Там, где мы с тобой стояли рядом и долго говорили в приятный летний полдень, выросло зелёное создание. Эта сильная трава не погибла даже тогда, когда на неё наступили несколько раз. А потом снег обозначал пространство зимы своими печальными отметинами…
Но таял снег возле того зелёного упрямца. Я радовалась этому.
Однажды, когда я тебя ждала уже много дней, достала я бусинку, словно спелую ягодку, из протянутого мне клюва маленького серебряного журавлика. Это и была весть о том, что ты придёшь, и через несколько часов она оказалась одной из самых верных примет!
Я опять бурно отметила мой праздник, который называется «Он пришёл». Какой у тебя мужественный голос!
Как удивительно… Снова – после того, как много, много, очень много дней не говорило радио, а я не писала продолжения романа, - звучит та песня Уитни Хьюстон, которая может раскрывать меня всю.
Я научилась говорить о своём чувстве своими словами. О, Музыка! Словно я стою на невидимой высокой площадке, а вокруг стремятся сильные золотые лучи.
О, я много раз представляла себе, как ты зайдёшь… а я буду скромно стоять… и не решаться обнять тебя.
Я видела облако-шляпу с пером. Зелёным и синим одновременно.
Может быть, это расцвёл гладиолус посередине куста? Тёмный, большой и красивый, куст этот спрятал десять пугливых зайчат. Обычное облако… Неужели никто не заметил?!
Я снова приблизилась к этому окну, которое видело нашу с тобой встречу. Я посмотрела на город, на красивые далёкие огни и подумала, что сейчас вдали твоё лицо тоже красиво освещено…
Как будто в недоступную галактику я посылаю свои слабые сигналы… Ты слышишь их? Я долго, очень долго жду тебя, ми-и-и-лый…
Я узнала, как пишется рунами имя твоё.
…И когда я подошла к стойке бара, чтобы купить стаканчик холодного напитка, мне неожиданно бармен протянул… такую же красную бутылочку с нарисованной половинкой граната, что пил летом ты, когда ко мне пришёл! Я решила не открывать её и сохранить для тебя.
О мой Любимый! Как ты думаешь, что я делала в первый вечер Нового Года? Я ехала по городу и, видя синие светящиеся ёлки на своём пути, находила, что в них недостаточно украшений. Тогда я мысленно произносила: «Я тебя люблю» и, зажигая каждую букву, развешивала на праздничных деревьях. Я думаю, ты заметил их.
Я говорила с тобой во сне. Я рассказывала тебе события последних дней. Моя жизнь становится всё интереснее…
…потому что мне очень не хватает тебя.
Есть такой удивительный день. Он называется «когда-нибудь». Это добрый день, он дарит маленькую возможность.
Однажды он наступил. И, хотя он уже прошёл, я опять настроилась на долгое-долгое ожидание следующего дня «когда-нибудь». Теперь мне это сделать уже легче, даже если ждать придётся намного дольше.
Я сижу в большом зале, где тихо играет музыка, и снова думаю о тебе. Я думаю о тебе всё время. Я часто представляю себе, как ты смотришь… говоришь… двигаешься… Особенно часто я стараюсь вызвать в памяти твой сильный глубокий бархатный голос. Голос, которому я полностью подчинялась. Долго. Зачем ты отпустил меня. Я живу в мире, где люди с трудом слышат друг друга…
VII часть
Что же делаешь ты со мною, любимый? Сначала ты пришёл в мой сон. Как ты это умеешь? Ты очень редко это позволяешь себе. Потом произошло это стеклянное утро, долгожданное утро, которое одновременно расцветало всеми новогодними отблесками и разбивалось о твои слова, раня снова моё сердце. Несколько мгновений нужно, чтобы поверить, что это наяву. Несколько месяцев я ещё буду приходить в себя от твоих слов. Если вообще вернусь к себе. Я уже привыкла терять себя. Может, и находить не стоит уже.
Я просила у большого Зелёного Человечка, который кивал мне незаметно своей круглой головой с высокими тонкими упрямыми рожками-антеннами, - встречи с тобой. Я долго просила об этом Человечка. Человечек взглядывал на меня понимающе длинными ультрамариновыми раскосыми глазами, наклонялся ниже к своему синему игрушечному ноутбуку, такому же огромному, как и он сам. Человечек был занят и долгое время не обращал ни на кого внимания. Я привыкла к этому Человечку. Я видела его уже много дней. Он стал моим добрым другом, пусть и молчаливым.
