Сквозь распахнутые двери 9 страница

***

- Итак, мы снова в тупике, - констатировал Чонсу, устало садясь на стул Рёука.
Весь штаб собрался в офисе, и немного раздраженная атмосфера действовала на всех.
Шивон с Чжоу приехали с допроса Хенли, который дал не такие результаты, как ожидалось - парень работал с группировкой всего несколько месяцев, а Донхэ только что отвёз хмурого Хёкдже (который тоже больше ничего не вспомнил) домой.
Все устало расселись в кабинете, бездумно зарывшись в документы и папки компьютеров.
Рёук пропадал на террасе офиса – вышел хоть немного проветриться, и через некоторое время Кюхён последовал за ним, разминая затёкшие мышцы.

- Мы не знаем, где запись, не знаем, где остальные члены банды и что у них на уме. – Итук вздохнул еще глубже и встал с места, раздраженно складывая руки на груди. – Зато теперь они в курсе, что за ними снова охотятся, и это прекрасный повод затаиться или вообще свалить подальше из страны…
- Нет, постойте, - перебил шефа Шивон. – Этот Генри обмолвился, что достать запись им приказали сверху, с четким указанием, что без неё работы у них пока больше не будет.
- Именно, - вставил Мими. – А это значит, что рано или поздно кто-то из них появится в клубе. Ведь там был их «левый» заработок, о котором сверху не знали…
Чонсу замер ненадолго, хмуря брови, а потом заходил по кабинету под пристальные взгляды своей команды.
- Даже если мы достанем запись и словим всех троих… это ведь ничто, вы сами понимаете, они лишь пешки…
- Ну не совсем, - протянул лениво Канин, привлекая внимание шефа к себе.
- Золушка и китаец, действительно, шестёрки, хоть и заматерелые, а вот толстяка нельзя недооценивать. Этот гад с тринадцати лет в криминале, и попал он туда не от плохой жизни – папаша привёл. Правда, по слухам, сынок его сам потом и грохнул, но это никем не доказано. Так что он не так уж и прост, как кажется, и за него сверху по-идее должны держаться. Как-никак, сынок одного из авторитетов. А насчёт записи - опять ошибка. Судя по всему, на ней содержатся такие данные, которые позволят засадить за решетку не одного крупного воротилу… причем из числа довольно известных в Корее людей…
- То есть, взяв толстяка и найдя запись, мы сможем выйти на уровень выше? – Чонсу заломил бровь.
Канин улыбнулся ему такой обезоруживающей улыбкой, что Чонсу на секунду забыл, что находится в кабинете, полным сотрудников, перед которыми вроде как надо держать марку. Его губы дрогнули, и он слабо, но немного смущенно улыбнулся в ответ.

