как в дверь входят Джейк Ноулс и Билли Аспин. Оба завороженно смотрели на викария и ребенка.

Гарри все ближе подбирался к Милли, которая по-прежнему цеплялась за перила галереи. Что-то ударило Тома в лицо, и, обернувшись, он увидел, что Джейк и Билли собирают коврики в третьем ряду скамеек и бросают их в его сторону.

— Ты на километр промахнулся, тупица! — крикнул Джейк Тому, показывая пальцем от балкона в сторону помоста. — Двадцать сантиметров в эту сторону!

Он был прав. Том принялся толкать коврики влево, а Джо изо всех сил старался удержать их в стопке. Потом к ним присоединился Билли и начал укладывать коврики сверху, а Джейк, словно метательное орудие, швырял их ему.

Том услышал громкий стук и едва успел сдержать крик, готовый сорваться с губ. Билли, Джо и Джейк стояли и смотрели вверх. Гарри был уже на галерее и что-то тихонько говорил Милли, медленно двигаясь в ее сторону. До нее оставалось пять шагов. Четыре, три…

Том затаил дыхание. Гарри протянул руки.

Том зажмурился.

— Он держит ее, — сказал Джо.

Том облегченно вздохнул и открыл глаза. Перед ним не было мертвой сестры, истекающей кровью на каменном полу. Все было закончено. Джейк посмотрел на коврики для молитвы, разбросанные по каменным плитам.

— Сдается, теперь мы все это должны будем вернуть на место, — сказал он.

— Ребята! — Голос Гарри звучал так, будто он только что финишировал после бега на длинную дистанцию. — Мы с Милли не сможем спуститься вниз, пока не найдем ключ от этой двери. Может кто-то из вас поискать в ризнице?

Какое-то мгновение Том не мог вспомнить, где находится ризница. «Наверное, в передней части церкви», — подумал он, обернулся и остолбенел. Он заморгал и посмотрел снова. Никого. Но он все равно был уверен, что точно видел это. За ними кое-кто наблюдал. У органа, прижав худенькое тельце к трубам, стояла маленькая девочка.

Они покидали церковный двор: мужчина, в чьем ведении теперь, похоже, находилась эта церковь, и два старших брата Милли. А еще с ними была мать, но это была не мать Милли — та по-прежнему с криками металась по саду. Нет, это была другая мать, которая появилась неизвестно откуда, как только дети и мужчина вышли из церкви. Теперь все они спускались по склону холма, и она несла Милли на руках.

Потом их увидел и родители Милли. И бросились им навстречу. Все говорили одновременно, осматривали Милли, гладили ее по голове, обнимали и тискали. Все были напуганы, потому что боялись, что потеряли ее. Теперь они будут внимательно следить за ней. До поры до времени.

октября

— Сначала, первые несколько минут, казалось, что я вернулась в свой давний кошмарный сон, — вы понимаете, о чем я говорю. Моя девочка потерялась, и я во что бы то ни стало должна найти ее. Я должна выйти из дома, бродить по торфяникам, и звать, и звать ее, пока не найду.

— Все в порядке, Джиллиан, не спешите. Передохните немного.

— Я не могла нормально думать. Мне хотелось кричать.

— Я понимаю вас, — сказала Эви. — Это должно было быть ужасно для любого человека, а для вас в особенности. — Еще одни поиски на торфяниках для Джиллиан: сначала Меган, потом Хейли, а теперь еще и эта девочка. — Милли, кажется, так ее зовут?

— Так и есть, — подтвердила Джиллиан.

— Не спешите, — повторила Эви.

Стоит ли сейчас упоминать о поисках Меган? Она до сих пор не получила ответа от своего наставника.

— Но потом как будто кто-то щелкнул выключателем и я снова стала в состоянии видеть все нормально. Самое худшее со мной уже произошло. Теперь меня уже ничем не испугать, и я могла оказать реальную помощь. Я знала все места вокруг города, где можно спрятаться. Я проверяла их все почти каждый день в течение трех лет, и у меня был шанс найти ее.