Однажды, проезжая мимо, я вдруг резко повернула голову. Что-то изменилось в городском пейзаже. Через секунду я поняла, в чём дело. На привычном месте стало пусто. Просто белая ровная площадка. Человечка не оказалось. Человечек куда-то убежал! Значит, он услышал мои мысли, понял меня и бросился мне помогать.
Через несколько дней Человечек вернулся! Он так же удобно уселся со своей синей игрушкой на обжитую площадку и, почти незаметно покачивая рожками, продолжил своё доброе волшебство.
Человечек оказался Настоящим Волшебником. Спасибо тебе, славный Зелёный Человечек! Я пошлю тебе взглядом привет, когда в следующий раз проеду мимо.
…Сегодня ты, Любимый мой, мне подарил много новых ощущений. И я долго не могла собрать свои голову, тело и мысли в одно целое.
Какое счастливое тихое утро ты подарил мне, милый… Как успокоена эта ночь… Впервые за долгое время.
Вот и для меня пришёл момент, когда я прочувствовала настроения женщины, глотая залпом ночью любовные истории Франсуазы Саган. Раньше я бы совершенно не приняла одну из них. «Любите ли вы Брамса?..»
Не знаю.
Пускай звучит Брамс.
Но я люблю тебя.
Когда ты сказал в трубке всего одно короткое слово: «Да», меня пронзило током одновременно сверху вниз и снизу вверх. Ты включил в затерянной земле веками дремлющий фонтан. И снова исчез. Настоящий Мужчина то и дело включает фонтаны, он же первооткрыватель.
Две звезды я видела в утреннем небе сыром. Одна, повыше, - это ты. Другая, ниже, слева – это я.
Наши встречи – редкие, краткие – отмечены последним росчерком звезды. О, это особенная звезда. Она не тает, не ускользает, не исчезает. У неё есть холодный блеск, и он не жжёт. Но если настроить сердце на форму этой звезды, то в этом совпадении и будет заключаться скрытое излучение. Чем больше сам горишь, тем сильнее излучаешь. Так элементарно, но так редко встречается…
Я сожгла себя сама… Вот и остался лишь росчерк… Надеялась хоть луч тебе послать…
Ты был более благоразумен. Ты хладнокровно сиял всем и мне тоже. Какие мы разные звёзды…
Как необычно и красиво мы светили вместе…
А теперь… Одной фразой ты уничтожил Мою Цивилизацию. Ты победил. Торжествуй, Победитель Безропотных…
О, я люблю тебя ещё сильнее. Не отнимай у меня этого чувства. Иначе мне будет очень, очень трудно…
Ты круто разобрался со мной. Ты победил.
Любимый мужчина – это божество. Божество не приняло мои дары. Я чувствую себя глубоко несчастной.
Вечером я шла по январской улице, разглядывая странный наряд деревьев. Стволы и ветки пропадали в темноте. Зато неестественным космическим ожогом смотрелись небрежно накинутые гирлянды, которые ни с чем не хотелось сравнивать. Лишь бегущие вниз часто-часто крупные серебряно-сиреневые капли казались слезами Снегурочки. Так их было много.
Мне очень хотелось тоже поплакать. Но я не могу. У меня это больше не получается. У меня больше…
День, когда я перестану жить твоими ритмами, а моё тело не сможет отвечать тебе, пусть и на расстоянии, - будет для меня чёрным днём. Это всё равно что цветок умрёт. Ты, сделав меня необычной, оперил меня крыльями удачи и выпустил… в обычный мир. Тогда и мне придётся захлопнуть волшебную дверцу…
Какая пустота в душе.
Я так боялась этого.
Словно сожгли всё сердце изнутри.
… С моей маленькой станции, на которой ты, серебряный экспресс, не останавливаешься даже на секунду, я шлю тебе еле слышный привет.
Ну, не теряй времени. Забавляйся с другими. Я и бумага – мы будем неразлучны.