XX

На террасе было ветрено, но от этого не менее жарко. Лето пробиралось в город осторожно, словно испуганное, оккупируя самые уязвимые места – площади и открытые балконы душных небоскребов.
Рёук старался спрятаться от солнца в тени колонны, но горячий ветер доставал его и там. Стаканчик горячего кофе из автомата казался сейчас совершенно неуместным, хотя парень почти не замечал этого, углубившись в свои мысли.
- Тебе нужно больше спать, - раздалось сзади, - выглядишь отвратительно.
Вукки вздрогнул было от неожиданности, но быстро узнал по голосу Кюхёна – его голос вообще сложно было не узнать. Молодой человек обернулся, смеривая взглядом коллегу, и несдержанно фыркнул в сторону:
- Кто бы говорил…
Кюхён криво улыбнулся и подошёл к железному ограждению, устремляя взгляд вниз на пыльный проспект, забитый машинами.
- Они просекли нашу фишку с сотовой связью…
- Да…
Ребята надолго замолчали, уходя в свои мысли. Новый порыв горячего ветра забирался под форменную рубашку, трепал волосы, будто пытаясь отвлечь: лето на дворе, какая работа?
Кюхён повернул голову, незаметно бросая взгляд на стоящего рядом парня. Все мысли о работе сразу разбежались в разные стороны, освобождая место для совсем других.
Что же происходит? Этот парень… Да что же в нём такого? Невысокий, худой, вроде симпатичный, но ничего особенного… кроме улыбки… и взгляда… и красивой линии подбородка, и…
Кюхён нахмурился, резко отводя взгляд. Он никогда, вообще никогда не думал о парнях так, не оценивал внешность, не всматривался. Этот Рёук переворачивает все его мысли о себе, открывает какие-то новые странные вещи, о которых Кю раньше даже не задумывался. С девушками ведь всё элементарно просто: пришёл, увидел, победил… и ушёл. А этот… После того, как этот парень фактически признался, что Кю ему нравится, тот вообще перестал понимать себя. Любую девушку Кюхён отшил бы сразу, причем не в особо мягкой форме. Но, глядя на Рёука, он понимал, что не хочет обижать этого мелкого чертёнка с дерзким взглядом, и вовсе не потому, что им еще работать вместе. Просто, глядя на его уставший вид, круги под глазами от недосыпа, тонкие пальцы, вцепившиеся в стаканчик дешевого кофе, хотелось наоборот прижать его к себе, как младшего брата, хотелось наорать на шефа за то, что нагружает работой, хотелось… хотелось просто…
- Чёрт, - тихо ругнулся шёпотом Кюхён, опуская голову.
Вукки дёрнулся, выходя из размышлений, и удивленно посмотрел на Кюхёна. Тот стоял, уронив голову на сложенные на перилах руки.
- Кюхён-шши, - тихо протянул Рёук, но не дождавшись никакой реакции, осторожно положил руку на плечо коллеге.
Кю затаил дыхание, не в силах разобрать, что за ощущения его накрывают, когда он чувствует тепло маленькой ладони на плече. Он медленно выпрямился, поворачиваясь к парню, прямо заглядывая в его глаза.
- Рёук-а, - немного печально позвал Кю, - когда я тебе разонравлюсь, скажи мне об этом, ладно?
Парень перед ним удивленно моргнул пару раз, а потом отвёл глаза в сторону. Его лицо, казалось, застыло, а на губах появилась лёгкая, но будто бы ненатуральная улыбка.
- Хорошо, - еле заметный кивок. – Я постараюсь… сказать тебе это как можно быстрее…
Кюхён еще долго смотрел вслед ушедшему коллеге, стараясь справиться с сердцебиением и с чувством какого-то… отчаяния?
Хотелось догнать его, развернуть к себе, посмотреть в глаза. Что за Чёрт? Кюхён почему-то почувствовал себя сейчас очень маленьким и глупым. Полностью растерявшимся и запутавшимся ребенком. Очень захотелось увидеться с Сонмином, не важно, зачем, просто ощутить поддержку хёна, потому что перед ним можно побыть слабым.

***

Сегодня Сонмин закончил работу гораздо раньше, и перед тем, как поехать домой, Йесон повёз его в магазин.
- Так как мне больше не нужно притворяться бедным бездомным, я хочу тебя накормить как следует…
Вообще-то Мин начал как всегда упираться, что ему ничего не надо, но Йесон только скептически заломил бровь, схватил парня за руку и потащил за покупками, наглухо забив на все попытки его остановить.
Уже внутри, с наполовину заполненной тележкой еды, Мин вдруг замер перед детским отделом, устремляя взгляд куда-то вглубь.
Проследив за этим взглядом, Йесон тихо фыркнул в руку. Мин стоял и втыкал на странного вида плюшевое розовое животное, условно причисленное Чонуном к зайцам. Подёргав друга за рукав, он повёл его к мясному отделу, стараясь не смеяться над по-детски горящими глазами товарища.
Накупив продуктов не меньше, чем на неделю, они быстро закинули покупки в машину, но Йесон внезапно замер, извиняющимися глазами глядя на Мина.
- Я еще кое-что забыл… Важное! Посидишь? Я быстро!
Мин кивнул, усаживаясь на пассажирское сидение и включая музыку.
Йесона не было буквально десять минут, но когда Сонмин увидел его, выходящего из магазина, у него глаза на лоб полезли, а рот открылся от шока.
В руках Чонуна был ОН! Очень красивый, безумно розовый и вообще убийственно милый заяц, которого он разглядывал в детском отделе. Сердце подпрыгнуло и забилось в два раза быстрее. Он вылетел из машины и замер на месте, впиваясь глазами в плюшевую радость.
На губах Чонуна расплылась какая-то глупая улыбка. Он прекрасно видел реакцию парня, и снова какоё-то теплое чувство интимности прокралось в сердце. Вот он – грозный учитель с пятым даном, навыков которого хватит, чтобы справиться с тремя Йесонами в схватке, стоит и пускает слюни на детскую игрушку… на розовую детскую игрушку!
- Йе… Йе… - залепетал Мин, когда он вплотную подошёл к нему.
Его глаза не отрывались от зайца, а руки уже сами тянулись к игрушке. Чонун быстро спрятал зайца за спину и немного наклонился, смеясь над растерянным выражением лица друга.
- Это тебе за приют и за содействие в расследовании.
Сонмин поднял, наконец, глаза на парня и увидел его улыбку. Не прошло и секунды, как он уже висел на шее пошатнувшегося от натиска Чонуна и благодарил за подарок.
Йесон закатил глаза и отдал зайца Мину.
- Держи, ребенок… - смущенно пробормотал он в сторону, выбираясь из объятий парня.
- Ты чудо! – улыбался Мин, обращаясь то ли к зайцу, то ли к Йесону.

