Ссылаются на пример якобы извечной войны древней Руси с половецкой степью, но это очередной мИф Гово рят о походах монголов в Среднюю и Малую Азию. да, были походы, но сражаться монголам пришлось с кангла МИ (печенегами) и туркменами. Нет, не получается поСто ЯННОЙ войны злых Авелей против милых и трудолюбивых iСаинов. Секрет в чем-то другом. И ведь что интересно! Этот «секрет» был очевиден трезвым людям еще до н.э.
Жена хуннского шаньюя Модэ в 202 г. до н.э., когда хунньт окружили ханьского императора у деревни Байдьин, в северном Шэньси, посоветовала ему заключить мир без территориальных устулок, ибо, говорила она, хунны, при обретя китайские земли, все равно нё смогут на них жить. Модэ согласился с умной женой и заключил с императо ром «договор мира и родства» — замаскированную дипло матическую формулу капитуляции Все остались жить дома.
В 1 в: до н.э. историк Сьтма Цянь обьяснил, почему при двадцатикратном численном перевесе ханьские войс ка не могли сломить хуннов. Он отметил несхожесть климата и ландшафта Китая и Срединной Азии и кочевого населения с оседлым. Поэтому он считал покорение чужой страны неосуществимым. А его продолжатель Бань Гу полагал включение хуннов в империю Хань вредным для империи и подробно обосновывал необходимость укреп ления границы даже в мирное время, чтобы избежать ассимиляции ханьцев с хуннами. Оба историка за свою позицию попали в тюрьму. Сьтма Цянь был изуродован, но освобожден, а Бань Гу умер в тюрьме. Гибели ученых добились китайские шовинисты, сторонники теории «Каин против Авеля», хотя для терминологии они употребляли другие слова.
Особенно процвела эта теория в Северной Америке.
Там ее жертвой стали индейцы и даже бизоны, которых убивали как кормовую базу индейских племен. Даже шкур не снимали, потому что стреляли в стадо из окон вагонов трансконтинентальных поездов. С позиций принятого ныне системного подхода правы были хуннская дама и погубленные китайские историки, но представители спекулятивной философии, господствовавшей до ХIХ—ХХ вв., не знали ни закона сохранения энергии, ни биоценологии, ни учения о биосфере. Книги же писали именно они, а их оппоненты пасли скот, охотились, ловили рыбу и даже
подумать не могли, что надо перед кем-то оправдывать свой стиль жизни, столь естественный и удобный. Для них не было удивительно, что этносы, как люди и животные, рождаются, стареют и распадаются на части, которые затем образуют новые комбинации, т.е. новые этносы.
Рождение новой системы —- результат энергетического импульса, конец её — следствие затухания его инерции. Люди же, входившие в старую систему, при смене ее новой не умирают, а просто перестраиваются, не становясь ни лучше, ни хуже. А род занятий, будь то охота, земледелие, скотоводство, промышленность или научная работа в каком-либо НИИ — это другая система отсчета или, точнее, особый характер адаптации. И нет никаких оснований предпочитать авелей каинам или наоборот. И те, и другие уместны в своем геобиоценозе, а пассионарньие толчки нарушают равновесие с окружающей средой. И нельзя сказать: хорошо это или плохо. Просто так есть! Это особенность биосферьи, существующей вне нашего сознания и помимо него. Люди иногда портят окружающую среду, но этим их возможности взаимодействия с природой исчерпываются.
В концепции каинитов (будем называть их так для краткости) обращают на себя внимание два обстоятельства. Первое — обязательное введение в анализ качественного критерия: либо добра и зла, либо прогресса и регресса, либо света и мрака. Но ведь к явлениям природы оценки неприменимьт. В самом деле, чем горы лучше или хуже равнин? Что прогрессивно: кислоты или щелочи? Можно ли предпочесть анионьт катионам или циклоны антициклонам?