Ледяные кольца не умеют звенеть…
С п о к о й н о й н о ч и,
Любимый.
Я плачу, Любимый.
О нас с тобой.
Мы с тобой остались вместе на далёкой планете. Там вечная весна и красивая музыка. Та, которую ты любишь. А здесь, на Земле, - наши тени, заблудившиеся в стылой снежной бесцветной пелене.
Не обращай внимания.
Я плачу за двоих. Мне больно за тебя. Мне кажется, это твои невыплаканные раньше слёзы. Родной мой… Давай снова сделаем вид, что у всех всё хорошо.
Веди нас, Волшебный Космический Свет!
VIII часть
Когда меня снаряжали на бал, то платьев определили мне два: золотое, цвета счастливого полдня, и другое, где взгляд утопал в бездне цвета индиго. Оттенка мрачной холодной полночи. Не знаю, как называлось то, второе, магическое платье. Мне ещё не пришло время узнать эту формулу ухода. Но то, первое, имело странное название «Золотая невеста». Платья с названиями даются на один раз. На один вечер. На единственный бал.
В одном и том же качестве была я на балу. Всё проносилось мимо: свет – ослепительный и приглушённый, громкая музыка, песни. Мне было грустно. Я взяла «под руку» (а может, под лапу) ручного Медведя, чтобы ощутить его ласковую и тёплую шкуру. Медведь не рычал. Он послушно шёл рядом на задних лапах и не обижал меня.
Я слушала кельтскую музыку и вспоминала тебя. Музыка кельтов иногда похожа на ветер, который хочет стать вихрем. Вихрь задевает мою спину.Сахарная вата, крутящаяся под новую кельтскую музыку, выглядит волшебным зельем. Игрушечные красные лебеди в бассейне замедляют ход, плывя в своём сказочном ритме.
Я расчертила свою карту города и мысленно отметила те места, где мы с тобой случайно встречались и разговаривали. Таких мест получилось немало. Раньше я не замечала, что город действительно красив.
Не отдавай меня, любимый, никому!..
Не отдав
ай
меня…
Я люблю смотреть на золотой залив восходящего солнца в начале нашего квартала с красивыми домами. Ремень моей сумки поскрипывает, будто напевает весёлую утреннюю песенку:
«Всё замечательно!
Все замечательны!..»
И я начинаю верить этой простой песенке и надеюсь, что всё будет хорошо, по крайней мере, в этот день.
Мой Любимый! Снова чужие слова разъединяют нас. Но сегодня я вновь купалась в голубом океане наших общих воспоминаний…
Не буду тебя тревожить на ночь.
Спим…
Каждый в своём районе… И в одном и том же сказочном пространстве… Что может быть удивительнее? Я хочу сочинить тебе песню.
Сегодня утром я стою на перекрёстке и вспоминаю свой недавний сон. Ту странную неровную гранитную стену с многочисленными окнами рядом друг с другом находящихся домов. Так увидеть близко домики над пропастью могла только птица. Значит, во сне я была ласточкой? – размышляла я, ожидая зелёный свет. «УМНИЧКА»! – проехал мимо раскрашенный автомобильчик. Я похвалила себя за сообразительность и уверенно направилась вперёд.
Сегодня я – самая счастливая женщина во Вселенной. Сегодня приходил Ты. Одной трудно долго держать оборону… Подкрепление пришло вовремя.
Даже в куртке ты был горячий.
Несмотря на все препятствия, ты пришёл ко мне издалека, Любимый.
Ты успокоил меня сразу, одним объятием. Как будто я несколько дней провела высоко на дереве, и, наконец, меня оттуда осторожно сняли. Снова мир непривычен мне…
А это уже было неожиданное чудо: музыкальный год завершился одной из наших песен, и за ночь эта же передача повторилась. Моя любимая песня, которую ты мне записал, повторилась на «бис».
…Значит, ты не забыл меня.
А мне уже больно даже думать о тебе.
Фея Волшебной Орхидеи пригласила меня в свой сад. Он всегда зеленеет, не зная зимы. Фея позволила и мне совершить доброе волшебство. Она познакомила меня со своим садовником. Он вёз кувшины в тележке. Но сначала нужно было отыскать спрятанный между тёмными каменными плитами ключ. Ключей оказалось два: один с простой водой, а другой – с волшебной. Представь себе, я угадала тот ключ, где журчала именно волшебная вода. Как? Очень просто: она журчит тише. Обычная вода поёт громче и беспечнее. Её песенка похожа на разбегающиеся врассыпную звуки ксилофона.