***

- И всё-таки я за то, чтобы повторно допросить Генри, - пробормотал Канин, когда офис уже опустел, и только Чонсу оставался в своём закутке, по уши зарывшись в бумаги.
Шеф хмуро выглянул из-за папки и раздраженно ответил:
- Этот ребенок лежит в больнице, а ты хочешь допрашивать его своими методами? Совсем ничего человеческого не осталось, - добавил он в сторону.
- Чонсу-шши, - с ухмылкой протянул Ёнун, - этот ребёнок всадил пять пуль в своего товарища и чуть не прострелил голову вашему Хёкдже…
- Мне. Не. Нравятся. Ваши. Методы! – грубо отчеканил Итук, поднимаясь из-за стола и подходя к окну.
- Уверен, это лишь вопрос личных предпочтений, - неожиданно раздалось прямо за спиной шефа, заставляя того резко развернуться и отступить на шаг назад.
Канин стоял опасно близко, возвышался над ним, с насмешкой глядя сверху вниз.
- Ч-что? – Итук почувствовал подоконник у себя за спиной и тяжело сглотнул, осознав, что он в тупике.
- Итук-шши, - выдохнул Канин, делая шаг вперед и упираясь руками в подоконник по обеим сторонам от бёдер шефа. – То, как горят ваши глаза, когда разговор заходит о силе, невозможно не заметить.
Шеф втянул носом воздух, дерзко глядя прямо на капитана.
- Не знаю, что вы там себе навыдумывали, но…
Он резко прервался, подавившись словами – рука Ёнуна уверенно накрыла его пах и слегка сжала, заставляя всю кровь устремиться туда… вместе с мыслями и связной речью.
- Ч-что вы… Опять?
Канин приблизился и бесцеремонно заткнул его губы поцелуем. Вот так просто, не спрашивая, не осторожничая. Итук дёрнулся, но сильные руки уже схватили его за плечи и подняли в воздух, усаживая на широкий подоконник, заваленный бумагами.
Итук резко отшатнулся назад, чуть не стукнувшись затылком об стекло. Он яростно посмотрел на наглое ухмыляющееся лицо перед собой и замахнулся для хорошего удара в челюсть. Канин среагировал мгновенно: он перехватил летящий в его лицо кулак и завёл за спину сопротивляющегося шефа. Второй кулак уже был на полпути к его скуле, когда он тоже схватил его, и так же завёл за спину Чонсу. Сжав оба запястья одной рукой, он с силой потянул их назад, заставляя старшего выгнуться вперёд и зашипеть.
Канин усмехнулся и, проворно схватив его за шею, притянул к себе, заглядывая в глаза.
Итук готов был взорваться от возмущения. Его поцеловал мужчина! Этот чёртов Канин – любитель грубой силы. Это отвратительно! И не менее отвратительно, что тело всё равно реагирует, реагирует именно так, как не надо, только не сейчас!
Канин хищно облизнулся, вызывая волну дрожи у Итука, и сильнее сжал его запястья, заставляя еле слышно заскулить от боли.
- Что ты творишь? Совсем страх потерял?
Итук судорожно дёрнулся в сторону, отворачивая лицо, но Канина было уже не остановить. Он запустил руку в его волосы, больно сжав на затылке, развернул его лицо к себе и снова впился в его рот.
Чонсу возмущенно замычал в поцелуй, лихорадочно пытаясь вырваться из железной хватки капитана, но тот только отпустил его руки и, обхватив за талию, притянул на край подоконника ближе к себе.
Почувствовав свободу, Итук начал бешено отбиваться от чертового Канина, поэтому не услышал странный лязг, а через секунду было уже поздно. Его руки оказались скованы спереди наручниками, а руки Канина уже стаскивали его с подоконника.
- Канин! Остановись! Что ты творишь? – Итук судорожно пытался привести в чувство озверевшего капитана.
Его снова заткнули поцелуем, всё так же властно и напористо. Ноги начали подкашиваться от раздирающих в разные стороны ярости и возбуждения.