После их последней встречи Джиллиан явно прошлась по магазинам. На ней были черные брюки, которые выглядели совсем новыми, и черный свитер в обтяжку. Цвет ее кожи становился все лучше и лучше.

— У нас с вами масса времени, Джиллиан, — сказала Эви. — Еще целых сорок минут. Хотите рассказать, что вы делали в тот вечер?

— Я пошла искать, — ответила Джиллиан. — Одна, в темноте, потому что я привыкла делать это. Я пошла по Уайт-лейн, мимо нашего старого дома, а дальше по полям в сторону скалы Тор. Потом я вернулась назад, потому что увидела свет в церкви.

— Это говорит о силе вашего характера, — сказала Эви. — То, что вы оказались способны участвовать в поисках после всего, что вам довелось пережить.

Джиллиан возбужденно кивнула.

— И знаете, я почувствовала себя по-настоящему хорошо, когда увидела Элис и Гарета, в то время как Милли была у меня на руках. Они были так благодарны и…

— Так вы ее нашли?

— Да, то есть нет, не совсем так. Я увидела их всех четверых, когда они выходили из церкви. Они были взволнованы. Том говорил с братом о чем-то, связанном с маленькими девочками. Я взяла Милли у Тома, потому что боялась, что он может уронить ее. Гарри я сначала не заметила. Он стоял, прислонившись к стене, и в черной одежде его было нелегко разглядеть.

Эви взяла со стола стакан с водой. А потом поняла, что пить не хочется, и, покачивая, держала его в руке.

— Девочка просто заблудилась? — спросила она.

— Да. Пошла с праздника за какими-то старшими детьми, а потом поняла, что не может вернуться. По крайней мере, такова официальная версия.

Стакан отвлекал Джиллиан, и Эви заставила себя поставить его. На столе лежала скрепка. Если она возьмет ее, то начнет крутить в руках. И это станет уже другим отвлекающим фактором.

— А какова неофициальная? — спросила Эви, поймав себя на том, что ей становится интересно.

— У этой семьи было несколько стычек с местной шайкой подростков, — ответила Джиллиан, — которая, очевидно, крутилась рядом, когда все это случилось. Флетчеры думают, что это они могли взять Милли. Возможно, хотели пошутить, но потом все пошло не так, как было задумано. Приехала полиция, но никто из мальчишек ни в чем не сознался. А теперь все просто очень рады, что все закончилось именно так.

— Все это происходило уже после девяти часов? — спросила Эви. — Маленьким детям пора бы уже и спать.

— Ой, да все дети в тот день задержались подольше из-за Усекновения. Это ведь традиция.

— Усекновение?

— Ну да, так это называется. Это старый фермерский обычай. Потом вечеринка. Приглашаются все. Честно говоря, мне всегда было там тоскливо, особенно после того как ушел Пит. Но когда Гарри спросил, буду ли я там, я подумала: а почему бы и нет? Потом меня охватила паника насчет того, что я надену. Не то чтобы это было свидание или что-то такое, но он же почему-то спросил, приду ли я туда, так что… А в чем дело? Я что-то не так сказала?

Эта скрепка все-таки оказалась у Эви в руках. Она покачала головой и натянуто улыбнулась.

— Нет, ничего, простите, — ответила она, кладя скрученный кусочек проволоки на стол. — Вы сегодня в приподнятом настроении. А я не вполне могу поддержать его. Продолжайте.

— Так вот, в конце концов я решила надеть укороченные брюки. Вместе с желтым свитером, который купила в «Теско», только он выглядел совсем не как вещь, купленная в «Теско», он выглядел… как что-то классное, правда. Я уже и не помню, когда в последний раз покупала себе одежду. Это ведь хороший признак, верно, когда появляется желание покупать новую одежду, желание снова выглядеть привлекательной?

Молчание.

— Разве не так? — переспросила Джиллиан.

Эви кивнула. Она все еще улыбается. Ну почти.

— Это очень хороший признак, — согласилась она.