Этой волшебной воды мне предстояло набрать в семь синих кувшинов и один белый, поменьше. Волшебный сад не требовал много такой воды, но кувшины опустели быстро. Хранятся кувшины в сандаловом зале, где редко слышны шаги людей. Вода, оказывается, тоже умеет спать и просыпаться, веселясь.
Гордая и хитрая Роза Императора совершенно не желала делить пространство с другими садовыми растениями, и в замке ей подарили отдельный светлый зал. Никто и не предполагал, что Роза Императора станет играть с людьми в прятки! Садовник Феи – тот самый, что показал мне, где хранят кувшины для волшебной воды, признался, что с ног сбился, пока нашёл беглянку. Она, видите ли, не любит искусственный яркий свет – и спряталась у дальнего окна…
Я не поверила садовнику и подумала, что он болен или сочиняет. Я отправилась искать Императорскую Розу самостоятельно.
- Только подняться по вон той белой широкой лестнице! – предупредил садовник, взмахнув рукой и приветливо улыбнувшись. Фея Волшебной Орхидеи отдыхала, покачиваясь в плетёном кресле и обмахиваясь зелёным веером, напоминающим широкий лист южного растения.
Розы на указанном месте не оказалось.
- А ещё Императорская!.. – подумала я с лёгкой досадой. Идти в замке было непривычно, мои шаги раздавались далеко и гулко. Наконец, устав и встревожившись, я обнаружила Императорскую Розу. Самой мне было бы это сделать очень трудно. Неожиданной помощницей мне стала яркая оранжевая с голубыми и чёрными капельками на мелькающих крылышках бабочка. Я устремилась за ней и вскоре увидела Розу Императора. Она покачивала листьями, которые словно посмеивались над этой странной шуткой.
Мне стало немного не по себе, и я поспешила выйти из замка и сада благосклонной Феи Волшебной Орхидеи. Не тут-то было! Там, где светилась надпись: «Выход», оказалась тёмная глухая стена. Фея улыбнулась, выпуская меня из своей сказки в мою тревожную жизнь:
- В следующий раз приходи, когда очень захочешь, но сначала прочти Волшебную Книгу на странице 777!
Она говорила так, словно давала мне волшебное задание, и я должна была приготовить сказочный урок…
Я забываю все стихи, посвящённые тебе, если не записываю их вовремя.
Я научилась думать о тебе не так пронзительно, как раньше. Тогда ты меньше болишь у меня внутри. Я мысленно целую тебя перед сном. Когда мне плохо, я мёрзну. Но для тебя я стараюсь быть тёплой и весёлой.
Ты не забудешь меня.
Я не забуду тебя.
Мы помним друг друга.
Иногда – только иногда – я чувствую твои ритмы. Как чувствует волна Луну. Но эти лёгкие всплески радуют меня и добавляют мне энергии. Я помню, как много я отнимала её у тебя.
Я стояла у большого зеркала. Последний взмах – и можно подмигнуть себе самой. Почувствовав взгляд, я быстро обернулась. В дверях стоял ты! И смотрел на меня. А перед этим невероятным событием я старательно чистила свой инструмент – клавиатуру с красными и белыми буквами – звёздочками в бархатной ночи. Я проделывала это тонкой красной кисточкой. Это было важно.
Момент, когда ты придёшь, никогда не угадаешь. Я отметила этот день красным лучистым сердечком на календаре-кубике. Потом, когда я шла по улице, я услышала другую тихую, но весёлую ремнёвую песенку:
«Всё великолепно!
Всё великолепно!»
Это звучало правдиво. И я не замечала, что раннее утро было ещё пасмурным – ведь наступивший день сиял!
Подарок твой – совершенно неожиданный для меня – я прижала к щекам, чтобы почувствовать твоё тепло, которое на нём оставалось. Теперь со мной всё время будет твоя строгая забота.