Как, как он узнал, что Чонсу может нравиться такое? Наблюдал?
Грубый разворот, толчок, и вот он уже лежит грудью на подоконнике и с ужасом понимает, к чему всё идет…
Стук в дверь заставил Канина замереть и с неохотой разжать руку, сжимавшую до этого бедро шефа.
Он судорожно выдохнул и поднял на ноги резко притихшего Чонсу, разворачивая его лицом к себе. Тот был будто в прострации. Щелчок, и наручники упали на пол, а за ними чуть не последовал и сам Итук, потому что ноги совершенно отказывались держать безвольное тело. В глазах шефа плескалась растерянность вкупе со страхом. Его зрачки были сильно расширены, а губы приоткрыты от сбитого дыхания. Канин вовремя подхватил сползающего на пол мужчину и не придумал ничего лучше, как снова посадить его на подоконник. Удостоверившись, что встреча с полом шефу больше не грозит, он вышел из закутка и направился к двери кабинета.
Пришли результаты криминалистической лаборатории…
Держа в руках увесистую папку с документами, капитан медленно вошел к шефу. Тот так и сидел на подоконнике, уставившись куда-то в стену.
Канин глубоко вздохнул и, положив папку на стол, медленно подошёл к окну. Пак Чонсу творит с ним абсолютно ненормальные вещи. Только что он чуть не изнасиловал человека…
Итук почти неверящим взглядом смотрел, как капитан удручённо склонил голову вниз и тихо пробормотал:
- Прости меня…
Итук с обидой закусил губу, стараясь, чтобы подбородок не дрожал так сильно, и, коротко замахнувшись, залепил Ёнуну звонкую пощёчину. Капитан даже не поморщился от удара, только поднял виноватые глаза на шефа и прошептал:
- Я сам не знаю, что творю, прости…
Он медленно сполз на пол, становясь на колени перед Чонсу, и очень бережно обхватил его ноги руками, склоняя голову еще ниже. Итук пропустил момент, когда одна предательская слеза покатилась вниз по щеке, а голос Ёнуна заставил вздрогнуть:
- Я просто теряюсь рядом с тобой…
Итук опустил глаза, внезапно встречаясь взглядом с Канином, и понял, что это… в общем-то… взаимно…
А потом что-то случилось. Как какой-то сбой, как программная ошибка.
Итук уже совершенно не осознавал, как оказался на ногах, как отпинул от себя капитана, который завалился на спину от сильного толчка.
Итук уже не понимал, когда он успел оседлать шокированного Канина и с жадностью впиться в его губы.
Последние крохи самообладания потерялись в потоке желания, когда сильные руки капитана остервенело разорвали рубашку на его груди и сжали задыхающееся тело в своих обжигающе горячих ладонях.
Чонсу выгнулся назад, открывая уязвимую шею, и застонал от нетерпения. Он просто захлёбывался в потоке этой силы, исходящей от капитана. Хотелось подчиниться ему, сдаться без боя.
Ёнун зарычал, окончательно слетая с катушек от открывшегося вида. Сдерживаться больше совершенно не было сил.
Рывок вверх, и Чонсу уже на собственном захламленном бумагами столе, рывок вниз, штаны сползают до колен, заставляя задохнуться от открывшегося вида стройных бедер…
А потом мысли сваливаются в одну большую кучу, потому что один любит применить силу, а второй любит, когда с ним пожёстче… Небрежная растяжка и крики боли, проникновение, ни секунды, чтобы привыкнуть… Толчки такой силы, что кажется, полкабинета ходит ходуном… И капли пота по спине, а по щекам слёзы…
И только лето безумно улыбалось в окно, ликуя над очередной маленькой победой, весело прощалось с уходящим солнцем, чтобы продолжить свою игру уже ночью…