Это был исключительно хороший признак — желание снова выглядеть привлекательной. Длинная легкая юбка почти до лодыжек, красный облегающий топ, открывающий плечи, и лиловая шаль на случай, если вечер окажется прохладным, — вот что она сама планировала надеть.

— И как вам удалось справиться с этой вечеринкой? — спросила она. — Думаю, там должен был быть алкоголь. Вы испытывали соблазн выпить?

Джиллиан на мгновение задумалась, потом отрицательно покачала головой.

— Вообще-то нет, — ответила она. — Там столько всего происходило. Много людей хотели поговорить со мной, расспросить, как дела. Дженни была со мной очень мила. Дженни Пикап, я имею в виду, которая раньше была Дженни Реншоу. Много лет назад я работала у нее няней, а потом она стала крестной моей Хейли. И к Гарри тоже очень многие обращались, поэтому на самом вечере я его видела мало. Вы же знаете, как люди могут разговаривать.

— Это было поздно вечером? — Эви представила себе поздний вечер, как ее везут домой в машине с открытым верхом. Когда она выходила в сад около одиннадцати, ночь была теплой. И на небе были звезды.

— Все закончилось вскоре после того, как нашлась Милли, — сказала Джиллиан. — Флетчеры ушли домой, а остальные вернулись к Реншоу, но музыканты уже закончили играть и со столов начали понемногу убирать. Довольно странно, потому что в прежние времена праздник мог затянуться на всю ночь.

— И вы пошли домой? Джиллиан покачала головой.

— Нет, я пошла с Гарри.

Эви протянула руку и взяла стакан. Она поднесла его к губам, потом облизнула с них остатки влаги. Стакан вернулся на место.

— С Гарри? — переспросила она. — С тем, который викарий?

— Я знаю, знаю! — Джиллиан почти ликовала. — Я и сама пока никак не могу привыкнуть к тому, что он викарий. Но когда он снимает это глупое облачение, то становится совсем не похож на викария. Когда я уходила, он стоял на улице, и у меня было ощущение, что он ждет меня.

— Он вам сказал об этом?

— Вообще-то нет, а должен был? Я решила, что он стесняется. И сама спросила, не хочет ли он заглянуть ко мне и выпить кофе.

Рука Эви снова взялась за стакан.

— И что он вам ответил?

— Ну, я уверена, что он собирался согласиться, но тут из-за угла вышли какие-то люди, поэтому он ответил, что должен убедиться, заперта ли церковь, и ушел вверх по склону холма. Конечно, я поняла, что он хочет, чтобы я последовала за ним, поэтому подождала несколько минут и тоже пошла вверх по улице.

— Джиллиан…

— Что?

— Ну, просто… у викариев есть определенный кодекс поведения.

На лице Джиллиан появилось отрешенное выражение.

— Определенные правила, как себя вести, — снова попробовала Эви. — А приглашать молодую женщину, которую он едва знает, в церковь ночью… что ж, это представляется мне не слишком ответственным. Вы уверены в том, что он действительно хотел от вас этого?

Джиллиан передернула плечами.

— Мужчина есть мужчина, — сказала она. — Он может носить стоячий воротник, но в штанах у него все равно «это».

Эви снова взяла стакан. Он был пуст.

— Простите, — сказала она, когда смогла совладать со своим голосом. — Вы, вероятно, подумали, что я вмешиваюсь не в свое дело. Если вы не готовы говорить об этом, это нормально. Вы по-прежнему хорошо спите?

— Вы считаете, что викария не может заинтересовать такая, как я? — спросила Джиллиан.

Казалось, выражение ее лица стало жестче. И выбранная ею помада выглядела сейчас слишком темной.

— Нет, я совсем не это имела в виду.

— Тогда почему он поцеловал меня?

Эви набрала побольше воздуха.

— Джиллиан, единственное, что меня волнует, — это готовы ли вы к новым отношениям. Эмоционально вы перенесли очень серьезную травму.

Дата добавления: 2015-08-29