Я умела вглядываться назад, а ты умеешь смотреть вперёд. Мы направляли свои взгляды в разные стороны. Как же мы встретились, если следовали по противоположным тропам? Как увидели то, что не видно другим? Значит, однажды мы смогли заметить друг друга, потому что двигались друг другу навстречу? Как это понять? Во всяком случае, это прекрасно.
Мне было трудно. Ты пришёл на помощь и защитил и холмы и озеро, где на склонах блестят крохотные искорки эдельвейсов.
Зима и весна, убегая друг от друга, играют и шутят с людьми. Какое же время сейчас? Как оно называется? Природа всхлипывает и улыбается сквозь слёзы, мокрая и простуженная. Она уже не спит. Она ещё не резвится.
Сколько происходит в мире и прекрасного и страшного! С каждым днём ты становишься дороже мне. Нас не соединяет почти ничего. Но из этого «почти» я сплела себе тонкий золотой мир, другой мир, в котором я благодаря тебе живу больше трёх лет… И мой мир не исчезает ни от взрывов, ни от гигантских волн… Я берегу его… для тебя… Я теперь могу жить только так. За что я держусь в этом мире, который, если и напоминает лабиринты лестниц, то не только без перил, а даже без многих ступеней?!
Я еду в автобусе и прижимаю твой подарок к своему тёплому животу, как будто обнимаю тебя. Как хорошо, что путь, перемежаясь многими остановками, достаточно длинный, чтобы подольше ощущать это тепло. Твоё тепло. О, как мне будет не хватать тебя опять.
Твои взгляды долго пронзали меня. Они требовали: «Живи!» Нет, не так: «Оживи себя!»
И это произошло. А ты далеко. И я пью жемчужный воздух.
IX часть
О! Сегодня целая десятиметровка в моём распоряжении! Если бы можно стало разложить на этих светлых столах белую бумажную дорожку, я написала бы каллиграфическое послание…
Но в моих руках лишь маленький блокнот… Значит, придётся отбирать слова… Например, о том, как можно выразить взаимные чувства. Оказалось, это очень красиво. Похоже одновременно на волны, цветок, ветер и песню. Как будто разноцветные медузы плывут, но не в воде, а в воздухе… Если ритмы их быстрые – ничего не получится, они разобьются друг от друга… А если ритмы не совпадают даже, а станут созвучны друг другу, тогда и возникнет взаимная музыка…
Знаешь, что я думаю? Я могу зацепляться взглядом за белый след от реактивного самолёта и посылать туда, на такую высоту, песню или крик – но мысленно. Это очень просто.
И как только включаю любимые песни, я тоскую опять по тебе. И золотые слёзы любви моей летят в небо, чтобы дорога твоя была лёгкой. Ты – сильный мужчина, умеющий шутя управлять космической скоростью. Ты устремился от меня вдаль, окрылённый мной. Лети, Любимый. Я сумею послать тебе своё тепло. Ты знаешь, как я это делаю.
Как много удивительных дней ты мне подарил! Сегодня я посетила замок. Он недалеко, через широкий ров. Там, где стояло когда-то дерево с хрустальными ветками и красными бусинами.
Ты меня научил подниматься вверх налегке.
…Если бы ты знал, как много я оставила и оставляю внизу!..
я часто думала о том, что в жизни мне предстоит разгадать какую-то тайну. Меня мучило предчувствие её, и я говорила об этом людям. Но ты никогда не будешь разгадан и понят.
А сегодня был добрый – добрый вечер. Клоуны приветливо улыбались мне. У клоуна такая тёплая рука… Этих металлических клоунов обнимают и любят… Напитком, о котором я вспомнила днём, меня угостили из жёлтого пластикового стаканчика. Самое красивое я наблюдала после: музыкант на бульваре играл старые забытые мелодии – детские и весёлые, а закончил игру капризной мелодией танго.
Музыкант играл много, но вскоре сложил свой инструмент в футляр и поставил его на тележку. Спутница музыканта поднялась со скамейки и ушла вместе с ним. Красивую музыку, усталую, смолкнувшую, тихо увезли с бульвара.