Этносы (по К. Марксу — гемайнвезен, в отличие от общества — гезельшафт) - природные коллективы, адап Тированные в своих вмещающих ландшафтах В сухих степяхдревнее земледелие было невозможно, а в дубравах И кипарисовьтх рощах — кочевое скотоводство бессмые
ленно. Ясно, что качественные оценки при сопоставлении разных ландшафтов неуместны, ибо всегда будут субьек тивны; северян изнуряет климат субтропиков, а южан — морозы Сибири. Ну и что? Даже не нужно спорить, кто из них прав, потому что понятие «правоты» к вкусам людей неприменимо.
Сказанное не означает утверждения, что все этносы одинаковы. Они различаются друг от друга по степени сложности системы, которая зависит от «возраста» этноса, что отсчитывается от момента первоначального импуль
— пассионарного толчка. Это применение системлого подхода, снимающее также и расизм, ибо «высших» и «низших» этносов быть не может, а могут быть только «старые» и «Молодые», различаюiщiеся по степени слож ности этносоциальной системы. Хунны и аланы были ровесниками, но гуннЫт, в силу ряда условий, имели более вьисогсую пассионарность, что и сказалось на дальнейшем ходе событий.
ДИАЛОГ ОБ ЭТНОГРАФИИ ДРЕВНЕЙ И НОВОЙ
Аммиан Марцеллин был, пожалуй, самым блестящим историком своего времени. О гуннах он писал в самом конце I в. и, судя по тональности, очень их не любил. Вряд ли он сам их видел, так как наш автор в 400 г., а гунны достигли границ империи несколько позже. Вероятно, он записал рассказы какого-нибудь гота, потому что в этом повествовании мало реальной информации и чересчур много эмоций. Поэтому целесообразно не просто воспроизвести текст Аммиана Марцеллина, пусть даже с комментариями, что в своё время сделал автор этих строк, но перейти к критике информации, содержащей в тексте Аммиана Марцеллина, не на основе сравнения с
параллельными текстами ‘У—У вв., ибо их нет, а на базе сопоставления с данными науки ХХ в., а именно: со статьей С. И. Руденко и собственными соображениями автора этой книги. В дальнейшем сведения Аммиана марцеллина пойдуг под грифом А. М., С. И. Руденко — С. Р., а автора книги — Л. Г.
А. М. пишет: «Гунны живут за Мэотидским озером (Азовским морем) до Ледовитого океана. Дикость их нравов безгранична... Они похожи на животных или грубо отесанные чурбаны...»
И ниже: «В сраженьях они с криком бросаются на врага, построившись клиньями. Они ловки, и лошади у них быстры...»
Л. Г. Чему верить? Разве звероподобные дикари могут строиться в конiгьте клинья и выводить табуны лошадей, т.е. заботиться о жеребятах?
А. М. «Они способны выносить всякие неудобства и лишения, так как вовсе не употребляют огня и не умеют готовить хорошую пищу. Они живут исключительно кореньями, травами и сырым мясом всяческих животных, которое несколько размягчают тем, что кладут его на спину лошадей и ездят на нем».
Л. Г. А что они едят зимой? Когда нет ни кореньев, ни трав? И как можно пережить сибирскую зиму без огня? Что это: ложь или ошибка?
С. Р. Внесем ясность: «Лошадь требует заботы с детства. Даже одомашненяьих лошадей, выловленнь из табуна взрослыми, приходится укрощать и постепенно приручать. Выпущенные на свободу, такие лошади дича Ют, и за ними приходится охотвться, как за дикими. Мясо Под седло кладут не для приготовления пищи, а для залечивания ран, натертых грубым седлом. Лошадей очень ценили и о них заботились. В древности хунны, саки и другие кочевники выводили высокопородньтх лошадей — скакувов и иноходцев. Номенклатура лошадей была разра
ботана детально, У казахов и башкир было 22 наименова ния для лошадей по полу, возрасту и породе. Но для постоянного питания кочевникам необходимы овцы. Они же дают кизяк — калорийное топливо. В пустынях содер жать крупный рогатый скот трудно. Казахи рода Адай обходились без коров», причем они жили в тех же природ ных условиях, что и гунньт — между Каспием и Аралом.