XXI

Донхэ тихо вошёл в прихожую и прислушался, точнее, принюхался. Судя по звукам и дурманящему запаху, Хёк был на кухне и готовил что-то очень вкусное.
Офицер тяжело вздохнул и начал торопливо разуваться. Кажется, пришла пора поговорить с блондином о НИХ.
В первый раз в жизни Донхэ боялся такого разговора. С Хёком никогда не знаешь, чего ждать. Он был очень холоден весь день и на допросе вёл себя так, словно они вообще в первый раз увиделись. Учитывая его ночное поведение, Донхэ просто впадал в ступор, не зная, как реагировать на всё это. Это обижало, это беспокоило, мысль, пару раз мелькавшая в голове, что Хёк использует его только для секса, коробила, заставляла сердце болезненно сжиматься. Хёкдже не такой! Просто не может быть таким!
Донхэ тихо прокрался на кухню, видя, пожалуй, самую милую картину в своей жизни.
Хёкдже был в фартуке, надетом поверх его бесформенной домашней одежды, один из его длинных носков наполовину слез с ноги, но Хёк не мог его поправить, потому что обе руки были в огромных варежках-прихватках и держали горячий противень с чем-то безумно вкусно пахнущим. Его длинную блондинистую чёлку держали две девчачьи заколки с цветочками, а щека была измазана в каком-то соусе.
Донхэ замер как вкопанный, за считанные секунды воспринимая всю эту картину, и заулыбался самой глупой в мире улыбкой.
- Привет, - кивнул блондин. – Эй, чего лыбишься?
Донхэ не мог выдавить из себя ни звука, он просто слушал сердце, которое говорило сейчас, что хочет видеть такую картину каждый день… желательно до конца жизни.
Хёк аккуратно положил противень и подошел к офицеру, хмуро вглядываясь в его немного безумно улыбающееся лицо.
- Всё в порядке? – осторожно поинтересовался он, стараясь заглушить чувство тревоги.
- Не совсем, - выдавил, наконец, из себя Донхэ, утопая с головой в этих ореховых глазах. – Всё совсем не в порядке… потому что я, кажется, люблю тебя…
- О?
Хёкдже замер, глупо хлопая глазами, открыв рот и затаив дыхание.
Что он только что сказал? Любит?
Он с ума сошёл? Они знакомы от силы неделю!
Несмотря на возмущающийся внутренний голос, чувство эйфории и какой-то детской радости затопило мгновенно. Его попытки оградиться от него днём, наигранно холодное отношение, чтобы не докучать, не доставать своим вниманием… Потому что боялся, боялся, что оттолкнёт, что это всё только в постели красиво, а вне её ничего нет… А он… Любит? Как же он чувствовал себя все эти дни?
- Прости, что говорю это в лоб, - прохрипел Фиши немного дрожащим голосом.
Улыбка совсем спала с его лица при виде растерянного Хёка.
- Но если тебе нужен только секс, - продолжил он, - то я согласен хотя бы на него… Только, пожалуйста, не исчезай…
- Идиот! – сорвался вдруг Хёк.
Донхэ дёрнулся, моргнув своими огромными щенячьими глазами.
- Придурок! – снова воскликнул блондин, вскидывая руки и ударяя парня в грудь. – Ты! Ты!!! Не мог сразу сказать, что это не просто так?
Донхэ всё еще ничего не понимал, только напряженно смотрел на краснеющего от злости блондина, в полном негодовании машущего руками.
- Ли Донхэ, я убью тебя за твою тупость! Кто мне сказал, что ему всё равно? Кто строил из себя безразличие? Актёр нашёлся…
Фиши перехватил его руки, чтобы он перестал бить его в грудь, и прижал к своему бешено бьющемуся сердцу.
Хёк пару раз дёрнулся, пытаясь освободиться, а потом снова закричал:
- Ну кто так делает? Ты же сам…
Договорить он не успел, потому что его рот оказался в плену губ Донхэ, и все слова мигом вылетели из головы.
- Мне не было плевать с самого начала, с первого взгляда, как только увидел тебя…
Хёк отклонил голову назад, взволнованно глядя на офицера. Сердце ёкнуло и сжалось в груди.
- Ну я же не знаю, как это происходит у мужчин. Хоть бы намекнул мне. Соблазнил меня…
- Я? – Донхэ осторожно улыбнулся, ловя отголоски чувств в глазах парня. – Это я соблазнил?
- Всё равно идиот, - прошептал Хёкдже, опуская голову, и смущенно залился краской, оставив попытки вырвать свои руки.
- Пусть будет идиот, - согласился Донхэ тихо. – Ты ведь не оставишь идиота одного на произвол судьбы? Пропадёт ведь без тебя…
Хёк поднял полный смущения взгляд на Фиши, на ЕГО теперь Фиши, и деланно обречённо вздохнул:
- Куда я теперь от тебя денусь…
И улыбнулся так, что Донхэ стоял и завидовал, жутко завидовал самому себе!