Живой клоун в оранжевом костюме с зелёными и голубыми, а также розовыми и жёлтыми волосами, здоровался уже по-настоящему с маленькими детьми. Подпрыгивая, верещали игрушечные собачки, разноцветные и пушистые. Из-за шума аттракционов нельзя было расслышать друг друга. Мы тоже больше не слышим друг друга. Ты однажды нашёл меня, а я почти сразу потеряла тебя.
Как далеко находились мы друг от друга! Как мало мы встречались! Как далеко - бесконечно далеко - безнадёжно далеко - улетели мы друг от друга...
Но сохранили друг друга в своих сердцах.
Немало, правда?
Х часть
Я больше не раскачиваю тяжёлые огромные цепи... Но я часто смотрю на них.
Мне нужно выполнить задание. Но я так давно не видела тебя и ничего не слышала о тебе. Снежинки унесут вдаль мои мысли о тебе, и ты меня найдёшь. Только сделай это поскорей. Я боюсь этой большой зимы. Она закрывает меня от тебя. Мне больше не перед кем становиться волшебной. Ты живи там себе хорошо, полно, весело и счастливо. Ты только не забывай меня. Пока я ещё ухитряюсь чувствовать некоторые, еле слышные, волны твоего тепла.
Видишь ли... Когда звезда испускает свои вдаль летящие лучи, ей совершенно всё равно, поймает ли кто-нибудь хотя бы один луч в космосе... по-другому она не может... Ты же научил меня сиять...и исчез... Я оставила капельку света на (ты понял).
Раньше, когда я не знала тебя, моя жизнь часто зависела от первого упавшего на меня листа с дерева. Теперь от самой меня стало многое зависеть.
Сложив руки так, как это делаешь ты, я не сразу почувствовала, что снова думаю о тебе. Это вышло само собой.
Милый... Сколько стихов. сочинив по дороге для тебя, я не успела записать... Но ничего, я ведь любовь свою храню не для записи,а для того, чтобы тебе подарить когда-нибудь. Вдруг понадобится...
Многие чудеса я не могу объяснить. Некоторые были связаны с той техникой, что преображал ты своими талантливыми руками. Не решаюсь о мноом писать: кажется, что я нечаянно спугну тонкое прозрачное невидимое крылатое существо.
Как много придумано хороших дней, чтобы я смогла выразить тебе свою любовь!
…На бумаге, ведь я не вижу тебя давно. Я поняла, что ты ушёл из моей жизни. В красивых огромных магазинах нет места простым предметам.
На узкой асфальтовой дорожке шёл мне навстречу, хромая, нарядный белый пони с понурой головой. Он кое-как топал копытцами, почти неслышно и неровно. Его вела под уздцы грустная девочка. Пони почти поравнялся со мной, и я, шагнув влево, к тощей акации, уступила дорогу бедному пони. Он не шёл, а брёл. Медленно-медленно…
…Так я иногда иду тоже, когда становится грустно до отчаяния. Но ты научил меня многому. Знаешь, я уже давно ДЕЛАЮ ВСЁ ПО ПОРЯДКУ.
Войдя в небольшую комнату, я увидела на полу посередине бабочку. Это была красивая, любимая с детства бабочка-крапивница. Я не спугивала её нарочно, но, почувствовав меня, она вспорхнула и, сразу найдя верную дорогу к спасению, несмотря на решётку окна, улетела. Так просто, словно и не заблудилась, а так, по делам своим заглянула. И словно ждала меня.
Вот какой привет ты мне послал! И птичка, и бабочка были для меня радостью большой-большой.
Милый! Ты сделал меня поющей. Как мне хорошо теперь! Ты научил меня красиво выражать свои чувства, не искры горячего пламени, а именно красивые тёплые чувства.
Ну, расскажу подробнее про ту птичку.
Стремительно влетев, птичка стала тут же искать выход обратно из помещения, которое ей сразу не понравилось. Птичка училась летать, и ей нравилось просто покорять пространство. Правда, для неё оно сразу свернулось в неудобную глухую штору. Окно было открыто, и рама стала ещё одной преградой для крохотной, но смелой птички. Рама таила в себе опасность. Это было тонкое твёрдое стекло. Птичка неудобно разбросала длинные крылья и затихла, устав и к тому же испытывая птичий шок. Птичку удалось извлечь из угла и тут же выпустить. Когда я выпускала её, она даже не испугалась. Это был маленький стриж.