А. М. Да, гунны «как будто приросли к своим некраси вым, но крепким лошадям и делают все свои обыкновен ные дела, не слезая с них; день и ночь... сидя верхом, покупают и продают, едят и льют, даже спят, наклонив шись к шее лошади. На общественных собраниях они тоже не слезают с лошадей...»
Л. Г Но ведь лошади устают, им надо пастись. Значит, каждый гунн должен иметь 10—12 лошадей, не считая жеребят и кормящих кобылиц. Где же столь обильные пастбища, да еще в зимнее время?
А. М. «Они кочуют, как скитальцы, на своих телегах; эти телеги — их жилища, там сидят их жены.., ткут грубую одежду и держат подле себя детей». «Одежда у них льняная или кожаная, сшитая из шкур полевых мьишек». (Так, см.: Атт. Мат’с. ХХХI. С. 2, 5; Ср.: Скржинская Е. Ч Указ. соч. С. 223.)
Л. Г Все непонятно! Если есть телеги, то их надо сделать: сидя на коне, телегу не сделаешь! И почему бы гуннам не спать с женами в тепле, ибо крытая кибитка хорошо защищает от холода. Если ткут льняную одежду, то откуда у них лен? А «полевые мыши», шкуры которых идут на одежду,.— белки, горностаи, а то и соболя. Из шкур сусликов и тушканчиков тулуп не сшить; уж очень эти шкурки непрочные, а зимы в Западной Сибири холодные. И как эти нищие дикари могли побеждать?
А. М «Издали они бьются, бросая дротики и пуская стрелы, наконечники которых искусно сделаны из заостренных костей... накидывают на врага аркан и делают его
беззащитным… не нападают на крепости и укрепленные страны».
Л. Г. Но если при таком несовершенном оружии, как костяные стрелы, которые не могли пробивать аланские катафракты (броню), гунны всё-таки побеждали за счёт прекрасной организации, то почему их надо называть дикарями?
А. М. «Они вероломны, непостоянны, увлекаются всякой новой мыслью, следуют внушению минуты». «Так живут они, подобно неразумным животным, не понимая разницы между добродетелью и пороком, не имея уважения к религии...»
Л. Г. Ну это просто декламация озлобленного алана! А все-таки, как строились жизнь и быт гуннов в Прикаспийских степях во II—IV вв.? Есть ли путь для получения более достоверных знаний?
С. Р. «За редкими исключениями археологические памятники, будь то поселения или могилы, дают слишком мало материала для суждения о хозяйстве различных племён древности. Там, где имеются письменные источники и орудия производства, задача выявления основных занятий народа облегчается. Там же, где их нет, для суждения о формах хозяйства остается едва ли не единственный путь — путь аналогий по этнографическим данным».
Л. Г. (перебивая) Значит, подтверждается формула строгого соотношения этноса с ландшафтом, опубликованная нами в серии статей в «Вестнике Ленинградского университета» в 1964-1973 гг.?
С. Р. Да, и в качестве наглядной аналогии можно взять быт казахского рода Адай, живущего ныне в тех же природных условиях, что гунны II-IV вв. Именно адаевцы пракгикуют «таборное», т.е. круглогодовое кочевание, которое наблюдалось в арало-каспийских степях и полупустынях у казахов и туркмен, в забайкальских степях у бурят и монголов
Л. Г. Эго значит, в тех же местах, где жили хунны и гунны! А «малосильные» хунньи — юебань и тюрки-шато?
С. Р. Живя около гор, эти хунны вели «полукочевое хозяйство, при котором кочевник, имея постоянное зимнее жилище, возвращается к нему ежегодно, пройдя через весеннее пастбище к летнему и через осеннее к зимнему. Такого типа хозяйство обязательно сочеталось с земледелием, хотя бы в виде заготовки корма для скота, в каком бы малом количестве он ни заготовлялся».