***

- Может, нам просто проникнуть в больницу и убрать его? – задумчиво протянул Хичоль, помахивая ногой, свисающей со стола.
Толстяк прожёг его недовольным взглядом:
- Тебе бы только убрать кого-нибудь…
- Какая разница, он же китаец, тем более, мы не знаем, какую информацию вытащат из Генри копы…
- Так тебя волнует, что он китаец, или то, что он может ляпнуть лишнего? – поинтересовался Ханкён, сидящий снова на подоконнике с жвачкой во рту и наушниками в ушах.
Хичоль наградил его уничтожающим взглядом и прошипел:
- И то, и другое в равной степени!
- Девочки, не ссорьтесь! – резко прервал перепалку Шиндон. – Оставьте свои телячьи нежности на потом, сейчас у нас есть дела поважнее.
Двое парней переглянулись еще раз и устремили всё внимание на главаря.
- Кому-то из нас надо будет заглянуть в клуб, жить на что-то надо, а у меня как раз есть товар. Ханкён, это будешь ты…
- Почему опять китаец? – возмутился Хи.
- Ты со своей рожей слишком светишься…
- А этот дикарь поведётся на какую-нибудь куклу в клубе и провалит задание!
Ханни громко фыркнул и, не сдержавшись, улыбнулся.
- А ты что, ревнуешь?
Хичоль моментально вспыхнул и соскочил со стола. Шиндон только закатил глаза и отвернулся, а Хи тем временем уже находился около китайца. Он замахнулся кулаком… но рукопашка явно была не его коньком.
Ханни с лёгкостью заломил его руку, разворачивая спиной к себе. Хичоль зашипел от боли, а через секунду почувствовал дыхание китайца около своего уха и услышал его тихий шёпот:
- Просто прими тот факт, что на свете есть люди, способные устоять перед твоей красотой… и я возглавляю этот список. Так что закатай губу и закройся!
Хичоль дёрнулся, вырываясь из захвата, бешено глядя на Ханкёна.
- Да кто ты такой, чтобы по тебе сопли пускать? Варвар умственноотсталый!
- А ну заткнулись оба! – взревел главарь, ударяя по столу.
Парни снова притихли, а Хичоль демонстративно напыщенно развернулся и снова залез с ногами на стол, хотя глаза из-под длинной чёлки метали молнии.
- У меня вопрос, - уже спокойнее заговорил Шиндон. – Когда мы убегали от полиции… все видели Йесона?
Кивнул только Хичоль.
- Рядом с ним ошивался какой-то парень, который, кстати, очень хорошо дрался. Его лицо показалось мне знакомым…
Хиним нахмурился, припоминая того молодого человека.
- Верно, - заговорил Хи после паузы. – Я даже сначала подумал, что он из тех копов, с которыми мы сталкивались в прошлый раз…
- Нет, - отрезал толстяк. – Он точно не из них…
Старший задумался, перебирая в голове лица друзей и врагов.
- Лицо настолько знакомое, что я даже в ступоре немного, - тихо пробормотал Синдерелла. – Ответ будто крутится в голове, но… Стоп!
Все посмотрели на расширившиеся глаза товарища.
- Офигеть! Я знаю, кто это! – Хичоль обвёл ребят растерянным взглядом. – Он похож на того лапшичника, который сделал запись… которого мы убрали вместе с его бабой десять лет назад!
- Хичоль… Да ты гений! – встрепенулся Шиндон. – Теперь и я вспомнил. Это точно он – его сын!
Ханьгэн переводил взгляд с одного на другого. В то время, как эти двое убивали, он еще был обычным подростком, живущим в китайском детдоме, и только думавшем о побеге. К группе он присоединился только через год, когда его чуть не продали на органы, а Хичоль, занимавшийся этим делом, зачем-то вытащил китайца прямо из под ножа хирурга. Чувство благодарности к спасителю прошло в рекордно короткие сроки – Хиним делал всё, чтобы окружающие его ненавидели, с завидным мастерством.
- В первый раз слышу, что у него вообще был сын… - пожал плечами Ханни. – Но это значит, что запись может быть у него…
- Нет, - покачал головой толстяк. - Будь она у него, давно бы сдал её ментам, поверь, мы бы уже об этом знали… и не только мы.
Все трое снова задумались. Тишина висела несколько долгих минут и прервалась только тихим голосом китайца:
- Если только этот парень не знает, что запись у него…
Шиндон поднял глаза и утвердительно кивнул:
- Надо найти его…

***

- Вку-усно! – протянул Сонмин, откидываясь назад, поглаживая свой живот. – Я так наелся, что сейчас лопну!
Йесон улыбнулся, беря последний кусочек мяса. Рядом с Мином сидел его подарок, свесив большие плюшевые уши на стол, и вообще, всё это походило на какую-то семейную идиллию.
«Перестрелка на окраине Сеула!» – загудело вдруг из радио. - «Полицией не сообщаются никакие данные, но по словам местных жителей…»
- Чёртовы репортёры, - проворчал Йесон, - везде влезут…
Мин пожал плечами, не собираясь вслушиваться в криминальные сводки, даже будучи участником событий. Его это мало интересовало.
- Я помою посуду, - вскочил Йесон на ноги.
Мин не стал его отговаривать. Он тоже встал и подошёл к приёмнику, стараясь поймать другую волну.
- Почему ты не выбросишь его? – спросил вдруг Чонун, кивая на радио и оттирая очередную сковородку.
Мин удивлённо посмотрел на него:
- Сам не знаю… жалко, наверное.
- Хочешь, я тебе новый куплю?
Глаза парня расширились, он быстро замахал руками:
- Нет, нет, ни в коем случае! Ты что! Я не приму, даже не думай…
Йесон почему-то заулыбался, смущенно отводя глаза.
- Прости, - пробормотал он, - это звучит, наверное, не очень тактично… Ты ведь не можешь позволить себе телевизор или новый приёмник, а мне почему-то хочется сделать тебе приятное…
Мин тяжело вздохнул.
- Ты вовсе не обязан делать всего этого, - его взгляд невольно переместился на розового зайца. – Это выглядит немного странно.
Йесон замер, выключив воду. Он развернулся к парню, впиваясь в его лицо каким-то нечитаемым взглядом.
- А если я это делаю потому, что… странно чувствую себя рядом с тобой?
Сонмин поджал губы, растерянно глядя на соседа, даже не зная, что ответить.
- Что… что ты имеешь в виду? – выдавил он, наконец.
Йесон выдохнул так, будто сдулся. Он опустил взгляд в пол и быстро облизал губы.
- Сам не знаю…
- Пойдём, лучше, спать, Ким Чонун, - легко улыбнулся Мин, стараясь побороть чувство неловкости.
Черноволосый кивнул, и Мин мельком заметил, как прожгли его глаза парня, тем самым, леденящим взглядом…

Уже лёжа в постели, ощущая тепло лежащего рядом парня, Сонмин вновь и вновь прокручивал этот непонятный разговор в голове.
Что за Чёрт? Что же имел в виду Йесон? Подарок, еда, эти его странные взгляды… Если бы не адекватное в целом поведение, Сонмин подумал бы, что за ним ухлёстывают. Но это же Йесон! Натурал, хотя девушки у него не было довольно давно… как, впрочем и у Мина. Он полностью уверен в Йесоне, но что-то всё же не даёт ему покоя. Он вдруг вспомнил глаза парня после того, как тот пару раз делал ему массаж. Было сложно понять, что они выражают, но в свете его последних слов…
Перед глазами встало воспоминание, когда Чонун заканчивал массаж, плавно слезая с него, будто боясь лишний раз задеть, его обнаженный торс (привычка обоих спать без верха пижамы) и его взгляд. Тот самый, который вызвал дрожь в нём еще при первой встрече в клубе.
Сонмин шумно вздохнул. А если посмотреть на ситуацию со своей стороны? Двадцатишестилетний, немного замкнутый в себе парень, с трудом пускающий в свою жизнь новых людей, спит почти в обнимку с парнем на одной кровати. С парнем, которого он знает неполные две недели! И откуда вдруг взялось такое доверие к Чонуну? И как практически на пустом месте выросла такая привязанность к этому человеку? Йесон – загадка, непрочитанная книга, открытая на первой странице…
Сонмин вдруг подумал о том, что когда дело раскроется, Йесон исчезнет из его жизни так же незаметно и легко, как и появился. Не будет больше совместных ужинов и партий в шахматы. Не будет больше пробуждений с тёплым телом под боком и упирающимся в плечо носом.
На голову медленно опустилась какая-то тоска. Когда Чонун уйдёт, единственное, что будет о нём напоминать, это розовый заяц с длиннющими ушами…
Мин открыл глаза и повернулся к спящему рядом соседу. Йесон смешно нахмурился, а потом открыл серьёзные, хотя всё же немного сонные глаза.
- Не спишь? – прошептал он удивленно.
Сонмин сглотнул комок в горле, а потом скрепя сердце выдавил из себя:
- Чонун… я… я тоже странно чувствую себя рядом с тобой.
Йесон моргнул, растерянно вглядываясь в полумраке в лицо перед собой. Они молчали несколько минут, просто смотря друг другу в глаза. Никакого смущения почему-то не было, просто странное любопытство, будто они смотрят друг на друга впервые.
Сонмин смотрел на его скулы, на небольшой нос, на рот… Он резко покраснел, понимая, как может быть истолкован его взгляд. Чонун медленно облизнул губы, привлекая к ним еще больше внимания, и тихо прошептал:
- Я, наверное, совсем съехал с катушек… но я хочу тебя поцеловать.
Сонмин резко распахнул глаза, впиваясь взглядом в потемневшие зрачки Йесона. Сердце предательски сбилось с ритма, а голос задрожал как у перепуганной девчонки:
- Эт-то лишнее!
Йесон почему-то спокойно кивнул, полностью с ним соглашаясь, и устало закрыл глаза.
Мин еще несколько секунд вглядывался в его лицо, стараясь привести мысли в порядок. Фраза Йесона пугала, очень, но еще сильнее пугала предательская мысль, что ничего ведь не случится, если они один раз попробуют, если поцелуются всего разочек…

XXII

Оказавшись дома уже после полуночи, Кюхён неслабо пошатнулся и только с третьей попытки смог найти выключатель. Яркий свет зажегся в коридоре, неприятно слепя глаза. Кюхён недовольно поморщился и, кое-как разувшись, ввалился в гостиную, чисто по инерции добираясь до дивана и заваливаясь на него.
- Чё-ё-ёрт, - вяло протянул он, сверля глазами незашторенное окно.
Спать совершенно не хотелось. Хотелось еще выпить, хотя Кю понимал, что ему уже давно хватит, и утро будет не из лучших.
Закрыв глаза, Кюхён снова увидел мелькающие огни в задымлённом воздухе клуба, из которого он только что приехал. Хотел расслабиться, мать его…
Кю открыл глаза и медленно поднялся, усаживаясь ровно.
Это не помогло…
Он поехал туда развеяться, отвлечься от мыслей об Этом Чёртовом Рёуке. Ни хрена не помогло!
Кюхён сдёрнул с себя кепку и с силой швырнул её на пол. Он, как обычно, хотел подцепить какую-нибудь девушку на одну ночь, но у него как отшибло! Изучая каждую глазами, он отметал одну за другой, придираясь к каким-то мелочам, на которые он раньше вообще не обращал внимания. И его как током ударило, когда его взгляд задержался на невысоком худом парне в центре танцпола с похожей на Рёука стрижкой. Кюхён онемело пожирал его глазами добрые пять минут, а потом внезапно осознал, ЧТО он делает. Он наблюдал за танцующим парнем, мысленно представляя на его месте Вукки…
Он мигом вылетел из клуба и прилетел на такси домой, кроя себя отборным матом. Очень хотелось списать всё на алкоголь, которого в нём было уже достаточно, но явно мало, чтобы не соображать… для этого Кюхёну надо было выпить еще два раза по столько же.
Кюхён сильно зажмурился, запуская руку в волосы. Рёук, Рёук, Рёук! Опять перед глазами, опять занимает все мысли. Было безумно страшно, страшно от понимания, что это ненормально. Страшно осознавать себя таким вот ненормальным!
Человек, который перепробовал столько женщин за свою жизнь, не может выбросить из головы добродушного скромного паренька. Просто… не может и всё тут.
Кюхён резко поднялся и подошёл к зеркалу. В отражении на него смотрел каштаново-рыжий симпатичный парень со слегка мутным взглядом. Тёмная рубашка, расстёгнутая на пару пуговиц, обнажающая ключицы, и простенький кулон из куска раковины на кожаном шнурке. Чёрные джинсы облегали довольно длинные ноги…
Он понравился этому Рёуку… не характером ведь? Только если этого Вукки не привлекают последние сволочи, то остаётся грешить только на внешность…
Кюхён провёл рукой по немного отросшим волосам, и его чёлка упала на один глаз, придавая какой-то дерзости его образу.
Шумно выдохнув, Кюхён оторвался от зеркала и стремительно вылетел в прихожую, быстро обуваясь. На часах начался третий час ночи, когда он выбежал на улицу, ловя такси.

Дата добавления: 2015-08-29