…Когда стрижонок поворачивал свою головку в моих руках и смотрел на меня коричневым глазком – одним, а потом другим, - я чувствовала волнение необыкновенное и приятность во всём теле. Я испытала нежность, грусть и блаженство одновременно. О, какое это было счастье – держать живую птицу в руках! Мне хотелось бы когда-нибудь ещё раз почувствовать это. Но, однажды прилетев в твою судьбу, стремительные птицы улетают навсегда… У них же своя судьба – красивая, высокая… И как хорошо, что окно замка было тогда кстати распахнутым, и находилось оно достаточно высоко… для полёта… Ах, я повторяюсь, любимый. Я слишком давно тебя не видела.
Ещё долго я буду вспоминать тебя. Я счастлива, что была нужна тебе хоть какое-то время. Ты сделал меня уверенной в себе. Я уже много раз произносила два страшных слова, которыми могла бы закончить своё грустно-счастливое повествование, но я боюсь, что тогда мне просто нечем будет дальше жить… Позволь мне растянуть последний глоток.
Мы были рядом чаще, чем думаем. Но только однажды мы заметили друг друга. Теперь ты далеко. Но мы расстались, озарённые друг другом. И от этого мне так давно хорошо…
Я поняла благодаря тебе, что любить – это не ошпаривать любимого кипящей страстью, а тихо орошать его нежностью, которая бывает легче поцелуя…
XI часть
На моём пути есть точки, откуда появляются находки. Почти на одном и том же месте я нашла сначала карандаш, а потом кисточку.
Какое доброе лето! Оно подарило мне долго-долгожданную встречу с тобой. Ничего, что короткую. Зато ты смотрел на меня и улыбался.
Я выбрала скамейку под красивым и высоким деревом. Там, где белые и розовые и красные цветы. Здесь пишу я о тебе. Я испытываю тихое счастье и хочу, чтобы оно тоже на всех разливалось таким умиротворённым теплом, какое ты мне подарил.
А я опять не смела поднять на тебя глаз.
Когда отдаёшь какой-нибудь синий предмет, то есть маленькая надежда, что я встречу тебя. А ещё недавно на окне были два цветка – подарки той щедрой розы на лестнице, которую я вижу часто. Сколько волшебных подсказок! Мир красивый, на него хочется долго смотреть.
Люди в костюмах оранжевых котов, круглой пиццы, белых гусей - становятся полноправными жителями города. Они здороваются с нами, приветствуют нас, ходят, жестикулируют, - словом, живут. И с ними весело и интересно. Пусть они будут.
Большой оранжевый котик дружелюбно пожал мне лапку и... улыбнулся! Он возник передо мной неожиданно. Какие волшебные встречи! Я никогда раньше не попадала в сказку, где всё волшебно.
На этом игрушечном небе я выбрала две звёздочки. Это было непросто. Звёзд много, на первый взгляд они кажутся одинаковыми. Я их выбирала по сигналам. Две звёздочки переслали мне привет."Мы здесь, смотри!" - просияли они. Дальше было всё просто: та, что ниже и слева, - это я. Та, что выше и справа, - это ты. Надо было не потерять их в бездонном космосе, и поэтому я всё время оглядывалась на них. Я встречалась с ними взглядом безошибочно. Театральные звёзды, вернее, звёзды театрального неба, умеющие говорить сиянием, - самые настоящие звёзды. И я успокоилась.
Сколько красивого в мире! Надо успеть многое увидеть и ощутить.
Когда я делала Куклу Пьеро, на ночь я укладывала её спать, укрывая лёгкой тканью - шёлковой, светло-зелёной. Отпуская Пьеро на праздник, я поцеловала Пьеро в стеклянное личико. Пьеро убежал от меня навсегда. Он был тёплый, с маленькими белыми ручками, с тонкими, но сильными кукольными пальчиками. Одна туфелька была у него белая, а другая чёрная. На подошве отпечаталось несколько звёздочек...
...по которым он гулял.
Прощай, мой маленький Пьеро. Пусть найдут тебя добрые руки. Я должна была тебя отпустить.
...Где же мой Пьеро?..
Я так и не успела поработат с куклой, которую сама сотворила и полюбила. Но я знала, что и куклам нужна свобода. Мой Пьеро теперь свободен.