Не то было в прикаспийских полупустынях. «Непрерывная кочевая жизнь определяется природными условиями территории. Зимние осадки там настолько незначительны и зима так коротка, что лошади и овцы (а впоследствии и верблюды, пришедшие сюда с монголами в ХII в.) имели возможность в течение круглого года находиться на подножном корме. Пастушеский аул, в отличие от аулов полукочевых предков казахов, не имел сезонньих пастбищ, покосов и пахотных угодий. Совместная пастьба и водопой стад, уход за ними и их охрана объединяли пастушеский аул. Размер общины определялся количеством скота, который можно было напоить из специально вырытого колодца в течение дня. Соответственно, возможностью вырыть колодец глубиной 3-6 метров. На северной окраине степи лошади паслись в речных долинах и на полянах, что очень затрудняло охрану животных от волков.
Для нужд средней семьи (гуннской или казахской) в 5 душ необходимо было иметь столько скота, чтобы поголовье его в общей сложности соответствовало 25 лошадям, исходя из следующего расчета. Одна лошадь равна пяти коровам, 6 овцам; двухлетка — 1/2 взрослой лошади, жеребенок — 1/4. Кроме того, лошади для перевозки жилища и верховые по числу взрослых членов семьи». Для содержания такого количества скота необходимо иметь области, где снежный покров не превышает 30 см, рельеф расчленён, чтобы ветер мог сдувать снег с
возвышенностей, и пастбища достаточно обширны при наличии питьевой воды. Этим условиям отвечают степи и предгорья Юго-Восточного Урала, Тянь-Шаня, Алтая и современной Монголии.
Добавлю, что кочевники были довольны своим бытом, который им не мешал пользоваться благами культуры и создавать сложные социальные системы, достаточно устойчивые, как будет видно ниже.
А. М. Но у гуннов нет ни дворов, ни домов.., даже крытого тростником шалаша... Они кочуют на телегах (кибитках). Никто не может, ответить на вопрос: где его родина? Он зачат в одном месте, рождён далеко оттуда, вскормлён ещё дальше...
Л. Г. Ответить на этот вопрос легко: родина их — вся Великая степь. Жилище на колесах — блестящее достижение архитектуры, мобильная юрта на колесах (59). А шалаши гунны перестали делать, так как войлок защищает от холода лучше, чем тростввк.
Аммиан Марцеллин был введён в заблуждение своим информатором, сведения которого он воспринял не критично. Ведь по сути дела С. И. Руденко сказал о кочевниках то же самое, но с толковым анализом особого, непривычного строя жизни, с уважением к людям, умеющим жить по-своему. И он показал, что кочевой быт — оптимальный способ адаптации к специфическим природным условиям. Скифы и сарматы жили иначе, так как в Причерноморье снега глубокие и надо заготавливать на зиму сено, а это одно ведёт к оседлости, а значит, сооружению укреплений, развитию ремёсел, торговли и, наконец, работорговли.
Гуннам это не нравилось, но они-то своих вкусов никому не навязывали. Они 200 лет жили мирно, на опустелой земле, которую им не пришлось завоевывать. И поток обвинений на них, вероятно, удивил бы их, если бы они научились читать латинские тексты.
На этом можно кончить затянувшийся диспут и вер. нуться к изложению хода событий, сделав очень важную оговорку Широко, даже слишком широко распространено мнение, что Великое переселение народов вызвано натис ком гуннов. Так даже в учебниках пишут. А верно ли это? Об этом и пойдет речь.
СМЕНА ЦВЕТА ВРЕМЕНИ
Изменения начались с природы, нет не земного шара и даже не всего Евразийского континента, а интересующе го нас региона — Великой степи. В середине I в. желтое было перекрыто голубым, а смесь того и другого — зеле ное. Муссоны понесли тихоокеанскую влагу в пустыню Гоби, а циклоны— атлантическую алагу в Заволжье и к горам Тянь-Шаня и Тарбагатая. Река:Или наполнила пре красной водой впадину Балхаша; Сырдарья подняла уро вень «болота Оксийского», снова превратив его в Араль ское море. Лесостепь поползла на юг, за ней туда же двинулась тайга. Сухие степи, бывшие доселе ареалом гуннов, стали сокращаться, и гуинскому скоту стало тес новато. Однако давняя дружба между немногочисленными пришельцами и редким населением Западной Сибири, видимо, повела не к конфликтам, а скорее наоборот — к углублению контактов и установлению политических со юзов. Это видно из того, что много лет спустя племена болгар и сабир носят приставку — «гунно»... Причислять себя к гуннам в УI в. было гордо.
Зато по-иному восприняли эти изменения аланы. Во II в. они покидали прикаспийские равниньт, усыхавшие у них на глазах. Но это были их земли; это-то они помнили. И когда разнотравньие элаковьте степи поползли на восток, аланам должно было показаться, что выходцы с берегов Орхона и Селенги не должны жить на берегах Волги и
Яика. Конфликт аланов с гуннами был подсказан самой природоЙ, вечно меняющейся, и даже быстрее, чем жизнь этноса или существование социальной системы. Но, увы, сведения источников скудны. Известно лишь, что гунно аланская война началась, по устарелым данным, в 350 г., а по уточненным данным — в 360 г. и закончилась побе дой гуннов в 370 году.
Это более чем странно. Это противоречит здравому смыСлу. Аланьи были гораздо сильнее гуннов. Подобно юечжам (согдам) и парфянам они применяли сарматскую тактику ближнего боя. Всадники в чешуйчатой броне, с длинными копьями на цепочках, прикрепленных к шее коня, так что в удар вкладывалась вся сила движения коня и всадника, бросались в атаку и сокрушали даже римские легионы, лучшую пехоту III века.
За спиной у алан было громадное готское царство, созданное королем Германарихом. Оно простиралось от Балтийского моря до Азовского, от Тисы до Дона Остро готы стояли во главе державы визиготы, гепидь1 язИГИ часть вандалов, оставшаяся в дакии тайфалы карпы герулы их южные соседи — скирьи и северные — росо моны венеды мордены (мордна), мерено (меря), тьюдо (чудь), вас (весь) и ряд других, смысл коих невосстановим, были их подданнЫтми. Готам принадлежал и степной Крым, и черноморское побережье Северного Кавказа. При этом готы были надежнымИ союзниками алан, благодаря чему последние считали, что их тыл обеспечен.
Наконец, у алан были прекрасные крепости. Гунны брать крепостей не умели. Так почему же гунньи победили и алан, и готов, чего не могли сделать ни римляне, НИ персы?
Источники, т.е. соображения людей I в., ничего лутного не сообщают. Они только констатируют некото рые факты, отнюдь недостаточные для решения задачи. И за то им спасибо. Все-таки кое-что есть.
Вернемся к географии. Циклоны, проходившие в iii в. по полярной зоне, в середине IУ в. вернулись в аридйую. Следовательно, в начале iУ в. они обильнооросили гумид ную, т.е. лесную зону. Там постоянные летние дожди и зимние заносы снега, весной таявшего быстро и заболачи вающего лесные поляны, были крайне неблагёприятны для хозяйства лесных этносов. Потому готам, успевшим гтродвинуться в степи, к берегам Черного моря, удалось установить гегемонию большей части юга Восточной Европы
Балтскке (литовские) этносы оставили следы своего пребывания по всей лесостепной и лесной зоне, вплоть до Пензы. Венеды заняли область между Вислой и Лабой (Эльбой) Но возможно, что, сохраняя автономию, оба эти
этноса находились в сфере готской гегемонии, ибо в неблагоприятных климатических условиях им было труд- но собрать силы для борьбы за независимость.
Итак, Германарих создал лоскуткую империю, проч ность которой обеспечивалась только высоким уровнем пассионарности самих готов и низким у части покоренных племен. Ну а у другой части: ругов, росомонов, антов?.. Этот вопрос надо рассмотреть особо.
КАК ДОБЫТЬ ДОСТОВЕРНУЮ ИНФОРМАЦИЮ?
Это не просто. Если бы сохранившиеся источники, ныне изданные, переведенные и комментированные, дава ли толковый ответ на вопрос о первом столкновении Дальнего Востока с Крайним Западом, то нам было бы незачем писать эту главу Но источники невразумительяъ Поэтому на минуту отвлечемся тг темы ради методики.
Хочется сказать слово в защиту Аммиана Марцеллина и его современнююв. Они писали чушь, но не из-за глупости или бездарности, а из-за невозможности пров
рить тендек1 информацию. Ведь не мог же римс кий центурион ради научных интересов вьшравить себе командировку в Западную Сибирь?! Да если бы он даже смог туда поехать то во время Великого переселекия народов у него было слишком мало шансов уцелеть и вернуться, чтобы написать очередной том «Истории».
Итак, критическое отношение к древним авторам не осуждение их, а способ разобраться в сути дела. Но вот кого следует осудить, так это источниковедов ХХ в., убежденных, что бутсвальное следование древнему тек сту — есть правильное решение задачи, и вся трудность — только в переводе, который следует каждому историку выполнять самостоятельно.
Буквальный перевод, сделанный филологом, обязатель но будет неточкым, потому что без знания страны (геогра фив) обычаев народа (эткографки) и его традиций (истории) передать смысл источника невозможно. Если же за дело
берется историк, то он будет неизбежно подгонять значения слов и фраз под собственную, уже имеющуюся у него
коЕщегщшо, а последняя всегда предвзята. Так, А. Н. Беркш там сочинкл» перевод текста надписи из Суджи и «родцл»,
тем самым, велккою завоевателя Яглакара, возникшего из неправильного перевода?
А какой выход предлагает С. Е. Малов? Цитирую: «Я придерживаюсь того, что сначала тюрколог-язьлсовед, ис пользуя точно текст памятника, дает его перевод, соглас ный с тюркским’ синтаксисом и грамматикой, после чего историк может пользоваться этньЫ памятником для своих исторических построений» (с. 88). Автор этих строк впол не согласен с великим тюркологом. Историк и географ имеют право уточнять значения титулов и географических Названий, которые в<Древнетюртсском словаре» (Л., 1969)
вообще не переведены. Например: «Болчу — назваНие
реки» (с. 112). Где эта река? Как называется теперь? В каком атласе ее можно найти Филологу это неважно!
Поэтому филологически правильный перевод — это сы рье, требующее обработки.
Ну а если добавить к переводу хороший комментарий, как сделали Д. С. Ляхачев и Е. Ч. Скржинская Этим способом можно достичь адекватного восприятия текста источника, или, что то же, понять взгляды, возэрения и интересы древнего автора: Нестора или Иордана. Но ведь у читателя ХХ в. совсем другие запросы, требования к предмету интересуют его иные сюжеты: не как думвл Нестор или Иордан о передвижениях готов и гуннов, а почему эти передвижения совершались? И какое место они занимают либо в обществоведении, либо в науке о биосфере, т.е. в этнологии? Вот чтобы ответить на после дний вопрос, написана эта книга. Потому в ней двухсту пенчатая система отсьтлочньих сносок предпочтена пря мой: сноскам на источники, ибо тогда пришлось бы давать собственный комментарий, дублирующий уже сделанный. А это было бы неуважением не только к Дмитрию Сергее вичу и Елене Чеславовне, но и многим другим историкам, труды которых были нами внимательно прочитаны и изучены.
Иными словами, соотношение переводчика, коммен татора и интерпретатора таково же, как заготовителя сы рья, изготовителя деталей и монтажника. Ни один из них не достигнет успеха без помощи двух других. А опыты совмещенюi трех профессий в одном лице не давали положительных результатов даже в древности. Но в одном я позволю себе не согласиться с С. Е. Маловым. Он пишет:
«Я буду очень рад, если историки будуг заниматься пере водом памятников, но только с соблюдением всех правил грамматики» (там же). Наверное, академик пошутил! Ведь это то же, что рекомендовать строителю высотного дома самому выплавлять сталь из железной руды, самому изго товлять двухтавровые балки, самому поднимать их на кране и уже потом водворять на место. Знание древнего
языка для историка — роскошь. Ведь если он переведет текст иначе, чем филолог, ему надлежит отказаться от своего толкования. Филолог-то знает грамматику лучше. А для обобщения язык источника вообще безразличен, ибо важен только смысл: война, мир, договор, поход — попро сту говоря, событие. Оно-то и является тем «кирпичом», из которого сооружают дворцы, замки и халупы. Тут другой первичный материал и другая методика, которую, в отличие от «филологической», можно назвать «кримина листической». Подобно тому как хороший дететсгив ис пользует не только рассказы свидетелей, но и состояние погоды в момент преступления, мотивы и черты характера преступника и жертвы и, главное, вспоминает примеры аналогичных поступков, стремясь уловить отклонения от закономерности, так и этнолог вправе учитывать геогра фию, этническую и личную психологию, фазы этногенеза и моменты смещений закономерности при контактах. Рас ширяя горизонты темы и отслоив факты от источника, этнолог может уловить связи событий, их внутреннюю логику и добиться результатов, интересных и ему самому, и читателю.
Начнем поиски удовлетворительной версии, объясня ющей преимущества гуннов в iУ—У вв. Аммиан Марцел лин и Иордан объясняют победу гуннов над аланами их специфической тактикой ведения войньи «Аланов, хотя и равных им в бою, но отличных от них человечностью, образом жизни и наружным видом, они... подчинили себе, обессилив частыми стьичками» С традиционных тюзи Ций это объяснено было достаточно но если мы хотим Понять процесс как феномен, то оно слабо. В самом деле, Почему аланьт не переняли тактику гуннов? У них было время — целых 200 лет. Затем, гунны разбивали и готскую Пехоту, вооруженную длинными копьями, на которые лег кО поднять и коня, и всадника? И наконец, у алан были крепости, где воины могли отдыхать: гунны же брать
крепости не умели. Нет, эта версия необходима, 1-то недо статочна.
Сравним фазы этногенеза. Хунньт и сарматы — ровес ники. Оба этиоса вышли на арену истории в iii в. до н.э. Значит, 700 лет спустя они были в самом конце фазы надлома, причем хунны испытали феномен смещения
внешний разгром и раскол этнического поля. В этой фазе появляется много субгтассионариев, разлагающих э’гносо-, iщальную систему, или являющихся балластом. У алан так и было, а хулны сбросили свой балласт сяньбийцам, и хуннс кие субпассионарии быстро разложили сяпьбийскую дер жаву; вместо которой появились десять химерных этносов
Но «неукротимые хуины», т.е. пассионарии, оказав шиеся на западе Степи, нашли выход из крайне тяжелого положения. Вместо того чтобы встречать и побеждать врагов, они стали искать друзей, где только было можно. И когда в 360 г. началась война с гото-аланским союзом, поддержанным Византией, у гувнов было мною друзей, говоривпшх на своих языках, имевших свои религи и свои нравьт, но вьиступавших вместе с гунвами и умножив ших их ряды. Вот что дал симбиоз!
Но симбиоз достижим лишь при наличии терпимости и взаимвоств. У сублассионариев первое бывает часто, но как следствие равнодушвя, которое для тонких людей оскорби’гельно, а второго не бывает вовсе, ибо они прин ципиально эгоисткчньи. Поэтому субпассионарии презира ют и часто ненавидят своих соседей и говорят про НИХ гадости, как тот информатор Аммиана Марцеллина, о котором уже было рассказано. Чтобы установить симбйоэ, надо иметь воображение и добрую волю, а эти качества на популяционном уровне соответствуют акматической фазе этногенеза, т.ё’ молодости этноса. Гунньи — это возвра щенная молодость хуннов, но хватило ее только на стО леТ. Впрочем, и этих ста лет могло бы не быть, так что нечего жаловаться на судьбу
Ведь за спиной у аланов стояла могучая держава Германариха из рода Амалов, короля готов. Остроготьт, его родное племя, держали власть в державе, а другие три племени: герулы на востоке и визиготы с гепидами на западе — поддерживали силу державьт. Готьи были моло дым этносом, находившимся в фазе подъема. Но, как юноши, они имели недостатки, свойственные этому воз расту. Их держава была построена на силе, т.е. на прин ципе силы, без уважения к обычаям соседей, без сочув ствия к их слабо стям (у кого их нет?) и без симпатии ко всем, за исключением римлян Этими готы восхищались и даже переняли религию потомков Константина Велико го — арианство. Но поскольку большинство византий- цен — т.е. ромеев-христиан — держалось никейского ис поведания, готы оказались в изоляции и тут. да и митраи сты — анты, венедьи и склавины — видимо, не испытывали восторга от того, что ими управляли при шельцьт, чуждые по крови и по религии. Список племен, якобы покоренных Германарихом, достигает 13 названий, но нам интересно одно — руги, и отчасти другое — росомоны.
Руги — германское племя, выщедщее с «острова Скан дзы» задолго до готов. Готы застали ругов на южном берегу Балтийского моря и на островах около него. Может быть, на острове, ныне именуемом Рюген. Готы погнали ругов и их соседей — вандалов на юг, до берегов дуная, и неизвестно — удалось ли ютам угтрочить свою власть над Ругами или те сохранили самостоятельность, передвига.ясь вверх по дунаю до Норика (ныне — Анстрия).
Руги нам интересны болеедругих потому; что немец кие хронисты Х в. называют киевскую киягиню Ольгу — Царицей ругов (Неiетiа ге ги см. ниже). Следова тельно, в их глазах народ «русь» был ветвью племени Ругов. У Иордана обитатели среднего Приднепровья назы ваются росомонЫи Это несомненно предки древних ру-
сов но каково их отношение к историческим ругам, рассеянным в У в. по Италии?
Было бы крайне соблазнительно признать росомонов за группу ругов, убежавшую от готов не на дунай, вместе с прочими, а на днепр, но доказать это невозможно, ибо росомоны упомянутьи только у Иордана и один лишь раз. Зато ясно другое: росомоны, как и руги, вандалы и антьи, были не в ладах с готами. Иордан называет их «веролом ным народом» и считает виновниками в бедах готов. думается, что он прав, но хороши юты, сумевшие возбу дить против себя столько этносов. Заметим это и перейдем к изложению хода событий.
ОЛЕНЬ, ИЛИ НЕПРЕДВИДЕННАЯ ПОБЕДА.
К 370 г. стало ясно, что аланы войну с гуннами проиграли, но до полного разгрома и покорения было очень далеко. Мобильные конные отряды гуннов контролировали степи Северного Кавказа от Каспийского моря до Азовского» Но предгорные крепости взяты не бьтли не была захвачена и пойма дона, что вообще было не под силу кочевникам, базирующимся на водораздельных степях Низовья дона обороняли эрулы, этнос, по-видимому, не скандинавский, а местный но покоренный Герма нарихом и впоследствии огерманившийся. В истории Ита лии, которую они покорили под предводительством Одоакра в 476 г., этот этнос известен под названием герулов (Оеп Неiпiогцш).
Дата добавления: 2015-08-28; просмотров: 23 | Нарушение авторских прав
| <== предыдущая лекция | | | следующая лекция ==> |