Когда я пришла домой, у двери на стене я обнаружила бабочку - крапивницу, устало сложившую крылышки. Она всё равно испугалась и взлетела, не зная, куда дальше лететь. Вскоре зашелестел дождь.
Мне нравится, что не нужно придумывать ничего, а только успевать записывать всё необыкновенно красивое, что я замечаю в той жизни, в какую я благодаря тебе окунулась.
В тот день я чувствовала себя ужасно. Это время, когда я тебя не видела, длилось долго. И у меня кончились силы. Как ты это почувствовал? Ты снова сделал меня счастливой одним своим приходом. У тебя подбадривающий голос, добрые тёплые руки и не отпускающие магические глаза.
Я успокоилась. Ты дал мне эту успокоенность. Мне кажется, что я во сне. Я разучилась плакать. Счастье не улетает. Ты научил меня сохранять его ощущение. Как интересно с тобой мир открывать, милый!
Двери умеют меняться местами. Когда я отправилась в магазин, в который захожу раз в несколько лет, я почти уже не удивилась, когда на небольшом листке прочла, что дверь в этот магазин находится… на другой улице! Это оказалось недалеко. Просто удивительно. А магазин – как лабиринт. Какое счастье, что мы не потеряли друг друга в жизненном лабиринте!
Ты очень обрадовал меня тем, что тебе пригодился мой крохотный презентик. Ты вернул мне жизнь, а, точнее, подарил ещё одну, совсем другую. А что же я могу взамен?
Мысленно я раньше готовилась к встрече, но она произошла неожиданно, и я растеряла слова, а мой жалкий вид оставлял желать лучшего. Но ты всё равно был рад меня видеть!
Жаркий день заканчивается. Брызги фонтана освежают моё лицо, руки и плечи. У меня несколько минут спокойного отдыха. Я могу думать о любимых людях.
По мокрой плитке ходят птицы. В отдалении, на пыльном воздухе, играют дети. Я слушаю музыку фонтанных струй. Её долго хочется слушать.
Голубь с красными лапками подошёл ко мне близко и замер, удерживая одну лапку в воздухе. У него на спинке белый треугольник, а хвост красиво сложен из чёрного, белого и серого. Шейка отливает малиново-сиренево-пурпурным, и это очень красиво. Другие птицы нахохленные и пышные. Птицы не толкаются. Им хватает места. Правда, они немножко странно общаются. Одна, воркуя, слегка подталкивает другую. Подгоняет вперёд.
Я хотела бы с тобой смотреть на птиц на морском берегу, сощурившись от закатного летнего света, а потом, смеясь, слиться с тёплыми волнами цвета младенческих снов. И смотреть на твои загорелые мокрые руки и плечи.
Я очень давно не была в цирке. Но сейчас я наблюдаю, как маленькие дети весело прыгают на настоящем батуте. Такого на обычной улице я никогда ещё не видела. Мне это нравится.
Ещё мне нравится звук хлопающих крыльев. Ты думал обо мне и вспоминал меня. Как мне хорошо от одной этой мысли. Брызги осеребрили меня с ног до головы, попали на мою ручку и на эти строки. Тебе хорошо сейчас?
Ветерок сменился, и плитка перед жёлтой скамейкой, на которой я расположилась, стала блестящей. Рядом образовалось небольшое зеркальце воды, но птицы дружно улетели и не захотели в нём купаться.
Раз ты пришёл недавно – я стала сильнее надолго. Вот какой ты замечательный.
Одно чёрное колечко сразу включило мои чувства. Я теперь буду его вспоминать. Его мне подсказал твой раскрытый воротник. Чёрное колечко – это мужской амулет, знак силы. О, как тебе он идёт.
А мне нравится быть и слабой, и сильной. Главное, чтобы это совпадало с обстоятельствами.
Однажды незнакомые дети раскрасили цветными мелками узкий бордюр дорожки, по которой затем я прошла. Я не видела этих детей и не знала их, но мысленно поблагодарила их за ту маленькую радость, которую они мне доставили своим весёлым расположением к миру. Так я быстро прошла эти несколько метров, между розовым и голубым. И словно преобразилась.
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 26 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |